Текст книги "Невеста колдуна. Второй шанс. Вторая жизнь. И одна судьба на двоих"

Глава 10

На этот раз, прибывая в хорошем расположении духа, я даже и не заметила, как прилетел Сандро. В это время я слушала тривиальную историю про одного из разводчиков кошек, рассказываемую Гэтом. И хотя история была лишена какого-либо смысла и оригинальности, всё же изобиловала смешными моментами.

Как итог – я поняла, что ворон здесь, только тогда, когда он почтенно поздоровался.

– Наконец-то вы помирились, – прокаркал Сандро, и добавил более удовлетворённо: – От этого стало куда легче.

– Тебе-то что? – нахмурилась я, прекращая смеяться.

– С позволения Эдо, я расскажу тебе.

– Сначала доклад, а потом можешь остаться и заняться образованием, – отозвался тот.

– И так, – начала птица. – Селина в двух днях пути от вас и постоянно использует жатву, благодаря чему двигается с высокой скоростью и практически не останавливается.

Слушая монотонный голос ворона, я испытала прилив жуткого раздражения, и сквозь зубы прошипела:

– Надо было убить эту суку.

– Видимо да, – согласился Эдо и вздохнул: – Но убийство, Шанди, накладывает определённый отпечаток на человека.

Я тоскливо посмотрела на его силуэт, а мужчина продолжил:

– Хотя, если бы я знал, что спустя полвека у меня появиться девочка, ценность жизни которой будет выше любой другой – я бы убил.

Раздражение сменилось нежностью, и я улыбнулась.

– Но теперь, когда вы вновь помирились, это несколько сократит её скорость, и вы вполне сможете добраться до Холма, – закончила своё повествование птица и крякнула. – Она не посмеет подойти к вам, пока вы будите в гостях у Илая, но и ритуал придётся проводить там же.

– Меня это устраивает, – отозвался мужчина, и добавил: – Можешь остаться.

– Хорошо, – раздалось хлопанье крыльев, и Сандро перелетел на спину моей кошки.

– Ну вот, теперь я грязная, – презрительно протянула та, а ворон, потоптавшись, уселся поудобнее и пробормотал:

– Спокойнее киска, к тому же – у тебя ведь нет выбора, так?

Сула зарычала, а я погладила мягкую шерсть и вздохнула, сожалея, что не могу чувствовать то, что испытывает она. Так мне было бы легче понять животное. Гораздо легче.

– И так, девочка, приступим, – заговорил Сандро, и голос его, с каркающего, стал монотонным: – Мало на свете колдунов, готовых разделить свою силу со смертным. Но если таковой появляется, если встречает смертного, с которым не желает расставаться, он может сделать это. Конечно, подобное желание вызывает сомнение у любого, кто о нём услышит, но всё же…

Так вот почему Элиста и Малкольм удивились выходке Эдо. Они просто не поверили в его искренность.

– Это предел мастерства и жертвенности, со стороны колдуна, – продолжал ворон. – И только это развязывает ему руки, позволяя действовать по своему усмотрению в отношении этого смертного, а так же всякого, кто задумает причинить ему или ей вред. На начальном этапе, подобный союз позволяет им зачать дитя, обмениваться эмоциями, а со временем создаёт временную иллюзию вокруг, благодаря которой, эти двое, пока они вместе, конечно, будут передвигаться гораздо быстрее, чем движется само время.

Сначала я улыбнулась, особенно услышав слова про жертвенность, детей, и обмен эмоциями. А потом нахмурилась, ведь Эдо мне уже говорил о том, что пока мы вместе, мир будет ждать. А ведь я думала, что это просто красивая фраза…

– Но работает это и в обратную сторону, – сообщил Сандро и встряхнулся. – Если вы отдаляетесь друг от друга – время будет работать против вас, ведь вы сами раздвигаете границы вашего общего мира, тем самым впуская в него остальных. В этот раз, Селина ощутимо приблизилась к вам.

– Проклятье, – прошипела я. – Так это я виновата.

– Да, – поддакнул ворон.

– Нет, – опроверг Эдо, а советник опять крякнул. – Это не имеет значения.

– Но сир…

– На сегодня достаточно.

Чёрные глаза птицы мистически сверкнули, но он послушно сорвался с места и улетел.

Некоторое время мы ехали молча, после чего я потрепала Сулу по голове и вслух сказала:

– А вообще кошки выносливые?

– Вообще – да, – отозвалась она.

– Особенно я, – проурчал Гэт, от чего я хмыкнула.

– А ты любишь себя, да?

– Иногда, его любовь к себе столь велика, что я чувствую себя недостойным садиться верхом на это великолепное животное, – с деланной серьёзностью сказал Эдо.

Я рассмеялась, а кот фыркнул и заявил:

– Вряд ли меня можно обвинить во лжи, если сравнивать мои силы с силами этой сучки.

Я вздохнула, понимая, что даже спустя всё это время, так и не смогла привыкнуть к такому отношению. Мне казалось – будто он обижает Сулу.

– Ладно, – решительно заявила я, и движением заставила кошку остановиться. – Если ты такой хороший, то вполне сможешь нести не только Эдо, но и меня.

– Без проблем, – легко согласился Гэт.

И всё же, невозможно было не удивляться тому, насколько идеально сливался с ночью этот кот. Жёлтые глаза вспыхнули совсем рядом, и пальцы мужчины сжались на моём запястье. Я только охнула, когда Эдо пересадил меня со спины кошки, на спину кота перед собой.

Когда же наш отряд вновь двинулся вперёд, колдун обнял меня за талию и попросил:

– Расскажи о своих тревогах.

Вздохнув, я погладила пальцами кошачью шею, свыкаясь с тем, что сижу на его спине.

Гэт двигался размеренно, совсем не так, как Сула. Кошка бежала ровно, твёрдо, словно держала свои движения под контролем. Кот же шёл лениво, небрежно, и мне эта черта в нём очень понравилась. Очень уж хорошо он подходит Эдо.

– Я ведь виновата, – сказала я, и попыталась посмотреть на мужчину за своей спиной. – Да и ты тоже. Почему не сказал мне всего этого?

– Чтобы повлиять на твоё решение? – изумился тот, и положил подбородок мне на плечо. – Чтобы сделать его зависимым от этой особенности?

– Но… – я надулась, но села прямо.

– Всё произошло так, как произошло, – сказал колдун. – Неважно – помогло это кому-то или помешало. Важно лишь то, что ты решила остаться и быть со мной. Сама. А остальное мы наверстаем.

Я снова открыла рот, дабы пожурить его, но не смогла.

Как же можно ругать того, кто, пренебрегая всем остальным, даёт время на размышления, даже не пытаясь хоть как-то повлиять на моё решение? А ещё я прекрасно помню тот момент, когда увидела облегчение на лице Эдо – он действительно позволил мне самой решить. И не был уверен в том, что моё решение будет в его пользу.

– Какое отношение ко всему этому имеют Древние? – перевела я разговор в другое русло. – Какая им разница?

– О, большей частью – никакой, – тут же откликнулся мужчина и сам сел прямо, однако продолжил обнимать меня. – Но есть Древние, которые существуют изначально, они хранят этот мир, позволяя существовать в… почти в гармонии… всем. Например, Исина, – всегда защитит невинного и невиновного, неважно – смертный он или бессмертный. Ни один колдун, вудист, или ведьма – никто из бессмертных, не имеет права тронуть невинное создание без его согласия. Или, как в моём случае, желания сделать этого невинного подлинным продолжением собственной силы.

Я понимающе кивнула, но тут же решила напомнить кое-что:

– Послушай, а как же быть со словами Элисты. Насчёт Урхана и тамошних девственниц.

– Это… – Эдо прочистил горло и тяжело вздохнул. – Во-первых: девственниц там было не так уж и много, Асбьерны любят на этом деле призывать своего бога. Во-вторых: те из них, которые были девственницами, давали своё согласие на… то, чтобы больше не быть девственницами.

– Ммм, – промычала я, почувствовав укол ревности. – Но девственницы были.

– Да, – сознался колдун. – Последняя – двадцать три года назад, а это, если я не ошибаюсь, было за восемь лет до твоего рождения.

Я поморщилась, признавая собственную глупость, но, всё-таки, было неприятно.

– Ты не подумай – я не ревнивая… – тут же начала оправдываться я, но Эдо тихо засмеялся и перебил:

– Уверена?

– Ну… – я пожала плечами. – Я не знаю, на самом деле. Ты первый, с кем я могу чувствовать всё это. Но я ревновала маму, когда она ходила на встречи со своей подругой. С тобой всё иначе.

– Со мной и должно быть всё иначе, Шанди, – теперь в голосе Эдо не звучало ни капли иронии. – Я не твоя мать или отец, я твой мужчина и отец твоих детей.

У меня рот в улыбке растянулся от этих слов и, конечно же, мгновенно улетучилась всякая ревность. Навалившись на колдуна, я устроилась удобнее в его объятиях, и счастливо вздохнула.

На сегодня новостей достаточно. Пока следует обдумать это, а уже потом получить ещё порцию.

– Кстати, Гэт, – я приподняла голову. – Только посмей сказать – что устал, ведь я собираюсь ехать на тебе до следующего привала.

Эдо вновь засмеялся, а кот, будь он неладен, и вовсе удивлённо заурчал и пробормотал:

– О, а ты всё ещё здесь? Поразительно, а я и не заметил.

***

Когда небо только начало светлеть, я, впервые, увидела далёкие миражи холмов. Солнце всходило как раз из-за них, и золотистые лучи омывали горы, превращая их в сверкающие драгоценности.

– Это же… – прошептала я, выпрямляясь. Сон как рукой смело, и я жадно вглядывалась вдаль.

Признаться, меня уже задолбал неизменный горизонт и Пустошь. Но ещё больше я хотела добраться до места, почувствовать себя в безопасности. Начать жить…

– К полуночи завтрашнего дня мы будем на месте, – сообщил Эдо, и добавил: – Остановимся здесь.

Кошки замедлились и остановились, а мужчина спрыгнул на землю и протянул мне руки.

– Они не кажутся так уж и далеко, – произнесла я, оказываясь стоящей на ногах.

Благодаря поездке вместе с Эдо, в эту ночь я смогла расслабиться больше, чем в любую из прошлых. Я меняла положение, откидывалась назад, и вообще показала себя самой безобразной наездницей. Однако Гэт так и не подал виду, что устал, чем заслужил моё несомненное уважение.

– Да, но с обычной скоростью до них две ночи ходу, а мы и так прибудем раньше, – отозвался колдун, расстегивая ремни, удерживающие сумки на спине кота.

Я вновь полюбовалась на холмы, а потом сконцентрировала внимание на том, чтобы помочь мужчине с лагерем. Он, как обычно, расставлял шатёр и готовил постель, а я, как обычно, служила моральной поддержкой и опорой.

И когда шатёр был поставлен, а огонь разведён, я увидела чёрную точку в небе. Она быстро приближалась, а уже спустя пару минут была похожа на чёрную птицу. Ещё немного, и у меня не осталось сомнений в том – что это за птица.

– Сандро вернулся? – спросила я, ткнув пальцем в небо.

Эдо выпрямился, посмотрел в указанную мной сторону, после чего выпустил из руки кулёк с мясом и развернулся ко мне.

– Садись на Сулу и езжай к горам, – спокойно произнёс он. – И, что бы ни случилось, не останавливайся.

Я испугалась. По-настоящему – с зубами, отбивающими неровную дробь, вспотевшими ладонями, и гулко стучащим сердцем. Но лишь кивнула и направилась к кошке.

Эдо помог мне запрыгнуть на спину животного, и только после этого позволил себе проявить эмоции. Пальцы сжались у меня на колене, а в серых глазах отразились мои собственные чувства – напряжение, страх, нежность. Нежность, от которой внутри всё замирало.

Склонившись, я коснулась ладонью его щеки и, поцеловав в губы, прошептала:

– Не бросай меня.

И, не дожидаясь ответа, шлёпнула кошку по холке, от чего та сорвалась с места. И когда расстояние между мной и лагерем стало больше, чем несколько метров, я начала реветь.

Да, возможно я преувеличиваю проблему, или вовсе создаю там, где её нет. Только сердце, почему-то, было совсем не на месте. Меня не отпускал страх, но страх совсем не за себя, а за колдуна, ведь это он остался там, а я ушла.

– Шанди, – позвала Сула. – Тебе стоит побеспокоиться о себе, а не о нём.

– Это почему? – всхлипывая, спросила я, и заревела в голос, попутно поясняя свои чувства кошке: – Это ведь я сбежала, а он остался!

– А ещё он колдун, и явно способен за себя постоять, – резонно заметила Сула. – А ты себя выматываешь этим беспокойством.

Конечно, я осознавала правильность этих слов, но осознание не помогло избавиться от страха перед тем, что я могу больше не увидеть Эдо. Было страшно продолжать двигаться вперёд, зная, что он остался где-то позади.

Но, как верно подметила Сула, – я выматываю себя подобными переживаниями. Только осознала я это тогда, когда обессилено распласталась на спине у животного, полностью утратив всякую возможность здраво мыслить.

Это просто… Просто страшно. Просто тоскливо. Просто… просто я-то – люблю.

Глава 11

– Шанди!

Я вздрогнула от резкого оклика, и распахнула глаза. Кошка основательно замедлилась, и теперь настороженно шла вперёд, время от времени шевеля ушами.

Сев прямо, я огляделась и нахмурилась – Пустошь, хотя и была Пустошью, всё же как-то странно изменилась. Солнце сияло прямо по середине неба, но жара его я совсем не чувствовала, зато хорошо видела странную дымку, словно мерцающую пыль. Эта дымка стелилась по земле, но взвивалась вихрями под лапами животного.

– Что это? – прошептала я, продолжая оглядываться.

– Я не знаю, – отозвалась кошка, и сразу добавила: – Но я чувствую, что мы не одни.

Сердце ёкнуло, и я начала оглядываться с большим вниманием, но на равнинах попросту негде было спрятаться.

– Эдо сказал, что мы не должны останавливаться, – пробормотала я. – Поднажми, милая.

– Хорошо, – согласилась Сула и ускорилась. – Но тут что-то не так, понимаешь?

– Да, – кивнула я, крепче вцепившись в шерсть животного. – Но что мы можем сделать?

– Я не знаю.

И тут, не успел ещё ответ кошки раствориться в моём сознании, как мерцающая дымка вспыхнула, и перед нами словно распахнули огромное чёрное полотно. Сначала размером с дверь, потом с дом, а в конце оно полностью перекрыло нам путь вперёд.

Зашипев, Сула резко остановилась, и я только чудом не слетела с неё.

– Держись! – крикнула кошка и, развернувшись, понеслась в противоположную, от черноты, сторону.

Я держалась изо всех сил. Даже когда в ушах появился звон, когда перед глазами, то и дело, вспыхивали тёмные круги. Но потом я ослепла, и мгновение слышала лишь звуки, но вскоре пропали и они. Пропало совершенно всё. Последним моим ощущением, был собственный глубокий вздох, как если бы на меня вылили ушат ледяной воды.

– Красивая.

– Красивая.

Два голоса, но похожи так сильно, что даже удивительно. Но в том, что это голоса разных людей – я не сомневалась.

Открыв глаза, я увидела совершенно чёрное небо, на котором были рассыпаны алмазы звёзд. Попытки пошевелиться, ровным счётом ничего не дали – ноги и руки были привязаны к чему-то. Более того, я сразу же заметила, что на мне совершенно ничего нет, и это породило такую панику, что я, взвыв, начала метаться, пытаясь вырваться.

– Ты представляешь, как это будет интересно, брат? – поинтересовался один из голосов.

Стальные пальцы схватили меня за волосы, заставляя замереть, и я увидела над собой красивое, но совершенно безжизненное лицо. Глаза, пара тёмных и безжизненных омута в которых отражались звёзды, смотрели на меня, не мигая.

– О да, – выдохнул второй, и надо мной появилась ещё одна голова. Полностью идентичная первой.

Тут же вспомнился один из докладов Сандро, в котором он говорил о близнецах – прихвостнях Селины. К сожалению, в том разговоре совсем не затрагивалась тема происхождения этих существ, да я и не думала интересоваться. Очень глупо.

– Близнецы… – прошептала я, чувствуя, как паника сменяется отчаяньем. – Отпустите меня.

Я хотела, чтобы голос звучал твёрдо, даже угрожающе, но он дрожал, и с этим ничего нельзя было сделать.

– Иначе что? – поинтересовался тот, который держал меня за волосы.

– Да, что ты сделаешь, если не отпустим? – подхватил второй, и убрался из поля моего зрения.

– Не я… – выдохнула я и поморщилась, когда ладони прошлись по моим ногам вверх. – Эдо найдёт меня, и тогда вы поплатитесь.

Удивительно, но я твёрдо верила в то, что говорю, и поэтому ответ одного из близнецов меня не задел:

– Когда он узнает, что ты у нас, королева сумеет заставить его забыть обычную смертную девку.

– А даже если и нет… – подал голос второй и, отвязав одну мою ногу, закинул себе на плечо.

– Нет! Нет! Нет! – завыла я, пытаясь вывернуться, но резкая боль, словно раскалённый кинжал, впилась в живот и растеклась по нему в разные стороны.

– А даже если и нет… – с нажимом продолжил близнец и навалился на меня, что способствовало более глубокому проникновению. – Мы ведь не торопимся. И мы любим всё делать тщательно. Ты увидишь.

– И почувствуешь, – подхватил второй и склонился надо мной. – А потом поймёшь, что стала не нужна ему такой.

Я не ревела даже, я выла как животное, пыталась вырваться, и совершенно не обращая внимания на происходящее. Нужно было просто стремиться к свободе, остальное неважно. Их слова неважны. Даже их действия. Даже боль.

Неважно.

– Она такая узкая… – двигаясь, произнёс мужчина, после чего склонился и впился зубами в один из сосков.

От боли я едва не задохнулась, а близнец довольно заурчал, двигаясь резче.

– Реагирует? – поинтересовался тот, что держал меня за волосы.

– Угу, – промычал второй.

Пальцы разжались, отпуская волосы, и я смогла отвернуться, дабы не видеть довольных лиц.

Не знаю от чего, но вскоре боли стало меньше… а может я просто перестала замечать её. Всё это время я старалась освободить руки и не думать о том, что происходит. Да и о том – что я буду делать, если получится их освободить. Сейчас нужно сосредоточиться на одном.

– Ну-ка… – произнёс вернувшийся мужчина, и второй близнец выпрямился, оставив в покое мою грудь.

Происходящее снова привлекло моё внимание, а потом и напугало – я увидела стальной блеск в пальцах того близнеца, который только что вернулся. И хотя я не знала, что именно произойдёт, не сомневалась в том, что это будет плохим. Но едва я начала сопротивляться яростнее, как грудь, словно молния, пронзила острая боль. И, словно со стороны, я услышала свой крик, а так же томный стон мужчины, который брал меня.

И всё повторялось. Снова и снова.

Я сорвала голос и уже давно перестала вырываться, в прямом смысле – ослепнув от боли. И я совсем не думала, что её, боли, может стать ещё больше. Но вот мужчина покинул меня, на мгновение подарив искреннее облегчение, и тут же всё стало намного хуже. Теперь, чтобы взять меня, он использовал совсем не то отверстие, а соседнее. И когда я начала тонуть в темноте, хуже, чем чудовищная боль, стало то, что мне не позволили этого.

– Рано, – выдохнул мне в лицо один из близнецов, а я даже перестала понимать – где один, а где другой. – Давай ещё.

Он поймал мою нижнюю губу зубами, и с силой сжал. И хотя это было больно, но всё-таки не настолько, чтобы иметь возможность переключить сюда моё внимание. Сознание вновь попыталось покинуть меня, когда пальцы с силой сжались на моём колене, а после, наконец, я смогла вдохнуть свободнее, ибо оказалась оставлена этим жутким мужчиной.

– Такая узкая, – пробормотал он и похлопал меня по бедру. – Сюда он тебя ещё не трахал, да? А в рот?

Тот близнец, что укусил меня за губу, выпрямился и сжал пальцами нижнюю челюсть, заставляя открыть рот.

– Тебя трахали в рот? – повторил он вопрос брата, но я даже сути этого вопроса не могла понять, не говоря уже о том, чтобы ответить на него.

Под тихий смех, меня грубо прижали щекой к поверхности, на которой я лежала.

– Сейчас мы это узнаем, правда, Лор? – пробормотал тот, который находился у моих ног.

– Узнаем, – уверенно повторил его брат, и вскоре у меня над лицом зависло напряжённое мужское достоинство.

Снова ужас и лихорадочные попытки выбраться, хотя где-то там, глубоко внутри, что-то скреблось и молило успокоиться, просто терпеть и не усугублять положение. Оно напоминало мне о том, что я не останусь одна, что Эдо придёт. Даже если не за мной, так за ребёнком, которого я ношу. И в это я верила, но не могла заставить себя просто терпеть.

Лор зажал мне нос, а дождавшись, когда я приоткрою рот в попытке получить глоточек воздуха, сразу же вошёл туда. У меня свело челюсть, но только я успела напрячься, дабы сжать зубы, как мужчина двинулся резче, и я затряслась от спазмов, сжимающих желудок.

– Видимо, нет, – констатировал близнец и, сжав в пальцах мои волосы, сильнее прижал лицом к своему паху.

Когда кислорода стало катастрофически не хватать, я даже обрадовалась этому, ведь возможность уйти из этого ада хоть на короткий миг – прекрасна. Но Лор начал двигаться, а я так и не познала долгожданное забвение, ведь даже не желая дышать, я не могла не делать этого.

Потом было больно, но уже не физически, а морально. Изнутри разрывало жуткое чувство, что я стала… грязной. И почувствовав на языке горечь, я расплакалась, но теперь я оплакивала себя и свою чистоту, которой больше нет.

– Поменяемся местами, Мор? – спросил близнец, находящийся у моей головы.

– Конечно, – отозвался его брат.

Мгновение, и мужчины уже были на местах друг друга, хотя для этого им даже двигаться не пришлось. Я просто увидела лёгкую рябь, пробежавшую по телу одного из них.

– Мой брат великолепен, – произнёс Мор, и принялся гладить меня по лицу. – Он заберёт энергию ублюдка, которого ты носишь. Просто высосет её.

Я не сразу поняла о чём идёт речь, но когда поняла, некоторое время просто не могла, не то чтобы двигаться, я дышать не могла от ужаса. А потом, превозмогая боль, я начала лягаться, пытаясь ударить мужчину находящегося между ног.

– Сейчас твои сопротивления нам не к чему… – пробормотал близнец, и ткнул пальцем мне в висок.

Воздух покинул мои лёгкие одним махом, а в голове сразу же стало бесконечно пусто. И эти ощущения обрадовали бы меня, чуть раньше, до того как я поняла, что будет делать это животное. Но сейчас я сопротивлялась темноте. Из последних сил, до последнего мгновения. И последнее, что я почувствовала, это тянущая боль внизу живота. Она совсем не походила на боль от травмы или ту боль, которая была раньше. Может она не была такой же сильной… Или, может быть, я не могла полностью прочувствовать её… Ведь эта боль, она была не моя.

И вновь я очнулась в мире полном боли. Но теперь она меня совсем не волновала.

Разве может волновать такая мелочь, когда душа разрывается в клочья от давящей пустоты внутри? И как я могла не заметить, что, до сего момента, была как наполненный сосуд? Зато сейчас я хорошо прочувствовала разницу.

Я тихо заплакала.

– Ты снова с нами, – один из близнецов подошёл ко мне и положил ладонь на живот. – Ты нам очень понравилась, знаешь ли. Вся такая маленькая. Ещё не извращённая колдовством.

Боль резанула живот, но я не издала ни звука, лишь открыла глаза, чтобы запечатлеть в памяти лицо своего мучителя.

Он был доволен, почти улыбался.

За мгновение до того как я отвернулась, едва заметная тень появилась за спиной близнеца и я вернула свой взгляд туда. В душе всколыхнулась надежда, а стоило только увидеть Эдо, так я и вовсе зловеще засмеялась.

– Почему смеёшься? – с удивлением спросил то ли Мор, то ли Лор, с интересом смотря на меня.

– Потому что за твоей спиной стоит Сэдоти Масио, – едва слышно просипела я.

Чёрные глаза на мгновение расширились, но повернуться он не успел – колдун сжал ладонями его голову и резко крутанул. Сочный хруст ломаемых костей вызвал у меня болезненную дрожь, и я закрыла глаза. Надежда и радость ушли, оставляя полную и беспросветную тьму, в которой, единственным понятным чувством, было – отчаянье.

Родные руки коснулись моего лица, но у меня больше не было сил. Ни на то, чтобы сказать «спасибо», ни на то, чтобы жить с этим.

В этот раз темнота была навязанная, но я была рада ей.

***

Шершавый язык мягко скользил по моей ладони, но когда я очнулась, тут же убрала руку, испытывая самое настоящее раздражение от того, что меня посмели вернуть в этот чудовищный мир. И это было сразу же, в то же мгновение, стоило только осознать себя. Никакого приятного пробуждения, только страх, ненависть и глубокая тоска.

Но я проснулась и, как бы ни старалась, провалиться в сон снова уже не смогла. Вместе с этим я ощутила, что лежу на перине, накрытая покрывалом из ткани, которую Эдо назвал «шёлк». И хотя это было приятно, это вызывало облегчение, всё же и давило тоже. Было больно даже думать о том, что произошло, и о том, что последует за этим. Мне хотелось исчезнуть из мира. Раствориться. Только бы не встречаться с реальностью. Я даже смогу привыкнуть к этой пустоте внутри, к тоске и душевной боли, но разве я смогу посмотреть в глаза Сэдоти? Разве теперь мы сможем быть вместе?

Кошачий язык вновь коснулся моей руки, и я дёрнулась, словно от боли, хотя, физически, её уже не было. Лишь лёгкие отголоски в животе. Очевидно, что Эдо что-то сделал с физической болью, но вот боль эмоциональную убрать уже не смог.

Хрипло дыша, я чуть приоткрыла глаза и увидела Сулу – кошка сидела перед кроватью и с тревогой смотрела на меня.

– Уйди, Сула, – попросила я, отодвигаясь от края кровати. – Оставь меня.

Но она даже лапой не пошевелила, чтобы выполнить мою просьбу, лишь тихо мяукнула и положила морду на кровать, не отрывая от меня взгляда.

А я отодвинулась, с тревогой оглядывая комнату – на окнах плотные шторки изумрудно-зелёного цвета, добротная мебель, а над кроватью белоснежный балдахин с вышитыми ветками вьюна.

И, почему-то, стало ещё более горько.

Я должна встать и уйти. Этот мир не может быть моим – он слишком хорош. Если взять чудовище и поселить его в красивой комнате, нарядить, обучить манерам даже, разве оно перестанет быть чудовищем? А я стала мерзкой и грязной. Мне нет места среди таких вещей.

– Шанди… – голос Эдо заставил меня сжаться и затаить дыхание.

Когда же он подошёл и забрался на кровать позади меня, так я и вовсе попыталась сбежать. Но колдун был проворнее и, плотно закутав меня в покрывало, крепко прижал к себе. И только когда он заговорил, я перестала вырываться и прислушалась.

– Я понимаю, что просить об этом, мягко говоря, глупо, но – прости меня, девочка. Ты вправе корить меня, злиться на меня, даже оставить меня, и всё это, даже на долю, не покроет мою вину. Я сам себя ненавижу, и приму любое твоё решение. Знай лишь – если позволишь, я всё сделаю чтобы хоть немного вернуть тебе радость.

И вновь в груди защемило от тоски, но теперь там же появилось ещё одно чувство – нежность. Я верила, что он придёт за мной. Рано или поздно. Просто я не знала, что меня так сильно изменит попадание в руки близнецов.

– Что… – я всхлипнула и замолчала от того, что горло сдавило, словно в тисках. Но, спустя мгновение, это прошло, и я продолжила: – Что со мной сделали?

– Они питаются сущностью живых, и заменяют её на собственную, извращённую, сущность, – отозвался Эдо. – Я могу продлить твой сон ещё на какое-то время, в течение него твоя душа успокоится, боль стихнет.

– Сколько я уже спала?

– Три недели.

Вот почему я не ощутила физической боли – просто уже нечему было болеть. А разум всё помнит. Каждое мгновение.

– Я не могу… – прошептала я и перестала сдерживать слёзы. – Не хочу думать об этом… Я не могу…

Вскоре меня сотрясали рыдания, а Эдо крепче прижимал меня к себе и шептал что-то. Я не понимала его слов, но, почему-то, понимала смысл того, что пытался донести до меня колдун. О том, что будет трудно. Очень трудно. Иногда даже – невыполнимо. Трудно заставить себя сделать шаг, подняться… поднять взгляд. Встретиться. И принять. Но стоит только это сделать, и появится новая возможность – отомстить. Или просто жить дальше, но жить так, чтобы прошлое не довлело над настоящим, превращая каждый взгляд и молчание в укор и сомнение.

Когда истерика пошла на убыль, я почувствовала себя куда лучше, словно мне чего и не хватало, так это – расслабиться, и полностью отдаться эмоциям. Приоткрыв глаза, я вновь посмотрела на кошку. Сула занимала всё пространство от кровати до стены, но, видимо, это никого не беспокоило.

– Сула, – прошептала я, и протянула к ней руку.

И вновь шершавый язык прошёлся по ладони, и я вымученно улыбнулась.

– Я больше не слышу тебя, киса…

– Она говорит – бессмысленно так долго находиться в дрёме, и не встретиться лицом к лицу со своими призраками, – сказал Эдо.

– Возможно, ты права, – пробормотала я, и положила ладонь на руку мужчины.

Наши пальцы спелись, и я вновь закрыла глаза. Теперь, мысли, возникающие в голове, были ожидаемыми. Да – неприятными, но с этим нужно было что-то делать.

– Они… – начала я, но пришлось умолкнуть и подождать, пока горло отпустит спазм. Когда это произошло, я продолжила: – Говорили что-то о том, что я буду тебе не нужна.

– Они лгали, – твёрдо сказал Эдо. – Чтобы подчинить, нужно сломить волю. Ты нужна мне. Не для «чего-то», Шанди, а «потому что».

– Почему? – тихо спросила я.

И ведь я знала, что он ответит. Разве не об этом говорил Малкольм?

– Потому что – я люблю тебя.

Я сильнее сжала пальцы, а глаза снова наполнились слезами.

– Всё-таки он был прав, – прошептала я. – Твой друг, золотоволосый Малкольм… Там, на утёсе…

Колдун отозвался не сразу, а когда заговорил, то в голосе не было ни удивления, ни вопроса:

– Да, он был прав. Если дорожишь кем-то, сделаешь всё, чтобы облегчить страдания.