Текст книги "Второй мир"

– Почему? – спросила Энди.

– Потому что… – какого черта? – он – президент Соединенных Штатов!

Энди расхохоталась.

– Ух ты, пошла большая игра! – заметил Тибор, пронзительно присвистнув. Глаза у него загорелись – он почуял возможность отлично развлечься. – Представляю, как здесь все пересрут!

Их реакция меня порадовала. То, что похитили самого президента, им было до лампочки; просто в игре повышались ставки. Им придется изрядно попотеть, чтобы победить, а политической или анархистской фигней они не страдают.

Я наскоро ввел их в курс дела и рассказал о событиях, которые предшествовали похищению.

Когда я закончил, первым отозвался Тибор:

– Десять часов… Чтобы обрыскать весь Виртуал! Ух ты… ну и заданьице. Похоже, трудно придется.

– Надо же… не знал, что ты обычный спинномозговик. – Я быстро соскользнул на хакерский жаргон.

– Пошел ты знаешь куда! Никакой я не спинномозговик! Я ведь не сказал, что найти его невозможно, – возмутился он. – Мать твою так и растак! – Он показал мне средний палец. – Пошел ты! – повторил он.

Энди поспешила Тибору на помощь:

– Нам понадобится удача и много-много помощников.

– Возможно, скоро сюда пришлют еще кого-то. Поиски будут широкомасштабными. Но в нашу группу входим только мы. – О своем секретном оружии – Архивариусе – я решил пока не упоминать.

– Что мы можем сделать? Я хочу спросить, с чего начнем?

– РТФМ![8]8
  RTFM (Read the Fucking Manual, букв. «Прочти чертову инструкцию») – общепринятый ответ пользователю, задающему примитивный вопрос.


[Закрыть] – раздраженно ответил Тибор. – Начнем с кряка. Коды доступа у Конора есть. Влезем в их сеть, а там – как получится. Чем больше постараемся, тем больше нам повезет. Не бойся, Энди, мы ведь всегда так работали!

– Конор, ты дашь нам коды?

Не давать им коды у меня не было оснований. Выбор оказался простым. Либо я выдам своим помощникам все коды безопасности, либо мы не спасем президента. Ладно… так или иначе Секретная служба скоро их поменяет – как только закончится операция. И все равно я их уже взломал…

– Да. Если и когда они потребуются. Только не передавайте их другим!

– Хорошо-хорошо, – согласился Тибор – по-моему, чересчур уж быстро.

– Я позабочусь о том, чтобы их никто, кроме нас, не узнал, – обещала Энди.

– Передавая вам коды, я сильно рискую, – предупредил я. – Если все откроется, мне, как только я вернусь в Реал, придется вас отключить. Понимаете, насколько все серьезно?

Они оба прекрасно понимали, о чем речь. И им обоим, чтобы выжить во Втором мире, нужны были их кадавры, пусть даже в виде парализованных полутрупов.

– Говорю тебе, мы не подведем. – Энди повернулась к Тибору. – Ты тоже обещай!

– Да, конечно, – угрюмо буркнул парень.

– Тибор!

– Ладно, ладно. Обещаю!

Она повернулась ко мне:

– Сколько мы заработаем?

Я вздохнул с облегчением. Пока Энди рядом с Тибором, за сохранность кодов можно не волноваться.

– Много, если добьетесь успеха. Пожалуйста, расспросите всех ваших знакомых. Вдруг кто-то слышал о взломе КатаПульта? Меня интересует все, даже непроверенные слухи.

– Я этим займусь. А Тибор отправится в «Изумрудный город» и пособирает сплетни. У него есть знакомые повсюду. Хотя не все его друзья приветливы, они наверняка сразу узнают, когда что-то случается. Если кто-то что-то знает, он обязательно это разнюхает. – Прежде чем продолжать, Энди немного помолчала. – Ты задействовал еще кого-нибудь, кроме нас?

– А что?

– Да ничего! Не хочется натыкаться друг на друга и напрасно тратить время.

– Одного русского коллегу. Я полностью ему доверяю, и он самый лучший в своей области.

– Тоже Мастер игры?

Я улыбнулся, но Микояна не выдал. Алекс Микоян – великий программист, лучший математик-теоретик. Но хотя в работе он добился огромных успехов, ему недостает уверенности в других областях жизни. Сидя за компьютером, он смело шел на риск, но не способен был принять даже самое простое решение, когда речь заходила о повседневной жизни. Он жил один, никогда не был женат и даже к телефону не подходил – вдруг кто-то незнакомый потребует от него решительного ответа на какой-то вопрос? С ним жила старая тетка; она вела его хозяйство и заботилась о нем, как мать о сыне. Мне он доверял, хотя мы общались только по видеосвязи и электронной почте. Лично мы встретились лишь один раз, в ресторане в «Изумрудном городе», но поесть нам так и не удалось: Микоян никак не мог решить, что же ему заказать.

– Он не Мастер игры, а даже лучше, – ответил я. – Не ждите, что он объявится в «Изумрудном городе». Он войдет в систему из дома, а я буду держать его в курсе ваших успехов.

– Смотри, как бы он нас не подставил…

– Кто, он? Ни за что! Ну, за дело! Главное, не наследите, чтобы вас самих не вычислили. Скоро здесь станет жарко, и кто-то непременно заинтересуется, чем мы занимаемся.

Кабинет вице-президента

Белый дом

Вашингтон, округ Колумбия

Реал

Реальное время: до контрольной точки 10 часов 4 минуты

Люди, имеющие непосредственное отношение к тому, чем сейчас занимался Конор, столкнулись еще с одной, более насущной, проблемой. Вице-президент вызвала к себе Мейснера и Марлина. В кабинете Самнер Мейснер и Марлин с удивлением увидели Уилла Уилкина, спикера палаты представителей, в сопровождении генерального прокурора Сары Гилкрист.

– Я решила привлечь к поискам дополнительные силы. Уилл и Сара обладают богатым опытом. Естественно, о них я подумала в первую очередь. – Нэнси Самнер жестом велела двоим вновь пришедшим сесть за круглый дубовый стол. – Не хочу, чтобы вы подумали, будто я забегаю вперед, но, если президента и дальше не удастся обнаружить, у нас, кажется, сложится уникальная ситуация – своего рода кризис…

Мейснера передернуло. Ему не хотелось, чтобы к операции привлекали кого-то еще. Он считал, что президент скоро вернется, что он просто увлекся, заблудился во Втором мире, но скоро отыщет из него выход.

– Я думал, мы уже обо всем договорились! – проворчал он. – Мы решили дать секретным службам как можно больше времени.

– Совершенно с вами согласна, но, по-моему, спикер нижней палаты конгресса и генеральный прокурор – не посторонние люди. Хотелось бы напомнить, что наша первейшая обязанность заключается в управлении страной, а мы не можем этого делать, если Тедди Диксона нет в Белом доме.

Нэнси Самнер не являлась искренней сторонницей Диксона. Она вошла в его команду только потому, что считала: с помощью Диксона она быстрее доберется до верхней ступеньки карьерной лестницы. В стремлении к политкорректности она не знала границ. На последнем процессе она выступила за то, что всех домашних животных следует наделить равными правами с остальными членами семьи, а четвероногим, которых собираются усыпить, следует даровать право обращаться за защитой к ветеринару, а затем и в суд по правам животных. Пять лет назад подобное было бы немыслимо, но сейчас возможно все и у всех есть права. Именно Самнер пробила законопроект, позволяющий геям сохранять клонированные образцы ДНК и подсаживать их суррогатным матерям. Таким образом, дети, появившиеся на свет, также должны были стать геями. Вот почему таким популярным стал Второй мир. Пока полиция мыслей и другие бдительно контролировали человеческую жизнь в Реале, во Втором мире пользователям не только разрешалось воплощать в жизнь свои самые безумные, дикие фантазии. Многие видели во Втором мире возможность вернуться назад, к истокам. Увидев в кабинете Самнер спикера палаты представителей, Мейснер очень удивился именно потому, что спикер больше времени проводил во Втором мире, чем в Реале. Десять лет назад он овдовел. Уилл Уилкин построил себе во Втором мире ранчо, где поселил аватар своей жены. После ее смерти он не пустился во все тяжкие. Ему хотелось жить дальше и стареть с той же самой женщиной.

Мейснер понял: вице-президент уже начала битву за престол.

– Никто не знает о том, что президент пропал! – возразил он. – Весь мир считает, что он мирно спит в своей постели. – Он вскинул руки вверх: – Даже у президентов иногда болит голова! Подумаешь, большая проблема!

– На какой стадии проблема станет большой?

– Только если нам не удастся найти президента.

– Все не так просто, – вмешался Уилкин. – Джо, трудность в том, что все мы несем ответственность перед страной. Если президент окажется недееспособным…

– Он дееспособен!

– …и не сможет дальше выполнять свой президентский долг, придется нам подумать, какой у нас выход, – продолжал Уилкин. – Сейчас же мы понятия не имеем, где он находится… – Он живо повернулся к Марлину: – Или все же имеем?

– Нет, – последовал ответ.

– Тогда, по-моему, сейчас нашей страной не управляет никто, – вмешалась Самнер.

– Слушайте, его нет всего три часа, – сказал Мейснер, – а вы ведь его знаете. Он сейчас блуждает во Втором мире… развлекается, получает удовольствие. В любую секунду он может выйти вон оттуда… – Он обратился к генеральному прокурору: – Сара, что нужно, чтобы его признали недееспособным?

Гилкрист пожала плечами:

– Трудно сказать… Обычно в таких случаях необходима медицинская экспертиза. Мнение врачей передается в конгресс. На основе полученных сведений конгрессмены принимают решение. Хотя сейчас формально он жив – этого никто не отрицает, – мы не знаем, в каком состоянии его мозг, его умственные способности. Зато нам точно известно, что во Втором мире люди сохраняют способность мыслить по меньшей мере шесть часов. Поэтому полагаю, юридически он до сих пор способен принимать рациональные решения. И… да, вы правы, он в любую секунду может выйти к нам из соседнего помещения.

– Вот о том я и говорю, – кивнул Мейснер.

– Есть ли у нас прецедент, на который мы можем опираться? – поинтересовалась вице-президент у генерального прокурора.

Гилкрист задумалась.

– Самый известный связан с президентом Вудро Вильсоном. Дело было в двадцатых годах прошлого века.

– Что с ним случилось? – спросил Уилкин.

– После окончания Первой мировой войны Вильсон активно агитировал за ратификацию соглашения о Лиге Наций. Тогда он серьезно заболел, позже перенес тяжелый инсульт, в результате которого у него парализовало всю левую сторону тела и он ослеп на один глаз. Его жена и правительство скрывали от всех его состояние, но потом конгресс заподозрил неладное. К Вильсону прислали делегацию… Его состояние привело делегатов в ужас. Он определенно был недееспособен. На следующем заседании конгресса был сделан доклад, но конгрессмены предпочли спрятать головы в песок и притвориться, что на самом деле с президентом нет ничего страшного. К счастью, потом Вильсон смог ходить с тростью.

– Вовлекать конгресс ни к чему, – вмешался Мейснер. – Еще рано!

– Конгресс подключится только после того, как медицинская комиссия официально признает его недееспособным. Тогда конгрессменам предстоит принять решение. Если они решат, что президент пропал или умер, им придется привести к присяге вице-президента.

– Привести к присяге?

– Конечно. Нельзя принять бразды правления, не приняв присягу.

– И сколько времени займет эта волокита?

– Сама процедура – меньше десяти минут. Но сначала придется доказать, что Тедди не вернется, а если вернется, что он не способен управлять страной.

– Вы можете совещаться несколько дней!

– По меньшей мере. Нам необходимо получить мнение специалистов, не стал ли он жертвой паутинной лихорадки. А такие вопросы за несколько часов не решаются.

– Допустим, Нэнси примет присягу, и тут бац – и возвращается Тедди Диксон. И он абсолютно нормален. Что тогда?

– Понятия не имею. – Сара Гилкрист покачала головой. – Надо посоветоваться с экспертами по конституционным нормам. Для такого случая процедур не предусмотрено.

– Что вам подсказывает чутье?

– Не знаю. Вице-президент в соответствии с конституцией становится президентом, хотя, с другой стороны, Тедди тоже остается президентом… То есть либо придется провести импичмент Тедди Диксона, либо заявить, что он – законно избранный президент и его позиция имеет преимущественную силу.

– Как все сложно!

– Наверное, вам все-таки придется провести процедуру импичмента, раз вы объявляете его недееспособным!

– Никто не собирается отстранять от должности отсутствующего президента всего за сорок восемь часов!

– Да, это маловероятно. Конгрессмены потребуют представить им убедительные доказательства того, что он пропал и даже стал ПВП. Если вдуматься, ловкий адвокат сумеет даже доказать, что Тедди в состоянии эффективно управлять страной и из Второго мира!

– Невозможно, – сказала вице-президент.

– В наши дни возможно все. Посмотрим правде в глаза: он только что провел встречу со своими избирателями и в реальном Белом доме, и в его Дубле, во Втором мире. Ему не составит труда доказать, что до сих пор имеет доступ ко всей кухне управления. Он имеет доступ к кабинету министров и главам администрации. Не забывайте, в наши дни у каждого конгрессмена имеется офис и во Втором мире. В Дубле Белого дома президент даже может принимать лидеров иностранных государств… Более того, во Втором мире он находится в большей безопасности!

– Находился, – уточнил Уилкин.

– Конечно, но все можно исправить. В то же время, по закону и по конституции, его можно отстранить от должности только после того, как он определенно не сможет выполнять свои обязанности. Вспомните, Рузвельт вел последнюю мировую войну, сидя в инвалидном кресле, хотя, особенно в те дни, против него теоретически могли выдвинуть то же обвинение. Но случай с Рузвельтом другой; его выдающийся разум просто оказался заключен в бесполезном теле. Не исключено, что Тедди сумеет столь же эффективно управлять страной из Второго мира, как и отсюда. – Сара Гилкрист откинулась на спинку кресла. – Если честно, такое дело – мечта любого адвоката!

Мейснер повернулся к остальным, чувствуя, что сейчас ему представилась удачная возможность:

– Он пропал всего три часа назад. Пройдет еще девять, и мы, наверное, все-таки поймем, что происходит. Давайте отложим обсуждение на завтра, на утро субботы. По-моему, только завтра можно подумать о том, чтобы предупредить конгресс.

– Каковы шансы на то, что мы найдем его вовремя? – спросила Самнер у Марлина.

– Мы развернули широкомасштабные поиски. Собираем любые сведения, которые могут иметь отношение к делу, и просеиваем их сквозь частое сито. – Марлин подался вперед и заговорил чуть тише: – Если мы обнаружим хоть что-то способное навести на след президента, даже мельчайший, мы по нему пойдем.

– Смотрите, как бы не было поздно.

– Простите, не понял…

– Похитителю удалось обойти все наши системы безопасности. Поэтому полагаю, нам следует воспользоваться записями киберкопов и камер-шпионов. – Самнер определенно нагнетала напряжение.

– Да, это можно. Просто тогда вся история скорее просочится наружу.

– В нашем положении рискованно многое. – Самнер понимала, что спешить ей некуда. Если Диксон пропал, от президентского поста, который она считала по праву своим, ее отделяют всего несколько часов. Какая разница – часом больше, часом меньше! Предположение, что конгресс позволит Диксону руководить страной из Второго мира, она считала невероятным. Но если уж в конгрессе возникнет подобный спор, на отстранение Диксона от должности уйдет не несколько дней, а гораздо больше. Подумав, Нэнси Самнер решила вернуться к обсуждению главного для нее вопроса в более удобное время. – Что там с гостями в Зале съездов?

– Все поверили, что у президента разыгралась мигрень. Огорчились, конечно, но поверили.

– А СМИ?

– Тоже купились. Я напомнил, что на утро запланирована большая пресс-конференция; тогда они его и увидят.

В дверь постучали; вошел Пол Галлахер.

– Мэм… – обратился он к вице-президенту. – Вы просили сразу сообщить вам, если мы хоть что-то выясним.

– Что случилось?

– Мы нашли Мэрилин Монро. Во Втором мире.

– А президент?

Галлахер покачал головой:

– Нет, мэм. Он по-прежнему не обнаружен.

Кафе «Гусар»

Маргитсигет

«Бриллиантовый парк»

9М436К2506, «Изумрудный город»

Реальное время: до контрольной точки 9 часов 58 минут

Тибор встал, расстегнул ширинку и помочился на стену кафе. Желтоватая жидкость испарилась, как только прикоснулась к поверхности. При этом парень вызывающе смотрел на меня.

– Зачем он так поступает? – спросил я у Энди.

– Показывает, как ты ему нравишься, – пошутила она. – И потом, он просто не может придумать ничего получше. Он еще совсем ребенок!

– В Реале за такие фокусы его бы посадили.

– Иногда он смотрит Реальное телевидение; он часто видит, что и там его ровесники поступают так же.

– Странный способ самоутверждаться.

Мы все вернулись к клавиатурам.

Я просматривал файлы АНБ и Белого дома, стараясь определить, чем они сейчас занимаются. Вскоре я понял, что, несмотря на всю искушенность, они медленно плывут против очень сильного течения. Меня удивил объем информации, к которому имел доступ «Дворец головоломок». Они свободно проникали в базы данных, доступ к которым был заблокирован конгрессом для всех, в том числе спецслужб. Они вскрывали электронные письма граждан, рылись в медицинских картах, взламывали индивидуальные банковские счета, даже школьные табели успеваемости. Я знал, где Секретная служба хранит свои архивы, сам несколько лет назад взломал их базы данных, но масштаб деятельности АНБ меня изумил.

Они контролировали даже данные компании, принадлежащей первой леди. Насколько я понял, ее саму ни в чем не подозревали, но они знали о всех ее делах, в том числе регулярно читали ее дневник и были в курсе ее ежедневных трат. Интересно, давала ли она добро на такие поиски?

В Реале все закидывали сети, но пока сети возвращались пустыми.

Энди тем временем связывалась по очереди со всеми своими знакомыми – компьютерщиками, хакерами. Она использовала вымышленный предлог: мол, очень хочет вернуться в Реал. Да, она понимает, с какими трудностями придется столкнуться – «не беспокойтесь за меня, я ведь пока только думаю», – зато разговор рано или поздно сводился к КатаПульту, как им пользоваться. Прошло двадцать минут, а она так ничего и не узнала.

Тибор тоже общался с друзьями. Надо признаться, действовал он очень умело. Он с огромной скоростью бороздил просторы Виртуала, связывался с другими хакерами, ПВП и мелкими кибержуликами, подбирал все сплетни, циркулирующие в «Изумрудном городе». Он ловко расспрашивал о наркотиках и других запрещенных предметах, не возбуждая подозрений. Но он тоже зашел в тупик, хотя и быстрее, чем мы.

Белый дом первым добился успеха: они исследовали деятельность компании «Лучше не бывает инкорпорейтед». Оттуда поступил звонок в полицию: они получили сигнал от куклы-двойника Монро. Такой сигнал свидетельствовал о том, что куклу уничтожили. Процедура была стандартной для Второго мира. Все сдаваемое напрокат оборудование – от гоночной машины, которая несется по трассе в Дейтона-Бич, до зонтика, прикрывающего туристу голову под водопадом Виктория, – снабжалось штрих-кодами. Благодаря им имущество невозможно было украсть или уничтожить незаметно для компании-владельца. По словам представителя «Лучше не бывает», сигнал поступил из захудалого отеля в «Изумрудном городе».

Второе сообщение поступило от киберкопов. Они передали в Белый дом, что готовы приступить к поискам аватара по запросу компании «Лучше не бывает инкорпорейтед».

Мне предстояло быстро решать, что делать.

– Я ненадолго слетаю в «Изумрудный город», – заявил я. – А вы продолжайте и позвоните, как только что-то узнаете. Если что-то случится, я буду на связи.

«Темные зоны»

Между 4М4642К125 и 4М8652К222, «Изумрудный город»

Второй мир

Реальное время: до контрольной точки 9 часов 45 минут

– Пора двигаться! – Голос нарушил монотонную тишину.

– Куда? – Диксон вздрогнул, услышав голос после, как ему показалось, целой вечности молчания.

– Нас ждут разные интересные места, мистер президент!

Диксон встал. Он находился в полусонном состоянии, стараясь экономить силы. Хотя он в жизни не был любителем Виртуала, он помнил о двенадцатичасовом сроке. Припомнил статью в старом журнале. Продлить этот срок можно лишь одним способом: отключиться и поспать. Некоторое время Диксон ходил кругами, стараясь выяснить, нет ли где источника света, к которому можно пойти, или звуков, которые можно услышать, но кругом все было тихо и черным-черно. Спотыкаясь, он минут двадцать брел неизвестно куда, а потом уселся на пол и затих. Ему стало тепло и душно в гнетущей атмосфере мрака, и скоро он задремал.

– Наши преследователи не дураки; они находят оставленные подсказки точно по расписанию, – продолжал Голос. – Надо подкинуть им еще несколько штук, пусть думают, будто дела у них двигаются. Небольшое поощрение всегда бывает кстати.

– Кто вы такой, черт побери?

– В соответствии с принципом необходимого знания, пользователь получает доступ только к данным, безусловно необходимым ему для выполнения конкретной функции. Вам эти данные ни к чему. Готов поспорить, вы то же самое повторяете своим подчиненным! – огрызнулся Голос.

– Они сделают все возможное, чтобы найти меня.

– Конечно!

– А когда они меня найдут?

– Никогда.

– Почему вы так уверены?

– Вы решили, будто они охотятся за мной. – Голос разразился хохотом, особенно гулко звучавшим во мраке. Но хохот вышел какой-то невеселый. – Может, наоборот, я охочусь за ними, гонюсь за ними, подкрадываюсь к ним, иду на цыпочках у них за спиной…

В лицо Диксону хлынул воздух. Хотя он по-прежнему ничего не видел, он понял, что его куда-то ведут.

– Куда мы?

– Знаете, ведь такой вещи, как настоящая демократия, не существует, – продолжал Голос. – Вы, ребята, постоянно уничтожаете ее, с ногами вторгаясь в нашу жизнь. Ну, и как вы себя чувствуете теперь, когда кто-то вторгся в вашу жизнь?

Стало светлее; Диксон по-прежнему ничего не видел, но понимал, что тьма рассеивается. Он посмотрел на часы. Он видел циферблат, но часы остановились в то время, когда его похитили.

– Вы так легко не отделаетесь! Мои люди непременно…

Внезапно легкие Диксона сдавило, и он рухнул на пол, ловя ртом воздух. Снова острая боль пронзила грудь.

– Неверное рассуждение, – рассудительно и спокойно сказал Голос. – Запомните это, когда мы выйдем наружу. Один неверный шаг, и я выдавлю из вас весь воздух, сломаю, как прутик! И здесь, и в Реале. Запомните хорошенько, как вам сейчас больно. Знайте, я могу вас убить.

Последняя вспышка боли – и, наконец, воздух снова хлынул в легкие Диксона. Пошатываясь, он выпрямился; дыхание постепенно восстанавливалось.

Черт… что же происходит?

Когда в глаза ударил яркий свет, они заслезились. Первым предметом, который он увидел, оказался огромный розовый старый «кадиллак» с огромными крыльями, задними фонарями, похожими на сопла ракет, он с грохотом мчался по скоростному шоссе.

Потом он увидел Глэдис. Она сказала:

– Ну, здравствуй. Неужели тебе не нравится мой новый автомобиль?

Отель «Галлиполи»

81-85-й этажи

6М278К3303, «Изумрудный город»

Реальное время: до контрольной точки 8 часов 42 минуты

«Изумрудный город» наводнили киберкопы – они бродили по тротуарам и ездили по улицам в своих синих хват-вагонах с проблесковыми маячками и сиренами. На улицах было еще немного народу; отдыхающие еще не начали прибывать массами, но рядом с домом номер 6М278К3303 уже собралась изрядная толпа.

Когда я подошел к одному из киберкопов, мне казалось, будто дом в осаде. На его жетоне светились крупные цифры 754. Только по номерам их и можно различить. Лица у всех киберкопов одинаковые, форма одна и та же, у них одинаковый цвет волос и стрижка – ведь все они клоны. Одинаково квадратные подбородки, широченные улыбки и лица героев-любовников. Варьировался лишь цвет кожи. Тот, что передо мной, был желтым, как японец, только глаза не раскосые.

– Извините, номер 754, вы не скажете, что здесь происходит?

– Проходите-проходите. Мы очищаем этот район. – И голоса у всех киберкопов одинаковые – глубокие, звучные, похожие на мужественного героя из рекламы сигарет «Мальборо».

– Мы с одним знакомым договорились встретиться в «Галлиполи». Хотелось бы подняться туда.

– Как зовут вашего знакомого?

Я живо представил себе полицейского в Реале, который руководит действиями этой куклы. Видимо, тот внезапно заинтересовался мной. Обычно один сотрудник руководит целым отрядом киберкопов, а за их передвижениями следит по мониторам. Раньше на каждого реального полицейского приходилось по пять кукол, но бюджет урезали, и сейчас на одного копа в Реале приходится восемь в Виртуале. В основном в программу киберкопов заложены стандартные ответы. Они должны объяснять, как куда-то пройти и тому подобное. Они ведь роботы, только и всего; запрограммированные киборги, которые шляются по Сети и помогают отдыхающим решать мелкие проблемы заранее предопределенными способами.

Я показал киберкопу свое удостоверение личности.

– Я Мастер игры, Конор Смит. – Я надеялся, что мне ответит не кукла, а кукловод. Не каждый ведь день натыкаешься на Мастера игры.

– С кем вы встречаетесь? – спросил, наконец, киберкоп.

– С одним из своих клиентов.

– Имя?

– Мэрилин Монро.

– Подождите здесь.

Киберкоп встал в боевую стойку, показывающую, что с ним шутки плохи, но я знал, что сейчас его кукловод спешно названивает начальству.

– Эй, что здесь происходит? – Я притворился, что страшно зол. Киборг не ответил; он сменил позу на «охранять и не дать подозреваемому сбежать». – Скажите, пожалуйста, как добраться до компании «Уорлд-Дисней»? – потребовал я, чтобы перевести его в режим автоответчика.

– Садитесь в транспортер до метропорта 698, поднимитесь к номеру 3M428K1123. Пройдите примерно шесть кварталов. Идти пешком там легко. Поверните направо…

Автоответчик перебил новый голос:

– Хватит шутить, мистер Смит! – Очевидно, кукловоду не понравилось мое чувство юмора. – Стойте на месте и ждите, ясно? Только никуда не уходите. Я велел номеру 754 поднять тревогу, если вы попробуете скрыться. Мне бы не хотелось, чтобы с вами произошел несчастный случай.

Да-да… Мастера игры – важные служащие мегакорпораций; они застрахованы от всего. Ни один оператор, управляющий киберкопами, не захочет рисковать и причинять вред Мастеру игры. Я опознал в речи оператора индийский акцент; видимо, он сидит в одной из многочисленных аппаратных, которые как грибы выросли на полуострове Индостан. Подобно старым центрам обработки вызовов, удаленные аппаратные стали важной статьей дохода этой страны.

– Где вы находитесь? – добродушно осведомился я. – В Майсоре или Мумбае?

Ответа не последовало. Я заметил, что толпа все увеличивалась; подъехали еще две хват-машины, откуда высыпали новые киберкопы. Оказывается, все серьезно!

– Можете подниматься, мистер Смит, – сказал киберкоп еще через минуту. – Восемьдесят первый этаж, зарегистрируйтесь на стойке. Вас проводят на восемьдесят четвертый этаж, в номер пятьдесят восемь. Спасибо, что подождали.

Да-да, как же… я буду по тебе скучать!

– Вообще-то я в Мумбае, сэр. Но как вы узнали?..

Я пожал плечами и вошел в здание. Вестибюль «Шератона», пятизвездочного роскошного отеля. Пройдя мимо стойки портье, я поднялся на лифте на восемьдесят первый этаж, где меня уже поджидали Пол Галлахер и Дон Клэнси.

– Как вы это раскопали? – спросил явно раздраженный Клэнси.

– Увидел в новостях по Си-эн-эн.

– Прекрати, Дон, – вмешался Галлахер, вставая между нами. – Я ведь тебе говорил, что он – спец по части добывания информации. И не спрашивай, откуда он все узнал.

– Когда все закончится… – угрожающе протянул Клэнси.

Без его пустых угроз я вполне мог обойтись.

– Начнем с того, что вы… и я имею в виду в первую очередь конкретно вас… не должны были его терять!

– Говорю вам, прекратите – оба! – повторил Галлахер. – Пошли, я покажу тебе, что здесь произошло.

Он повернулся и повел меня вверх по лестнице. Клэнси двигался сзади.

– Мы допросили портье. Он видел, как Монро вошла и поднялась в номер, – продолжал Галлахер. – Он с ней не разговаривал. Сказал, что номер сняли за неделю до того… пришел какой-то тип, заплатил вперед. Мы проверили здешние камеры – в тот день они не работали. Конечно, в таком гадючнике ничего другого и ждать не приходится. Сейчас мы проверяем записи камер-шпионов в соседних кварталах и внизу, в «Шератоне». За последние несколько дней сюда входили и выходили тысячи человек; они поднимались наверх и спускались. Когда номер сняли – в прошлую субботу, – здесь было не протолкнуться от отдыхающих. Он выбрал отличное время для того, чтобы затеряться в толпе.

– Как он расплатился?

– Краденой кредитной картой.

– О краже не заявляли?

– Владелец умер несколько дней назад. Покончил с собой.

– Как его звали?

– Джим Нельсон. Жил в Вашингтоне, округ Колумбия. Пока ничего подозрительного. О краже не заявляли, потому что никто не спохватился, что карты нет. Как только Мэрилин погибла, компания, которая сдавала ее внаем, получила сигнал. Они вызвали копов, а те автоматически переслали вызов нам.

– Ты уверен, что это она?

– Да, штрих-код тот же самый.

– Кто нанимал ее до того, как поступил заказ из Белого дома?

– Группа фанатов гольфа, которые собрались поиграть в Пеббл-Бич, в «Гольфораме». Они требовали запрограммировать ее так, чтобы она играла в гольф, как профессионалка. И даже одели ее в такое… такое белое платье, которое развевается, когда внизу проходит поезд метро.

– Из фильма «Зуд седьмого года», – пробормотал я. Я видел тот фильм.

– Вот именно. Кажется, им хотелось, чтобы платье задиралось всякий раз, как она загоняла мяч в лунку. – Галлахер ухмыльнулся. – Но больше они ничего с ней не делали… по крайней мере, так они говорят.

– А что насчет актера, который управляет аватаром? Кто кукловод?

– Мы ищем его.

– Имя уже знаете?

– Да.

– Дайте мне – и адрес тоже. Почти все эти ребята живут в Реале. И они не только управляют аватарами. Они переносятся во Второй мир и встречаются с любителями всевозможных извращений. Почти все зарабатывают на жестком порно и всяких извращениях. Снимают кого-нибудь из Второго мира, кому по душе все необычное, и переносят свои фантазии назад, в Реал, потому что там за такие штуки лучше платят. И меньше риска, что попадешься, – разве что заразиться можно какой-нибудь гадостью.

Увидев, какое отвращение появилось на лице Клэнси, я расплылся в улыбке.

– Не все живут в тишине и удобстве Белого дома!

– Саймон Цюэ, – перебил меня Галлахер, не давая Клэнси ответить какой-нибудь грубостью. – Вот как зовут актера.

– Цюэ? Он что, китаец?

– Он американец. Работает независимым агентом в компании «Лучше не бывает инкорпорейтед». Цюэ – его сценический псевдоним.

– На кого еще он работает и какими еще куклами управляет?

Получив ответы на интересующие меня вопросы, я отошел от них и позвонил Энди. Я попросил ее или Тибора найти про Цюэ все, что можно, – в том числе и то, в каких местах он любит назначать свидания. Энди сообщила, что у них пока успехов нет, но Тибору наверняка понравится идти по следу Цюэ, ведь он живет совсем рядом с его улицей. Она обещала, что Тибор расспросит о Цюэ всех знакомых хакеров и ПВП. Если они хорошо его знают, то ответ мы получим очень быстро. В их сообщество входят тысячи людей, и все на постоянной связи друг с другом. Так они защищаются – находятся в постоянном контакте и помогают друг другу.