Текст книги "«Сыны Рагузы»"

Глава 31

Весь вечер Баллот просидел, запершись на ключ в своей комнате, тщательно перебирая в уме все подробности дела, а после полуночи отправился к дому, в котором жил Тоби Марш.

– Как раз вовремя, – встретил гостя Марш. – Пятью минутами позже вы уже не застали бы меня.

– Куда вы собрались? – спросил Баллот, подозрительно осматривая хозяина.

– В гости, – с обычной невозмутимостью ответил взломщик. – Кстати, и вам не мешало бы вернуться домой, переодеться и присоединиться ко мне.

На Тоби был старомодный фрак. Низко вырезанный жилет открывал белоснежную сорочку.

– Вид у вас хоть куда… – с усмешкой заметил Баллот. – Так куда же это вы собрались?

– К мисс Ла Флоретт, в ее новый дом на Портландской площади. Я получил пригласительный билет и уверен, что она ничего не будет иметь против, если я появлюсь с приятелем. Ну что, идем?..

Баллот хотел было отказаться, но, подумав, сказал:

– Хорошо. Мне только нужны кое-какие сведения о Лэффине.

– А! Извольте! В данное время Лэффин беседует с морским капитаном Харвеем Хелем. Даже если бы вы жили с ним в одной комнате, то не узнали бы больше того, что я могу рассказать. Кстати, наш друг мистер Хольбрук все-таки побывал у третьего камня?

– Да…

– И вернулся живым? Удивительно! – Марш помолчал мгновение и спросил: – Ну и что же, удалось ему найти Тинкера?..

– Да…

– Живым или мертвым?

– Мертвым…

Марш молча кивнул.

– Я опасался, что эта прогулка закончится так же и для Хольбрука. В этом лесу имеются такие укромные места…

Весь этот разговор происходил по пути к дому инспектора. Дверь открыл Хольбрук, и Марш тотчас предложил и ему отправиться к Ла Флоретт. Биллу очень хотелось спать, но он мгновенно сообразил в чем дело и стал одеваться…

У дома танцовщицы на Портландской площади стояла густая толпа. Слуги казались утомленными и не обратили ни малейшего внимания на Тоби и его спутников.

После длительных поисков Марш отыскал хозяйку в игорной комнате, где и представил своих приятелей.

– Мне кажется, что мы уже встречались, – сказала танцовщица Биллу.

– Он из «Лондонского Геральда», – шепнул ей Тоби, – и может быть очень полезен.

– Очень рада вас видеть, мистер Хольбрук, – жеманно произнесла Ла Флоретт, – но должна предупредить: ни единого слова в прессе об этом вечере! Слышите?..

Она топнула ножкой и устремилась к джентльмену с седыми бакенбардами.

– Это сэр Ричард Пакстон из государственного казначейства, – сообщил Билл. – Что ему здесь делать?

Тоби усмехнулся.

– Мне неоднократно приходилось слышать, что люди из государственного казначейства к пятидесяти пяти годам часто сходят с ума и влюбляются в танцовщиц. Надо полагать, что и здесь мы имеем дело с подобным феноменом. Уж не этот ли сумасшедший платит по ее счетам?

Тот же вопрос задавал себе и другой человек из числа приглашенных.

Ван-Кампе был не столько поражен, сколько напуган роскошью вечера. И, воспользовавшись случаем, когда Ла Флоретт оказалась в маленьком кабинетике одна, прямо спросил у нее:

– Вас, кажется, водой не разольешь с Лэффином! Но откуда у него деньги? Или, вернее, сколько он дал вам?

Ла Флоретт назвала цифру.

– Этого не хватит даже на оплату счета из ресторана! Берегитесь! У меня есть сведения, что Лэффин накануне краха. К тому же я выяснил, что за этот дом он внес только задаток…

– Но он не может бросить меня на произвол судьбы! – растерянно пробормотала танцовщица. – Я непременно позвоню ему.

– Позвоните немедленно! – посоветовал Ван-Кампе.

– Хорошо…

Ла Флоретт подошла к телефону.

– Добрый вечер, доктор… Я добыла интересующие вас сведения…

И танцовщица в двух словах, не понимая всего значения своего поступка, передала доктору то, что он поручил ей узнать, затем с очаровательной улыбкой добавила:

– Доктор, я несколько встревожена. Тех пятисот гиней, которые вы мне дали, не хватит…

– Все будет в порядке, мисс Флоретт, – раздался глухой голос. – Вам незачем беспокоиться. Чек вы получите завтра с первой почтой…

И прежде чем танцовщица успела что-либо ответить, доктор повесил трубку…

Марш вышел на улицу первым. Вскоре к нему присоединился Билл. Баллота же при выходе остановил лакей.

– Извините, сэр, – просительно произнес он. – Вы позволите сказать вам несколько слов?..

– Разумеется, – изумленно взглянув на лакея, ответил инспектор.

– Мы не знакомы, но я вас хорошо знаю: вы мистер Баллот из Скотленд-Ярда.

– Верно, – подтвердил Баллот.

В это время лакей сделал условный жест «Сынов Рагузы».

– Так вы – член Братства?..

– Да. И об этом-то я хотел поговорить с вами, сэр. Не думаете ли вы, что в нашем Братстве с некоторых пор творится что-то странное? Не думайте, сэр, что я собираюсь клеветать на них, потому что они выгнали меня из Двадцать третьей степени… Это бывает со многими…

– А вы были в Двадцать третьей степени?

– Да, в течение пяти лет, пока не получил приказа вернуться в первоначальную ложу… Это ничего, но я не понимаю, почему теперь туда вербуют явных преступников!..

– А где собирается Двадцать третья степень?

Баллот тщательно записал адрес и бросился догонять своих спутников…

Распрощавшись с Биллом и инспектором, Марш направился не домой, а быстро зашагал по Кемденской дороге.

Шагах в ста от дома доктора были расположены крохотные лавчонки, тесно прижавшиеся друг к другу.

Марш вынул ключ и отпер дверь одной из них.

Дойдя до конца короткого коридорчика и поднявшись по лестнице, он оказался в небольшой мансарде, снятой им несколько месяцев назад.

Марш зажег свет и тщательно прикрыл ставни. Через одно из окон в комнату тянулся провод. Тоби сел в глубокое кресло и надел на голову скобу с наушниками. То, что ему довелось услышать, было, по-видимому, крайне интересно, так как он сидел с аппаратом на голове более часа.

Потом Марш достал небольшой чемодан и уложил в него все то, что может понадобиться в длительном путешествии.

Глава 32

После короткого разговора с Ла Флоретт, доктор Лэффин раздраженно отставил телефон и стал ждать, пока его гость откроет вторую бутылку вина и наполнит довольно внушительный стакан.

Капитан Харвей Хель был человеком без нервов, и гнетущая обстановка докторского кабинета на него не влияла.

– Работа на суше или на море – капитану Хелю все равно! От случайностей никто не застрахован и только благодаря им такие глупые молодчики, как этот Хольбрук, могут так успешно избегать хорошо сработанных ловушек! Лично мне кажется, что пришла пора окончательно зажать рот этому путанику, этому жалкому человечку, – капитан одним духом осушил стакан. – За солнечные острова и за слитки золота! Даже обыскав весь мир, вы не смогли бы найти более достойного человека, доктор. На суше и на воде!..

– Говорили вы уже с людьми? – перебил его доктор.

– Говорил ли я с людьми? – комната наполнилась раскатами смеха. – Неужели вы думаете, что я стану разговаривать с этими скотами? Я приказываю – и этого достаточно! Они чуют, что предстоит большое дело. Но в чем оно заключается, доктор? Вы могли бы дать мне некоторые разъяснения?..

– Всякому овощу свое время, – ответил доктор. – Узнаете, когда это будет необходимо.

– Ладно, – проворчал капитан, – надеюсь, я не останусь внакладе? Кстати, что нам делать с девушкой?

Доктор беззвучно шевельнул губами.

– Я, право, не виноват в том, что нам не удалось еще раз захватить ее. Вы сами виноваты, дорогой доктор. Надо было предупредить меня, что этажом ниже поселился полицейский!

– Я и не осуждаю вас, – ответил Лэффин. – Нисколько не осуждаю… Вы уже отправили первую партию?

– Она как раз прибыла в порт. Я получил сегодня телеграмму, – ответил Холь.

– Кому вы отдали конверт?

– Коллинсону. Это хороший моряк, которому я и передал командование. Я предупредил его, что если он раньше срока вскроет печать, я снесу ему башку!

– Ну, теперь ступайте… Кажется, вы пили достаточно? Отныне – ни капли! Наступают ответственные времена…

– Выпивка никогда не мешает, – возразил капитан, вставая. – Я мог бы выпить целый винокуренный завод и остаться на ногах…

Доктор не слушал. Он открыл дверь, молча выпустил капитана и, вернувшись в кабинет, вынул какие-то записки. В течение получаса он внимательно их изучал, затем смял, бросил в камин, зажег спичку и поднес к бумаге. Она вспыхнула, но дым потянуло в комнату. Было ясно, что камин чем-то забит. Доктор произвел тщательный осмотр и нашел за решеткой небольшой черный ящичек.

Это был микрофон.

Лицо Лэффина посерело. Он вышел из кабинета, поднялся по лестнице наверх и, миновав бывшую квартирку Бетти, через люк выбрался на крышу. Она была довольно плоская, и доктор легко добрался до трубы. В ней он обнаружил провод, который затем спускался вниз по стене дома. Из-за темноты дальнейшие поиски пришлось прекратить.

Вернувшись в кабинет, доктор с полчаса просидел с закрытыми глазами. Когда он встал, лицо его выражало торжество.

Взяв ящик, Лэффин бережно поставил его на прежнее место и пробормотал:

– Теперь я думаю, что тот, кто вздумает меня подслушивать, будет сильно озадачен…

Глава 33

Мистер Паутер сидел на своем обычном месте и читал газету, когда вошел Хольбрук.

– Мистер Паутер, мне нужны данные, – спокойно заявил Билл, садясь напротив своего бывшего патрона.

Тот опустил газету и удивленно взглянул на молодого человека.

– Мне нужны сведения о Четырнадцатом Приоре.

Паутер так и подскочил.

– Это как раз тот предмет, о котором я не могу ничего сказать!

– Но мне необходимо знать, какова ваша роль в этой истории.

– Вы, по-видимому, уже знаете, – улыбаясь, проговорил Паутер, – что я один из Приоров. Могу еще добавить, что являюсь казначеем. Больше мне нечего сказать. Ни в каких тайных акциях я не участвую.

– Знали вы «Брата Джона»?

Паутер вновь посерьезнел.

– Да, знал, – спокойно ответил он и, после некоторого раздумья, прибавил: – Так и быть. Расскажу вам историю моих отношений с «Сынами Рагузы». Во главе общества, как вам, вероятно, известно, стоит мистер Лэйф Стоун. Много лет тому назад у нас со Стоуном были общие дела. И вот, когда он затеял свое Братство и когда у него появилась мысль о раздаче денежных премий, он попросил меня взять на себя организацию этого дела. Я не мог ему отказать, хотя тайные общества никогда меня не интересовали. Он предложил мне две тысячи в год…

– Долларов?

– Нет, дружище, фунтов. И я взялся за дело, поставив условие, что буду действовать без маски. Я объяснил Стоуну, что для пресечения всяких возможных нарушений и обмана необходимо, чтобы в Братстве был один человек, которого бы все знали и который и был бы кассиром. Он со мной согласился, и с того дня я исполняю эти обязанности…

– Скажите, а как велики доходы Братства?

– Около шестисот или семисот тысяч фунтов в год. Около трети расходится в дни денежных раздач.

– Возможно ли какому-нибудь мошеннику получить доступ в приорат и тем или иным образом добиться участия в распределении премий?

– Совершенно невозможно. Никто, даже сам Великий Приор, не имеет доступа к деньгам, в особенности к предназначенным для раздачи.

– А нет ли возможности устроить какой-нибудь подлог во время лотереи?

Мистер Паутер с негодованием взглянул на Билла.

– Я лично вынимаю номер из колеса. Билетики заранее распределяются между пятью колесами, и собрание Приоров в моем присутствии решает, из какого колеса я должен тянуть. Когда же номера известны, мне остается только установить по спискам, кому они принадлежат, и известить счастливцев.

– По-видимому, здесь нет места для мошенничества, – задумчиво заметил Билл. – Разве что главный мошенник – вы…

Мистер Паутер громко захохотал.

– Скажите, – перевел вдруг разговор на другую тему Билл, – приходилось ли вам видеть Лэйфа Стоуна после того, как он стал Приором?

Мистер Паутер отрицательно покачал головой.

– Я узнаю его только по пурпурной мантии, которую он носит во время торжеств.

– Кем был «брат Джон»?

– Помощником Великого Приора.

– А как вы объясняете его убийство? – спросил напоследок Билл.

– Загадка. У этого человека не было врагов. Он не вмешивался ни в какие дела… Был крайне предан Стоуну. Совершенно необъяснимое убийство. Выстрел или был предназначен другому, или…

– Не пытайтесь уверять меня, что с «братом Джоном» произошел несчастный случай, – перебил его Билл. – Человек, который стрелял в него, чуть было не убил и меня!..

– Да, в некоторых случаях выгодно иметь медную голову, – произнес мистер Паутер, запирая дверь за своим бывшим служащим.

Глава 34

В шесть часов вечера такси доставило мистера Паутера к отелю «Два моста» в Дартмуре.

Плотно закусив и переодевшись в спортивный костюм, он с тростью в руке зашагал по дороге. Вскоре Паутер увидел небольшой автомобиль, который по заведенному порядку доставлял его в Приорат. Паутер кивнул шоферу, и они поехали…

Машина скользнула в узкую лощину и, когда выбралась вновь на гребень, впереди показался Приорат – группа неприветливых и унылых зданий за высокой оградой. Ворота широко распахнулись и тут же захлопнулись за ними. Автомобиль оказался в прекрасном парке.

Мистер Паутер зашагал по дорожке следом за встретившим его молчаливым человеком. Еще одни ворота, затем тяжелая наружная дверь, и они оказались в помещении, которое напоминало скорее келью, чем обыкновенное жилище. Первая комната соединялась аркой со спальней. Стены были заставлены полками с книгами.

– Вас ждут к восьми, – произнес сопровождавший Паутера человек.

– Здоров ли Великий Приор? – спросил мистер Паутер.

– Он чувствует себя отлично. Все эти дни его не было в Приорате, он вернулся только нынче утром.

Прислужник достал из буфета ящик с сигарами, стакан и сифон с водой.

– Если я понадоблюсь, прошу позвонить, – с этими словами он вышел.

Мистер Паутер вынул сигару, закурил и прислонился к стене у окна, выходившего в сад. Там виднелись небольшие железные кресты. Это было кладбище монахов, предшественников Братства. В центре возвышалось большое Распятие, и Паутер несколько минут сосредоточенно смотрел на него.

Он ощущал странное беспокойство и пытался понять его причину. Прежде он не испытывал ничего подобного.

– Вероятно, я просто старею, – наконец решил он и, вернувшись к столу, достал из кармана пачку бумаг.

В это время в дверь тихонько постучали. В комнату вошел один из братьев. Он радостно приветствовал мистера Паутера.

Это был краснощекий, совершенно лысый человек по имени Блэквуд, занимавший в Приорате должность эконома. Он жил здесь уже около пятнадцати лет. Такие служащие, как Блэквуд, были, собственно говоря, истинными хозяевами Приората, так как Приоры оставались на своих должностях недолго, редко больше года, а затем смещались по распоряжению Двадцать третьей степени.

– Кто занял место «брата Джона»? – спросил мистер Паутер.

– Брат Джеймс. Вы прибыли, конечно, из-за лотереи?

Паутер утвердительно кивнул.

Блэквуд посмотрел на часы и засуетился:

– Вам нужно готовиться.

Он подошел к шкафу, вынул серебристое одеяние и накинул на мистера Паутера.

Без пяти минут восемь послышались приближающиеся шаги, а затем своеобразный стук в дверь.

– Кто стучит? – спросил Пантер.

– Два Приора славного Братства «Сыны Рагузы», – последовал ответ.

Не говоря ни слова, все трое двинулись по коридору, вышли во двор, миновали какую-то арку, поднялись по ступенькам и по узкой тропинке достигли одного из зданий.

Мистер Паутер оказался в хорошо известной ему часовне. Вокруг темнели фигуры Приоров. В центре стояла бочка с двумя ручками и стол, на котором лежали металлические колеса.

Спутники Паутера присели у разных концов стола.

– Добро пожаловать, Приор с открытым лицом, – раздался голос сзади. – Все готово, и пусть Фортуна улыбнется достойным!

На столе лежали большие серебряные щипцы. При помощи их мистер Паутер поднял колеса и погрузил в бочку. Затем он стал через боковое отверстие вынимать их одно за другим и вновь укладывать на место. Он повторил эту процедуру раз десять, пока Великий Приор не махнул рукой. То колесо, которое оказалось в это мгновение снаружи, было объявлено Колесом Счастья.

Мистер Паутер открыл крышку колеса и стал вынимать из него билетики, а сидевшие по концам стола Приоры записывали их номера.

Когда процедура закончилась, низкий голос запел гимн. К нему присоединились другие, и Приоры стали медленно покидать часовню.

Мистер Паутер вздрогнул. Такого никогда раньше не было. Приоры всегда оставались на местах до оглашения имен счастливцев.

Как бы угадывая его мысли, человек в пурпурном одеянии сказал:

– Мы решили, что не подобает оглашать имен. Это вызывает зависть. А зависть – одно из самых низких человеческих чувств. Пойдем со мной в канцелярию, брат мой.

Канцелярия помещалась в узкой, плохо проветриваемой комнате. В ней было только одно окно, забранное решеткой. На столе горела маленькая керосиновая лампа, и Паутеру показалось, что она была умышленно пригашена.

– Не угодно ли вам присесть, мистер Паутер? – с необычайной учтивостью спросил человек в маске.

Он повернулся к сейфу и вынул из него конверт с пятью заранее заготовленными чеками.

– Подпишите, – сказал он.

– Но, Великий Приор, – запротестовал Паутер, – я не имел возможности сравнить проставленные в чеках имена со списками. Да и как вы можете знать, что выиграли именно эти лица?

– Не угодно ли вам подписать? – повторил Великий Приор.

– И не подумаю, – заявил Паутер, поднимаясь. – Что с вами, мистер Стоун?

Человек в маске торжественно поднял руку.

– У Великого Приора нет имени. Подпишите?!

– Не могу! – мистер Паутер отбросил перо и направился к выходу.

– Если вы дорожите жизнью, то вы подпишите! – грозно раздалось сзади.

Мистер Паутер обернулся и увидел направленное на него дуло револьвера.

Глава 35

– Что все это значит?

– Это значит, что вы подпишите чеки или не выйдете живым из Приората!

Мистер Паутер сбросил с себя серебристое одеяние.

– Я ничего не подпишу, – заявил он. – Вы не Лэйф Стоун!

И в тот же миг он бросился на своего врага, одной рукой сжал кисть, в которой был револьвер, а другой стал срывать маску. Но тут неизвестный, изловчившись, нанес такой удар свободной рукой, что мистер Паутер без чувств свалился на пол…

Очнулся он на каменной скамье в другой, еще меньшей комнате без окон. На руках у него оказались оковы. Ноги были связаны.

– Очнитесь! – раздался властный голос.

Мистер Паутер вызывающе посмотрел на человека в красном одеянии и твердо сказал:

– Повторяю – вы не Лэйф Стоун!

– Перестаньте ломать комедию и подпишите чеки!..

Тот, кто называл себя Великим Приором, был не один. Через открытую дверь виднелась еще какая-то фигура.

– Нам, может быть, придется продержать вас здесь еще несколько дней, но клянусь, что с вами не случится ничего плохого, если вы подпишите…

– Я сказал, что не подпишу! – сердито ответил старик. – И предупреждаю: если вы попытаетесь подделать мою подпись, вас немедленно разоблачат, так как по соглашению между мной и Великим Приором каждый чек отмечается особым знаком, который заявлен в банке!

Человек в пурпурном одеянии некоторое время стоял в нерешительности.

– Однако ваше упорство начинает мне надоедать, – заявил он вдруг. – Мне придется прибегнуть к другому способу убеждения. Вы познакомитесь с небольшими раскаленными щипцами, и они быстро сделают вас покорным, дружище. Последний раз советую добровольно подчиниться неизбежному.

– Нет!

– Отлично! Пеняйте тогда на себя…

Глава 36

Бетти в этот день встретилась с инспектором Баллотом у мистера Стоуна. Она рассказала сыщику о своих странных снах: о часовне, о книге, положенной ей на колени, о похожих на монахов людей и о человеке в красном, который говорил с ней…

– Это как раз то, что мне и нужно знать, – обрадовался Баллот. – Не помните ли вы, что случилось потом с книгой?

– Нет.

– Узнали бы вы местность, если бы снова туда попали?

– Да, вероятно. Но разве это был не сон?

– Конечно, нет, – вмешался в разговор Билл. – Мисс Карен, инспектор Баллот просит вас сегодня ночью вместе с нами съездить в Дартмур!..

– Зачем?

– Дорогая моя, – вмешался Стоун, – мне кажется, что вам следует согласиться. Я много наслышан о «Сынах Рагузы» и могу решительно утверждать, что вашему отцу грозит опасность.

– Моему отцу? Но кто он?

– Человек в красном!

Бетти изумленно посмотрела на американца.

– В самом деле, мистер Стоун?

– Да. Это был ваш отец. Мистер Баллот произвел расследование и выяснил, что главное гнездо «Сынов Рагузы» находится в Дартмуре.

– О! – воскликнула девушка. – Теперь и я припоминаю… Именно в Дартмуре я впервые увидела эти маски… Да, да! И голос, который я слышала тогда, был голосом «брата Джона»!..

Бетти довольно бессвязно рассказала своим слушателям о происшествиях той странной ночи: дождь, буря, красный фонарь на дороге и длительное отсутствие доктора…

– Да, – заметил Баллот. – Вы были недалеко от Приората. Именно после того как доктор побывал там, у него возникла мысль нарядить вас в зеленое платье и затеять продажу этих злосчастных конторок. Помните то странное объявление, на которое я обратил ваше внимание? Объявление, подписанное «Зеленым драконом»? Это объявление было дано доктором Лэффином и предназначалось для какого-то тайного сообщника в Приорате, который и уговорил Великого Приора отправиться в Лондон и пройти мимо окна на Дьюк-стрит! По всей видимости, доктор услышал от Лэйфа Стоуна что-то о сне, в котором тот видел посланницу небес – рыжеволосую девушку в зеленом платье. Как только Стоун побывал в лавке – эта часть вашей роли, мисс Карен, была окончена. Но в переданном послании, видимо, заключалась какая-то дальнейшая ссылка на вас – поэтому доктор, похитив, отвез вас в Приорат. Попытайтесь точно вспомнить, что говорил «брат Джон»…

– Он спросил меня, не я ли сидела в окне лавки, и не состою ли я в родстве с доктором?

– Выходит, «брат Джон» что-то знал и прибыл в Лондон, чтобы помочь своему другу! А кто-то из агентов Лэффина увидел, как он говорил с вами, и поэтому «брата Джона» убили…

Тут Баллот вынул из кармана лист синей бумаги, с удовольствием пробежал его глазами и заявил:

– Сегодня ночью я арестую доктора!

– По обвинению в убийстве «брата Джона»? – с удивлением спросил Билл.

– Нет, по обвинению в предумышленном отравлении старшего лорда Лоубриджа! Мы эксгумировали труп покойного и нашли в нем столько яда, что его хватило бы на целый полк!

В пять часов вечера из Лондона выехало пять автомобилей, в которых находилось пятнадцать мужчин и одна женщина. Все они направились к отелю «Два моста», в котором, как было известно Баллоту, всегда останавливался мистер Паутер.

– Я немного волнуюсь, – сказала Бетти, – И вы также, мистер Хольбрук, не правда ли?

– Нет, – коротко ответил Билл. – Мне просто надо кое о чем поразмыслить… Между прочим, когда вы уезжаете?

– В субботу, – ответила девушка. – Я очень рада этому путешествию. Ведь «Эскуриал» – самый большой из американских пароходов, не так ли, мистер Хольбрук?

– Самый большой и самый комфортабельный…

Тут в разговор вмешался мистер Стоун.

– А почему бы и вам с нами не поехать, мистер Хольбрук? Мы все вместе отлично бы провели время в моем имении!

Билл отрицательно покачал головой.

– Что вы, мистер Стоун! Такие поездки по средствам только очень богатым людям…

– И все-таки, почему бы вам не поехать, мистер Хольбрук? – к удивлению Стоуна спросила девушка. – Дядя назвал вас одним из первых среди тех, кого он хотел пригласить.

– А кто еще едет с вами?

И не успел мистер Ламберг назвать имя лорда, как Билл насупился и мрачно произнес:

– Однако мы подъезжаем к «Двум мостам»…

Автомобиль остановился у отеля. Баллот отправился туда и вскоре вернулся с озабоченным лицом.

– Паутера нет еще! – сообщил он. – Мне сказали, что он всегда возвращается к половине десятого, а теперь уже половина одиннадцатого…

– Пустяки! – сказал мистер Стоун. – Мало ли что могло его задержать… Что ж, подождем немного…

Так и не дождавшись Паутера, они решили ехать в Приорат.