Текст книги "Акренор: Девятая крепость. Честь твоего врага. Право на поражение (сборник)"

Как только придворный волшебник и три мага-ученика уселись на невысокие стульчики в палатке капитана – самом просторном помещении во всем лагере, З'Вентус сразу перешел к делу:

– Все вы пробыли здесь три недели. Вы знаете, что один из вас в первые же дни посчитал себя обузой. Я задам вам простой вопрос: что вы думаете о перспективе вашего дальнейшего пребывания в этом лагере?

Воцарилось молчание. Маг внимательно посмотрел на всех троих и произнес:

– Вы можете говорить открыто. Я разговаривал с каждым из вас перед этой авантюрой, я отлично знаю все ваши сомнения и сейчас хочу услышать ваше окончательное мнение.

Начал старший из них, ученик мага пятой крепости запада:

– Мы прекрасно представляем, как важны те цели, для которых создан этот лагерь. И я готов был бы приложить все силы для того, чтобы эти цели претворились в жизнь. Но мне приходится признать, что я буду здесь бесполезен. В тех схватках, в которых предстоит побывать этим парням, мне делать нечего. Самое быстрое заклинание, какое я способен сотворить, занимает у меня почти полминуты. За это время меня нашпигуют стрелами и изрубят мечами. И мне не хочется признаваться, но это заклинание – простое зажжение свечи. – Сорокалетний мужчина сокрушенно покачал головой и продолжил: – Я не могу бегать, как они, я с трудом понимаю, с какой стороны брать меч… Высокочтимый, я вынужден сказать, что мне надо вернуться к моему учителю, и тогда когда-нибудь я смогу вместе с ним защищать крепость от вражеской магии.

– Я не могу сказать лучше, – произнес второй ученик, подмастерье мага из Клевера. – Высокочтимый, позволь нам вернуться к нашим учителям. Надо учиться владеть либо мечом, либо магией. Иного не дано людям.

З'Вентус кивнул.

– Благодарю вас. Будьте достойны имен ваших учителей. Я желаю вам заслужить когда-нибудь их знак. Ну а ты что скажешь, ученик?

– Знаете, учитель, – Виктор посмотрел на учителя с неожиданной для себя уверенностью, – а мне здесь нравится. Нет, не подумайте, что я доволен собой, – у меня получается тоже не ахти, с заклинаниями полная беда. Я о том, что мне приятно находиться вместе с этими людьми, жить их жизнью, учиться не только магии, но и чему-то еще. Если вы позволите, учитель, я хотел бы продолжить обучение.

– Так тому и быть. Я постараюсь приезжать сюда хотя бы раз в неделю и обсуждать с тобой любые вопросы, которые ты захочешь обсудить. Думаю, что тебе еще очень многое нужно узнать и в магии. Кстати, я привез с собой любопытную подборку книг, постарайся завершить их чтение к моему следующему приезду.

От привычной и такой родной речи учителя, привыкшего гонять учеников, Виктору стало даже радостно, как будто он вновь был дома, в башне мага.

– Ну а теперь, уважаемые ученики, мне лично не терпится еще немного поглядеть на поединки. Давайте присоединимся к зрителям.

Соревнования завершались на закате. Последние пары сходились в поединках при свете зажженных факелов и костров. Капитан разрешил всем взводам присесть на землю прямо в строю, но многие остались стоять, чтобы увидеть финальные бои. Рем чувствовал себя победителем – в итоге он проиграл только один бой и показал неплохой результат в стрельбе из лука. Это притом, что здесь были собраны лучшие мечи королевства.

Сидя на земле, Рем лениво размышлял над тем, что же им преподнесут на втором туре обучения. Эти три недели были самыми выматывающими за всю его службу, и он пока не мог себе представить, что может быть еще тяжелее.

– Воины! То, что я сегодня увидел, наполнило мое сердце гордостью за наш народ и вселило в меня уверенность в будущем этой страны. Все вы достойны самых высоких похвал и почестей.

Конь принца гарцевал перед строем, освещаемым только светом факелов. Их свет создавал причудливые тени, и речь принца на этом фоне казалась особенно торжественной.

– Вы знаете, что не все из вас оказались победителями, но даже те, кто завтра отправится домой, должны гордиться своим пребыванием здесь – ведь вы потерпели поражение от лучших мечей королевства. Чтобы подтвердить ваш успех, король подписал указ, в котором каждый из вас повышен в звании. Я искренне надеюсь, что это поможет вам принести ваше мастерство вашим товарищам в самых далеких крепостях. Те из вас, кто не служит в королевских частях, а имеет вассальную присягу, также не должны беспокоиться – мы проследим за тем, чтобы ваши дворяне были оповещены о желании короля.

Нам с вами предстоят тяжелые времена, каждый, кто служит на границе, знает эту горькую правду. Наши враги сильны, они не ведают пощады, и им не нужен мир. Но теперь я вижу, что у нас есть чем их встретить. Да будет вечным королевство, и продлят боги правление короля!

Троекратное ура слитно пронеслось вдоль строя.

– Ну а теперь, чтобы вам еще лучше запомнился этот вечер, позвольте мне предложить вам лучшие вина, приготовленные на лучших виноградниках королевства. Я сумел убедить короля открыть личные погреба ради такого случая. Сегодня мы пируем.

Свита принца начала выкатывать на площадь бочки с вином, ставить столы, сгружать с телег всевозможные угощения.

В разгар шумного пиршества к Грегору, сидевшему во главе огромного стола, подошел придворный маг.

– Впечатляющая речь, ваше высочество. Очень воодушевляющая, великолепный экспромт.

– Да, я ее три дня писал. В отличие от отца мое ораторское искусство оставляет желать лучшего.

– Судя по сегодняшней речи, кровь его величества в вас сильна.

– Да бросьте вы, учитель. При чем здесь кровь, вы же сами заставляли меня десятки раз переписывать наиболее известные речи моего отца, деда и прадеда, а заодно и запоминать речи послов на торжественных приемах. Только вот послов у нас теперь совсем не осталось. Не с кем практиковаться в пышности слога. Как с магами? – резко поменял тему принц.

– Лучше, чем могло быть, но хуже, чем хотелось бы. Остался только один.

– Кто он?

– Мой ученик, Виктор. Он совсем еще молод, слаб и неопытен. Но может, это ему и поможет.

– Хоть один, значит, не все еще потеряно. Эта идея все равно была самой бредовой из всех за последнее время. Никто никогда не поверит, что маг может участвовать в открытом бою.

– Я тоже пока не могу поверить в это.

Лес Чар

Денис поднял руку, останавливая отряд.

– Расположимся здесь. Отправьте двоих подстрелить что-нибудь свежее на обед. Коней оставьте под седлами – стоянка будет недолгой.

– Да, ваше высочество. – И капитан, руководящий сопровождающими принца двумя десятками легкой кавалерии, начал раздавать приказы.

– Не хотите ли пройтись, размять ноги, ваше преподобие?

Прелат монастыря Ка'Руут согласно кивнул.

– Все-таки верховая езда не мое любимое занятие, хотя за время, проведенное вместе с вами в седле, ваше высочество, мои навыки наездника существенно улучшились.

– Да уж, этот месяц был не из легких. – Денис шкодливо улыбнулся.

Почти месяц их небольшая партия пробиралась по дорогам вдоль таинственного леса, за это время почти замкнув круг и вернувшись к тому месту, где, как надеялся Денис, будут происходить основные события.

– Знаете ли вы, ваше высочество, чем известно место, где мы сейчас находимся? – Не дожидаясь ответа, прелат продолжил: – Говорят, что Крухт жил в этих местах еще до того, как стал богом. Его сила уже тогда была велика. Эти земли очень плодородны, крестьяне собирают здесь невиданные урожаи, а в лесах полно дичи. Думаю, что мы сумеем в этом убедиться, когда вернутся наши охотники.

Денис удивленно покачал головой.

– Бог когда-то был человеком. Верится с трудом, что человек может быть настолько силен.

– Это всего лишь сказания, ваше высочество. Их нельзя проверить. Но эти земли действительно очень плодородны.

– Насколько я понимаю, – сменил тему Денис, неторопливо поднимаясь на вершину холма, – сегодня нам предстоит общение с последним бароном?

– Да, ваше высочество. Барон Николас Ворон, вассал герцога Муртана. Ему почти пятьдесят, у него есть сын, который наследует его титул и владения, и две юные дочери. Если принц хочет послушать мой совет, я бы пригляделся к его дочерям – они очень милые девушки, любая из которых может стать прекрасной женой.

– На текущий момент я меньше всего думаю о женитьбе, ваше преподобие.

Прелат кивнул и продолжил:

– Сам барон будет крепким орешком. Всю свою жизнь он провел рядом с Лесом Чар, так что заставить его изменить свое отношение будет очень тяжело. С раннего детства он только и делал, что выжигал окраины леса, нанимал лесорубов и лично охотился на лесной народ.

– Мы везем с собой приказ короля и приказ герцога. Надеюсь, барон покажет не только свое упрямство, но и вассальную преданность. Если мы сумели убедить в необходимости этих мер герцога, то барон вынужден будет подчиниться.

– Я тоже надеюсь на это, ваше высочество.

Они добрались до вершины холма и оглядели окрестности. Перед ними предстала граница Леса Чар. Ее нельзя было не заметить. Деревья были значительно старше и дряхлее любых, виденных Денисом в других частях королевства. Они разрослись, причудливо переплетаясь ветвями и выпирающими из земли корнями, создавая непреодолимый барьер для любого, кто мог бы посягнуть на тайны этой чащи.

– Это только подлесок, ваше высочество. Считается, что в этих местах окраины Леса Чар наиболее молодые. Дальше начинается что-то совсем невообразимое. Столетия наши монахи записывали слова всех очевидцев, которым удавалось вернуться из этого леса. Через полмили чаща становится совсем непроходимой и наполненной множеством естественных ловушек. А дальше не проходил никто из людей. Или проходили, но не сумели вернуться.

– Да, целый месяц смотрю на этот лес и не перестаю удивляться. Эта магия недоступна нашему пониманию.

– Не совсем, ваше высочество. Мы не можем с ней бороться, но основные механизмы и внешние проявления этой магии тщательно изучались нашим орденом. Прежде всего, сейчас граница леса стабилизировалась. Но во время Войны Ветвей лесной народ отодвигал эти границы в некоторых местах на целую милю за сезон. Такая мощь поражает. Внешние границы леса защищаются обычными хищниками, подконтрольными народу леса. Полностью подконтрольными. Конникам в этом лесу делать нечего – лошади либо просто пугаются волков, либо подпадают под чары леса и сбрасывают седоков.

А сам народ леса почти никто не видел. Слухи, догадки и домыслы – это все, что мы имеем. С определенной долей уверенности можно сказать только то, что в глубине леса пребывает не одна раса. Слишком разнообразное творится волшебство, слишком разнятся описания очевидцев. Лесной народ, скорее всего, состоит из нескольких рас, научившихся не только уживаться друг с другом, но и воевать вместе в опасные времена.

– Никто не может сказать, как они выглядят?

– Будем надеяться, что у нас появится возможность с ними встретиться, ваше высочество.

Воронье Гнездо, родовое поместье барона Николаса, стояло на берегу Страты в миле от границы Леса Чар. Подъемный мост был опущен, ворота открыты, а сам барон встречал гостей вместе с наследником, гарцуя на прекрасном племенном жеребце черной масти.

– Ваше высочество, я безмерно счастлив видеть вас в своих владениях. Вчера на охоте мне удалось подстрелить молодого кабанчика, я думаю, ваше высочество не откажется разделить с моей семьей скромную трапезу. – Как и любой дворянин центральной части королевства, барон обладал прекрасными манерами.

– Конечно, барон. Позвольте представить вам прелата храма Ка'Руут, досточтимого Ка'Гордона.

– Я рад нашей встрече, ваше преподобие. – Барон церемонно поклонился священнику.

– Да принесет Ка'Руут гармонию в ваши владения, мир вашим сердцам и счастье вашей семье, уважаемый барон.

– Позвольте мне представить уважаемым гостям моего сына, Владимира Ворона. Я назвал его в честь его деда. – Барон хмыкнул. – Вот уж кто был крутым сукиным сыном, так это мой отец, прошу прощения за мой язык, ваше преподобие.

Молодой человек, явно впервые видевший особу королевской крови, застенчиво поклонился.

– Прошу вас, господа, за праздничный стол, мои слуги позаботятся о вашей свите. – Барон махнул рукой, отдавая распоряжения о размещении гостей, и они медленно въехали в ворота замка. – Так я об отце. Помню, он руками завалил матерого секача, который выскочил прямо на него во время охоты. Вы представляете? А ведь ему тогда было почти шестьдесят, ваше высочество. Наш род всегда славился крепким здоровьем, король всегда мог рассчитывать на нас как на сильных и верных его вассалов.

– Мне очень приятно слышать такое, барон. Я еще слишком молод, чтобы судить о делах королевства, но все мы знаем, что королю всегда были нужны верные вассалы. В вассальной преданности таких семей, как ваша, кроется будущее королевства. – Денис спешился и бросил узды своему оруженосцу. – Позвольте полюбопытствовать, какую карьеру вы выбрали для своего сына? Не думал ли он попробовать себя на военной службе в королевской коннице?

– Ваше высочество, вы же знаете, – барон несколько заволновался, – боги дали мне только одного сына, и я ращу его как наследника, который сможет занять мое место, когда я отплыву с Лодочником. Я думаю, что королю нужны не только воины, но и золото, чтобы их содержать. И налоги, которые платит наша семья, позволяют содержать многих королевских ратников.

– Безусловно, вы правы, барон. Единственного сына надо беречь. Короне важны стабильность и процветание в семьях верных ее слуг. Собирается ли ваш сын предстать при дворе в ближайшее время?

– Я думал об этом, ваше высочество… – Юноша обрадованно подхватил тему.

– Он еще слишком молод, ваше высочество, – перебил сына барон. Чувствовалось, что на этот предмет у них с сыном давно идут споры. – Может быть, через год-другой, когда он подрастет…

– Конечно, конечно, барон. Я думаю, что не стоит тянуть с этим важным для вашего сына мероприятием. В конце концов, и короне, и вам стоит задумываться о внуках, а такой завидный жених вызовет фурор среди придворных фрейлин.

– Ну, вот мы и пришли, дорогие гости. – Барону явно не везло сегодня в беседе, и он поспешил сменить тему. – Пожалуйста, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Я покину вас ненадолго, мне надо дать указания слугам по поводу ужина.

Глядя на торопливо удаляющегося барона, принц наклонился к прелату и тихо произнес:

– Думаю, теперь у нас не будет никаких проблем с уважаемым бароном.

– Я восхищен вашим искусством дипломатии, принц. Вы нашли слабое место барона, еще не успев сесть за стол.

Принц, прелат и барон стояли на самой высокой башне замка и смотрели на Лес Чар в свете заходящего солнца.

– Я знаю о вашем турне вокруг Леса Чар, ваше высочество. – Барон не выдержал и первым отказался от светской болтовни и перешел к делам. – Насколько я могу судить, вы собираетесь возглавить войну против этого проклятия королевства. Но позвольте мне выразить свое мнение: мы не сможем победить. Конечно, мои вассалы целиком в вашем распоряжении, да только что могут сделать шесть десятков легких кавалеристов против чужой магии. В этом году я уже потерял нескольких лесорубов, которые пытались заниматься вырубкой зимой. Лучшие лесорубы, которых я смог нанять, они шли под охраной моих бойцов. Этот лес зачаровывает и пережевывает всех, кто к нему приближается, и даже костей не выплевывает.

– Вы правы, барон. Ни ваши бойцы, ни вся королевская армия не смогут сделать с этим лесом ничего. – Денис рассеянно оглядывал окрестности. – Только я прибыл сюда не для того, чтобы продолжать войну, я приехал ее закончить. Я хочу предложить народу леса мир.

Барон был ошеломлен.

– М-мир? Ваше высочество, в Войну Ветвей этот лес забрал половину владений Воронов. Вся земля западнее Страты принадлежала нам, а сейчас я даже не могу ступить на землю, которой владели мои предки. Этот лес сожрал моего прадеда, и деду даже нечего было положить на погребальный костер. – Голос барона дрожал от плохо скрываемой ярости. – Какой мир может быть с монстрами лесов?

– Пожалуйста, барон, успокойтесь. Я хочу вам напомнить, что у этой чащи тоже есть много претензий к нам с вами. Мы считаем погибших людей, для них же каждое дерево – как для нас человек. Так что потери несут обе стороны. Но если мы сумеем договориться, возможное сотрудничество в будущем сулит немало выгод королевству. Как и вам, барон, как и вам. – Денис отвернулся от притягивающего вида леса и посмотрел на барона. – Представьте, какие чудесные возможности могут открыться для тех, чьи земли прилегают к этому лесу. Я могу только гадать, как их можно использовать, но представьте: великолепная строевая древесина, которая весьма ценится в верфях на юге, волшебные травы и обители целителей, к которым будут съезжаться со всего королевства… Да что я вам рассказываю, вы здесь живете, барон, и лучше меня можете представить возможности ваших соседей.

Было видно, что принц нашел правильный подход к барону, так как следующий вопрос тот задал совершенно другим тоном:

– Но даже если мы хотим заключить мир, то с кем? Никто из живых не видел лесных жителей. Мы только догадываемся об их существовании.

– А вот чтобы решить эту проблему, барон, мне и потребуется ваша помощь. Надеюсь, что она не покажется вам непомерной.

Ранним утром третьего дня после памятного разговора на башне замка подводы въехали в Лес Чар. Лошади то и дело всхрапывали и норовили остановиться. Возницы опасливо оглядывались по сторонам, их не успокаивал даже вид конных воинов, сопровождавших караван. Все местные жители знали, что против колдовства леса железо бессильно.

Конь Дениса нервно вздрагивал, и принц, успокаивающе потрепав его по холке, спешился. Отдав поводья оруженосцу, он пошел дальше пешком. Судя по карте, которую они изучали вместе с бароном несколько вечеров, пройти надо было немного. Сразу за относительно молодым перелеском должна была открыться гарь. Прошлое лето было засушливым, и даже магия не спасла лес от скоротечного лесного пожара. Рейнджеры, посетившие это место накануне, сказали, что гарь еще не заросла. Именно к ней и стремился выйти Денис. К небольшой, шагов двести в поперечнике, проплешине, на которую он возлагал сейчас так много надежд.

Сзади принца догнал Ка'Гордон.

– Вы рассчитываете на успех, принц? – Прелат до последнего момента терзался сомнениями.

– Мы сделали все согласно плану. Все бароны вокруг леса предупреждены, вырубка леса, попытки поджогов и прочие пакости, которые мы устраивали, прекратились. Осталось тронуть последнюю струну – и, будем надеяться, наши люди услышат песню мира.

– Я верю вам, ваше высочество, но после столетий противостояния даже этого может оказаться недостаточно.

– Мы будем делать, что должны, и надеяться на лучшее. Молитесь, чтобы Ка'Руут помогала нам. В конце концов, нашими действиями мы вдыхаем силу в ее алтари.

– Это так. – Прелат задумчиво отстал, погрузившись то ли в свои мысли, то ли в молитву своей богине.

Они вышли к гари через час. Последняя сотня шагов оказалась самой тяжелой. Денису уже казалось, что телеги придется бросить, последнюю часть пути приходилось волочь их чуть ли не на руках.

– Быстро разгружайте телеги и разворачивайтесь, – скомандовал принц. – Я хочу, чтобы через полчаса вы были на обратном пути.

Крестьян не нужно было уговаривать, они справились даже быстрее.

– Друзья, следуйте за телегами. Вы здесь не поможете.

– Но, мой принц, мы не можем оставить вас без охраны, – заволновался капитан. – Король снимет нам головы, если с вами что-нибудь случится.

– Не волнуйтесь, капитан. Не думаю, что мне что-нибудь угрожает. Если же я ошибаюсь, вот вам мой письменный приказ. Покажете его королю, если я не вернусь.

Капитан неуверенно потоптался на месте, глядя то на принца, то на врученный ему свиток. Наконец он резко развернулся и, махнув рукой солдатам, приказал им следовать за собой.

– Ну что ж, пора начинать, ваше преподобие.

– Да помогут нам боги.

Принц взял лопату и ведро, наполнив его водой из привезенной бочки. Прелат откинул материю, скрывающую их груз.

Первое дерево они посадили только через полчаса, но потом вошли в ритм, и через еще полтора часа дюжина маленьких деревьев сиротливо ютились рядом со своими могучими родственниками.

Денис полил только что вкопанный в землю росток, разогнулся, разминая затекшую спину, и застыл на месте. На дубе-двухлетке, который он так старательно сажал, сидел маленький человечек верхом на огромной стрекозе. Несколько мгновений принц мог только с изумлением таращиться на необыкновенного гостя. Первым молчание нарушил наездник:

– Ш-ш-то ты делаешь, человек?

Сзади послышался тихий возглас прелата:

– Фэйри, это же фэйри. Глазам не верю. Легенды оживают.

Принц, не оборачиваясь, дернул плечом, прося напарника замолчать.

– Я думаю, ты знаешь ответ на этот вопрос, житель леса.

– Ты прав, я з-задал глупый вопрос. Давай я спрош-шу иначе: зачем ты сажаешь эти деревья?

– Я сажаю их в знак мира, который я пришел предложить лесному народу.

Фэйри взлетел с ветки от охватившего его возбуждения и, кружась вокруг Дениса, заговорил быстро и почти несвязно:

– Мир? О каком мире ты говориш-шь? О каком? Вы жжете наш лес, вы губите наш-ш-ших братьев, вы рубите деревья, да! З-з-з… З-з-зачем нам нужен мир с убийцами?

– Я принц королевства людей. И король приказал мне явиться сюда, чтобы обсуждать мир с вами. Ты знаешь, что сейчас никто не причиняет вред вашему лесу, и это может так и остаться, если мы сумеем договориться.

– Немыслимо! Вы предадите! Мы не поверим вам, да! Люди коварны.

Денис пожал плечами, взял лопату и начал копать следующую яму.

– Ш-ш-што ты делаешь, человек?

– Для такого волшебного существа ты задаешь на удивление много ненужных вопросов. – Принц даже не остановился. – Но я отвечу: я копаю яму. И отвечу сразу, что я копаю яму для того, чтобы посадить здесь еще одно дерево. И я буду сажать их до тех пор, пока ты не будешь готов говорить.

– Мне нуш-шно многое обсудить с моими братьями.

Принц снова пожал плечами.

– Я не спешу, работы здесь много.

Фэйри возмущенно фыркнул и скрылся из виду.

– Вы только подумайте, мы с вами видели живого фэйри. А как вам его стрекоза? Она волшебная, или это просто такая порода, как думаете, принц? – Ка'Гордон не мог сдержать свое возбуждение и говорил не переставая. – Я должен немедленно это записать. Жаль, что я плохо рисую, надо бы накидать на бумаге внешний вид. Принц, а как у вас с рисованием? Может, вы могли бы…

Солнце ушло из зенита и понемногу сползало к горизонту. Денис втянулся в непривычную для него работу и даже перестал думать о цели их мероприятия. Поэтому низкий голос, раздавшийся за спиной, оказался для него полной неожиданностью.

– Человек, я здесь, чтобы говорить с тобой.

Принц обернулся. Фэйри – удивительное существо, и все-таки с его видом можно было хоть как-то свыкнуться. Однако день чудес не закончился. Денис не сразу сообразил, из чьих уст исходит речь, тем более что ничего похожего на рот у собеседника не оказалось.

Между маленьких веточек только что посаженного дерева колыхалось темно-серое, почти черное облако, похожее на пыль и золу, взметнувшуюся от только что затушенного костра. Внутри облака с трудом угадывались какие-то очертания, больше всего похожие на только что выкорчеванный пень с развесистыми корнями. А может быть, это было причудливое волшебное искривление того, что находилось за облаком.

Принц собрался с мыслями, выбрал место и уселся прямо на землю.

– Позволь мне для начала представиться: я Денис, сын короля людей, живущих вокруг вас. Со мной здесь уважаемый Ка'Гордон, прелат монастыря Ка'Руут, богини гармонии. Как мне называть тебя?

Облако заструилось вверх по деревцу и окутало его вершину.

– У меня нет имени, как ты его понимаешь, Денис, сын короля. А то, что заменяет мне имя, ты не сможешь произнести. Зови меня Старшим, это будет верно.

– Уважаемый Старший, готов ли ты разговаривать о мире на границе леса?

– Почему ты думаешь, Денис, сын короля, что нам это интересно?

– По многим причинам. Все хроники говорят, что вы мирный народ и никогда не нападаете сами. Вы не убиваете тех, кто не входит в ваш лес. Народу леса нечего делить с людьми. Я могу назвать очень много причин.

– Только это описание нельзя применить к людям. Вы убиваете просто из забавы. Вас гложет жадность и ненависть. И люди всегда хотят что-то отнять у народа леса.

– Я знаю, что наше соседство было кровавым. Но считай, что мы поумнели. Я пришел прекратить нашу вражду, пришел разрушить ненависть друг к другу.

– Ненависть, воспитанную веками, нельзя разрушить разговорами.

– Тогда давай начнем с перемирия. Лучше так, чем погубленные люди и сожженные деревья. Мы многое сможем получить друг от друга, если не будем воевать. И если необходимы столетия, чтобы ненависть ушла, то значит, мои правнуки все-таки дождутся.

– Ты мудр для человека.

– Пришло время для мудрых решений.

– Мы пойдем в лес прямо на рассвете. Какие бы бумаги ни написал принц, король не простит, если на моей земле пропадет его сын.

Барон нервно прохаживался вдоль границы леса, пытаясь рассмотреть хоть какое-нибудь движение среди деревьев, несмотря на опустившуюся ночь. Кавалеристы барона и охрана принца спешились и разожгли костры, пытаясь разогнать окружающую их темень.

– Как мы могли отпустить принца одного, – в который раз повторил барон ходящему за ним по пятам капитану охраны.

– Принц уже большой мальчик и может ходить один, – раздался голос из-за деревьев.

Из леса появились два силуэта, и свет костра осветил усталое, но улыбающееся лицо Дениса.

– Границы леса остаются неизменными. Лес не выходит за эти границы, люди и домашние животные не заходят в лес и не трогают деревья. Люди не строят плотины на реке выше по течению. Люди строят плотину ниже по течению сразу за границей леса. В засушливые сезоны люди перекрывают плотину, чтобы лесу хватало воды. В обмен лес сплавляет по воде отборную строевую древесину.

Лес оставляет на границе лекарственные травы и коренья от разных хворей, список у прелата. Люди ищут и привозят к границе новые растения, которые лес еще не знает. Растения должны быть пригодны для посадки. В общем, полный список договоренностей у прелата. И наконец, – принц разулыбался еще больше, – люди имеют возможность плыть по Страте в обе стороны без права выхода на берег. За это они платят лесу пошлину… – Улыбка принца не могла быть шире. – Каждый караван должен посадить дерево на границе леса.

– Так что это значит? Мир? – неуверенно спросил барон.

– Пока скорее перемирие. Но я надеюсь еще встретиться со Старшим и договориться о многом. – Денис обернулся к своему спутнику. – Кстати, ты так и не сказал, что за существо это было?

– Это был баньши. А я не умею рисовать, представляете?

Мечи и свитки

– Весь взвод убит!

Громоподобный крик второго сержанта заставил Рема вскочить с лежанки. Вокруг была полная темень, и он не понимал, где находится. Попытавшись двинуться, наткнулся на что-то твердое. Окончательно потеряв голову, Рем рванул вперед и наконец-то, ценой полностью разрушенной палатки, оказался на открытом пространстве. Вокруг него в слабом свете костров метался весь его новый взвод.

В лагере царил хаос. Рем был не единственным, кто вырвал из земли палатку. Кто-то попал в костер и сейчас метался, пытаясь сбить с себя пламя.

Ближайший от него воин вытащил меч и растерянно оглядывался по сторонам.

– Выходи строиться! – Окрик сержанта начал приводить взвод в чувство. – Итак, сонные мухи, посмотрите теперь на себя. И каждый, кто увидит красный цвет – считайте, что это ваша кровь.

Глядя на окружающих, Рем провел рукой по горлу и посмотрел на ладонь – она была измазана красным.

– Если я не ошибаюсь, все пять десятков тихо умерли во сне? И знаете, что меня больше всего огорчает? Меня огорчает, что для того, чтобы отправить к праотцам весь мой славный взвод, понадобились не целая армия и даже не ублюдочный орочий шаман, а всего лишь два криворуких сержанта, которым почему-то не спалось этой ночью. Надеюсь, урок не пропадет даром. Вы думали, что находитесь в центре королевства, в укрепленном лагере, в котором ни один караульный не спит на посту? Вы так думали – и теперь вы мертвы. Вы умерли во сне и не смогли забрать с собой ни одного врага. Боюсь, ваши предки на том берегу встретят вас с недовольством. А чтобы этот урок лучше запомнился, надо его закрепить. Давайте-ка возьмем вот эти мешки и наполним их вон теми камнями. Я хочу, чтобы вы сбегали и аккуратно сложили эти камни у большого дуба на повороте. Мы с помощником долго трудились, измазывая вас краской, легче было бы взять ножи. Поэтому сейчас мы пойдем спать, а утром проверим, насколько велика куча камней у дуба.

Рем застонал. Злополучный дуб рос в миле от их нового лагеря.

Виктор и придворный маг медленно прогуливались по тропинке, пробивающей себе дорогу сквозь чащу.

– Учитель, мне кажется, что заклинания огня мне неподвластны. Последний раз при попытке зажечь свечу я валялся без сознания больше часа. Свеча, кстати, так и не зажглась.

– К сожалению, изучение заклинаний почти всегда связано с болью. Это одна из причин, почему так мало учеников завершают обучение. Понимаешь ли ты, в чем ты ошибаешься при выполнении заклинания?

– Я делаю все правильно, учитель. В точности, как вы показывали. Я даже использовал ваши свитки для концентрации мыслей. Извините меня, учитель, но я не совершил ни одной ошибки. Но по-прежнему стою на месте.

– Я расскажу тебе маленькую историю. Давай присядем, мои ноги уже не те, что раньше.

З'Вентус уселся на поваленный ствол и приглашающе похлопал по месту рядом с собой.

– Так вот, в далекие-далекие времена я тоже был учеником мага. Тебе, наверное, сложно будет это представить, но это так. Мой учитель, быть может, еще жив и сейчас, но мы давно потеряли друг друга, и где он – мне неведомо. У магов свои пути, и они редко рассказывают о них, даже своим ученикам. Итак, я был учеником у мага. Учили тогда не так, как учат сейчас. Знаний о волшебстве заклинаний почти не было, и обучение походило скорее на гномий обряд совершеннолетия. Знаешь о таком? Очень интересный обряд, но я расскажу тебе о нем в другой раз.

Я был единственным учеником, учитель взял меня после того, как погиб его предыдущий ученик. Кстати, ученик погиб, пытаясь создать огненный шар. Он его создал, но не смог им управлять, и шар сжег его в одно мгновение. Я тогда прислуживал в доме мага. Готовился стать учеником лет на десять позже. Но эти события ускорили начало моего обучения. Учили тогда просто: тебе давали задание, и если оно у тебя не получалось, то маг приказывал выпороть ученика. Книг тоже почти не было, мне приходилось каждый раз экспериментировать. А ты же знаешь, как опасны наши эксперименты. Вот так и проходило обучение – то ли подохнешь от неправильно выполненного заклинания, то ли будешь валяться неделю с кровавыми полосами плетей на спине.