Текст книги "Прикладное терраформирование"

Глава 5
Т: минус 16. 2050 год н. э. Прохожий

Задумчивость Данилы прервали самым беспардонным образом.

IPT все-таки обеспечивала на пассажирских палубах легкий аналог гравитации, так что парень, заглянувший к ним из коридора, можно сказать, «шел мимо», а не пролетал, паря над поверхностями.

Идти ему приходилось, как и недавно Даниле, все время хватаясь за размещенные поручни, потому что гравитационная сила могла только слегка прижать пешехода к «полу», но никак не удержать его там же при ходьбе. Поэтому перемещение превращалось в сложную комбинацию перехватов руками и мелких шаркающих шажков – чтобы случайно не оттолкнуться от пола, а переместиться именно вперед.

Можно привыкнуть, считал Данила.

Но все же за несколько часов уже начал желать поскорее оказаться на Марсе. Пусть там тоже можно делать рекорды по прыжкам в высоту, но все же хотя бы не придется бояться, что каждый шаг тут же превратит твою прогулку в полет в непонятном направлении.

– Привет монахам, – громко сказал парень, потом увидел Лизу и тут же поправился: – И семейным парам тоже привет!

– А вдруг я не замужем? – спросила Лиза.

– Не верю! – радостно ответил парень. – Но если я все же ошибаюсь, то выходите за меня замуж! Прямо сейчас, пока кавалеры в очередь не выстроились. Тут наверняка где-то можно найти священника. Или нет, нас может обвенчать капитан, по старым добрым морским традициям.

– Я замужем, – согласилась Лиза, только чтобы унять болтливого незнакомца.

– А я вот, кстати, не уверен, что у этой колымаги вообще есть настоящий капитан. Может, только какой-нибудь координатор? Гордая должность капитана как-то не подходит к прагматичности нашего перевозчика.

– Есть, – ответил дядя Вася, – я залезал на сайт корабля, там даже его фотография есть. Можешь сам убедиться.

– Ну ладно. Меня Петей зовут. Можно я к вам в гости, а то у нас скучно?

– Да у нас тоже цирк только-только отъехал. Но заходи, коли так, – ответил за всех Василий.

Грег задал вопрос лишь после того, как Петя устроился на нижней полке:

– Ты просто так бродишь или дело какое?

– Брожу просто так по делам, – улыбнулся Петя. – Вы ведь вниз? На Марс? От кого летите?

– Догадайся, – усмехнулся Грег.

– Легко. Вы не от NASA, у них там полсотни человек, и им дали вообще отдельный отсек. Самая большая база как-никак. Говорят, что за этот сезон они собираются ее развернуть до двухсот пятидесяти сотрудников. Только вот женщин – меньше четверти. Будут проблемы.

Вы не от Китая, потому что на их базе только свои. Не спутаешь. Они вон там сидят, дальше по коридору. База на сорок человек. Все здесь, можно накрыть одной гранатой.

Петя разулыбался, подчеркивая, что это шутка, что шутить он умеет, любит и не собирается останавливаться.

– Вы не от объединенной Европы, потому что я оттуда. И вы не от Национального Агентства по терраформированию, потому что я там тоже всех знаю. Сначала пытался полететь с ними. У них хоть силком сделали поровну женщин и мужчин. Но вот бюрократия там еще хуже, чем в Европе. Тут-то продохнуть не дают, а наши – так вообще. Остается не так много вариантов. Совсем даже мало, если учесть, что вы все явно русские, вас всего шестеро и экипированы вы по уму, не в пример…

Петя ткнул пальчиком в невыключенный экран Грега, на котором все еще висели параметры помещений базы. Экран на мгновение размылся, компьютер пытался адаптировать картинку к изменившейся конфигурации пространства. Потом цифры застыли вновь.

– Вы явно частники. Российских частников немного. И не все успели двинуться в этот заход. Остальным пришлось взять паузу в два года. А у кого денег маловато, так вообще тянуть до великого противостояния. Подскажите мне, и я вам отвечу. Где ваша база? На Земле Ноя?

– Земля Ноя и Плато Солнца были заняты в первую очередь. Те базы выкуплены за большие деньги. Большие и мимо кассы. Мы слишком бедны для этого. К тому же кроме базы на Плато еще и планируют разворачивать административный центр Агентства. Нет, наша база в другом месте, хорошем, красивом месте. За далеким краем туманов.

– Ах, даже так. То есть база 18? Акционерное общество закрытого типа «ITSK», что на нашем родном означает…

– «Идеи, Технологии, Наука, Знания», – хором произнесли все шестеро. Данила чуть менее уверенно, чем остальные. Не успел, так сказать, до конца пропитаться корпоративным духом.

– Ну, так мы, считай, соседи. У наших две базы, и я как раз на той, что ближе к вам. Думаю, не больше полутора тысяч километров. По прямой.

Василий фыркнул.

– Совсем рядом, да. Будем в гости друг к другу ходить. Пешком, по вечерней зорьке.

– Ну, мало ли. Может, и будем когда-нибудь. Дорогу проложим, города построим.

– Чур-чур, – вступил Николай. – Может, мы как-нибудь хоть здесь без городов обойдемся? Тебе на Земле их мало?

– Да мне все равно, в общем-то, – миролюбиво заявил Петя. – Так вы-то мне и нужны, ага.

– Нас искал? – уточнил дядя Вася.

– Ну, вообще не именно вас, но кого-то типа. Вы лучше всего подходите. Не ангажированы, авантюристичны, с кое-какими возможностями. А у меня слишком много идей, которые эти бюрократы не воспринимают. Можем заработать, очень хорошо заработать.

– Например? – По лицу Грега можно было понять, что он сразу начал терять интерес к беседе. Гость, похоже, просто не понимал, сколько идей они везли с собой. И сколько еще «оставили» на Земле.

– Первую подарю вам бесплатно. Вы с реактором или как?

– Скорее, с батарейкой, – ответил Грег. – Полутонная электростанция использовала энергию распада, но в постоянном заглушенном режиме, почти что пассивно. Энергоотдача на порядки меньше, но на порядки меньше и цена, и, что сейчас было даже важнее, – масса.

– То есть с энергией у вас не то чтобы завались, – резюмировал Петя. – Так вот. Для отопления выводите хладагент куда-нибудь в грунт, при желании, его можно собрать. Тот же аммиак…

Грег кивнул, чуть поколдовал над компьютером и крутанул экран в сторону Пети:

– Это называется тепловой насос, и мы собирались развернуть его через пару месяцев, пока не к спеху.

– Ага. – Петю сложно было смутить. – Великие умы мыслят одинаково. А с водой вы что придумали? Наши собираются бурить скважину и ждать, пока не появятся талые воды. А ждать, может, придется и год, и не один. Пока что по усреднению все еще минус двадцать пять. Да и на экваторе средняя чуть ниже точки замерзания. Хоть давление поднялось, и то хорошо, воду теперь хотя бы можно удержать в жидком состоянии, если она появится. Так вот, предлагаю вам пробить шурфы, сколько сможете, и тут же засыпать их камнями. На ночь сверху камни изолировать. Днем они будут прогревать мерзлоту, и вы сможете качать воду, скажем, из скважины посередине. А ночью – за счет теплоизоляции остывать они будут медленней.

– Прикольно, – сказал дядя Вася. – Дешево и сердито.

– Это что, это бесплатно, пользуйтесь. Вы бы знали, сколько у меня идей по ускорению терраформирования…

– Да ты не понял, Петя, – добавил Василий. – Понимаешь, мы еще проще поступили. Мы ледяной пласт нашли. Неглубоко и недалеко. Так что думаю, что мы просто будет напрямик выплавлять воду оттуда. Чистенькую и свеженькую.

– Как нашли? Кто нашел? Вы же еще и не начали…

– Ну, база-то уже восемь лет как… В автоматическом режиме. Успели подготовиться.

– Ага, понятно. Ну а по терраформированию…

– Погоди, Петя, погоди, – остановил его Грег. – Нам тут еще работы кучу до отбоя надо успеть переделать. Мы же спали, долго спали. Я тебе наш адрес дам, как приземлишься, ты пиши. Мы будем смотреть.

– А если что стоящее наклюнется, так мы не обидим, – добавил дядя Вася. – Сам понимаешь, мы не такие. Зачем нам хороших людей обижать. Поделимся по-честному.

– Правда? – с надеждой спросил Петя.

Кивнули сразу трое. Грег, Василий, Лиза.

– Ну, тогда до звездопада, да? Адрес давайте.

* * *

Лишь когда Петя отошел, Лиза шепотом спросила остальных:

– До какого звездопада?

– Я посмотрел, – ответил Данила. – Они собираются сбрасывать капсулы почти все в один виток. На Марсе будет звездопад. Наверное, впервые. Раньше просто не было такой атмосферы, чтобы метеоритам было в чем гореть.

– Наверное, будет красиво, – мечтательно протянула Лиза.

– Я поставлю запись с базы, потом посмотрим, – тут же откликнулся Леонид. – Должно быть красиво.

Глава 6
Т: минус 16. 2050 год н. э. Контролер

– Печь для вакуумной плавки, только невосполнимые детали, семьдесят пять килограмм. Силовая установка для форматирования заготовок, сорок шесть килограмм. Батарейка, в упаковке, семьсот шестьдесят килограмм. Восемь скафандров полной изоляции, по шестьдесят килограмм, итого – четыреста восемьдесят килограмм, – дядя Вася бубнил список вслух, хотя Даниле казалось, что все его давно знают наизусть.

Но дядя Вася считался у них неформальным интендантом и относился к своей конспиративной обязанности со всей тщательностью, присущей людям, которые привыкли все делать собственными руками. И, соответственно, хорошо понимающим, как иногда затрудняется работа из-за отсутствия какой-нибудь мелочи. Ядерной батарейки, например.

– Хладагента нет. Где брать будете?

– Фреон я тебе не обещаю, но аммиак уж как-нибудь наскребу, – ответила Лиза. – Ты мне только с лабораторией помоги. Развернуть ее не пять минут.

– Не спешите, – влез Грег. – Всем лаборатории надо разворачивать. Из ничего. Грузовик еще через три месяца прилетит, так что пока – на голодном пайке. Да и вообще, мы же решили, что три месяца, а то и полгода поживем и на батарейке. Все равно ее не заглушишь, а электричества поначалу нам столько и не надо. Зачем вам альтернативное отопление так рано запускать?

– А что мне тогда делать? – язвительно спросил Василий.

– Мне помочь, конечно, – тут же ответил Грег. – В серверной нужно будет сразу все по уму раскидать, чтобы потом по пять раз не переделывать.

– Чтобы в серверной все грамотно раскидать, нужно пожаротушением сначала позаниматься. По твоей же «технике безопасности», а для этого опять газ нужен.

– Обойдешься атмосферным. В случае чего – углекислый газ в отсек и пожар закончен. Не так прикольно, конечно, но зато дешево. И вообще, ты же вроде собирался крышки на шахтах поменять?

– И поменяю! Над нами весь Марс смеяться будет, когда увидит, что у нас вместо люков пластик. Где это видано. Но мне же надо еще печь развернуть и половину от нее еще заново сделать.

– Ну не глину же нам было с Земли везти, – фыркнул Грег.

– А то я не знаю. И вообще, не мешайте работать, – важно ответил дядя Вася и забубнил дальше. – Приставка по моделированию нанитов, три штуки, по пять килограмм, итого – пятнадцать килограмм.

* * *

Аэрия, далекий край туманов, было красивым названием, не вполне отражающим действительность. Их должны были сбросить недалеко, по меркам планеты, но не совсем в той точке, что на марсианской карте называлась этим поэтичным словом.

База находилась в предгорье, примерно на две тысячи метров выше условного нуля. Возможно, когда-нибудь этот ноль станет уровнем моря, хотя большинство прогнозов сходилось на том, что моря все же будут ниже, даже, может быть, еще на тысячу метров. Никто просто так и не смог посчитать, сколько воды на самом деле на Марсе. И никто не смог оценить, какая ее часть растает и вольется в моря после того, как температура повысится еще немного. И будет ли эта вода соленой, чтобы не замерзать снова. Или ей на это понадобятся сотни тысячелетий, чтобы вымыть соли из всей планеты, чтобы реки (пока еще даже не существующие) донесли эту соль до морей, до океанов, чтобы океаны просолились достаточно, настолько, что просто перестали бы замерзать.

Эту задачу было сложно обсчитать даже современным машинам. Просто потому, что им не хватало данных. Но некий диапазон они все же давали. И он оставался в пределах от минус полутора тысяч до минус пятисот метров от условного нуля, который до сих пор присутствовал на всех марсианских геологических картах за невозможностью применить земное понятие «уровень моря».

Аэрию использовали для красного словца. Не каждый, даже специализирующийся на Марсе и его картографии, знал поименно все места, все каньоны, равнины и кратеры. Не все из них были даже именованы.

Хотя им в этом плане повезло – точка на картах Марса, которую ITSK выиграло в лотерею, размещалась рядом с кратером, который имел имя. Относительно рядом, конечно, но и кратер был больше ста пятидесяти километров в диаметре. Не самый, совсем не самый большой, но уже достаточно крупный, чтобы иметь собственное имя.

Впрочем, некоторые люди здесь, на орбите Марса, все же разбирались в именах весьма неплохо, как им предстояло убедиться.

Их удостоил личной встречи контролер. Даже не так – Контролер. Штат контролеров был очень маленький, насколько знал Данила – всего-то пять человек, так что слово вполне могло стать именем собственным. Они получали огромные деньги. Не за просто так – а за неподкупность. И ходили слухи, что они действительно неподкупны. Возможно, даже не из-за размера зарплаты, которую вряд ли кому-нибудь захочется потерять, даже на орбите Марса, – может быть, они были неподкупны, потому что верили в саму идею. Возможно, кто-то подобрал совершенно идейных и неподкупных, а потом, на всякий случай, еще и положил им такие оклады, чтобы у большей части игроков перестала даже возникать мысль о возможном подкупе.

И их основная, и единственная, задача в этой игре заключалась в оценке результатов игроков.

И вот такой легендарный человек, неподкупный, бесстрашный, негнущийся – Контролер, удостоил их личной встречи. Хотя на это можно было посмотреть и с другой стороны. В первой волне на Марсе разворачивалось менее трех десятков баз, от семнадцати компаний, что вступили в игру с первого хода, так что не ахти какая сложная задача – встретиться с десятком команд. Самое большее.

– Номер базы? – сухо спросил мужчина, заплыв в их кубрик. Челнок, доставивший их к Марсу, сейчас крутился на орбите. Утряска маршрутов, проверка метеоусловий, подготовка спускаемых капсул. Все это могло занять дни, если не недели. Но Контролер прибыл сразу. Прибыл лично, не отдавая общение с теми, кто спускается вниз, на откуп видеосвязи.

– Восемнадцать, – ответил Грег, отвлекаясь от наблюдения за поверхностью. Так называемого «визуального» наблюдения, когда монитор проецировал данные с бортовых видеокамер. Не иллюминатор, конечно, но все-таки максимальное приближение к действительности. Медленно плывущая под кораблем планета, освещенная солнцем, без облаков… Это было сродни медитации – можно было смотреть на изображение часами. Обнаруживать все новые и новые детали пейзажа, следить за перемещением пыльных бурь…

– ITSK, – тут же идентифицировал контролер. – Пятьдесят километров южнее края кратера Генри, база развернута. Это хорошо. Насколько я понимаю, вы самые бесшабашные и неподготовленные из всех.

– По каким параметрам? – вежливо, но хмуро поинтересовался Василий.

– У вас только обязательная страховка. У вас недостаточная энергоемкость, чтобы что-то существенно поменять на поверхности, – тоже вежливо, бесстрастно ответил Контролер. – Но прошу меня извинить за этот комментарий, потому что, конечно, это не мое дело. В рамках общего инструктажа должен еще раз проговорить ряд основных тезисов, согласие с которыми позволяет вам спуститься на поверхность. Вы готовы слушать?

– Готовы, – подтвердил Грег.

– Готовы, – повторил за ним Василий. – И нормально у нас все с энергоемкостью.

Контролер пропустил последнее замечание мимо ушей:

– Передаю вам копию всех материалов, как общих, так и связанных с вашей персональной страховкой. – Контролер протянул накопитель, упакованный в прозрачную, почти невидимую коробку. – Вся эта информация будет доступна на орбитальном сервере, трафик между ним и любой точкой поверхности бесплатный. На текущий момент мы накрыли спутниками все небо, так что канал устойчивый. Все, что я сейчас скажу, изложено также и в этих материалах.

Грег взял карточку и кивнул. Данила из вежливости даже свернул экран компьютера, и его примеру последовали все остальные. Кроме, конечно, Василия, который, похоже, заимел на Контролера зуб.

– Первое. Личная безопасность. Вы выкупили минимально возможный уровень страхования на Марсе, это означает, что Агентство может гарантировать вам только плановую эвакуацию на правительственную базу, обеспечение воздухом, едой и оплачиваемой работой. Безусловно, все это вступит в силу лишь в том случае, если по любым причинам ваша база перестанет функционировать. Хочу особо уточнить, что значит плановая эвакуация – это означает, что Агентство обеспечит вашу личную безопасность не позднее чем через неделю после аварийного сигнала. Агентство не гарантирует вам более коротких сроков эвакуации ввиду вероятной физической невозможности ее обеспечить, не подвергая серьезной опасности жизни спасателей. Это понятно?

Все кивнули.

– Понятно, неделю, – бормотнул Василий. – А неделю, если что, та база будет углекислотой дышать…

Контролер было пропустил замечание мимо ушей, но потом все же отреагировал:

– Второе… Простите, какая «та» база?

– Ну, какая-нибудь, – невозмутимо ответил Василий. – У нас-то точно ничего не может случиться.

Контролер слегка вздохнул, но это был максимум эмоций, которые он себе позволил.

– Второе. В страховку не входит ваш подъем на орбиту или возвращение на Землю. И то, и другое может быть только заработано вами лично либо оплачено вашей компанией в зависимости от ваших персональных трудовых договоров. Это также понятно?

На этот раз Василий промолчал.

– Третье. На основании всего вышеизложенного Агентство может предложить работу в пределах Марса и его орбиты любому, кто может себе позволить разорвать контракт с текущим нанимателем. Что, однако, не обеспечивает вас обратным билетом.

– Хитро, – бормотнул Василий. – Бесплатная рабочая сила с доставкой до объекта. Интересно, и много нашлось компаний, у которых такие тупые юристы?

– Это коммерческая информация, и она не может быть разглашена. – Контролер ответил моментально. Видимо, эта тема интересовала не только Василия, но и кое-кого до него. – Эти пункты обязательны для устного повторения, поэтому вы их услышали.

– Не в первый раз, – подтвердил Грег.

– Не, ну про воровство кадров – в первый, – уточнил Василий.

– Теперь о главном, – пропустил все замечания Контролер. – Вам передается маяк, принадлежащий Агентству. Его задачи – анализ метеоусловий местности, анализ атмосферы у поверхности, дополнительный аварийный буй. Маяк опечатан, и любые попытки его вскрыть, нарушить его работоспособность или фальсифицировать передаваемые с него данные будут считать грубейшими нарушениями контракта, заключенного между вашей компанией и Агентством. Хочу также добавить, что это бесполезно, потому что на текущий момент маяк несет на себе лишь вспомогательные функции, большинство необходимых данных мы будем иметь со спутников. В вашу обязанность входит размещение этого маяка в непосредственной близости от вашей базы. Вернее – от того места, где вы планируете начать работы, если это место будет существенно отдалено от базы. Что вряд ли?

Контролер вопросительно посмотрел на Грега.

Грег кивнул:

– Не планировалось.

– Хорошо, значит, у базы. Лишь после включения маяка будет активирован контроль и начнется оценка результатов. Можете не торопиться, так как за работу маяка, аналитического оборудования на спутниках и работу непосредственно контролеров вы платите по пятьдесят тысяч в год. Я бы на вашем месте не спешил.

– По сравнению с билетами – копейки, – решил высказаться Данила. Больше не потому, что ему сильно хотелось выразить свое возмущение ценами, а лишь из-за того, что он заметил, как начал открывать рот дядя Вася. Данила посчитал, что лучше будет, чтобы Контролер не подумал, что дядя Вася в их команде самый обормот. Наверное, вышло не лучшим образом, но Василий все-таки закрыл рот обратно. Похоже, понял, что перегибает.

– Наверное, вам лучше знать, – решил отреагировать Контролер. – В переданных вам данных есть текущая сетка показателей, по которым будут вестись замеры и оцениваться результаты. Эта сетка является динамической, однако Агентство гарантирует, что оценка параметров не будет пересматриваться чаще, чем раз в пять лет. Исключение: достижение оптимума по отдельному параметру, в этом случае Агентство оставляет за собой право существенного пересмотра оценки этого параметра в пользу остальных. Показателей в текущий момент восемнадцать, и их количество вряд ли будет меняться. Вы имеете право работать как по любому из них отдельно, так и по всем сразу. Итак, кислород – оценка ведется по увеличению этого газа в атмосфере. Вес показателя – 86 % от совокупной оценки. Тропосфера, в упрощенном, марсианском понимании этого термина, в районе экватора сейчас поднята до двенадцати километров. Для простоты расчетов можете взять ее за основу. Детальная программа расчета ваших результатов есть на накопителе. Текущий уровень кислорода в атмосфере – менее десятой процента, это означает…

– … что если мы докачаем в атмосферный столб высотой двенадцать километров еще 20 % кислорода, то мы выполним 86 % плана.

– Это очень грубый, но достаточный для быстрого понимания расчет, – согласился Контролер. – Вес второго по важности показателя – 9 %, и это увеличение атмосферного азота до оптимального показателя.

– Можно вопрос? – махнула рукой Лиза.

– Пожалуйста, – кивнул Контролер.

– Насколько у вас есть уверенность, что вы сумеете точно контролировать результативность наших усилий, и не только наших, но и других баз? Особенно при сложных атмосферных условиях.

– По первым трем ключевым параметрам мы добились точности оценки в пределах однопроцентного отклонения. По остальным – в пределах десяти процентов, что, как вы понимаете, дает не худшую точность по влиянию на конечный результат. Это в среднем. Безусловно, Елизавета, вы, как метеоролог, должны понимать, что в условиях пыльной бури или урагана точность будет динамически падать, но не столь значительно, чтобы вам следовало об этом беспокоиться.

«Удивительно, – подумал Данила, – а он, оказывается, еще и знает нас всех поименно. Профи».

Лиза кивнула, соглашаясь.

– Тем более что у вас есть о чем беспокоиться помимо этого. Покажите мне в атмосфере кислород, азот хотя бы в следовых количествах, и поверьте мне, мои приборы это засекут, оценят, отметят еще до того, как он разойдется в стороны. Мы научились очень точно оценивать градиенты, можете не волноваться. Остальное – за вами.

Контролер продолжил без паузы, словно и не было никакого вопроса:

– Третий показатель – наращивание общей биомассы. Вес показателя – полтора процента. Целевое состояние для расчета – четыре тонны на квадратный километр. При этом, допустим, ваш вес, как и вес любой живой материи, растительности, перегноя, чего угодно, будет входить в этот показатель. Постарайтесь сделать так, чтобы после спуска на поверхность ваши четыреста килограммов на шестерых не оказались самым большим вашим вкладом в терраформирование.

– Постараемся, – быстро ответил Данила, увидев, как вскинулся дядя Вася.

Контролер кивнул.

– Остальные показатели малозначимы, поэтому я избавлен от необходимости озвучивать их в обязательном порядке. Прочитаете, если еще этого не сделали. Последнее из важного: Агентство крайне негативно относится к повышению радиоактивного фона. Любые методы терраформирования, которые приведут к появлению на поверхности или в атмосфере значимого количества радиоактивных элементов с периодом полураспада более десяти лет, будут караться строго, вплоть до отзыва лицензии. Исключения возможны лишь при предварительном представлении Агентству на одобрение плана мероприятий, в котором будет доказана, безусловно доказана, полезность подобных методов. Что, добавлю от себя, все равно будет вряд ли одобрено. Это понятно?

– Это понятно, – подтвердил Грег.

– Таким образом, если сетка параметров понятна, то остается добавить, что вы получаете двадцать тысяч евро за каждый терраформированный квадратный километр, расчет ведется по поверхности. Копейки, как вы изволили выразиться. Как вы знаете, вы также получаете четверть от терраформированной площади в собственность, непосредственно вокруг вашей базы. В дальнейшем Агентство может бронировать определенные территории под государственные нужды. В приложенных материалах также перечислены все координаты мест, которые зарезервированы за Агенством на текущий момент. До ближайшего у вас пара тысяч километров, так что не думаю, что это для вас актуально.

Во всем остальном вы подпадаете под обобщенное среднеевропейское законодательство, Агентство оставляет за вами право по ряду деталей применять юридическую практику ваших стран или любую другую в рамках оговоренного. В условиях автономного существования командир вашей экспедиции приравнивается, с точки зрения промежуточного законодательства Марса, к капитану морского судна Земли, со всеми вытекающими. Промежуточные кодексы находятся в ваших информационных материалах.

Две детали. Первая: Агентство не обеспечивает сырьем, материалами или оборудованием, так как это не входит в его функции. На орбитальном сервере начала работать товарно-сырьевая биржа, однако в функции Агентства входит только поддержка сервера, сама биржа организована не нами и действует так же, как и любая другая биржа на Земле. Можете покупать, можете продавать. Вторая деталь: именование. В качестве стартового бонуса вы имеете право дать имя одному объекту, не именованному до сих пор. Это может быть кратер, гора, каньон или вообще место на песке. Любые другие имена не будут приниматься в качестве общепризнанных. Право дальнейшего присвоения имен будет вам предоставляться вместе с собственностью на часть поверхности, но не раньше и только в рамках этой собственности. Вопросы?

– В гости прилетать будете? – дружелюбно спросил Николай.

– Нет. Не думаю. Меня пока держат на орбите. Потом – я буду на базе Агентства. Это от вас неблизко.

– Ну а все же?

Контролер начал разворачиваться, придерживаясь руками за поручни. На прощание он бросил через плечо:

– Дайте мне кислород в следовых количествах. Заработайте себе хотя бы квадратный километр Марса. Тогда я подумаю.