Текст книги "Ироничный маньеризм"

Эдуард Компанеец
Ироничный маньеризм

Задуматься на минутку и посмеяться от души предлагает читателю автор стихов в жанре вымышленного ироничного маньеризма.

Здесь вы найдёте оттенки всех стилей – от тонкого английского юмора до реализма и от детектива до фэнтези. Поражает фантазия и эрудиция автора, с лёгкостью создающего невероятные образы.

Автор приглашает читателя заглянуть в ироничный и невесомый мир главного героя – Авдея.

Любезный читатель!

Тонкая книжечка, что держишь ты в руках, издана семьей большого ценителя слова, коему ныне исполнилось 80 лет. Почтенный юбиляр пишет стихи по велению души, по вдохновению, а то и просто так.

Автор родился во Владивостоке, во время войны маму с маленьким сыном эвакуировали в Омск. Там он окончил институт, женился и, движимый желанием послужить Родине на дипломатическом фронте, уехал в Китай, затем с женой и двумя дочками в Монголию, Бирму и снова в Китай. Росли должности, повышалась ответственность и напряжение в работе.

Короткие ироничные четверостишья рождались легко и спонтанно, в редкие минуты, когда искусство разведки отходило на второй план и оборачивалось искусством поэзии – лёгкой, отнюдь не легкомысленной.

Авдей – лирический герой, альтер эго автора, за ёрничаньем и игрой словами порой высказывает глубокие, но ненавязчивые мысли.

Уже двадцать с лишним лет наш автор проводит лето и осень в живописной деревне Тверской области. Северной природе и уюту столетнего дома посвящены многие строки искренней любви.

С пиететом к автору преподносится это скромное издание.

Времена года

В манере рифмы куртуазной…

 
Свищут ветры в чистом поле,
Снег валит, не видно зги.
Некто в нанковом камзоле
Строит куры от тоски.
 
 
Забрела к нему соседка
Одолжить щепоть ля ви,
Дама, право, не кокетка,
Из порядочной семьи.
 
 
Муж ея, служака бравый,
Славно в чине и годах
После пыла поля брани
Пребывает на водах.
 
 
Некто ж наш, дитя уюта,
Был с младенчества холим,
Сторонится всякой службы,
Буде в том неколебим.
 
 
Приподняв подол неспешно,
Но нечаянно вполне,
Дама Некту обнажила
Уголок дезабилье.
 
 
Чу! Трезвон звучит в покоях,
То француз Жиль де Бредок
Приготовил для приёма
Некту полдничный декокт.
 
 
Некто тут зардел румянцем,
Просит дать ему пардон
И стремглав, как в туре танца,
Покидает даму он.
 
 
Буде доброго декокта
Хватанувши от души,
Некто в кресле у камина
Задремал в хором тиши.
 
 
«Что же дама?», – спросит кстати
Наш докучливый читатель.
Теребя в руках сонетку,
Прилегла она в кушетку.
 
 
Видно, нрав у нашей дамы
Был решителен вполне,
Так и ждёт она упрямо
Постдекокт на канапе.
 

Когда б декокт пришед по вкусу…

 
За межой укрылось солнце,
В поле дремлет тишина.
Некто, сидя у оконца,
Пригорюнился слегка.
 
 
Затеплил лампаду в зале
Надоеда Жиль Бредок.
«Вечерять уж не пора ли?» —
Некто мыслил между строк.
 
 
Что сегодня нам к обеду
Предложить готов француз?
Мысли лезут, надоеды,
Как соломины в картуз.
 
 
Всё ж трапезничать. Понеже
Се обуза не пустяк —
Будут лакомства несвежи,
Коль отложишь просто так.
 
 
И кручинясь понапрасну,
Некто слышит дальний гром,
Храп коней и колокольцев
Приближающийся звон.
 
 
Вот уже к крыльцу причалил
В тройке барин молодой.
Некто ж наш гостей не чаял,
Буде сам невыездной.
 
 
Сноровисто Жиль вбегает
И доклад свой отдаёт:
«Князь сиятельство Меняйло
Вам поклон передаёт».
 
 
Только Некто, напружинясь,
Стал князей перебирать,
Глядь, а князь в дверях уж вырос,
Ну плезиры расточать.
 
 
Обремизив челядь сразу,
Князь толкует про просак:
«Торопился-де на базу,
Где разбит был бивуак».
 
 
Буде челядь бестолкова
И убыточна вдвойне,
Он решил хоть на два слова
Заглянуть к своей жене.
 
 
Ан во тьме сбились с дороги,
Кони падают с копыт.
И приходится пороги
Обивать как бы с визит.
 
 
Снороватый галл покуда
Табльбот изукрашал
(Был он в том большой зануда,
Бдя заморский ритуал).
 
 
Некто, слушая в пол-уха,
Буде он не фармазон,
Приглашает князя сухо
В залу, где готов уж стол.
 
 
А понеже гостьприимством
Некто был не отягчён,
То лафитничком с декоктом
Был украшен барский стол.
 
 
Князь тут, млея кулинарно,
Аппетитом исходя,
Хватанул декокту сразу,
Только вышло вроде зря.
 
 
Некто, видя гостя мину,
Дабы выправить конфуз,
Приказал подать бутыли,
Что схоронены в кутуз.
 
 
Жиль, радея за приличья,
Сразу выставил на стол
Всё Нектовое наличье
От «Вдовы» до «Пьер де Кол».
 
 
Вздрогнул князь и, отмерсившись,
Чарку добрую хватил,
Ведь в дороге утомившись,
Жаждал он достатка сил.
 
 
Некто ж, этикета ради,
Тоже взял на грудь шутя
И не мудрствуя в заряде
Пару чарок лафита.
 
 
Чу! Поток блаженства сладкий
К Некта членам побежал,
То рефлекс, дремавший гадко,
Пробуждаться сразу стал.
 
 
Князь, мгновенья не теряя,
Предложил Некту на «ты»,
Его в выю лобызая,
Хватанул полштоф «Вдовы».
 
 
И пошла у них потеха:
Кто кого опередит,
Кто из туфли ради смеха,
Разжигая аппетит.
 
 
Дале повесть всем известна,
Чай, нам это не впервой:
Как чаровничать ни лестно,
Быть с больною головой.
 
 
Утром рано спозаранку
Отошедши ото сна,
Некто Жиля засылает
В сокровенные места.
 

Ах, лето…

 
Задалось ли нынче лето?
Вам никто не даст ответа.
Сушь стояла повсемест —
Погорело всё окрест.
 
 
Некто ж, славный наш приятель,
От жары порою пятил:
То залезет он в чулан,
То в беседку средь лиан.
 
 
Как-то, сидючи в беседке,
Вспомнил он и о соседке,
Что смутила его быт —
Тот афронт им не забыт.
 
 
И томясь томленьем томным,
Он закусывал скоромным
Свой излюбленный декокт,
Что проворил де Бредок.
 
 
Пополудни дело было,
Солнце яростно палило.
Разомлел наш Некто вмиг,
Взяв декокт за воротник.
 
 
Должно вам заметить тут,
Что в имении был и пруд.
В том пруду росли кувшинки
И другие трын-былинки.
 
 
Ошалев с декокта дозы,
Некто стал уж не тверёзый.
Снявши нанковый камзол,
В чём родился он пошёл
 
 
Прямо к берегу пруда,
Где манящая вода
Обещала Вам прохладу
И купанье до упаду.
 
 
А пройдя изрядно, он
Слышит тройки перезвон.
Не сумняшеся ничуть,
Некто продолжает путь.
 
 
Только он достиг пруда,
Где стоячая вода,
Как узрел он у купальни,
Девки плещутся нахально.
 
 
Не предвидя сей напасти,
И смутившися отчасти,
Некто заложил вираж,
Чтоб не вышел эпатаж.
 
 
Но вломившися в беседку,
Он… встречает там соседку,
Что стояла подбочась,
Рядом с ней известный князь.
 
 
Мудр тот не по годам,
Кто бежит соседских дам.
 

Настала нудная пора…

 
Что ж, в природе, как ни кинь,
Изошла в природе синь.
В поле высохло быльё
И пожухло всё жнивьё.
 
 
Некто в горнице томится,
Третий день никак не спится.
В шею выгнал он Бредока
С незатейливым декоктом.
 
 
Так, меняя жизни стиль,
Не заглядывай в Псалтырь.
Выбрал он для конфидента
Молодого лейб-студента.
 
 
Ражий молодец тот был —
Так и прёт из него пыл:
Девок всех плясать пустил,
Сам коров с утра доил.
 
 
Присоветовал он Некту
Взять охоту для объекту.
Дескать, в моде хобби та,
А декокт – то ерунда.
 
 
Утром, взявши по фузее,
Двинулись в простор Рассеи.
Как ни раж был тот студент,
Обезножил лейб в момент.
 
 
Да и Некто уж пристал,
Впору делать им привал.
Вот просвет сквозит вдали —
Слава богу, что нашли.
 
 
И ступая по поляне,
Православны христиане
Видят: здесь сидят в рядок
Князь, соседка и Бредок,
Разливающий декокт…
 

Причудливость бытия

 
Когда бы наши ощущенья
Всегда бывали достоверны,
Когда б сомнений робких строй
Так захватил бы нас порой,
Когда б иметь нам под рукою
Мерило доброго настою,
Что может нас предостеречь
И от последствий уберечь?
Боюсь, что даже и тогда
Натура всё ж своё б взяла.
 

<Что нам присуще имманентно?…>

 
Жена нашла себе другого.
Что в прежнем было не такого?
В нём не было желанной страсти?
Был он совсем иной уж масти?
Педантом слыл в семейном круге?
Не потакал во всём супруге?
Играл в рулетку по ночам,
Подруг жены не привечал?
Оскучившись семейным бытом,
Он к белошвейке шёл с визитом?
Отнюдь. Всё это бы фигня,
Когда б не прихоть бытия.
Буде воспитан без затей,
Фрапировал жены гостей:
Ко всем застольным переменам
Он добавлял горчицу с хреном.
 

<Что нам присуще имманентно?…>

 
Что нам присуще имманентно?
Любить, но только конгруэнтно,
Дружить не очень перманентно,
Ценить, пожалуй, абстинентно,
Шутить, скорей, амбивалентно,
Играть, однако, от души.
 

Дауншифтинг

 
Жил да был в одном селе,
Что с утра навеселе,
Среди мирных поселян
Дед по прозвищу Лукьян.
Правда, не было в селе
У Лукьяна ПМЖ.
ПМЖ имел Лукьян
Далеко от поселян.
От столицы до села
Ходу было три часа,
Коли ехать по прямой
С джипиэсом под рукой.
Тем не менее, Лукьян
И не больно горевал,
Что село лежит в глуши,
И бывает ни души
Не увидишь ты порой
Между кочетом-совой.
Чуть наскучит в ПМЖ,
Шмыг к машине, и уже,
Невзирая на сезон,
К поселянам мчится он.
Скажет некто: «Ни фига,
Дауншифтинг, господа».
 
 
Что ж, сомнения уместны,
Коль резоны неизвестны.
Что ж влекло Лукьяна вдаль,
Где токующий глухарь
С вепрем злобным заодно
Топчут сельское гумно?
Из окошка в ПМЖ,
Что на третьем этаже,
С телескопом или без
Виден лишь клочок небес.
А в деревне небосвод
Заполняет хоровод
Зодиаковых зверей
Из полей и из морей.
Нэйчи изобилье тут —
Флоры отовсюду прут.
Правда, фауна порой
Предстаёт с хвостом длиной
Чисто, как у кенгуру.
Право слово, не совру.
Воздух – истинный бальзам
Для видавших виды дам.
Опуская лепоту баньки с веничком,
Сочту неуместным горевать,
Что в деревне не слыхать
Ни соседа-надоеды,
Ни докучливой беседы
Про вчерашний сериал,
Тот, что рейтингов набрал.
 

Авдеиада

Цикл 16+

Здесь падший лебедь на пруду

Изображает поп-звезду.

 
Жизнь не мыслил без страстей
Незатейливый Авдей.
Угол с выходом в астрал
Где-то на Рублёвке снял.
 
 
Всё б на Рублёвке ничего,
Но не учёл Авдей того,
Что пистолетом у виска
Нахлынет социотоска.
 
 
Как бы сочувствуя беде,
Один коварный сомелье
Смутил Авдея божоле,
Сказав, что истина в вине.
 
 
На свояченицы birthday
Собралися нынче гости,
И Авдей напился в хлам
За присутствующих дам.
 
 
Преобразившись в comme il faut,
Авдей, в малиновом пальто,
Залез к свояченице в окно
(Проснулось, видно, либидо).
 

 
Дабы избегнуть адюльтера,
Его свояченица Вера
A propos шанс не упустила —
Авдея скалкой осенила.
 
 
«Из Адамова ребра
Вышла с палкою жена», —
Заключил злодей Авдей,
Получив с утра люлей
От свояченицы своей.
 
 
У свояченицы своей
Подломил злодей Авдей
Банку ржавую гвоздей
Для строительных затей.
 
 
Прямо в морду без затей
Неожиданных люлей
Схлопотал злодей Авдей
От свояченицы своей.
 
 
После родственных люлей
Стал злопамятным Авдей:
Взял и написал на маму
Как бы злую эпиграмму.
 
 
Пока мама мыла раму,
Натерпелась мама сраму
От злодея-лиходея,
Типа свояка Авдея.
 
 
Искусством барыша прельстясь,
Авдей в момент пустился в пляс,
А вот люмбаго не дремало —
Ему все члены заковало.
 
 
Сарынь на кичку с перемоги
Намеревались бандерлоги,
Но проезжавший там Пахом
Пыл охладил своим кнутом.
 
 
В пылу полемики, когда
Без аргументов никуда,
Авдей цитировал всегда
Из «Энеиды» два стиха.
 
 
Обувая сапоги,
Встал Авдей не с той ноги.
Пока нужную искал,
Вышел утренний запал.
 
 
Преодолев в себе злодея,
Авдей назвал чудилой гея.
 
 
Политкорректность здесь чужда,
Сказал Авдей, сев на ежа.
 
 
Не парился Авдей за узы Гименея,
Свою Любовь Аглаю сонетом восхваляя.
 
 
Сидя с дамой тет-а-тет
На бульваре Круазет,
Пригорюнился Авдей
С ностальгических мыслей…
 
 
К мозгоправу шёл Авдей
Посреди рутинных дней,
Дабы утвердиться в том,
Что не поздно пить боржом.
 
 
Раз Авдей, как тать в ночи,
Нёс со стройки кирпичи,
А навстречу из села
Шла свояченицы кума.
Ночь безлунная была,
Всяку згу скрывала тьма.
 
 
Глаголом жгя сердца людей,
Авдей свояченице своей
Изгадил подло юбилей,
Наевшись водкой до бровей.
 
 
Конгениально поступил Авдей,
Когда свояченице своей
Вручил охапку орхидей
На долгожданный юбилей.
 
 
У Авдея что ни день,
Тень находит на плетень.
Что сулит сия примета?
У природы нет ответа…
 
 
Порой закатной Альбиони
Играл Пьяццоллу на балконе,
А в предрассветной тишине
Авдей томился в забытье.
 
 
У Авдея компаньон
Под бельгийский корильон
Лихо пляшет котильон.
Со свояченицей в паре
Компаньон забыл в угаре,
Что Авдей, как селадон,
Нравом Яго наделён.
 
 
Буйволиною тропой
Авдей шёл на водопой,
Но осознавал едва ли,
Что попал он на сафари.
 
 
Авдей следил с тоской во взоре
За судоходством на Босфоре.
Из Центра смс-шифровка
Продлила вновь командировку.
Вроде не было причины
У Авдея для кручины,
Но, однако, мрачен он —
Англичанкой удручён…
 
 
Авдей, как истый патриот,
Душой болел за свой народ.
И даже в Маслену Христову
Не ел блинов с икрой кетовой.
 
 
Авдей, Франциском вдохновлён,
Кормил пернатых всяк сезон,
Да и копытных не чурался —
Душой всем тварям отдавался.
 
 
Чтобы не было печали,
Той, что черти накачали,
Стал Авдей амбивалентно
Относиться к комплиментам.
 
 
На Авдея Петросян
Мерзопакостно влиял.
Петросяну ж всё ништяк —
Популярен, как пошляк.
 
 
Во саду ли в огороде,
Очутившись на природе,
Осознал Авдей тогда,
Что сбылась его мечта.
 
 
Партер проходом не тревожа,
Масон Авдей покинул ложу.
Давали что-то из Бизе,
О чём шумят Champs Elysses.
 
 
У Авдея из синдромов
Лишь боязнь аэродромов
Как-то позволяла жить,
Старомодным не прослыть.
 
 
Раз к Авдею на трубе
Сели рядом А и Б.
А был выпить не дурак,
Б держал порой общак.
 
 
Как-то плющила Авдея
Атмосферная стихея,
От Зеленина зелья
Пригубил Авдей едва…
Сразу чакры отворились,
И явилась божья милость.
 

 
Нелепо выглядел Авдей,
Когда сервильный брадобрей
Из русых Авдиных кудрей
Настриг угрюмых Лорелей.
 
 
«Ту-ту, ту-ту, ту-ту, ту-ту», —
Кричали дятлы на лету.
Так вторгся дятловый трезвон
В Авдея мерный моцион.
И тут увидел он вдали
Электропоезда огни.
 
 
Вудпеккер с дятлихой на пару
С Авдеем учинили свару,
Но тот не понял, что давно
Глядит на стукачей дупло.
 
 
Крылами бодро шелестя,
Вудпеккер криком занялся.
К чему была сия примета,
Авдей терзался без ответа.
 
 
Трепетно любя отчизну,
Авдей отметил с укоризной,
Что либеральная идея
Умами вряд ли овладела.
 
 
Бестрепетно любя природу,
Авдей, обычно в непогоду,
В кухмистерской «Вкус топоров»[1]  Рубящий конкурент «Вкус Вил».


[Закрыть]
Брал бланманже лишь из грибов.
 
 
Как-то раз сумняшеся ничто
Авдей нашёл в шкапу перо,
А склянку, полную чернил,
Он у соседки одолжил.
И потекла стихов река:
Эт сетера, эт сетера…
 
 
Эксклюзивно, сам не свой,
Авдей вышел из пивной.
Изумил Авдея денди,
Предложивший выпить бренди.
 
 
Прислонившись к косяку,
Разгонял Авдей тоску,
С Ретроэфом акапелло
Исполняя тарантеллу.
 
 
Шагая как-то по жнивью,
Авдей наткнулся на свинью.
Предвидя выход кабана,
Авдей ударился в бега.
Смекалистым прослыл Авдей
Среди прозорливых людей.
 
 
Из чугуна отливши лиру,
Авдей подался бы в сатиру,
Но беззлобивое чутьё
Ему шептало: «Не твоё…»
 
 
У Авдея всяк сверчок
Знал назначенный шесток,
А для басенных стрекоз
Держал втуне дихлофос.
 
 
Авдей, уверовав в судьбу,
Всё льнул к родному очагу,
Буде заморские пенаты
Влекли валютные затраты.
 
 
С дисгармонистом[2]  зд. тапёр


[Закрыть] не вступая в спор,
Авдей навскидку выстрелил в упор.
Любители Пьяццоллы и кашасы
Лучили одобрения гримасы.
 
 
Вдохновленный «Слезой комсомолки»,
Авдей ломанул в самоволку.
Однако бдительный патрульный глаз
Предотвратил грядущего экстаз.
В унынье шёл Авдей домой,
Ведя Джульбарса за собой.
Кобель, похоже, осознал,
Что кончен съемкой сериал.
 
 
У букиниста приобрел
Авдей Задеки ветхий том
И проштудировав едва,
Усвоил, что у снов канва
Из славной русской старины,
По толкованиям Задеки,
Сегодня попросту нелепы.
 
 
Шёл Авдей из леса в лес,
За спиной неся обрез,
А в распадке у реки
Либерал попал в силки.
 
 
Озаботился Авдей
Планами грядущих дней —
А решил он для начала
Размотать моток мочала.
 
 
Потешны были нынче Святки —
Авдей играл с попами в прятки.
Однако подшофе попы
Гнушались принципов игры.
 
 
Место встречи изменив,
Шёл Авдей на рецидив,
На монашеском подворье,
Пригласив попов к застолью.
 
 
Заслушав как-то на ходу,
Седьмую Бахову фугу,
Авдей, оглядываясь вспять,
Решил с попами завязать.
 
 
Позиционируясь пророком,
Авдей играл лицом нароком,
А убедительности для
Утробно голосом трубя.
 
 
Дабы избегнуть плеоназмов,
Авдей подчеркивал сарказмом,
Что лик писателя в пенсне
Дороже всяких буриме.
 
 
Нас уверял Минздрав и Иоффе,
Что пагубны коньяк и кофе,
Но от такой сентенции благой
Авдей чуть не ушёл в запой.
 
 
Незадачливый Авдей
Разводил морских свиней.
Правда, знал-то он едва ли,
Как морскими их назвали.
 
 
Для Авдея невдомёк
Был свояченицы намёк,
Что совсем не comme il faut
Заходить в альков в пальто.
 
 
Авдей ехал через реку,
И, помятуя казус грека,
Авдей сунул руку в реку,
Где обнаружил руку грека.
 

 
Свой опыт многотрудных дней
Экстраполировал Авдей
На жизнь простую без затей.
И сразу появился шанс
На когнитивный диссонанс.
 
 
Обременившись как-то водкой,
Авдей закусывал селёдкой,
Дивясь тому, что в барах янки
Предпочитают просто пьянки.
 
 
Авдей wanna have some fun
Прикупил к козе баян.
И теперь окрестный люд
Слышит смешанный прелюд.
 
 
Авдей подчас Вазисубани
Употреблял и после бани.
 
 
Едва откушав тирамиссу,
Авдей склонился к компромиссу.
 

Тени прошлого

 
Авдей, владея контрабасом,
Держал в нём погребец с припасом:
Полштофа водочки хреновой,
А также сбитня литр с ендовой.
Там были Старка, Спотыкач,
Элитный из свеклы Первач,
Медок с брусникой и морошкой
И горстка рыжиков в лукошке.
 

P.S.

Выигранная в штос у проезжего коменданта контрабасовая домовина и артефакты русского застолья были найдены при сносе дома с мезонином XIX века в дер. Федосьино на излете века XX, в период владения столицей Лужковчиной, воспетой известным клевретом Пашкой Гореловым на ТВЦ.

 
Едва полночное светило
Окно светлицы осветило,
С толпой подружек аонид
Эвтерпа к Авдию спешит.
 
 
Джентельменством не кичась,
Нёс Авдюха на плечах
Пудов семь девичьей стати,
Не считая веса платья.
А за ним, тесня друг дружку,
Шли болтливые подружки
И, как видно, не скучали —
«Папа может», – причитали.
 

В подражание английским поэтам

<Жил да был старикан в Ливерпуле…>

 
Жил да был старикан в Ливерпуле,
Отливал он из олова дули,
Чтобы их обменять на пачули
У зловредных старух в Ливерпуле.
 

<С лицом унылым сеньор из Мурано…>

 
С лицом унылым сеньор из Мурано
Вставал по утрам достаточно рано,
Дабы ворон пострелять из нагана
В этом славном местечке Мурано.
 

<Одна очень неюная леди…>

 
Одна очень неюная леди
Поселилась в деревне Bearteddy
И потом каждый час
Барабанила в таз,
Что бы к ней не забрались медведи.
 

<Жил старичок без старушки…>

 
Жил старичок без старушки
С видом на море в избушке.
Со скуки он по мере сил
Старух на бабки разводил,
А на трёхпалубном корыте
Порою отдыхал на Крите.
 

<В меру достойная леди Аглая…>

 
В меру достойная леди Аглая
Не выносила собачьего лая
И контрабасом в унисон
Гнала от сквайров сладкий сон.
 

<Избыточно дебелая Дебора…>

 
Избыточно дебелая Дебора
Гуляла вдоль соседского забора,
Когда упавший с дуба либерал
Вослед её проклятья посылал.
 

Рождественский лайфхак

 
У леса на опушке
Жила в шале старушка,
Которая мечтала
Иметь часы с кукушкой.
Лет много или мало
Минуло с той поры,
Но вот однажды старой
Посыпались дары.
Едва прокаркал ворон
(читай: Эдгара По), —
За шалевым окошком
Мешок стоит с добром.
 

 
Старушка с изумленьем
Схватила тот мешок,
Завязки распустила,
Волнуяся чуток.
И что она узрела
В той торбе расписной?
Смартвоч и клетка с птахой
Вполне себе живой…
Случается, когда желанья старомодны
Для Сантова ума…
 

Геронтологическое

 
Брюнет – поэт,
Блондин – эстет,
Шатен – атлет во цвете лет.
Когда ж метафору поэт
С трудом найдёт на склоне лет,
То и лысеющий эстет,
Присев на хилый парапет,
С шатеном сверзившись в кювет,
Напомнит, что во цвете лет
Брюнет-поэт носил колет,
А сверхназойливый эстет
Ходил лишь в сельский туалет,
Где наш каштановый атлет,
Опорожняся от котлет
И наплевав на пиетет,
Ваял экологопаштет (из тех котлет).
То было, правда, в цвете лет,
А ныне те же:
И брюнет, непререкаемый эстет,
Атлет давно не в цвете лет,
Имея теплый туалет, —
Скорбят о пасторали лет.
Когда б поэт, эстет, атлет
Могли от кайфа прошлых лет
Иметь лишь псевдопиетет.
 

Разное

Self irony

Блаженны дочери Лилит.

 
Кто с погонялой Лысый Чёрт
Загадит всё наперечёт,
Тот тип, гордыней обуян,
Б/у разведчик, ник – Лукьян.
 

Гламурное

 
На Крылатские холмы
Собиралися волхвы…
Стали думать да гадать,
Как им пробки миновать.
Тут какой-то джипси-бес
Предлагает джипиэс.
«Гаджет, – молвит, – хоть куда
Вас доставит без труда».
Искушения полны
Сомневаются волхвы…
 

Приметы времени

 
Примечательно вполне,
Что весной в Караганде,
Сидя ночью на трубе,
Повстречаешь А и Б.
 

<«Слеза комсомолки», конечно, не спирт…>

 
«Слеза комсомолки», конечно, не спирт,
Но всё же на зорьке беднягу бодрит.
 

Антропомета

 
Полезли волосы на лоб,
К бровям присоединиться чтоб.
 

Мысли

 
И даже знаток угадает едва ли,
Что скрыто названьем «Грачи пролетали».
А это салат из ингредиентов,
Оставшихся после гулянки студентов.
 

* * *

 
Как в стране царил хаос,
Всем нам памятно, небось.
 

* * *

 
Что бы там ни говорили,
Тянет нас на Пикадилли.
 

* * *

 
Вряд ли сыщется там кров,
Где plenty of от огурцов.
 

* * *

 
Мухоморы хороши
Для отчаянной души.
 

* * *

 
Коли сперло в вас дыханье,
Значит, вы ещё в сознании.
 

* * *

 
Когда Тереза (но не мать),
Опять откроет маус,
Все мыши сдохнут от стыда —
Такой вот экоказус.
 

Объявление в травмпункте

Внимание, либералы!

Осуществляем поставку, посадку и уход

за спецпородой низкорослых дубов.

Здравицы, оды

Аркадика

 
А воды вновь весной шумят.
Согласен. Это плагиат.
Однако ныне об ином
Свой разговор мы поведём.
Весна годится для зачина,
Буде известна нам причина
Здесь красноречия боренья,
То день Аркадия рожденья.
Понятно, что уже немало
Заздравных тостов прозвучало.
И панегириком опять
Тебя не стану утомлять.
Уверен, что годов немало
Тебе кукушка насчитала.
Давайте выпьем же до дна
За птичку эту, господа!