Книга: Через сто лет - Эдуард Веркин

А еще на них гадать можно. Сзади заходишь, а потом по голове его бамс! Главное, не сильно, чтобы совсем шею не свернуть. Ты его хлопнешь, значит, а он что-нибудь и скажет. В сумерках сознания. Вроде как будущее тебе предречет.

- Все так и должно быть? - спросил я. Я предполагал, что спасать надо несколько по-другому, но, с другой стороны, времени прошло много, обычаи могли и измениться.

- Они неправильно делают, - сказал я. - Кружкин должен помедленнее ехать, а Груббер сама должна на грузовик кидаться, тогда и совпадут. А так нет. Костромина меня похвалила за творческий подход. Мы пошли дальше, а Беловоблов, Кружкин и Груббер все еще упорствовали в заблуждениях, я оглянулся и вполне в этом убедился. Груббер все так же обреченно выходила на дорогу, Кружкин старательно давил ее грузовиком, Беловоблов спасал. Иногда спасал, иногда не спасал. А иногда Кружкин его давил. По-разному. В целом понятно было, что любовь - дело непростое, с первого раза у многих не получается, плющит многих.

- Ты считаешь, это песня про любовь? - поинтересовалась Костромина после того, как я закончил исполнение. - А что? - спросил я. - Как это что? Ты, когда выписывал, слова не читал, что ли? В смысл не вникал? Там человек бубликом почти до смерти подавился, а ты говоришь про любовь. - Он подавился от любви, - заметил я. - От любви люди со скалы кидаются, а у тебя что? Сначала он бубликом подавился, потом с коня неудачно упал, а в конце и вовсе... Даже повторять неприлично. Костромина к.б. засмущалась, поморщилась. - Это песня про несчастную любовь, - объяснил я. С этим аргументом Костромина неожиданно согласилась.

Так вот и стояли. А Костромина с иронической улыбкой наблюдала за нашей дуэлью со стороны. - Послушай, Беловоблов, уходи, а? - попросил я через некоторое время. - Сам уходи, - ответил мне Беловоблов. - Я сюда первый пришел, - попробовал возразить я. - А у меня барабаны, - возразил в ответ Беловоблов. Что делать дальше, я не знал.

- Жжет? - спросила Костромина. - Да, немного. Как горячие. - Так и надо, - кивнула Кострома. - Серебро испепеляет вредные образования. Ты знаешь, что раньше серебром бородавки лечили? Мы - ходячие бородавки. Костромина немного впала в самопрезрение, но быстро вернулась.

Костромина задумалась. - Ты, наверное, прав, - сказала она. - Вообще, конечно, спасание в нашем мире изрядно обесценено. Кого мы можем спасти, если сами спастись не можем?

- Может быть, - не стал спорить Лужицкий. - Только все равно не пойму, что в этом интересного? Рыбы плавают, рыбы прыгают. - Это интересно, - сказал я настойчиво. - Как знаешь.

Сначала мы шагали молча, то есть не совсем молча - Беловоблов вызывающе напевал старинную песенку о пользе употребления в пищу свежих овощей, а потом вообще разговорился и поведал рассказ из семейной жизни. Про то, как однажды его прадедушка и дедушка отправились на рыбалку. Я его не просил ничего мне рассказывать, но он все равно рассказывал и рассказывал, всегда знал, что он ненормальный.

- Согласен, - буркнул Беловоблов. - А вот я... Костромина наступила мне на ногу. - Тоже согласен, - закончил я.

- Поленов... - сказала Костромина с сомнением. - Поленов, ты что... Но тут я ее не стал слушать, в жизни бывают мгновения, когда человек не должен слушать женщину, какой бы она ни была. Даже Костромину.

Конечно, это преувеличенное и застывшее - инструмент показать вечность без прикрас. Только вот такая подача лично меня быстро утомила. Текст лишен окраски и кажется скучным, а события без предыстории не увлекают.

Самое интересное будто вынесено за скобки. Что случилось с человечеством? С главным героем? Откуда такие странные хобби?

Окончательно с отношением к прочитанному не определилась. Кажется, все перечисленные минусы создают атмосферу, но при этом по факту проработанная атмосфера не цепляет.

Спросите в чем подвох? Неужели сбылось классическое "счастья для всех и даром"?! Конечно нет. Потому что теперь землю заселяют не люди, а вупы, вупыри, вампиры. Нет, они не пьют кровь отросшими клыками и не превращаются в летучих мышей. Их бич -равнодушие, апатия, отсутствие продолжительного интереса к чему-либо. Для поколения В, немногочисленные, избежавшие превращения истинные люди, стали недостижимым идеалом.

Рассказы о правильных "человеческих" реакциях и поступках разбираются в школах, передаются от старшего поколения к младшему. Отрабатываются на курсах по соулбилдингу. Подростки подражают героям, немногочисленных, прочитанных книг. Выглядит это ужасно нелепо и местами пугающе, но чертовски искренне. Примерно, как маленький ребёнок, разом дорвавшийся до маминой косметички и папиной пены для бритья. Только дети играют во взрослых ради удовольствия, а вупы из-за угрозы окукливания. Вот ты только что существовал, а вот осталось только покрытое слизью тело, с перепонками между пальцами и остекленевшими глазами. И это необратимо.

Хотя в истории есть главный герой и даже очень странная любовная линия, книга всё равно воспринимается как рассказ о глобальном катаклизме. Не страшном, потому что все как бы живы, но заставляющем задуматься о ценности простых вещей.

Таких, как отсутствие прав на собаку, возможность отражаться в зеркале и расчесывании собственных волос.

Безусловно, это одна из самых цепляющих антиутопий, что мне когда либо попадались.

Из минусов: - некоторыми местами мне было немного скучновато - где-то автор не дожал. А вообще, это отличная литература. Не знаю, насколько она написана для подростков (мрачновато несколько, чтобы быть young adult, как мне кажется), скорее о подростках, но, по-моему, это всё же роман для взрослых. И что самое замечательное тут - воззвание к Человечеству. Воззвание, что нужно любить, чтобы быть людьми. В первую очередь.

И тут как раз происходит крутой поворот именно в нас, мы начинаем сопереживать героям и уже мчимся с ними в одной упряжке и даже пытаемся подсказывать им, как поступить, куда лучше пойти, что взять себе еще на вооружение, чтобы стать одними из нас... стать Человеком!

Роман мне ассоциативно напомнил лучшую советскую подростковую фантастику: Булычев, Горькавый, Стругацкие. Не ожидал от автора такой светлой ауры в необычной постапокалиптической обертке, в этом необычном ироничном "ёрничаньи" можно скрыть самые глубокие философские истины о смысле человека. С удовольствием продолжу знакомство с автором.

Сегодняшняя "Цитата Дня" посвящена пользе чтения:

сегда помню, что читать надо, без чтения те искры, которые еще теплятся в душе, погаснут, исчезнут без следа.