Текст книги "Наследник"

Он после того случая послал мне больше тысячи писем с извинениями. Он писал, что очень сожалеет, и клялся, что любит только меня одну и хочет жениться на мне. Но если он любил только меня одну, то как мог обнимать другую?! Как это возможно? С того дня я больше не верю в любовь. Я поняла, что нельзя вам верить, все вы одинаковые, но ты… ты не как все, ты другой. Ты любишь одну и только ей верен, и даже в глаза другой не посмотришь.

Я снова начинаю верить в честность и искренность, когда смотрю на тебя. Почему ты не такой, как все? Ответь мне! Хотя ты всё равно не ответишь.

Харрис не колеблясь ответил:

– Любя, вы отдаёте частички сердца друг другу и пытаетесь их беречь, иначе, разбив одно, не убережёте и второе. Её зовут Аора, и она мне верит, и я её не предам никогда. Я не полюблю никого, пока дома меня ждёт она.

– А если уже не ждёт? – спросила Сури. – Что, если она уже похоронила тебя, ведь от тебя столько времени не было вестей? Твои родные уже наверняка похоронили тебя, и то же самое сделала она.

Харрис промолчал, и Сури поняла, что задела его за живое, поэтому не произнесла больше ни слова.

Наступил вечер. Перед тем, как отправить Брока обратно, стоя во дворе, Аора обратилась к нему:

– Брок, моей маме всё хуже и хуже. Это невыносимое чувство, когда ты видишь, как умирает твой самый родной человек, а ты даже не можешь ему помочь, когда никто и ничто уже не сможет. – Она, улыбнувшись, пронзительно посмотрела на Брока, а он увидел всю боль, что она пыталась скрыть под своей прекрасной улыбкой. – В детстве я, как и все другие девочки, мечтала встретить принца на белом коне. И я его встретила, полюбила, думала, что вместе и навсегда. У нас родятся дети, и мы состаримся и умрём в один день. И точно так же я верила, что родители будут жить вечно. Однако ж принц мёртв, погиб и мой отец, скоро на небеса отправится и мать. Всё, что было мне дорого, я потеряла в один миг. Все, кого я так любила, умерли, небеса их забрали. А тебя мне дали взамен. Я хочу видеть твои глаза каждое утро, всю свою жизнь. – Она взяла его за руку. – Я очень привыкла к тебе, прошу, никогда не предавай меня. Обещай прямо сейчас, что всегда будешь рядом!

– Я обещаю! – твёрдо произнес он.

– Твой брат говорил то же самое.

– Я не он! Я тебя никогда не брошу.

– Однажды я совершила ошибку, мы с Харрисом никому не рассказали о нас, и это стоило ему жизни. Больше я не хочу совершать ошибок. Я хочу быстрее выйти за тебя, чтобы никто нас уже не смог разлучить.

Брок очень обрадовался, услышав это. Он согласен был как можно скорее жениться на ней, но не всё было так просто.

«Отец никогда не одобрит эту помолвку, – подумал он. – В таком случае я сбегу из дома и буду жить с ней здесь».

Аора заметила, как его улыбку сменила задумчивость.

– Ты подумал про отца, про то, что он будет против? Я знаю, ты его очень любишь и уважаешь, и ослушаться не смеешь его. Но ты уже взрослый, Брок, и есть вещи, которые ты сам должен выбирать в жизни. Ты любишь девушку и хочешь жениться на ней, это твой выбор, но почему отец должен запрещать тебе, почему он выбирает за тебя? Тебе жить с этим человеком, а не отцу. За счастье если не поборешься, то навсегда можешь лишиться его. Я знаю, тебе тяжело, – она взяла его за руку, – но мы справимся.

Брок смотрел на неё пронзительным взглядом:

– Не бойся, Аора!

– Я ничего и не боюсь, когда ты рядом, Брок! – ответила она, мило смущаясь и глядя ему в глаза.

Когда метель стихла, Сури вытащила Харриса в дом из подвальчика и, усадив на пол, осмотрелась. Снежная пыль ещё вилась по комнате. Рядом с перевёрнутым шкафом лежала окоченевшая лошадь с открытыми остекленевшими глазами.

– С нами было бы так же, если б не ведьма, – произнесла обеспокоенно Сури, – она всё же использовала магию, как я ей благодарна! – Она облегчённо выдохнула. – Не верится, что мы целые сутки вот так пролежали… хорошо, сейчас самое время поохотиться. Зайцы после суток заточения в домике выбегают размять лапки, но дров нет, увы, сегодня мы не сможем поесть, и идти мы будем теперь пешком.

Оба тяжело вздохнули.

– Ты должен попробовать встать!

Он с лёгкостью сел, но ноги его задрожали. Сури протянула ему руки и помогла подняться. Она шагнула назад.

– Давай, Харрис, пошли.

И он поволок одну, потом вторую ногу.

– Я их не чувствую, они меня не слушаются.

– Конечно, не слушаются, – сказала Сури, – волки отрывали от тебя куски, спасибо скажи ещё, что ты вообще стоишь! – Сури отпустила его руки. – Теперь давай сам.

Харрис поволок ногу и, споткнувшись, упал.

– Ничего страшного, ты всё равно молодец! – подбодрила его она. – Теперь отдохни, позже ещё раз попробуем.

Когда Брок добрался до дома, было уже за полночь. Апенья стояла во дворе с сонными испуганными глазами. Увидев Брока, она прослезилась.

– Сынок! Ты жив! – Она крепко обняла его. – Ну почему ты не сказал ничего? Брок, мы ведь переживаем за тебя.

Вслед на улицу вышли отец и Медиана. Отец нахмурился, но сразу же вспомнил слова Медианы и ослабил хватку. Он обнял сына:

– Ты меня в могилу сведёшь, Брок! Ты ушёл, ничего не сказав, в метель, и что мы должны были думать, а?

– Прости меня, отец, я обещаю больше так не делать. В следующий раз я обязательно пошлю сокола к вам, чтоб вы знали, что со мной всё хорошо.

– Ладно, Брок, я надеюсь, что такого больше не повторится, а теперь иди быстрее в дом и согрейся.

Чуть позже Апенья зашла к Броку. Он сидел у камина с книгой. При виде мамы он быстро закрыл её. Апенья села рядом:

– Что читаешь, сынок?

– А-а-мм… вот решил стихи почитать.

Апенья улыбнулась:

– Брок, ты изменился… ты мало с нами общаешься, всё время где-то пропадаешь. Расскажи, что с тобой происходит.

Увидев его смятение, она продолжила:

– Брок, я твоя мама и всегда поддержу тебя. Что бы ты ни сделал, как бы ужасно ни поступил, я всегда буду на твоей стороне и всегда защищу тебя. Брок, я уже потеряла двух сыновей, – она протёрла глаза, – и я не хочу потерять ещё и тебя. Поэтому расскажи мне, что происходит, я хочу знать.

Брок глубоко вздохнул.

– Мне понравилась одна девушка, мама, и я хочу жениться на ней. У нас всё серьёзно. Но я очень боюсь, что вы не дадите согласия. Я видел, как отец поступил с Харрисом. Хотя… – Брок запнулся, – хотя он ничего плохого не сделал.

– Сынок, я не против, чтоб ты встречался, но жениться… мальчишки в твоём возрасте часто совершают ошибки, из-за которых потом приходится расплачиваться всю жизнь. Я имею в виду, что не хочу так быстро становиться бабушкой… не сейчас. И встречаться я тебе не запрещаю, встречайся, сын, но будь осторожней.

Ведь от любви мозг затуманен,

И мы порою так становимся слепы,

Что не способны разглядеть в невинной ласковой улыбке

Предательство и море лжи.

– Красиво сказано, мам, но вам нечего бояться, в её улыбке я вижу самые искренние эмоции. Жизнь её потрепала, и ей сейчас очень плохо, хотя она и смеётся, но в этих глазах я замечаю боль. Поэтому я должен и буду защищать её отныне, ведь без меня она не справится. Но давай об этом потом… Мам! Честно говоря, я думал, что отец накажет меня.

– Твой отец вовсе не плохой человек, Брок, просто он очень вспыльчивый. Но сейчас я хотела поговорить не об этом. Сегодня из королевства прилетел сокол: у короля день рождения, и нас пригласили на пир. Вот уже несколько лет нас не было на дне его рождения, и не приехать в этот раз будет неуважительно, поэтому готовься, Брок, мы отправляемся через три дня.

Апенья вышла из комнаты. Уже наступило утро.

Опершись на копьё одной рукой, другой на Сури, Харрис медленно ковылял по снегу.

– И как, ты думаешь, ему это удалось? – спросила Сури. – Точно никто не знает, все пишут по-разному, но в «Сражении гарденийцев» написано, что Зелен Гарденский родился в племени, которое было изгнано из родного города армией Чёрного Пепла. На протяжении десятилетий Чёрные плащи сжигали города и убивали их жителей. Многие люди смогли избежать смерти. Они ушли далеко на запад, в неизведанные земли, и создали там новые поселения. Так появлялись племена. Зелен Гарденский родился в одном из таких племён. Тогда никто и не подозревал, что на свет появился салант. Зелен Гарденский управлял животными и владел мечом лучше любого воина, ещё будучи мальчишкой. Он обещал племенам вернуть их прежнюю родину, из которой они были изгнаны Чёрными рыцарями. Родину, по которой ходили их предки и которая по праву принадлежала им. Он пообещал, что, объединившись, они одержат победу, и в тринадцать лет собрал армию. И он одолел Чёрных рыцарей, но освободить город так и не успел, потому что бесследно пропал. За ним последовали миллионы, но обещание он так и не выполнил. – Сури вытащила карту. – Но как было на самом деле, так никто и не узнает, но это ладно, сейчас есть проблема поважнее. Такими темпами мы будем год идти до поляны, нам бы как-то ускориться! Мы сейчас всё ещё в сосновом лесу. После него начнётся волчий край, потом кленовые леса, в которых обитают медведи, а потом поляна.

– И как мы пройдём через кленовые леса? – спросил Харрис.

– Думаю, у меня есть идея.

Харрис взглянул на неё недоверчиво:

– Может, лучше свернуть на главную дорогу и безопасно добраться до поляны?

– Посмотрим, – ответила она.

Раздался вой, и Сури обернулась:

– Харрис, сколько волков в стае?

– Хмм, двадцать пять-тридцать, думаю.

– А если за вожаком бежит куда больше волков?

– Тогда это вожак вожаков, – ответил он.

Сури повернулась к нему:

– Но как это возможно?

– Я не знаю, но он чем-то отличается от остальных.

Волки кружили вокруг них, оставляя повсюду отпечатки лап. Они безнадёжно пытались подобраться поближе и пожирали их голодными глазами. Сури указала пальцем на огромное поместье. Подойдя к нему, они увидели огромные дыры в заборе, волки то забегали в них, то выбегали наружу, очевидно, они и были единственными обитателями этого места. Ворота были настежь открыты, а весь двор заполнен волками. Увидев людей, волки разбежались в разные стороны.

Стены поместья состояли из белого камня, а подоконники были обложены кирпичами. Во дворе стояли покрытые снегом столы со скамейками. Сури покрутила большую железную ручку, и дверь со скрипом отворилась. Они осмотрелись: первое, что бросалось в глаза, – это лестницы, часть из которых вела на второй этаж, другая – в подвал. Комнат просто не сосчитать. В конце зала выделялся огромный камин. Его внешняя часть, выложенная из белого камня, образовывала п-образный портал, основание было сложено из тёмного камня, верхняя же часть из красного кирпича. Пол был также из кирпичной кладки. В центре стоял большой круглый деревянный стол. На распилах досок, из которых он состоял, широкие светлые кольца чередовались с более узкими тёмными. Стулья вокруг стола имели длинные гнутые спинки, заканчивающиеся формой короны. С боков стояли огромные книжные шкафы с двустворчатыми дверцами.

Проведя пальцем по столу, Сури, произнесла с восхищением:

– Это же арболовое дерево, самое редкое дерево в мире! Только у короля есть стол из этого дерева. А тут вся мебель из него.

Харрис лёг на диван, а Сури, восхищённо оглядываясь, пошла дальше по комнатам. Долго она осматривала поместье, он даже начал засыпать, когда услышал приближающиеся шаги.

– Харрис! – воскликнула Сури ещё с порога. – Я не знаю, кто тут жил, но он явно был богаче самого короля. Интересно, что стало с хозяевами поместья. – Сури внезапно задумалась. Возможно, она нашла ответ, но не стала озвучивать его. Она подошла к окну, глубоко вздохнула. – Во дворе несколько сотен волков, я не смогу поохотиться. Я и костёр развести не смогу, все дрова отсырели.

– И что нам делать? – спросил он.

Она повернулась к нему и выпалила:

– Выживать!

Спустя пару секунд она улыбнулась:

– Отдохни, завтра отправимся в путь.

Брок услышал знакомый голос, который уже давно не слышал. Он пошёл на звук. Приблизившись, он различил ещё один голос, от которого мурашки пробежались по коже. Зайдя в комнату, он застыл: Харрис кружил в нежном танце с Аорой. Брок, с трудом сглотнув комок, вымолвил:

– Аора!

Она остановилась и посмотрела на него. И вдруг неожиданно произнесла:

– Брок! Харрис сделал мне предложение, и я согласилась. А ты не успел.

Она засмеялась и снова принялась кружить по комнате.

Вдруг Харрис указал на него пальцем.

– За счастье надо бороться, а ты не боролся, ха-ха. – Голос становился жутким. – Ты не успел…

Неожиданно они стали приближаться.

Брок прижался к стене и закричал:

– Не-ет!

Он услышал стук своего сердца. Оно билось всё громче и быстрее.

– А ты будешь нянчить наших детей, – произнесла Аора, стоя прямо у Брока над головой.

Он закрыл глаза и вытянул вперёд руку:

– Нет, этого не может быть, не-ет! Не-е-ет! Не-е-е-е-е-е-ет!

Брок открыл глаза и издал глубокий вздох. Он лежал неподвижно и глядел в потолок, пытаясь понять, что произошло. Наконец осознав, что это был всего лишь сон, он облегчённо выдохнул. Постепенно печаль на лице сменилась улыбкой. Он начал прокручивать в памяти приятные моменты с ней, снова и снова. «Надо ещё раз увидеть Аору перед отъездом, но как я отпрошусь?»

Зазвенел колокольчик, Брок быстро оделся и спустился в зал. Его все уже ждали.

– Добрый вечер. Простите, я опоздал.

В руках у отца он увидел письмо с огромной королевской печатью.

– Итак, – начал Эрнесто, – я уже пять лет пропускаю королевский пир. А короли, они люди гордые, они не потерпят такого отношения. Раз есть приглашение, значит, ты обязан присутствовать, иначе король может посчитать это за неуважение. А за это может последовать наказание, поэтому в этот раз мы все отправимся в королевство. – Эрнесто отложил письмо в сторону. – Теперь нам нужно решить, что подарить королю. Ваши предложения?

Брок уставился в окно и подумал: «Как же я не хочу туда ехать! Плевать мне на королевство и тем более на короля». Его трясло от злости, потому что он не мог ничего изменить. Почему он, вопреки своей воле, должен ехать куда-то? Брок хотел возразить и громко крикнуть, что он никому ничего не должен и никто не вправе им управлять, но не посмел перечить отцу.

– А как насчет меча? – воскликнула Апенья. – Подарим ему меч.

– Нет, – возразил Эрнесто, – этих мечей у него завались.

Он посмотрел на Брока:

– А что ты предложишь?

Брок перевёл взгляд на отца, он был настолько погружён в себя, что не услышал вопроса, но уловил, о чём его спросили.

– Давайте подарим ему вино, – Брок выпалил первое, что пришло в голову.

– Хм, сын мой, ты меня пугаешь, в королевстве лучшие виноделы, и наше самодельное вино ему даром не нужно.

– Дорогой, – начала Апенья, – а давай подарим твой красный лук с рубинами на рукояти, украшенный перьями?

– Да, и пригласим его на охоту, чтоб он опробовал его, – продолжил Брок.

Отец задумался:

– Хм, это хорошая идея, сын, король любит охоту и сам загорится желанием пострелять из лука.

Брок высокомерно взглянул на Медиану и с сарказмом спросил:

– А что ты молчишь? Тебе нечего предложить нам? Ты же у нас тут самый умный…

– Нет! – произнёс Медиана.

– Что нет? – спросил его Брок, засмеялся и, бросив взгляд на отца, снова посмотрел на Медиану.

– Нет, не надо приглашать его на охоту. Ему восемьдесят лет, он слишком стар для этого.

– Но это не значит, что он разлюбил охоту, – перебил его Брок.

– Да, не значит, но он уже потерял способность хорошо видеть, а поэтому и стрелять тоже. Промахнувшись, король скорее заявит, что мы подарили ему непригодный лук, проявив неуважение, чем смирится, что в свои восемьдесят он потерял хватку.

– Да, Медиана, ты прав, – поддержал его отец. – А что тогда подарить?

– Картину! – ответил Медиана.

– Что? – воскликнул Брок. – Картину? Ты с ума сошёл? Кто дарит королю картину? Ты ещё чайник подари ему.

Медиана посмотрел на отца:

– Это не обычная картина. Она нарисована не кистью, а выложена камнями. Очень кропотливая работа. Несколько тысяч камней с аккуратно отполированной поверхностью выкладываются таким образом, чтобы получился рисунок. На нём изображён олень с ветвистыми рогами. Правда, мне пришлось доработать её так, чтобы линий стыков между камнями не было видно. Я даже прочитал пару книг перед тем, как начать работать с камнем. Наибольшее впечатление на короля мы произведём, если подарим то, что он любит больше всего. Я считаю, что олень для любителя охоты – это просто идеальная идея.

– И где ты нашёл эту картину? – спросил отец.

– В подвале, ещё в детстве.

– А ну-ка принеси её, я хочу посмотреть.

– Уже принёс! – Медиана вытащил её из-под стола.

Эрнесто провёл пальцем по камням:

– Они гладкие, и рисунок очень красивый. А как ты камни красил?

– Я не красил их, это цветные камни.

Эрнесто посмотрел на Апенью, окинул взглядом Брока, потом кивнул:

– Отлично! Её и подарим.

Зов сердца

Брок был взбешён, но не подал виду. Он дождался, пока все разойдутся, и последним направился в свою комнату.

«Если в этот раз меня снова не будет, отец точно уже поругает, – подумал Брок, сидя на кровати и нервно болтая ногами. – А если отпрошусь, не отпустит. – Брок нахмурился. – Что же делать?»

Вдруг раздался стук в дверь и мамин голос:

– Брок, ты там, можно зайти?

– Да, мам, заходи.

Апенья вошла и села на кровать:

– Брок, ты собрал вещи? Зубную щётку, носки, перчатки, всё взял?

Брок кивнул. Апенья взъерошила ему волосы:

– Сынок, ты изменился, ты больше не говоришь со мной. Я не знаю, что у тебя на душе творится. Брок, расскажи мне, кто она, кто её родители, где живёт?

– Я пока не могу рассказать. Прошу, мам, пойми меня правильно, у меня всё серьёзно, и я женюсь на ней, но покажи я её сейчас, вы будете против, поэтому я не хочу пока знакомить вас. У неё сильно болеет мать, и скоро она останется совсем одна.

Апенья широко раскрыла глаза:

– Не говори так, вдруг всё обойдётся.

– Ну вот и я надеюсь. Ей сейчас очень тяжело, поэтому я и еду к ней, чтобы поддержать. Я обещал ей всегда быть рядом, и я буду. Послезавтра мы отправляемся в королевство, поэтому завтра я уже не смогу её увидеть… Прошу, мам, отпусти меня сейчас, я хочу последнюю ночь побыть с ней!

Апенья вздохнула:

– Когда доедешь, отправь сокола, чтоб я не беспокоилась.

Брок обрадовался, обнял мать и побежал на конюшню. Исход встречи терзал его сильнее, чем сама встреча. Он очень волновался.

Ворота и дверь дома были открыты. Фрейи не было в кресле, хотя огонь в камине горел.

Брок занервничал и крикнул:

– Аора!

Раздался скрип сверху, послышались шаги, Аора пробежала по ступенькам и со словами: «Мой волк!» прыгнула в его объятия.

– Ты меня сейчас задушишь, – прохрипел Брок.

Аора ослабила хватку:

– Извини, просто мне надо тебе что-то сказать.

– Мне тоже надо тебе что-то сказать.

Аора посмотрела ему в глаза:

– Давай ты первый.

Брок взял её за руку, от волнения у него затмило разум. Он не мог выговорить ни слова. Его сердце начало биться быстрее.

Аора сжала его руку:

– Мой волк, не бойся, я с тобой!

Брок побледнел, проглотил комок в горле, глубоко вдохнул, вытащил из кармана серебряное кольцо и встал на колено.

– Выходи за меня, – сказал он быстро и невнятно.

Аора вытаращила глаза и прикрыла рот рукой от радости.

– Это не ей решать! – раздался голос за спиной.

Обернувшись, он потерял дар речи. Перед ним стоял Фолби. Брок повернулся к Аоре.

– Об этом я и хотела тебе рассказать, – проговорила она. – Вчера после того, как ты уехал, в дверь постучали. Я подумала, что это снова ты, обнять меня решил или вообще вздумал остаться. Но, открыв, я увидела отца. Брок! Небеса всё же услышали мои молитвы!

Фолби подошёл к Броку и, улыбнувшись, похлопал его по плечу:

– Пошли за стол сынок, выпьешь с нами чаю.

Брок сел напротив, а Аора направилась в кухню. Когда она вышла, Брок сжал кулаки и злобно посмотрел на Фолби.

– Ты помог моей семье, спасибо тебе, Брок. Аора со вчерашнего дня только о тебе и говорит. Ты теперь для неё герой, – Фолби улыбнулся. – Ты не повторил ошибку Харриса и сразу сделал предложение, очень грамотно, хвалю!

– Я вам чай принесла, – перебила их Аора, входя в зал. Она поставила перед ними чашки и села рядом с Броком. – Отец, ты уже рассказал ему, что произошло с тобой?

– Как раз собирался, доча! – он пронзительно посмотрел на Брока и начал: – Меня пригласил в гости мой давний знакомый, чтобы отметить рождение дочери. Я сразу заподозрил что-то неладное, но всё же отправился со слугами к нему. Позже я убедился, что неспроста было моё волнение. Ночью он зарезал всех моих подданных, а меня взял в плен. – Фолби ухмыльнулся. – Он ещё с молодости завидовал мне, потому что я всегда добивался своего, а у него постоянно всё из рук валилось. К тому же нам обоим нравилась Фрейя, но женился на ней я, и все эти годы он таил обиду и ненависть, и вот только сейчас он вдруг решил отомстить. Это он заразил Фрейю этой смертельной болезнью. Меня он не собирался убивать. Он хотел, чтобы я почувствовал то, что все эти годы чувствовал он. Он отравил Фрейю, чтобы я наблюдал за её смертью и мучился, и ему это удалось… – Фолби тяжело вздохнул. – Но хватит уже об этом… как же я рад, что с моей семьёй всё хорошо и что ты всё это время был рядом с ними.

Фолби глотнул чай и пристально посмотрел ему в глаза:

– Так, значит, вы собираетесь пожениться, а твой отец не будет против?

Брок не знал, что ответить. Фолби продолжал пожирать его взглядом.

– Сынок! Уверен, мы ещё найдем время поговорить об этом, а пока, думаю, что твои родители будут очень беспокоиться, если не застанут тебя в постели. Я полагаю, тебе уже пора возвращаться. Твой отец лишился двух сыновей, не мучай его, не заставляй беспокоиться. Я провожу тебя, а ты, Аора посмотри, как там мама.

Брок вышел во двор, а следом за ним и её отец. Фолби похлопал его по плечу, и они направились в сторону ворот.

Брок, не скрывая злости, грубо спросил:

– Как вы остались живы?

– Я убежал, когда увидел волков. Правда, двое ранили меня, но я отрубил одному голову, а второму распорол брюхо.

– И где вы были всё это время?

– Я потерял много крови и упал без сознания. Лекарь, который подобрал меня, сказал, что у меня было заражение крови, поэтому я долго не приходил в себя и лишь чудом остался жив.

Брок оскалился:

– Вы хотели убить моего отца, а теперь стоите тут и строите из себя жертву!

– Да, Брок! Твоя злость ко мне и неприязнь оправданы, но перед тем, как судить меня строго, просто послушай, я расскажу тебе историю, Брок, а потом ты сам сделаешь выводы, ты уже взрослый! Мы с твоим отцом всю нашу молодость искали волчий перстень и портал, ибо кто найдёт перстень, тот станет повелителем волков, а с помощью портала можно будет перемещать их из глубины леса, из самого волчьего края, в город. Таким образом мы с ним хотели избавиться от тирании короля. Да, по-детски звучит, конечно, но мы с ним жили этой идеей и мечтали однажды навести справедливость во всём мире.

– Мы столько лет странствовали по миру в поисках волчьего перстня, – он повысил тон, – мы бились спина к спине! Мы были много раз на волосок от смерти! Много раз сбегали из плена! Мы были не просто друзьями – мы были братьями! – снова заговорил тише. – По крайней мере, я считал его таковым, а он оказался предателем! Он нашёл портал, стал повелителем, а мне ничего не сказал. – Фолби остановился.

Брок повернулся к нему.

– Предательство – это больно, тем более, если предаёт твой брат. Я не ожидал от него такого, столько лет он врал мне. Ты сам знаешь, что за предательство нужно наказывать. Теперь ты понял, почему я решился на это. На просьбу отдать мне поместье он натравил на меня волков… тех самых, которыми мы с ним и собирались править. Я и не догадывался, что волчий перстень тоже у него.

Сынок, я понимаю, ты очень любишь своего отца, но ты многого о нём не знаешь. Ты и не представляешь, что он творил, ты считаешь его самым лучшим человеком, но он убийца. Скольких людей он убил из-за этого перстня?! Скольких жён он пытал, чтобы выведать информацию об их мужьях?! Скольких детей он оставил без родителей?! Свою одержимость властью он называл стремлением навести справедливость, чтобы не пролилось больше ни капли невинной крови, и не заметил, как сам погряз в крови. Мы бы могли изгнать короля-тирана и занять его трон, а вы были бы наследниками престола. Но вместо этого он сам превратился в тирана. Однажды он поведёт волков в королевство и перебьёт миллионы, и тогда по улицам королевства ручьями польётся кровь. А это не то, к чему мы с ним стремились.

– Не может такого быть! – недоверчиво сказал Брок.

Фолби положил руку ему на плечо:

– Ты расстроен, что родной человек оказался не таким, каким ты его всегда знал… Поверь! Как я тебя понимаю, как же мне знакомо это чувство. Говорят, что ложь сладка, а правда горькая, и ты это ощутил на себе. Знаешь, Брок, человек, что предал раз, предаст и второй, таких людей не пожелаешь и врагу. И даже если вдруг окажется, что твой лучший друг – предатель, гони его! И не жалей об этом. С ним надо покончить.

Брок поднял глаза:

– Что вы имеете в виду?

– Твоего отца надо остановить, и я вовсе не желаю ему смерти, я лишь хочу, чтоб он отдал перстень.

– Но он никогда не отдаст вам его.

Выдержав паузу, Фолби продолжил:

– Мне – нет! Но я говорю не про себя, я говорю про тебя, про наследника.

Теперь Брок уловил его мысль:

– И вы хотите, чтоб я отказался от перстня и отдал его вам?

– Да! – спокойно ответил тот. – Лишь в этом случае я отдам тебе свою дочь, – он не сводил глаз с Брока. – Просто представь, что всю оставшуюся жизнь вы будете просыпаться вместе, представь смех и улыбки ваших детей. А теперь представь свою жизнь, когда твой отец начнёт войну с королевством. Какой выбор сделаешь ты, решать только тебе, Брок.

– Пройдёт ещё много лет, прежде чем я стану наследником и получу перстень.

– О небеса! – воскликнул Фолби. – Мы с тобой можем не успеть, и тогда произойдёт непоправимое, поэтому надо получить перстень как можно быстрее. Брок, у меня есть план, но для начала ты должен выбрать сторону. Война или семья? Как будешь готов, дай знать!

Фолби повернулся, чтобы уйти.

– Вы не рассказали Аоре правду? – спросил его вслед Брок.

– Ещё нет! Но всё будет зависеть от тебя! Подожди, сынок, я позову Аору, вы ведь так и не попрощались.

Брок стоял как вкопанный, уставившись на удаляющуюся фигуру Фолби. Он не мог поверить, что его отец – убийца и предатель, это невозможно! Как вдруг вспомнил: они же едут в королевство. Столько лет отец пропускал пир, а тут так неожиданно собрался. Он вспомнил и ту жестокость, с которой отец выгнал Харриса, отрезав ему пальцы, и то, что он от злости чуть не порубил Медиану. Он так спокойно предал своего лучшего друга и столько лет ему врал. Броку никогда и в голову не приходило подумать плохо об отце, он попытался не думать больше, но мысли так и врезались в мозг, и как бы он ни старался бороться с ними, они всё равно брали над ним вверх.

Вдруг появилась Аора, она подбежала и спросила заботливо:

– В чём дело, Брок, почему ты рассержен? Что тебе сказал отец?

Брок промолчал. Аора забеспокоилась.

– Почему ты молчишь? Он что, запретил нам жениться? – Она выпучила глаза.

Брок поспешил успокоить её:

– Нет! Он не запрещал, но он сказал, что даст согласие только после того, как я выполню одну его просьбу.

– Что ещё за просьбу? – Аора снова заволновалась. – Почему ты молчишь, Брок, ты что, не доверяешь мне?

– Нет, моё солнце, я доверяю тебе больше, чем любому человеку в этом мире, но я хочу, чтобы это осталось между мной и твоим отцом.

Аора опустила глаза. Он взял её за руку:

– Хэй, не волнуйся, мы обязательно сыграем свадьбу.

Аора пронзила его взглядом:

– Тогда не беспокойся ни о чем, ты всё сможешь, мой волк!

Он обнял её жадно, будто в последний раз:

– Завтра мы уезжаем в королевство на пир.

– Но как? Почему ты мне об этом раньше не сказал? – Она, расстроившись, посмотрела ему в глаза.

– Вчера пришло письмо от короля. Нас приглашают на празднование его дня рождения. И, к большому сожалению, я должен быть там.

Она обхватила его двумя руками за шею и прошептала:

– Я хочу с тобой!

Брок улыбнулся:

– Я бы с радостью, но!..

– Я понимаю, – сжав губы, произнесла с досадой Аора. И добавила: – Я буду по тебе очень скучать.

Брок, помни, я в твоём сердце всегда,

и если вдруг станет грустно,

я согрею тебя, лишь приложи к нему руку.

А я начну своё утро с бокала вина,

он заберёт мою грусть, вот выпью глоток… хмм…

Дальше я ещё не придумала.

Брок готов был отдать всё, чтобы сейчас остаться тут. Нехотя взобравшись на лошадь, он ещё раз повернулся – она продолжала грустно смотреть, он тяжело вздохнул и пустил лошадь вскачь. Глаза его слипались, он хотел быстрее добраться и лечь спать, а после проснуться и переварить всё, что произошло, и только потом уже что-то решить. Ночь была долгой, а дорога нескончаемой, и эти бесконечные деревья, после знакомые ворота, комната, кровать… Он упал обессиленный и тут же заснул.

Всё то же озеро. Харрис идёт по нему, снег хрустит под подошвами, он уже знает, что будет. Опускает глаза – подо льдом появляются пузыри, словно пытаясь вырваться наружу. Харрис набирает в лёгкие побольше воздуха, ледяная вода обжигает кожу, сковывает тело, а чья-то рука тянет на дно.

«Что дальше?» – подумал он и проснулся. Ледяное озеро сменилось красивым деревянным потолком. Харрис отдышался, по коже пробежали мурашки.

– Снова озеро? – раздался знакомый голос.

Он повернулся. На кресле сидела, укутавшись в красный плед, Сури.

– Да! – Он опять уставился в потолок. – Сури, скажи мне, почему эти сны такие реалистичные? Почему я во сне чувствую всё так же, как и наяву?

– Я тебе уже говорила, это всё неспроста. Харрис, это не просто озеро, а место, где годами проливалась кровь, дно которого наполнено трупами. Харрис, озеро – это дом неупокоенных душ. Вот они и зовут тебя, хотят что-то показать.

– Или, наоборот, предупредить об опасности, – возразил он, – которая меня ждёт там.

– А почему они меня не предупреждают об опасности? – воскликнула Сури. – И никого больше, а только тебя, тебе это не кажется странным? Харрис, поверь мне, дело не в опасности, иначе бы они всех предупреждали об этом. Не волнуйся ни о чём, просто иди туда, и сам увидишь все секреты, что таит в себе это место… Харрис, только представь: ты выжил в схватке с волками, тебя не убила болезнь, метель не смогла заморозить тебя, – она покачала головой, – тебя посчитают сумасшедшим, расскажи ты кому-нибудь об этом. Можешь мне не верить, но они оберегают тебя, – она улыбнулась. – Я почему-то уверена, что с тобой ничего не случится, даже если ты прыгнешь с обрыва или пронзишь своё сердце ножом. Но лучше не проверяй, – она засмеялась.