Текст книги "Архэ"

10. Ожидание

День, другой, третий… десятый – тела в среде, активность нулевая, прогнозов нет. Лихорадочное нетерпение первого момента постепенно стало сменяться если не разочарованием, то ощущением некоей рутинности происходящего, точнее, не происходящего. Про перспективы никто ничего не говорил. Предположений тоже никто не строил, потому что это было в данной ситуации абсолютно бесполезным занятием. Впрочем, отсутствие спешки и невроза имели и положительные аспекты: все постепенно успокоились. К тому же Фэб уверял всех, что ситуация как раз абсолютно нормальная – среда сейчас постепенно, хотя и очень медленно, заполняла собой клетки, и, скорее всего, когда она закончит работу, процесс сдвинется с мертвой точки. С высокой долей вероятности корабли во время восстановления тел используют другой метод, но про этот метод не знал никто, ни Встречающие, ни сами Сэфес. Возможно, именно что «возможно», на этот вопрос смогли бы ответить сетевые инженеры, вот только даже сама идея снова попробовать найти их и задать подобный вопрос являлась полным абсурдом.

– На сублимацию похоже, – сказал как-то раз Кир. В этот день он дежурил вместе с Фэбом, они уже не первый час скучали в зале, рядом с емкостями, и Киру захотелось поговорить хоть о чем-то. – Нет, а что? Мы сейчас, по сути дела, их регидратируем. Разве нет?

– Ну, отчасти верно, – согласился Фэб. – Скорее всего, это можно сделать и быстрее, но мы понятия не имеем, как…

– Или имеем? – прищурился Кир – Фэбище, темнишь ты то-то, как мне кажется. Ох и темнишь.

– Страхуюсь я, – вздохнул Фэб. – Помнишь, что Ит про сон рассказал?

– Ну, помню. Думаешь, это может быть как-то связано?

– Он скоро заявится, – Фэб поморщился. – Заметь, я постоянно таскаю траур. Тебе советую сделать то же самое, на всякий случай. И не просто так. Меня больше другое пугает, признаться.

– И что именно? – нахмурился Кир.

– Да то, что активность пойдет до того, как он сюда припрется, – объяснил Фэб. – А когда она появится, мы будем очень сильно заняты, поверь. Не хотел бы я… это же риск – активная работа здесь, и его появление. В любом случае, придется как-то выкручиваться. Лучше бы им пока что спокойно полежать, как ты понимаешь.

– Ты в этом смысле, – Кир задумался. – Ну, да, наверное. Слушай, я тут посмотрел… конечно, я в курсе, и считки того же солнца видел сто раз, но… Фэб, оно вот как-то не верилось, что там такое было. Теперь я это всё вижу, и у меня ум за разум заходит. Это они в таком виде еще и работали? И вот это всё организовать и просчитать умудрились? Но как?..

– Сам поражаюсь. Ты не один смотрел. Думаю, все смотрели. Пока они в среде, мы все равно толком не разберемся, нормальную диагностику, как ты сам понимаешь, можно делать на теле, уже непосредственно, а сейчас мы можем только бродить по общей, по тому, что дает сканер, и по визуальной… но черт возьми, это за пределами добра и разума, – Фэб дернул головой. – Я тоже видел считки. Но я не думал, что придется столкнуться с этим всем – лицом к лицу. Нет, понятно, тому же Иту прилетало и больше, но тут общее состояние… как бы так сказать…

– Да говори, как есть, – Кир вздохнул. – Или я могу, если ты стесняешься. Это фарш. Давай уж начистоту. Или это, ну, эээ… я вообще не понимаю, как с тем, что там есть, можно было жить.

– Я тоже, – кивнул Фэб. – И это при том, что я с Сэфес работал, как ты знаешь. Нет, в этом всем есть некая логика, потому что они были на момент… ммм… ухода, скажем так, старыми – но старыми для Сэфес. А это несколько отличается от обычной старости. Но все равно, это за пределом – даже для них. Очень высокая степень износа.

– Поясни, – попросил Кир.

– Сейчас попробую. Да, в тех курсах, которые вы проходили, подобного не было, как ты догадался, но в общих чертах, думаю, понять сможешь. Тем более что потом мне всё равно придется вас учить, работы предстоит непочатый край.

– Фэб, если ты забыл, я не такой дурак, – хмыкнул Кир. – То, что они стареют не так – я вижу. Контроль действительно и стареет, и даже взрослеет – не так.

– Правильно, Сеть меняет ряд физиологических параметров, – согласился Фэб. – На всех уровнях. От гормонального, до мутационного. Она влияет на всё, в том числе и на различные группы клеток. Например, клетки кожи продолжают делиться, и кожа будет выглядеть относительно неплохо, то есть вид получится… не старческий, как ты понимаешь. Костная ткань – тоже в адекватном, ну, относительно адекватном состоянии, я ни разу не встречал Сэфес даже с намеком на остеопароз. Никакой ломкости костей, всегда хорошая хрящевая ткань… Смешно, да?

– Почему смешно? – не понял Кир.

– А потому что при этом – обычно сильный износ сердечной мышцы, например. Проблемы с печенью, причем они начинаются в относительно раннем возрасте. Почти всегда изношена поджелудочная железа, некрозы – обычное дело. Под конец жизни они вообще замедляются настолько, что почти ничего не едят, теряют чувствительность, живут с температурой около тридцати двух… всего и не перечислишь сразу. Нет логики, понимаешь? Ни в чём, в том числе и в старении. Ну не должно так работать тело. Много раз бывало с людьми Сэфес – одна почка старая, другая молодая, например. Как? Почему? Парные органы, должны стареть параллельно, но этого не происходит. Легкие – еще более странная картина. Верхушка – старая, нижняя доля – молодая. У рауф обычным делом был износ большого сердца, и прекрасная сохранность малого. Левое легкое, которое меньше, в отличном состоянии, зато изношено в хлам правое, большее. И так далее.

– А геронто Сэфес не…

– Очень редко, и всегда – с непредсказуемым результатом, – покачал головой Фэб. – Барды проходят, относительно удачно, ну, это ты в курсе. Сэфес… нет. Эти двое не проходили точно, ну, это ты и сам понял. Ни разу.

– То есть они, получается, остались в биологическом возрасте, – пробормотал Кир. – Слушай, а сколько им лет в итоге? Около ста двадцати?

– Примерно. Я бы сказал так – там будет разброс по состоянию органов от сорока до сотни.

– То есть, получается, геронто мы в любом случае проводим, так? – Кир задумался. – Вот только каким образом его…

– Пока не знаю, – покачал головой Фэб. – Проводим да, точно. Но пока, опять же, думать про это рано. Если будем проводить, то в несколько этапов, конечно. Посмотрим. Сейчас главное – на ответ выйти. И сыграть свои роли как нужно, в случае высочайшего посещения.

– Это да, – покивал Кир. – Знаешь, у меня какое-то странное чувство… хорошо, что среда непрозрачная, и почти ничего глазами не видно. У меня ощущение, что солнце… ну, там. В этой ванне. И в то же время – он тут. Я не понимаю, что чувствую.

– Я тоже, – Фэб тяжело вздохнул. – Саб, кажется, примерно так же, как мы с тобой. В недоумении. Вот уж кому я не завидую, так это ему, честно говоря.

Кир посмотрел на Фэба с большим сомнением. Сейчас они сидели рядом с блоками на операционных стульях. Делать было абсолютно нечего, показатели и не думали даже меняться, поэтому всё время дежурства уходило либо на подобного рода разговоры, либо на сон по очереди. Шла уже вторая декада таких бдений, и конца и края им видно не было.

– Если честно, я по сей день не разобрался, что он вообще такое, – произнес Кир. – Он очень странный. Очень.

– Да нет, не странный, – покачал головой Фэб. – Скажу тебе так: в других обстоятельствах он стал бы Встречающим, как минимум. Или сумел бы добиться высокой должности в официалке, причем не в агентуре. Но он многие годы старательно глушил и давил в себе то, что являлось его настоящим предназначением. А потом он налетел на наших – и кое-что распознал. То, что даже сам себе словами объяснить не сумел. И пошел за ними, причем, заметь, он по сей день себя винит в том, как с ними обошелся.

– Злой он все-таки, – Кир нахмурился. – И жестокий очень.

– Именно поэтому он, когда ты его колошматил, стоял, и даже закрыться не пытался, – Фэб посмотрел на Кира осуждающе. – Слушай, завязывай. Правда. Саб, он действительно непрост, но тут это будет только в плюс. И, кстати, ты заметил в нём кое-что интересное?

– Что именно? – не понял Кир.

– Он – похож. И на нас с тобой похож, и… – Фэб помедлил. – Вообще, мы все в каком-то смысле…

– Ты имеешь в виду Рдеса и Реаса, учителей этих вот? – Кир махнул рукой в сторону блоков с емкостями. – Они в считках уже очень старые. Конечно, можно модель сделать, и посмотреть, раз по генетике всё равно не посмотришь…

– На, смотри, я уже сделал, – хмыкнул Фэб. – Это возраст вокруг шестидесяти, если без геронто. И ты, и Саб, и я… создается впечатление, что мы родственники. Или, по меньшей мере, из одой линии. Ну, с тобой-то мне все понятно было уже давно, а вот Саб…

Кир пристально вгляделся в изображение, которое висело сейчас перед ним. Реконструкцию Фэб сделал для двоих учителей, и портретов, соответственно, тоже было два – один рауф оказался трехцветным, другой черноволосым. И, да, действительно, сходство прослеживалось. Но Кира больше удивило другое.

– Н-да, – протянул он озадачено. – Фэб, ты знаешь, что самое скверное?

– И что же? – поинтересовался тот.

– А то, что он похож на меня, – проворчал Кир.

– Кто?

– Саб. Мои мозги упорно от этого факта отнекиваются, но, кажется, деваться уже некуда, – Кир выглядел удрученным. – Ну или я на него, впрочем, какая на фиг разница? Слушай, выходит дело, что картинка-то по факту еще сложнее, чем мы думали. Так?

Фэб кивнул. Изображение двоих Сэфес исчезли, вместо них в воздухе повис трехмерный портрет Саба. А рядом – портрет Кира.

– Могу сделать наложение, – невозмутимо пояснил Фэб. – Хочешь?

– Ты еще по генетике что-нибудь расскажи, – хмыкнул Кир.

– А вот там как раз чисто. Но визуально – сходство есть, и еще какое. И со мной сходство есть. Показать?

– Я тебе и так верю, – Кир махнул рукой, изображения исчезли. – Фэб, что на самом деле происходит, а? Что это всё вообще может значить?

– Пока не знаю, – Фэб пожал плечами. – Догадки гения тебя не устраивают?

– Про некую божественную сущность? – уточнил Кир. Фэб кивнул. – Не-а. То есть как, не-а. Может быть, и да, но совсем не так, как это у гения получилось. Вот если мысленно убрать мировое господство с улучшением всего и вся, растопыренные пальцы, и всё прочее, в этой хреновине есть рациональное зерно.

– Вот и мне так кажется, – согласился Фэб. – В любом случае, кончай уже огрызаться на Саба, и попробуй принять его всё-таки. Мы, если ты не заметил, уже оказались в одной лодке. И деваться нам некуда.

– Вот тут согласен, не поспоришь, – вздохнул Кир. – Ладно, Фэбище, попробую как-нибудь. Просто я злюсь на него, сам понимаешь, почему.

– Если точнее, ты ревнуешь, – поправил Фэб. – Хотя повода он тебе уже ну никак не может дать теперь. При всем желании. И ты об этом отлично осведомлен.

– Господи… – простонал Кир сквозь зубы. – Ладно, хорошо, договорились! Забыли и проехали. Вытащу его сегодня пиво пить куда-нибудь. Или не пиво. Не знаю. Мир, дружба, жвачка, в общем. Договорились?

– Вот и хорошо, – покивал Фэб. – Правильное решение.

* * *

Труднее всего в эти дни пришлось Эри и Берте – потому что одно дело чего-то ждать, при этом хотя бы изображая видимость работы, а другое – слоняться от стены к стене в ничего не делании. К исходу первой декады обе женщины едва не взбунтовались: не было уже у них ни сил, ни терпения сидеть, сложа руки. Все возможные модели они давно просчитали, анализ построения Берта тоже закончила, все новые постановки сэртос, которые порекомендовала Рита, они пересмотрели, в Саприи четыре раза летали, одеждой закупились, продуктов заказали на месяц вперед, и… и делать опять стало нечего. Да еще и ожидание. И нервы. И дома либо вообще никого, либо кто-то уставший после дежурства спит.

– Вот что, мы на Озера улетаем на два дня, – сообщила Берта как-то за ужином все честной компании. Это был редкий вечер, когда вся семья собралась за одним столом. – Вы нас игнорируете, близко не подпускаете, поэтому извольте дать свободу двум домашним рабыням. Как идея?

– Идея хорошая, – одобрил Фэб. – Даже, я бы сказал, замечательная идея. Но только просьба: наденьте траур, и не отрубайте связь. Ладно?

– Предчувствуешь визит гения? – приподняла брови Берта. – И ты тоже?

– Видимо, да, – хмыкнул Фэб.

– Это началось после моего сна, – обреченно заметил Ит. – Интересно, если я спать перестану, вам всякая чушь тоже перестанет мерещиться?

– Причем сон-то был ни о чем, – добавил Скрипач. – Ну, подсмотрел чужой разговор, и что с того? Но нет, развели какую-то ересь.

– Ты про какой сон? – уточнил Ит. – Про тот, который общий, с поляной, или про тот, который я увидел в день, когда мы их достали?

– Про оба. Но в первую очередь про наш общий, с поляной, – пояснил Скрипач. – Он просто обязан появиться. Потому что он сто процентов туда пришел, а там больше никого нет.

– А может, они снова заснули? – резонно поинтересовался Ит. – Нет, ну может такое быть?

– Может, – подтвердила Берта. Подтвердила с одной целью – чтобы Скрипач с Итом, наконец, отвязались. – Мы завтра утром улетаем. Обе. В трауре.

– И с котом, – добавила Эри. – Шилда мы вам не оставим.

– Не знаю, есть ли смысл туда сейчас лететь, если честно. Не то чтобы я против, но… Купаться нельзя, холодно очень, – заметил Кир. – Чего вы там делать будете?

– Гулять. Любоваться природой. Жечь костры. Кидаться камнями в озеро, – принялась перечислять Берта. – Пить вино. Кир, мы на одну ночь всего лишь. Сутки, в общей сложности, и при хорошем раскладе. Здесь мы не нужны…

– Да я просто так спросил, – пожал плечами Кир. – Не сердись.

– Буду сердиться. Вы нас не пускаете, и…

– А потерпеть вы не можете, – съязвил Скрипач. – Бертик, ну правда. Но они хотя бы до приемлемого вида восстановятся, и как только, так сразу.

* * *

Берта на Синих Озерах, разумеется, бывала много раз, а вот для Эри это путешествие оказалось первым – до этого она и планету толком не видела, только Саприи, окрестности, небольшой отрезок побережья, и поляну с часовней. Берта, памятуя об этом, нарочно выбрала кружной маршрут, и вела машину медленно, неторопливо – ей захотелось показать Эри хотя бы кусочек планеты, пусть небольшой.

– Потом еще куда-нибудь слетаем, хочешь? – предложила она. – Здесь здорово.

– Да, здорово, – отозвалась Эри. – Я в считках видела.

– Нет, в считках – это не то, – покачала головой Берта. – Одно дело, когда чужими глазами видишь, другое – когда своими. Поверь мне, своими намного интереснее.

– Наверное, – Эри, сидевшая на соседнем кресле, рядом с Бертой, отвела глаза от окна, за котором тянулся сейчас уже ставший привычным пейзаж предгорья Эстена. – Бертик, я ужасно волнуюсь. Просто места себе не нахожу. Хорошо, что мы вдвоем улетели, – вдруг добавила она. – Мужики… они не понимают. Не смогут понять.

– Ну, Ит с рыжим еще как понимают, – возразила Берта. – Смотри, вон там, справа, сейчас будет детский поселок. Это который для мам с маленькими детьми. Пройдем рядом, над ним ходить запрещено.

– Забавно, – Эри без особого интереса глянула в указанном направлении. – Это которые до семи лет?

– Да нет, тут обычно лет до двух живут, – объяснила Берта. – Потом уже домой. Я там бывала… по делам. Сказать тебе по секрету, белой завистью позавидовала местным детям.

– Настолько хорошо?

– Настолько, и даже лучше.

Поселок остался позади, теперь катер шел над густым, темным хвойным лесом. Береговая полоса осталась справа, Берта поднимала машину выше, и уводила налево, в сторону гор. Большой пик они уже миновали, и сейчас катер подходил к обширному плато. Уже можно было различить обрыв немалой высоты, и красно-розовые скалы, на которых почти ничего не росло.

– Плато Роллонон, – пояснила Берта. – Есть еще одноименная река.

– Знаю. У Пятого в считках она была, – Эри вдруг улыбнулась. – Плато не помню, а вот река точно была. Это когда он убежал, а потом полтора месяца домой пешком шел.

Берта с удивлением посмотрела на Эри.

– Это за какой период считка? – спросила она.

– Ой, это самые ранние. Они там дураки дураками, – Эри хихикнула. – Лет четырнадцать ему там, что ли… я очень давно ее смотрела, эту считку, но, Бертик, такой дурой даже я в юности не была, и это при том, что я и сейчас та еще…

– Мы такую не открывали. Интересно, – Берте действительно было интересно. – Так что там было?

– Ну, он поссорился с Айкис, ему досталось, весьма существенно, от ее клевретов, он психанул. Угнал чужой катер, долетел до предгорья, машину отправил домой. Детектор снял, демонстрация независимости, подростковый бунт. Отшельник, представляешь? А уже осень начиналась. В общем, хватило этого отшельника на неделю, и он домой пошел. Нет, у него с собой спальник был, какая-то еда, и какая-то горелка, догадался с собой взять, и то молодец. В общем, за ним по пути еще ацха увязалась, видимо, от стада отбилась, или еще что-то произошло, но вернулся он домой уже глубокой осенью и с ацхой в компании. Именно что в компании, потому что верхом ехать на себе она, конечно, не позволила.

– И что было, когда он вернулся? – спросила Берта.

– Крик, ор, и всё прочее. Рыжий, конечно, радовался, это понятно. Друзья тоже. А эта… ну, наказали его, само собой, но, кажется, она тоже испугалась тогда. Там несколько таких считок есть. Когда яхту они чью-то угнали, например. Это дальше там черти что, причем всю жизнь, а вот молодость… – Эри осеклась. – Наверное, не случись с ними этого всего, они были бы… не такими, – добавила она. – Я… не знаю. В тех ранних считках они веселые, понимаешь? Веселые, и открытые миру, насколько это было возможно. И очень светлые. А дальше начинается тьма…

Берта остановила катер, он завис перед каменной стеной плато.

– Ты справишься? – спросила она напрямую.

– Не знаю, – покачала головой Эри. – Я уже ни в чем не уверена. Но я бы очень хотела справиться.

– Я постараюсь тебе помочь, – пообещала Берта. – Потому что оба моих мужа… как бы сказать… я примерно представляю, с чем ты столкнешься. Только, боюсь, это будет в несколько раз труднее, потому что у моих, к счастью, даже при многократно ломанных телах более ли менее устойчивая психика. И жизнь была, пусть и сложная, но все-таки не настолько.

– Почему ты говоришь «была»? – упрекнула Эри. – Она есть. И будет. Не надо так говорить никогда, пожалуйста.

Берта нахмурилась. И правда, почему она так сейчас сказала? Неужели до сих пор всё еще давит то, что едва не случилось?..

– Давай долетим до места, и немедленно что-нибудь выпьем, – твердо сказала Берта. Машина пошла вверх, всё набирая скорость. – Ты права, хреновая получилась оговорочка. Хорошо, что ребята не слышали.

– Надо напиться, – решительно поддержала Эри. – Мне в последние годы очень редко этого хочется, но сейчас – прямо вот очень хочется. Мы ведь заслужили?

– Еще как, – подтвердила Берта. – Не хочу думать про эти вещи. Вот не хочу, и всё тут. О, гляди! Это плато – причем оно довольно опасным считается. Тут провалов полно, воронки карстовые, пещеры…

– Прямо как на Берегу, – покачала головой Эри. – Там похожее плато было. И я через него шла, когда хотела добыть синий лёд. Там еще змей было просто дикое количество…

– Да ты что!

– Сейчас расскажу…

Берта уводила машину всё дальше и дальше, в сторону Синих озер, а Эри всё говорила и говорила – про Берег, горы, плато, ледник, про гермо, встреченного ею в камнях, про клубки змей, а Шилд сидел у нее на руках, и тихонько мурчал, словно соглашаясь со своей хозяйкой.

– Расскажи им потом про это, – посоветовала Берта.

– Думаешь, надо?

– Конечно, надо. Пусть узнают, через что ты прошла, чтобы встретиться с ними снова.

* * *

Ит и Скрипач заступали дежурить утром, они сменяли Кира, Эрла, и Саба, который дежурить вызывался по собственному желанию, и гнать которого оказалось бесполезно – ему говорили, что лететь не надо, а он всё равно прилетал, и на это в результате просто махнули рукой. Ну, что поделать, он же не отвяжется.

Машину оставили на площадке рядом с главным зданием, и отправились вглубь территории пешком. Эта десятиминутная прогулка довольно быстро превратилась в некий ритуал, который нравился всем без исключения – уж больно хорошо тут было, мистики мало того что место выбрали более чем удачное, но и обустроили они его просто на загляденье. Валуны, хвойники, неширокие каменные дорожки – всё располагало к неспешности, спокойным раздумьям, умиротворенью. Поэтому шли сейчас неспешно, молчали. Осень, уже холодно, но погода ясная, сухо, и безветренно.

– Смотри, – Ит, подняв голову, вдруг остановился.

Скрипач глянул вверх, и тоже замер на месте.

– Ничего себе. Низко он что-то. Никогда не видел, чтобы они так низко летали.

В небе над ними кружила большая хищная птица – больше всего она напоминала орлана, но, разумеется, это был какой-то другой вид, орланов на Окисте никогда не было.

– Как эта хрень называется? – с неприязнью спросил Скрипач.

– Чтоб я знал. В Скивет посмотри, – посоветовал Ит. – Видимо, охотится…

– Ясное дело, что охотится. Может, его камушком… того? – предложил Скрипач.

– Какой камушком, они все считанные, наверное, – Иту птица тоже не понравилась. – Пойдем, рыжий. Ну его на фиг.

– Подожди, – Скрипач всё еще смотрел в небо. – О, улетает, кажется.

Птица поднималась по спирали всё выше, потом, видимо, поймала ветер, и, не делая ни единого взмаха крыльями, поплыла по небу куда-то в сторону гор.

– Вот вроде бы красиво. Вроде бы надо восхищаться. Вроде бы природа. Вроде бы редко когда такое увидишь… а всё равно хочется камушком, – признался Скрипач. – Только не говори ничего, пожалуйста. Не нравятся они мне, и никогда не нравились.

– Почему? – рассеянно спросил Ит.

– Потому что он сегодня кого-нибудь убьет, – объяснил Скрипач.

– Шилд постоянно ловит мышей, – напомнил Ит. – И местных землероек тоже, в количестве. Его тоже камушком?

– Не подменяй понятия, – рассердился Скрипач. – Шилд не убивает – так. Так, как это делает… эта вот хрень, даже название не хочу смотреть.

– Стервятник, – вдруг вспомнил Ит. – Это был стервятник, рыжий. И не делай большие глаза, я их тоже не люблю. Потому что было бы странным любить падальщиков. Но камушком всё равно нельзя.

– Жаль. Но это его счастье, что он улетел. Или не улетел? Или его отсюда сдуло? – задумался Скрипач. – Ай, ладно. Нет и нет, и хорошо, что нет…

Он не договорил – перед ними вспыхнул вдруг сигнал экстренной связи. Ит тут же махнул по нему рукой, активируя.

– Быстро вниз, – приказал Кир. – Тут через час этот будет, сука, собственной персоной! Бегом! Бегом, сказал, Эрл сейчас включит зачистку!

– А эти? – с ужасом спросил уже на бегу Ит.

– Уже прячут, туда же. Там будете сидеть, авось, пронесет. Всё, до связи.

В ускоренном до нужного здания долетели за две минуты, и, о счастье, успели в лифт, на котором вместе со всеми спустились вниз. Все – это были трое взъерошенных мистиков, и два блока – к счастью, подключенных к автономкам.

– Так, вы давайте в отчуждение, а мы тут дорогу перекроем, – приказал молодой мистик. – Даже если спустится, на найдет. Быстрее, быстрее! Нам надо успеть убрать все следы…

– Может, он сюда и не сунется, – не очень своевременно возразил Скрипач.

– А если сунется? – упрекнул Ит. – Ребята, воды нам хотя бы оставьте, – попросил он.

– Там есть вода. И, кажется, были какие-то рационы, но я не видел. Поищите. Всё, закрываем. Надеюсь, обойдется… – стены коридора начали сходиться. – Сидите в зале! – успел крикнут молодой мистик. – Не выходите!

Стены сошлись полностью.

– Таааак, – протянул Скрипач. – А птица была неспроста. Ох и неспроста была эта чертова птица…

– Иди сюда, – позвал Ит. Скрипач удивился – голос показался ему взволнованным. – Быстро!

– Что такое? – не понял рыжий.

– Активность пошла, – Ит спешно надел налобник, и уже выводил данные системы.

– В одной? – с надеждой спросил Скрипач.

– Обе… смотри сам.

– Очень вовремя, – Скрипач ощутил, что у него, кажется, волосы вознамерились встать дыбом. – Этого еще только не хватало!