Текст книги "Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь"

От пугающих мыслей отвлек голос Рондая.

– Мы решили проблему, – воскликнул он, подойдя к нам и приобняв за плечи меня и Касиян.

– Рада за вас, но обниматься еще рано, – проворчала фрейлина, стряхивая его руку со своего плеча.

– Скажешь, когда будет не рано? – игриво подбоченившись, поинтересовался маг.

– Когда жена тебя поджарит, так уж и быть, приобниму надгробный памятник, – ехидно ответила Ян.

– Вот в кого они у тебя такие колючие? – обиженно поинтересовался Рони.

– В меня, – коротко ответила я. – Разобрались, что делать, так делайте.

– Будет немного больно, – предупредил Рафэ, тоже подошедший к нам.

– Только не делай вид, что тебе это не доставляет удовольствие, – язвительно произнесла Дамон.

– В твоем случае меня это несказанно радует, – не остался в долгу доминант.

– Флиртовать будете, когда выберемся отсюда, – посмеиваясь, вставил Рондай. – А сейчас к делу.

По понятным причинам нам ничего не объяснили. Молча уложили на прохладную каменистую почву, и Анторин, Рони и Рафэ одновременно закатали левые рукава своих рубах, после чего обнажили кинжалы и встали перед нами на колени. Рони склонился над Касиян, Анторин надо мной, а Рафэ над Моной.

– Будь нежным, милый, это наш первый раз, – скрывая страх за ехидством, пропела Дамон.

– Обязательно, – пообещал доминант и резанул кинжалом запястье девушки.

– Постарайся не лишить меня магии, – прошептал Анторин и проделал ту же манипуляцию с моим запястьем.

Рядом сдавленно охнула от боли Ян, ее тоже порезали. Потом маги рассекли и свои запястья, произнося беззвучно какую-то магическую формулу. Когда же Анторин соединил наши истекающие кровью руки, я почувствовала неимоверную боль, словно порез раздирает когтями какое-то животное, делая его глубже и шире. Разум затопили чужие мысли и переживания, и я потеряла сознание.

Сколько продлилось беспамятство? Это для меня, как и для всех остальных, навсегда осталось тайной. Ведь в межпространстве даже время ощущалось иначе, чем в наших реалиях. Тарон неусыпно охранял нас на протяжении всего процесса единения аур и энергетических потоков, но и он не смог сказать, сколько длилось это действо. Однако по его завершении мы все были связаны ментально и могли общаться посредством мыслеобразов и бессловесных разговоров. В первые минуты было сложно определить, где чьи мысли, но со временем мы начали понимать и различать друг друга. Однако я по-прежнему наиболее четко ощущала присутствие Рафэ в своем сознании. Только теперь это малоприятное ощущение разделяла со мной Дамон, тоже напрямую связанная с ним посредством объединения крови и ауры.

– Это так интимно и противно, – проговорила подруга вслух.

– И это он еще не начал о тебе думать. Будет еще более мерзко, – предупредила я подругу.

Однако мыслей о Дамон мы так и не услышали, Рафэ почему-то частично заблокировал свое сознание. Со мной он так не церемонился, из чего я сделала вывод, что агрессивное внимание Моны возымело действие и доминарий заинтересовался ею. Но интерес этого светловолосого монстра нельзя было считать благом, и Дамон следовало быть осторожнее. И все эти мои мысли стали достоянием всей команды, ведь я не умела частично блокировать свое сознание, выбирая, какую информацию сделать доступной, а какую скрыть. Рафэ послал мне мощный поток недовольства, но Анторин и Рони перехватили его, смягчив чувство дискомфорта и предупредив доминанта, чтобы не злоупотреблял своим превосходством надо мной и моими фрейлинами, иначе его вытеснят из круга общения.

«Вот теперь можно поразмыслить над планом дальнейших действий», – привлекая всеобщее внимание, в который уже раз за последние часы удивил всех несвойственным ему благоразумием Рондай.

Мысли и предложения смешались в сплошной поток, и я буквально закричала, чтобы остановить бессвязные метания.

«Эта связь непрерывна?» – спросила, добившись относительной тишины и внимания.

«То, о чем ты подумала, неприемлемо», – категорически отверг еще не высказанную мысль Анторин.

«А на мой взгляд, это самое разумное предложение, – возразил Рафэ. – Она единственная, кто может открыто противостоять и не опасаться нападения. Пусть попробует».

И меня буквально вытолкнуло из ментального круга. Доминант, как всегда, не посчитался с мнением других, но сейчас я была этому рада. Воцарившаяся тишина и покой в моих мыслях несказанно радовали. И теперь я могла сосредоточиться на том, ради кого пришла сюда. Но мои способности чувствовать магию были ограничены пространством, и в доступном мне окружении Карая точно не было. А бродить по безграничному небытию, в надежде случайно натолкнуться на след магической энергии мужа, было полной утопией. И я пошла в том направлении, где почувствовала едва уловимый след Немии. Я не была одна, вся команда следовала за мной, а Тарон даже опережал на несколько шагов. Но царящее вокруг безмолвие давило и словно создавало кокон одиночества. Я понимала, что это ощущение не поддается логическому объяснению, особенно учитывая то, что подруги шли бок о бок со мной, но избавиться от этого гнетущего чувства потерянности не получалось.

Возвращение в круг ментального общения было столь стремительным и неожиданным, что я едва не упала. Ян подхватила меня под руку и удержала.

«Это она! Мы чувствуем ее вмешательство, – пояснил Анторин мои ощущения. – Но это не обычная туманная магия. Что-то местное. Сосредоточься и поглоти ее влияние».

Я опять осталась одна и попыталась потянуться своим голодом к вгрызающемуся в душу беспокойству. Ничего не вышло, Немия опять отступила, но в этот раз я почувствовала направление. Она была совсем близко! И это была именно она, сама королева-мать, а не ее магическая сила. Я буквально прикоснулась своим голодом к ее телу! Но почувствовала не насыщение, а обжигающий холод, словно не растворяла ее силы, а вбирала их в себя, оставляя действенными. Это была энергия совершенно другого порядка, и мое тело не уничтожало ее, а принимало, как нечто родственное. Ощущение соприкосновения было мимолетным, но у меня буквально подкосились ноги от пронзившего все мое существо страха. Я испугалась, что она поглотит меня и уничтожит мое сознание, завладев телом.

Придя в себя от шока, обнаружила, что меня держат под руки Касиян и Рафэ.

– Все намного сложнее, чем я предполагал, – вслух проговорил доминант. – Я думал, что ты просто идеальный селекционный образец слияния двух рас, но ты оказалась новым витком. Это невероятное открытие. Ты уникальна!

– Умерь пыл, я не твоя подопытная, – вяло ответила, стараясь удержаться на ногах.

– Ты не понимаешь, это дает нам большое преимущество, – заговорил Рондай. – Если нам удастся подобраться к ней поближе, мы в считаные мгновения не только обезвредим ее, но и получим управляющего местными потоками мага в твоем лице.

– Я не маг, – возразила, пытаясь восстановить дыхание.

– Это все еще впереди! – воодушевленно заверил меня Рони. – Вот выкачаем из Немии ее энергию, и станешь единственным в своем роде магом бездны.

– Пугающая перспектива, – передернула я плечами.

– Ну что поделаешь, придется потерпеть, – развел руками Рондай.

– Хочу есть, – неожиданно сама для себя сказала я, почувствовав вдруг неимоверный голод.

– Вот даже как. Интересно, – задумчиво произнес Рафэ. – Получив заряд ее силы, твое тело мгновенно адаптировалось к местному жизненному циклу и начало функционировать в нормальном режиме. Сейчас бы в мою лабораторию, провести несколько тестов, проследить в прогрессии…

– Притормози, высоколобый, перед тобой королева Возрении, а не домашняя зверушка, – грубо перебила его Мона.

– Спасибо за напоминание, – ехидно ответил доминант.

– К вашим услугам. Всегда рада поставить на место зарвавшегося мужчину, – в тон ему ответила Дамон.

– Опасность справа! – прокричал Тарон, и все начали озираться по сторонам. В каком именно направлении он увидел угрозу, непрестанно обходя нас по кругу, определить было сложно.

Но уже спустя мгновение все поняли, о какой опасности идет речь: на нас надвигалась стена ураганного ветра, несущего то ли пыль, то ли песок, и скрыться от этой стихии было негде.

– Прижмитесь друг к другу! – прокричал Рони, присев на корточки и потянув за собой меня и Анторина.

Остальные последовали нашему примеру, но уже через минуту мы поняли, какую ошибку совершили. Следовало хотя бы попытаться убежать от урагана, а не защищаться от него, обнявшись и опустив головы. Ветер принес не песок, а мельчайшие обжигающие искры, которые впивались в мгновенно начавшую тлеть от их прикосновения одежду, кожу, волосы.

Крики боли потонули в вое и шорохе, словно тысячи насекомых шуршали крыльями над нами и кусали.

Сквозь страх и боль я не сразу почувствовала насыщающую стихию магию. Выпустить свой голод и прикоснуться к этой магии в столь экстремальных условиях оказалось сложной задачей, но я справилась с ней.

Я лежала на прохладной, гладкой как стекло почве, едва дыша и боясь открыть глаза. Вокруг стояла такая глубокая тишина, что в душу закрался страх – неужели я оглохла? Едва слышные стоны одновременно обнадежили и испугали еще больше. Я не оглохла и мои спутники живы, но стоны боли явственно свидетельствовали о том, что они пострадали, теперь я знала это точно, от нанесенного Немией магического удара. Медленно открыла глаза и приподнялась. Не защищенные одеждой участки кожи пекло, как от ожога паром, вокруг стоял удушливый запах паленой ткани, а во рту поселился тошнотворный привкус сажи.

– Все живы? – спросила срывающимся шепотом.

Ответом мне был многоголосый стон.

– Ян! Мона! – позвала подруг, часто моргая, чтобы побороть слезы, наворачивающиеся на раздраженные мельчайшей магической пылью глаза.

– Жива, – хрипло отозвалась Касиян.

– Да слезь ты с меня, – возмущенно воскликнула Дамон.

Присмотревшись, я увидела, как она отталкивает от себя Рафэ, который, по всей видимости, прикрывал ее собой во время бури.

– Анторин! – позвала императора.

Друг молча кивнул, морщась от боли.

– Я живой, живой! – подняв руку вверх, провозгласил Рони. – Спасибо, что поинтересовались.

– За тебя я переживала меньше всего, ведь ты можешь позаботиться о себе, – откровенно лукавя, проговорила я.

– Я не только о себе позаботиться могу, но и обо всех вас, – гордо заявил Рондай, потрясая перед собой коробочкой, с которой он не расставался с тех пор, как мы попали в межпространство.

– Удалось что-то уловить? – заинтересованно спросил его Рафэ, подойдя поближе.

Доминант пострадал меньше всех нас, за исключением Тарона, которому обжигающий ветер вообще не нанес вреда.

Пока Рони и Рафэ переговаривались, разглядывая периодически издающую жужжание коробочку, мы с Анторином пытались помочь моим фрейлинам. Девушки пострадали больше всех, их лица, шеи и руки не только покраснели от ожогов. У Касиян появились волдыри на тыльной стороне ладоней, которыми она прикрывала лицо. Такие же волдыри вздулись на лодыжке у Дамон.

– Этот ненормальный блондин сгреб меня в охапку, и я не смогла поправить штанину, задравшуюся, когда он меня повалил, – пожаловалась Мона на доминария.

– Спасибо ему скажи, меня никто не удосужился собой прикрыть, и вот результат, – посетовала Ян, демонстрируя обожженные руки.

Анторин и Рондай, так же как и я, отделались только покраснением кожи и глаз.

– Их нужно подлечить, неизвестно, что здесь можно подхватить, если волдыри вскроются, – произнес Рони, разглядывая руки Касиян через мое плечо.

– Тарон, – позвал помощника Рафэ, бесцеремонно схватив Дамон за ногу, – дай мне стазисный гель.

Верзила достал из заплечной сумки мастерски выточенную из мрамора баночку и подал ее хозяину. Доминант открыл баночку, подцепил пальцами немного прозрачной густой субстанции и протянул мраморный сосуд мне.

Пока доминарий смазывал ногу пыхтящей от боли Моны, я проделала то же самое с руками Ян.

– Теперь их раны останутся в статическом состоянии до тех пор, пока гель не будет снят заклинанием нейтрализации, – пояснил он, бережно поправляя штанину на ноге фрейлины.

– Какой ты заботливый, я чуть не прослезилась от умиления, – ехидно прокомментировала его действия Дамон.

– Пожалуйста, – холодно ответил Рафэ и отошел в сторону, всматриваясь в сумеречную даль.

Я подошла к нему и тоже попыталась рассмотреть хоть что-то. Но на расстоянии пары десятков метров пейзаж размывался и подергивался маревом, не позволяя рассмотреть даже приблизительные очертания местности.

– И что дальше? – тихо спросила у доминанта.

– Не знаю. Здесь она сильнее нас. Если тебе не удастся подобраться к ней и обезвредить, у нас не будет шанса не только спасти Туманного, но и самим выбраться отсюда. Мы слишком далеко отошли от точки выхода, теперь все зависит от тебя, – обескуражил меня откровенностью Рафэ. – И на будущее… когда раскидываешь сети своего голода, фильтруй, что поглощать. Ты едва не опустошила нас с Анторином и Рондаем, когда обезвреживала ее атаку.

– У меня не было возможности тренироваться, слишком мало опыта, – призналась я.

– Придется учиться на практике. И не забывай, что, лишив нас тумана, ты лишишь себя последней надежды на спасение своего мужчины, – заявил доминарий.

– Мужа. Карай мой муж, – поправила я его.

– Не все ли равно? Это только предрассудки вашего мира, – безразлично пожал плечами Рафэ. И тут же сменил тему: – Нужно идти, стоять на месте – все равно что изображать мишень для ударов Немии.

Теперь мы не могли передвигаться с прежней скоростью, у чудодейственного статичного геля было одно весьма неприятное побочное действие: Касиян почти не чувствовала своих рук ниже запястий, а Дамон – ногу ниже колена. Ничего подходящего для опоры найти мы не смогли, и подруга передвигалась прыжками, поддерживаемая за талию Рони и приобняв его за плечи. Рафэ недовольно фыркал, но свою помощь предлагать не спешил. Посоветовавшись, мы решили вернуться к точке перехода по дуге, попутно исследовав участок пространства, на котором я почувствовала магические всплески. Но чем дальше мы отходили от места нападения Немии, тем явственнее я ощущала энергию другого рода. Это было что-то знакомое, не холодное и отталкивающее, как магия злобной королевы, а теплое и родное. И, сначала слабая, эта энергия ощущалась все сильнее, словно тоже шла нам навстречу.

– Ты чувствуешь? – почему-то шепотом спросил Рафэ.

– Чувствую, – кивнула в ответ, боясь даже надеяться.

– Это определенно доминантная сила, – задумчиво произнес доминарий. – Либо он сам нашел нас, либо это ловушка. Но риск слишком велик, дальше идти нельзя.

– Я пойду, – ответила уверенно. – Даже если это ловушка, я никогда не прощу себе, если не проверю.

В сознание опять ворвалось многоголосие чужих мыслей: Рафэ призвал всех, чтобы принять решение, не будучи услышанными Немией.

Анторин и Касиян предложили подождать, если это действительно Карай, то он сам придет к нам. Дамон заявила, что не отойдет от меня ни на шаг, даже если я в пасть Немии полезу. А Рондай остервенело вертел свою жужжащую коробочку, и поток его сумбурных мыслей понять было невозможно.

«Нужно попытаться», – подвел итог Рафэ.

Ментальный контакт оборвался, и я пошла в направлении слабой магической пульсации. Спустя минуту, обернувшись, увидела доминанта, идущего за мной и несущего на руках довольную Мону. В нескольких шагах за ними следовали бормочущий что-то себе под нос Рони и недовольные Анторин с Касиян. Тарон передвигался намного быстрее всех нас, успевая обходить по кругу всю нашу разбредшуюся на несколько метров компанию. И лишь я не входила в круг его дозора, он тенью проскальзывал у меня за спиной и следовал дальше.

Разделяться нельзя, это понимали все. Но идти вперед, основываясь на призрачной надежде, и рисковать попасть в очередную западню Немии не желал никто.

– Опасность! – вновь резанул по ушам крик гибрида, и мы поспешили друг к другу.

Очередную волну обжигающего и жалящего ветра мы встретили, обнявшись и защищая друг друга. Но теперь я не успела выпустить свой голод, ураган отхлынул так же быстро, как и настиг нас.

– И кто же является инициатором столь идиотского поступка, как прогулка в бездну? – поинтересовался взбудораживший мою душу такой родной и любимый голос.

Вскочила на ноги, повернулась и замерла. Передо мной стоял почти незнакомый человек: черные ранее волосы посерели и сбились в грязные пряди, спадающие ниже плеч, подбородок скрыт такой же серой бородой, а в глазах застыли лед и враждебность. Он кутался в старое тряпье и смотрел на меня как на постороннюю.

– Карай? – произнесла дрожащим голосом.

– Зачем ты пришла, Кари? Я думал, что ты умнее. Теперь наш сын останется сиротой, – холодно произнес он.

– Мы нашли то, что искали. Уходим! – вклинился между нами Рафэ.

– Что за бред. Отсюда нет выхода, – так же равнодушно и устало проговорил мой муж, которого я сейчас с трудом узнавала.

– Ошибаешься, друг, – воодушевленно произнес Анторин, похлопав его по плечу. – Мы нашли способ прийти сюда за тобой и вернуться домой.

– Вы нашли? – язвительно поинтересовался Рафэ.

– Не важно. Главное, что мы вытащим тебя отсюда! – воскликнул император, приобняв Карая за плечи.

Я же стояла в стороне и пыталась сдержать слезы. Какой же слабой я стала, оказавшись лицом к лицу с мужем и ощутив его холодность в ответ на свою радость!

– Ты бредишь, – недоверчиво проговорил Карай.

– Нет. Мы пришли сюда за тобой, потому что ты необходим для сотрудничества наших рас, – вступил в разговор доминарий. – Нас прислал твой отец.

– А вот это ты зря сказал, – прошептал Рондай.

И он оказался прав.

– Мой отец? И ты думаешь, что я поверю этому безумию? – воскликнул Карай, запрокинув голову и обращаясь к бездонным черным небесам.

Он не верит в то, что это действительно мы! – поняла я.

– Поверишь, – произнесла, решительно шагнув к нему. – Это я, твоя Кари, и я пришла сюда за тобой! Я отринула все страхи и опасности во имя нашей любви, так же как и ты отказался от родины и друзей ради меня, – говорила, схватив его за руку и приложив холодную ладонь к своей щеке. – Это я, настоящая, живая, теплая, – шептала, переместив его ладонь к своему сердцу. – И я не уйду отсюда без тебя.

Он замер, всматриваясь в мои глаза, словно ожидал, что я сейчас растаю и исчезну, как мираж.

– Кари, – прошептал одними губами и сгреб меня в такие сильные объятия, что я вскрикнула от боли.

– Прости, прости, – шептал Карай, проводя пальцами по моим щекам. – Я так давно не чувствовал человеческого тепла, так долго не видел тебя.

– Он же только год назад пропал, – послышался удивленный шепот Касиян за спиной.

– Должно быть, здесь время течет иначе, – ответил ей Рони.

А я прижималась к груди мужа и плакала навзрыд, боясь до конца поверить, что мы вместе и больше не расстанемся. Если Немии удастся разлучить нас еще раз, то у меня недостанет сил перенести разлуку. Усталость и страх давили на плечи неподъемной ношей, и сейчас я чувствовала себя как никогда слабой. Даже будучи неискушенной пансионеркой, я не была столь уязвима, как сейчас.

– Слушайте внимательно: Немию питает Эмани, местная богиня, разум бездны, называйте, как хотите. Одно неизменно: Эмани здесь всесильна и она может в мгновение уничтожить нас или спасти. Все зависит от ее настроения или выгоды, которую мы можем ей предоставить, – быстро заговорил Карай. – Если у вас есть способ выбраться отсюда, нужно поспешить, пока Немия не призвала силы Эмани, чтобы удержать нас. Убивать она не будет, иначе останется одна, но может отрезать пути к отступлению и лишить даже возможности умереть, чтобы мучить бесконечно.

По спине прошелся неприятный холодок от сознания, что Карай рассказывает все это, исходя из своего опыта. Неужели он сдался и пытался умереть? Если так, то я была благодарна Немии, что она не позволила ему это сделать.

– А как ты ей противостоишь? – неожиданно поинтересовался Рондай.

Карай усмехнулся и погладил меня по спине, успокаивая.

– Никак, – ответил он. – Эмани тоже скучно, и она дала мне некоторые преимущества, чтобы было интереснее наблюдать за нашим с Немией противостоянием.

– Ты встречался с ней? – спросила я, уловив едва ощутимый посыл. Кто-то или что-то хотело, чтобы я спросила об этом.

– Нет, милая, – отрицательно покачал головой Карай. – Эмани не желает общаться со мной. Кажется, у нее предвзятое отношение к мужчинам.

Муж явно пытался разрядить обстановку шуткой, но я почувствовала, что его предположение недалеко от истины. Эмани желала пообщаться со мной!

– Я должна встретиться с ней, – произнесла как в бреду.

В голове шумело, и мысли путались, словно кто-то невидимый дергал за ниточки, чтобы запутать меня, не дать осмыслить то, что происходит, притянуть, как куклу.

– Как интересно, – прошептала, повернувшись, и уверенно пошла в том направлении, где меня ждали.

Вокруг талии словно тиски сомкнулись.

– Нужно торопиться! Эмани заинтересовалась ею и так просто не отпустит, – встревоженно произнес Карай.

– Идем, нам туда, – ответил Анторин.

Я слушала их как со стороны, не переживая и не особо интересуясь бессмысленной суетой.

Меня куда-то несли, что-то говорили, какая-то девушка дергала за руки и била по щекам, но мне это было неинтересно. Я хотела встретиться с ней, и лишь она занимала мои мысли. «Эмани» – музыкой звучало у меня в голове. «Эмани» – призывно шептало окружающее пространство. «Эмани» – шептала я сама, чувствуя необходимость быть с ней.

«Быстрее! Хватит стонать! Не мешкайте! Мне больно!» – слышала я разноголосые выкрики, но ощущала себя плывущей над ними, а не участвующей в быстром беге неизвестно куда. Зачем они бегут? Куда? Ведь Эмани может дать счастье всем нам, она никого не оставит обездоленным, каждому даст то, чего он хочет. И я твердила об этом своим спутникам, но они не слушали, не желали понимать, от чего отказываются.

Когда перед нами встала стена черного света всемогущей Эмани, я засмеялась от радости. Она не покинет нас, не позволит совершить ошибку и вернуться туда, где есть боль и переживания.

– Да очнись же ты! – Пощечина обожгла мою щеку.

Но в мире Эмани нет боли, и я лишь улыбнулась.

Когда губы обожгло прикосновение, я дернулась, но меня удержали, и с каждым мгновением поцелуй причинял все больше боли. А как же обещание Эмани? Как же существование без боли? И мне захотелось причинить боль тому, кто ранил меня. Укусила его, ударила по щеке и почувствовала металлический привкус крови. Почувствовала! В голове словно выгорали незримые нити, оплетающие мысли, а я растворялась в поцелуе с тем, кого так долго ждала и искала. Эмани оказалась бессильна перед нашей любовью.

– Ты со мной? – спросил Карай шепотом.

– Да. Но я не уверена, что смогу противостоять ей, – ответила испуганно.

– Нужно поторопиться! – произнес муж, и мы побежали.

Почва под ногами вздымалась и опадала, мы спотыкались, падали, обдирали ладони и колени, но продолжали преодолевать все препятствия на пути к спасению. Тарон нес на руках Дамон и при этом умудрялся помогать отстающим Касиян и Рондаю.

– Поторопитесь, мы уже близко! – прокричал Рафэ, стараясь перекрыть вой поднявшегося ветра.

Но как бы мы ни старались ускориться, порывы ветра и вздымающиеся на нашем пути пригорки откидывали нас все дальше от заветной цели – точки перехода в Доминанию.

– Оно хочет получить ее, – указал на меня доминант, поднявшись после очередного падения с неожиданно образовавшейся возвышенности. – Так оставим ее здесь, и нас отпустят.

Движение Карая было сродни молнии, метнувшейся мимо меня. В следующее мгновение Рафэ уже лежал на земле, потирая щеку, а Тарон пытался скрутить моего мужа, но неизменно оказывался поверженным. И это при том, что Карай ни разу его не ударил, он лишь уворачивался и делал подсечки.

– Хватит, – раздраженно рявкнул доминарий.

– Только посмей еще хоть раз даже подумать о подобном, и я тебя лично подарю Эмани. Она любит строптивые игрушки, – злобно проговорил Карай.

– Успокойся, Кар, – тихо проговорил Анторин, положив руку на плечо друга. – Мы конечно же не оставим Кари, но нужно что-то делать. Просто так они нас не отпустят.

В подтверждение его слов зеркальная почва перед нами взбугрилась и встала почти отвесной стеной.

– Обойдем, – предложил Рони.

– Не получится, – отрицательно покачал головой мой вновь обретенный муж. – Эмани скучно, и она жаждет развлечений. Ей нужны зрелища.

– Так предоставим их ей, – уверенно ответила я, уже чувствуя приближение Немии. – Отойдите в сторону, – указала направление отступления. – Я покажу ей представление, достойное ее внимания.

К тому моменту, когда волна магической атаки нахлынула на меня, я была уже готова и даже не пыталась поглотить накатившую на меня силу. Я скрупулезно собирала ее по крупицам, вбирая в себя каждую песчинку и сберегая ее для ответного удара. Когда волна атаки начала ослабевать, а я вобрала в себя достаточно магии для ответного удара, сосредоточилась и послала всю накопленную силу не к Немии, которая сейчас была в зоне поражения, а в направлении зовущей меня Эмани. И она получила посланный мною удар. Я явственно почувствовала ее недоумение и гнев.

– Скорее, пока она не ответила! – прокричала, когда почва перед нами превратилась в гладкую, как зеркало, поверхность.

И мы побежали. Никто даже не задумывался о боли и усталости. Дамон бежала наравне со всеми, но Тарон вся равно присматривал за ней по указанию Рафэ.

Вопреки страхам и опасениям, мы добрались до точки выхода и поспешили нырнуть в черную воронку перехода, зияющую в пустоте межпространства, как окно в спасительную реальность.

Мы с Караем прыгнули, держась за руки, иначе я просто не решилась бы покинуть бездну, но прежде мы пропустили вперед Мону, Ян, Анторина и Рондая. Последним из воронки вышел Рафэ в сопровождении своего телохранителя.

– Идите, вас там уже ждут, – небрежно произнес доминарий. И мы были рады уйти как можно дальше от источника всех наших бед.

Дамон, Касиян и Рони с радостью надели маски, фильтрующие перенасыщенный туманом воздух, но даже для них адаптация прошла весьма непросто. Нам же пришлось словно заново учиться дышать. Межпространство было совершенно иной средой и неохотно отпускало нас, заставляя буквально выплевывать сгустки вязкой черной жидкости, скопившейся в легких за время пребывания в небытии. Караю было тяжелее всех, и его поместили в замкнутую капсулу на время адаптации.

Мы же, оставшись одни, решили наконец-то изучить книгу, предоставленную комендантом Брунфо.

Он вышел из межпространственного портала последним и просто не мог позволить себе упустить такой шанс. Там, за гранью Доминании и других доступных миров, скрывался ответ на все его вопросы, там обитала идеальная форма жизни, лишенная слабостей, пороков и недостатков.

– Всем покинуть помещение, – приказал Рафэ.

И дождавшись, когда последний из лаборантов выйдет, снял все ограничивающие заклинания с антитумана. Он успел выскочить из помещения до того, как его поглотило межпространство, и заблокировал вход. Но теперь Рафэ был уверен, что сможет вернуться к изучению адаптировавшейся к небытию Немии и самому естеству межпространства – к таинственной сущности Эмани.

Если бы он только знал, к чему приведет его неутолимая жажда исследования…