Текст книги "Эмоции в семье. Мудрая книга о том, как гасить пожары детских истерик и семейных ссор"

Причины состояния «взрывчатости»

Холерики максимально предрасположены к взрывам. Норма их неврологической, биохимической реакции – это вспышка эмоций на любое изменение внешних обстоятельств или внутренних состояний.

Совсем яркие холерики взрываются по каждому поводу, как машины с плохими рессорами, которые трясутся на каждом ухабе. Взрывы происходят постоянно, потому что жизнь крайне сложно запланировать. Чье-то нытье, подгоревшая яичница, разговоры о политике, громко включенное радио – это может быть все что угодно. Важно, что это на 100 % выбило вас из ровного состояния.

Такие взрывы считаются нормой, но хорошо бы себя переучивать и пытаться перехитрить эту типологию. Например, вы взрываетесь на автомате, но вам не нравится орать, у вас от собственного крика болит голова – и вы себя переучиваете: ловите свою реакцию «за хвост» и останавливаетесь.

Для того чтобы обрести уверенность, что вы успеете поймать свой взрыв, нужно, во-первых, понять, на что вы реагируете сильнее всего, потом выбрать один или два самых частых ваших триггера и начать с ними работать.

Если вы нашли триггер, то отслеживайте свои реакции, исследуйте их. Это может быть какая-то мелочь, но нужно начать эту работу хоть с чего-то. Самый мощный триггер обычно узнается сложно, но, если его хотя бы чуть-чуть «потрогать», уже изменится количество силы, чтобы с ним разобраться.

Взрывы холериков очень частые и иногда громкие, но, как правило, они очень быстро затухают. Иногда, если соединяется слишком много раздражителей, холерик «перекаливается», тогда происходит целая серия взрывов.

Раздражитель – это какое-то событие. Пришел раздражитель – реакция; пришел раздражитель – истерика; следующий раздражитель – усиление истерики.

У флегматика типологическая реакция другая. Пришел раздражитель – реакция; пришел раздражитель – более медленная реакция; новый раздражитель – флегматику этого уже слишком много, он завис. Если долбить и долбить раздражителями, он будет зависать все больше и больше, но в какой-то момент флегматика тоже можно вывести на эмоциональный срыв.

В целом взрывы у флегматиков происходят гораздо реже, их сложнее спровоцировать, они очень инерционны, то есть накапливают раздражение, как большой аккумулятор. Заряжаются, заряжаются – а потом происходит большой «ба-бах», который долго сворачивается.

Если холерик наорал, а через 20 минут уже забыл, почему орал, и дальше живет спокойно, у него следующий взрыв по расписанию, то флегматика взрыв переворачивает. То есть типологический взрыв фактически не дестабилизирует холерика, он как бы его немножко взбадривает, иногда утомляет. А вот флегматику взрываться очень некомфортно.

Чтобы до взрыва дошел сангвиник, нужен сильный перегруз. А взрывов меланхолика мы почти не слышим, это скорее тихие внутренние вспышки, которые, однако, могут быть очень сильными по ощущениям. Меланхолик не кричит так громко, как холерик, но ему очень плохо от этого взрыва. Флегматику некомфортно, а меланхолику больно, как будто с него кожу сдирают. У меланхолика после срыва могут даже начаться какие-то невротические проявления – заикания, например.

В какой-то момент своей жизни человек может увидеть чужой взрыв, причем кого-то в не очень близком социальном окружении, и потом эту модель повторять. Например, поведение киногероя, статусного человека, очень харизматичной женщины, более успешного коллеги, который разрешает себе орать.

Можно разрешить себе «срывы, как у кого-то» – хоть это и детский механизм, но у взрослых он тоже работает. И помогает постепенно наработать привычку.

Подход «разрешить себе взрывы» словно позволяет «ощутить себя вправе» – когда, несмотря на испуг, человек вдруг чувствует себя сильным. Он был слабым, незначительным, а тут он взрывается – и оказывается, что он что-то значит.

Нервные вспышки похожи на мускулатуру: чем больше используешь, тем выше потребность. Иногда даже возможно отследить, где вы это взяли, у кого переняли подобное поведение, вспомнить тот момент, когда вы себе разрешили орать. Например, вы так не поступали, считали, что это плохо, а потом увидели, как себя ведет ваш начальник, тоже начали орать, и оказалось, что это работает. Дети слушаются, подчиненные строятся, соседи перестают доставать. Да, работает. Вопрос – какой ценой.

Почему нужна практика наблюдения? Чтобы понять, когда это началось. Тогда можно будет убрать это разрешение, отозвать его.

Еще одна причина взрывов – это ощущение своей правоты: «Я имею право орать». «Я помыла пол, а вы наследили!» Или: «Я отдала тебя в лучшую школу, а у тебя двойка!» Или: «Ты порвала новый комбинезон!» Или: «Ты опять поцарапал машину!» С этим ощущением правоты человек разрешает себе взрыв.

Обычно очень сложно найти момент, когда вы себе это право дали, вернее, присвоили: «Да, я вправе, я могу орать». Такое характерно не для всех, но, если у вас это ощущение есть, обнаруживайте его и удаляйте.

Есть ситуация, которая очень напоминает взрывы – когда гнев выплескивается, но не уходит глубоко. Он бурлит где-то на поверхности, но больше ранит окружающих, чем самого человека. Это не взрыв, а режим «громкоговоритель», когда вы включаете громкий командный голос. Иногда это требуется дома или на работе, если у вас в подчинении люди. Иногда без этого не обойтись в чрезвычайной ситуации.

Обычно люди, которые включают «громкоговоритель», этот режим в себе очень не любят. Его отличие от взрывов в том, что эти включения сознательные. Используя «громкоговоритель», можно легко войти в режим гнева.

Важно понимать, есть ли физическая или возрастная составляющая у вашей «взрывчатости». За гормональную «взрывчатость» вы не отвечаете, но всегда можно создать условия, особый бережный режим, в котором вспышки будут не нужны.

Мы живем в теле, и состояние тела очень влияет на наши реакции, прежде всего эмоциональные.

Иногда люди начинают испытывать «взрывчатость» при астении или в предвирусном состоянии, когда вы еще не заболели, но чувствуете, что вот-вот расклеитесь. Либо начинает болеть голова – это еще не мигрень, но уже не комфортно – и тут накатывают вспышки. Мне кажется, важно лучше изучить себя и принять те ограничения, которые мы не можем убрать, но стараться учитывать свое состояние и не доводить до взрывов.

Реакции из «сундука с наследством» возникают, когда вы орете или шипите как будто не своим голосом, но с узнаваемой интонацией другого человека. Обычно в похожей эмоциональной ситуации выскакивает набор слов, действий, тембров, движений, который вы когда-то видели или слышали в детстве или подростковом возрасте.

Реакция из «сундука с наследством» обычно накатывает, когда вы совершенно не знаете, что делать, как быть, как реагировать.

Если вы работали над взрывами, но улучшений не произошло, нужно разобраться, нет ли неврологических, возрастных или психиатрических особенностей. Обдумать, нет ли в отношениях крайне сильных нормативных или ненормативных стрессов.

У меня была такая история больше 15 лет назад: я работала с парой в совместной терапии. У нас никак не получалось сократить количество взрывов у мужа – что бы мы ни делали, они все равно оставались. Когда я позвала на индивидуальную консультацию сначала жену, потом мужа, выяснилось, что у него есть ребенок в параллельных отношениях и он собирается уходить из семьи. Причина взрывов была в том, что работал мощнейший ненормативный стресс.

Когда вы делаете что-то последовательно долго, а улучшений нет, нужно думать про дополнительные факторы.

Другой пример. У мужа были страшнейшие срывы и на жену, и на сына-подростка, и на маленького ребенка. Мы долго работали, но ничего не помогало. Я уже думала передавать семью другому специалисту, более опытному, но потом выяснилось, что так у мужчины проявлялось психиатрическое заболевание.

Бывает, что человек срывается, потому что он недавно похоронил кого-то из родителей или у его пожилого родственника обнаружили тяжелую болезнь. Бывает, что человек находится под мощнейшим гнетом кредитов или невыплат зарплаты. Эти ненормативные и нормативные стрессы, приводящие к взрывам, нужно уметь отслеживать.

Нормативный стресс – это то, что происходит ожидаемо, в порядке нормы. Если у вас родится младенец, у него, скорее всего, будут либо случаться колики, либо прорезываться зубы, либо возникнут нарушения сна – у младенцев это происходит очень часто. Или если у вас есть очень пожилой родственник, в какой-то момент вы столкнетесь с тем, что вам придется его хоронить.

Ненормативный стресс – это то, что не должно было случиться.

Если в семье родился ребенок с особенностями развития – это дополнительная огромная нагрузка, и в этой ситуации требуются постоянная помощь и забота. Еще один особый случай – это женщины, которые совмещают воспитание детей и работу. Взрывы у них происходят в состоянии истощения. Нужно понимать, насколько давно у вас астения, как долго вы живете в режиме максимальной мобилизации эмоциональных, физических и неврологических сил. В этом случае взрывы не должны стать нормой – нужно менять нагрузку и отношение к каждому делу.

Иногда, если взрывов становится на порядок больше, нужно отслеживать связь нагрузки и срывов. Обычно люди недооценивают количество своих дел и задач, но в большинстве случаев именно чрезмерное их количество является причиной срывов.

Если за последние год-два срывов стало больше и произошел скачок, первым делом нужно проверить гормоны и общее физическое состояние, а потом смотреть на нагрузку. Если они в норме и вы не заражаетесь чужими эмоциями – трехлетки, который проходит кризис, орущего подростка, мужа, срывающегося на всех вокруг, – если подобного нет, то нужно проанализировать связь срывов с усталостью.

Срывы, взрывы от усталости обычно накапливаются к окончанию какого-то периода – к концу недели, учебного года, проекта. Если вы отслеживаете такой шаблон, значит, нагрузку нужно оптимизировать. К сожалению, люди в России крайне небрежно относятся к себе, отчасти это оправдано трудными социально-историческими обстоятельствами.

Мы можем сказать: «Ты уже начала срываться, надо снизить нагрузку». Или: «Ты стал постоянно орать, потому что у тебя две работы, надо снизить нагрузку». Но человек на это ответит: «Нет, я не могу, мне нужны деньги, моим детям нужно оплатить четыре кружка. Плюс ипотека».

Сочетание срывов и нагрузки – это жесткий вариант. То, что нужно снижать нагрузку, люди обычно не слышат, двигаются дальше в таком же темпе и зарабатывают уже соматические нарушения.

Очень часто взрывы в среднем возрасте от 30 до 45–50 лет случаются из-за того, что человек не чувствует истощения своих ресурсов, не понимает свою типологическую утомляемость, неспособность заниматься двумя делами одновременно. Он не замечает границы усталости, продолжает доводить себя предельной нагрузкой, а потом появляются взрывы, которых раньше не было.

Обычно, даже если не убирать полностью нагрузку, а просто научиться прислушиваться к маркерам собственной усталости и брать паузу, отдыхать, количество взрывов пойдет на убыль.

Совершенно не факт, что причина взрывов только одна. Могут проявиться все, а может одна особенная: типологическая, из «сундука с наследством», из-за чрезмерной усталости или «ощущения себя вправе».

Взрывами можно эмоционально заразиться от ребенка, подростка или супруга. Вы орете не потому, что вы такой или у вас дома орали, не потому что вы разрешаете себе или устали, а потому что на вас идет волна чужих эмоций, а вы не умеете с ней справляться. Как итог – взрываетесь в ответ. Такое часто происходит с мамами маленьких детей, подростков, с мужчинами и женщинами, которые живут с пожилыми родителями. Очень важно понимать, что вы можете научиться не заражаться.

Главное – научиться определять причину вспышек и знать, с чем еще в вашем характере и сочетании темпераментов семьи эти взрывы связаны.

Защитная реакция типа «враг вовне»

Взрывы могут быть защитой. Когда вы только взрывом можете выгнать детей из комнаты. Когда только взрывом можете ответить начальнику, что большую нагрузку на вас вешать нельзя. Когда только так получается объяснить жене, что вы тоже человек и вам необходим отдых. Когда только срываясь, можете донести мужу, свекрови, сестре, что нельзя требовать от вас столько помощи.

Иногда взрыв – это незрелое средство защиты, когда человек не может или не разрешает себе говорить словами и позволяет высказаться криком. Если у вас так, нужно осваивать новые коммуникационные методы.

Случается, что взрыв работает как нападение. Так происходит, когда человек не может спокойно сказать, выразить потребность, попросить помощи или участия, у него это получается только через взрыв. Таких клиентов очень много в психотерапии, потому что их близкие отношения страдают от постоянных скандалов. Иногда за этим стоит запрет, неспособность, невозможность выразить простыми словами – не криком, не взрывом – потребность, боль, страх.

В детско-родительских отношениях взрыв – это демонстрация беспомощности. Например, вашему ребенку в транспорте делают замечание, а вы вдруг раз – и орете. Или вопите на ребенка, который был так напуган у врача, что его не смогли обследовать. А может, взрыв был нападением, но за нападением стояла потребность, которую вы не могли, не разрешали себе выразить словами: «Ты мне дашь наконец денег?» Или: «Ты когда прикрутишь эту полку?» Или: «Сколько еще ты будешь задерживаться после работы?» На самом деле таким способом выражались просьбы, потребности и страхи.

Когда к реакции мы прикладываем сознание, она перестает быть автоматической и разрушительной.

Устройство эмоционального вспыхивания

С эмоциональными взрывами ситуация довольно странная: чем больше вы взрываетесь, тем больше хочется. Чем чаще вы разрешаете себе взрывы, тем выше вероятность, что они повторятся снова и снова. Вы словно пытаетесь утолить жажду сладкой газировкой – чем больше пьете, тем больше хочется пить. Нарабатывается стереотип реакции, и взрыв происходит уже почти без вашего желания и контроля.

За этим стоит ошибочная идея: освободись, вылей раздражение, выплесни негатив – и его станет меньше. Нет, не станет. Взрыв – это не то, что можно вылить, чтобы в сосуде стало пусто, это некая мышца, которую мы накачиваем.

Взрываясь снова и снова, мы закрепляем нейронный след именно такой эмоциональной реакции, и со временем она становится автоматической.

Иногда бывает, что по какой-то причине – из-за гормонов, нагрузки или ненормативного стресса – человек начинает взрываться больше и уже не может остановиться. Так развивается аллергия – сначала на один продукт, потом на два, потом на двадцать, потом на все, кроме гречки. Это не распущенность, это именно привычка, которая становится стереотипом.

Когда взрыв происходит уже фактически без желания, возникает вопрос: как сам человек относится к своим взрывам, что он может сделать? Потому что у человека есть совершенно необыкновенная возможность меняться, если он понимает, в какую сторону надо это делать.

Чтобы научиться реагировать нормально, надо определить причины вспышек и понять, как устроен процесс на уровне регуляции. Предлагаю рассмотреть довольно упрощенную, но абсолютно правдивую классификацию, которая поможет изменить не только собственные реакции, но и понять поступки окружающих. Она выделяет три стадии вспышки эмоций:

1. «До»: период относительного спокойствия.

2. «Во время»: полная потеря контроля. Автоматическое реагирование.

3. «После»: возможность анализа и формирования договоренностей.

Стадия «до» – это прекрасный и ресурсный период относительного или полного спокойствия, комфортного состояния на то время, пока никакие эмоции не тревожат. Это оптимальное, приятное время, куда хотелось бы вернуться.

Следующая стадия – «во время вспышки», когда «крышка улетела». В этот момент происходит автоматическое реагирование, которое не регулирует кора головного мозга. На этой стадии может произойти полная потеря контроля – в случае сильнейших проявленных вспышек человек даже не помнит, что произошло, у него могут случиться провалы в памяти. Вспышка эмоции в большинстве случаев переживается как дискомфорт, как что-то тяжелое, утомляющее. Люди редко получают удовольствие или разрядку в эти моменты.

Третья стадия – «после вспышки». Здесь есть возможность анализа и формирования договоренностей – и это действительно важная работа с эмоциями. А на второй стадии, во время полной или частичной потери контроля, почти ничего нельзя сделать – в момент сильных эмоциональных реакций их изменение практически невозможно.

Очень частая ошибка, когда люди пытаются что-то сказать, сделать или о чем-то поговорить с ребенком или супругом именно в момент полной потери ими контроля. Это базовая ошибка, от которой лучше избавиться.

Нейтральное время – это период, когда нет ни одного фактора, который выводит человека из равновесия. По моему мнению, очень важно научиться создавать такое нейтральное время, особенно в процессе воспитания детей, чтобы потом на его основе строить и все остальное взаимодействие.

Я уверена, что все самое важное происходит в тишине, в тот момент, когда мы никуда не спешим, не должны делать несколько дел одновременно, нам не нужно быть многозадачными и мы можем полностью сосредоточить свое внимание на ребенке.

Семьи, которые приходят ко мне на психотерапию, обычно обнаруживают, что этого нейтрального времени у них нет. Когда мы начинаем разбирать, в чем проблема, оказывается, что у них нет момента тишины, когда можно спокойно посидеть, никуда не бежать, не отвечать на звонки, не проверять электронную почту и мессенджеры.

Для того чтобы нейтральное время появилось, его нужно специально организовывать.

Мы живем в очень напряженном ритме, хотим много всего успевать. Однако нейтральное время – когда мы один на один с ребенком или партнером – не возникает само собой.

Нейтральное время – период от пяти минут. Вы выключаете телефон, не проверяете соцсети, не доделываете домашние дела. Вы говорите себе: «Стоп! Сейчас то время, когда я ничего не буду делать». Вроде бы просто звучит, но это очень трудно выполнить.

Если вы попробуете остановиться хотя бы на три-четыре минуты, то заметите, что у вас внутри разверзнется хаос мыслей и намерений, навязчивый, как рой мух. В сознании будут возникать воспоминания, обещания, недописанные письма, недоделанные проекты. По моему мнению, сначала надо научиться все это останавливать. Хорошо бы напомнить себе: «Я организую свое нейтральное время, создаю пространство тишины для качественного взаимодействия».

Итак, вы отложили дела, выключили телефон и занимаетесь вместе с ребенком тем, что вас вдохновляет, что вам нравится. Необязательно читать или играть в развивающую игру, можно просто валяться, если вам комфортно дурачиться. Вы находите то занятие, которое вам не противно, которое не потребляет ваш ресурс. И говорите ребенку: «Сейчас только наше с тобой время».

Чтобы все это получить, нужно разрешить себе паузу. Очень часто мы просто не позволяем себе отдохнуть. Когда я мотивирую людей разрешить себе остановиться, я использую метафору сна: «Если вы не будете спать, то не сможете нормально бодрствовать». Сколько вы протянете без сна? Ну, день, два. Чем больше вам лет, тем меньше времени вы сможете адекватно бодрствовать. Так же и с паузой: если у вас ее нет, нет нейтрального времени, то у вас падает коэффициент полезного действия, вы будете все хуже и хуже и взаимодействовать, и работать, и учиться. Паузы нужны.

Это возможность поговорить обо всех накопленных сложностях в поведении ребенка или в вашем с ним взаимодействии.

Например, вы посидели с книжкой, повалялись на диване, никуда не спешите. И можете спокойно сказать: «Ты помнишь, как утром кричал на площадке?» То есть не воспитывая ребенка, дети очень чутко ловят менторские, дидактические интонации – это должен быть разговор почти на равных. «Ты помнишь, как ты кричал? А помнишь почему?» Он отвечает: «Нет, я не помню». Дети живут очень быстро, они не помнят, что с ними произошло недавно. «Давай я тебе подскажу почему. Наверное, ты расстроился, потому что тебя толкнул мальчик из соседнего подъезда?» Ребенок вспоминает: «Нет, я расстроился не из-за этого, а потому что у девочки в розовом комбинезоне был очень красивый грузовичок». На ваше предложение ребенок прореагирует своим суждением, он вам откроется.

Важно понимать, что нейтральное время, если его выстраивать для маленького ребенка, для ребенка-дошкольника, должно попадать в его физиологический оптимум – в то время, когда ребенок не хочет есть, спать и перестал расстраиваться.

Если вы весь день находитесь с ребенком вдвоем, будет здорово, если вы не станете надоедать друг другу, потому что в очень плотном взаимодействии ребенок может от вас устать. Нейтральное время нужно устраивать после того, как вы на что-то отвлеклись – на хозяйство, готовку, какие-то свои дела. Оно должно быть после паузы в плотном контакте.

Как определить нейтральное время и оптимальные интервалы для вашего ребенка? От противного: сначала нужно понять, когда время точно не нейтральное. Например, в то время, когда почти пора укладываться спать, или сразу после пробуждения – часто дети просыпаются не в лучшем настроении. Определив, когда точно «нет», вы лучше поймете, когда «да».

По моему опыту, а он не маленький, нейтральное время может быть где-то минут через 20 после завтрака и примерно через час после дневного сна. Конечно, возможны и другие оптимальные интервалы. Иногда день на день не приходится.