Электронная библиотека » Екатерина Дей » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Амир. Книга вторая"


  • Текст добавлен: 27 мая 2015, 01:24


Автор книги: Екатерина Дей


Жанр: Любовное фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

3

Последний танец бала. Амир торжественно провел меня в центр зала, несколько минут говорил на испанском, ослепительно улыбаясь и обнимая меня за плечи. Гости тоже улыбались и чему-то радовались, а потом вообще все засмеялись, Амир шутил? Однажды даже произнес мое имя, и я тоже всем улыбнулась. Наконец, он взмахнул рукой, и зазвучала медленная, очень красивая и нежная мелодия.

Удивительные руки, нежные и мягкие, я их ощущала даже через корсет и мантию. Амир чувствовал меня, и пытался коснуться всем своим телом, не только руками, благо такой танец позволял. В какой-то момент он остановился, поднял мои руки и положил себе на плечи, а сам обнял за талию, несколько раз даже приподнял, крепко прижимая к себе. Я не знаю, как это смотрелось со стороны с нашей разницей в росте, но гости улыбались. Правда не все, я мельком заметила бледную Люси и ее недовольную мать. Странно, но я была спокойна, почему-то присутствие Мари так подействовало на меня, а может странный взгляд Амира, когда он смотрел на меня от двери – задумчивый и темный. Спектакль закончился.

Мне не пришлось прощаться со всей толпой гостей, как только замолкла музыка, Амир провел меня к двери и развернул лицом к гостям, сказал несколько слов и повернулся ко мне:

– Помаши рукой на прощание.

Я помахала и послала всем воздушный поцелуй, хозяин гарема рассердился, подхватил меня на руки и мы оказались на балконе.

С удовольствием вздохнув свежего ночного воздуха, я восхитилась освещением замка. Вдруг в темном небе появилось лазерное шоу, вокруг которого с шипеньем вспыхнули фейерверки. Горы, реки с бурлящей водой, какие-то города, я узнала только Париж с Эйфелевой башней, невероятные изображения менялись друг за другом под искрящиеся вспышки, и я даже вздохнуть не могла от этой красоты. Когда все закончилось под звук аплодисментов где-то внизу, на темном пространстве моря появилась широкая световая дорожка и через несколько минут по ней стали двигаться катера, увозящие гостей бала.

– Тебе понравилось?

Амир так и держал меня на руках, мягко прижимая к своей груди. Я вздохнула и прошептала:

– Очень, мне очень понравилось. Ты часто проводишь такие балы?

– За последние сто лет впервые.

Я не смогла заставить себя поднять голову и посмотреть на него, наблюдала за гостями, уезжающими на украшенных многочисленными цветными лампочками катерах. Мне стало грустно, вот и закончился праздник, это все равно был праздник, не важно, по какому поводу Амир его устроил. В моей прошлой жизни праздники ограничивались скучными посиделками за общим столом и разговорами ни о чем. Дело даже не в красивом платье и драгоценностях – я их никак не воспринимаю как настоящие, то есть имеющие отношение к себе – а в том состоянии радостного возбуждения от ожидания какого-то чуда, которое впервые оправдалось. И, конечно, сами танцы с Амиром, невероятное ощущение тела, оставившее след в моей душе. Я все понимаю умом, но тело… оно не хочет верить логике разума, воспринимает лишь свои чувства, отзывается на прикосновения и не слышит никаких доводов.

– Спасибо, бал был великолепен.

– Я рад, что тебе понравилось.

– Мари… она не может остаться на несколько дней?

– Ты хотела бы еще побыть здесь?

– Да, мне здесь хорошо.

– Она останется.

Амир опустил меня на ноги, странно повел руками по плечам, как погладил их, и поднял мое лицо ладонями.

– Рина…поверь мне…только ты…

Я смотрела в его темные глаза, в них была печаль и тоска, никакой радости, только страдание и боль, и пыталась заставить себя поверить словам, не дать возможности вмешаться ощущениям тела. А тело уже стремилось к нему, губы вспыхнули в ожидании поцелуя, руки поднялись и коснулись его пальцев. Может действительно поверить телу, которое знает и чувствует без всяких сомнений. Оно или чувствует или нет, у него нет серого цвета, только красный и никакой, в котором нет этого ощущения. Амир коснулся моих губ нежно, как лепестков невероятного цветка, который может исчезнуть от его дыхания, растаять в сумраке ночи как лунный свет. Его мягкие пальцы удерживали мое лицо, и при этом странно касались его, поглаживали кожу, жили своей жизнью чувственности. Я ответила на это касание, и Амир не выдержал, сразу обнял, а губы прильнули к моим губам, обхватили собой, их пламя обожгло и всколыхнуло жар моего тела. Невероятное чувство единения тел, энергии, не знаю еще чего, находящихся в стремительном потоке огня, обжигающего и очищающего, воспламеняющего страстью.

Я лежала на воде и пыталась хоть немного охладить свое тело, продолжающее пылать внутренним огнем. Амир принес меня в комнату и сразу исчез, поцелуй закончился стремительным перемещением с балкона. Мои губы еще чувствовали огонь его губ, а я уже была на своей постели в полной темноте. Потребовалось много времени, прежде чем я поднялась на подрагивающих ногах, случайно нажала рукой на какую-то фигурку, и зажегся свет.

Вода была той температуры, которая остудить не может, хотя мне сейчас только в Ледовитый океан, между айсбергами поплавать. Думать я не могла, мысли не собирались, только хаос картинок бала и глаза Амира – то яркие, светящиеся невероятной голубизной, то темные, полные боли и тоски. Моя кожа чуть подрагивала, никак не могла забыть прикосновения рук Амира, а губы продолжали пылать и ощущать поцелуй.

Яна принесла ужин, и я с удовольствием поела фруктов. Она еще не сказала ни слова с того момента, как вошла в комнату и помогла мне снять бальное платье и драгоценности, лишь иногда поглядывала с улыбкой. Я спросила:

– Ты бывала уже на балу?

– Да, мы иногда обслуживали гостей.

– А я так первый раз, толком ничего и не увидела, только с балкона… очень красиво.

– Алекс будет рад, что тебе понравилось.

– Так это он приготовил?

– Да.

Больше я не стала ничего спрашивать, хотелось быстрее лечь и уснуть, обо всем подумаю завтра, или не буду думать, утро покажет.

Мари разбудила меня почти к обеду:

– Рина, сколько можно спать, мы с Вито уже все кругом обошли, столько всего интересного!

После короткого купания в бассейне под бдительным надзором Яны, почти мгновенного завтрака – я успела лишь выпить стакан сока, и с печеньем в руках пошла с Мари осматривать красоты. Она говорила без умолку:

– Отец сказал мне, что это ты попросила, чтобы я еще осталась, спасибо, здесь так хорошо, так красиво. Мы нашли сад и я хочу, чтобы ты посмотрела залив, там уже купаться можно, вода совсем теплая. Фиса говорит, что тебе нужно купаться в море, тебе это полезно. И Вито с ней согласен.

Мы шли обнявшись и мне было радостно, что она со мной, приятно слушать ее щебетание, ощущать ее удовольствие от нашей совместной прогулки.

– А Сережа где?

– Он уехал, мы с Вито все обсудили и он уехал готовить детей к операции.

– Сережа …он еще так молод, а сколько ему лет?

– Четырнадцать, но он быстро растет, уже как взрослый правда? Он первый появился, его королева послала, а потом мы встретились у нее, я сразу поняла, что мы родные, что у нас кровь одна.

– Родные?

– Да, я же говорю, он первый появился из народа. А теперь нас много.

Она радостно засмеялась и побежала вперед, юная красавица, счастливая от самой жизни, каждого ее проявления. И немалую роль в этом ее восприятии играет Вито.

Выведя какими-то коридорами меня из замка, Мари остановилась под аркой и заявила:

– Смотри!

Большой сад, четко разделенный дорожками на ровные квадраты, а через просветы между деревьями видно море. Мари схватила меня за руку и потянула:

– Идем же, попробуй воду, она теплая, можно купаться!

Мы почти побежали, так Мари торопилась, и я только оглядывалась в попытке посмотреть сад. Несколько раз я замечала скульптуры на постаментах, но решила посмотреть их потом. Белый песок узкого пляжа лишь оттенял синеву заливчика, а вода действительно оказалась теплой, видимо глубина была небольшая, и солнце успевало ее нагреть. Однако, размер острова оказался не таким уж маленьким, крепость занимала совсем небольшую его часть. На другой стороне виднелись скалы, покрытые мелким кустарником.

Мари потянула меня, и я скинула туфли, с удовольствием прошлась по песку, а потом вообще по колено вошла в воду. Высоко подняв руки, я потянулась к солнцу и пропела:

 
– Море, море – мир бездонный. Пенный шелест волн прибрежных.
Над тобой встают, как зори, над тобой встают, как зори,
Нашей юности надежды.
 

Мари подбежала ко мне, засмеялась и стала брызгать на меня воду, я сначала прикрылась руками, а потом ответила ей тем же. Мокрые, но довольные, мы сидели на скамейке и сохли под солнцем. Мари рассказывала о своих подопечных, а я смотрела на море и наслаждалась видом. Амира я заметила сразу, темный костюм выделил его на фоне белого песка. Мне не было видно, с кем он разговаривает – этот некто был еще скрыт за скалой, и я залюбовалась его радостным настроением, он смеялся и даже иногда взмахивал руками, что-то весело рассказывая. Но, когда из-за скалы вышла Люси и прижалась к нему, а он обнял ее за плечи, во мне все заледенело.

– Рина, что с тобой?

Мари схватила меня за руку, она не могла видеть этой сцены, так как сидела к берегу боком, и я сразу решила ее отвлечь:

– Давай вернемся, мне стало холодно, надо переодеться.

Она только кивнула головой, помогла мне встать и мы вернулись в замок, теперь уже я торопилась скорее уйти с берега. Всю дорогу до комнаты я твердила про себя, что не должна рухнуть, нельзя допустить, чтобы мне стало плохо, не хочу его видеть, тем более, чтобы он меня касался.

Яна встревоженно встретила меня, но я только покачала головой, и попросила Мари прийти ко мне позже, я немного устала и хочу полежать. Они переглянулись, но не стали спорить, хотя у Мари взгляд изменился, и она нахмурила брови. Я, как смогла, изобразила улыбку и извинилась:

– Мари, прости, я полежу, как-то не привыкла я к балам, да и не танцевала давно, а потом мы с тобой пойдем купаться, хорошо?

Она кивнула и сразу убежала, а Яна спросила, можно ли ей посидеть со мной в комнате, но я опять покачала головой, и она ушла.

Зачем? Зачем вчера Амир устроил этот цирк? Этот спектакль для меня? Ведь можно было и просто так привести меня на бал, показать всем, а потом отправить обратно в ковровый дворец, посадить в будуар. Зачем паром этот, танцы и поцелуи? Зачем говорить мне, что я такая-рассякая, о счастливых днях со мной, так демонстрировать перед всеми свое счастье. Перед всеми это не столь важно, зачем мне доказывать свои несуществующие чувства, а потом вот так же демонстративно обниматься передо мной с Люси. Амир знал, что я увижу их, раз чувствует меня везде, чувствовал и сейчас. Это он мне показывал свои отношения с Люси, зачем? Чтобы знала свое место? Какое? Всегда зависеть от него, его настроения, сегодня я готов, не так, настроен быть с тобой, значит и ты должна быть в том настроении, а завтра я буду с другой женщиной, и ты должна это принять. Гарем.

Я лежала на постели, завернувшись в одеяло с головой. Меня трясло от холода, ноги совсем окоченели, но я твердила и твердила – не смей, организм молчи, умру, но не допущу его к себе. Не позволю ему коснуться себя, если только тронет, сразу умру. И организм меня понял, а может, испугался боли, которую я вспомнила, тогда Амир не смог мне помочь, я не принимала его энергии, не приму и сейчас. Постепенно я согрелась и сделала вывод, что организмом можно управлять, главное вовремя вспомнить нужную ситуацию.

Он ее чувствует, судя по тому, как вел себя – радостно, почти счастливо, обнимал, а может и целовал. Что ж, вот все и произошло, раз чувственность восстановилась, ведь мог сразу после бала проверить, то я уже не нужна, а кровь я и так предлагала, всегда можно использовать для возрождающегося народа.

– Рина, как ты?

Мари появилась неожиданно, оказалось, что сидит на полу и держит меня за руку, а я даже не заметила.

– Хорошо, я переоденусь, и пойдем купаться.

– Отец запретил.

Она опустила голову и вся сжалась.

– Почему?

– Просто запретил. Даже выход в сад закрыл. А сам уехал. И Вито с собой забрал.

Я только усмехнулась, логично, всех на место поставил, заодно и дочь воспитал. Погладив ее по голове, я почти весело заявила:

– Мари, не стоит переживать, мы найдем, чем заняться. Для начала будем обедать.

Переодевшись в платье невообразимого желтого цвета, и накинув на плечи красный с золотом шарф, я привела в шоковое состояние Яну и Алекса, когда зашла с Мари в столовую.

А столовая оказалась очень даже интересной. Это был обеденный зал с длинными столами и стульями с высокими спинками. По стенам развешаны щиты, на которых изображены гербы, видимо еще со средних веков, а гигантские люстры с настоящими свечами свисали на толстых цепях. На одной стене висели несколько картин и на них были изображены какие-то строгие синьоры с бородой клинышком. Одному из них я показала язык и попросила Яну:

– А вино мне подадут?

– Ты хочешь вина?

– Хочу, продолжим праздник.

Весь обед я развлекала молчаливую компанию рассказами о своей юности, танцах на дискотеке, поездках в деревню и особенно смешными ситуациями во время своей учебы. Мои старания, наконец, увенчались успехом – Мари стала задавать вопросы, а Яна несколько раз улыбнулась. Только Алекс оставался серьезным и смотрел на меня тревожным темным взглядом. Я выпила два бокала вина, которые помогли полностью успокоиться.

– А теперь мы пойдем сплетничать, мужчины могут быть свободны. Где в этом замке можно уединиться?

Наконец и Алекс улыбнулся, везде камеры, уединиться можно в любом месте. Он провел нас в уютную комнату с видом на море, и мы втроем сели на широкий диван.

– Алекс, ты совершенно свободен.

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично. Иди, иди.

Я даже рукой замахала, чтобы уходил. Обняв Мари, спросила:

– Как там Фиса?

– Она такая интересная, так говорит много, дети очень ей радуются, когда она приходит.

– А где она живет?

– В домике, там же на территории. Она нескольким детям уже помогла, даже не пришлось оперировать. Рина, так интересно, она поет – и кости срастаются. Она просила тебе передать, чтобы ты обязательно пела, каждый день.

Вино взыграло в моей крови, и я вскочила с дивана.

– Петь так петь! Слушайте!

 
Кавалергарды, век недолог, и потому так сладок он.
Поет труба, откинут полог, и где-то слышен сабель звон.
Еще рокочет голос струнный, но командир уже в седле…
Не обещайте деве юной любови вечной на земле!
 
 
Течет шампанское рекою, и взгляд туманится слегка,
и все как будто под рукою, и все как будто на века.
Но как ни сладок мир подлунный – лежит тревога на челе…
Не обещайте деве юной любови вечной на земле!
 
 
Напрасно мирные забавы продлить пытаетесь, смеясь.
Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась…
Крест деревянный иль чугунный назначен нам в грядущей мгле…
Не обещайте деве юной любови вечной на земле!
 

Я махалась руками, совершенно перевирала мотив, точно убедившись, что Фиса не может меня контролировать, даже покрутилась по комнате. Когда я без сил рухнула на диван, то сразу расхохоталась:

– Девочки, вы меня не слушайте, это я приказ Фисы выполняю.

Они захлопали, и Яна высказала свое мнение:

– Ты очень хорошо поешь, мне нравится.

– Ага, Мари повтори, что Фиса о моем пении говорила.

– Она сказала, что песня тебя спасет.

– Зато слушатели могут не выжить.

Мари засмеялась вместе со мной и попросила:

– Рина, научи меня своим песням, они мне очень нравятся. Я знаю несколько песен Фисы, но они … мне непонятны, а твои очень интересные, веселые. Спой еще что-нибудь.

И Яна попросила, скромно опустив глаза.

– Спой.

– Уговорили, никто не слышит, кроме вас, а вы простите. Тем более, что я духам гор уже дары отнесла, и духам моря тоже обещаю хлебушка с молоком вынести, может, простят.

Я обняла их обеих и запела песенку, которая мне нравилась всегда, но только благодаря старанию и упорству Фисы смогла выучить слова.

 
Если у вас нет собаки, ее не отравит сосед,
И с другом не будет драки,
если у вас, если у вас, если у вас друга нет,
Друга нет.
 
 
Оркестр гремит басами, трубач выдувает медь.
Думайте сами, решайте сами – иметь или не иметь,
Иметь или не иметь.
 
 
Если у вас нету дома, пожары ему не страшны,
И жена не уйдет к другому,
если у вас, если у вас, если у вас нет жены,
Нету жены.
 
 
Если у вас нету тети – то вам ее не потерять,
И, если вы не живете,
то вам и не, то вам и не, то вам и не умирать,
Не умирать.
 

Когда я допела песню, то от избытка чувств поцеловала обеих в головки. Мари сразу прильнула ко мне и обняла обеими руками, а Яна вздрогнула всем телом и сжалась в комочек. Я погладила ее по голове и предложила:

– Яна, а давай ты споешь что-нибудь.

– Я не умею петь.

– А я? Ты Фису не слышала, каждый день меня позорила перед боевиками, хуже у тебя уже не получится.

Но она только отрицательно мотала головой, и я уговорила Мари спеть одну из песен Фисы. Та радостно согласилась, устроилась поудобнее и запела.

Тягучая тональность исполнения Фисы изменилась из-за звонкого голоса Мари, песня зазвучала веселее, и многократные повторения строк наконец-то стали мне понятны, я уже различала отдельные слова и понимала их смысл. Сила в тебе самой. Эта сила дана природой женщине, только ей для продолжения рода, эта сила неизменна веками, переходит из рода в род, переносится на детей, а если их нет, то она передается мужчине, которого она полюбит. И только тому, которого выбирает сама. А разве может быть иначе? Раз выбирает, значит любит. Или может выбрать без любви? «Кого люблю, тому дарю», так, кажется, вышивали женщины на свадебных полотенцах, и вручали их своему суженому. А, может, именно этого от меня добивается Амир, чтобы я сама передала ему эту самую свою силу, выбрала его, а любовь на самом деле совсем и не причем. А почему я думаю о любви, может на самом деле имеется в виду лишь выбор, и это выражение, что все зависит от нас двоих, на самом деле есть мое согласие на передачу Амиру своей силы?

Мари уже закончила петь, а я так и сидела в задумчивости, держа ее руку в своей ладони.

– Тебе не понравилось?

– Ты молодец, очень хорошо пела.

Я встала и подошла к окну, надо додумать эту мысль, чтобы правильно себя повести с Амиром. Он как всегда прав, любовь не имеет никакого отношения к нашим отношениям. Моя любовь, да и его тоже. Не нужно ему менять свою сущность, у него и так все получится, он чувствует, судя по … не важно, чувствует, значит… в общем, пусть будет, как будет.

– Девочки, а я бы чего-нибудь выпила, чаю, сока, а может и вина.

Только чтобы подвигаться, отвлечься от своих тягостных дум, я пошла в столовую. Вина я не захотела, на самом деле я очень редко пила алкоголь, совсем немного и то по случаю, когда отказаться невозможно. А вот сок мы с Мари выпили с удовольствием и развеселились обе, обсуждая всякие варианты перемешивания соков разных фруктов. Чтобы все попробовать, Яна принесла нам несколько кувшинов, и мы начали дегустацию. Алекс пришел посмотреть, от чего такой смех и тоже принял участие в обсуждении, не пробуя конечно, лишь рассказывая, каких витаминов станет больше, если перемешать лимонный сок с яблочным. Но вкус такой смеси нам не понравился, а вот апельсиновый с манго устроил обеих.

Дегустация соков плавно перешла в ужин, который тоже сопровождался комментариями Алекса о наличии полезных веществ в поданной нам еде. Мы с Мари пришли к выводу, что полезное не обязательно вкусно, а вкусное бывает совсем не полезно. И продолжали веселиться.

Уже поздним вечером мы стояли с ней на балконе, и Мари призналась мне, что никогда не была так счастлива, как сегодня. Я обняла ее и тоже призналась:

– Мне очень хорошо с тобой.

– Правда?

– Очень-очень. Ты же еще не уедешь?

– Не знаю. Отец сегодня был… так строг, непонятно почему, и так сердито сказал что-то Вито, что он побледнел и сразу ушел. Ты не знаешь, что случилось?

– Нет, ты же была со мной, а потом я просто лежала, отдыхала.

Мне пришлось отвернуться от нее и сделать вид, будто рассматриваю что-то в стороне. Не должен был Амир так рассердиться на свою дочь из-за того, что я увидела их с Люси, сам продемонстрировал свои чувства к ней. Мари совсем в этом не виновата. Или он не хочет, чтобы я с ней общалась, значит, завтра он ее отправит, особенно посмотрев записи с нашим весельем.

Но на следующее утро Мари разбудила меня радостным известием, что Амир разрешил ей остаться еще на один день, она уедет только завтра.

– Амир вернулся?

– Да, они разговаривают с Алексом, Вито тоже с ними.

Во время завтрака мы вспоминали лекцию Алекса о полезности продуктов и опять развеселились. Когда зашел Вито, я предлагала Мари в обед попробовать что-нибудь перемешать и уточнить у Алекса степень полезности в этом варианте. Например, манго с мясом. Вито лишь улыбнулся и сказал, что вода в заливе достаточно теплая и нам можно искупаться. Мы с Мари только переглянулись, а Вито добавил, что в залив можно выйти из моей комнаты и купальник для Мари в моей гардеробной. Немного придя в себя, я уточнила:

– А дверь открыта?

– Да.

И показал маленький пульт, значит, он может открыть выход в море в любой момент.

Когда мы с Мари переоделись, Вито проводил нас по лесенке в стене, и мы оказались на небольшом огороженном пляже из мелкого белого песка, совсем не там, где резвились вчера. И где Амир гулял с Люси. Где-то вдалеке виднелись скалы, в этом месте залив был шире, но глубина соответствовала требованиям хозяина гарема. То есть, как в кино – вам по шею будет. Утонуть практически невозможно, если еще добавить Яну на страже, Вито на берегу, и темные пятна боевиков на скалах.

Я запретила себе как-то оценивать поступки Амира, буду радоваться присутствию Мари, петь песни по приказу Фисы и жить. Не обращать никакого внимания на хозяина гарема, пусть занимается своими делами. А я буду плавать в теплом море, смеяться и есть мешанину из еды вопреки советам Алекса.

Все же Яна достала нас из воды. Мы плавали, ныряли, брызгались и смеялись просто так, от радости. Уговоры Вито не помогли, мы только чаще стали прятаться под водой, пугать его утоплением, поэтому он что-то сказал Яне, она оказалась в воде и строгим голосом потребовала выходить, скоро уже обед. Мари кивнула ей, я пообещала, но из воды не вылезли. Тогда она подхватила меня на руки и оказалась на берегу. Мари ничего не оставалось, как выбраться самой.

После обеда вход к морю был закрыт. Мы опять устроились на диванчике, и Мари разучивала песни, которые я пела вчера. Разучивала – это не то слово, она их сразу стала петь, только повторяла мое исполнение, и я сразу ей заявила, что пою неправильно, надо прослушать в настоящем исполнении. Мы позвали Вито, и он исполнил их так, что я стала краснеть при первых же звуках. Потом он спел те песни, которые я озвучивала, иначе это назвать нельзя, а Фиса ему не разрешала мне помогать.

– Вот, Мари, ты лучше его слушай, меня не нужно.

Вито со мной не согласился:

– Ты хорошо поешь, только немного неуверенно, не позволяешь себе петь.

– Вито, да мой ор …от него в горах эхо спряталось, а ты говоришь – не позволяю.

Как они меня не уговаривали, я больше петь не согласилась, и Мари разучила с Вито еще несколько песен. Не согласилась петь и Яна, хотя слушала очень внимательно и вся напрягалась, всем телом ощущала звучание.

Ужинали мы под комментарий Алекса, так как исполнили свою угрозу и перемешивали еду во всяких вариантах. Мари даже решила разрешить детям в школе самим выбирать сочетания еды, может это поможет в излечении некоторых заболеваний. Предполагаемая реакция Фисы нас рассмешила, и мы опять много смеялись.

Мы стояли с Мари на балконе и смотрели на звезды. Я обняла ее и призналась:

– Мари, я так рада, что мы вместе провели эти дни, ты очень помогла мне.

– Я тебе помогла?

– Да, без тебя я бы не справилась.

– Рина… скажи, тебе сложно с отцом?

– Сложно.

Я решила быть откровенной с этой мудрой девочкой, ей самой с Амиром тоже явно непросто. Судя по рассказу самого Амира, он и до своего изменения не занимался дочерью, девочка из гарема его явно не интересовала, да и ее мать тоже. А потом он получил в дочери уже почти взрослую и очень самостоятельную девушку. Фиса права, слишком много на него сразу свалилось совершенно для него непривычного, я в том числе.

– Он старается… очень сильно из-за тебя переживает. Отец так боролся со своей жаждой, не хотел подвергать тебя опасности. И сейчас боится за тебя, что с тобой может что-то случиться.

Я отвернулась и сжала губы, ну да, старается, боится, видите ли, чуть не довел меня до очередного оледенения. Но этого девочке знать совсем не обязательно.

– Все будет хорошо, ты не переживай. Я все сделаю как ему нужно.

– Рина!

Она лихорадочно обняла меня, прижалась и прошептала:

– Ты самая лучшая, мне с тобой так … так ни с кем не было, ты все чувствуешь, с тобой весело…отец все понимает…только сам не умеет.

– Мари, девочка, ты такая удивительная…

– Это ты удивительная, самая-самая, я так хочу, чтобы вы с отцом…всегда рядом, вместе, он с тобой другим стал… он смотрит на тебя и улыбается. Я таким его никогда не видела до этого…

Она замолчала, поняла, что проговорилась, а я лишь улыбнулась, конечно, смотрит в свои камеры, наблюдает за своей суженой, понять пытается. И использовать.

– Мари, ты не бойся ничего, он уже получил свою силу, будет жить долго и счастливо.

– Я хочу, чтобы вы вместе жили, ты нужна нам всем, отцу больше всех… и мне нужна.

– А ты мне как нужна, у меня тоже никогда так не было, так хорошо, как с тобой. Ты приезжай чаще, будем секретничать и петь песни. И Фису привози, когда она меня ругает, у меня песни лучше получаются.

Мы засмеялись, и я погладила ее по светлой головке.

– Ты красавица, на балу была самой красивой, небось, отбою не было от кавалеров?

– Мне так понравилось танцевать, я не думала, что сумею. А посмотрела, как другие танцуют, как вы с отцом танцевали и получилось.

Мы еще долго с ней обсуждали подробности бала. Мари рассказала мне по секрету, какие молодые люди ее приглашали, но особенно никто ей не понравился, ясно, что с Вито никого даже сравнивать нельзя. На прощание Мари мне пообещала чаще приезжать, если, конечно, отец позволит. А я высказала надежду, что уговорю его навестить их с Фисой в школе.

На следующий день я проснулась с мыслью, что пора уезжать, раз Мари уехала, в замке без нее уже не может быть того состояния радости, которое она вносила собой, своей детской непосредственностью, и чего от себя скрывать, своим отношением ко мне.

Амира не было весь день, Вито сказал, что он уехал и будет только вечером. Купаться в заливе меня тоже не отпустили, туда приплыли какие-то хищные рыбки, которые могут сильно покусать. Я так демонстративно усмехнулась, что Вито показал мне картинку в книге о рыбах местных вод. Так себе рыбка, ничего страшного.

Я гуляла по залам замка и размышляла. Невозможно внести человеческие отношения в нечеловеческий мир. Мне никогда не понять Амира, потому что я человек, не просто человек, а женщина. В обычной человеческой жизни я не могла понять мужа, а что говорить о таком, как Амир. Что бы сделал мой бывший в подобной ситуации? Да то же самое! Начал чувствовать, сразу во все тяжкие, перепробовать все, чего был лишен, особенно, если диета длилась сотню лет. А жена значения никакого не имеет, принесла продукты, чисти картошку и молчи. Продукты, в смысле энергию я Амиру принесла, вручила, а теперь на кухню, в будуар, хорошо, хоть картошку чистить не надо.

Интересно, а как жили эти, которые на портретах? Тоже, наверное, со своими страстями – явно женились по требованию родителей, по расчету, кто богаче, та и будет невестой, или по политическим мотивам. У Амира расчет жизненный, ему деваться совсем некуда было, сам в агрессии, жажда крови мучает, а по моей добровольности все быстрее получается. Да еще и Фиса с жестоким требованием.

Рассматривая море с балкона, я очередной раз твердо решила, что никак на поведение Амира, его чувственное восстановление на стороне реагировать не буду. Но тут же поняла, что вряд ли получится, если только не посадит в будуар, а сам исчезнет на века. Даже удивилась своей реакции, а собственно, чему удивляться, всегда была холодной рыбой, недвижимой скалой без эмоций, а тут от одного поцелуя вулкан в организме, от прикосновения пламя в крови. Вот наивно и понадеялась, что на самом деле нужна, тело победило разум. Да еще Фиса со своими разговорами о спасении мира, мол, от тебя все зависит. Теперь уже не зависит, другую нашел, а может, уже не одну. Вот пусть они мир и спасают.

А чему я, собственно, возмущаюсь, мне же за все заплатили – драгоценностей коробками, даже прилюдно полкило взвесили, замок подарили, да счета с зеро. Ноль, вот и нашла слово, которое все обозначает, все означает ноль, пустота. На самом деле все наши отношения и есть зеро.

Лежание на постели новых мыслей не принесло, купание в бассейне тоже. Так и прошел весь день, пустой как зеро.

В обед я на глазах Алекса и Яны перемешала всю еду, которую мне подали, в одну кучку, поковырялась в ней и объявила, что такова жизнь. Яна предложила поднять настроение песней, но я так им «Ворона» спела, что Алекс побледнел.

– Рыбки уже уплыли?

– Нет, в заливе еще нельзя плавать.

Но при этом так странно на меня посмотрел, что я заподозрила неладное, совсем не в рыбках дело.

– Говори.

– Ничего страшного, но выходить за пределы замка тебе не стоит.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации