Текст книги "Цвет моих крыльев"

– Она же обещала, что никуда не пойдет!

– Мало ли что она обещала. Значит, соврала.

– Так что, она сейчас там, что ли? – Парень махнул рукой в сторону окна. – И этот конь зачарованный тоже?

– Да.

– Пошли!

– Куда?

– К ней в комнату! Я хочу сам убедиться.

– В чем? Я же сказала, что ее там нет! Кьяло… Да погоди ты! Оденься сначала.

Парень, уже выскочивший в коридор, смутился и вернулся обратно. Извлек из-под кровати мятые штаны, схватил со стула рубашку… Куртка обнаружилась на люстре. Как она туда попала, оставалось только гадать. Впрочем, учитывая рост обитателя комнаты, вполне возможно, что он частенько использовал ее завитушки вместо одежных крючков. Но именно в этот раз подкладка намертво сцепилась с какой-то острой загогулиной.

– Не снимается, – сам себе пожаловался берсерк и дернул посильнее.

Форму в академии шили на совесть! А вот люстры…

Рисса даже не удивилась, когда светильник с грохотом рухнул на пол. Видимо, на нем не только самим вешаться было нельзя, но и что-то другое вешать не рекомендовалось.

Глава 12
Ветер и звезды

Город все больше походил на ад.

В порту что-то горело, не переставая бил колокол, а со всех сторон слышались невразумительные вопли, от которых хотелось зажать уши и бежать вперед, не останавливаясь и не оглядываясь. Что многие и делали. Зря. На бегущих сразу обращали внимание те, кто этой ночью примерил на себя ипостась охотников. Показывать уши больше не требовали. Вообще ничего не требовали. Просто убивали. Казалось, все вокруг сошли с ума. Причем внезапно и одновременно. И не было никого, кто мог бы хоть как-то взять ситуацию под контроль.

На стражников мы не наткнулись ни разу. То ли они все заблаговременно попрятались, то ли просто смылись из Таина, едва узнав о том, что тут намечается. А что знали – это точно. Многие знали. И Понжер наверняка знал. Только всех остальных оставил в блаженном неведении. Чтоб не волновались, надо полагать.

А еще знали многочисленные бродячие проповедники. Но эти из города не сбежали. Напротив, чувствовали себя здесь как крокодилы в зоопарке – сытно и комфортно. Вездесущие типы в рясах кричали на каждом углу, что все происходящее – кара за грехи. Самыми большими грешниками объявлялись, конечно, эльфы и все, кто состоит с ними в родстве или дружбе. А заодно их соседи, соседи их соседей да еще те, кто хоть немного богаче, образованнее да культурнее всех прочих.

Священников слушали с жадным вниманием. А потом, воодушевленные, отправлялись нести «божью кару». Это было легко и понятно. Чего же тут непонятного: кто не с нами, тот против нас! Да здравствует крестовый поход по центральной улице Таина!

Именно поэтому мы старались пробираться безлюдными закоулками, но и там случалось наткнуться на воинствующих идиотов. Нас пока не замечали, зато мы видели все. Не закрывать же глаза, в самом деле. По пути, как назло, попадалось все больше и больше выломанных дверей и разбитых окон, а на мостовой то и дело встречались лужицы крови.

Несколько раз мы натыкались на трупы. А может, они были живы, просто не шевелились. Сначала я все время порывалась проверить и убедиться, но Флай упрямо тянул меня вперед. Мозгами я понимала, что он прав и нам некогда останавливаться возле каждого избитого, но все равно это было бесчеловечно. А еще жестоко, несправедливо, страшно, мерзко… Но каждый раз я с усилием отводила глаза от очередного тела и шла за своим другом.

Хуже было, когда мы точно видели, что человек еще жив. Он стонал, шевелился, звал на помощь… Помочь мы не могли и молча проходили мимо, а я еще долго чувствовала затылком умоляющий взгляд. Он не мог нас видеть, тот бедняга. Заклинание по-прежнему действовало. Так какого черта он так смотрел?

В какой-то подворотне насиловали молоденькую девчонку. Она кричала, вырывалась, брыкалась… а десяток извращенцев любовались на это и хохотали.

– Сволочи!

– Не смей! – Флай до боли сжал мою руку. – Не вздумай туда соваться.

– Ты что, не понимаешь? Так же нельзя! Ее спасать надо!

– Каким образом? У тебя есть оружие? Или собираешься раскидать всех врукопашную? Марго, не дури. Пошли. Ничего ты тут не сделаешь.

– Я могу и без оружия! Я же магичка, я справлюсь! И ты… ты же мне поможешь, да? А вдвоем мы точно справимся, мы же лучшие!

Парень молчал. Сомневался. Или размышлял, как бы потактичнее заткнуть мое разбушевавшееся чувство справедливости. А я стояла и думала о том, что если сейчас даже не попытаюсь что-то сделать, то никогда себе этого не прощу. Потому что есть вещи, мимо которых просто нельзя пройти. Нельзя, потому что если ты закроешь глаза на происходящее, то уподобишься тем самым скотам, которые сейчас упиваются собственной безнаказанностью.

Темноту прорезал очередной вопль, полный боли и отчаяниья. Я разом избавилась от последних остатков здравого смысла и рванулась на помощь… И в тот же момент Глазастый схватил меня в охапку и потащил подальше от места происшествия.

– Ты просто трус! – Я совсем забыла, что нужно вести себя тихо.

– Трус, – спокойно согласился Флай. – Я и не скрываю, что боюсь. Только я же не за себя боюсь, а за тебя. И кроме того, я Вербе обещал, что ты выберешься из города живой и невредимой.

– Про «невредимой» ты ничего не говорил. И вообще… это же бесчестно! И та девчонка… она же ни в чем не виновата. Она же человек! Не эльф ни капельки!

– Человек, – кивнул парень, обходя очередную кровавую лужу. – Они все тут люди.

– Нелюди! – прошипела я.

Глазастый не ответил. Зато из ближайшей арки вдруг раздался восторженный вопль: «Эльфы!» – и наперерез нам бросилась целая толпа. Кажется, заклинание от моих криков все-таки слетело. А капюшон – еще раньше.

Дальнейшее в памяти сохранилось плохо. Вроде бы я поднырнула под чью-то руку, кого-то пнула в самое уязвимое место, другому заехала локтем в нос. Без меча было непривычно – ни ударить как следует, ни блокировать. Плащ, спешно намотанный на руку, помогал мало. От магии тоже никакого толку, в общей свалке можно и себе что-нибудь подпалить, и друга зацепить ненароком. Оставалось только вертеться, как живая рыба на раскаленной сковородке. Впрочем, любой, даже самой живучей рыбе до меня было далеко.

В какой-то момент мы с Флаем сомкнулись спинами – и тут же наступила короткая передышка. Нападающие поняли, что первая атака не прошла, и расступились, образовав вокруг нас злобное, ощерившееся кольцо. На повторную вылазку они пока что не решались. Тем более что Глазастый к этому времени уже отобрал у кого-то крепкий дрын и сейчас демонстративно постукивал им по ладони. Мне с трофейным оружием не повезло. Точнее, мне даже в голову не пришло попытаться вырвать у кого-нибудь дубинку. Слишком занята была спасением собственной шкуры.

Зато теперь на безоружную меня смотрели с гораздо большим интересом, чем на Флая. Оно и понятно – нечто мелкое, ушастое и злорадно ухмыляющееся опасным не выглядело нисколечко. Ухмылку я, понятное дело, тут же спрятала, но в немытых головах злостных человекофилов к тому времени что-то уже щелкнуло. Еще пара секунд отдыха – и на меня, отталкивая друг друга, бросились сразу трое.

Первый получил огненный шар в лицо, второй – в грудь, третий, завидев такое дело, резко развернулся и рванул в обратном направлении. Крики «Держите эльфа!» сразу же сменились на «Хватайте колдуна!». Ага! Значит, с моей половой принадлежностью они пока что не определились. И хорошо, а то участь давешней девчонки из подворотни меня все же смущала!

Ох, лучше бы меня смущала местная охота на ведьм!

Не успела я пригрозить нападающим еще одним пульсаром, как откуда-то выскочил щуплый священник. Размахивая крестом и надрывно вопя что-то пафосное, этот задохлик устремился ко мне… И вот тут-то и началось самое интересное. Мой очередной фаербол испарился, едва коснувшись его драненькой сутаны. Упс!

Мужики восприняли это как знак свыше и накинулись на нас всей кучей. Флай еще как-то удерживал их вокруг себя, а мне пришлось совсем худо. Кажется, я слишком понадеялась на собственную магическую мощь.

Самое обидное, что я точно знала: святость и набожность монаха здесь ни при чем. Скорее всего он с ног до головы в антимагическом порошке. Эта противная субстанция, в моем мире неизвестная, в Предонии пользовалась большой популярностью. Особенно в разных религиозных организациях. И изготавливали эту дрянь как раз с помощью «богопротивной» магии. Так что с этой точки зрения священник был ничуть не меньшим еретиком, чем я.

Но ведь вооруженной банде это не объяснишь!

Я попробовала шарахнуть по толпе еще одним пульсаром, но не успела сконцентрироваться и только без толку подпалила намотанный на руку плащ. Впрочем… Так ли уж и без толку? Я схватила ткань за непострадавший край и махнула в сторону ближайших противников пылающим подолом. И еще раз!

Кому-то перепало по физиономии, еще одному задело руку. Вряд ли дело дошло до ожога, но нападающие снова отпрянули. Я украдкой перевела дух… и едва успела уклониться от прилетевшего из толпы камня. Новая забава нападавшим понравилась, и вскоре на нас обрушился целый град камней. К счастью, эти градины были не слишком крупные. Впрочем, и такого размера мне хватило, чтоб зашипеть от боли, когда одна из них двинула меня по плечу. И почти тут же еще одна чиркнула по лбу. Вроде и несильно, но по виску сразу же потекло что-то мокрое и горячее. Спустя мгновение на мостовую упала первая капля крови.

А потом Флай за моей спиной с глухим стоном осел на землю. И тут же кто-то ушлый выдернул у меня из рук горящий плащ. В ответ я швырнула в наглеца пульсаром и, когда огненный шар уже сорвался с пальцев, отчетливо поняла – это последний. Больше я сегодня ничего не наколдую.

Мужики об этом, понятное дело, не подозревали. Никому из них не хотелось стать следующей жертвой моей магии, поэтому нападение в очередной раз застопорилось. Мои противники использовали получившуюся передышку для того, чтоб поймать и выпихнуть вперед упирающегося священника. А я – чтоб подхватить все тот же дрын, выпавший из руки Флая, встать покрепче и…

Нет, вниз не смотреть! Ни в коем случае не смотреть! Чего я там не видела? Да, там лежит мой друг, замечательный человек, который мне очень-очень дорог. И у него пробита голова, и он весь в крови, и бледный, как отбеленная простынка. И больше всего мне сейчас хочется убедиться, что он жив, поймать взглядом малейшее движение, услышать, как он дышит… И именно поэтому туда смотреть нельзя! Чтобы не отвлекаться. Чтобы дать достойный отпор этим скотам, которые посмели покуситься на его жизнь. Потому что если они сейчас задавят меня количеством, то умрем мы оба. Прямо здесь, на этой самой мостовой. Ой, мамочки…

Умирать мне не хотелось. Ни сейчас, ни в ближайшее время. Но что делать, я не представляла совершенно.

Бежать? Даже если прорвусь через кольцо, все равно рано или поздно догонят. Да и Флая я здесь не оставлю. А бежать вместе с ним – тоже не вариант. Это он меня мог бы на плечо взвалить, а я ведь его даже не подниму.

Отбиваться? От… сколько их там? Человек двадцать? Такое, наверное, даже Хозяину не под силу. А мне и подавно. И никакая победа на турнире тут не поможет. И руки уже дрожат. Еще бы им не дрожать, я же выжата полностью. Нападающие об этом не знают, им и не надо. Но легче от этого не становится.

Звать на помощь? Было бы кого! Верба сейчас, наверное, уже в академии. Кьяло – там же. Муллен – в столице. Одни мы тут застряли, как идиоты. Хотя почему «как»? Идиоты и есть. Точнее, я – идиотка. Далась мне эта ночная прогулка по городу!

Если выживем, всегда буду слушаться старших. Правда, всегда! Ведь говорили же, что из замка выходить нельзя, а я… Да что там, теперь вздыхать поздно. Теперь драться надо!

Я судорожно втянула воздух сквозь сжатые зубы и поудобнее перехватила палку.

– Итак, господа, кто из вас первый кандидат на тот свет?

Голос не дрожал. Уже хорошо. Совсем уболтать эту кодлу вряд ли получится, но хоть время потяну. А там будь что будет. Благо камнями кидаться больше никто не собирается. Наверное, собрали все, что под ногами валялось, а новые наколупать неоткуда. Самый чистый город Предонии, чтоб его…

Из толпы все же вытолкнули незадачливого святошу. Он, кажется, уже и сам был не рад, что полез в эту свалку. Но хорошую мину при плохой игре сделать постарался.

– Молодой человек, зачем же так грубо? Убивать – это плохо, это грешно. Давайте вы сейчас положите свое оружие, а потом…

– А потом эти улыбчивые люди, так и быть, возьмут грех на душу и быстренько меня забьют, – с готовностью подхватила я. – А вы, как лицо духовное, их потом простите или даже благословите. Так?

– Не совсем. Видите ли…

– Не вижу.

– Но ведь вы даже объяснить мне ничего не даете!

– А зачем? Ничего принципиально нового я от вас не услышу, а на общеизвестное мне наплевать. Лучше бы рассказали, откуда вы эту антимагическую дрянь достаете? Уже любопытно стало, честное слово.

Священник заметно смутился. Правильно, я бы тоже смутилась, если бы на меня вдруг уставились два десятка немытых, но крайне заинтересованных рож.

А что делать, святой отец? Вы, может, и неплохой человек, но, если вдруг удастся перевести все стрелки на вас, я буду только рада. Такова жизнь!

– Зачем вы упорствуете в грехе, сын мой? Зачем толкуете о несуществующем и вселяете смуту в сердца этих честных горожан? – Ага, решился-таки на ответ. И как красиво загнул. Их что, специально учат так лихо нести благозвучный бред? – Неужели разум ваш настолько замутнен чужеродной ересью, что вы не в состоянии отличить силу истинной веры от богомерзкого колдовства? Неужели не видите вы, что ваше неверие – суть проявление бесовского влияния…

Дальше я не дослушала, потому что краем глаза уловила какое-то движение возле своей ноги. Флай! Жив! Наверное, на моем лице в тот момент отобразилось слишком много эмоций, никак не способствующих дальнейшим богословским беседам, поэтому священник все-таки заткнулся. На мгновение. А потом махнул рукой и устало, даже немного грустно, произнес:

– Да что с него возьмешь, с эльфа. Одно слово, еретик.

Не знаю, что он имел в виду, но горожане восприняли эту фразу как прямое побуждение к действию. И немедленно бросились на меня. Всей толпой.

Какое там отбиваться! Палку у меня из рук выдернули в первые же секунды. А потом я успела только скукожиться на мостовой, заслоняя собой Флая, и прикрыть руками голову. По спине застучали удары. Главное, чтоб не по почкам. Хотя какая теперь разница.

Мне даже больно не было. То есть было, но это была совсем другая боль, не физическая. От ощущения собственного бессилия хотелось выть. Неужели это конец? Неужели можно умереть так глупо и бессмысленно?

Флай снова шевельнулся. А может, просто дернулся от чьего-то пинка.

Его-то за что? Ведь только я во всем виновата! Это из-за меня… Все из-за меня…

Мамочка, папа, простите, я так и не узнала, что с вами случилось и живы ли вы. Ксанка, я так и не смогла тебя найти. Хозяин, я больше никогда не буду вам докучать. Кьяло, ты замечательный парень, и хорошо, что тебя здесь нет. Рисса… Верба… Тьяра…

Имена и образы мелькали перед глазами безумным калейдоскопом. Все, кого я когда-либо знала. Не так уж и мало их было. И ведь не только люди. Мавка, никса, драконы… Драконы! Они же… как же я сразу не сообразила…

Кажется, меня все-таки задели по голове, потому что мысли начало стремительно ускользать. Мир свернулся в тугую спираль и готов был вот-вот распрямиться с безумной, неудержимой силой, разорвав сознание на клочки. Я цеплялась за реальность как могла. Мне нужно было успеть сказать два слова. Всего два слова.

– Лавянки Кимура…

На выдохе, едва слышно.

Помню еще, как где-то на границе сознания промелькнула дурная мысль: а что, если она не услышит, не поймет? Или просто не захочет прийти?

А потом я все-таки отключилась. Показалось, что буквально на мгновение, но за это время ситуация успела кардинальным образом измениться. Когда я пришла в себя, улица была пуста, а надо мной склонялась встревоженная драконица в своем человеческом, но не менее грозном облике.

– Жива, малявка?

– Да, я… – Это мой голос? Вот этот невразумительный хрип – мой голос? Нет, так не пойдет, нужно взять себя в руки, и срочно.

Легко сказать! При попытке вдохнуть поглубже по всему телу пробежала волна такой боли, что из глаз брызнули слезы, и я невольно закусила губу. Мир вопреки всем законам гравитации крутанулся вокруг своей оси и теперь угрожающе покачивался. Паршиво…

– Молчи и не шевелись. Я лечить не умею и понятия не имею, что там у тебя может быть сломано. Или отбито. Или перебито. И что с тобой делать, тоже не знаю. Поэтому ты будешь лежать, а я буду думать. И так до тех пор, пока…

– Надо отсюда убираться… – В этот раз слова получились четче, а усилий на их произнесение было затрачено меньше. Значит, не все так плохо, как мне сперва показалось. – Здесь опасно.

– Конечно, опасно, – подтвердила драконица. – Особенно сейчас, когда здесь нахожусь я. Я вообще-то не самое дружелюбное существо на свете, не находишь?

– Они могут вернуться!

– Этот недоделанный шашлык? Пусть возвращаются! Я с удовольствием ими поужинаю. Или позавтракаю.

– Приятного аппетита.

– Издеваешься? – Кимура смерила меня пронзительным взглядом. – Нет, точно издеваешься! Ты что, видела, как я кусала того типа?

– Ничего я не видела. А которого?

– Да монаха этого плешивенького, чтоб из него на том свете Праматерь подушечку для иголок сделала. Вот ведь скотина первостатейная! Мало того что он грязный, как жук-навозник, так еще и весь в этой пакости неперевариваемой! Слов у меня больше нет, одни эмоции, и те нецензурные! Это же издевательство над всей магической природой!

– А разве на вас этот порошок тоже действует?

– Еще как действует. Иначе бы я с тобой сейчас болтологию не разводила. А приходится тут сидеть и… Кстати, кто тебе разрешал разговаривать? Я же приказала молчать?!

– Но мне уже лучше. Честно слово.

Мне действительно полегчало. Резких движений я делать больше не рисковала, но потихоньку пробовала шевелить руками, ногами, головой… Вроде бы все было на месте и даже относительно цело. А синяки посчитать можно и потом, когда выберусь отсюда. А выбираться надо, и срочно, потому что Флай… Вот черт, как же я могла забыть?! Флай!

Я попыталась сесть и осмотреться, но сил хватило только на то, чтобы чуть приподняться на локтях. Да и то ненадолго. Боль накатила с новой силой, в глазах потемнело, и я постыдно плюхнулась обратно на мостовую.

– Где он?

– Да здесь он, твой герой, здесь. Рядом лежит.

– Он… жив?

– Пока что жив. Без сознания только.

– Его к врачу надо срочно! – Ее безразличное «пока что жив» мне совершенно не понравилось. Драконица могла сколько угодно говорить, что не разбирается в медицине, но отличить раненого от умирающего могла наверняка.

– А я, по-твоему, о чем думаю? Об особенностях изготовления кровяной колбасы из святош? Хотя… и об этом тоже, конечно…

– Но вы же… Вы же можете нас телепортировать куда-нибудь, да? Туда, где ему помогут…

– Не могу, – огрызнулась Кимура. – Если б могла, давно бы уже избавилась от вас двоих.

– Но ведь сюда же вы переместились, когда я вас позвала.

– Переместилась, на свою голову. Любопытно стало, кто такой умный. Как ты вообще догадалась, что меня достаточно просто назвать по имени, чтоб я услышала?

– Когда Фаньё… ну, то есть Ямаити, назвал свое настоящее имя, то вы сразу появились. И я подумала, что если вы на его имя так среагировали, то и на свое должны.

– Никому я ничего не должна. Еще раз позовешь – не явлюсь, так и знай! А то мчишься тут к ним с самыми благими намерениями, а тебя отравленными священниками кормят! Чтоб ему Разящий в истинном облике ночью явился да объяснил, что ноги надо мыть!

– Вы… – До меня наконец-то дошло: – Вы теперь не можете телепортироваться, потому что куснули служителя, который был весь в порошке? А как же тогда… Ну, вы же сперва драконом были, а потом уже превратились в человека. Или это и есть ваш настоящий облик?

– Облик тут ни при чем. Его я и сейчас могу менять сколько заблагорассудится. Это же не колдовство, а врожденная особенность. И, между прочим, их у меня не два, а гораздо больше. А какой из них истинный – это уже дело десятое.

– Но ведь летать вы без магии можете?

– Какие тебе сейчас могут быть полеты? Ты на земле-то усидеть не можешь, а уж на мне…

– Я могу! И на вас смогу! – Главное, побольше уверенности в голосе. Тогда у меня, может быть, и получится ее в этом убедить. А заодно и себя. – Тут же недалеко, полчаса пешком. Вон замок виднеется! Ведь вы же это расстояние за минуту пролетите! А уж это время я как-нибудь продержусь!

– Ты, допустим, продержишься. А он? – Драконица хмуро кивнула на Флая.

Я скосила глаза туда, где лежал парень, и в очередной раз убедилась, что с этой точки видно только его ноги. Пришлось пересилить себя и все-таки сесть. Ме-э-эдленно. Пейзаж сумасшедших кульбитов больше не выделывал, да и организм мой вел себя практически хорошо. Пару раз резануло где-то в груди, но это было вполне терпимо.

На ноги я подниматься пока не стала и несколько метров, отделявших меня от друга, проделала на четвереньках. Довольно бодро и даже без помощи Кимуры. Впрочем, сомневаюсь, что она стала бы мне помогать. В таком белом платье только с замызганными эльфами нянчиться.

Флай лежал на спине с закрытыми глазами. В позе не было ничего страшного. Казалось, что он просто спит. Или притворяется, что спит. А сейчас вскочит, засмеется и сделает какую-нибудь глупость. Будет надо мной подшучивать или дразнить. Или вернется к разговору о свадьбе. И вот как ему, такому замечательному, объяснить, что никакой любви нет и не было. Лишь дружба и привязанность… А все остальное он сам себе выдумал.

Тьфу ты, какая фигня в голову лезет!

Усилием воли я запретила себе думать о всяких глупостях и снова взглянула на парня. Ночь стирала краски и размывала очертания, но я все равно разглядела слипшиеся от крови волосы и алые потеки на бледной щеке.

– Как же ему досталось, бедному.

– Ты еще порыдай тут, – фыркнула драконица. – Решила лететь, так залезай. Или так и будешь сопли по мостовой размазывать?

– Я не… – Только сейчас я заметила, что Кимура уже вернула себе настоящий облик. В этот раз она, видимо, решила обойтись без вспышек света. – А как же он? Вы его в руках понесете? Ну, то есть в лапах?

– В этих, что ли? – Кимура сунула мне под нос верхнюю конечность. Вся она была покрыта крепкими и острыми наростами, а громадные когти напоминали набор столовых ножей. – Тогда он точно не доживет! Да и неудобно будет. Так что придется тебе его держать. Уронишь – сама будешь виновата.

– Не уроню, – заверила я, поднимаясь на ноги. В груди снова резануло, отдало куда-то в позвоночник, спустилось к пояснице и тонкими иголками вонзилось в правую ногу. Ну и пускай, переживу. – Я сильная!

– Упрямая ты, а не сильная, – ворчливо заметила драконица, подставляя спину. – Затаскивай его. И сама залезай.

Как я умудрилась в одиночку взгромоздить парня на нашу спасительницу, ума не приложу. Наверное, будь на его месте Кьяло, тот так и остался бы лежать на мостовой. Но берсерк, к счастью, спокойно спал в академии, а Флай грандиозными габаритами никогда не отличался. Но все равно он был просто неимоверно тяжелым и на голову выше меня. А еще при попытке его поднять он вздрагивал, дергался, стонал, но в себя не приходил. Мне тоже, честно говоря, хотелось постонать, а иногда и поорать. О том, как хотелось упасть и отключиться, вообще молчу. Но нужно было двигаться. И я двигалась.

Кое-как усадила Флая на дракона, залезла сама. С облегчением оперлась спиной о широкий костяной гребень, поставила ноги на основания крыльев, подождала, пока окружающий мир перестанет качаться и двоиться… и удивленно отметила, что сидеть на теплой, широкой спине до неожиданности удобно.

– Взлетаю! – предупредила Кимура.

Я покрепче обхватила Флая и приготовилась к толчку. Как выяснилось, совершенно зря.

Не знаю, как это получилось, но в воздух мы поднялись удивительно плавно. Если бы не ветер, ударивший в лицо, и мостовая, стремительно ушедшая куда-то вниз, я бы в жизни не догадалась, что мы куда-то летим. В общем, верховой дракон оказался намного комфортнее лошади. А уж насколько быстрее!

Кимура сделала несколько кругов, каждый раз поднимаясь все выше и выше, и, наконец удовлетворившись высотой, стремительно понеслась в сторону академии. А под нами, по дороге, в том же направлении шла целая процессия с факелами. Им что, в городе мало эльфов оказалось? Решили в двери замка постучаться? Ага, так им и откроют!

Флай снова застонал. Он полулежал, опершись спиной на меня; запрокинутая голова покоилась на моем плече, и я видела, как дернулась при этом его измазанная кровью щека. А потом он открыл глаза.

– Летим? – Его голос был едва различим за свистом ветра.

– Летим, – подтвердила я, посильнее прижимая парня к себе. Огромный булыжник, все это время лежавший на сердце, с триумфальным ревом рухнул куда-то вниз. Наконец-то! – Сейчас доберемся до академии, и все будет хорошо. Вот увидишь. Ты только сознание больше не теряй, а то я так с ума сойду. Слышишь меня?

– Слышу. Марго?

– Что?

– Прости меня.

– За что?

– Не знаю. За все. За предложение это дурацкое. Не хочешь выходить за меня замуж – и не надо. Я того не стою. А тебя я все равно любить буду. До смерти.

– Дурак! До смерти ты еще пятьдесят раз меня разлюбишь! А то и сто! И вообще, кто тебе сказал, что…

– Сама дура… – Обескровленные губы сложились в знакомую усмешку.

А потом он вдруг весь как-то обмяк и почему-то потяжелел. От неожиданности я чуть было не разжала руки. Потом спохватилась, вцепилась в него так, что свело пальцы… И только тогда поняла, что он не дышит.

– Флай! Флай, ты… А ну прекрати! Не вздумай умирать, слышишь? Флай, ну пожалуйста! Я даже замуж за тебя пойду, я все что угодно сделаю, только живи! Флай!

– Да не ори ты так, – рыкнула драконица. – Ему уже не поможешь, а у меня и без воплей твоих голова болит.

– Но он же… он ведь… – выговорить предложение до конца у меня не получилось. Горло перехватило, и уже родившиеся слова так и не смогли вырваться наружу.

– Умер, – закончила за меня Кимура. – Все смертны.

– Но он же пришел в себя!

– Это нормально, так бывает. Если хочешь, можешь пореветь, станет легче. Только тихо.

Но реветь у меня тоже не получалось. Слезы, как и слова, были накрепко заперты внутри.

Ну почему, почему? Почему все так глупо? Если ему с самого начала суждено было умереть, то лучше бы нас обоих убили там, на темной таинской улочке. Так было бы проще. И правильнее.

Ведь его смерть целиком и полностью на моей совести. Если бы я не решила погулять этой ночью… Если бы он не увязался за мной… И еще миллион «если бы». А виновата во всем я. Одна я! И как мне теперь с этим жить?

Может, и вовсе жить не стоит? От меня же всем одни неприятности. И вообще…

Я почувствовала, как начинают трястись руки. Нет, только не это! Только бы они не разжались. Я ведь должна удержать Флая, должна отвезти его домой и объяснить… Как? Как я все произошедшее объясню? Меня же убьют, не дослушав до конца! И правильно сделают, потому что иного я и не заслуживаю. А если не убьют, то я сама… Да, так даже лучше.

Только как же мне им всем в глаза теперь смотреть?

Допустим, Нермору-старшему я все объясню в письме. Точно, я напишу ему письмо и скажу, что вина за смерть его сына лежит на мне, и поэтому… А Хозяину что сказать? Или тоже написать? Он меня не поймет. Он плюнет на дела и пойдет к Льени напиваться. А ему сейчас нельзя, потому что война.

– Что же мне делать? – Я не собиралась произносить этот вопрос вслух, он сам вырвался.

А Кимура не замедлила откликнуться:

– Откуда мне знать. Лучше скажи, в этой твоей академии как к непрошеным гостям относятся?

– Плохо. А что?

– А то! Я очень не люблю, когда в меня целятся из арбалетов. Слухи о прочности драконьей шкуры сильно преувеличены.

– А они целятся? – Смотреть вниз мне не хотелось. Даже просто шевелиться. Все силы уходили на то, чтобы удержать Флая. Его голова все еще лежала на моем плече. Бледное лицо человека, бывшего моим другом… пустые глаза, глядящие в небо…

– Еще как целятся. Боятся, заразы, до дрожи в коленках, но глаз не спускают. И перед замком приземлиться не получится, там эта злобствующая кавалькада с факелами бродит.

– Ну, оставьте меня где-нибудь еще, я сама доберусь.

– Доберешься ты, как же. Повесишься на ближайшем дереве, лишь бы успокоить совесть.

– Еще чего! Делать мне больше нечего! – Я не на шутку обиделась. И как эта крылатая рептилия разгадала, что у меня на уме?! – Да и веревки у меня нет.

– Мозгов у тебя нет! Говори быстро, куда тебя отнести. А то у меня кончится запас хорошего настроения, и я вас обоих просто сброшу.

– Сбрасывайте. Никто вас ни в чем не обвинит.

– Хотела бы я посмотреть на того бедолагу, который попробует в чем-нибудь меня обвинить. Надеюсь, он будет молодой и не слишком жирный. И чистый! Запомни, малявка, самое отвратительное в еде – это грязные ноги. Запах перебивает все!

У меня просто в голове не укладывалось, как Кимура умудрялась в такой ситуации шутить. Хотя, возможно, она и не шутила вовсе. Просто говорила то, что думала. Кто их, драконов, разберет.

– Ну что? Надумала? Могу сбросить в море, заодно и охладишься. Опять же несколько секунд свободного падения – это ощущение, которое редко кому доводится испытать. Если выживешь, мне будет очень интересно послушать твое мнение о таком виде развлечений.

– В Тангар, – наконец решилась я.

– Куда??? – В реве драконицы явственно послышалось удивление. – А в Лессу тебя не отнести, нет? А в восточные земли Алиев? А на край света?

– Мне не надо на край света. Только в Тангар. Если не можете – то лучше в море.

– Наглая стала, да? Я-то могу… – Кимура завершила очередной круг почета над академией и развернулась к северо-востоку. – Только к концу полета тебя даже сбрасывать не обязательно будет, сама сверзишься.

– И не подумаю! Я…

– Да-да, я помню. Ты сильная, упрямая и вся такая из себя героиня. На что спорим, что сверзишься?

– На что угодно. – Если я свалюсь с дракона, то наверняка разобьюсь. И тогда мне уже будет все равно, что проигрывать. Впрочем, мне и сейчас все равно.

– Тогда так: если упадешь – чтоб я больше тебя никогда не видела и не слышала. А если вдруг выдержишь весь полет, то можешь звать меня на помощь в любое время дня и ночи. Устроит?

Я кивнула, уверенная, что Кимура это мое движение и без слов почувствует. Но потом не выдержала и все же добавила:

– Только не радуйтесь раньше времени. Я падать не собираюсь. Так что придется вам, если что, исправно являться на мой зов.