Текст книги "Серебряный Ястреб"

– Хмырь – это я, – встрял уродец. – Я ощущаю присутствие чужаков, меня к ним тянет. Как ты появился, я всех и собрал. Наша магия запрещает вредить даже таким, как ты, но тебя хотели перенести отсюда подальше. Очень-очень далеко.

«Это бесполезно, я бы вернулся», – подумал Ларри, а вслух жалко заныл, подняв руки выше:

– Я с севера, понимаю, мы для вас чужаки, но теперь золотая магия вернулась, мы все снова братья, и…

– Ой, хватит, слушать противно, – отрезала одна из прозрачных водных красавиц. – От тебя холодом веет так, что листья скоро завянут. Это раз. Нижняя половина лица бледнее верхней. Это два. И Хмырь сразу понял, что ты Ястреб. Прямо-таки радостно заорал.

– Я верю, что однажды мы все помиримся, и нам очень нужна твоя помощь, – важно сказал Хмырь. Он выглядел так, будто внезапно ощутил свою полезность и теперь раздувается от гордости. – Угощайся, все вкусное.

План действий «дружелюбный испуг» себя исчерпал, и Ларри бросил прикидываться. Он настороженно сел и уставился на уродца, вспомнив наконец, что читал о подобных созданиях.

– Ты – Ксенос, – пробормотал он. – Такие, как ты, заводились в краях, где сосуществовало несколько племен. Вы разбирали их споры и все такое.

– Это были мои братья, – прошептал уродец. – Они погибли, когда золотая магия закончилась. А я был под куполом и выжил.

– Мстить будешь? – уточнил Ларри, чтобы скорректировать линию поведения.

– Конечно нет. Моя работа – примирять непохожих. А ты – Ястреб, то есть на нас совсем-совсем не похож. Мы подружимся, и ты объяснишь нам, как договориться с другими Ястребами. Все народы земли – братья, я в это верю. Только не лезь в Тень, ладно?

Ларри медленно выдохнул. Страх как рукой сняло – что ему сделают эти смешные дурачки?

– Я не собираюсь никому вредить, сам в бегах, – вдохновенно начал он, потому что врать на благо Империи – не стыдно. – Я из подпольщиков, которые борются за возвращение золотой магии, и меня хотели арестовать. А я услышал про ваш бунт и сбежал сюда, чтобы научиться пользоваться анимой и принести знания своему народу.

Лица вокруг просветлели.

– Я… Я… – сдавленно начал каменный монстр. – Я знал, что у Ястребов когда-то тоже была анима, но я думал, что Тень вас превратила в чудовищ. Выжгла все хорошее насовсем.

– Разве я похож на чудовище? – дружелюбно спросил Ларри. Он нащупал линию разговора и старался просто не думать о том, с кем именно этот разговор ведет. – У нас тоже остались те, кто борется за свободу. Поделитесь как?

Существа переглянулись, и Ларри торопливо растянул губы в улыбке. Без маски собственное лицо ощущалось будто чужое.

– Нельзя верить Ястребам, – прожурчала водная дева.

– Мы вчера сами видели одного, и Нил сказал, можно, – упрямо пробормотал Крот-В-Костюмчике.

– Тот не настоящий Ястреб, он местный, наш! – выпалила девушка в пышном платье.

А вот это уже интересно.

– Любезные существа, расскажите мне, что за Ястреб? – смиренно попросил Ларри. – В этих краях есть кто-то с моего острова? Может, он поможет мне в борьбе?

– Есть, он с золотым стрижом, – кивнул Хмырь и обвел всех торжествующим взглядом. – Я же говорил, что Ястребы – просто люди, только очень грустные! И вот, пожалуйста: что тот, что этот, обычные парнишки!

Ну конечно. Он им покажет обычного парнишку.

– А где их найти? Тех двоих? – спросил Ларри, но тут, кажется, даже таких болванов взяла подозрительность.

– Откуда нам знать, что ты не хочешь им навредить? – нахмурилась водная дева.

– Если бы я хотел кому-то навредить, я бы уже это сделал. Плохие Ястребы уничтожают все на своем пути, они не стали бы тут с вами болтать, – брякнул Ларри.

– А почему от тебя так веет холодом?

– Я всю жизнь провел на острове Ястребов, а он пропитан Тенью. Золотая магия полностью выжжена, мы только мечтаем о ней. Но вот смотрите: я могу говорить слова «хороший», «добрый» и «любовь». Разве Ястреб-захватчик смог бы?

Конечно, смог бы, – но как удобно, что Ястребов представляют бессмысленными злобными тварями. Ларри робко улыбнулся, и существа расслабились. Похоже, его лицо и правда располагало к себе, Магус не ошибся.

– Так где мне найти золотого стрижа и того полу-ястреба?

– Они поплы…

– Стой-ка, – прервал блондинку чей-то ворчливый голос, и она послушно захлопнула рот.

Вперед вышел коротышка с седоватой рыжей бородой, которого Ларри сначала не заметил: тепло, не по сезону, одетый и в глупой шапке.

– Я знаю, как проверить, что ты не врешь, – задумчиво протянул коротышка. Выглядел он поумнее остальных, и Ларри улыбнулся еще старательнее. – Хмырь прав, я с ним никогда и не спорил: вы, Ястребы, просто несчастные, сами себя обокравшие люди, которым Магус задурил голову. И в тебе я чувствую какую-то огромную печаль. Покажи мне ее.

Он протянул обе руки вперед, и Ларри отпрянул.

– В каком смысле – показать?

– Те, кто мечтает о золотой магии, хотят залечить свои раны, – негромко сказал человечек, буравя его мрачным взглядом. – Тень наносит их и растравляет, побуждает вглядываться в них бесконечно. Золото помогает им затянуться. Покажи мне самую тяжелую свою рану, и я вылечу ее, дам тебе немного анимы.

– Вы такое можете? – выдавил Ларри. Ему почему-то казалось, что лес прислушивается к их разговору, склоняется ближе. – Это большая честь, но не хочу отнимать у вас аниму.

– Не отнимешь, мне она даже не нужна: это ваша, людская магия. Для меня анима – роскошь, и ее теперь в изобилии: я лесовик, а чащи, наполненные золотой магией, теперь повсюду. Вы же об этом и мечтали на своем холодном острове: увидеть настоящий свет анимы, – успокаивающе шептал коротышка, и листья на деревьях шептали вместе с ним, вторили эхом. – Тень неестественна, потому что каждое живое существо хочет быть счастливым, быть в безопасности. Просто дай мне руку, и ты почувствуешь.

Покалывающее тепло в воздухе перестало казаться опасным – мягкое, утешительное, оно шептало, что боль уйдет, что она ему не нужна, это тепло было не менее живым, чем Тень, и Ларри сжался. На ладони коротышки сияла золотая пыльца, и, если поддаться, просто дать ему дотронуться, он все выяснит про стрижа, но… Ларри вдруг почувствовал такую лютую злость, что горло перехватило. Никто, никто не имеет права трогать его боль, только она защищает его, и что он будет без нее делать? Ладонь коротышки тянулась ближе, поглаживающее тепло на коже усилилось, и Ларри дернулся назад так, что завалился на траву.

– Отстань, – прошипел он. В висках стучало. – Только попробуй тронуть, я тебя уничтожу.

Лесовик сощурился и убрал руку. Свет на ней погас.

– Значит, ты не тот, за кого себя выдаешь, – укоризненно проговорил он. – Ты пришел, чтобы поймать золотого стрижа?

– Не ваше дело, кретины, – дрогнувшим голосом пробормотал Ларри, отползая, потому что все осуждающе придвинулись ближе. – Отойдите, а то пожалеете.

– И что ты сделаешь? Арестуешь? – насмешливо спросил лесовик.

Ларри рывком поднялся на ноги. Он помнил, что создания золотой магии не могут причинить вред, они от этого слабеют, и все равно ему хотелось сбежать отсюда как можно дальше.

– Всего недоброго, – отрезал он и зашагал прочь.

– Эй, – мягко позвал лесовик. – Поешь для начала. Не бойся, гостя мы не отравим – у нас своя честь. Хмырь прав: старинные законы гостеприимства велят накормить чужака.

Ларри хмуро покосился через плечо. У корней дерева откуда-то взялась разложенная скатерть, а на ней – грубо вылепленные горшки и тарелки.

– Мед, сливки, варенье, сыр, хлеб. Домовые передали, все свежее, – мягко сказал лесовик. – Не сердись. Мы правда не навредим тебе.

– Неудивительно, что с таким подходом золотые народы оказались там, где оказались, – ощетинился Ларри. К заблуждениям низших существ полагалось относиться свысока и прохладно, но вместо этого он чувствовал горячую, острую злость, хотелось заорать и пнуть что-нибудь посильнее. – Я ухожу.

Одна из водных дев вдруг рассыпалась на брызги. Вода упала на землю, перетекла тонким ручейком и собралась обратно в девушку прямо у Ларри перед носом.

– Послушай, – выпалила девушка с жаром, которого он не ожидал от существа, состоящего из воды и золотой магии. – Мы не можем тебя остановить, но можно кое о чем попросить? Не вреди золотому стрижу. Пожалуйста. У него больше нет своей магии, всю потратил и ничем тебе не…

Ларри вздохнул.

– Вы только что сказали мне, что у моего противника нет магии, а значит, он не может мне ничего сделать, – внятно проговорил он. – Надеюсь, к вам редко обращаются с просьбой сохранить секрет.

– Не трогай Нила! – отчаянно крикнула водная дева.

Остальные притихли, кажется, потрясенные ее решительностью.

– А тебе что за дело? – прищурился Ларри.

Эта жидкая красотка хотя бы говорила на языке, ему понятном: угрозы, решимость, открытое противостояние, – как если бы в ней был боевой дух, анимус, хотя как это возможно? Дева слегка посинела, будто вода внутри ее сгустилась.

– Он мне понравился, – шепнула она.

Ларри присвистнул.

– Ого. У вас любовнобольными и покровители стихий бывают. – Он хохотнул. – Ну и чокнутый мир. Вам будет только лучше, когда мы захватим вас снова. А с золотым стрижом я сделаю все, что посчитаю нужным.

Он успел сделать мимо водной девы пару шагов, когда на лицо ему упали капли дождя. Небо только что было ясным, и Ларри удивленно глянул вверх. Он слышал, что Отец Ветра, покровитель их острова, может наслать бурю, если его разгневать, но не ожидал такого от этих глупых созданий. И тем не менее водная дева плакала, слезы едва заметно катились по щекам, и с неба тоже полило.

– Ты чего, нельзя злиться, магия ослабеет! – ахнула блондинка в пышной юбке, появляясь рядом.

– А мне плевать, – мокро пробормотала водная дева, буравя Ларри взглядом. – Он холодный и противный и убьет парня, который мне очень-очень нравится, почему мне нельзя разозлиться?

– Вообще-то злость – естественное состояние живого существа. Если ты живой, тебя обязательно что-то бесит, – зачем-то пояснил Ларри, и блондинка сердито глянула на него.

– Да ведь это уже беседа! – встрял Хмырь. – Чудесно! Люди боятся непохожих только потому, что не понимают их, но если узнать друг друга лучше…

Ларри сжал зубы и собрался идти дальше, когда Хмырь отчаянно зачастил ему вслед:

– Клянусь Матерью-землей, мы тебя не отравим! Поешь хоть немного! Ты ведь очень голоден, а в сумке только какие-то промокшие сухари и несколько кусочков слипшейся пыльцы!

– Это сахар, – на ходу ответил Ларри и запоздало дернулся. – Стойте. Откуда вы знаете, что у меня в сумке?

– Немножко посмотрели, пока ты спал, – невинно ответил Крот-В-Костюмчике. – Казначей у нас очень интересуется человеческими вещами. Мы ничего не брали, только потрогали. Стекло нам очень понравилось.

Ларри торопливо вытащил из сумки на плече увеличительное стекло – уф, не стащили.

– Оно не теневое, только немножко прохладное, – задумчиво протянул лесовик. – Сделано кем-то из бывших золотых народов. У тебя плохое зрение?

– Великолепное, – огрызнулся Ларри. – Где вы видели подслеповатого ястреба?

Даже особо и не соврал – в птичьей форме он видел идеально. Ларри покосился на еду, разложенную на скатерти. Его донимал острый, режущий голод. И ведь действительно травить его они права не имеют, на ценности жизни вся золотая магия держится.

– Ты просто струсил, – веско прогудел каменный монстр. – Знаешь же, что нам нельзя вас убивать, а то мы бы уже давно защищались. И все равно бежишь, поджав хвост.

– Я?! Я не бегу, – возмутился Ларри и пошел назад, мысленно утешая себя тем, что поддается, только чтобы отстоять честь своего народа. – Ладно, обменяю ваши продукты на сахар. Вы такого еще не пробовали, он с дальнего юга. Стекло не отдам – оно мне самому нужно.

Хмырь просветлел лицом – Ларри даже не думал, что уродец может так сиять.

– Обмен и общение! Это же основа для дружбы племен! – воскликнул Хмырь и сумасшедше, дробно засмеялся.

Ларри закатил глаза и с независимым видом протянул им горсть кусочков сахара, стараясь никого не коснуться. Все похватали их и начали разглядывать, а Ларри сел и набросился на еду. У него важная миссия, которая пойдет куда лучше, если поесть как следует. К тому же левую руку он оставил свободной: если что, запустит в Тень и всех тут уложит.

Вокруг существа грызли и облизывали сахар, краем уха Ларри уловил чей-то шепот:

– Такие гладкие и сладкие стеклышки, и так во рту об зубы гремят! Чтобы создать золотую магию, будет идеально!

Потом существа немного засияли в буквальном смысле: воздух стал чуть золотистым. Ларри содрогнулся и продолжил торопливо жевать, стараясь, чтобы удовольствие не отразилось на лице. Вода с кусками яблока, хлеб, мед, густые сливки, варенье, сыр – как же вкусно! Неудивительно, что золотые народы проиграли, – если так питаться каждый день, воевать не захочется.

– Вы мне знаете кого напоминаете? – спросил он, набивая рот. – У нас есть такие театральные пьесы в цирке. Для детей. Про наши великие завоевания и про безмозглых простачков-золотых волшебников. И там показывают существ вроде вас.

– Наши братья работают в вашем сирке? – возмутился Крот-В-Костюмчике, и Ларри мотнул головой.

– Просто актеры в забавных костюмах. Они хороводы водят, поют глупые песенки, дружить предлагают.

– И что с нами дальше? В этих пьесах? – поинтересовалась блондинка, перекатывая во рту кусок сахара.

– Вы плачете и бежите в страхе, моля о пощаде, – вгрызаясь в хлеб со сливками, пробормотал Ларри. – Вас побеждает хитрый и ловкий парень Серое Перо. Он в начале истории отказывается от родителей, которые пытаются его удержать, и уходит навстречу подвигам. А в конце становится великим теневым магом.

– У вас это детям показывают? – ужаснулся Хмырь.

– А что еще детям показывать? Надо, чтобы они с детства понимали, как мир устроен. И что родителей любить вредно, иначе ничего в жизни не добьешься.

Все уставились на него так, будто он сказал какую-то глупость.

– Может, ты домой улетишь, а? – с надеждой спросил Крот и облизнул липкую от сахара шерсть длинным розовым языком.

– И не подумаю, – фыркнул Ларри, стараясь не показать, что никакой злости уже не чувствует, только приятную сытую слабость: он в жизни не ел столько вкусных вещей разом. – Я вас не заставлял давать мне еду, это был обмен. Все, я пошел, и не вздумайте мне мешать.

Существа выглядели подавленными, как дети, которых обидели, но Ларри было не пронять такими штучками. Ишь, взгрустнули. Как будто это должно его разжалобить.

– Что нам делать? – отчаянно прошептал Хмырь. – Другие Ястребы летают повсюду уже второй день. Смотрят с высоты. А я не знаю, как мирить, когда чужих так много. Думал, ты подскажешь. Я просто хочу, чтобы все были друзьями. Такова моя природа.

Ларри захотелось вцепиться руками себе в волосы. Он чувствовал что-то непонятное, оно копошилось в груди, как насекомое. Наверное, его просто очень сильно раздражала чужая глупость.

– Понятие «мириться» нам незнакомо, только время потратите, – язвительно пробормотал он. – Сдаться – это единственное, что вы можете сделать. Тоже мне, повелители стихий, которые даже разозлиться не могут! Какой толк от таких защитников? Особенно вот от этих.

Он махнул рукой в сторону Крота-В-Костюмчике и Мехового Лентяя, который все проспал, валяясь среди корней.

– Я Почвенник, – обиделся Крот. – Властелин плодородия.

– Рад за тебя, – фыркнул Ларри.

– А это Казначей, хранитель ценностей.

– Каких? Сушеных грибов? Или что тут у вас еще сходит за ценности? Да вы как побитые молью детские игрушки, которые подпольщики своим детям дают! Жалкие, бессмысленные и…

– Как тебя зовут? – негромко спросил лесовик, упираясь кулаками в бока.

– Угу, сейчас скажу. Недоброго дня.

Ларри развернулся и зашагал прочь. По веткам вдруг прокатился порыв ветра, зашуршал листьями – и стих. К одежде на ходу липли какие-то шипастые шарики, и Ларри сердито отодрал их от себя, чуть не споткнувшись о ямку на земле.

– Если вы думаете, что меня остановят эти ваши… – начал он и оглянулся, но рядом никого больше не было.

Ни существ, ни скатерти, ни посуды. Ларри потер лоб. Может, это все ему приснилось? Нечего засыпать на чужой земле, пропитанной магией. Правда, чувство сытости никуда не делось, но это он, видимо, съел запас сахара и забыл.

А вот теперь вперед, навстречу героическим свершениям. Ларри бодро зашагал по тихому вечернему лесу и только через пару минут понял, что не знает, куда, собственно, идти. Единственной зацепкой была история про золотого стрижа и его ручного Ястреба, но она ему, скорее всего, тоже приснилась, – где это видано, чтобы золотой и теневой маги объединялись? Но если это вдруг правда, то стриж может знать, как создать духа земли. Нужно просто поймать его и слегка надавить. Ларри широко ухмыльнулся, глядя на длинные полосы закатного света, лежащие на земле. Найти стрижа будет очень, очень просто.

Ларри сел на теплую землю, снял с шеи шнурок, стряхнул с него черную бусину в виде попугая и подул на нее. Та начала стремительно раздуваться и росла до тех пор, пока не выросла в монструма.

– Кошмар-р-р, – выдал тот, пошатываясь, и никогда еще Ларри не был так рад его видеть – от монструма веяло приятным, знакомым холодом. – Бедный я. Все затекло.

– Не драматизируй. Ты спал.

– Сам бы попр-р-робовал спать зажатым в кусок глины!

– Ну все, перестань. Пора заняться делом. Слушай меня: в этих землях есть Ястреб, который предал Империю. Его наверняка отрезали от общего хранилища, но Тень-то в нем еще осталась, она так просто не исчезает. – Ларри встряхнул попугая, и тот замотал головой, возмущенно топорща хохолок. – А ты чувствуешь Тень, потому что состоишь из нее! Гениально, да? Лети и найди его. Никто тебя не поймает – издали ты похож просто на черную птицу. Вернешься и доложишь мне, где предатель. Все ясно?

– Р-р-раскомандовался, – огрызнулся монструм. – Пошли домой. Мне тут не нр-р-равится, жар-рко.

– Слушай меня, чучело. – Ларри сгреб монструма за перья на голове, и тот возмущенно заголосил, хотя вряд ли чистая Тень способна была чувствовать боль. – Если ты не выполнишь мой приказ, я…

– Что? Что? – задорно спросил монструм, колотя его холодными острыми когтями по груди.

Ларри устало вздохнул. Что бы ни говорили в школе, угрозы на практике оказывались не особо действенным способом чего-то добиться. И он попробовал сменить подход.

– Слушай, – великодушно начал он. – Раз уж мы в землях золотых волшебников, давай так: я тебя попрошу. Пожалуйста. Найди мне предателя. Я… мм… ценю тебя как помощника. Наверное, однажды настанет день, когда ты реально принесешь пользу. Может, прямо сегодня.

– На меня не действуют твои лживые сладенькие словечки, – огрызнулся монструм. – Я сама ночь. Я тьма.

Ларри угрюмо привалился спиной к дереву.

– Ишь, надулся, – проворчал монструм. – Ладно, сделаю. А когда вер-рнусь, будешь впр-р-равду на меня дуть, чтоб стало пр-р-рохладно. Пока мне не надоест.

Ларри так удивился, что даже ответить не успел, а монструм уже стремительно соскользнул с руки и улетел. Вечер разгорался вокруг все ярче, заняться было нечем, и Ларри стащил со шнурка ракушку. Подул в нее и громко, четко произнес:

– Сержант Ноль Ноль Один докладывает: на вражескую территорию проник успешно. Преследую золотого стрижа с целью выяснить, как добиться поставленной передо мной задачи. – Ларри покатал ракушку в ладони, соображая, что бы еще сказать. На том конце молчали, и в этом молчании ему чудилось неодобрение. – Близок к успеху, – наконец прибавил он. В ракушке ждали, ему казалось, что он даже слышит негромкое дыхание. – Э. Хм. Да здравствует Империя. Да здравствует Магус.

Больше сказать было нечего, и Ларри быстро повесил ракушку обратно на шнурок. По веткам пробежал ветер и затих. Эх, какие же тут все-таки листья: нежные, тонкие, сочные. Он потрогал один, здоровенный, нависавший прямо над головой, и тот сразу завял и оторвался. Ларри вздохнул. Кажется, права была красотка из его сна: местная природа чувствует в нем Тень. Лучше уж не распускать руки, чтобы лес не заметил его присутствия. Но как же много тут деревьев!

Листок уже все равно оторвался, и Ларри поднес его к самому носу, разглядывая прожилки и резные края. Понюхал. Пожевал край. Запомнил ощущение в ладони. Рассмотрел через увеличительное стекло. Он сидел так, пока не сгустилась ночь, и даже она была не такой, как дома: тихая, уютная, будто в ней совсем нет Тени.

Монструм вернулся, когда луна уже взошла, и бесшумно скользнул на плечо, неразличимый в темноте.

– Нашел, – торжественным шепотом заявил он. – Двое плывут в лодке вниз по течению, и в одном из них сильна Тень.

Ларри, вспомнив свое обещание, снял монструма с плеча и подул на него. Черные перья в гребне смешно затрепетали.

– Мне встр-р-речались птицы, – прошептал монструм, подставляя клюв под дуновение. – Они заметили, что я не птица. Но не боялись, а пели: «Добр-р-ро пожаловать, о, стр-р-ранное созданье!» Фу! Ф-фу!

– Ничего, мы их всех завоюем, – утешил Ларри, обдувая монструма со всех сторон. – Веди к реке, я за тобой.

Монструм с готовностью взлетел, и Ларри пошел за ним, ежась от ощущения того, как ступни вминаются в землю. Идти по такой мягкой почве было совсем не так, как по камням на острове. Нога при каждом шаге удобно вдавливалась в поверхность, и от этого ощущение, что он все еще спит, становилось только сильнее.

Вода тоже оказалась другой – гладкий широкий ручей поразительно синего цвета негромко перекатывал камешки, поблескивал и стремительно несся мимо. Лодки поблизости, ясное дело, не было, но Ларри знал, как решить эту проблему. Надо потратить много Тени. Это задание – самое важное в его жизни, и он его выполнит.

Ларри встал на колени и коснулся руками воды. Создать предмет из ничего – магия высшей пробы, и он изо всех сил представил себе готовую лодку, ее текстуру и размер, форму и запах. Воровато забрался в свое хранилище, снова посмотрел на сцену с изъятием мягкого предмета, – но боли было недостаточно, ему было слишком спокойно, как будто он и правда спит.

Нет, так ничего не выйдет. Нужна сильная вспышка какого-то плохого чувства, тогда все получится. Ларри оглядел берег – и просиял. Тут много камней, а это же то, что нужно! Говорят, Ястребов рангом пониже, всяких нечистокровных выходцев из завоеванных земель, учили наносить на руку шрамы, чтобы начальство видело, если они провинились, но высшие и свободные так не делали. Боль драгоценна, это средство только для особых случаев. Ларри распластал ладонь на мелкой прибрежной гальке, выбрал камень потяжелее и занес над ней. Нужно ударить как можно сильнее – ничего, заживет – и сосредоточиться, перенаправить вспышку боли в магию. На лодку этого должно хватить.

Он как следует размахнулся, но за сантиметр до цели камень дернуло в сторону, он вылетел у Ларри из руки и плюхнулся в воду. Несколько камней на речном берегу подкатились друг к другу и собрались в маленького нескладного человечка – крохотную копию монстра, которого Ларри видел в компании остальных.

– Ужасно глупый мальчик, – гневно простучал человечек, поставив крохотную ступню-камешек на какую-то щепку. – Никто не будет ломать сам себе кости моими камнями. Я не разрешаю.

– Мне нужна лодка, – фанатично пробормотал Ларри.

Он даже не особо удивился – на него снова накатило чувство, что это сон и, значит, бояться нечего, – а вот монструм, наворачивая в воздухе круги, тихонько клекотал от страха: тоже чувствовал теплую волну золотой магии, исходящую от человечка.

– Ты уже немного рассердил меня раньше, но сейчас рассердил совсем, – простучал человечек. – Я понял, как это ощущается. Запретно и приятно.

Этими же словами Ларри описал бы то, что чувствовал, пока уплетал угощение от существ, и сам на себя разозлился от этого сравнения.

– Ничего ты мне не сделаешь, – шепотом выпалил Ларри. – Проваливай.

Человечек метко запустил пригоршню гальки ему в лицо – Ларри едва успел отвернуться, и камешки больно ударились о висок.

– Сам проваливай, а то выбью глаз, – важно сказал человечек и глупо хихикнул, как будто удачно пошутил. – Не серди меня, а то рассержусь! Вдруг я страшен, когда злой?

– Вряд ли, – проворчал Ларри сквозь зубы.

Человечек задорно смотрел на него, уперев руки в бока. Воздух вокруг него золотисто искрил, и от этого тепла у Ларри снова что-то сжалось в груди. От сильной вспышки этой неуютной магии, наверное, умереть можно. Пожалуй, лучше каменного малыша все же не доводить. Ларри мрачно оглядел берег. Спутанные кусты спускались к воде, полоская в ней ветки. Продираться сквозь них будет медленно и неэффективно. А что, если…

Ларри резко встал и шагнул в реку. Ноги охватило холодом, но он упрямо шел – надо же, как глубоко. Вода дошла до плеч, и монструм растекся за плечами темной кляксой, мягко обхватив за шею сзади.

– Куда полез? – дробно простучал каменный человечек.

– Не даете сделать лодку? Доберусь так, – огрызнулся Ларри.

Человечек остолбенело посмотрел на него:

– Там же очень холодно. Ты простудишься.

– Наплевать. У меня работа.

Вода и правда была ледяная, ну ничего, освежает. И Ларри размашистыми гребками поплыл вниз по течению. Все-таки на острове рос, водой его не испугаешь. Надо только глубоко дышать и не бояться. Течение быстрое, но это даже удобно: донесет, куда нужно.

Покосившись на берег, он увидел: человечек, который отсюда казался крохотным, еще постоял, глядя ему вслед, а потом раскатился на камни. Еще несколько минут Ларри все ждал чего-то, мерно раздвигая ребром ладони холодную воду: удара, вспышки, окрика, – но его не остановили. Ночь была наполнена цветом и звуком: пели птицы, в прибрежных зарослях копошились зверьки, ветер шуршал ветками, вода тихо плескалась, играла камешками на дне. Монструм приятной холодной тяжестью лежал на затылке, и Ларри, отплевываясь от воды, пробормотал:

– Мы непобедимые и могучие. Дай мне сигнал, когда предатель будет близко.

Прохлада ободряюще сжала ему затылок – так далеко от дома монструм, похоже, ссориться не хотел. Догонять вплавь тех, кто скрылся на лодке сутки назад, было так себе идеей, но даже плохая идея всегда лучше, чем никакой. Ларри учили не думать о том, как велика задача, – просто делай, и все. Мало ли, вдруг противники плывут очень медленно? Или часто останавливаются. Или легли на ночь спать.

А он не остановится. Ларри усерднее замолотил ногами по воде. Она была и правда ледяной, но лучше уж смерть на пути к цели, чем жизнь без славы и побед.

– Я стану лейтенантом прямо в этом году, – прошептал Ларри, стуча зубами. – И Роджера разорвет от зависти.

От этой мысли на душе стало просто великолепно.