Текст книги "Полоса везения, или Все мужики козлы"

Я еще заехала в несколько магазинов, решив сегодня удивить Макса ужином, и помчалась домой. Там я сразу взялась за стряпню. И она доставляла мне давно забытое удовольствие. Впрочем, сейчас мне все доставляло удовольствие.

После ужина, приведшего его в восторг, Макс сказал с нежной улыбкой:

– До чего же неохота никуда ехать… Три дня быть так далеко от тебя…

– А куда ты едешь на этот раз? – притворилась я, что не помню.

– Да в Таллин же, будь он неладен!

– Ну что ты, Макс, это такой изумительный город, хотя сейчас, конечно, не лучшее время. Вот весной, когда цветет сирень и белые ночи, это просто чудо!

– Зачем мне это чудо и все чудеса мира, когда у меня тут, в Москве, самое большое чудо?

– Но два чуда ведь лучше, чем одно, правда?

– Бесспорно, – засмеялся он. – Но все равно, в сравнении с тобой меркнут все чудеса, запомни это!

– А ты не боишься, что я обнаглею от таких слов?

– Нет, не боюсь!

– Ты когда едешь?

– Послезавтра вечером.

– Поездом?

– Да. Сейчас можно сутками сидеть в аэропорту. А тут одна ночь.

Боже, что я наделала? Зачем решила лететь? А что, если я и в самом деле застряну в аэропорту и весь сюрприз пойдет насмарку? Остается только рассчитывать на полосу везения.

– О чем ты задумалась, Машенька?

– Да так, ерунда… А в какой гостинице ты там остановишься?

– Понятия не имею, меня будут встречать…

– Тебя? Разве ты едешь один?

– Да, в последний момент выяснилось… Ты будешь скучать?

– Да… буду… – чуть не рассмеялась я. Представляю, как он обрадуется, увидев меня на вокзале! Тем более он едет один и ему не придется никому ничего врать. Все складывается удачно!

Гешу Глюка со всем его приданым я отвезла к Лизе, где они с Белкой не дадут ему тосковать. Белка уже пошла в московскую школу и, кажется, была вполне довольна. Лиза сияла.

– Она тебя не утомляет? – спросила я, когда Белки не было дома.

– Нисколько, наоборот, мне хорошо с ней. Она умеет быть очень деликатной. И потом с утра я думаю не о том, что еще у меня болит, а о том, как бы повкуснее накормить девочку, что надо для нее сделать… Ты же видишь, это совсем другой ребенок, не издерганный, спокойный… Маша, а с чего ты вдруг вздумала ехать в Таллин?

– Захотелось и в кои-то веки могу себе это позволить. И Марту сто лет не видела.

– Машенька, у меня, как всегда, к тебе просьба…

– Положить цветы на могилу Георга Отса? Я помню! И обязательно это сделаю, – обняла я тетушку.

– Марте передай привет! И если увидишь ее маму, тоже!

Выслушав все наставления и поцеловав на прощание изрядно подросшего Гешу Глюка, я помчалась домой собирать вещи.

Марту я увидела сразу, да и немудрено: она в любой толпе выделялась своей элегантностью.

– Машка! – бросилась она в мои объятия. – Все-таки сподобилась. Дай-ка я на тебя погляжу! Цветешь и пахнешь! Ух, до чего я рада! Какая ты умница! Это все твои вещи? Одна сумка?

– Марточка, не тараторь! Да, у меня одна сумка. Ну, пошли на автобус?

– Какой, к чертям, автобус? У меня шикарная машина! Разве я тебе не говорила? Вон она, моя красавица! А ты все на том же драндулете?

– Конечно, спасибо, еще бегает.

У Марты оказалась и вправду хорошая машина, белый «Пежо».

– Дашь порулить? – попросила я.

– Не сейчас. И не на этой дороге. Вот поедем куда-нибудь за город…

Усевшись в машину, мы еще раз обнялись на радостях.

– Ну, подруга, выкладывай, что у тебя за мужик такой завелся?

– У меня просто нет слов, Марта!

– У тебя нет слов? Это круто! Сколько ему лет?

– Сорок пять.

– Интересный?

– Завтра увидишь. Но по-моему, очень!

– Завтра увижу?

– Ты сможешь завтра поехать со мной на вокзал?

– Естественно! Я освободилась на эти дни.

– Молодчина!

– Ну что, сперва домой, завтракать, а потом на прогулку?

– Согласна.

– Мне ведь тоже надо тебе кое-что рассказать, – таинственно проговорила Марта и многозначительно взглянула на меня.

– Я в этом не сомневалась! – засмеялась я.

Марта жила совсем рядом с морем и со знаменитым парком Кадриорг в доме, построенном еще в «эстонские времена», то есть до прихода Советской власти. Большие окна, высокие потолки. Пока мы взбирались на третий этаж, Марта сказала:

– Машка, ты мою квартиру просто не узнаешь! Я такой ремонт отгрохала, мебель поменяла… Сейчас увидишь!

Квартира и в самом деле выглядела роскошно, как картинка в журнале.

– Потрясающе! Но это ж, наверное, стоит бешеных денег!

– Не то слово! Но платила не я!

– Господи, а кто же?

– Лео!

– Лео? Кто это?

– Один человек… Я тебе потом расскажу… Когда выпьем.

– Ты с утра хочешь пить? – удивилась я.

– Да нет, кто сказал с утра? Наоборот, вечерком, когда уже никуда не надо будет идти, сядем с тобой, как бывало… Ты можешь мне про своего мужика на трезвую голову рассказать?

– Не знаю… Могу, наверное, только, когда я про него даже просто думаю, от одного этого уже пьянею…

– Счастливая ты… – вздохнула Марта. – Ладно, пока замнем. Я тут все твое любимое купила – булочки с кремом, рокфор…

– Марта, а я тебе тоже твое любимое привезла. – И я протянула ей свой подарок – небольшую картинку на шелке, так называемый батик.

– Ух ты! Красотища! И погляди, как он здорово будет тут смотреться! Я сейчас вот это сниму…

Через минуту батик уже висел на белой стене и казался просто ярким солнечным бликом.

– Машка, изумительно, скажи, а? Просто класс! Спасибо, подруга! Угодила! Ну все, пошли кофе пить!

Мы пили кофе, болтая обо всем на свете – о политике, об общих знакомых, а потом отправились гулять по городу, который за последние годы еще больше похорошел. На мое счастье стояла чудная погода – легкий морозец, солнышко. Я с наслаждением вдыхала какой-то совсем особый и такой знакомый запах Таллина.

– А как там Москва? – спросила Марта.

– Не узнаешь! Шикарный европейский город… Приехала бы когда-нибудь, ты, я смотрю, совсем не бедствуешь!

– Что да, то да, только времени все равно ни на что нет, да и мама боится, когда я уезжаю. Она ж у меня старенькая. Но денька на два ближе к лету я выберусь.

– Ездила же ты на Рождество в Швейцарию! – напомнила я.

– Ездила, но тогда тетка из Пярну приезжала. Ладно, постараюсь все-таки что-то придумать. Машка, а помнишь, как мы раньше из города в город продукты таскали? Из Москвы я возила постное масло в пластиковых бутылках и тонкие макароны. А отсюда сыр, копчушки…

– Такое разве забудешь? – засмеялась я. – Да если бы только продукты! А махровые халаты? В Москве их днем с огнем было не найти. А Лиза моя и вовсе мебель тут покупала, в Москву отправляла багажом… А сейчас… Можно ездить, как белая женщина, с одной сумкой.

– Что, неужели совсем ничего в Москву из Таллина не повезешь? – полюбопытствовала Марта.

– Почему же? Непременно куплю пирожков и булочек здешних для Лизы и Белки. Но я, Марта, сейчас только об одном думаю…

– О мужике своем, да?

– Не совсем… Я мечтаю, чтобы завтра была такая же погода! Чтобы он увидел Таллин во всей красе. Я хочу, чтобы он полюбил его так же, как я, понимаешь?

– Что ж тут не понять, – тяжело вздохнула Марта. – Любовь!

Мы долго гуляли по моим любимым улицам, пока не стало смеркаться, а в Таллине смеркается совсем рано. Потом отправились обедать в новый небольшой ресторанчик, где нам подали жаркое из дикого кабана и какой-то невероятный салат с клюквенным желе.

– Машка, ты так вкусно ешь, на тебя даже смотреть приятно, – заметила Марта.

– Так ведь вкусно же! И вообще, я наслаждаюсь каждой минутой, я так счастлива сейчас.

В ответ Марта улыбнулась и покачала головой.

– Ты думаешь, я только из-за Макса счастлива? Ничего подобного! Мне так хорошо тут, с тобой, у меня есть пусть небольшие, но деньги, есть работа, я влюблена…

– Машка, не надо ничего объяснять! И так все ясно. Ну что, куда теперь? Домой или еще погуляем?

– Погуляем, погуляем, надо же растрясти калории…

И мы снова пошли бродить по городу. А вечером уселись на широком диване и под эстонский яичный ликер Марта поведала мне историю своего знакомства с Лео – пятидесятилетним знаменитым адвокатом, закоренелым холостяком, который влюбился в Марту и стал ей настоящей опорой в жизни: устроил ее на хорошую работу, купил машину, оплатил ремонт квартиры, дважды в год ездит с нею за границу.

– Но ты его не любишь? – спросила я.

– Почему? Люблю… Но это другое… Я в него не влюблена. Но… Ты с ним познакомишься, поймешь… Он умница, блестяще образованный, с роскошным чувством юмора… И потом я так благодарна ему за все… Я всегда могу на него рассчитывать… Это, Машка, дорогого стоит.

– Ну еще бы!

– А ты на своего Макса можешь рассчитывать?

– Не знаю… – растерялась я. – Мы ведь знакомы всего месяц… Просто еще не было таких ситуаций, чтобы проверить, но мне кажется, он настоящий мужик.

– Не козел?

– Нет, не козел… Надеюсь, что не козел.

– Ох, Машка, я же совсем забыла! – хлопнула себя по лбу Марта. – Тут полгода назад в зале «Эстония» твой Роман играл два концерта!

– Серьезно? – без малейшего сердечного трепета спросила я.

– Да, и я, конечно, сходила на один концерт. Из любопытства.

– Ну и как?

– По-прежнему безумно красив, хоть и постарел здорово. Играл чудесно, пожалуй, даже лучше, чем раньше. Говорят, уже несколько лет не пьет, лечился в Америке.

– Дай ему Бог!

– Он тебе больше не интересен?

– Абсолютно! Вот Лиза обрадуется, она до сих пор его забыть не может. Не знаешь, он женат?

– Женат на какой-то англичанке, живет в Англии. Вот, пожалуй, и все, что мне удалось узнать. Я тогда звонила тебе в Москву, но почему-то не дозвонилась, а потом это у меня из головы вылетело.

– Знаешь, я тогда так страдала, мне казалось, жизнь кончена, а оказывается, она еще и не начиналась. Моя жизнь началась со встречи с Максом! Да, Марта, у меня есть еще какой-то таинственный поклонник…

Я рассказала ей обо всем.

– Машка, класс! – воскликнула Марта. – Это так интересно!

– Да нет, уже надоело! Хочется, наконец, узнать, кто это!

– Узнаешь в свое время! А я бы не стремилась узнать, так лучше, романтичнее, а то окажется какая-нибудь пакость…

– Вот и я о том же – окажется какая-нибудь пакость…

И мы расхохотались.

Утром мы навели немыслимый марафет и на машине отправились на вокзал.

– Как думаешь, он в СВ приедет? – спросила Марта.

– Черт его знает. Да какая разница? Если мы вот тут встанем, то уж точно не прозеваем.

Я безумно волновалась, предвкушая, как озарится радостью лицо Макса, как он обнимет меня…

Московский поезд немного запаздывал – и к счастью, потому что тут не только рано темнеет, но и поздно светает.

– Похоже, погодка будет по твоему заказу, – со смехом сказала Марта. – Маш, когда поезд подойдет, я пойду в машину.

– Зачем?

– Чтобы не мешать влюбленным!

– Да перестань, его же кто-то будет встречать… Мы просто договоримся и все… А впрочем, как хочешь…

Но вот объявили, что поезд номер 34 Москва – Таллин прибывает на первый путь.

– Я пошла, – дотронулась до моего плеча Марта.

Я только молча кивнула. Почему-то в горле стоял комок. Даже не думала, что буду так волноваться…

Поезд остановился, и вскоре появились первые пассажиры. И почти сразу я заметила Макса. Я с трудом его узнала. Он был в незнакомом мне длинном элегантном плаще. Я хотела уже рвануться к нему, но поняла, что он ждет кого-то, кто еще задерживается в вагоне. Но вот он протянул руку, взял чей-то небольшой чемодан и помог выйти женщине в норковой жакетке. У меня екнуло сердце, хотя это естественно – помочь даме. Она сошла на платформу и как-то очень по-хозяйски взяла его под руку. Тут к ним подбежала молодая девушка, что-то спросила, они оба кивнули, и девушка повела их к выходу с перрона, прямо на меня. Я отшатнулась, потом хотела окликнуть Макса, но вдруг увидела лицо женщины и мгновенно узнала ее. Это была та самая дама с фотографии, которую мне показала Нина. В голове все помутилось, я готова была кинуться к ним, кричать, вопить, вцепиться Максу в волосы, но внутренний голос заорал на меня: стой, идиотка, он не должен тебя видеть, ни при каких обстоятельствах. И я повиновалась. Бегом бросилась к автомобильной стоянке и с размаху плюхнулась на сиденье рядом с Мартой. Она читала газету и не сразу отреагировала на мое появление.

– Что-то ты быстро… Машка, что такое? Что случилось? – испугалась она, увидев мое лицо.

– Марта, скорее, едем домой! – прошептала я. У меня вдруг пропал голос.

– Погоди. Он что, приехал… не один?

Я молча кивнула.

– С бабой, что ли?

Я снова кивнула.

– Ну и что? Мало ли с кем он мог приехать? С коллегой, например…

Я отрицательно помотала головой.

– Ты ее знаешь?

Я кивнула.

– Машка, кончай придуриваться, скажи толком, – рассердилась Марта.

Я попыталась что-то сказать, но ничего не получилось.

– Машка, брось! Наплюй! Ну и фиг с ним! Подумаешь, большое дело, еще один козел! Козлом больше, козлом меньше…

Я смотрела на нее с такой тоской, что она не выдержала и закричала:

– Сию минуту возьми себя в руки! Не можешь? Ничего, я тебя вылечу. – И она погнала машину к своему дому на улице Лидии Койдулы.

Когда мы вошли в квартиру, Марта, не снимая шубы, ринулась на кухню и тут же вернулась со стаканом.

– На, выпей!

Я послушно взяла стакан и поднесла к губам. Водка.

– Пей, пей, это поможет!

Я выпила полстакана водки. Мне действительно стало легче. Марта помогла мне снять пальто, усадила на диван и сказала:

– Ну?

– Марта… Он…

– Ага, голос прорезался, уже лучше. Ну приехал он с какой-то бабой, и что с того? Ты ж, в конце концов, не в постели их застала, а всего лишь на вокзале!

– Марта, пойми, он меня обманул! Сказал, что…

– Ну обманул, первый раз, что ли? Ты как маленькая, Машка! Ей-богу, дура дурой!

– Марта, да пойми, это его женщина! Я знаю, я видела ее на фотографии, два года назад они были в Германии…

– Ну были, и что? Может, они давно уже просто друзья и коллеги? А ты устроила тут какую-то греческую трагедию. Может, дело и выеденного яйца не стоит, а ты… Кончай, Машка!

– Мне надо как можно скорее уехать в Москву!

– Еще чего! С какой стати?

– Не хочу, чтобы он меня видел! Ни за что!

– Не хочешь, не увидит, только уезжать зачем? Сейчас очухаешься малость, сядем с тобой в машину, поедем за город, погуляем, воздухом подышим, заодно на Метсакальмисте заедем, ты же обещала Лизе цветочки на могилу Отса положить…

– Да, правда… – согласилась я.

– Вот и умница, а я сейчас попробую выяснить, где твой герой остановился, где эта чертова выставка и все прочее…

– Не надо, пожалуйста, ничего выяснять. На Метсакальмисте они уж точно не поедут. А мы не будем соваться в такие места, где они могут быть. Лучше всего просто дома посидим…

– Как хочешь.

Через полчаса мы сели в машину, заехали в небольшой цветочный магазин неподалеку, где я купила четыре огромных белых гвоздики.

Метсакальмисте – это по-эстонски лесное кладбище. Совершенно удивительное место, где отсутствует мирская суета, которой больше чем достаточно на всех других кладбищах. Никаких оград, никаких памятников, просто в сосновом лесу, светлом и радостном, нашли последнее пристанище люди, уже равные перед Богом. Скромные небольшие камни и цветы возле них. И белки скачут. Весной и летом здесь громко поют птицы. Я хотела бы лежать на таком кладбище.

Могила Георга Отса находится на маленьком взгорке. Возле нее прикопана свеча в стеклянном колпачке и стоит горшок полузавядших цикламенов.

– До чего ж рано он умер, всего в пятьдесят пять лет, – вздохнула Марта. – А какой певец был…

– Да…

Все мое детство и юность прошли под пение этого удивительного артиста. Лиза и моя мама были его страстными поклонницами, и у меня до сих пор сохранилось множество его пластинок…

– А ты его в театре видела когда-нибудь?

– Да, совсем еще девчонкой, в семьдесят втором году, когда театр «Эстония» гастролировал в Москве. Жара тогда стояла несусветная, но мы с мамой и Лизой бегали на все спектакли с его участием. «Кола Брюньон», «Человек из Ламанчи» и «Джанни Скикки», как сейчас помню. Он был потрясающий актер… В «Кола Брюньоне» была сцена, когда Кола болен чумой и танцует, чтобы противостоять смерти… Она и сейчас у меня перед глазами…

– А я молодая была, глупая, ни разу не видела его, теперь жалею… Ну, подруга, видишь, свежий воздух тебе на пользу. Знаешь, у меня есть предложение…

– Какое?

– Давай оставим машину здесь, а сами пешочком дотопаем до Пирита, посидим в ресторане, ты же любишь, чтобы с видом на море, а после либо на автобусе сюда подскочим, либо опять-таки пешочком. Как ты на это смотришь?

Я на мгновение задумалась. Да, это неплохо. Тут вряд ли встретишь Макса. Тем более от прогулок на свежем воздухе я так устану, что уже ни на что не останется сил… И прекрасно!

– Хорошо, Марта, пойдем пешком, я люблю эту дорогу…

Сначала мы еще говорили о чем-то, а потом замолчали, наслаждаясь нечастой здесь хорошей погодой.

Господи, что я наделала? Зачем примчалась сюда? Я ведь все испортила… Разумеется, я виду не подам, что хоть что-то знаю, но… Я не слишком умею притворяться, и Макс неизбежно заметит перемену в моем настроении. Значит, надо пересилить себя и быть с ним такой же, как всегда, если не хочу его потерять. А я ведь не хочу его потерять, правда? Ни за что! Я сама во всем виновата. Сюрприз задумала, корова! Не рой другому яму… Не готовь другому сюрприз, не то сама такой сюрприз получишь. Сюрпризом по морде, вот как это называется. Интересно все же, кто эта женщина? И что их связывает? В том, как она взяла его под руку, была какая-то явная интимность… Но ведь это для меня не новость, я ведь видела фотографию… Главное сейчас – не попасться ему на глаза, Таллин маленький город, и все приезжие обычно толкутся на одном пятачке. Иной раз здесь можно раза три в день встретиться с одним и тем же человеком. Вот это будет настоящей катастрофой. Но в этой части Пирита в будний день Максу делать безусловно нечего. Значит, пока можно быть спокойной. Возьми себя в руки, Мария, потребовал внутренний голос. Пока ничего непоправимого не случилось. Ты его видела, а он тебя нет, то есть все не так страшно. Если сможешь забыть об этой бабе, все вернется на круги своя. Легко сказать – забыть о бабе…

Ресторан в Пирита оказался закрыт, и мы выпили кофе с какими-то потрясающими булочками в маленьком кафе.

– Машка, да не убивайся ты так, – не выдержала наконец Марта. – Ну случилось, еще и не такое бывает, но любит-то он, скорее всего, тебя. А это… Старая связь, инерция… А может, и связи никакой уже нет, просто производственная необходимость. Ты, главное, не вздумай ничего ему говорить.

– Я уж и сама сообразила.

– Вот и умничка! Скажи, а как эта баба выглядит, сколько ей годочков?

– Не меньше сорока, а может, и побольше.

– Значит, тут у нее преимущества перед тобой нет.

– Может, я и нахалка, но, по-моему, внешне у нее передо мной вообще нет никаких преимуществ! Тощая, шея жилистая…

– Молодчина, так и надо рассуждать, – захлопала в ладоши Марта. – Ну что, двинем в обратный путь? Или сядем на автобус?

– Да ну, этого автобуса еще дождаться надо. Пошли, пройдемся.

– С радостью!

Когда мы добрались до машины, уже начинало темнеть.

– Слушай, Маш, я жрать хочу, умираю! – призналась Марта. – А ты?

– Ничего не имею против.

– Есть три варианта: поехать домой и самим что-то сварганить, пойти в ресторанчик или нагрянуть к маме. Выбор за тобой.

– Только не самим что-то варганить!

– А мама замучает нотациями и разговорами о болезнях!

– Значит, остается ресторанчик, но…

– А мы пойдем в такой, куда приезжих не водят!

Мы с Мартой по-прежнему понимали друг друга с полуслова.

Действительно, мы спокойно пообедали в уютном ресторане, где все было так вкусно, что жизнь показалась мне вновь прекрасной. Да, я дура, но Максу-то об этом неизвестно. Да, он обманывает меня, но ведь и ту женщину он тоже обманывает, я не одинока и все это в конце концов можно пережить.

Из ресторана мы поехали домой и провели вдвоем очень даже неплохой вечер.

– Вот видишь, – сказала Марта, когда мы уже ложились спать, – если разобраться, все не так страшно.

– Да, наверное…

Спала я тем не менее скверно. Внутренний голос все твердил мне: уезжай скорее, дура! И до того меня довел, что когда утром Марта открыла глаза, я сразу заявила:

– Марта, я все-таки постараюсь уехать сегодня, хотя бы и поездом.

– Слушай, какой смысл? Уедешь ты сегодня вечером или улетишь завтра днем, большая разница? И потом, это такая морока… Не советую, Машка. Ты что, не выспалась?

– Не говори, всю ночь проворочалась с боку на бок.

– Вот и несешь всякую ахинею. Вставай, будем пить кофе, а потом придумаем что-нибудь интересное…

Зазвонил телефон. Марта схватила трубку. А я отправилась в ванную, чтобы не слушать чужих разговоров. Когда я вышла оттуда, вид у Марты был расстроенный.

– Представляешь, Лео звонил, у него тяжело заболел брат в Стокгольме, и он сегодня вылетает туда… А я так хотела вас познакомить…

– Господи, познакомимся еще, это же не конец света. А что с братом-то?

– Сердце.

– Бог даст, все обойдется.

– Будем надеяться. Слушай, Машка, а давай сегодня сходим на выставку кошек? Хочешь?

– На выставку кошек? Хочу! Жажду! – обрадовалась я.

– А вечером можно пойти на концерт в церковь Нигулисте.

– Культурная программа?

– Ага!

– Принимается! И еще мне нужно купить подарки для Лизы и Белки.

– А для Макса? – засмеялась Марта.

– Я бы купила, – призналась я, – но что я ему скажу?

– Горбатую кретинку только могила исправит! Он сюда с бабой, а ты ему подарок?

– Ты права, я действительно горбатая кретинка! Но я вдруг поняла, что он не мне изменяет с этой бабой, а, наоборот, ей со мной.

– И тебе стало легче?

– Ненамного, но легче.

– Вот и слава богу.

– И еще я знаешь что придумала? Я его в Москве спрошу, с какой это женщиной он в Таллин ездил. Представляешь, как он удивится?

– Нет, Машка, не стоит! Он решит, что ты просто проследила за ним в Москве на вокзале.

– Да, пожалуй, ты права… Но я ведь все равно не смогу вести себя с ним так, будто ничего не случилось… Тьфу, это уже сказка про белого бычка.

– Нет уж, Маш, ты должна взять себя в руки, сдержаться, а тем временем навести справки, кто эта баба и какие у них отношения.

– Легко сказать, а как я это сделаю?

– Ну, это ерунда! Поговори начистоту с Нинкой, признайся ей во всем. Уверяю тебя, через денек-другой ты получишь все сведения на блюдечке с голубой каемочкой. А тогда уж будешь думать…

– Господи, Марта, я так не хотела ничего лишнего знать о нем!

– Тогда не надо было делать никаких лишних телодвижений.

– Ты о чем? О том, что не надо было приезжать сюда?

– Приезжать надо было, но только не в связи с ним… Просто приехала бы ко мне, а он там, в Москве, помирал бы от неизвестности и ревности.

– Знаешь, как это называется? Задним умом крепки!

– Да знаю… А теперь, чтобы это не повторилось, надо все заранее обдумать.

– Что? Что тут еще можно обдумывать? И потом, Марта, обдумывай не обдумывай, а он явится ко мне, обнимет, и я, наверное, все забуду.

– Выходит, главное, чтобы обнял?

– Боюсь, что да.

– А с этой мадам как быть? Предать забвению?

– Во всяком случае попытаться.

– Ой, господи, какие же мы, бабы, дуры.

– А мужики – козлы! – засмеялась я.

– А что, судя по тому, что в этом мире творится, так оно и есть… Видно, что дуры и козлы старались! – уже заливалась хохотом Марта. – Ну что, Машка, жить стало легче, жить стало веселее?

– Еще бы!

– Тогда двинем на выставку кошек!

Выставка кошек оказалась не слишком большой, но глаза все равно разбегались.

– Машка, посмотри, вон тот, серенький, умереть не встать! – стонала Марта. – А вон тот, рыжий! Красота какая!

Мне, конечно, нравились и персы, и бирманские кошки, но вдруг я увидела существо, поразившее меня в самое сердце. Гладкая полосато-пятнистая шкурка, круглая головка со странной формы ушами и большими тревожными глазами.

– Смотри… – дернула я за рукав Марту.

– Да что особенного, обычная дворовая кошка, – фыркнула та.

– Понимала бы ты что-нибудь, вон какие у нее уши!

Хозяйка так полюбившейся мне кошки расплылась в улыбке.

– Как приятно, когда люди разбираются, – сказала она по-русски. – Хотите купить?

– Да нет, спасибо, – испугалась я. – А как эта порода называется?

– Шотландская вислоухая, – с гордостью ответила женщина.

– А у нее уши вовсе не вислые! – вмешалась Марта. – Но она и вправду красивая… И независимая какая-то.

– Пошли отсюда, – шепнула я Марте, – я так хочу эту вислоушку! Но нельзя, у меня Геша Глюк!

И мы позорно сбежали.

– Куда теперь? За подарками?

– Да.

– А какие идеи?

– Сама не знаю…

– Ну что, будем шататься из магазина в магазин или сразу махнем в Каубамаю?

Каубамая – это большой универсальный магазин в центре Таллина.

– Нет, в Каубамаю не хочу…

– Ладно, тогда прошвырнемся по Пикк, по Виру, на Ратушной площади покрутимся…

– Нет, это опасно.

– В этот час? Брось! Наверняка они на выставке околачиваются в первой половине дня. Давай пройдемся, вспомним молодость.

– Пустые прилавки, что ли? – засмеялась я. – Такое разве забудешь? Хотя, судя по всему, многие уже забыли и очереди, и пустые полки. А я вот отлично помню, как лет в семнадцать чуть ли не целый день простояла за теплыми сапогами.

– Купила? – с улыбкой поинтересовалась Марта.

– Купила, только на номер больше, чем нужно.

– Больше – не страшно, вот на номер меньше – это хуже! Я на твою первую свадьбу надела туфли на номер меньше, думала, помру к чертям или в обморок упаду. Но не могла же я ударить лицом в грязь и появиться на свадьбе в старых туфлях. Сейчас бы я на все наплевала, но в восемнадцать лет…

– Да, ну и дуры мы были.

– Не говори…

– Мы и сейчас дуры, только в другом…

– Ладно, хватит тебе казниться, все хорошо, запомни!

– Запомнила, на всю оставшуюся жизнь!

– Машка, вот сюда мы должны зайти, здесь бывает классная обувь и не очень дорого! Смотри, какие туфельки, мечта, и всего тысяча двести крон.

– Это сколько на доллары?

– Около стольника. Зайдем?

– Можно.

Туфли были красивые, модные, но удивительно неудобные.

– Ну что? – спросила Марта.

– Нет, не моя колодка… и вообще, ну их… туфли я и в Москве куплю.

Мы вышли из магазина, и тут кто-то окликнул Марту.

– Маш, постой минутку, я два слова скажу этому типу и пойдем дальше.

Я осталась стоять у обувного магазина. Но в соседней витрине обнаружила дивной красоты вязаные вещи и шагнула к ней.

– Маша? – вдруг раздался у меня над ухом знакомый голос.

Я обернулась и помертвела. Передо мной стоял Макс. Лицо его просияло радостью, но лишь на долю секунды и мгновенно приняло сердитое, обиженное выражение.

– Что это значит? Ты зачем приехала? – напустился он на меня. – Следишь за мной? Не ожидал!

– Макс! Я…

– Не надо оправдываться! Ты… ты такая же, как все бабы, а я думал…

– Что тут происходит? – подлетела ко мне Марта, мигом сообразившая, что к чему… – В чем дело? – обратилась она к Максу.

– А, вы, вероятно, и есть та самая таллинская подружка? Ну что, много выяснили?

– Идем, Маша, он пьян!

– Я не пьян, но уж теперь напьюсь с полным правом!

– Макс! – окликнул его женский голос. – Ты встретил знакомых?

– Да нет, Лидочка, это недоразумение, дамы обознались! – Он взял Лидочку под руку и повел прочь.

А ведь он и в самом деле пьян, сообразила я. Но легче мне от этого не стало.

– Черт, Машка, как не повезло, – дрожащим от сочувствия голосом проговорила Марта.

– Все, Марта, это конец…

– Да какой там конец! Эта его баба просто выдра рядом с тобой! Прибежит он к тебе, никуда не денется. А и не прибежит, беда не велика, тоже мне Мэл Гибсон. Хам! Обычный хам. И козел!

– Ты не понимаешь, Марта, кончилась полоса везения…

…В самолете я все время прислушивалась к шуму моторов. Мне казалось, что раз полоса везения кончилась, то самолет запросто может потерпеть катастрофу. Правда, откуда-то из глубины моего в общем-то жизнерадостного подсознания выползла спасительная мыслишка: это у меня полоса везения кончилась, но при чем тут другие пассажиры? И экипаж? Вероятно, катастрофы происходят в тех случаях, когда количество пассажиров, находящихся в полосе невезения, во много раз превосходит количество везунчиков. Или даже просто на борту собираются одни только невезучие.

Всеми этими не слишком глубокими и умными мыслями я отвлекала себя от одной главной: я потеряла Макса! И как я теперь смогу жить? Вот если бы я погибла в авиакатастрофе, он до конца жизни терзался бы муками совести. Но мне-то что от этого? Неинтересно. И вообще без него мне неинтересно все… Лидочка, дамы обознались! Лидочка! Поганая рожа! Поджала губки и пошла! Да, она пошла с ним, а я осталась стоять, как последняя дура!

Добравшись до дому, я открыла свою совсем пустую квартиру, там сейчас не было даже Геши Глюка, и сразу услыхала телефон. Только бы это был Макс! – взмолилась я. Однако звонила Танька.

– Привет! Наконец-то ты вернулась! – радостно воскликнула она. – Ну как съездила?

Татьяна не знала об истинной цели моей поездки и считала, что я еду просто немножко проветриться.

– Да нормально. Тебе привет от Марты.

– Машка, какие у тебя сейчас планы?

– А что?

– Да Федор улетел на три дня в Шеннон, и я свободна как птица. Хочешь, закатимся куда-нибудь?

– Да ты что, я только вошла. Но если тебе не скучно, приезжай ко мне, мы давно нормально не общались! – предложила я. Мне было невыносимо одной.

– Прекрасно! У тебя найдется что выпить?

– Наверное.

– Ладно. Я куплю… Маш, у тебя что-то случилось?

Ну и интуиция у моей подружки!

– Да, случилось. Приезжай скорее, Танечка!

– Еду!

Через полчаса Татьяна уже звонила в дверь. Вид у нее был встревоженный.

– Машка, что стряслось? – с порога спросила она.

Я все ей рассказала.

– И это все? Ну, Машка, ты просто совсем одурела от своего Макса. Подумаешь, велика важность! Он тебя случайно увидел на улице! Тоже мне, пуп земли! Почему ты обязательно должна была ему докладываться, что тоже едешь в Таллин, к подруге, которую сто лет не видела, предположим, на свадьбу или день рождения? Ты промолчала именно потому, что боялась, он может тебя не так понять. И надеялась, что не встретишься с ним. А следить? Много чести! Пусть и не мечтает! Просто у него рыло в пуху, он тебе на глаза попался с бабой, почувствовал себя виноватым и, как все мужики, решил сразу перейти в нападение. Держись твердо этой версии, и все будет в порядке. Ты из-за этой Лидочки расстроилась? Никогда не надо переживать из-за таких глупостей! Подойди к зеркалу, посмотри на себя и скажи: она мне в подметки не годится! Ты, Машка, сейчас выглядишь потрясающе! При виде тебя любой мужик должен дрожать мелкой дрожью, а ты лапки сложила – Максик мною недоволен! Дура, корова!

– Так ты считаешь, еще не все потеряно? – с надеждой спросила я.

– Наоборот! Твои позиции укрепились, да еще как! Не ты перед ним виновата, а он. И потом, если б это была новая баба, какая-нибудь двадцатилетняя профурсетка, я бы еще поняла. А тут… вся история тянет максимум на расстройство желудка.