Текст книги "Тот самый Дикий ангел"

– Ну, ты и детектив! Тебе бы сыщиком работать или сценарии к сериалам писать. Так все разложила. Знаешь, я согласна с тобой, что не все так просто здесь. Надо бы понаблюдать за этим парнем и Тито, а потом уже делать выводы.

Вечером я рассказала Донье, как мы украли ключ у дворецкого и проникли в тайную комнату.

– Я просто стащила ключ, пока Лина разыгрывала сердечный приступ. Но в глубине души я не хотела это делать, правда, очень не хотела!

– Да ну! Ты любопытна, как обезьяна, – рассмеялась Анхелика. И я радовалась тому, что мне удалось ее хоть немного оживить! Я уже не могла смотреть, как страдает Донья. Мне было больно за нее. Я очень привязалась к старушке за время работы здесь. В глубине души я очень хотела бы себе такую бабушку. И в такие моменты я даже завидовала Иво.

– А кто этот парень? – продолжила я диалог.

– А ты с ним не говорила?

– Немного. Я только узнала его имя и что он художник. А почему он заперт? И ключ хранит дворецкий…

– Это было его решение. Несколько лет назад он потерял в аварии невесту и мать. За рулем был его отец, Дамиан, который выпил в тот вечер, но решил сам вести машину. Шел сильный дождь. Машину занесло. В аварии выжили только Пабло и его отец. Но Пабло навсегда прикован к инвалидному креслу. Теперь он всем сердцем ненавидит своего отца. Сложно сказать, в чем он больше винит Дамиана – в собственном недуге или в гибели двух самых близких людей. Известно одно – после аварии Пабло отгородился от всего мира и стал добровольным затворником, как и я. Конечно, в первую очередь, он отгородился от своего отца, которого не сможет простить, наверное, никогда.

– Это ужасно. Теперь я понимаю, почему у него такие грустные глаза… Бедный Пабло!

Я знала, что этот дом хранит в себе множество тайн, но теперь для меня открывалась все более мрачная его подноготная.

Каждый житель здесь хранит какую-то тайну. И одна страшнее другой.

– Я могу идти, Донья? Или принести Вам чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо, иди.

В гостиной Луиса со своей подругой пили чай и о чем-то громко разговаривали. Лина тем временем вытирала пыль с камина.

Я решила немного пошутить над подругой.

– Ты уже поздоровалась со своей свекровью, Бабочка? – шутливо толкнула я Лину локтем.

Смутившись, она захлопала глазами, а женщины посмотрели на меня ошарашено, не понимая, к кому из них это относится. Предупредив их вопрос, я быстро ответила:

– Что вы так напряглись? Я пошутила. Вам разве не смешно?

Но им было явно не до веселья, Луиса трижды убила меня взглядом.

– Милли, зачем ты это сказала? – спросила Лина встревожено.

– Да, что я такого сказала?! Просто пошутила. И тем более тебе нравится Бобби. Пора бы уже знать его мамашу в лицо!

– Перестань! Бобби даже не знает о моем существовании, не замечает меня.

– Тогда дай ему о себе знать! Хватит прятаться! Ты мне про него все уши уже прожужжала.

– Прекрасно! Больше я тебе ни слова не скажу!

Я услышала, как из кабинета меня зовет хозяин дома. Никогда раньше я не общалась с ним лично.

Личность сеньора Федерико была для меня загадкой. С одной стороны, по рассказам Доньи, в молодости он был очень романтичным и без памяти влюбился в простую девушку Росарио. С другой стороны, впоследствии, он оказался трусом и из-за денег женился на Луисе.

Сейчас Федерико не производил впечатления счастливого человека. Наоборот. Было видно, что брак его не удался, что за фасадом благополучия скрывались два чужих друг другу человека, что пока Луиса пьет – Федерико изменяет ей с очередной молоденькой любовницей. А я уверенна, что она у него есть. Будь я на его месте, то уже бы точно завела, терпеть такую жену невозможно… Кто знает, что было бы, если бы он ослушался отца и выбрал тогда Росарио…

Но этого мы уже никогда не узнаем. Сегодня хозяин – не самый приятный человек, заносчивый тип, женатый на своей работе. Он высокомерен, чему успешно обучил своих детей. Он никому не доверяет. И да, еще раз: он несчастен, что видно даже по лицу.

– Милагрос, принеси кофе в мой кабинет, будь добра, – попросил Федерико.

Налив на кухне кофе, я отнесла его в кабинет хозяина. Поставив поднос с чашкой на рабочий стол, за которым сидел мужчина, я пошла к выходу.

– Зачем ты назвала мать Бобби свекровью служанки? – спросил меня Федерико, когда одна нога у меня уже была на пороге.

– Я пошутила, сеньор, расслабьтесь!

– Это не было похоже на шутку, – зло ответил он.

– Разве? А Вы когда-нибудь видели миллионера, который в реальной жизни влюбился бы в служанку? Такое происходит только в кино, сеньор. Правда?

Лицо Федерико вытянулось от удивления. Он даже немного побледнел и ослабил свой галстук. Я знала его секрет, поэтому и сказала так, чтобы понаблюдать за реакцией. Хоть я и не отношусь никак к этой истории, трусость этого человека меня злит.

– Я что-то не так сказала, сеньор? Вы заметно изменились в лице, – спросила я тревожно.

– Ты ничего не знаешь обо мне! Не стоит тебе соваться в эту историю, девочка!

– Вы на меня сердитесь? – испуганно спросила я.

– Почему ты спрашиваешь?

– Почему спрашиваю? Вы смотрите на меня с таким разъяренным лицом…

– Я так на тебя смотрю, потому что мне не понравилось то, что ты сделала.

– А что я сделала?

– Ты назвала мать Бобби свекровью, а это очень неуважительно.

– Вы правы. Простите, сеньор, я не хотела Вас огорчить. Но, даже если у Вас такое лицо, я не думаю, что Вы кретин, как о Вас говорят.

– Кретин?! Кто сказал, что я кретин?!

Я поняла, что сказала глупость… Не нужно было говорить о том, что за глаза хозяина называют кретином. Нужно научиться держать язык за зубами.

– Никто. Это я оговорилась… Я не хотела называть Вас кретином, Вы скорее заносчивый.

– Заносчивый?! – с яростью и негодованием смотрел на меня он.

– У Вас мало друзей. Это о чем-то говорит, верно? И еще Вы очень грустный. Ну вот, снова опростоволосилась… Простите, я лучше пойду…

– Нет, постой… Позволь тебе сказать, что ты ошибаешься, иногда жизнь очень похожа на фильм.

– Я не понимаю, что Вы хотите сказать.

– Иногда хозяева отчаянно влюбляются в служанок, – потупил взгляд Федерико. – Только в кино хозяева рискуют всем и женятся на них. А в реальной жизни хозяева поджимают хвост и женятся на «подходящей» девушке. Но жизнь наказывает их за это. Они никогда не бывают счастливы…

– С Вашего позволения, – сказала я на одном дыхании, и вышла за дверь, пока хозяин не успел одуматься.

У меня остался неприятный осадок от этого разговора. В груди закололо, будто пробежала кросс. Может, не стоило так говорить с ним?

Еще стоя в кабинете, я решила, что после разговора с Федерико, зайду к моему новому знакомому Пабло. Мне нужно было найти Тито. Поскольку они так дружны, Пабло должен знать, где обитает этот горе-предприниматель.

Я тихонечко постучала. Теперь эта комната не казалась мне такой загадочной. Сейчас меня больше интересовал тот, кто живет в ней. Я чувствовала, что этот человек в инвалидном кресле что-то скрывает, как и все, кто здесь живет. Сердцем чувствовала, что не все так просто. За дверью никто не ответил.

Я подумала, что, наверное, Пабло куда-то вышел, но потом сама себя одернула. Ведь это невозможно! Значит, он отдыхает или просто задремал. Ничего. Вернусь позже.

– Ага! Попалась! – схватив меня за талию, закричала Лина.

– Лина, ну ты дурная! Я чуть инфаркт не заработала! Ты с ума сошла? Чего так орешь?!

– Что ты тут делаешь? Снова решила навестить колясочника? – ехидно спросила Бабочка.

– Нет. Я пришла, чтобы узнать, где найти Тито. Я должна поговорить с ним и объяснить, что так дела не делаются.

– Вечно ты вершишь правосудие. Когда-нибудь доиграешься, милая!

– А ты больше каркай.

– Может, сегодня сходим на танцы? Так давно не были! – стала умолять меня она.

– Не знаю. Может, и сходим, еще целый день работать.

Сегодня я решила пригласить Донью на футбол. И я не приму любые ее отговорки. Эта старуха должна выйти на белый свет! И она выйдет. Хочет она того или нет! Но моя решительность сошла на нет после того, как я сообщила о своих планах Анхелике. Она прогнала меня и велела оставить ее в покое.

– Если я и выйду из этой комнаты, то только не с такой наглой девчонкой! Сначала ты пройдешь обучение хорошим манерам, а потом уже будешь предлагать мне куда-то выехать вместе с тобой, – сказала Донья, когда я выходила из ее комнаты.

Вот заносчивая карга!

* * *

Я заметила, как Бернардо зашел в комнату Пабло, и поспешила за ним. Мне очень нужно было попасть внутрь, поэтому я без церемоний толкнула дверь. Видимо, Берни не успел закрыть ее на ключ, и я случайно задела его по спине.

– Немедленно уходи! – завопил дворецкий.

– Но мне нужно поговорить с ним…

– Уходи!

– Пусть Вероника останется, – неожиданно сказал Пабло.

– Вероника?! – в шоке переспросила я.

Пабло попросил оставить нас, и Бернардо вышел из комнаты.

– Почему Вы назвали меня Вероникой?

– Во-первых, обращайся ко мне на «ты». А, во-вторых, мне нужно извиниться. Вероника была моей невестой и…

– Знаешь, что мне надоело больше всего? – прервала я Пабло, чтобы он не смог рассказать о своей погибшей невесте. – Что меня называют разными именами! Иво зовет меня Карлитос, ты – Вероника. Мое имя – Милагрос! Неужели так сложно запомнить?!

– Хорошо, я уже извинился. Просто ты похожа на нее.

– Ладно. Проехали. Мне нужно знать, где обитает наш общий друг Тито.

– Зачем он тебе?

– Мне нужно поговорить с ним о тех фото.

– Зачем? Забудь о нем. Бедолага просто зарабатывал на хлеб…

– Я посмотрела бы на тебя, если бы это были твои фотографии. Или ты говоришь мне, где он, или я найду его сама! Но тогда наша с тобой дружба, которая могла бы начаться, будет закончена сейчас же!

Пабло испуганно посмотрел на меня своими внимательными карими глазами и тяжело вздохнул.

– Хорошо. Я скажу ему, что ты его ищешь. Но он попадется тебе на глаза, только если сам этого захочет. Больно не предсказуем этот парень. Только не исчезай, Вер… то есть Милагрос. Я хотел бы, чтобы мы продолжили общаться.

– Ну, ладно, – я сменила гнев на милость. Не хотелось расстраивать беднягу с грустными глазами еще больше. Жизнь итак его не пощадила.

– Когда ты придешь снова? – Спросил Пабло и это прозвучало как-то знакомо. Я будто испытала дежавю… Что же его слова мне напомнили?

– Скоро. А теперь мне пора. Если я буду прохлаждаться тут еще какое-то время – точно получу от хозяев нагоняй!

* * *

Вечером мы с Линой пошли на дискотеку. Оказавшись в любимом клубе, мы, как всегда, пробрались в центр, взяли у бара по коктейлю и стали танцевать. Краем глаза я заметила Иво. То ли коктейль ударил мне в голову, то ли я, правда, соскучилась по Блондину… В общем, мне очень захотелось поговорить с ним или хотя бы сделать так, чтобы он обратил на меня внимание.

Поставив бокал на чей-то столик возле стены, я придвинулась к Иво, который танцевал с Андреа – новоиспеченной девушкой Иво, секретаршей фирмы Ди Карло. Которая, кстати, говоря, гораздо старше его.

Чтобы обратить на себя его внимание, я стала танцевать рядом с ними, привлекая в танец всех проходящих мимо парней.

Я виляла бедрами и ритмично трясла плечами в такт музыке. Сначала казалось, что он так увлечен своей спутницей, что не замечает меня и это так раззадорило меня, что я устроила там настоящее танцевальное шоу.

– Горячая штучка! – крикнул кто-то из толпы и, наконец, до меня снизошел и Иво. Он взял меня за руку и отвел в сторону, где музыка была чуть тише.

– Что тебе нужно? – спросила я у него, словно не ожидала этого.

– Что мне нужно?! Это что тебе нужно?! Скажи еще, что ты не специально крутила возле меня всем своим телом?

– Я?! Что за глупости, сеньор! Я Вас даже не заметила!

– Хватит ломать комедию, Милагрос! Говори, что тебе от меня нужно. Или ты просто хочешь позлорадствовать насчет меня и моей новой девушки?

– Нет, я просто… Я просто хотела пожелать вам счастья.

– Но, это неправда. Посмотри на меня и скажи мне это, глядя в глаза.

Он взял меня за подбородок и поднял мое лицо так, чтобы видеть мои глаза. На них непроизвольно появились слезы. Я не могла спокойно смотреть на Блондина. Не могла сдержаться перед его голубыми глазами, в которых хотелось утонуть, раствориться, исчезнуть…

Он посмотрел на меня внимательно и все понял. Понял всю мою боль. Понял без слов, что у меня на сердце. Понял и… отпустил меня. Когда я уходила – он ничего не сказал мне в след. Да и что тут было говорить?

* * *

Чтобы как-то отвлечься от своих переживаний, я решила сегодня навестить Глорию. Но на самом деле я надеялась, что встречу Тито. Пабло сказал мне, что он не знает, где он и что тот крайне непредсказуем и появляется всегда сам, когда ему вздумается.

Добравшись до монастыря, я первым делом зашла в часовню и поприветствовала Падре. Я крепко обняла его и, узнав, что Глория на работе, предложила помочь чем-нибудь, пока буду ее ждать.

Падре предложил пройтись. У него ко мне был разговор. Я насторожилась, но отказать не могла.

– Чолито, я никогда не совал нос в твою жизнь и не собираюсь этого делать, но я говорил с сестрой Толстушкой и Глорией… Я узнал от них, что в доме, где ты работаешь, есть парень, сын сеньора Ди Карло…

– Иво? – удивленно спросила я.

– Да. Скажи честно, как он тебе?

– Он? Жеребец. Красивый парень, – отвечала я Падре, глядя на его смущенное лицо.

– А какие у тебя с ним отношения? Ты в него влюблена, да?

– По уши влюблена! – максимально не принужденно отвечала я.

Мне не хотелось говорить по душам ни с кем, даже с Падре. Я перестала врать хотя бы себе о том, что ничего не испытываю к Иво. У меня в душе, будто все сгорало и умирало. Я не знала, что буду делать, когда он женится на другой.

– Чолито, ты уверена, что влюблена в него? – испуганно переспросил Падре Мануэль.

– Что значит «уверена»? В чем проблема? Я что, не могу влюбиться? Падре, почему Вы смотрите на меня, как будто я старая леди?

– Ты должна уйти из этого дома. Мы найдем тебе новую работу. Я не могу оставить тебя в этом доме – это опасно.

– Что?? Почему опасно?

– Потому что мать-настоятельница настаивает на этом…

– Я не понимаю, почему Вы хотите, чтобы я оставила свою работу? Вы сами меня туда устроили…

– Так будет лучше для тебя. Потому что ты влюбилась в своего…

– В моего кого? Падре, отвечайте, в кого я влюбилась?

– В своего… хозяина, – ответил Падре и отвел взгляд. – Или, вернее, в сына хозяина.

– И что, Падре? Вы тоже что-то имеете против служанок?

– Нет, конечно. Вопрос не в том, может ли служанка или не может, но…

Я не хотела расстраивать его и не хотела покидать особняк Ди Карло, поэтому сразу опровергла свои слова.

– Я Вас разыграла! – закричала я. – Вы, правда, подумали, что я влюблена в этого дурака? – Нет, Падре, не дождетесь!

– Слава Богу! Ты напугала меня до смерти, – переведя дух, сказал священник.

– Перестаньте, Падре. Как Вы можете думать, что я влюблена в этого болвана? – спросила я, опустив глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом.

– Я рад, что между тобой и этим юношей ничего нет. Я просто не хочу, чтобы он разбил тебе сердце, Милли. Только и всего. Я волнуюсь за тебя.

– Спасибо, Падре. Пожалуй, я пойду. Пора возвращаться домой. У меня еще много дел. Передавайте Глории, что я заходила, и обнимите ее за меня.

На обратном пути мне, наконец, улыбнулась удача. Проходя мимо парка, я встретила Тито.

– Я искала тебя! – сказала я бродяге, подходя к нему.

– Поздравляю, ты меня нашла, – ехидно сказал он.

– К черту твои поздравления! Ты – негодяй!

– Не знал, что ты меня так не любишь.

– Ты еще смеешься надо мной?! Как ты можешь смеяться надо мной после того, что ты сделал? И не смотри на меня невинными глазами!

– Что я сделал? Не понимаю, в чем дело.

– Что ты сделал?! Ты продал мои фотографии, вот что ты сделал!

– Фотографии не твои, а мои. Их сделал я! Кроме того, я сделал это, чтобы купить еду… или ты хочешь, чтобы я умер с голоду?

– Нет, я не хочу, чтобы ты умер с голоду. Почему ты не пойдешь работать, например? Кроме того, ты поступил неправильно.

– Дело в том, что парень в инвалидной коляске никогда не выходит из своей комнаты. Он забыл весь свет…

– Как ты с ним познакомился? – перебила я его.

– Это произошло давно, еще до того, как я стал бродягой, до того, как он… Стал инвалидом. И до того, как он разочаровался, потерял всякое желание жить. И теперь я – его глаза. Он любит красоту, поэтому я везде ее ищу. А когда нахожу – делаю кадры и приношу ему фотографии.

– Я никогда не слышала ничего глупее! Прям охотник за красотой, – возразила я. – Ладно, я тебя прощаю. А он хорошо заплатил?

– Самую высокую цену. Ты ему очень нравишься.

– Он мне тоже понравился. Жаль только, что его глаза…

– А что у него с глазами?

– Они грустные. Пообещай мне, что ты больше не будешь продавать мои фотографии без моего ведома.

– Хорошо, – пообещал тот. Ты сейчас куда идешь?

– В дом. А ты хочешь меня проводить?

– Если ты не против.

Мы пошли в сторону дома, по дороге я купила мороженое и угостила Тито. Я думала, что он будет рад этому.

Но оказалось, мой «дружище» не так уж и голоден. Голодает он, ага! Кажется, я стала меньше доверять людям. И у меня были на то причины…

* * *

Вечером Марта попросила меня помочь ей с подачей ужина. Обычно это делает Бабочка, но сегодня она плохо себя чувствовала. Пришлось ее заменить. Когда все семейство собралось в гостиной и ужин был готов, мы вынесли все в зал и поставили на стол. Хозяйка дома попросила принести всем по бокалу вина.

Я взяла на кухне поднос и понесла его в гостиную. Когда я начала ставить бокалы на стол, один край подноса перевесил, и все содержимое с грохотом упало на пол.

– Что ты наделала, неуклюжая? Ты не думаешь, что ты делаешь! – завопила Луиса.

– Ничего удивительного, Луиса. Если бы она умела думать, она не была бы служанкой, – язвительно сказал Федерико.

Его слова сильно обидели меня. Неужели в его сердце не осталось ничего человечного?!

– Убери все это и принеси нам кофе. Надеюсь, с этим ты справишься! – сказала хозяйка дома.

Я собрала осколки с пола. И когда пришла очередь кофе, я выносила по две чашечки на подносе, чтобы больше ничего не уронить.

– Видите, я ничего не разбила, – сказала я, ставя поднос на столик.

– Как ты смеешь… – фыркнула Виктория.

– Какая дерзость! Прогони ее, Федерико! – возмутилась Луиса.

– Я с удовольствием оставлю этот дом, сеньора! Не хочу находиться там, где с прислугой обращаются, как с мусором!

– Папа, прогони ее немедленно! – потребовала Вики.

– Милагрос работает на меня! – послышался сзади голос Анхели-ки. – Никто ее не прогонит!

Донья прошла в гостиную и села в кресло.

– Мама, ты что, не понимаешь… – начал Федерико.

– Замолчи! – приказала она сыну.

– Я не хочу молчать! Служанка оскорбила мою жену и дочь! – повысил тон Федерико.

– А Вы оскорбили меня, когда сказали, что я не умею думать! Что Вы имеете против прислуги, сеньор? – обратилась я к хозяину.

– Верно, Федерико, ответь. Что ты имеешь против прислуги? – спросила Донья, пристально посмотрев на него.

Федерико замолчал. Ему нечего было сказать сейчас. Донья попала в самое больное место.

– Вы, кажется, забыли, что это мой дом! – продолжила Анхелика. – Тогда мне придется напомнить вам. Благодаря этой девочке мне снова хочется жить. Она подарила мне надежду на то, что все еще будет хорошо. Даже если мой внук мертв – я готова двигаться дальше. Жизнерадостности этой служанки нужно поучиться каждому из вас. Вы – снобы. Вам повезло родиться в золотых штанишках. А эта девочка, которая вас так раздражает, всего добивается сама! Ни у кого из вас нет никакого права оскорблять ее за то, что она сделала случайно.

Федерико не понравилось то, что его отчитали, как маленького мальчика. Встав с дивана, он попросил сделать ему кофе в кабинете и сказал, чтобы я зашла к нему на разговор.

– Я больше не хочу видеть тебя в своем доме! – сказал Федерико, как только я вошла в кабинет. – Ты была груба и вела себя неуважительно по отношению к моей семье.

– Не ко всей семье. С Вашей матерью мы прекрасно ладим.

– Но не со мной. Поэтому я хочу, чтобы ты немедленно ушла из этого дома. Я хорошо тебе заплачу, если ты уйдешь сегодня же вечером без возражений.

– Хорошо, я уйду. Мне не нужны Ваши деньги. Но позвольте кое-что Вам сказать: у служанок, между прочим, есть мозги. Здесь у нас тоже кое-что есть – я положила руку на сердце. – Может, я и невежественная, сеньор, но у меня есть чувства. У меня в груди не дорогие часы, там бьется сердце. Я уйду прямо сейчас. Итак, Вы правы? Все служанки дуры? Начиная с той, которая Вас полюбила и родила от Вас ребенка? Мне сказала об этом Ваша мать. Она говорит, что раньше Вы были счастливы. Но поменяли счастье на горе, это видно. Знаете, хозяин, я кое-чего не понимаю. Скажите, после того, что произошло, Вы искали эту женщину? Хотели увидеть своего ребенка, посмотреть ему в глаза и сказать: «Я твой отец»?

Я заметила, что мои слова потрясли его.

– Если я тебе скажу «да» – ты мне не поверишь…

– Нет, поверю. Конечно, поверю. Как я могу Вам не поверить, хозяин. У Вас каменное сердце, но даже у статуи есть душа. Душа художника, который ее сделал. Бог создал Вас, меня, служанку, которая родила Вам ребенка, и Бог дал всем нам душу.

Воцарилось молчание. Я увидела, что черты лица Федерико смягчились, мои слова тронули его. Нарушила тишину Луиса.

– Федерико, ты закончил? Заплати ей за весь месяц, и пусть она уйдет.

– Нет, подожди. Мама права, это ее служанка.

– Ты хочешь сказать, что…

– Ты слышала, что я сказал! Она остается.

Перед сном я зашла к Донье, чтобы поблагодарить ее и пожелать спокойной ночи.

– Не стоит благодарности, дитя. Это я должна сказать тебе «спасибо». Ты вдохновила меня на это. И весьма кстати. Я и не думала, что моим домом правит Луиса. Я неприятно удивлена. И хочу это изменить. Отныне это снова мой дом. И я наведу в нем порядок. И хочу тебе сказать, чтобы завтра ты была готова к своему первому занятию.

Я обняла старушку. Я искренне радовалась тому, что Донья вышла из депрессии и снова стала самой собой.

* * *

Сегодня Анхелика начала учить меня приличным манерам. На первом же занятии мы учимся красиво класть ногу на ногу.

– Это надо делать деликатно и чувственно! А не вульгарно, как делаешь ты, – ругала меня Донья.

– Послушайте, Донья, какая разница, научусь ли я скрещивать лапы…

– Ноги!

– Хорошо! Ноги! Мне это не понадобится. Вы бы видели, какая я после первого тайма. Я приглашу ребят перевести дыхание, а сама сяду вот так! – я широко раскинула ноги и немного нагнула корпус. Так я стала похожа на гопника. Анхелика закатила глаза. Но быстро взяла себя в руки и продолжила показывать мне «как надо».

– Первый урок закончен, – торжественно объявила Донья. – И я, выжатая, как лимон, пошла на кухню, чтобы выпить чего-нибудь освежающего.

На кухне я встретила Лину. Та пряталась от дворецкого, чтобы немного передохнуть.

– Меня сегодня пригласили на свидание, – сказала она кокетливо.

– Вау! Поздравляю! И кто это? Неужели, Бобби?

– Нет, это не Бобби. Это совершенно другой парень и, между прочим, он будет не один, а с другом. Поэтому он попросил, чтобы я тоже привела подругу. И я зову тебя.

– Я не хочу идти, у меня нет настроения.

– О чем шепчетесь? – спросил Рокки, войдя на кухню.

– О дискотеке, – ответила ему Лина.

– Неужели о той же, о которой разговаривали сеньор Иво и его друг.

– Значит, Иво пойдет на танцы… – задумчиво повторила я.

– А, знаешь, я, пожалуй, приму твое приглашение, – сказала я Лине. – Надеюсь, что тот парень – достойный. Тогда я смогу показать его этому заносчивому Блондинчику. Если мы, конечно, столкнемся…

– Я чувствую, что столкнемся. Точнее, мне так кажется, – улыбнулась в ответ Лина.

– А можно и мне с вами? – спросил Рокки. – Я даже могу отвезти нас туда на хозяйской машине.

– А что, будет круто! Пошли, – сказала я ему.

Закончив свои дела по дому, мы навели марафет и встретились около заднего входа. Рокки выгнал машину из гаража, и мы поехали на танцы.

– Где твой приятель, – спросила я Лину, когда мы прибыли на место.

– Мы договорились встретиться на площадке.

– Подожди меня здесь, а я пойду поищу его, – сказала она и скрылась в толпе.

Через пять минут я увидела, как Лина идет обратно вместе с Бобби! Я была в шоке! Она обманула меня!

– Что здесь делает Бобби?!?! Ты же говорила, что встречаешься не с ним?!

– Позвольте представить моего друга, – из-за спины ухажера Лины вышел Блондин. – Его зовут Иво. А это – Милли, – сказал Бобби и поспешно увел Лину в клуб, пока мы с Иво стояли ошарашенные.

– Бабочка, ты не можешь уйти! – закричала я вслед.

– Думаешь, я не понимаю, что ты все это подстроила, чтобы увидеть меня? – язвительно фыркнул Иво.

– Прости, подстроила – что?

– Эту ловушку.

– Я подстроила ловушку?! Ты что? Ты смеешься?

– Хочешь скандала? – нервно рассмеялся Блондин.

– Я разобью тебе рожу!

– Не верю.

– Я тебе ее расцарапаю!

Иво схватил меня за руки в тот момент, когда я хотела ударить его по лицу. В его глазах было столько злости. Казалось, он сейчас ударит меня.

– И что теперь? Ты меня ударишь, да? Ну, давай, ты же настоящий мужчина! – злилась я и специально провоцировала его.

– По самому больному месту!

Он притянул меня к себе и страстно поцеловал. Сначала я попыталась сопротивляться. Но его губы, его запах… Я потеряла голову.

Земля ушла из-под ног. Будто кто-то выключил мир, приглушил звуки, стер границы между мечтами и реальностью… Мы целовались, как сумасшедшие, среди оживленной толпы. Я не знаю, сколько прошло времени, пока я, наконец, смогла от него оторваться.

Теперь меня захлестнула обида на Иво. Я стала противна самой себе.

– Ты меня поцеловал!

– Ты же этого добивалась! Хотела меня подцепить!

– Да пошел ты.! – громко ответила я Блондину.

– Как это вульгарно.

– Это ты все придумал, чтобы меня закадрить! Ничего у тебя не выйдет!

– Комедиантка!

Я отвесила ему звонкую пощечину, от которой он пошатнулся, и быстрым шагом пошла в клуб, чтобы найти своих друзей. Когда я нашла Рокки – меня догнал Иво.

– Я не позволю так со мной обращаться! – схватив меня за руку, кричал он.

– Оставь ее в покое… – потребовал Рокки, но увидев, что перед ним – Иво, замер на месте и не мог выговорить ни слова. – Хозяин?!

– Ты откуда здесь взялся?! – закричал Блондин.

Воспользовавшись тем, что Иво пребывает в легком шоке, мы быстро ушли в другую сторону зала. Не найдя Лину, мы решили не ждать ее и поехали домой. Я все еще была зла на подругу и надеялась, что кавалер проводит ее до дома.

Оказавшись в особняке, мы с Рокки договорились выпить по стакану молока перед сном. Рокки рассказал, как он отлично повеселился на танцполе с двумя рыжими девчонками, и попросил в следующий раз снова взять его с собой.

– Милли! Ты уже дома! Как провела время? – с искренней заинтересованностью спросила Бабочка, когда вошла на кухню.

– Как ты могла обмануть меня?! Сговориться с этими идиотами!

– Прости, не обижайся. Но это Бобби, он все придумал.

– Твой Бобби – настоящий придурок, а ты – дура, что послушалась его. Теперь Блондин считает, что это я все подстроила специально, что хочу быть с ним. А это не так!

– Прости меня, пожалуйста. Но мы все знаем, что ты без ума от Иво, а Бобби считает, что Блондин тоже без ума от тебя. Мы решили помочь вам.

– Помощнички! Даже если это и так, нужно было в первую очередь, поговорить со мной!

– Хорошо, в следующий…

– Никакого следующего раза, Лина! Между нами больше ничего не может быть. Никогда.

* * *

С утра было ощущение, будто я разгружала вагоны. Голова раскалывалась на части. Я пошла к Донье, чтобы отменить свое занятие и сообщить ей о своем уходе. Я очень долго думала об этом и решила, что так будет лучше.

Я с каждым днем влюбляюсь в Блондина все больше! Пусть он отталкивает меня, пусть обращается со мной, как с тряпкой, – меня все равно к нему безумно тянет! И мне так больно видеть, как каждое утро из его комнаты в его рубашке выходит эта длинноволосая дылда – Андреа…

Наверное, Падре был прав. Наверное, мне не нужно работать здесь больше. Я действительно очень наивная и добром это не кончится.

– Так будет лучше, Донья – сказала я ей, пытаясь объяснить свое решение.

– Нет, сеньорита, ты останешься здесь!

– Но все меня гонят, Донья…

– Кто это – все?

– Все. Ваш внук, внучка, их мать. Я вроде тех политиков, которых не любят, а они все равно у власти.

– Имей в виду, что это и мой дом и с моим мнением им придется считаться.

– С Вашим внуком все очень и очень серьезно.

– Расскажи мне слово в слово, что случилось.

– Случилось так, что… Ну… я туда пошла… он там был, и он… меня поцеловал. Прямо в губы.

– И что ты сделала?

– Двинула ему. Так ему двинула, что он, как пробка, от меня отлетел.

– Правильно сделала, – засмеялась Анхелика.

– Правильно сделала, что ему двинула? – удивилась я.

– Так и надо было. Скажи, что у тебя есть, Милагрос?

– Я не понимаю…

– Каков твой основной капитал?

– Да Вы что, у меня – одни дыры в карманах.

– Ошибаешься. Это для тебя еще один урок. Девушка должна хранить свою честь. Вот в чем ее основной капитал. Ты защищалась. Значит, поступила правильно.

Немного успокоившись, я вернулась к своим делам. На этот раз Донья убедила меня остаться.

Сакорро сказала, что на заднем дворе меня спрашивает какой-то бездомный, и я сразу поняла о ком речь.

– Что ты делаешь здесь? – удивилась я, когда увидела Тито.

– Я навещал своего друга Пабло, и перед уходом захотел увидеть тебя, – сказал он. – Я скажу тебе кое-что по секрету, а ты обещай, что никому не расскажешь.

– Хорошо. Я умею хранить секреты.

– Когда я был у Пабло, он рассказал мне, что влюблен в тебя.

– Перестань, он не может быть влюблен в меня! – возмутилась я.

– Поверь мне, это так.

– Ты меня обманываешь.

– Он сам мне сказал.

– Это глупости. Я всего лишь служанка, а этот парень – мешок с деньгами.

– Не говори так. Ты красивая женщина, тебя может полюбить любой мужчина.

Ты ласковая, нежная. Куда бы ты ни пришла, ты приносишь с собой радость. А твои глаза… У тебя самые красивые глаза на свете.

– Перестань или я начну думать, что и ты… – смутилась я.

– Да. Я тоже…

– Хватит. Ничего не говори! Оставь все, как есть, ладно?

Мне было неловко от его слов. Как он тоже может быть влюблен в меня? Они, что, с ума все сошли?!

Вечером я рассказала Лине о том, что Тито признался мне в любви.

– Милли, только не говори, что ты влюбилась в бродягу.

– Да, нет, я в него не влюблена. Но мне впервые в жизни говорили такие слова. Он сказал, что я принцесса и что у меня самые красивые глаза на свете.

– А этот парень умеет вешать лапшу девушкам… Я не говорю, что у тебя некрасивые глаза или еще что-то в таком духе… Просто он странный, и тебе нужно быть на чеку. Но почему ты такая расстроенная? Расскажи мне. Я же вижу, что с тобой в последнее время что-то происходит. Ты сама не своя.