Текст книги "Как в кино"

Екатерина Зарх
КАК В КИНО

Информация от издательства

УДК 82-31

ББК 84(2)

З-35

Зарх, Е.

Как в кино / Е. Зарх. – М.: Де'Либри, 2021.

ISBN 978-5-4491-0855-5

А вы верите, что в реальной жизни бывает «как в кино»: появляется талантливый режиссер ваших мультиков и волшебным образом переворачивает все с ног на голову, а вам остается просто заказать попкорн и нажать на «play»? Конечно, бывает. Если вы – автор сценария и одновременно главный герой, который осознанно выбрал путь непростого, но честного поиска. В противном случае даже гений режиссуры не спасет вашу «картину мира» от фиаско. Об этом и книга. А еще о любви, искренней и безусловной, о магии прощения, о терпении и непреодолимом желании довести понимание своей сути до возможного абсолюта. Проще говоря, эта книга выворачивает наизнанку внутренний мир неидеальной питерской радиоведущей, которая изо всех сил, методом проб и ошибок, пытается создать «свой мир», ведь талант… любить жизнь – всегда убедителен, а вершины, как таковой и вовсе не существует, весь смысл заложен в этом красивом и беспредельно интимном пути.

© Екатерина Зарх, текст, 2021

© Кристина Черкалова, фотографии на обложке, 2021

© Де'Либри, издание, оформление, 2021

* * *

По доброй традиции посвящается любимой мамочке, Ирине Зарх.

Спасибо, что всегда ЗА МЕНЯ.

* * *

Моя самая долгоиграющая книжная история, как трудный, непослушный, особенный ребенок – любимая до беспредела, до дрожи, до бессонных ночей и миллиона часов, проведенных за монитором лэптопа. Порой мне казалось, что эта книга живет своей, отдельной от меня, жизнью. Я безжалостно удаляла огромные куски текста, меняла сюжетную канву, перечитывала тысячу раз, брала паузы и вновь возвращалась к ней, мысли лились потоком и внезапно заканчивались на полуслове. Я не знала, что так бывает. Она словно проверяла меня на прочность, периодически загоняя в темный творческий угол, она филигранно испытывала мое терпение и веру в себя. А в итоге… она покорила и приручила мою музу, научила не сомневаться и никогда не сдаваться. Я люблю эту книгу всей душой и благодарна ей за этот эксклюзивный и такой непростой способ появления на свет.

История, как известно, не знает сослагательного наклонения. Не знают его и наши личные «сториз», события, которые никогда не повторятся в заданной системе координат, поскольку уже давно не существует той самой системы. Критиковать бессмысленно, нет пути назад. В некотором роде мы все авантюристы, мы неприкрыто жаждем новизны, человек так устроен. Реальность меняется, время мастерски справляется с актуальными задачами, успевая выдавать каждому по потребностям: сказочное Бали, тысяча и один рецепт безуглеводных ужинов, гуру, мужа, кредит, чистую совесть, вдохновение… По запросу. До востребования. И, тем не менее, краеугольными камнями остаются любовь, благодарность и уважение. Их суть константна, меняется лишь внешний антураж. Главное – дружить со своей кукушкой и отчаянно надеяться быть прощенным за дерзкие, но искренние эксперименты над своими чувствами и чувствами других.

Лет двенадцать-тринадцать тому назад мы ничего не клянчили у Вселенной, еще не выработалась привычка стоять с вечно протянутой рукой и, тяжело вздыхая, закатывать глаза. Не навязанная «осознанность», которую еще попробуй осознай, не аффирмации или «доверие к миру», а стальное баранье упорство становилось двигателем прогресса. Фильм «Секрет» казался откровением на грани абсурда, такая праведная ересь, вроде как во благо.

Способы «правильного бытия» мы устанавливали сами, сами для себя. Наши фильтры морали и нравственности справлялись без помощи зала, мы жили так, как чувствовали, самоопределялись эмпирическим путем. Мы делились мыслями в ЖЖ, да, мы хотели быть услышанными, понятыми, прочитанными, но ненавязчиво, в режиме «взболтнулось». Мы не тонули в бушующем океане бесконечных крайностей: феминистки, культивирующие женственность блаженные феи, ппшники, зожники, beauty – эксперты на все руки от скуки, экзистенциальные фрики, бодипозитивщицы, яжмать, а яжебать. Откуда выпадают эти демоны и черти, как заткнуть эту магическую щель?

Российский глянец неутомимо транслировал в массы роскошь, недоступную для большинства, устанавливал стандарты must be, must have, must visit. А еще из номера в номер рассказывал несведущим о мастурбации и медитации, и то и другое казалось загадочным и невероятно модным действом. Медитируешь и мастурбируешь – ты в тренде, ты fashion, можно хлопать в ладоши, твоя жизнь бьет правильным ключом. Кстати, красноречивые беседы о сексе стали к тому моменту индикатором широты взглядов, эротика во всех ее проявлениях вышла в массы, хотя Кристиана Грея еще не придумали. Всему свое время.

Мы не бравировали инфантильностью, наоборот, вели себя соответственно возрасту, а порой и заигрывались в те еще взрослые сказочки. Хотелось реализовываться, форсировать события, а не разводить детский сад. Мы добивались, прилагая усилия, а не множили свои «хочу» в бесконечные списки желаний, не клеили на ватман картинки несметных богатств. Мир априори существовал для нас, в первую очередь как бескрайнее поле возможностей. Фатализм был искусно огранен четкой верой в себя. Мы не знали, что бывает по-другому.

Хотелось хотя бы издалека понюхать Chanel № 5, подержать в руках пакетик с логотипом бренда мечты, даже брюнетки стремились стать «Блондинками в шоколаде». Бутиковые продавцы казались исчадьями ада, складывалось ощущение, будто они своими глазами видели, как мы совсем недавно примеряли одежду, стоя на картонке в центре Апраксина двора, а потом своими грязными ногами ступили в их личное glam пространство. В общем, так оно и было.

Выбор казался весьма естественной штукой, ответственность за все вытекающие промахи шла в придачу к праву выбирать. Мы искупали свои грешки внутренним кошкоскребством и терзаниями совести, весьма чувствительной и претенциозной дамы. Но право-то было, его не успели отменить, его не надо было заслуживать или выпрашивать.

Мы много меньше рассуждали о религии и Боге, а жили при этом органичнее, идейнее и духовнее. Венчание в церкви еще не вошло в моду, а продолжало считаться обрядом весьма интимным и наполненным смыслом. Вера оставалась сугубо личным делом каждого, жила внутри и не требовала огласки.

Мы хотели все по правде. Хотя и понятия не имели, что такое «трушно».

Суши и латте поработили общепит.

История про «принимай меня любым» в то время не прокатывала от слова совсем. Страх одиночества был чуточку меньше, а стандарты качества – разительно выше. Кстати, мужчины все еще считались сильным полом, они не путали ориентиры и не жили по принципу «я столько всего тебе пообещал, а тебе все мало», за слова приходилось держать ответ, к тому же нормы приличий и идеалы все еще играли роль отнюдь не второго плана. Порядочность являлась понятием смыслообразующим и глубоким. А потом очаровательные ледис вступили в сговор и втихаря решили брать любых, понятие «нормы» опустилось на дно, ну и «принц» трансформировался в «не пьет, не бьет, приносит в клюве три рубля».

Мы знали Бродского наизусть, читали Маркеса и Кортасара, смотрели Альмодовара и Ларса Фон Триера, слушали Земфиру, ходили на выставки Энди Уорхола и постановки Додина, а потом обсуждали, искали смысл не на поверхности, а внутри. Подобное отношение к искусству считалось нормой, а не «инфернальной хренью» и интеллектуальным пафосом.

Мы не стояли со щитом на поле боя, охраняя личные границы. Мы заезжали на чай к друзьям много чаще, чем организовывали кофе брейки в ресторанах, мы привозили пирожные и фрукты, забирались с ногами на стул и останавливали время. Да, ходить в гости считалось социальной нормой. Курить, сидя на кухне, спорить и кайфовать от атмосферы «невыносимой легкости бытия», без игры и масок. Мы легко открывали двери в свой дом и свой мир. Мы не меняли друзей как перчатки. Нам было не лень потратить драгоценное время на живое общение. Мы звонили, мы разговаривали голосом, как люди, а не писали в Вотсаппе как дятлороботы.

Мы не слышали про удаленщиков, поселившихся в Азии, а если и слышали, то никогда не видели их живьем. История о том, что можно жить и фактически не работать, не приходила в наши головы. Мы и понятия не имели, что можно стать богатым и знаменитым в Instagram, потому что ты похудел на центнер, потому что твой орех всем орехам орех, потому что ты выдумываешь миллион сюрреалистических тренингов в сутки, а на досуге можешь дистанционно обучить бездарность играть на флейте, дуде или в салочки со здравым смыслом. Инсты не существовало. Еще не придумали селфи. Камеры в наших телефонах являлись абсолютно бесполезным атрибутом. Мы жили реальностью, моментом, в нем мы находили и счастье, и волшебство.

Мы не занимались долгоиграющими поисками себя, мы не терялись. Такая опция не была заложена в программное обеспечение нашего личного компьютера.

Мы хотели путешествовать, летать самолетами как можно дальше, как можно чаще. Мы не борзели в мечтах о Мачу Пикчу, Филиппинах и Мадагаскаре с Занзибаром. Наша география была много скромнее. С заграничных гастролей мы привозили магниты, затуманенный рассудок, парочку иностранных знакомых, несколько красивых историй и воспоминания, от которых приходилось зажмуриваться, краснея со стыда.

Мы искали работу мечты, мужчину мечты, платье мечты, мы мечтали смелее и старались никогда и ни за что не предавать свои «хочу». Мы шли вразрез принципов, как на эшафот, мы не признавали двойных стандартов, лживой гибкости и удобного конформизма.

Любовь еще не трансформировалась в интересные и не очень коммерческие предложения. Разводы уже не были нонсенсом, но еще и не стали нормой бытия. Свободные отношения во всех их модернистских проявлениях рассматривались скорее как девиация. В современной реальности позволительно не замечать, удобно и просто все разрешать, творить адский треш на взаимовыгодных условиях. Сознательные компромиссы превратились в стиль жизни, поскольку так много проще. На моральной карте появилась «страна оленья», многие переезжают туда на ПМЖ и получают официальное гражданство, им даже пособие выплачивают за эмоциональную гуттаперчивость.

Мы ошибались, запутывались и распутывались, выбирали не то и не там, но делали это искренне. Об этом и книга. О честности. О честном поиске. О том, что в игре «правда или действие», хоть действие обычно и много проще в исполнении, всегда есть смысл выбрать правду для себя самого, чтобы выстроить внутри новые грани и укрепить ими свой ценностный фундамент, ответить на неудобные вопросы и довести понимание своей сути до возможного абсолюта. Она о терпении, о том, что порой любви необходимо чуть больше времени, чтобы раскрыться внутри в полную силу. Она о чудесах. О магии прощения, которую творит любовь. Она о том, что наши ошибки могут спровоцировать серьезный духовный рост. А могут и нет. Все зависит от изначального внутреннего содержания, той начинки, той сути, что мы представляем сами из себя. Эта книга о том, что ни в коем случае нельзя бояться исполнения собственных желаний, нельзя давать заднюю и отмахиваться от волшебства. Эта книга выпала из далекого 2008-го, тогда на вопрос, в чем сила, Диана Мэй, не задумываясь, ответила бы: «В искренней, безусловной любви». И была бы права и тогда, и, к счастью, сейчас.

* * *

«Каждый день, как поездка на остров дураков, – подумала Диана, равнодушно взирая на толпу. – Это же секта, самая настоящая секта талантливых гедонистов, персонажей нон-стоп кайфующих от самих себя, наслаждаторов со стажем, а ведь глаз, если говорить по существу, можно положить лишь на канапе с лососем. Бесперспективные для личного фронта имиджевые мероприятия, сплошная красота вокруг, словно ты в музее Мадам Тюссо. Пластик и глина в дорогих нарядах. Знакомиться на подобных мероприятиях опасно, есть шанс промахнуться мимо цели и попасть в потенциальную „подружку“ волшебной стрелой Амура. Андрогинность, как эталон красоты, метросексуальность и гомосексуальность, здесь черт сломал не ногу, а определенно голову. Как же смешно смотреть на тех, кем пытаются заменить отсутствие себя, – девушка воспроизвела сводку незначительных новостей из прошлого. – Дела давно минувших дней ненавязчиво, как бы ненароком, промелькнули в новостных лентах социальных сетей. Бывший женился, робкой поступью вышел из состояния константной стагнации и тошнотворного поиска смысла бытия в неправильных местах прямо к праздничному столу, караваю и крикам „Горько!“. Как у них получается так быстро и легко соединяться? Раз – и в ЗАГС, – Диана сделала глоток шампанского. – Его фамилия не звучит с моим именем, ни в прямом, ни в переносном смысле. Так что, совет да любовь, ну и низкого процента по ипотечному кредитованию молодым. Не обошлось и без вишенки на торте: в нашем тихом омуте завелась противная рыбка Немо с трезубцем Нептуна, которая баламутит воду и устраивает магнитные бури. Новый программный директор то эсэмэску отправит во время прямого эфира, то зайдет как ни в чем не бывало в самый неподходящий момент, чтобы подкорректировать уровень громкости микрофона. А эта привычка встать в дверном проеме и таращить глаза?.. Всего месяц на радио, а уже идет с опережением по всем статьям профессиональной наглости. Страшно предположить, какие метаморфозы будут происходить со столь ценным рабочим кадром, когда он освоится и войдет во вкус. Неприятный гном».

На безыдейном весеннем fashion-шоу, такие периодически устраиваются для поднятия настроения топовых клиентов, в одном из самых дорогих мультибрендовых бутиков города на Неве собрался весь свет петербургского общества. Вновь пришедшие целовались с уже прибывшими так сладко и сочно, будто всю жизнь были закадычными друзьями и не виделись с последней встречи пару десятков лет. Здесь поцелуй – своеобразный ритуал, чем больше поцелуев ты собрал за вечер, тем популярнее твоя персона. Город вариться в собственном соку и этот сок вообще не фреш. Люди, объединенные форматом жизни и деятельности, бартерной дружбой, ну и постельным режимом, в прошлом или будущем знают друг о друге не понаслышке, одни и те же лица от мероприятия к мероприятию, от вечеринки к вечеринке, меняются исключительно декорации – один и тот же лего набор в вариациях на любой вкус. Диана частенько задумывалась, насколько искренни эти люди в моменты их по-светски непродолжительного общения. Правила хорошего тона, элементарная вежливость или грамотная оценка потенциала личности, твоих способностей помочь начинателю в его же начинаниях. По мотивам подобных мероприятий можно написать и сказку о потерянном времени, и роман о гламурном инсайде и поучительный бестселлер о том, как попытаться вытащить рыбку из пруда, само собой, без труда. Многочисленные фотографы и непрекращающиеся вспышки фотокамер, дамы, принимающие неестественные, отточенные до миллиметра позы, изображающие совершенно одинаковые улыбки, будто отрепетированные на специальных курсах актерского мастерства практического назначения. Равнодушный ди-джей с уставшими глазами и унылым от безысходности выражением лица, нервный режиссер показа, всегда один и тот же «голубой гений» и я часть всего этого. «Да, – подумала Диана, – я часть всего этого хотя бы потому, что принимаю правила игры, кроме того, я так давно об этом мечтала, хотя, как показывает практика, вдохновляюсь я совсем иными вещами».

Внутренние монологи экзистенциального толка были прерваны внезапным появлением Машки. Маша ворвалась в стеклянное помещение словно фурия, сметая все на своем пути. Не удержав баланс на высоченных каблуках, девушка слегка задела плечом гостью вечера, одну из отрешенно смотрящих куда-то вдаль, в самое что ни наесть светлое будущее.

– Excuse moi, – виновато произнесла Мари, улыбнулась и продолжила движение, чуть замедлив его темп.

– Ты, кажется, опять опоздала? – проворчала Диана. – Я уже полчаса пью бокал шампанского как неприкаянная…. У меня рот устал улыбаться и целоваться, он онемел. Вот именно сегодня все они, – Диана обвела взглядом всех присутствующих, – почему-то очень сильно меня раздражают.

– Знаешь, вот если бы меня спросили, вот если бы кого-нибудь интересовало мое личное мнение, я бы не стесняясь, заявила, что въезд в центр города пора сделать платным и парковки тоже. Пробки из кредитных автомобилей невозможно объехать… их можно только облететь, но у моей малышки пока нет крыльев. Кроме того, я не последняя, хотя мне очень стыдно. Где наш мужчина?

– Он, в отличие от тебя, хотя бы предупреждает, что планирует опоздать. Вполне возможно, наш друг влюбился или увлекся кем-то. Пару часов назад он разговаривал со мной таким загадочным протяжным полушепотом, что я покраснела, смутилась и хотела поскорее положить трубку.

– Интересно, а Митя способен любить кого-то так же сильно, как себя?

– У него есть время научиться, ведь, если Митя женится, допустим, годиков так в тридцать семь, он будет мужем в самом соку и молодым отцом, чего не скажешь о представительницах слабого пола – мы после тридцати чаще всего выходим в тираж и становимся застоявшимся товаром на полках гипермаркета с неограниченным выбором. Это, кажется, Лагерфельд сказал, что, будь он русской девушкой, то стал бы лесбиянкой. В нашей стране явный кадровый дефицит, мои знакомые начали эмигрировать с целью устроить свою личную жизнь. У одной, например, намечается большая греческая свадьба аккурат на следующей неделе, еще одна вышла замуж за бразильца и теперь живет в Рио, неудачницы уезжают в страны арабского мира, там берут любых, самоуверенные отправляются в Штаты, у меня есть знакомые даже в Японии и по подружке в каждой европейской столице.

– Ну до этого еще далеко, к тому же я долго жила заграницей, там все не так просто, как кажется. Только представь, ты тратишь огромную часть своей жизни на то, чтобы доказать окружающим, что ты не такая русская, как все остальные русские, – рассмеялась Машка. – Ты особенная, и воспитанная, и умненькая, а еще принципиальная, не даешь на первом свидании, ратуешь за честь и достоинство. «Серьезно? – спросят тебя французы или немцы. – Что, даже не поцелуешь?» Может, еще вина и лед тронется? Наши провинциальные наташи сконструировали соответствующий имидж во всех уголках планеты, куда ступала их длинная нога в короткой юбке. Красивая свадебка, арка из живых цветов и целый чемодан странностей жениха в качестве приданного. Чаще всего межнациональные браки трещат по швам, а затем и вовсе рвутся в клочья, менталитет – он другой, он у каждого свой, а подстраиваться надоедает обоим и очень быстро. По итогу девушкам приходится возвращаться на родину, а это то еще испытание: необходимо в короткие сроки адаптироваться и привыкнуть к российским реалиям, которые после жизни за любой границей кажутся весьма диковатыми. Я бы слетала на Бали, говорят, желания, загаданные на Бали, обязательно сбываются, словно остров дает гарантию. – Мари говорила со знанием дела, чувствуя себя экспертом в вопросах экспроприации.

– Так вот откуда ноги растут, я ни разу не была на Бали. А кто говорит? – Диана закурила и лукаво взглянула на подругу.

– Я прочитала в каком-то глянцевом журнале, пока ждала свою фею ногтевого сервиса. – Машка загадочно улыбнулась и взяла бокал шампанского прямо с подноса проходящего мимо официанта, не дав ему притормозить.

Молодой человек вздрогнул от неожиданности.

– Скорее всего, у автора статьи случился головокружительный курортный роман на Бали, – констатировала Диана, – вот и повеяло волшебством. Хочется верить, что магия в нас самих, где-то внутри, а не в сексуальных австралийских серферах. Это было бы слишком просто. Ну где же Митя?

– Смотри-ка, вон он, ищет нас глазами. Какой экстравагантный цветок у него на рубашке, каждый раз, когда вижу его в очередном образе, думаю о том, как ему удается передвигаться по городу, используя общественный транспорт, в таком-то виде. Мне кажется, массовое сознание, сознание большинства, категорически не готово к появлению настолько эпатажного персонажа, как наш Митя. Публика петербургского метрополитена к нему точно не готова.

– Ага, особенно сейчас, когда петербуржцев в Питере можно сосчитать по пальцам.

– Вот, полюбуйся… – обращаясь к Диане, Митя ткнул пальцем в одну из фотографий в светской хронике популярного глянцевого издания.

– И тебе добрый вечер, – ответила Диана. – Не понимаю, что особенного в этой фотографии? Неплохо мы с тобой получились! Я не толстая, у тебя не блестят губы. А когда это было?

– Вот, ты даже не помнишь, когда это было. Посмотри на подпись… Диана Мэй со спутником. Я спутник, никто, у меня даже имени нет! Один из шестидесяти двух естественных спутников Сатурна.

– Однозначно, – сказала Диана, – они должны были подписать фотографию «Диана Мэй и король мира», завтра же позвоню в редакцию, скажу им на будущее, чтоб знали. Да уж, скромность украшает лишь тех несчастных, у кого нет других достоинств. – Диана с нежностью прильнула к Митиному плечу и тут же поймала вспышку фотокамеры.

– Видимо, настала пора радоваться хотя бы тому, что меня вообще замечают рядом с тобой как человекоединицу.

– Знаете, – в разговор неожиданно включилась Машка, – у меня в комнате живет кактус, который цветет раз в сто лет, ну, по крайней мере, мне так мама говорила, когда я была маленькая. Сегодня я заметила на нем огромный красный цветок. А вчера, – девушка артистично выдержала паузу, – вчера Денис сделал мне предложение. И, кажется, я согласилась.

– Ну раз кактус зацвел… – тяжело вздохнув, прошептал Митя себе под нос.

Заиграла громкая музыка и на импровизированном подиуме появилась первая модель в ослепительном бирюзовом платье.

Окружающие люди становились все более общительными, общительными до такой степени, что Диана чувствовала, как на нее, словно водопад, обрушивается нескончаемый поток несвежих и неоригинальных мыслей по большей части совершенно чужих людей, беспардонно проникающих в ее личное пространство.

– Отличный показ, все четко и весьма убедительно. Хочется масштабно потратиться, не так ли, ослепительная Диана Мэй?

Диане был отлично знаком и голос, и персонаж, которому он принадлежал.

– Абсолютно с вами согласна, Михаил. Третье мероприятие за неделю, а вы в одной и той же рубашке, судя по всему, пора и вправду раскошелиться!

«Михаил, не герой и не любовник», – подумала про себя девушка, рассматривая владельца одного из самых вкусных ресторанов Питера.

– Я голоден, захватить вам тарталетку с паштетом? – На каждом мероприятии Михаил исполнял один и тот же показательный танец с бубном для привлечения внимания, Диана титаническим трудом научилась относиться к нелепому поклоннику как к странной данности, которую обязана воспринимать в соответствии с правилами хорошего тона.

– Ненавижу фуршеты, такое ощущение, что в стране дефицит продуктов питания и сухой закон, а потом все рассуждают о том, как вредно есть после шести. Какая-то нескладная философия.

– А вы что, сегодня не в духе или включаете вредину, когда кокетничаете? Кстати, давненько не видел вас в моем ресторане. Примите приглашение на ужин?

– Да, конечно, как билет на самолет с открытой датой. Обязательно зайду. – Диана подняла глаза на Митю, ей хотелось, чтобы друг очень корректно помог Михаилу провалиться сквозь землю.

Однако Митя витал в эмпиреях, не ограничивая себя в шаловливых пузырьках сладкого шампанского.

– Скажите, Диана, – не отступал Михаил, – Могу ли я попросить вас об одной услуге? – Мужчина продолжил, не дожидаясь ответа: – Уверен, что вам не составит особого труда поработать ведущей на свадьбе моего близкого друга. Ну, пожалуйста, Диана, что вам стоит? Моей скудной фантазии не хватает на фееричные оригинальности, к тому же, он из тех, как бы банально это ни звучало, у кого все уже есть, не дарить же ему ковер или картину в спальню. Ну а со своей стороны, предложу гонорар, какой озвучите. Любая сумма, которая придет вам в голову, в любой валюте, сколько угодно цифр! – Михаил говорил гордо, словно его уникальное предложение было золотым ключиком по меньшей мере в рай.

– Вы только что позвали меня подработать тамадой, я же правильно уловила суть? – Взгляд на этот раз оказался в миллион раз красноречивее слов, Диана не смогла сдержать смех. – Я лучше на утреннике выступлю или мультик озвучу, хоть какая-то польза и самоудовлетворение. Впредь не обращайтесь ко мне с подобными предложениями, договорились? Я радиоведущая, а не массовик-затейник, кроме того, терпеть не могу свадьбы, по этой причине сама до сих пор не замужем. А если не знаете, какой подарок преподнести своему другу, вообще ничего не дарите, поверьте, это апогей оригинальности. Я оставляю вас в отличной компании, у меня эфир рано утром. – Диана подмигнула друзьям и направилась в сторону выхода.

Вдохнув свежий апрельский воздух, девушка пришла в себя. «Наглец, и как же эта мысль посетила его до основания простуженную голову? Все так просто: не можешь завоевать – купи, главное завуалировать свое предложение, загнав в рамки вроде бы приличий. Ключевая идея: человек, имеющий прямое или косвенное отношение к индустрии шоу-бизнеса – клоун, не иначе. – Диана огляделась по сторонам. – Нереальный город, – подумала девушка. Город, в котором тяжело полюбить, и в тоже время город, который пахнет любовью. Эгоистичный город, требующий беспредельных, глубоких чувств к самому себе. Этот город не приемлет равнодушия. Он как нежнейший бисквит, пропитанный хорошим коньяком, в него изначально заложена вся гамма человеческих эмоций, он вытаскивает наружу человеческую суть, иногда подливает масла в огонь, провоцирует, дразнит до трепета в груди. Раньше Питер играючи толкал меня в омут безумств, а сейчас все как по шаблону, антураж меняется, а суть все та же. Интересно, что чувствуют другие? Ведь я стараюсь жить полной жизнью, беру от нее максимум возможного, стараюсь не лениться, использовать каждую свободную минуточку: встречи, премьеры и открытия, презентации, концерты, плюс работа, мое дыхание, мой кислород… Люди живут и живут, и звезды им кажутся далекими, и не грустно им от этого. А мне постоянно кажется, что, отступив от намеченного на неделю плана, жизнь рухнет, словно карточный домик. На самом деле, реальность весьма прозаична: работа, развлечения, эпатажные праздники или так, просто, для души… все сливается в единую палитру, цвета перемешиваются, и получается пятно. А ведь вспоминать хочется лишь те моменты, где обязательно есть „он“ и „она“, состояние свободы, невесомости, ощущение нереальности и невозможности происходящего».

Самое начало двадцать первого века, тот коротенький период, когда Турция все еще считалась заграницей и даже звучала гордо. Роскошные отели с головокружительным сервисом, диковинный all inclusive, отдых по полной программе без стопов и здравого смысла, дерзкие приключения, белоснежные яхты, бирюзовое море и неутоляемая жажда экстравагантных впечатлений. Диана с удовольствием приняла незатейливое трехдневное туристическое предложение от коллег журналистов, хоть и не являлась официальным сотрудником красочного издания о том, как быть, а не казаться. Корпоратив на Средиземноморье – кармический подарок, перевязанный красной ленточкой, от предвкушения разрывало на части, а воображение абсолютно не стеснялось рисовать нескромные картинки и сигнализировать о них прямо в мозг. Редактор одной из рубрик еще в аэропорту окружил молоденькую практикантку заботой так неистово сильно, что уже в Пулково запахло восточной сказкой, не хватало лишь кальяна и мятного чая. Без своеобразных пошлостей, ненавязчиво и деликатно, его отношение вызывало расположение, не оставляя Диане опций, кроме как поддаться соблазну и уйти в ванильный омут с головой прямо у стойки регистрации.

Горный серпантин. Смятение, страх, скорость и ночь. Старый аланийский форт – крепость на горе, поражающая своей монументальностью и горделивым спокойствием. За считанные секунды парочка оказалась над бескрайним морем, над городом, живущим своей туристической жизнью и утопающим в звуках музыки, практически на небе. В свете луны блистали огни Кипра. Диана стояла на горизонтальной плите и смотрела вниз.

– Хочешь, я расскажу тебе легенду?

– Конечно, хочу, – ответила Диана.

– Думаю, ты догадалась, это красивейшее место – старинная крепость. В свое время она носила оборонительный характер, проникнуть в город, минуя крепость, было невозможно. Турки всегда брали пленных, которых в итоге убивали. А знаешь, как их убивали?

– Нет… – с недоумением ответила девушка.

– Их сбрасывали в воду ровно с того места, на котором ты сейчас стоишь. Тем не менее у каждого из них был шанс остаться в живых. Им давали три камня и просили кинуть их в море. Если хоть один камень достигал воды, пленного отпускали. Однако о таком повороте событий лично я не читал.

Диана стояла на краю обрыва и с любопытством смотрела на воду. Ее шокировала простота задания.

– Неужели так просто? Здесь же что ни кинь – все упадет в море!

Молодой человек рассмеялся, поднял с земли три камня и протянул их Диане:

– На, попробуй.

Она осторожно взяла камни. Спустя несколько секунд и три неудачные попытки Диана осознала, что это иллюзия, обман зрения. Море слишком далеко, чтобы камень смог достичь воды.

Молодой человек улыбнулся и обнял ее:

– Теперь я имею полное право сбросить тебя вниз, боишься?

Девушка отрицательно покачала головой. Это был один из самых взаимных поцелуев, один из самых уместных, романтичных и уж точно самый опасный поцелуй в личном рейтинге Дианы Мэй.

Утром у Дианы было время подумать. Прежде всего подумать о том, что вчера вечером решилась озвучить Машка. «Если моя любимая, моя самая добрая и чуткая Мари выйдет замуж за Дениса, я окончательно утрачу всякую веру в справедливость нашей загадочной реальности. Я рассчитывала, что эйфория поутихнет и свои широкие глаза откроет разум. Он же по-королевски позволяет себя любить, а у самого, что в душе, что за душой – пустота».

– Машка, ты больше не хочешь думать о том, с кем справлять Новый год, поэтому ты собралась замуж? Ты серьезно решила связать себя узами брака?

– Да, Денис сделал мне предложение, я согласилась, хочу свадьбу зимой, настоящее зимнее волшебство.

– Это официально? С кольцом? – не унималась Диана.

– Нет, это спонтанно вышло, без кольца, без салюта в триста залпов, очень сдержанно, по-взрослому, но при всем при этом, мне кажется, что это осознанное и взвешенное решение. Он переезжает ко мне, это, пожалуй, все из официальных новостей на данный момент времени.