Текст книги "Дом на Фиалковой улице"

16

– Ричард! – Диана еще сидела за завтраком, а мистер Уэствуд удалился с чашкой к себе в кабинет – с утра ему нанесло визит вдохновение. – Ты скверно выглядишь!

– Тебе необязательно было об этом говорить, – проворчал ее брат и уселся за стол. – А я, между прочим, не стал задерживаться в Лондоне, чтобы не заставлять тебя долго скучать в одиночестве.

– Ты так спешил вернуться в Бромли, что не ложился спать, – сразу догадалась Диана. – Но я совсем не уверена, что я тому причиной. Скорее, ты торопился увидеть какую-нибудь леди, одарить ее бессмысленными комплиментами.

– Ошибаешься. – Ричард виновато понурил голову. – Я встретил одну леди только что, в окрестностях Бромли, и, кажется, вместо комплиментов наговорил ей глупых и дерзких вещей…

– Навряд ли это мисс Грант, она не выходит так рано, – успокоила брата мисс Крейтон, наливая ему чай.

– При чем здесь мисс Грант? Это была наша соседка, мисс Эванс. – Ричард отпил немного ароматного напитка и блаженно зажмурился.

– Августина… – Диана вовремя остановилась, когда сообразила, что вот-вот выболтает брату тайну мисс Грант. – А впрочем, неважно. Так что же такого ужасного ты мог сказать мисс Эванс?

– Она похвалила вчерашнее чаепитие миссис Грант, а я имел наглость обвинить ее в лицемерии. – Крейтон рассеянно осматривал накрытый стол в поисках того, что развеет его дурное настроение.

Тарелка с ветчиной привлекла его внимание, и джентльмен почти сразу понял, что очень голоден.

– В лицемерии? Мисс Эванс? И что на тебя такое нашло, Ричард! – Диана потрясенно смотрела на брата. – Я еще так мало знаю их, но вот в чем в чем, а в лицемерии ни Джейн, ни миссис Эванс, по-моему, не сильны.

– Мне тоже так показалось сперва, но, когда мисс Эванс сказала, что вы прекрасно провели время у Грантов, я разозлился. Это же явная ложь!

– С каких пор ты стал ревнителем правды, Ричард? Разве все мы немного не лукавим, чтобы не обидеть наших знакомых или не показаться злыми или бесчувственными?

– Перед этим она сказала, что не вращается в свете, а значит, и не должна была вести себя, как светская дама! – с упрямством ребенка Ричард не желал признать своей неправоты.

Диана не сразу нашла что ответить на это заявление, лишь укоризненно покачала головой и вернулась к еде.

Крейтон тоже умолк, поглощенный завтраком. Когда пустых тарелок на столе прибавилось, он снова повернулся к сестре.

– Знаю, я не прав. Усталый и голодный мужчина – не лучший собеседник. Но расстались мы почти друзьями, я даже обещал прийти вместе с тобой и помочь им в саду, думаю, трудом я сумею искупить свою вину. И все же, как там на самом деле было у миссис Грант?

– Что ж, наверное, мисс Эванс встречала в поместье своей прежней хозяйки еще и не таких бесцеремонных людей, – сказала Диана. – На самом деле миссис Грант вела себя весьма приветливо с нашими соседками, а вот Августина допустила бестактность, когда слишком бурно отреагировала на то, что мисс Эванс была гувернанткой, ведь она знала об этом и раньше, от матери.

– Мисс Грант вела себя высокомерно? Прекрасной римлянке это простительно, – заметил Ричард.

– Оказывается, она и мисс Эванс встречались прежде. Кажется, когда Августина гостила у кого-то из своих великосветских подруг, ее вместе с семейством подруги пригласили к леди Файдуэлл, на бал или какое-то другое празднество. А мисс Эванс в то время занималась воспитанием дочери леди Файдуэлл…

– Какие пустяки. – Крейтон пожал плечами. – Мисс Августине придется смириться с тем, что в прошлом мисс Эванс должна была работать. Эвансы теперь живут в Бромли, и встречи с ними неизбежны.

– Наверное, Августина будет стараться избегать этих встреч, насколько возможно.

– Пожалуй, ты права. Хотя она может проявить великодушие, – заметил Ричард.

– Чтобы произвести на кого-то впечатление, – усмехнулась Диана. – Скажи, Августина ведь нравится тебе больше, чем другие девушки?

– Что бы ты хотела услышать? Она, несомненно, самая красивая из всех леди, что я встречал. Но она могла бы быть добрее, ведь у нее нет повода завидовать своим подругам.

– Возможно, это следствие воспитания, миссис Грант разочаровалась в одной дочери и слишком многого требует от бедняжки Августины. А ее кузина подает дурной пример своей вечной язвительностью.

– Вряд ли она простит тебе, если узнает, что ты назвала ее бедняжкой, – рассмеялся Ричард. – А теперь, если ты больше не можешь сообщить мне ничего любопытного, пойду прилягу, иначе засну прямо здесь.

И джентльмен поднялся из-за стола, оставив сестру гадать, насколько ее брат увлечен мисс Грант. Из его неопределенных, шутливых ответов она так и не смогла сделать никаких выводов.

Джейн вошла в детскую, когда Мэй надевала на малышек фартучки, предназначенные защитить платья маленьких леди от следов каши и вишневого варенья.

– Ты задержалась на прогулке, – без упрека сказала Мэй. – Встретила кого-нибудь из знакомых?

– О, да! – с чувством ответила Джейн и позвала любимую племянницу: – Джесси, подойди сюда, я расправлю складки.

– Ты так говоришь, как будто встреча не доставила тебе удовольствия. Надеюсь, это была не миссис Грант?

– К счастью, нет! Это наш сосед, мистер Крейтон.

– О, так он вернулся из Лондона? – Мэй с умилением взглянула на своих прелестных дочек.

– Как раз возвращался, когда мы повстречались на дороге. – Джейн тоже не могла налюбоваться на девочек, особенно если в этот момент они не шалили. – Так мы идем завтракать?

Дружное семейство спустилось в столовую, где Энни хлопотала вокруг стола.

– И мистер Крейтон тебе чем-то досадил? – продолжила разговор Мэй, когда все расселись.

– Его слова – не то, что хотелось бы услышать во время утренней прогулки.

– Не может быть, чтобы он был груб с тобой. – Миссис Эванс покачала головой.

– Разумеется, нет! Он просто назвал меня лгуньей! – Джейн сердито нахмурила брови и уставилась в свою тарелку с таким видом, словно увидела в свежем салате улитку.

– Лгунья – это ведь очень плохо! – глубокомысленно изрекла Джесси. – Тетя Джейн, сегодня ты не считаешься мисс Эванс?

Джейн с недоумением посмотрела на племянницу, а Мэй расхохоталась.

– Вот к чему приводят твои воспитательные приемы, дорогая! Теперь они вычеркнут тебя из славной семьи Эванс!

– Тебе не стоило обсуждать мою прогулку при них, – недовольно ответила Джейн.

– Я и понятия не имела, что вы с Крейтоном всерьез поссорились. Но ты права, продолжим после завтрака.

Джейн неохотно вернулась к еде, а Мэй попыталась объяснить детям, что мистер Крейтон просто пошутил и их тетушка Джейн все еще «мисс Эванс». Джесси мгновенно поверила матери, а Маргарет лишь сделала вид, что объяснения ее устроили, но еще не раз подозрительно посмотрела на тетку, прежде чем ее насупленные бровки наконец разгладились и она позволила тетушке снять с себя фартучек.

По утрам Джейн обычно занималась с девочками, пока Мэй составляла список дел, которые необходимо сделать в течение дня. Потом к ним зашла мисс Литтон-Парк, чтобы пригласить на чаепитие в саду на следующий день. Розамонд просто распирало от новостей, и она все утро бегала из дома в дом, чтобы поделиться ими со своими знакомыми.

– Вы ведь знаете, к нам приедет леди Тейлор, она совсем старая и скучная, и я не ждала от этого визита ничего интересного, но на этот раз с ней будет племянник, мистер Фредерик Тейлор! Он – ее единственный наследник и сопровождает ее повсюду, вроде бы она очень забывчива и может оставить свою шляпу или веер где угодно.

– Бедняга. – Джейн сочувственно покачала головой. – Я насмотрелась в пансионе на девушек, вынужденных угождать своим бабушкам и тетушкам, чтобы те не лишили их наследства. Как незавидна доля этих несчастных – все время исполнять капризы старых, зачастую злобных людей!

– Думаю, в Бромли мистеру Тейлору будет хорошо, – выразила надежду Мэй. – Ваша матушка, мисс Литтон-Парк, вероятно, станет уделять гостье немало внимания, и он сможет отдохнуть от своей тетки.

– Я тоже так считаю, – согласилась мисс Литтон-Парк. – И зовите меня просто Розамонд, я знаю, как нелегко выговаривать нашу фамилию. А теперь мне пора бежать! Я еще не зашла к Диане и двум другим леди, тоже приглашенным к нам на завтра.

И Розамонд упорхнула с проворностью, неожиданной для ее плотной фигуры.

– Теперь мы, наконец, можем вернуться к мистеру Крейтону, – сказала Мэй. – Расскажи мне о нем поскорее, пока не пришла Диана Крейтон, при ней мы не сможем обсуждать ее брата.

– Рассказывать-то особенно нечего. – Джейн уже давно успокоилась и перестала сердиться. – Он спросил, как прошел наш визит к миссис Грант, а я ответила, что все было очень мило. И тогда мистер Крейтон сказал, что я либо слепа и глуха, либо покривила душой – что-то в этом роде.

– Понимаю. – Мэй улыбнулась.

– Понимаешь? – в голосе Джейн снова прозвучала обида.

– Если бы Джон был знаком с миссис Грант, он сказал бы тебе то же самое, не так ли?

Джейн на несколько мгновений задумалась, потом кивнула.

– Да, он бы выразился, наверное, почти так же, не зря он так часто говорит, что Лорен того и гляди станет лицемеркой, что для него означает – светской дамой. Но ведь Джон мой брат!

– Ну и что? – Миссис Эванс с улыбкой смотрела на раздраженную девушку. – Ты не будешь обижаться на правдивое замечание в твой адрес, если его сделает твой брат, но сердишься на мистера Крейтона. Ты несправедлива, Дженни!

– Вот именно, я люблю Джона и не стану на него сердиться из-за такого пустяка, а мистер Крейтон – человек посторонний, какое он имел право критиковать меня, когда видит второй раз в жизни?

– Тебе нужно успокоиться, дорогая. Чуть позже ты поймешь, что мистер Крейтон не имел в виду ничего дурного. – Мэй посерьезнела. – Возможно, у него, как и у Джона, притворство вызывает отвращение.

– Не думаю, ему и Диане приходится подлаживаться под своего дядюшку, а еще встречаться с Грантами и другими такими же людьми. Крейтоны часто бывают в обществе, а каждый визит состоит из скопления мелкой лжи и лишь нескольких крупиц правды!

– Ты рассуждаешь, как бунтарка! Твоя младшая сестра сейчас ринулась бы в спор и выиграла его.

– Почему же?

– Ты сама себе противоречишь, Джейн, если подумаешь хорошенько, то ты это поймешь. – Мэй не ожидала, что подруга разойдется не на шутку.

– Значит, ты считаешь, что мистер Крейтон был прав?

– Отчасти. Он давно знает миссис Грант и наверняка представляет себе, как она ведет себя с гостями. Но я не об этом. Вы мало знакомы, и тебе простительно было отделаться ничего не значащими фразами, вместо того чтобы начать откровенничать. Скорее уж излишняя откровенность в данном случае могла повредить, вдруг он передал бы твои слова миссис Грант?

– Тогда его нельзя было бы назвать джентльменом!

– Прошу тебя, послушай меня. Речь ведь не о Крейтоне, а о тебе! – Мэй безнадежно скрестила руки, словно бы отчаявшись убедить подругу. – Ты не больше и не меньше лжешь по пустякам, чем все мы, и тебе не следовало обижаться из-за того, что он посмел высказать вслух то, что все мы думаем, но не решаемся произнести. Я считала, только Джон способен на такое, да и то в кругу семьи, своему полковнику он тоже не скажет все, что на самом деле думает о нашей колониальной политике!

– Ладно, пусть так, – смирилась Джейн, хоть и не переменила своего мнения. – И все же, мистер Крейтон вел себя бестактно. Он еще весьма насмешливо отзывался о мисс Освальд и ее покойной матушке.

– В этом тоже нет ничего ужасного, поверь мне. Мы же не знали миссис Освальд, возможно, она это заслужила. А мисс Эми Освальд не так хороша, как ее кузина, и, похоже, гораздо больше действует всем на нервы.

– Что бы я ни сказала, ты будешь защищать Крейтона.

– Ты ведешь себя, как Маргарет, когда упрямится. – Мэй смотрела осуждающе. – Мистер Крейтон – большой насмешник, на таких джентльменов нельзя сердиться всерьез, им либо стоит отвечать в том же духе, либо не обращать на их слова никакого внимания. Я думала, в поместье леди Файдуэлл ты этому научилась!

– Ты опять права, – неохотно признала еще не остывшая Джейн. – Я насмотрелась на джентльменов, склонных зубоскалить по любому поводу, и мне от них тоже доставалось, но тогда мне не подобало вступать с ними в спор.

– Поэтому ты и нашла удобный случай излить всю накопившуюся желчь на Крейтона, – торжествующе заявила Мэй. – Теперь он вряд ли станет нам добрым соседом.

– Вовсе нет, мы расстались вполне мирно, он извинился и попросил позволения прийти к нам вместе с Дианой и помочь приводить сад в надлежащий вид.

– Это чудесно! – Мэй едва не захлопала в ладоши. – После всего ты еще умудрилась вынудить его извиниться! Я бы на его месте ни за что не стала этого делать.

– Ты меня просто дразнишь! Он признал, что после бессонной ночи он нес всякую чушь, а я согласилась принять его помощь, только и всего.

– Так он к тому же не спал всю ночь! Бедняга, после долгой дороги ему еще не повезло встретить тебя! – шутливо посочувствовала Мэй, но у Джейн уже не было желания продолжать спорить.

17

– Ты пойдешь сегодня на прогулку? – Мисс Эми Освальд с самым страдальческим выражением лица прошла несколько шагов по дорожке, прежде чем усесться на скамью рядом с кузиной.

– Ты могла бы и не спрашивать, разумеется, я пойду. Моцион полезен для цвета лица, я столько раз тебе это говорила! – Мисс Августина отложила роман и повернулась к Эми. – А ты отправишься со мной?

– Ах, нет же! Я дурно спала, мне всю ночь снились кошмары! Утром я послала Лиззи за каплями, и знаешь, кого она встретила по дороге?

– Розамонд Литтон-Парк. – Августина с некоторым самодовольством взирала на бледные щеки и тусклые волосы Эми. – Розамонд любит досаждать людям своими визитами с самого утра, особенно если у нее есть какие-то любопытные, по ее мнению, новости.

– Ты ошиблась. – Эми улыбнулась, и ее лицо стало почти хорошеньким. – Навстречу Лиззи попался мистер Крейтон…

– Значит, он вернулся! – обрадованно воскликнула Августина.

Улыбка Эми стала чуть-чуть злорадной.

– Видимо, да. Но он был не один, рядом с ним шла мисс Эванс!

– Мисс Эванс? Джейн? – Мисс Грант недоверчиво посмотрела на кузину. – А твоя Лиззи ничего не перепутала? Откуда могла взяться мисс Эванс?

– Крейтон вел за собой лошадь, наверное, он только что приехал, а мисс Эванс, скорее всего, прогуливается рано по утрам. Ты ведь слышала, миссис Эванс говорила, что они вынуждены делать много работы по дому…

– Да-да, слышала, – нетерпеливо перебила кузину Августина, ее гораздо больше интересовал Крейтон, чем заботы миссис Эванс. – И что же, по мнению Лиззи, они только что встретились?

– Не похоже, они шли рядом и о чем-то беседовали, как будто уже некоторое время гуляли вместе.

– Ты уверена? – Августине все это совсем не понравилось.

– Лиззи наблюдательна, а во всем, что касается джентльменов, она проявляет просто-таки чудеса сообразительности. Он ведь не ехал верхом, а вел лошадь за собой, сапоги его были в пыли, значит, спешился он довольно давно, еще до того, как началась мостовая.

– Надо же, не ожидала от Лиззи, – усмехнулась мисс Грант. – Если бы еще она услышала, о чем они беседовали…

– Она торопилась в аптеку, ведь я очень страдала и не могла долго ждать лекарства, – укоризненно заметила мисс Освальд.

Августина не стала говорить вслух, что она думает о страданиях кузины. Вместо этого она попыталась представить, о чем мистер Крейтон мог беседовать с малознакомой леди. В конце концов, простая вежливость требовала от него сойти с коня, если уж он встретил даму. Хотя он мог и не останавливаться, а просто ехать дальше, чтобы поскорее оказаться дома. Если, конечно, он этого хотел. Видимо, ему не показалось затруднительным или неприятным прогуляться с Джейн, тем более что он живет по соседству с Эвансами.

Эми с явным любопытством наблюдала за выражением ее лица, и Августина постаралась придать ему безмятежный вид.

– Что ж, раз Крейтон приехал, он, скорее всего, сегодня же нанесет нам визит. Пожалуй, я не стану задерживаться на прогулке.

Однако красавице пришлось довольно долго ждать, прежде чем Крейтоны явились навестить ее и мисс Освальд.

До этого у Грантов успела побывать Розамонд, и известие о том, что к Литтон-Паркам приезжает молодой джентльмен, ободрило даже мисс Эми, не говоря уж о миссис Грант, тотчас заинтересовавшейся состоянием тетушки мистера Тейлора.

На этот счет у Розамонд не было определенного мнения, но все дамы сошлись в одном – ни один джентльмен не станет сопровождать скучную старуху в деревню, если его не ожидают в будущем значительные блага.

Тейлоров ждали только к вечеру, но Розамонд поспешила домой, чтобы не пропустить появление гостей. Августина уже подумывала, не навестить ли ей Крейтонов, когда горничная доложила о мистере Крейтоне.

Мисс Грант с удовлетворенной улыбкой расправила складки платья цвета лиловых сумерек, миссис Грант вздохнула с видом человека, вынужденного покориться судьбе, а Эми Освальд была озабочена сквозняком, веющим из раскрытых окон, и едва заметила оживление своей кузины.

Мистер Крейтон, в синем сюртуке и с букетом ранних роз в руках, вошел в комнату и сразу же устремился к мисс Августине, предусмотрительно усевшейся на диване. Место рядом с нею было свободно, и Крейтон тотчас занял его, непринужденно вытянув ноги.

Августина приказала служанке поставить цветы в вазу и обратилась к своему гостю:

– Надеюсь, вы хорошо провели время в Лондоне?

– Вдали от вас? Навряд ли! – Ричард со своей обычной легкостью вступил в игру.

Мисс Эми Освальд посчитала необходимым принять участие в разговоре:

– А ваша сестра не захотела прийти к нам?

– У Дианы разболелась голова, и она просила извинить ее. – Крейтон, казалось, не заметил гневного взгляда, брошенного «прекрасной римлянкой» на свою кузину, прервавшую едва начавшийся обмен комплиментами.

– Бедняжка! Хоть бы головная боль не помешала ей прийти завтра к Литтон-Паркам! – Сочувствие Августины выглядело вполне искренним.

– О, у Дианы редко когда что-нибудь болит, – небрежно отмахнулся Крейтон. – Она долго пробыла на воздухе в самые жаркие часы, и, вероятно, это и послужило причиной головной боли. Завтра с ней все будет просто прекрасно.

– Ей не стоило выходить, сегодня и в самом деле жарко, – вмешалась миссис Грант.

– Она не гуляла, мы всего лишь дошли до наших соседей, Эвансов, – пояснил мистер Крейтон.

– Вы были у Эвансов? – Мисс Грант заметно удивилась.

– Утром по дороге в Бромли я встретился с мисс Эванс, и она оказала мне честь, прогулявшись со мной до Фиалковой улицы, – без тени смущения объяснил джентльмен. – Мы побеседовали, и я пообещал позже зайти к Эвансам и помочь им превратить сад в приятный уголок.

– Вы работали в саду в такую жару? – Мисс Освальд, весь день просидевшая в своей спальне с зашторенными окнами, не могла понять этого безрассудства.

Августине же было непонятно другое. Когда джентльмен копается в саду ради собственного удовольствия, это можно назвать милой причудой. Как правило, ей подвержены старики и священнослужители. Но мистер Крейтон не относился ни к тем, ни к другим и до сих пор не имел ни малейшей склонности к подобному времяпровождению.

По блеску в глазах кузины мисс Грант поняла, о чем та думает: «Уж не хорошенькие ли соседки привлекли внимание мистера Крейтона?»

Пока миссис Грант и Эми поочередно упрекали Крейтона в небрежительном отношении к своему здоровью и здоровью сестры, Августина думала о странностях в его поведении. Ей понадобилось несколько минут и один взгляд на букет оранжерейных роз, чтобы рассеять свои ревнивые опасения.

Она встречалась с Крейтоном на балах и приемах, и везде он неизменно оказывался любезен с молодыми леди, находящими его весьма привлекательным. Галантность можно было бы счесть чертой его натуры, если бы ее иногда не затмевала насмешливость, явно более свойственная молодому человеку. Среди прелестных девушек, в кружке которых часто находились Крейтон и его шалопаи-приятели, встречались особы гораздо более хорошенькие, нежели мисс Эванс. И уж если никому из них не удалось пленить его, простоватое личико и серые глаза, пусть даже с густыми темными ресницами, вряд ли способны подвигнуть его на обожание. Конечно, мисс Джейн Эванс миловидна, а ее волосам могла бы позавидовать Эми, но даже Мэй Эванс способна привлечь к себе больше внимания своей живостью и сверкающими синими глазами. Не будь у Мэй супруга и двоих детей, Августина могла бы встревожиться, но беспокоиться о том, что какая-то бывшая гувернантка завладеет сердцем Ричарда Крейтона – нелепее предположения не могла сделать бы и Розамонд Литтон-Парк!

Совершенно успокоенная, мисс Грант в очередной раз пообещала себе не поддаваться на попытки кузины заставить ее утратить веру в себя и решительно велела матери и мисс Освальд оставить джентльмена в покое. Разумеется, лишь для того, чтобы побранить его за купленные розы, когда в саду вот-вот распустятся свои.

– Признаться, мисс Грант, я нечасто выхожу в сад и не знаю, когда они начнут цвести…

– Ну, так справились бы у Эвансов, раз вы проводите время в их саду вместо своего собственного, – съязвила мисс Освальд, чем заслужила убийственный взгляд кузины.

– Не думаю, что от меня там было много толку. Я больше играл с маленькими мисс Эванс, чем помогал дамам трудиться, – сознался Крейтон. – Что касается купленных цветов… я слышал, что леди ценят лишь те подарки, которые дорого стоят или которые трудно достать. Сорвать цветы в саду было бы ребячеством.

Августина поостереглась комментировать высказывание Крейтона о склонностях леди к дорогим подаркам, боясь показаться стяжательницей, и заверила джентльмена, что вполне могла бы удовольствоваться и розами из сада мистера Уэствуда.

Мисс Грант удалось повернуть разговор в нужное русло – Крейтон принялся убеждать ее, что прекрасная римлянка достойна цветов из райского сада, и продолжал в том же духе довольно долго. Миссис Грант задремала, а мисс Освальд, испытывавшая раздражение оттого, что не может участвовать в этой глупой болтовне, явно доставлявшей удовольствие собеседникам, открыла книгу о глазных болезнях и принялась с самым деловитым видом изучать ее.

Крейтон, конечно же, спросил, чем так увлечена мисс Освальд, Августина снова попыталась отвлечь поклонника от Эми, и подобные приемы повторялись всеми игроками поочередно до окончания визита джентльмена.

Проводив его до калитки, Августина прошла в сад, чтобы не видеть кислого лица кузины в то время, как сама она испытывала лишь радость оттого, что ее надежды за один лишь сегодняшний день невероятно окрепли.