Текст книги "Жена по решению суда"

Глава 7

Время тянулось мучительно медленно, я то и дело оглядывалась на окна. Стена и лестница с перилами радовали глаз чистотой. Вот только мне совсем нерадостно: кто знает, что задумала Юда и как это мне потом аукнется. Лорда Бенедикта наказать надо, но не так или после окончания нашего брака.

Я неплохо разбираюсь в травах и точно знаю, что при удачном стечении обстоятельств подчинить своей воле можно дней на десять-пятнадцать, а потом неминуемый откат в обе стороны. Рискнула бы я? Однозначно нет. Во что выльется откат одна Пресветлая знает.

А чем готова рискнуть Юда?

И где этого лорда Бенедикта носит? Я уже устала невероятно, но магия вынуждает работать дальше. Сходила сменить воду в ведре и принялась за ближайшую стену. В который раз убеждаюсь, что слуги без женской руки разбаловались. Может, леди Летиции не было до этого дела, но я, когда закончу (а я закончу эту пытку) пользуясь тем, что жена лорда найду слугам время на уборку выделенной для проживания территории.

В монастыре никогда не было тихо: то шум кухни, то молитвы Пресветлой, то крики наставниц, а здесь тишина давит, даже противный звук щетки по стенам перестал раздражать. Хочется живых звуков. Я вновь оглянулась на окно: темно. Кинула щетку в ведро, расплескала грязную воду. Секунда триумфа сменилась болью в спине и по локоть мокрым рукавом ставшим грязным платья.

За один день из бедной горожанки я поднялась на уровень леди и упала ниже служанки. О слугах заботятся, их кормят и дают отдыхать, а лорд Бенедикт забыл обо мне.

Забыл?!

У меня внутри похолодело. Пресветлая, если он забыл, то я же раньше умру от слабости. Щетка выпала из рук, я уже не обращала внимания на боль и мокрое платье. Страшно. Лорд Бенедикт может уехать и никто не сможет мне помочь.

– На сегодня хватит. – Пожалуй, за все время нашего знакомства я не была так счастлива слышать его голос, как сейчас. Ноги подкосились, я кулем упала на мокрый и холодный пол. – Думаешь, я поверю?

Мне уже все равно поверит или нет, сил даже слова произнести нет. Хочется плакать, но не при нем. Не доставлю этому мужлану удовольствия. Я закусила губу, оперлась лбом о стену.

Не плакать! Нельзя!

Неспешные шаги отдалялись от меня.

Надо немного потерпеть. Совсем чуть-чуть.

Я старалась быть сильной. Правда. Очень старалась. Только изможденное тело отказывалось соглашаться со мной: крупные слезы медленно стекали по щекам. Цветные пятна плясали перед глазами в такт шуму моря в ушах. Захотелось исчезнуть, чтобы никто не увидел моей слабости.

***

– И?

– Ну-у, понимаете, лорд Бенедикт, опасность магических наказаний в таких вот неожиданных истощениях. Особенно это касается тех, кто сопротивляется наказанию.

Голоса звучали как из погреба, но даже оттуда слышно недовольство лорда и растерянность… не знаю кто это.

– Я это уже слышал! Что теперь делать?

Оставить меня в покое, а лучше исчезнуть из моей жизни. Что случилось? Где я? Мысли вязли в густом тумане, тело совершенно не слушалось.

– Ничего, дать девушке отдохнуть, восстановить силы и магию, а после, если решите применять магическое наказание строго придерживаться пропорции один к пяти, то есть на один час работы выделять пять часов отдыха. Леди может работать в день не более двух часов.

Если бы могла, застонала в голос. Наказание. Воспоминание отозвалось болью, но не телесной, а душевной. Несправедливость судьи, беспомощность Велора и жестокая слепота лорда смешались в колючий коктейль боли и унижения.

– Но она уже третий день восстанавливается.

Прошло три дня? За последнее время они были самыми счастливыми: меня в них не было.

– И на полное восстановление надо еще дня три-четыре. Девушка вернулась из-за грани, мой лорд.

Лучше бы не возвращалась. Я не помню что было там и была ли я там, зато точно знаю, что здесь делать нечего. Здесь меня ждут бесконечные десять лет унижений и боли, а после… то же самое ни семьи, ни детей ничего не будет.

– Бенедикт!

– Леди, лорд…

– Ридж, исчезни и не смей мне ничего говорить про этого балбеса!

Злость Бебе растекалась по дому, даже стук ее каблуков не сулили ничего хорошего лорду Бенедикту. На мгновение стало тепло, но вдруг лорд что-то еще натворил и ко мне это не имеет никакого отношения.

– Пока можете быть свободны, в столовой вам накрыли обед. – Лорд Бенедикт говорил спокойно и как обычно, холодно.

Я услышала как грузные шаги спешно удалились, а через несколько мгновений двери с грохотом открылись.

– Бенедикт Катчер, позвольте узнать какого высушенного утопленника вы творите?!

– Бебе…

– Ты совсем ополоумел?! Весь город потешается над тобой и твоей женой! Ты что творишь?!

Я и не знала, что эта милейшая леди умеет так шипеть.

– Она мне не жена! Она преступница, отбывающая наказание…

– Наказание? Я тебе устрою наказание!

Как бы я хотела увидеть их, но веки не поднимались, чувствительность так и не вернулась.

– Бебе…

– Анатис-валиус-тадромус! – Звонкий хлопок ладоней эхом отскочил от стен.

– Бебе!

– Желаю прочувствовать всю полноту своей глупости, мой мальчик. – Я услышала грохот, тихий цокот каблуков и теплая рука ласково коснулась щеки. – Теперь ты быстро восстановишься, родная.

Странно, а почему лорд Бенедикт молчит? Бебе отходила от меня. Обо мне давно никто так не заботился и не защищал. Сердце защемило, неожиданно нахлынула волна жара, испугала и закрутила.

– Ридж! – звонкий голос Бебе разносился по дому Катчеров. – Позови лекаря: лорду Бенедикту стало плохо.

Я бы хотела узнать что же случилось, но темнота раскрыла свои объятия.

***

– Светлого утра, – яркий свет ударил по глазам. – Пора вставать у нас много дел.

Я нахмурилась, потянулась и открыла глаза.

– Бебе…

– И я рада тебя видеть, девочка, – леди села рядом со мной, легонько похлопала мою ладонь. – Ох и напугала ты меня, боялась, что опоздала. А ты умница, боец. А значит и на балу в конце недели все пройдет отлично.

– Не-е-ет, – я зарылась обратно в подушки. – Бебе, я же ничего не знаю и не умею. Треть Арисара знает кто я и откуда, они не примут меня.

– Глупости. Ты – Катчер и любая дверь Арисара откроется раньше, чем подойдешь к ней.

– Я слышала, вы говорили над нами смеются, – я натянула одеяло до подбородка. Признаваться стыдно, а промолчать не могу.

– Угу, – несколько секунд аметистовые глаза внимательно меня рассматривали, хитро блеснули. – Тем лучше! Ты знаешь к чему готовиться и можешь придумать такой ответ, чтобы это выглядело чем-то запланированным, а не глупостью моего пасынка. Вставай!

Леди легким движением сорвала с меня одеяло, я вновь села. На удивление тело легко слушалось, а ведь я пролежала неделю. За это время успела хорошо выспаться, тело буквально бурлило энергией, требовало нагрузки.

– А, может, пусть останется глупостью?

– Решать тебе, – Бебе легко пожала плечами. – Ты можешь как разрушить карьеру и жизнь Бенедикта, так и помиловать его.

Я открыла рот, чтобы возразить, припомнить все что он сделал, но Бебе подняла руку, добавила:

– В глазах общества, разумеется. Помни: на десять лет ты его жена. К радости ли к сожалению, но жена.

Чему радоваться я до сих пор не поняла, разве знакомству с Бебе. Она чудесная и …

– Ой, а что с лордом Бенедиктом случилось?

– Я случилась, – Бебе коварно улыбнулась, расправила тонкое кружево на рукаве шелковой блузки. Вспомнился ее грозный рык (не менее устрашающий, чем у лорда Бенедикта) и зловещее шипение – холодок прошел по коже. – Жаль, пока до Мстислава добраться не могу, но впереди бал.

– Бебе, вы меня пугаете, – мне пришлось вставать с кровати, идти в новый день.

– А тебе чего бояться? Ты ничего плохого не сделала, единственная ошибка – сделала куклу для Летиции, но что ж теперь. Ари! – в комнату вбежала молоденькая девушка и замерла, преданно глядя на Бебе. – Помоги леди Катрисе привести себя в порядок, а после проводи в сиреневую гостиную.

Леди подарила мне теплую улыбку, ушла. Служанка придерживая мой локоть, повела в смежную комнату – уборную. Я резко остановилась и оглянулась – это не выделенная лордом комната. Служанка правильно поняла мое удивление, пояснила:

– Леди Бербера велела перенести вас сюда, как жена лорда Бенедикта и хозяйка дома вы должны занимать комнату положенную вашему статусу.

Конечно же, эта комната нравится мне намного больше, чем выделенная лордом Бенедиктом: теплая пастель пепельной розы, воздушные сливки тюля и высокого ворса круглого ковра у кровати, у окна глубокое кресло с небольшим пуфиком для ног так и манило устроиться с комфортом и книгой.

– Прошу, леди, – Ари осторожно, но настойчиво завела меня в ванную.

Мне казалось прошла вечность, столько ухода и заботы я за всю жизнь не получала, как за одно купание. И если раньше я не понимала почему леди не могут сами себя помыть, то теперь поняла – так не могут. Вся приятно пахнущая, разомлевшая, с сияющей кожей я безропотно доверилась Ари: не смотрела во что меня одевают, поднимала руки, когда просила и поворачивалась куда скажет. Сидя перед зеркалом я любовалась собой понимая как легко быть красивой, когда о тебе заботятся и все современные возможности к твоим услугам. Простая горожанка никогда не сможет так выглядеть и не потому, что недостаточно красива – уход не тот.

– Леди Катриса, вы невероятно красивы, – Ари поправила упругий локон у шеи, расправила пену кружев на круглой горловине бирюзового платья. – На балу от вас все потеряют голову.

– Спасибо, – я улыбнулась девушке, в душе не разделяя ее мнение и восторг о предстоящем бале.

Ари еще раз расправила кружево и, убедившись в безупречности, повела меня в сиреневую гостиную. Леди Бебе уже была тут, сидела за круглым столом, накрытым к чаю, смотрела в окно и чему-то улыбалась. Посмотрев на меня улыбнулась.

– Кати, милая, ты великолепна! Покрутись, девочка моя.

Я выполнила просьбу, смущаясь: юбка доходила до середины икры, пышные кружева каскадом струились по платью, широкая лента-пояс завязанная сзади на бант окончательно сделала меня похожей на куклу.

– Смущаешься – это хорошо, Эдагра должна остаться довольной. Но что же ты стоишь? Садись за стол скорее, возможно, успеешь выпить чаю.

Есть хотелось сильнее любопытства, поэтому сначала я порадовала желудок, а после спросила о таинственной Эдагре. Бебе хитро улыбнулась, погладила меня по руке.

– Легко не будет, но что бы ни случилось, помни: понравишься Эдагре и весь свет вынужден будет тебе улыбаться.

– Так кто же она? – В этот момент открылись двери, в гостиную вошла женщина в возрасте, светло-лиловый костюм подчеркивал подтянутую фигуру, седые волосы уложены мягкими волнами в высокую прическу, сквозь тонкие стекла узких очков на меня презрительно смотрели прозрачные, серые глаза. В следующий момент я поняла, что уже стою будто нашкодившая послушница перед строгой наставницей.

– Леди Бербера, – по статусу гостья явно ниже Бебе, но ведет себя свысока. Я бросила быстрый взгляд на Бебе, она тепло улыбалась.

– Эдагра, спасибо, что нашла время и возможности выполнить мою маленькую просьбу, – гостья хмыкнула и вновь посмотрела на меня. – Познакомься с новой хозяйкой дома Катчеров леди Катрисой.

– Леди этой послушнице еще предстоит стать.

Одна фраза и жесткая ухмылка сказали больше тысячи слов. Легко не будет. Я посмотрела на Бебе, в ее взгляде читалось то же самое: легко не будет. Попытаюсь ли я? Безусловно. И не ради лорда Бенедикта, а ради себя и десяти лет вынужденного брака.

Глава 8

– Подбородок выше! – алья Эдагра муштровала меня как солдата на плацу, бросая короткие, резкие фразы. – Мягче кисть, леди Катриса.

У-у-у, это ее "леди Катриса" звучало издевкой и значило, что я не справляюсь. Каждый день по десять часов отработка: поворота головы, подачи руки, улыбки и реверанса, выбор бокала и правильной вилки для закуски.

– Лучше вообще не ешьте и не пейте.

– Так руку кучеру подают, а не лорду!

– Улыбка – это деликатное оружие, а не топор мясника!

Алья Эдагра выпивала из меня все силы. С каждым днем я все больше понимала страх жителей Арисара перед этой женщиной. Статус "алья" она честно заработала трудом, потом и кровью подопечных и возвысилась над простыми горожанками, но титулованной особой так и не стала. Кто знает, возможно, кто-то решится дать ей больше власти.

– Эдагра, дорогая, пора переходить к танцам, – Бебе сидела в сторонке на низком диванчике, рядом на столике стояла изящная чашка с неизменным жасминовым чаем и вазочка с засахаренными фруктами. – Бенедикт достаточно окреп для этого.

Алья Эдагра недовольно поджала тонкие губы, но вынуждена была согласиться с Бебе, кивнула, напоследок кинула шпильку:

– Вряд ли танцы помогут скрыть отсутствие манер.

Я тяжело вздохнула, естественно, это получилось излишне громко и алья Эдагра кинула на меня предупреждающий взгляд. Первое предупреждение есть, после второго я буду сто раз приседать в реверансе с правильным наклоном головы. Да-да алья Эдагра всегда берет линейку и проверяет точность наклона.

Я ее ненавижу и пугает она до дрожи. К концу первого дня стало понятно почему и за что весь город боится эту немолодую женщину и лишний раз стараются не попадаться ей на глаза. Правда, это не мешает приглашать именно ее для обучения своих детей этикету и танцам. Алья – не титул, но высокий статус.

Беспомощно оглянулась на Бебе, она подмигнула и показала на дверь: лорд Бенедикт странного серого цвета выглядел усталым. Льдистые глаза больше не замораживали, а выглядели больными и потерянными.

– Лорд Бенедикт, надеюсь, к балу ваш внешний вид будет более цветущий, – алья Эдагра спустила очки на кончик носа, скептически смотрела на мужчину.

– Всенепременно, алья Эдагра, – лорд Бенедикт поклонился выказывая почтение женщине и одновременно демонстрируя свой высокий статус.

– Начинаем! Для начала малот, – по легкому жесту тонкой кисти альи Эдагры быстро заиграли скрипки.

Лорд Бенедикт встал сзади, одну руку положил мне на талию, а другую протянул ожидая, когда я вложу ладонь. Мое сердце бешено застучало: мало того, что я не знаю танца, так еще и с партнером не повезло. Видимо, устав ждать лорд Бенедикт сам взял мою ладонь, уверенно ее сжал, отвел по диагонали. Не успела опомниться, как мы побежали, поскакали, запрыгали по начищенному до зеркального блеска паркетному полу бальной залы.

– Леди тянем носочек!

– Это веселый танец, а не поминки.

– Больше легкости, леди!

– Осанка!

– Улыбка!

– Подбородок!

– Носочек!

Резкие окрики эхом звучали в голове, желающей только одного: отключиться. Платье неприятно липло к спине, но лорд Бенедикт даже во время коротких "расставаний" не вытирал руку и не морщился, когда рука вновь возвращалась на мокрую талию.

Я готова упасть в обморок от усталости, а лорд сосредоточен, но двигается легко, уверенно. Возможно, лет через пять я также буду легко и уверенно двигаться, но не сегодня. Нелегкая, оказывается, у леди жизнь, а со стороны казалась простой.

– Леди, малот – это танец встречи и первых прогулок, – алья Эдагра вырвала меня из рук лорда и длинной прозрачной указкой поднимала подбородок на нужную высоту, пихнула острым кончиком между лопаток, заставив выпятить грудь, быстро прошлась по пальцам приподнимая их будто держу хрупкий шарик и сразу же подняла руки чуть согнув в локтях. – От вас должна исходить энергия радостного предвкушения.

Как, как можно радостно предвкушать, когда безумно устала, хочешь есть, в туалет и просто выспаться? И вдобавок долгое время находиться в объятиях страшного мужчины? Нет, определенно, невозможно в таких условиях изображать радость.

– Я стараюсь, алья Эдагра, – если я что и поняла, так это никогда не спорить с альей: любое сопротивление наказывается жесткой отработкой движений. И то, что сейчас делает алья просто детская шалость в сравнении с беспощадной жестокостью отработок. Одного раза мне хватило за глаза, больше я так не попадусь.

– Плохо. Очень плохо вы стараетесь, леди Катриса, – алья поджала губы, перевела взгляд на моего партнера. – Посмотрите на лорда Бенедикта, он явно болен, устал, но все движения легки и точны.

Еще бы, наверняка, вы с ним долгие годы занимались, и привычка въелась в него до уровня рефлекса. Но я так не хочу. Танцевать надо от души и в удовольствие, а тут… пытка и никакой радости.  Одной было легче репитировать танцы с лордом все стало сложнее: его ноги мешались и постоянно подставлялись под мои каблуки, его руки мешали двигаться вперед, я больно ударялась о каменные мышцы. Но хуже всего было то, что я должна следовать за ним. За ним! Сколько раз я просила Бебе дать для тренировок Риджа, но она отказывала, ссылаясь на его возраст и хитро улыбалась.

– Эдагра, дорогая, думаю, мы все заслужили небольшой перерыв, – Бебе мягко улыбалась, но никто не обманулся.

– Конечно, леди Бербера, но у нас так мало времени, а леди Катриса совершенно не готова.

А еще леди Катриса жаждет уединиться, чтобы не опозориться, но пока алья Эдагра не разрешит я не имею права покидать зал. Чудовищная несправедливость. Я с мольбой посмотрела на Бебе, осторожно переступая с ноги на ногу, чтобы не  привлечь внимание альи к недостойному леди поведению.

– Ох, моя дорогая, тем более вам стоит перевести дух. Кстати, сегодня нам привезли устриц, – Бебе посмотрела на сервированный стол: в центре на горке льда лежали раковины невероятно дорогого угощения. Глаза альи загорелись и она смилостивилась надо мной, махнула рукой и поспешила к столу.

Я очень быстро покинула зал и в коридоре, наплевав на правила приличия, побежала на носочках, чтобы предатели каблуки не выдали. Возвращаться не хотелось, вновь терпеть придирки и унижение от альи с каждым днем становилось сложнее. Утешиться могла приближающимся балом, вот уж все познается в сравнении: до появления альи я считала бал кошмарным кошмаром, а теперь жду его с нетерпением, чтобы освободиться от ее уроков.

Уроки хорошие, нужные, пусть и тяжелые, но… мы все понимаем, что сделать из меня леди за неделю невозможно. Я до сих пор путаю вилки и на морских гадов смотрю с содроганием, а о танцах и говорить нечего. Я опозорюсь сама и род Катчеров. И если себя и род я смогу перетерпеть, в конце концов, память у людей короткая и новый казус вытеснит мой позор, но Бебе… Ее не хочу подводить или расстраивать, она столько для меня делает, каждая моя неудача загоняет в вину перед этой чудесной женщиной.

Что же делать?

Назад я шла, как и подобает леди и хозяйке дома, но все равно пришла быстрее, чем хотелось бы. Лорд Бенедикт беседовал с леди, все мило улыбались, на мое возвращение не обратили внимания. А вот я поняла, что зря уходила и еще более зря вернулась.

Алья Эдагра потребовала все время моего обучения накрывать фуршетный стол и Бебе согласилась, мол, это поможет мне быстрее и легче запомнить что чем едят и из чего пьют. Возможно, для благородных это так и есть, но я с детства привыкла есть ложкой. Все, абсолютно все, а рыбу и курицу вообще есть руками. Это же удобнее, правда. В монастыре мы также ели ложками, но там и были супы да каши, никаких изысков и устриц.

У-у-у как же теперь выкрутиться? Обычно я подсматривала за Бебе, а сейчас… Сейчас все поели и мило общаются, а у меня желудок сводит, но если я ошибусь (а я это сделаю) алья Эдагра придумает наказание.

Я не голодна. Не голодна я сказала! У нас впереди бал и все должны восхититься моей тонкой талией.

Желудок не хотел красиво выглядеть, он хотел есть.

– Ну что же вы, леди Катриса, смелее нам еще три танца репетировать в паре, – сквозь тонкие стекла очков я видела предвкушающий блеск изощренного наказания.

Пресветлая, да за что ты меня так не любишь?

– Обязательно попробуйте устрицы, мы специально для вас оставили, леди, – от ее "леди" хотелось передернуть плечами, но леди так не делают. Они мило улыбаются и хлопают ресницами.

– Благодарю, алья Эдагра, сейчас попробую, – я взяла чистую тарелку и поставила на место, услышав легкий кашель Бебе.

Буквально на днях алья восхищалась устрицами в доме Фишеров, которые там подают каждый день. Еще бы род Фишеров входит в Совет девяти и отвечает за торговлю во всем ее многообразии. И Бебе мне рассказывала как правильно их есть.

Ну же, вспоминай!

Память гордо молчала, а я впадала в отчаянье. Этот бал мне не пережить. Возможно, я бы еще долго стояла, боясь что-то сделать, но желудок помог: громко оповестив о голоде – быстро схватила открытую раковину, вилку, наколола слизкое нечто и больше не думая проглотила…

– Леди!

– Простите, – я  схватила со стола бокал и в один глоток осушила его. Горло обожгло, после мерзкого вкуса устрицы и ее слизи, крепкий алкоголь оказался весьма кстати.

– Леди Катриса, это возмутительно!

Возмутительно нормальным людям предлагать это нечто. Больше я эту гадость в руки не возьму.

– Вы же позор уважаемого рода, леди… Впрочем, нет, вы – не леди! Вы простолюдинка волею случая получившая бесценный дар, но как свинья не может отличить хорошее от плохого, так и  вы не можете понять свое счастье!

– Алья Эдагра, – в зале резко похолодало. Я вскинула голову не веря своим ушам. – Вы разговариваете с хозяйкой дома Катчер, а не с уличной девицей. Если моя жена за время вашего обучения не запомнила простых правил, значит, вы плохо объясняли.

– Н-но лорд Бенедикт…

– Довольно, я устал от оправданий, – с каждым словом лорд хмурился сильнее, а мне вновь захотелось уединиться. Бенедикт будто услышал мои мысли, посмотрел на  меня и не было в нем больше того больного посеревшего мужчины, я вновь видела лорда Бенедикта Катчера ужаснейшего из мужчин. – Леди Катриса, если вам надо выйти – выйдите.

Я кивнула и поспешила в уборную. Вывод: лорда злить опасно, и никогда нельзя смешивать устрицу с крепким напитком. Мне бы порадоваться, что не опозорилась там при всех, и лорд вроде как заступился, но внутренний голос подсказывал, что я еще пожалею о заступничестве лорда и плохой памяти.

В зал возвращалась внутренне содрогаясь от эха каблуков, нервно расправляла юбку, перед дверью потопталась несколько минут оттягивая неминуемое. Но, может, пока я ходила они успокоились и не будут меня наказывать?

Пресветлая, помоги.

В центре зала стоял лорд Бенедикт. Злой. До нежной зелени лица. Хм, мне всегда казалось, что от злости краснеют. Ошибалась. Ни Бебе, ни альи Эдагры, ни стола.

Только двое.

Лед и пичужка.