Текст книги "Большая книга ужасов – 51 (сборник)"

Глава II
Необъяснимое исчезновение

У роз были бархатистые лепестки цвета запекшейся крови и длинные, усыпанные шипами стебли.

Розы росли повсюду. Вдоль вымощенных мраморными плитами дорожек. У сапфирового бассейна. Возле белоснежной виллы с огромными витражами. Целое море роз простиралось до самого горизонта.

Краски этого странного мира были невероятно сочными и яркими. Они создавали атмосферу фантастического праздника, но при этом внушали безотчетную тревогу.

Две синеглазые малышки в нарядных сарафанчиках играли у самой воды. Внимание близняшек было приковано к розовому плюшевому зайцу, которого держала в руках одна из них.

– Тань, дай мне Зарьку!

– Нет, он мой! Он только меня любит!

– Хочу Зарьку!

– Нет-нет-нет!

Одна из девочек толкнула сестренку, и обе повалились на изумрудный, неестественно яркий газон. Плюшевый заяц отлетел в сторону. Его бессмысленные глаза-бусинки уставились в бирюзовое небо. Девочки с одинаковыми лицами продолжали возиться в траве. Близняшек можно было различить только по костюмчикам – сарафанчик одной пестрел красно-синей клеткой, а у второй – отливал зеленью и охрой. Малышки толкали друг друга пухлыми кулачками, пытаясь дотянуться к лежавшей на траве игрушке. Наконец та, что была одета в красно-синий сарафан, схватила зайца:

– Теперь он мой, Танечка, мой!

– Отдай!

Таня поймала плюшевые заячьи уши и решительно потянула их на себя. Прозрачная вода огромного бассейна плескалась у самых ног обеих сестер… Еще один шаг, одно усилие – и девочка в красно-синем наряде не удержалась и упала в водоем. Она даже не успела вскрикнуть и теперь, онемев от испуга, отчаянно барахталась в воде. Поднимались целые каскады сверкающих на солнце брызг…

Впрочем, положение упавшей девочки было не таким уж и скверным – сестренке стоило только протянуть руку и помочь ей выбраться из бассейна. Но Таня неподвижно стояла у кромки воды, все крепче прижимая к груди плюшевого зайца.

– Помогите…

Небо стремительно почернело, лишая ландшафт красок. Ветер подхватил черные, обуглившиеся лепестки роз. Заяц оскалился в жуткой ухмылке, демонстрируя острые, как иглы, клыки. Его глаза полыхнули дьявольским огнем…

Черный омут затягивал свою жертву, и вскоре на поверхности преобразившегося бассейна виднелась только тоненькая детская ручонка.

– Таня, помоги мне! – Девочка на миг вынырнула из черной, как смола, воды, чтобы затем скрыться в ней навсегда.

Плюшевый заяц расхохотался. Таня в ужасе отшвырнула его в сторону и побежала прочь от этого страшного места. Но взвившийся в небо черный смерч неутомимо преследовал ее, предрекая скорую и страшную гибель. Ветер валил с ног. Молнии ударяли со всех сторон, раскаленными клинками вонзаясь в землю. Вскоре мрак стал непроницаемым…

А спустя десять лет Татьяна увидела бледное лицо мертвеца, смотревшее на нее из зеркала. Ее лицо…

– Почему ты убила меня, сестра? – сверкнуло иссиня-белыми зубами отражение. – Почему забыла обо мне?

– Сгинь! У меня нет и не было сестры! – изо всех сил крикнула Таня, но так и не услышала собственного голоса.

– Час расплаты настал. Ты ответишь за все, сестра. Я поселюсь в твоем теле, а ты сгинешь в омуте Зазеркалья.

– Уходи, Катерина!

– Я навсегда останусь с тобой!

Гладь зеркала дрогнула, вспучилась, и оттуда высунулись белые, нестерпимо тонкие руки. Они становились все длиннее и тоньше, стремясь дотянуться до горла Татьяны. Девочка хотела бежать, но ее ноги приросли к полу, а язык прилип к небу. Ледяные пальцы мертвой хваткой сомкнулись на шее, злобный смех зазвенел, как тысячи осколков разбитого стекла…

– Пусти!!!

Татьяну разбудил звук собственного голоса. Он вышвырнул ее из сна. Возвратил в реальный мир. Теперь можно немного успокоиться, прийти в себя. Она дышала так глубоко и часто, словно бегом поднялась на двадцатый этаж. Тело покрывал холодный липкий пот. Впрочем, страх исчез довольно быстро. А на его место пришла злость – бесцеремонные действия таинственного духа-самозванца до глубины души возмущали Таню Андрееву. В чем же причина мучительного сна, преследовавшего ее с той роковой ночи тринадцатого мая? Виновато ли во всем разыгравшееся воображение или своими необдуманными действиями она навлекла на себя гнев какого-то призрака? А может быть, мама все же скрыла тайну ее рождения и смерть сестры-близнеца?

От этих мыслей на душе стало горько, неприятно и тревожно. Таня так и не смогла заснуть, беспрестанно ворочаясь в постели и наблюдая за тем, как за окном начинает светать. А вскоре солнце поднялось над горизонтом. Зачирикали воробьи. Послышался шум воды, с напором вытекавшей из крана, и наконец, запахло кофе. Обычно Татьяна поднималась минут на сорок позже, но сегодня решила составить компанию родителям и позавтракать вместе с ними.

Занимавший дальнюю стену прихожей шкаф-купе скрывался за огромными, от пола до потолка зеркальными дверцами. Зеркала моментально зафиксировали появление в прихожей худенькой девочки в голубой пижаме. Таня хотела пройти мимо, делая вид, будто ничего не произошло, но нервы не выдержали, и она шагнула к зеркальной стене:

– Что тебе надо?! Что?!! Почему ты ко мне привязалась? Отвечай! Я хочу слышать твой ответ! Или мне придется разбить тебя!

Вышедшая из кухни мама остановилась в дверном проеме, с тревогой наблюдая за дочерью. А та яростно кричала в пустоту, грозя кулаком своему отражению:

– Ты лживое мерзкое стекло! Отстань от меня! Отстань!

– Таня!

Щеки девочки залились краской. Ей стало стыдно, что мать оказалась свидетельницей этой глупой истерики.

– С тобой все в порядке? – выглянул из ванной комнаты отец с толстым слоем пены для бритья на щеках.

– Все хорошо, папа… Все просто замечательно.

– Что с тобой происходит, Танюша? – Мама обхватила расстроенную девочку за плечи, отвела на кухню. – Кто внушил тебе нелепую мысль о сестре-близнеце? Я же показывала все документы. Мы даже в роддом ездили, где ты родилась, чтобы доказать – ты единственный ребенок в семье. Какие еще нужны подтверждения?

– Я верю тебе, мама. Но скажи, почему мне продолжает сниться Катерина? Точнее, живущий в Зазеркалье дух, назвавшийся моей сестрой.

– Просто ты очень впечатлительная девочка, Танюша. Постарайся забыть эту глупую историю. Не думай о ней, и все будет хорошо.

– Постараюсь, – согласилась Таня, прекрасно понимая, что одним волевым решением от призрака не отделаешься.

– Привет, – к лифту подошел высокий парень под два метра ростом с тяжеленным чемоданом в руке.

Сопровождавшая его незнакомая девушка улыбнулась и помахала Тане рукой.

– Доброе утро, – хмуро откликнулась она.

Длинного парня звали Петром Толкачевым. Он жил в одном подъезде с Татьяной и однажды здорово помог ей. Тогда в квартире полетели электрические пробки, а из взрослых в доме никого не было. Несмотря на разницу в возрасте, с той поры Петр и Таня подружились. Пару раз Толкачев даже ездил с семейством Андреевых за грибами. Татьяна поздоровалась и хотела пройти мимо, но немного замедлила шаг. Петькина спутница показалась знакомой, но в то же время Таня не сомневалась, что раньше никогда ее не видела.

Подтянутая, но при этом довольно плотная блондинка среднего роста смотрела на Таню почти круглыми карими глазами, а в уголках ее губ таилась задорная усмешка. Девушка была в очень строгом, несмотря на жару, костюме – белоснежная блузка и скромная юбка до середины колена. А на вздернутом носу незнакомки красовались дымчатые очки в металлической оправе.

Пока Таня раздумывала, вежливо или нет интересоваться, кем была спутница Толкачева, Петр и блондинка вошли в кабину лифта и уехали. Так ничего и не выяснив, девочка медленно вышла из подъезда.

Несмотря на довольно ранний час, она направилась к Миле Китайгородцевой. Таня решила рассказать о своем тревожном сне. Скрывать правду больше не имело смысла – Мила испытывала те же страхи, так же вздрагивала при виде собственного отражения. И если вчера Таня постеснялась рассказать о своих проблемах подруге, то теперь, пережив очередной кошмар, поняла, что такие вопросы надо решать сообща.

События последних дней напоминали настоящий заговор потусторонних сил, намеревавшихся расправиться с теми, кто сумел пережить роковую пятницу, тринадцатое.

Возле Милиного подъезда стояла «Скорая помощь». Скорее всего, врачи приехали к кому-то другому, но, увидев белый микроавтобус, Татьяна вся съежилась. Увы, дурное предчувствие не обмануло – на лестничной площадке Таня столкнулась с врачом, выходившим из квартиры Китайгородцевых.

– Софья Павловна! – Девочка проворно подскочила к двери, которую еще не успели закрыть. – Подождите!

– Это ты, Таня? – На осунувшемся лице женщины вспыхнула надежда. – Ты знаешь, где Мила?

– Мила? Нет… А что случилось?

Они вошли в квартиру. Милина бабушка, у которой на нервной почве случился сердечный приступ, лежала в гостиной, и, чтобы не тревожить ее, Софья Павловна повела нежданную гостью на кухню.

– Присаживайся. Чай будешь?

– Нет, спасибо.

– Вы с Милой – близкие подруги, неужели она тебе ничего не рассказывала о своих планах?

– Ничегошеньки.

– Странная история. Сегодня утром я обнаружила, что Мила исчезла. Вначале я успокаивала себя тем, что она отправилась на утреннюю пробежку…

– Да, Мила действительно хотела заняться спортом и сбросить лишние килограммы.

– Пока только теоретически. Я ждала минут сорок, а потом заметила, что вся Милина обувь на месте. А в прихожей лежала ее домашняя туфля… Одна! Создается впечатление, что моя дочь покинула дом в одном шлепанце на босу ногу.

– Странно.

– Именно. Я принялась обзванивать Милиных друзей: звонила Регине, Толику, Яше, тебе, но ты уже ушла… Никто не может сказать, куда исчезла моя дочь! Таня, если ты что-нибудь знаешь…

– Мне ничего не известно, Софья Павловна.

– Тогда почему ты здесь? – Женщина в упор посмотрела на юную собеседницу. – У тебя в глазах тревога. Умоляю, расскажи мне все. Я не буду злиться. Мне достаточно только знать, что Мила находится в безопасности.

Таня покачала головой. Она понимала, что глупо делиться со взрослым человеком своими тревогами. Разве могла Милина мать поверить в историю о злобных зеркальных двойниках? Сказать такое означало бы окончательно расстроить Софью Павловну.

– Может быть, за вами следит какой-нибудь подозрительный тип? Или вы затеяли новую игру? – продолжала допытываться Милина мама. – Толик Стоцкий – большой выдумщик. Наверное, это его новая затея.

– Толик здесь ни при чем. Как и все остальные.

– Дверь была заперта изнутри, все ключи на месте. Впрочем, наш замок захлопывается, поэтому можно выйти из квартиры и закрыть ее без ключа. Но все равно это очень и очень странно. Я обыскала все комнаты. Думала, может, Мила где-то спряталась, но безрезультатно. Девочка просто исчезла, растворилась в воздухе.

– Софья Павловна, не волнуйтесь! Мила обязательно найдется.

Таня направилась в прихожую. Она хотела просто уйти, но машинально, по привычке, притормозила перед зеркалом. Поправила челку и тут заметила отражавшиеся в большом, почти до пола, зеркале лежавшие рядом с ногой бусы. Те самые, что вчера подарила Миле. Одного неловкого шага было достаточно, чтобы раздавить их. Таня нагнулась, намереваясь поднять хрупкое украшение, однако на золотистом паркете ничего не было.

– Не поняла…

– Ты что-то сказала?

– Нет, Софья Павловна. Если появятся какие-то известия о Миле, я сразу же вам позвоню.

Татьяна вновь посмотрела в зеркало, прямо под ноги своему отражению, туда, где секунду назад лежали бусы. Но зеркальное стекло отражало только безукоризненно чистый пол и Татьянины ноги в модных босоножках. Простенькая безделушка бесследно исчезла. Точно так же, как ее хозяйка…

– Знаешь, Андреева, по-моему, ты слишком закрутила сюжет. В жизни так не бывает! – Толик Стоцкий вгрызся зубами в недозрелое яблоко, поморщился и отшвырнул его далеко прочь. – Кислятина!

Со стороны могло показаться, что группка из парней и девчонок безмятежно прогуливается по школьному саду, болтая о пустяках, но на самом деле компания собралась для очень серьезного разговора.

Здесь присутствовали все: и Таня Андреева, и модница Регина Миронова, и душа компании Толик Стоцкий, и тихий очкарик Яша Абрамов. Не было только Милы Китайгородцевой.

Встревоженные телефонными звонками Милиной мамы ребята решили встретиться обсудить ситуацию. Впрочем, рассказ Татьяны был воспринят весьма скептически, что очень ее расстроило:

– Не может быть здесь ошибки! Не может! Я посмотрела в зеркало и увидела там отражение прихожей – на полу лежали Милины бусы! А в реальном мире их не было. Но когда я подняла голову и вновь взглянула в дьявольское стекло, эта улика исчезла и в Зазеркалье!

– По-твоему, Мила сгинула в зеркале? – уточнил Толик, принимаясь за очередное яблоко.

– А как еще можно объяснить увиденное? Послушайте, в последнее время никто из вас не замечал в зеркалах ничего странного?

– Лично у меня проблемы с зеркалами возникают, только если случайно прыщик вскочит. А так – полный о’кей. – В подтверждение своих слов Регина достала пудреницу и занялась созерцанием собственной физиономии. – Мое отражение совершенно. Совершенно не напоминает монстра, не знаю уж, как у других.

– Вы мне не верите! – Таня с досадой ударила кулачком по стволу старой яблони. – Почему?! Неужели в вашей жизни не случалось ничего, что заставило бы вас поверить в сверхъестественное? А та ночь? Она тоже прошла для вас бесследно? Я ухожу! Не хочу попусту терять время.

– Подожди! Не кипятись! – Яша догнал Татьяну у школьной калитки. – После той пятницы лично я поверил в мистические явления. Трудно оставаться Фомой неверующим, когда вокруг бегают голодные гномы и намереваются закусить тобой вместо праздничного пирога. Они меня чуть не съели, и это перевернуло все мое мировоззрение! Короче, я могу допустить, что в мире происходят самые необычные явления. Например, существуют призраки. Допустим, тебя преследует некий дух. Он смотрит на тебя из Зазеркалья. Приходит во сне… Допустим. Но представить, что призрак затаскивает живого человека из плоти и крови в Зазеркалье, совершенно невозможно. Это абсурд!

– Мила исчезла, не покидая своей квартиры!

Вскоре к спорщикам подошли и Регина с Толиком. Поправив прическу, Миронова неожиданно предложила:

– Кстати, Абрамов, раз уж ты такой умный, расскажи нам о зеркалах с научной точки зрения. Ты же знаешь, что я физику частенько прогуливаю.

Предложение Регины вдохновило Яшу. Мальчик был отличником, гордостью школы и всегда щедро делился знаниями со всеми желающими.

– Прежде всего, попробуем сформулировать, что же такое зеркало, – казалось, Абрамов отвечает у доски. – Обычно зеркалом называют стеклянную или металлическую поверхность, покрытую тонким слоем вещества с высоким коэффициентом отражения электромагнитных волн. Это может быть алюминий или серебро. Что же касается такого понятия, как «отражение света», то это не что иное, как возвращение световой волны. При ее падении на поверхность раздела двух сред с различными показателями преломления обратно в первую…

Глаза Регины закатились к небесам. Она уже тысячу раз пожалела, что «разбудила лихо». А Яша, увлекшись, поднял с земли кусок кирпича и принялся чертить на асфальте схему:

– То, как происходит отражение света, можно понять из чертежа. Посмотрите, эта стрелочка – электромагнитная волна, а линией я обозначил границу двух сред…

Компания заметно приуныла, слушая лекцию Абрамова. Конечно, это была полезная информация, но в такую жару воспринималась она из рук вон плохо. Первой не выдержала Регина:

– Ладно, Яша, спасибо за объяснения. Мы поняли все, кроме одного – при чем здесь духи и призраки?

– Ни при чем. Они не имеют отношения к науке. Точнее, наука пока еще не нашла объяснения этим явлениям, а потому просто отрицает их. Кстати, мне в голову пришла мысль, что если некая сила смогла бы преобразовать тело Милы в пучок электромагнитных волн, то она…

– Не, не выйдет… – Внимательно слушавший объяснения Стоцкий покачал головой. – Даже если бы такой фокус был возможен, зеркало отразило бы пучок, а не втянуло его в себя. Тут явная неувязочка.

– Верно. – Яша поправил очки, и в них яркими точками вспыхнуло солнце. – Кстати, я читал, что Зазеркалье называют окном в антимир, во вселенную, состоящую из античастиц. Черные дыры…

– Яшенька, миленький, хватит! – взмолилась Регина. – У меня в голове скоро появится персональная черная дыра. Давайте лучше рванем к фонтану. Там все обсудим, а заодно немного остынем – жара сегодня нечеловеческая.

Впрочем, обсуждать было нечего. Их подруга исчезла самым непостижимым образом, и никакие рассуждения об электромагнитных волнах и черных дырах все равно бы не могли ответить на вопрос, где сейчас Мила Китайгородцева.

Глава III
Явление монстра

В такую жару город казался опустевшим. Большинство его обитателей давно копались на своих дачных участках, а остальные сидели по домам и офисам, спасаясь от зноя при помощи вентиляторов и кондиционеров. Несмотря на то что солнце висело высоко над горизонтом, центральные переулочки вымерли, словно на дворе стояла глубокая ночь.

Впрочем, некоторым обитателям старинного городка на месте не сиделось. Три подвыпивших парня шагали прямо по проезжей части. Их разговор процентов на девяносто состоял из ненормативной лексики.

Заметив агрессивно настроенных ребят, вышедший из-за поворота Яша съежился, словно почувствовал недоброе. Он хотел даже нырнуть в подъезд какого-нибудь дома, чтобы избежать нежелательной встречи, но все двери оказались закрыты на кодовые замки.

Парни сразу засекли настороженное поведение очкарика. По-звериному уловили его страх. Любители пить пиво в тридцатиградусную жару хотели поразвлечься, и пацан с «четырьмя глазами» показался им подходящим объектом для веселья. Не успел Яша сообразить, что делать дальше, как трое рослых парней полукольцом обступили его.

– Эй, пацан, у тебя закурить не найдется? – поинтересовался заводила компании – рослый тип с бритым затылком.

– Извините, но я не курю.

– Ну, спички-то есть?

– Нет… – Яша отступил назад и тут же с ужасом почувствовал, как сзади его ухватили за ворот рубашки. – Отпустите меня, пожалуйста. Я же вам ничего не сделал!

– Именно. Даже прикурить не дал, хлюпик. Сейчас мы это исправим.

Хулиган больно щелкнул Яшу по лбу, заявив приятелям, что теперь у пацана посыплются из глаз искры. Искр не получилось, вместо этого по щекам мальчика потекли слезы.

– Надо посильнее дать, – порекомендовал бритоголовый, – тогда заискрит.

– Молодые люди, у вас какие-то проблемы?

Обнаглевшие от пива и жары хулиганы, как по команде обернувшись, узрели стоявшую посреди улицы девушку. Это была та самая блондинка в строгом костюме, которую Таня Андреева повстречала утром в своем подъезде. Обрадовавшийся в первый момент Яша почувствовал разочарование – вряд ли нежданная заступница могла ему помочь. Парни были настроены агрессивно, и в такой ситуации увещевания явно не могли их остановить.

– Что тебе нужно? Шагай своей дорогой! – заявил бритоголовый, дополнив свою речь потоком бранных слов.

– Невежливо так говорить с девушкой.

– Да иди ты!

– Отпустите мальчика! – Блондинка подошла ближе и потянула замешкавшегося Яшу в сторону.

В этот момент один из пьяных парней грубо толкнул ее в плечо. Странная Яшина заступница даже не обернулась – сняв дымчатые очки, она протянула их оторопевшему Абрамову:

– Подержи, пожалуйста.

А через секунду события приняли неожиданный оборот – резко развернувшись, незнакомка ногой выбила у одного из парней банку пива, заехала кулаком в лоб Яшиному обидчику и сделала угрожающий выпад в сторону третьего хулигана. Тот шарахнулся в сторону, инстинктивно прикрыв голову руками.

Атака была столь молниеносной, что «наезжавшие» на Яшу типы не сразу поняли, что произошло. А блондинка уже одергивала кофточку, возвращая своему костюму безупречность.

– Да ты… твою… как там тебя… – нечленораздельно пробормотал парень с бритым затылком, взмахнул громадным кулаком, но так и не закончил движение, встретившись взглядом с девушкой.

– Поразборчивей нельзя? – В ее карих глазах горел задорный огонек и явно угадывалось желание продолжить драку.

Несмотря на свое физическое и численное превосходство, хулиганы не захотели ввязываться в дальнейшее выяснение отношений. Бормоча под нос ругательства, поверженная троица двинулась своей дорогой.

– Те, кто нападает на слабых, боятся сильных, – усмехнулась блондинка. – Короче, молодец среди овец…

Яша приблизился к своей спасительнице:

– Спасибо.

– Не за что. – Забрав у него свои очки, девушка нацепила их на нос и сразу стала выглядеть серьезной и взрослой. – Как тебя зовут?

– Яша. Яша Абрамов.

– А я – Зинаида Логинова, для друзей – Зизи. Ладненько, Яша, мне пора. Я, собственно говоря, шла за тортом, но немного сбилась с курса. Не подскажешь, где булочная?

– Там, за углом. Я провожу.

– Не надо. Доберусь собственными силами. Пока, Яша.

– Пока.

Гордо вскинув голову, Зизи двинулась в указанном направлении, а Яша долго смотрел ей вслед и думал о том, какие неожиданные встречи порой происходят в жизни.

Солнце светило все жарче. Асфальт на безлюдных улочках старого города плавился…

Торт оказался на редкость вкусным, и Зизи, позабыв о своем намерении «с понедельника сесть на диету», подкладывала себе кусочек за кусочком. Остальные тоже не отставали от нее. С аппетитом налегали на сладости. Запивали их ароматным крепким чаем.

Вечер вполне можно было назвать встречей боевых друзей. За столом собрались люди, которым однажды пришлось вступить в битву с силами зла и выйти из нее победителями.

Татьяна Панкратова, Петр Толкачев, Сергей Ивойлов, Виктория Барышева, сама Зизи на первый взгляд казались обычными юношами и девушками, однако каждому из них приходилось смотреть в лицо смерти, сталкиваться с пришедшими из иных миров монстрами и духами. В тесном кругу не хватало только Светланы Акулиничевой – она училась в одном из московских вузов и этим летом почему-то так и не приехала на каникулы в родной город.

Последние годы компания редко виделась, но Петька Толкачев, узнав, что из Москвы приезжает его двоюродная сестра Зизи, решил устроить эту встречу. Все были очень довольны, попивали горячий чай и делились воспоминаниями о «делах давно минувших дней».

– Слушай, Зизи, а я тебя сразу не узнала, – заметила Панкратова, бросая в чашку золотистый кружочек лимона. – Когда мы встретились с тобой в первый раз, у тебя были длинные красно-розово-синие волосы, к тому же ты испытывала явную страсть к пирсингу.

– А на следующее лето, когда мы ездили на море, твою голову украшало множество косичек.

– Точно, Сережка. Ровно пятьдесят две штуки. Ох, и намаялась я их заплетать!

– А через год ты коротко подстриглась и ходила в байкерском прикиде, – вступил в обсуждение внешности двоюродной сестры Петр.

– Все-то вы помните! Значит, не зря старалась. Кстати, я и сейчас свою «Хонду» не бросила. Когда есть время, устраиваю по ночам покатушки. Это такой адреналин. Отказаться от него просто невозможно, но вообще с бурной юностью покончено. Я теперь добропорядочная студентка Тимирязевской сельскохозяйственной академии, учусь на биотехнолога. Знаете, наука – это тоже круто, в ней такого можно добиться… Кстати, с родителями я помирилась. Теперь у нас в семье тишь да гладь. Даже непривычно как-то…

– А очки зачем? У тебя же вроде бы отменное зрение.

– Ах, Виктория, ничего-то ты не понимаешь! Очки – последний штрих. Они придают моей физиономии недостающую от природы серьезность.

Чаепитие продолжалось. Друзья рассказывали о себе. О том, как складывалась их взрослая жизнь, какие радости и разочарования они испытали после окончания школы. Солнце постепенно спускалось к горизонту, но по-прежнему было очень жарко и душно.

– Даже на курорт ехать не надо – такая жарища. – Зизи расправила плечи, потянулась. – Помнишь, Петька, как мы загорали тогда на море?

– В моей, между прочим, компании и, кстати, у моей тети.

– Это подразумевалось, Ивойлов, – нисколько не смутилась Логинова.

– С тех пор я просто возненавидел зеркала, – сразу заметно посерьезнел Петр. – Хотя и раньше-то они мне не слишком нравились.

Вспомнив страшные события, Зизи сразу помрачнела, отодвинула блюдечко с недоеденным тортом:

– Эта история стоила жизни нескольким людям. Иногда я просыпаюсь ночью в холодном поту и задаю себе вопрос: «Кончился или нет тот кошмар?»

– Мы же все сделали как надо.

– Да, Сережка, но зло так просто не уничтожишь – у него множество щупалец. Отрубишь одно – высовывается другое. Никогда ни в чем нельзя быть уверенной.

– Да что мы все о грустном? – тряхнула роскошными волосами Панкратова. – Давайте потанцуем. Петька, где у тебя музыка врубается?

Веселилась компания недолго. Небо за окном стремительно затянулось черными тучами, предупреждая о приближении грозы. Никто из ребят не хотел мокнуть под дождем, а потому все поспешили разойтись по домам. Не выспавшаяся прошлой ночью Зизи тоже решила поскорее лечь спать. Петька постелил ей раскладушку в большой комнате.

Духота казалась почти нестерпимой, и, чтобы немного проветриться, девушка вышла на балкон. Она долго смотрела на расстилавшийся внизу городской ландшафт. Серое, набухшее влагой небо то и дело озаряли вспышки молний, где-то вдали рокотал гром. Мысли у Зизи были под стать погоде – тяжелые, тревожные, неприятные. Она, как никто другой, знала, сколько страшных тайн хранит этот такой спокойный с виду городок, и, по правде говоря, просто боялась приезжать сюда снова. Когда-то она сама пробудила дремавший на этих холмах кошмар, впустила в реальность темные силы разрушения и хаоса. Казалось, ошибка давно уже исправлена, но взгляд Зизи вновь и вновь обращался к берегу реки. Туда, где раньше стоял дом с башенкой, а теперь находился полузаброшенный сквер.

Неужели все может вернуться? Об этом не хотелось думать, но созерцание знакомого пейзажа обостряло затаенную тревогу. Зизи не знала, чем вызвано это чувство. Возможно, во всем виновата наэлектризованная предгрозовая атмосфера или встреча с теми, с кем вместе пытались одолеть темные силы, однажды ворвавшиеся в наш мир. Возможно…

Резкий порыв ветра ударил в лицо. Молния озарила безжалостным светом спящий городок. Зизи прекрасно знала, что ни при каких обстоятельствах нельзя поддаваться страху и унынию. Эти чувства делают человека уязвимым. Потому девушка решительно покинула балкон, разделась и плюхнулась на старенькую, поскрипывающую раскладушку.

Вряд ли Зинаида Логинова могла бы сказать, что именно разбудило ее посреди ночи – то ли раскат грома, то ли странный звук, нарушивший спокойствие ночи, а возможно, переполнявшая сердце тревога. Да, тревога возникла сразу, едва девушка сошла с поезда на перрон вокзала, и усиливалась с каждым часом пребывания в городке.

Зизи открыла глаза, прислушалась. Мерный стук капель стихающего дождя, тиканье часов, собственное дыхание, едва различимая мелодия, доносившаяся откуда-то с улицы, сливались в привычный ускользающий из сознания фон.

– Е-е-ети-и-и-игомоп!

Этот странный, ни на что не похожий зов, едва различимый, но такой жуткий, что от него стыла кровь и хотелось рыдать, наполнил комнату. Зизи мигом избавилась от остатков сна и теперь лежала неподвижно, широко раскрытыми глазами всматриваясь в темноту и ожидая продолжения кошмара.

– Е-е-ети-и-и-игомоп…

Сомнений не оставалось – звук исходил из того угла, где висело на стене тусклое зеркало в овальной раме. Зизи резко, словно ее подбросило пружиной, вскочила с раскладушки и метнулась к посеребренному стеклу. Она посмотрела на свое отражение с такой ненавистью, словно лицом к лицу столкнулась со злейшим врагом.

– Даже не думай! – прошипела Зизи в лицо зеркальному двойнику. – И не надейся. У вас нет ни единого шанса выйти в этот мир. Я загнала вас в Зазеркалье, и вы будете сидеть там до конца времен! Мерзкие, гнусные твари! Ненавижу!

– Е-е-ети-и-и… – послышалось из глубин зеркального мира. – Е-е-е-е…

Постепенно странный зов удалялся, стихал, растворяясь в тишине.

– Решили запугать меня?! Не выйдет! Именно – никто отсюда не выйдет. Никогда!

Голос Зизи звучал твердо, однако в душе не было спокойствия и уверенности. Она слишком хорошо знала, какие могущественные силы противостояли ей.

Ночная гроза пришлась кстати – жара немного спала, измученные растения получили живительный глоток воды. Утро просто сияло безмятежностью, но шагавшая по улице Зинаида Логинова не замечала радости нового дня. Все мысли девушки были сосредоточены на странном крике, доносившемся из Зазеркалья этой ночью, а потому по сторонам она не смотрела, двигаясь на «автопилоте».

– Ой!

Практически на безлюдной улице Зизи ухитрилась столкнуться с идущим навстречу человеком. Со стуком упала на асфальт тонкая трость, рассыпались по земле помидоры, ослепительно блеснули в черных стеклах очков солнечные лучи… Слепая женщина беспомощно водила руками по земле, разыскивая выпавшую из рук палочку.

– Бога ради, извините меня! – всполошилась Зизи. – Я сейчас все соберу…

– Ничего страшного. Все нормально.

Однако сама Зизи так не думала. Ей было стыдно за свою неосторожность, и она, как могла, старалась загладить вину.

– Можно я провожу вас до дома? – спросила она, собирая раскатившиеся по тротуару помидоры.

– Нет-нет, не беспокойтесь.

Миниатюрная, еще не старая женщина подняла голову, «посмотрев» в лицо Зизи. Непроницаемые стекла черных очков подчеркивали бледность кожи, превращая лицо в подобие восковой маски. Поправив прядь седых волос, слепая улыбнулась, демонстрируя ровные белые зубы.

«Сколько же ей лет? – задумалась Зизи. – Вначале она показалась мне старухой, но вроде бы до преклонного возраста ей далеко».

Собрав в пластиковый пакет рассыпавшуюся снедь, Зинаида вновь смущенно улыбнулась:

– Разрешите, я донесу это до вашего дома, иначе все равно буду чувствовать себя виноватой.

– Ладно. Если вам так спокойней. Но я бы прекрасно справилась сама.

Похоже, слепая действительно не нуждалась в помощи – движения у нее были стремительными и уверенными. Вскоре тросточка часто застучала по асфальту, сливаясь с дробным цоканьем каблучков. Подхватив тяжелый пакет, Зизи поспешно зашагала следом за своей новой знакомой.

Идти пришлось довольно долго. Женщина жила в самом центре города в старинном, некогда шикарном, но теперь изрядно обветшавшем доме. Войдя в подъезд, слепая миновала лифт и начала быстро подниматься по лестнице. Потолки в здании были высоченными, поэтому следовавшая за своей спутницей Зизи даже немного запыхалась. Шутка ли подняться в таком темпе на четвертый этаж?!

Слепая нащупала в кармане ключ и со второй попытки вставила его в замочную скважину.