Текст книги "Земля"

***

Джекки проснулась ночью, ее разбудил шум вертолета, во время посадки его крылья задели за ветки деревьев и обрубили их с треском. Джекки испуганно вскочила, но потом решила спрятаться и проследить, что будет дальше. Долгое время ничего не происходило, из вертолета никто не выходил, и он просто одиноко стоял на опушке, на той самой, которая стала местом страшных событий. Теперь же, этой глубокой ночью, поляна была пуста, ночной свет скрывал последствия страшной трагедии, и со стороны она казалась совсем невинной и даже располагающей, например, к пикнику. Джекки уже начала снова погружаться в сон, когда послышался хруст веток, он был слышен из глубины леса со стороны военной части, а еще минуты через две показался один из солдат, которых она видела днем. Он шел быстро, сильно торопился, в руках крепко сжимал небольшую металлическую коробочку. Джекки насторожилась, солдат явно направлялся к вертолёту. Он хочет уехать, предположила Джекки, но потом вспомнила коробку у него в руках, и догадалась, что он только исполняет роль посыльного, передает что-то.

Сначала все шло хорошо, солдат подбежал к вертолету, отдал посылку и уже был готов возвращаться в часть, когда один из штатских нанес ему удар по голове. Солдат упал, двое в штатском запихнули его тело в вертолет и улетели.

Как только шум мотора стал не слышен, Джекки выбежала из укрытия и подбежала к тому месту, где совсем недавно находился солдат. Конечно, он был причастен к смерти ее друзей из детского дома и особенно ее подруги, но, с другой стороны, эти дети уже перестали быть полноценными людьми, и ведь он просто исполнял приказ, как и сейчас, а с ним обошлись так жестоко. Тем более что он был среди тех солдат, которые спасли ее сестру. Джекки должна была найти Алисон несмотря ни на что, а именно этот человек, который еще совсем недавно был от нее на расстоянии каких-то десяти метров, мог стать ключиком к решению этой задачи. Теперь же его не вернуть.

Джекки склонилась над землей, девочка поджала под себя ноги, села на корточки и словно попыталась нащупать мужчину. Она никак не хотела верить, что от него не осталось и следа. На глаза Джекки выступили слезы, ведь все, кто мог ей помочь, кого она встречала на своем пути последние несколько дней, погибали. Возможно, девочка бы продолжала так сидеть еще долго, но тут что-то завибрировала под листьями справа от девочки.

– Телефон! – вскрикнула она. – У него был телефон!

Джекки тут же извлекла устройство из кучи старых листьев и веток, Смирнову звонил Абзуков. Джеки радостно нажала на кнопку принятия вызова и закричала в трубку:

– Привет! Это Джекки! Мне нужна помощь! – девочка так кричала, что поначалу даже не заметила, что голос в трубке жил своей жизнью. Низкий мужской голос продолжа повторять одно и тоже:

– Смирнов! Смирнов! Ты слышишь меня? Это Абзуков? Ты где? Ты слышишь меня? Я ничего не слышу…

– Как не слышишь? – удивилась Джекки. – Абзуков, это Джекки, я нашла твоего друга.

– Ничего не слышу. Эй, что со связью? Напиши, если ты слышишь меня, я отключаюсь, – и разговор на этом оборвался.

– Стой! Стой! – закричала Джекки в трубку, но было уже поздно. – Черт, что случилось со связью?… Он просил написать, та-а-а-к, где здесь сообщения.

Девочка ловко разобралась в телефоне и отправила Абзукову сообщение следующего содержания: «Солдат умер. Его убили в лесу. Я Джекки, я нашла его. Мне нужна ваша помощь». Через несколько минут пришел ответ: «Смирнов прекрати шутить… Не смешно! Какая еще Джекки? Мы же всех спалили и… в лесу никого не осталось».

Джекки разозлилась, прочитав сообщение. Как он смел так говорить о ее друзьях! Но решила не обрывать связь, так как это была ее единственная ниточка к сестре, и немного подумав Джекки написала: «Ок, ты меня раскусил. Никому не говори, что мы переписывались. Я кое-что узнал. В часть не вернусь, это опасно. Надо встретиться завтра днем. Напиши мне, как сможешь выбраться в лес». Ответ не приходил долго, Джекки уже начала разочаровываться в надеждах, которые она возлагала на этого Абзукова, но, наконец, телефон издал долгожданный звук вибрации Бжик-бжик, и на экране появилось сообщение: «Я знал, что что-то не так! Тебя понял, я никому ни слова. Завтра свяжемся. И… будь осторожнее».

***

Маргарет очень торопилась. Она уже приняла душ, переоделась, и сейчас ее единственной целью было, как можно скорее поговорить с третьим солдатом. Ситуация накалялась, она не могла допустить, чтобы кто-то ее опередил, особенно Мэтью. Если же ему удастся найти какие-то компрометирующие факты против нее, то он однозначно не станет сомневаться и раздумывать, а тут же их обнародует. Маргарет была уверена, что даже если коллеги ее пощадят, то Клод, узнав об утечки информации, приложит все усилия, чтобы ликвидировать ее, и просто назначит на пост руководителя исследовательской лаборатории другого человека, к примеру, того же Мэтью, так сказать за заслуги перед отечеством.

Маргарет практически вылетела из своей комнаты и уже повернула в сторону лестницы, ведущей к корпусу солдат, как ее настиг Мэтью.

– Куда-то спешишь? – холодно произнес он. – Ты снова ездила совещаться к своим «боссам»?

– Я?… С чего ты взял? И да, я спешу, если ты не в курсе у нас пропал солдат, – резко ответила Маргарет.

– Я в курсе. Так может ты и приложила к этому руку, чтобы замести следы? А теперь спешишь припугнуть последнего, который остался? Ах, и да, – Мэтью оперся рукой об стену, перегородив Маргарет проход, – ты еще специально заразила инъекцией солдата, который нашел девушку, устраняешь следы, Маргарет?

– Прекрати нести чепуху, – ее голос сорвался, она была в ярости, но даже не столько на Мэтью, а на Клода, и остальных руководителей, которые отдавали такие указания, и даже на того солдата, которому стало хуже. Ведь Мэтью был прав, все действительно выглядело именно так, словно Маргарет была виновна и подстроила все события, чтобы скрыть некие факты. Но я же не причем! – кричала про себя Маргарет. – Я ничего не делала, я не виновна. Как так вышло?

– Маргарет, знай, я уже поговорил с последним солдатом.

Маргарет застыла, ее лицо окаменело, краска покинула и без того бледные щеки, и она спросила дрожащим голосом:

– И? что он сказал?

– Значит, все-таки шла к нему, – улыбнулся Мэтью. – Не переживай, он тебя не выдал, похоже ты его хорошо обработала заранее. А вообще странно, что солдат, живущий с другим солдатом в одной комнате, который ко всему прочем еще и его командир, совсем не беспокоится, когда его сосед не приходит ночевать… И не задает лишних вопросов, не бьет тревогу и даже не пытается с ним связаться. Паленным пхнет, Маргарет, – Мэтью снова улыбнулся, на этот раз его улыбка скорее походила на оскал, глаза сверкали яростью и чувством торжества и превосходства. Похоже, в этот момент он ощущал себя умнее всех, по крайней мере, умнее Маргарет однозначно.

– Мэтью, пусти меня, – голова Маргарет немного кружилась, мысли отчаянно путались, но она должна была поговорить с этим солдатом сама, а вдруг это Мэтью его запугал, обработал, как он выразился? – У меня и правда есть дела.

– Конечно, дорогая. Хорошего дня, – язвительно добавил он и решительно зашагал в противоположную сторону.

Маргарет выдохнула, голова продолжала кружиться, и девушка поняла, что ей срочно необходимы хотя бы пара глотков кофе и что-то перекусить, ведь она так спешила, что до сих пор ничего не поела. Но теперь разговор с солдатом придется отложить, так как она должна быть в полной форме, ведь с ним уже поговорил тот, кто так старательно пытается найти ее ошибки и опорочить перед лабораторией.

***

Абзуков был на ногах с самого утра, он всячески пытался отвлечь себя от мыслей о Смирнове и о том, что тому удалось узнать. Скорее всего, дело касалось Кружкина, возможно, Смирнов убедился, что они его держат в палате и никого не пускают совсем не в медицинских целях. Судя по всему, Кружкин и правда стал свидетелем событий, которые стоили ему свободы. Но почему никто не забил тревогу, когда Смирнов бежал? Никто не знает, что ему стало известно? Вопросы возникали в голове солдата один за другим, и он так явно помнил их последний разговор наедине, когда они возвращались в фургоне с задания по поджогу зомби… Смирнов просил Абзукова, чтобы он не вмешивался, не лез ни в свое дело, спокойно дослужил и вернулся домой к семье. А теперь получается, что он сам просил его «влезть» в эти самые дела. Похоже, все и правда очень серьезно, возможно, дело даже касается национальной безопасности! От этой мысли у Абзукова перехватило дыхание, но он тут же помотал головой – сейчас не время воображать себя супергероем, дело касается его жизни, и не только его.

Абзуков думал, какой бы момент выбрать для связи со Смирновым. Как только обнаружится пропажа солдата, а это случится на утренней тренировке или завтраке, ему будут задавать много вопросов, и лучше не рисковать, пытаясь улизнуть из части, а то и его запишут в диверсанты.

Как только пропажа Смирнова обнаружилась, его отыскал Мэтью, один из ученых. Абзуков как раз в это время проходил очередное обследование. Макс, местный врач, без лишних объяснений и даже скорее бесцеремонно отвел его в лабораторию и принялся брать неисчисляемое количество анализов, делать снимки всех частей тела и испытывать его сердечно-сосудистую систему посредством физических упражнений. Мэтью попросил Макса оставить их наедине, сел напротив и поначалу просто пристально разглядывал лицо солдата, то ли он собирался с мыслями, то ли нагонял страху, но, если быть честным, то допрос был не из легких, а осознание того, что Абзуков практически прикован к медицинскому креслу кучей трубочек и датчиков и не в состоянии никуда уйти, даже если очень захочет, совсем не добавляли ему оптимизма.

– Итак, – начал Макс. – Смирнов пропал. Где он? – спросил Мэтью сразу в лоб и сощурил глаза, пытаясь прочитать ответ в зрачках Абзукова.

– Да, я слышал. Я ничего не знаю, – резко ответил солдат и тут же пожалел о таком скором ответе, слишком неубедительно он выглядел и только наоборот убеждал вопрошающего в том, что Абзукову было что-то известно. Надо было немного поломаться, пусть слезу…

– Я не верю, – спокойно ответил Мэтью и немного отпустил «прицел» и даже слегка откинулся на спинку кресла. – Ты все знаешь, все до мелочей. Признайся, и тебя не тронут.

– Кто меня не тронет? – голос солдата слегка дрожал. Черт, судорожно думал Абзуков, нужно срочно брать себя в руки, иначе они сейчас додумают такое, что мне и в голову не приходило.

– Товарищ Абзуков, не надо делать вид, что вы ничего не понимаете, – продолжал гнуть свою линию Мэтью, но на этот раз его голос стал мягче, а давление на солдата ослабло. Это невинное и даже глуповатое выражение лица Абзукова подсказывало ему, что тот и правда ничего не знал, а тревогу не забил, потому что судьба товарища его не особо заботила. Правда заключалась в том, что Мэтью ничего не знал ни о каком заговоре между Маргарет и солдатами. Впрочем, как и тайная связь между Маргарет и фармацевтической компанией была лишь плодом его фантазии. Просто эта ситуация с пропажей солдата казалась ему странной, и очень хотел найти отсылку к Маргарет, тем более, что именно сегодня когда она так нужна, ее нигде нет. Мэтью решил, что она выполнила некое указание и отправилась отчитываться о результатах к боссам.

– Я правда ничего не понимаю, – медленно, можно сказать задумчиво, произнес Абзуков. Он старался не показывать никаких эмоций, чтобы не вызвать лишних сомнений.

– Хорошо. Отдыхайте тогда, – Мэтью резко встал и направился к выходу.

– А почему меня решили обследовать? – наконец решился спросить Абзуков. Этот вопрос его мучил с того самого момента, как Макс привел его в лабораторию. Он боялся, что его, как и Кружкина, закроют в палате, и он не сможет помочь Смирнову…

– Отдыхайте, товарищ Абзуков, – только и ответил Мэтью и вышел в коридор.

Дверь не успела захлопнуться, как в комнату уже вошла Евгения с очередным списком процедур и манипуляций, которые она планировала проделать с Абзуковым, и солдат понял, что он здесь надолго.

***

Кружкин слегка приоткрыл глаза, все предметы двоились и отливали странным белым светом. Он попытался встать, но ничего не вышло, силы словно утекли в неизвестную черную дыру, покинули его безвозвратно, и теперь он лежал распластанный в палате, не в состоянии даже поднять голову. Сознание возвращалось постепенно, периодически в голове начали всплывать воспоминания прошедшего утра. Она вспомнил, как его разбудил стук в дверь, в комнату вошла Евгения, помнил, как она склонилась над ним, а на ее лице застыло выражение ужаса, затем его куда везли, потом пустота. Теперь он находился в просторной палате, со всех сторон она была уставлена неизвестными большинству человечества медицинскими приборами и установками, от его тело отходило множество трубочек, через некоторые в организм поступала разноцветная жидкость, зеленая, желтая и даже фиолетовая, через другие трубки из организма постоянно капала по капле кровь в один из приборов. Это происходило с периодичностью примерно в две минуты, установка судя по всему совершала химический анализ крови, а затем выдавала на своем табло показатели. Значение этих цифр было непонятно Кружкину, но то, что они успевали измениться кардинально за каждые две минуту однозначно настораживало солдата. Кружкина немного подташнивало и одновременно хотелось пить, он попытался позвать кого-нибудь. Но губы не поддавались и просто отказывались разомкнуться и издать звук. Однако, его попытки были замечены каким-то образом, судя по всему за пациентом велся пристальный видеоконтроль, в комнату тут же вошла Евгения со стаканом той самой жидкости, которая была внешне так похожа на апельсиновый сок. Но вопреки ожиданиям Кружкина она не поднесла стакан к нему, а извлекла новую стерильную трубку, опустила ее в стакан, а конец с иглой ловко запустила ему в вену. Оранжевая жидкость быстро потекла по трубке в тело. И через пару минут Кружкин почувствовал, как жидкость работает, и жажда действительно начала отступать.

Евгения продолжала стоять неподвижно до тех пор, пока стакан не опустел, затем она вытащила иглу и выбросила остатки процедуры в корзину рядом с кроватью. Кружкин хотел спросить, что с ним случилось, но тело по-прежнему не поддавалось.

– Вам лучше молчать и постараться отдохнуть, – ласково произнесла Евгения, она слегка склонилась над кроватью Кружкина, в ее лице было особое умиротворение и… жалость, какая бывает, когда родственники утешают тяжелобольного человека, но при этом все понимают, что спасение не придет.

Евгения подкрутила один из рычажков на дозаторе с лекарствами. И голова Кружкина начала быстро затуманиваться, предметы снова поплыли перед глазами. Его резко потянуло в сон, и через считанные секунды он уже не лежал в больничной палате, он рассекал гладь океана на лодке, встречался с друзьями и даже вернулся к своей семье; а на его лице отображался только глубокий крепкий безмятежный сон.

***

Маргарет слегка постучала в дверь, прежде чем зайти в палату, в которой проходил обследование Абзуков. Молодой человек немного встрепенулся при виде ее, он попытался оправить рубашку и всклоченные волосы, но выполнить задуманное ему помешало множество трубочек и датчиков.

– Добрый день, Маргарет! – нарочито весело произнес он и натянул на лицо веснушчатую улыбку. Абзукову было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что Маргарет была одной из ученых. Ее серебристые волосы и ярко-голубые глаза говорили громче научных наград и достижений.

– Здравствуй. Как ты себя чувствуешь? – Поинтересовалась Маргарет. Она присела на край кровати и поджала под себя ноги, было очевидно, что данная поза была совсем не удобна и доставляла девушке дискомфорт, но она чувствовала свою вину, что этот молодой человек оказался заточенным на базе, и теперь Маргарет уже серьезно сомневалась, вернется ли он когда-либо домой. Последнее задание закрутилось вереницей непредсказуемых событий, оно несло ее героев по неизвестному им сценарию, и Маргарет не хотела загадывать даже то, как закончится сегодняшний день.

– Не знаю… Уже не знаю, – солдат улыбнулся. – Утром все было хорошо, а потом меня привели сюда и начали делать кучу анализов, и теперь я уже начинаю чувствовать как мое состояние и правда ухудшается. Наверное, это паранойя, – Абзуков засмеялся, и Маргарет улыбнулась в ответ. – И потом еще ученый Мэтью приходил, допрашивал меня…

– Он спрашивал про твоего товарища? Смирнова? – Маргарет пыталась всем своим выражением выявить благосклонность и расположить Абзукова к себе, взрастить в нем желание поделиться с ней даже сокровенными секретами, ведь если Смирнов задумал ловушку, чтобы подловить Маргарет, то Абзуков точно в курсе хотя бы части дела, а если тот просто погиб, то… то уже ничего не исправить.

– Он не мой товарищ, – резко возразил Абзуков, он пытался всех убедить, что никак с ним не связан и ничего не знает. А всех, значит всех. В том числе и Маргарет, несмотря на то, что к ней он относился с особой теплотой. Абзуков видел девушку в первый раз, но ее яркие синие глаза непонятным образом сразу расположили его к ней, и он чувствовал по отношению к девушке, сидящей сгорбившись напротив, особую теплоту.– Да, он думает, что я участвовал в каком-то сговоре против Смирнова, – продолжил рассказ Абзуков.—Но это неправда! Мы с ним почти не общались, поэтому я и не забил тревогу, когда он не пришел ночевать. Да, что скрывать, я даже не заметил этого… – На этот раз не обошлось без слез, и Абзуков слегка всплакнул, насколько позволяли его театральные способности.

– Не переживай, – Маргарет слегка погладила солдата по плечу. – Я тебе верю, и ни в чем тебя не обвиняю. Просто расскажи мне, что было вчера? Когда ты его видел последний раз?

– Я не помню точно… – Абзуков прищурился и попытался вспомнить в какой из последних моментов они были вдвоем со Смирновым и когда их мог кто-то видеть. – Когда мы вернулись с задания. Мы ездили вычищать территорию, – на слове «вычищать» голос Абзукова слегка поник, он словно перемалывал это слово как кусок старого жесткого полена, который плохо поддавался обработке. – И когда мы вернулись, разобрали вооружение и разошлись. Все, больше я его не видел. Я потом пошел в спортзал, потом ужин и спать… Еще погулял немного перед сном.

– А такое уже бывало, чтобы Смирнов не приходил домой ночевать? – до сих пор Абзуков ни слова не упомянул о разговоре Смирнова с Маргарет, и судя по всему, он и, правда, ничего не знал.

– Не знаю, вроде нет. Бывало, что я ложился спать раньше, но утром когда просыпался, Смирнов был на месте, – соврал Абзуков. Возможно, два солдата и не были близкими друзьями, и, скорее всего, назвать их товарищами в «гражданском» смысле слова, как это бывает у одногруппников или ребят, живущих по соседству, их было нельзя; но они в полной мере могли именовать себя военными товарищами, а это значило, что каждый стоял друг за друга горой, и случись что (например, один из них не придет ночевать, это же все-таки не город, задержаться в ночном клубе нельзя), то другой обязательно отправиться на поиски своего «военного товарища». Как результат, подобной ситуации не возникало, Смирнов и Абзуков всегда знали о местонахождении друг друга, и в случае трудностей каждый был готов незамедлительно отправиться на помощь.

***

Маргарет откинулась на спинку кресла, в ее руке дымила очередная сигарета. Судя по наполнению пепельницы, стоящей недалеко от края стола, это была уже даже не первая пачка сигарет. Маргарет курила очень редко. Ей удалось побороть эту привычку студенчества. Но в моменты, когда ее жизнь наполнялась чередой непредсказуемых событий, ей не удавалось себя сдержать, и пристрастие к сигаретам снова всплывало на вершину ее привычек и желаний. Она нервничала, их телефонный разговор с Клодом откладывался уже на два часа, вернее сказать, он просто не звонил по непонятной для Маргарет причине, и в голове начинали возникать самые страшные картины возможных событий, которые откладывали их разговор. Раньше такого никогда не случалось. Как-то раз Клод перенес разговор, но сообщил об этом своевременно. Теперь же девушка сидела в абсолютном неведении и непонимании, есть ли смысл не отходить от телефонной трубки и дальше, либо можно отправиться в лабораторию.

Наконец, аппарат издал звук. Маргарет напугалась, это случилось так неожиданно, в тот самый момент, когда надежда уже практически покинула ее. Девушка слегка подскочила на стуле, затем застыла и так и сидела недвижимая, пока телефон надрывался. Маргарет поняла, что несмотря на то что она хотела поговорить с Клодом и спросить его, что произошло с их солдатом, с другой стороны, она безумно боялась этого разговора. Да и к тому же, кого Маргарет пыталась обмануть, ведь она бы никогда не решилась ничего спрашивать у Клода, его действия всегда были вне сомнений. Телефон издал последний надрывной трезвон и умолк.

– Черт! – сухо вскрикнула Маргарет, она сжала кулаки и со всей силы начала колотить себя по животу. – Он больше не позвонит! Что я теперь буду делать… – Слезы начали подступать, как телефон зазвонил снова. Девушка отчаянно схватила трубку и прохрипела. – Алло! Маргарет у телефона.

– Маргарет, добрый день! – в трубке раздался радостный голос Клода. Он был как всегда приветлив, а его корявый французский акцент добавляла фразам комизма. Раньше это поднимало Маргарет настроение, но не сегодня. Сегодня она даже не слышала его слов, будто их смысл сразу оседал в ее сознании, минуя тот участок мозга, который отвечал за восприятие эмоций и настроений.

– Добрый день, Клод, – ответила Маргарет также угрюмо, как и ощущала себя сейчас.

– Что же вы не берете трубку? Я уже начал переживать, – нарочито притворно выразил жалость и сочувствие Клод, что только добавляло, даже как бы подчеркивало смысл, мне все равно, чтобы с вами не случилось, главное это только выполнение наших целей.

– Простите, Клод, не успела подбежать. Наш разговор начался чуть позже… – начала Маргарет, но продолжить эту тему не решилась. – Я успела отвлечься. Прошу прощения.

– Вы прощены, Маргарет, – также весело ответил Клод.

– Клод, вы хотели что-то обсудить? – не просто же так он написал о звонке, вряд ли Клод жаждал поговорить о погоде или королеве Виктории.

– Да, конечно, хотел узнать новости. Как дела на базе? – голос собеседника стал чуть жестче. Незнающий бы даже не заметил этих изменений, но Маргарет общалась с ним не первый год, и могла определить подобные перемены в настроении.

– Все… стабильно. Ухудшилось состояние солдата, который спас девушку.

– А сама девушка как? – Клод слегка кашлянул, что только делала более очевидным его желание узнать эту новость как можно скорее.

– С ней все хорошо. По-прежнему все хорошо. Как результаты анализов? – Решилась спросить Маргарет. – Вам потребуются еще образцы?

– Нет, всего достаточно. Маргарет, на самом деле я хотел обсудить другой вопрос. – Клод выждал паузу, но Маргарет продолжала сохранять молчание. – Нас интересуют останки детей, которых вы уничтожили в лесу.

– Что? Что вы имеете в виду? Это невозможно, мы же применяли специальные огнеметы, они ничего не оставляют!

– Пепел? – в голосе Рона сквозил сарказм, который можно было интерпретировать следующим образом: нам это необходимо, а то как вы обеспечите решение нашей проблемы, никого не волнует.

– Пепел… – Маргарет сомневалась. Она не была уверена, можно ли еще собрать пепел, ведь его быстро разносило ветром, но еще больше она сомневалась, стоит ли задавать лишние вопросы и сопротивляться. – Да, я думаю, пепел мы сможем собрать.

– Вы думаете или вы соберете? – Клод уже откровенно издевался.

– Мы соберем. Сколько нужно? – и все? Он звонил ей только ради этого? Ради пепла? Да и зачем он им… похоже они нашли в анализе Алисон что-то необычное.

– пробирку. Можно больше, если сможете собрать больше.

– Хорошо. Завтра утром будет готово, – кто-то постучал в кабинет Маргарет, разговор нужно было заканчивать быстрее.

– Нет, завтра поздно. Сегодня ночью снова пришлем наш вертолет, он и заберет посылку, как и в прошлый раз.

– Клод! – Маргарет сама не ожидала, что ее слова прозвучат настолько грубо.– Не надо как в прошлый раз! У нас может не остаться солдат для очередной посылки.

– Хорошо, – Клод слегка засмеялся, Маргарет чуяла нутром, как его толстые губы расплылись в улыбки до ушей, и он еле сдерживал себя, чтобы не залиться поросячьим смехом.

– И еще, Маргарет, – Клод снова преднамеренно выдерживал паузу, Маргарет на этот раз подала голос.

– Да, Клод, я вас внимательно слушаю, – смиренно ответила она.

– Больше никаких исследований и анализов девушки, которая спаслась. Никого к ней не пускать. Дальнейшие указания вы получите позднее, – звуки металлического голоса отскакивали от телефонной трубки как мячик и пронзали череп Маргарет.

– Почему? —постаралась ответить также холодно она.

– Дальнейшие указания будут позднее, – только ответил Клод и просто положил трубку.

В кабинет снова постучали, и Маргарет, наконец, пригласила посетителя войти. Это был Макс, на его лице сияла радостная улыбка.

– Маргарет, ты занята? – он вбежал в комнату вприпрыжку, и явно не мог устоять на месте. Молодой человек постоянно перескакивал с ноги на ногу.

– Нет, я тебя слушаю. У тебя хорошие новости? – впервые с вчерашнего вечера Маргарет слегка улыбнулась.

– Да! Просто превосходные! Я нашел необычные антитела в крове Алисон! – заметив на лице Маргарет недоумение Макс пояснил. —Алисон, это та девушка, которую мы спасли.

– Ах… и что с ней? – Маргарет чувствовала, что Макс на пороге важного признания, но… скорее всего его находки придется скрыть.

– В ее крови есть антитела к неизвестному нам вирусу, вернее сказать, на данный момент мы не смогли его определить. Нам потребуется доступ к международной базе, а для этого нужна ты, – Макс широко улыбнулся, его слегка кривоватые зубы сверкали как лысина на солнце, но он ничуть не смущался.

– Так вот зачем ты ко мне пришел? – весело подразнила его Маргарет. Оптимизм врача явно был заразителен. – Зачем еще вам нужна старая Маргарет? – засмеялась девушка.

– Маргарет, ты не старая! И к тому же скажем так, я смог оторвать себя от микроскопа только благодаря тому, что мне потребовался твой доступ к базе. Находка слишком необычная! Идем же скорее.

– Кто еще об этом знает? – Маргарет спросила осторожно, она не спеша встала со стула и начала ходить из стороны в сторону, периодически поглядывая из окна.

– Никто, пока что только я… А что? Что такое? – Макс убрал руки в карманы и сделал несколько шагов к двери. Он никогда не разделял стремление других ученых обвинить Маргарет в сговоре с властью, но вот сейчас… когда все так ждали ответов, она боялась, что остальные их все-таки получат? И эта мысль наталкивала Макса на определенные выводы…

– Нет. Нет, ничего, – Маргарет поспешила успокоить врача. – Я только не хочу обнадежить коллектив. Макс, пойми, ситуация очень серьезная. Дать людям надежду, а потом отобрать… это ведь еще хуже, чем совсем ничего не обещать.

– Да… – Макс задумался, а может она была права? – Что ты предлагаешь сделать?

– Давай вместе посмотрим базу, сравним результаты, но… только ты и я, больше никто не должен ничего знать, – Макс только кивнул в ответ. – И еще, Макс, – поспешила добавить Маргарет, – никаких официальных записей. Ничто не должно выдать наш секрет, ты понял?

Врач явно выразил недоумение и недоверие по отношению к просьбе Маргарет.

– Почему? – медленно произнес он, словно пробуя слова на вкус, пытаясь их распробовать, и понять причину такой секретности.

– Верь мне, просто верь, я пытаюсь защитить нас всех, а чтобы это сделать, никто не должен обнаружить наши дальнейшие находки, никто даже не должен понять, что мы что-то продолжаем исследовать.

– Маргарет, – Макс посмотрел ей в глаза, слегка сощурился и, выждав некоторое время, добавил.– Я верю тебе. Вернее, я могу сделать вид, что верю тебе, но только при одном условии.

– Каком?

– Ты тоже будешь верить мне, или делать вид, мне не важно, но я хочу знать про проект, – Макс продолжал смотреть в упор на Маргарет.

– Какой проект? – попыталась спросить она как можно невиннее.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Я приду сегодня вечером, и ты мне все расскажешь, а затем мы вместе отправимся исследовать необычные антитела Алисон, – Макс снова улыбнулся и, не дожидаясь ответа, повернулся к выходу из комнаты.

– Макс, – окликнула его Маргарет.– Я очень хочу все тебе рассказать, – соврала она.– Но давай не станем торопиться. Это и правда сверх секретная информация, и на самом деле, если ты ничего не знаешь, то это даже лучше для тебя самого. Давай начнем работать вместе, изучим глубже анализ крови Алисон, а затем… когда я пойму, что это безопасно, в первую очередь для тебя, я все тебе расскажу. Макс?

Врач ничего не ответил, а только молча вышел из комнаты, хлопнув дверью.