Текст книги "Индивидуальность: стратегии поиска"

Принципиальное отличие нового качества, полученного в ходе антропосоциогенеза, на основе которого оно возникло, – качественно иной тип взаимоотношений особи с окружающей средой, основанный на систематическом производстве орудий труда искусственными средствами их обработки. Для этого действия только биологических закономерностей (факторов биологической эволюции): мутационного процесса, популяционных волн, дрейфа генов, изоляции и естественного отбора – недостаточно. Происхождение человека – уникальное явление, при котором осуществляется переход от биологических к социальным закономерностям. Социальные факторы антропогенеза (трудовая деятельность, общественный образ жизни, речь и мышление) приобрели важное значение в эволюции человека. Социальная эволюция человека сложилась на фундаменте биологической эволюции. Это означает, что возникновение социальной формы движения материи не отменяет действия биологических законов, лишь изменяет их проявление (например, естественный отбор потерял ведущую роль как фактор видообразования, выполняя стабилизирующую функцию; теряет свое значение изоляция за счет активной миграции и устранения национальных и расовых предрассудков; в настоящее время численность человечества не подвержена значительным колебаниям, то есть действие популяционных волн сказывается только в малонаселенных регионах). Биологическая эволюция человека ныне не выступает как процесс изменения генофонда отдельных популяций, она носит социально опосредованный характер.

Существует группа фактов, позволяющих утверждать, что биологическая эволюция человека продолжается: сохраняются некоторые формы естественного отбора; происходит историческое изменение психофизических функций; углубляется дифференциация на группы по биологическим параметрам; возрастает роль эмоциональных, волевых и других психологических факторов.

Наиболее интересная проблема антропосоциогенеза – эволюция мозга. Когда в результате восстановления черепов ископаемых высших приматов и гоминид было выявлено заметное различие в объемах мозга по сравнению с мозгом современного человека, родилась идея чисто количественной грани между обезьяной и человеком: предположили, что все ископаемые, имевшие объем мозга менее 750–800 см³, – обезьяны, а перешедшие через этот барьер – люди. Однако оказалось, что на заключительных этапах антропосоциогенеза определенную роль играет не столько масса мозгового вещества (которая у классического неандертальца порой превышала объем мозга современного человека), сколько его структура. Одним из методов реконструкции процессов эволюции мозга является изучение слепков с внутренних сторон черепа ископаемых форм. Это позволяет определить основные тенденции изменения мозга, зоны интенсивного роста. Новые функции вели к формированию новых структур в коре больших полушарий. В связи с орудийной деятельностью увеличение мозга началось сразу в двух очагах: нижнем теменном (у современного человека он связан с действием рук) и нижнем лобном (двигательная зона устной речи). Далее формировались новые эпицентры – зоны, находящиеся в месте смыкания частей коры, регулирующих зрение, слух и осязание, отвечающие за переработку в комплексном виде информации, поступающей извне. Последняя зона роста – лобные доли – сосредоточие механизмов, управляющих социальным поведением, центры ассоциативного мышления, абстрактного мышления и т. д.

Мозг человека в сравнении с мозгом шимпанзе не содержит ни одного нового типа клеток и тканей, к тому же отдельные его части имеют аналогичные пропорции. Различие состоит в меньшей у человека плотности упаковки нейронов в коре, в большем числе дендритов (большей плотности межнейронных связей), в большом числе нейронов коры с короткими аксонами и в большом количестве (на единицу объема коры) нейроглиальных клеток. Наконец, соотношение абсолютного числа нейронов коры человеческого мозга и коры шимпанзе равно 1,4:1,0. В сумме известные до сих пор структурные и физиологические различия между мозгом человека и шимпанзе кажутся тривиальными, поэтому возникает проблема объяснения генезиса принципиальных различий в сфере поведения и психики между этими двумя видами.

По В. Иванову{140}140
  Иванов В. Чет и нечет. М., 1977. С. 6, 23, 24, 25, 27, 50.


[Закрыть], правое полушарие «специализируется» на решении пространственных задач, распознавании нечленораздельных звуков, в нем хранится информация об именах существительных и их коннотатах. Оно распознает иероглифические символы и низкие по высоте звуки, лица людей. Правое полушарие оперирует с конкретным временем в конкретном пространстве, не «понимает глаголов» и не «способно» лгать.

Левое моложе правого. Оно «отвечает» за анализ речи и ее денотативную сторону, распознавание высоких звуков, левое полушарие оперирует с абстрактными понятиями, например, «истина», «ложь». Современные исследования обнаруживают доминирование левого над правым, но Иванов подчеркивает, что эта доминанта относительна и возникает не с момента рождения, а в процессе взросления и обучения.

Группа российских биологов выдвинула интересную гипотезу. Основываясь на результатах серии экспериментов{141}141
  Герасимов И. В. Право– и левополушарные формы сознания в истории культур //? 1996. № 6.


[Закрыть] с белыми мышами и на анализах медицинской статистики, они предположили, что в течение последнего десятилетия происходит глобальный сдвиг от относительной доминанты левого полушария в сторону усиления активности правого. Этот сдвиг относительной доминанты активности мозга у белых мышей проверялся остроумно просто. Мышь запускают в лабиринт, где она вольна выбрать направление движения. Если предпочитает в узловых точках поворачивать налево, у нее доминирует левое полушарие (левополушарный центр моторной активности). Это объясняется тем, что более активный левый моторный центр стимулирует работу правых конечностей грызуна (из-за перекрестка «представительства» конечностей в полушариях). Шустрее «загребая» правыми лапками, мышь поворачивает налево. Схожим образом традиционно «левополушарный человек», стараясь двигаться прямо в лесу, неизбежно отклоняется влево (старинное объяснение – леший водит).

До экспериментов люди строили и рисовали лабиринты. Лабиринт Минотавра – архетип поражающей воображение загадки, является символом рока, неумолимо ведущего человека по жизни к предначертанной заранее цели. Первые примитивные чертежи лабиринта относятся к эпохе неолита{142}142
  Doob P.R. The Idea of the Labyrinth: From Classical Antiquity through the Middle Ages. London, 1990.


[Закрыть]. Периоды максимальной концентрации различных типов лабиринта совпадают с классической пропорцией мировой истории. Первый период нарастания доли левых совпадает с Римской империей и обрывается с ее падением. Схожая динамика характеризует расцвет средних веков. Перелом в сторону левой доминанты обнаруживается на заре Реформации и начала Нового времени.

По С.Сперанскому, это свидетельствует о том, что «мы меняемся»{143}143
  Сперанский С. Кажется, мы меняемся // Знание – сила. 1992. № 10.


[Закрыть], условно говоря, от рационалистической доминанты к «мистической» – доминированию интуитивного мышления. Этим он объясняет поток сообщений о паранормальных явлениях и рост иррациональных настроений. Ю.М. Лотман призывал к осторожности в проведении параллелей «между новыми открытиями в области мозговой асимметрии и семиотической асимметрией культуры», однако считал исследования в этом направлении плодотворными и крайне важными: «Та или иная исторически сложившаяся фаза культуры, неизбежно характеризуясь сложной гетерогенностью… переорганизовывает себя. Так, может утрироваться „левополушарность“ и приглушаться, исключаться из норм и как бы не „существовать“ противоположная тенденция. Возможно и прямо обратное»{144}144
  Лотман Ю.М. Избранные статьи. Таллин, 1992. С. 53, 55.


[Закрыть].

История представлений о мозге прекрасно изложена в статье Л.Е. Этингена, опубликованной в журнале «Человек»{145}145
  Этинген Л.Е. Высшая форма природы // Человек. 1997. № 4, 5.


[Закрыть]. Приведем основные положения этой статьи. Мозг – это желеобразная рыхлая, бледная масса, у трупа почти обескровленная. Следовательно, мозг – орган несущественный, необходимый только для охлаждения крови. Но уже в античности и Средневековье существовали иные воззрения на природу мозга.

Так, врачи Древнего Египта подметили, что повреждения мозга вызывают болезненные состояния других отделов тела.

Гиппократ считал, что благодаря мозгу появляются радость, удовольствия, веселье, печаль, слезы, боль, скорбь.

Мозг – как местонахождение души; с точки зрения Фомы Аквинского душа тройственная:

1) растительная – живет в печени (органы тела)

2) чувственная – в сердце (органы чувств)

3) разумная – в мозге (объединяет 1 и 2)

Декарт полагал, что душа обретается в шишковидной железе, крепившейся сверху к стволу головного мозга; анатом Ланцизий (средние века) – в связывающем полушарии мозолистом теле; А.Везалий – в полосатом теле, запрятанном под полушариями.

В 1977 году нейрофизиолог, лауреат Нобелевской премии по медицине Д.Экклз убеждал, что душа возникает под действием сверхъественных сил, а лишь потом соединяется с мозговой тканью.

Апостол Павел: «Тела ваши суть храм Живущего в вас Святаго Духа, который имеете вы от Бога» (1 Кор. 6, 19).

По Экклзу, следует ввести понятие «психон» – ментальная единица, пронизывает короткие отростки нервных клеток (нематериальна).

Материалистическую точку зрения отстаивал Рудольф Вирхов: «анатомировал уже тысячи мозгов, но еще ни разу не обнаружил душу».

У взрослых граница веса мозга ниже 800 грамм – явный недостаток умственного развития – и 2850 грамм – самый большой из взвешенных (принадлежал идиоту-эпилептику). Анатомически не выходил за пределы нормы обычного строения мозг следующих людей:

В конце XIX века русский анатом Д.Н. Зернов доказал, что вариации головного мозга обусловлены не расовыми различиями, а индивидуальным разнообразием (масса тела, пол, наследственность, среда). Мозг хронических алкоголиков весит меньше.

После тридцати лет ежедневно отмирает 30–50 тысяч клеток, масса постепенно уменьшается на 17–22 %, сморщиваются клетки.

А.Шопенгауэр искал в деталях анатомии человека черты («печать») гения. Он считал, что у таковых мозг необыкновенно развит в ширину и «вышину», ткань отличается «чистейшей, отборнейшей, тончайшей и легко возбудимой субстанцией». Небольшой рост и короткая шея для гения предпочтительнее, так как при этом кровь быстрее достигает головы, нервная ткань в черепе сильнее сотрясается от пульсовых колебаний.

Ныне сложные исследования на уровне ультрамикроскопических наблюдений – у особо одаренных людей пирамидные клетки распространены за пределы того мозгового слоя, где они имеются у нормальных, плюс более многочисленные связи между мозговыми полями{146}146
  Боголепова И.Н. Некоторые особенности строения корковых полей 44 и 45 в мозге одаренных людей // Морфология. 1993. № 9, 10.


[Закрыть].

Количество нервных клеток приблизительно 15 миллиардов, каждая имеет 7–10 тысяч связей. Следовательно, для мозга характерна структурная, функциональная и информационная избыточность. Таким образом достигается гибкость, устойчивость, надежность функции. Функциональная единица мозга – не отдельная клетка, а их объединение – нейтронный ансамбль. Глиальные клетки составляют 40 % объема мозга (100–130 миллиардов клеток) – матрица для нейронов, влияет на их активность.

Совместная работа достигается за счет нервных волокон, пересекающих среднюю линию головного мозга. Самое крупное – мозолистое тело (175 млн.) – распространяет межполушарную информацию, одновременно обобщает то, что выполняется обоими полушариями, для слияния в одно «Я». При разрушении (в 60-х годах применялось при лечении эпилепсии) – два независимых сознания.

В современной науке сформировался ряд гипотез, описывающих причины значительного развития мозга в антропосоциогенезе. Подробнее остановимся на каждой из них.

Первая гипотеза. Так, например, шведский исследователь Линдблад описывает южноамериканских индейцев, живущих в тропическом лесу, которые являются самыми древними людьми на Земле, причем предшественником человека была «безволосая обезьяна» или «икспитек», ведущая водный образ жизни. Редуцированная волосатость, прямохождение, длинные волосы на голове (исключая негроидные формы) присущи только человеку. Эмоциональность и сексуальность обусловлены особенностями жизни водяного гоминида (меньшую часть суток он проводил на суше). Как всегда, когда новый образ жизни повышает процент выживания, мутационные изменения наследственных структур влекут за собой приспособление к водной среде. Здесь это выражается в уменьшении волосатости тела и развитии слоя подкожного жира. Однако на голове волосы длинные – важный фактор выживания детенышей. По той же причине у женщин большие груди с хорошей теплоизоляцией. У детей в первые годы жизни особенно мощный слой подкожного жира. Ноги у икспитека длиннее рук, большие пальцы ног не противопоставлены и направлены вперед. Осанка при ходьбе более прямая – возможно такая же, как у нас. Другими словами, у икспитека вполне человеческий вид, во всяком случае, на расстоянии{147}147
  См.: Линдбад Я. Человек – ты, я и первозданный. М., 1991.


[Закрыть]. Дальнейшее развитие черепа и мозга привело к появлению человека современного типа.

Вторая гипотеза сформировалась в рамках научных исследований по «космическому катастрофизму», то есть о возникновении человека в связи со вспышкой близкой сверхновой звезды. Зафиксировано, что вспышка близкой сверхновой звезды по времени (один раз в 100 миллионов лет) приблизительно соответствует возрасту древнейших останков человека разумного (~35–60 тысяч лет назад). Ряд антропологов считает, что появление человека обусловлено мутацией. А импульс гамма и рентгеновского излучения от вспышки сверхновой сопровождается кратковременным (1 год) увеличением числа мутаций из-за увеличения ультрафиолетового излучения как мутагенного агента. То есть жесткое излучение, порожденное вспышкой сверхновой, могло вызвать необратимые изменения в клетках мозга некоторых животных, в том числе и гоминид, или рост самого мозга, что привело к формированию разумных мутантов вида «Человек разумный».

Третья гипотеза объясняет происхождение человека так: современный человек – мутант, возникший вследствие инверсии земного магнитного поля. Установлено, что земное магнитное поле, которое в основном задерживает космическое излучение, по неизвестным до сих пор причинам иногда ослабевает. Тогда происходит перемена геомагнитных полюсов – геомагнитная инверсия. Во время таких инверсий степень космических излучений резко возрастает. Исследуя историю Земли, ученые пришли к выводу, что в течение трех последних миллионов лет полюса Земли четыре раза менялись местами. Эту гипотезу усиливает тот факт, что человек появился в то время и в тех местах, где сила радиоактивных излучений оказалась интенсивной для изменения человекообразных обезьян. Именно такие условия сложились ~3 миллиона лет назад в Южной и Восточной Африке – в период отделения человека от мира животных. Именно в это время, по мнению геологов, в силу сильных землетрясений обнажились залежи радиоактивных руд. Вполне возможно, что вызванные радиацией мутации глубоко изменили австралопитека – он стал способен совершать действия, необходимые для его безопасности и обеспечения пищей. В соответствии с этой гипотезой питекантроп появился ~640 тысяч лет назад, когда наступило второе изменение геомагнитных полюсов. При третьей инверсии (~250 тысяч лет назад) – неандерталец, при четвертой инверсии – современный человек.

Четвертая гипотеза – об изменении структуры мозга у гоминид в силу его адаптации к экстремальному тепловому стрессу – разделяется на три возможных объяснения.

Первое – вполне вероятно, что наиболее ранняя форма охоты у гоминид – охота индивидуальным способом, состязание на выносливость. Такая охота требует многочисленных марш-бросков в тропической саванне и должна вызвать сильный тепловой стресс, который угрожает расстройством деятельности нейронов коры, весьма чувствительных к росту температуры. В итоге наступает временное нарушение пространственной ориентации и памяти. Человек обладает уникальной, не встречающейся у других приматов адаптацией, предохраняющей от перегрева тела и облегчающей потерю тепла через выделение и испарение (отсутствие волосяного покрова, исключительно развитая система потовых желез). Однако этого недостаточно для предохранения от перегревов сосудов головного мозга.

Второе объяснение звучит так. У быстро бегающих млекопитающих тропической зоны имеются специальные приспособления для поддержания специальной температуры в сосудах мозга (например, сети сосудов у газели Томпсона, благодаря которым температура после 7 минут бега со скоростью 40 км/ч возрастает только на 1°, а температура крови в периферических сосудах на 5°). Адаптация гоминидов к тепловому стрессу была иной – создание дополнительных нейронов коры и увеличение числа связей между ними. Все нацелено на то, чтобы существование мозга как целостности оставалось действенным даже тогда, когда нарушается деятельность части нейронов. Такая адаптация вытекает из теории фон Нейтмана – стабильность функционирования сложной системы, состоящей из нестабильных элементов, может быть достигнута увеличением числа элементов и числа связей между ними.

Третье объяснение: подобного рода естественный отбор рассчитан на создание мозга не столько «разумного», сколько устойчивого к периодическим, экстремальным тепловым стрессам. Возникший таким образом мозг, имеющий избыток нейронов и связей, приобрел интеллектуальный потенциал, который есть побочный эффект устойчивости к тепловому стрессу. Эти новые потенции мозга были потом использованы для целей, которые изначально не преследовались: для абстрактного мышления, символической коммуникации, в том числе и для совершенствования техники охоты. Последнее сделало охоту менее тяжелым занятием и тем самым сначала уменьшило, а затем и устранило действие отбора для адаптации к перегреву. С этого момента эволюция гоминид шла в направлении отбора на разумность. Если бы гоминиды не стали использовать полученные в результате тепловой адаптации избытки нейронов «разумно», то мозг стал бы преобразователем информации с еще большими возможностями.

Каждая из выделенных гипотез в настоящее время нуждается в дополнительном основании.

Важное значение в понимании механизмов формирования цивилизации имеет проблема возникновения речи. Существуют два пути передачи информации от одного индивида к другому. Первый заключается в передаче от родителей к детям информации, закодированной в ДНК, определяющей структуру организма. Прогрессивные изменения этой информации называют «соматической эволюцией», эволюцией тела. Второй путь – передача информации от одного индивида к другому через нервную систему путем подражания или обучения, с использованием языка или без него. То, что передается от индивида к другому не через гены, биологи называют термином «культура» или традиция (в этом смысле элементы культуры имеются у некоторых животных). При этом производятся новые материальные блага, а также нематериальные духовные ценности (магия, религия, искусство, наука и др.). Прогрессивные изменения этой информации называются «экзосоматической» (внетелесной) эволюцией.

Культура обладает биологическим аспектом, поскольку становится возможной благодаря изменениям нервной системы, происходящим в ходе соматической эволюции. Здесь можно различить несколько этапов:

– контроль над нервными функциями, определяющими поведение, передается от более древних к более новым, «высшим» отделам нервной системы;

– когда контроль над поведением передается более высоким центрам, те типы поведения, которые раньше были врожденными, становятся все в большей степени зависимыми от научения. Это означает также, что поведение становится все более изменчивым;

– животные, образующие социальные группы, согласуют свое поведение с действиями всей группы и таким образом усваивают то, что знают более опытные члены группы;

– животные начинают прямо обучаться путем подражания. Достигнув этого высокого уровня, они начинают развивать истинную культуру.

Человеческая культура существует благодаря языку. Человек обладает способностями анатомического и нервного характера, отсутствующими у других животных, которые позволяют нам пользоваться языком. Поэтому лингвистика включает естественно-научные аспекты: вопрос о том, как произносятся и слышатся звуки, и вопрос о том, как они передают информацию. Данный раздел знания называют психолингвистикой. Для использования языка нужна способность к абстрагированию и к формированию общих понятий. Понятия заменяются символами – словами, которые постепенно образуются из звуков и жестов, выражающих намерения, настроения и эмоции. За стадией одиночных слов или их парных сочетаний следует развитие синтаксиса, который устанавливает взаимоотношения между словами.

Способность пользоваться синтаксисом имеет анатомическую основу. У человека участок левого полушария мозга, называемый полем Брока и отсутствующий у человекообразных обезьян, по-видимому, специфически связан с активной речью и с ее пониманием. Поле Брока расположено возле участка, где находятся различные моторные центры, управляющие движением губ, рук и др. При повреждении этой области (инсульт) страдает речь, что выражается в так называемой афазии – частичной или полной неспособности говорить и понимать речь. Существует множество форм афазии; в зависимости от точной локализации и величины очага поражения замедляется и ухудшается артикуляция звуков, грамматический строй речи, иногда возникают трудности в понимании сложных предложений. В левом полушарии у человека расположено и поле Вернике, связанное с другим полем, получающим сигналы от слуховой системы. При повреждении этой области возникают трудности в понимании слов, хотя речь может оставаться беглой, ее содержание становится пустым. Поле Вернике отвечает за установление связей между звуками и другими сигналами, например, приходящими из памяти.

Как и многие другие формы поведения, использование языка связано с участием как врожденных, так и приобретенных механизмов. Существует сильная врожденная тенденция к самовыражению посредством языка. Лингвистика – это в какой-то степени раздел нейрофизиологии, изучающий структуру и функции тех мозговых нервных сетей, с которыми связана основная структура языка. В то же время существует множество языков и наречий, и ребенок еще должен обучиться своему родному языку, так что специфические особенности любого языка передаются с помощью культурных, а не генетических механизмов.

Язык в своем развитии проходит несколько стадий. Стадия «настоящего языка», по общему соглашению всех лингвистов, начинается с создания синтаксиса, определяющего взаимоотношения между словами. Средства для этого в различных языках могут быть разными. В английском средством установления взаимоотношений между словами является порядок слов: фраза «the man loves the dog» означает «человек любит собаку», а фраза «the dog loves the man» – «собака любит человека». Но во многих других языках, например в латинском и русском, соподчинение слов выражается их формой, а не порядком. Так, «homo canem amat» тоже означает «человек любит собаку», homo здесь именительный падеж, поэтому фраза не изменит смысла и после перестановки слов. По мнению, которое разделяет большинство специалистов, причиной развития синтаксиса в основном было желание уменьшить возможность двусмысленностей.

К сожалению, не имея машины времени, мы не можем услышать первое произнесенное слово. Можно лишь предположить, что язык возник из знаковых систем, широко распространенных у животных. Такие системы могут быть весьма сложными и дифференцированными. Так, доминирующие самцы в стае верветок могут издавать шесть разных сигналов опасности:

1, 2 – просто опасность;

3 – человек или змея;

4 – опасность сверху (вся стая бросается с деревьев вниз);

5 – леопард;

6 – опасность внизу (реакция, обратная 4).

Среди лингвистов распространено мнение, что знаковые системы животных и человеческие языки несопоставимы: языку присуща иерархичность построения, произвольность знаков и открытость (способность сообщения удлиняться для передачи большего объема информации, например: дождь; дождь пошел; дождь пошел сегодня утром и т. д.).

Но все эти свойства возникли в ходе эволюции, никто из биологов не отрицает, что такой совершенный орган, как глаз, возник из нервного окончания, закрытого слоем пигментных клеток. А ведь этот предшественник глаза лишен способности к фокусировке изображения, аккомодации, цветному зрению.

По останкам первобытных людей трудно установить, когда предлюди научились произносить все гласные и согласные. Современные языки могут очень различаться по набору фонем, однако особенности ротовой полости и гортани у всех людей практически одинаковы. Переломный момент в эволюции языка настал не с изменением гортани, а когда сформировался центр речи зона Брока. Скорее всего, это произошло более миллиона лет назад в экваториальной Африке, когда первое звено в роду Homo – Homo Habilis (Человек умелый) сменился питекантропом (Homo Erectus), так как к этому времени относят находки стандартизированных рубил, сечек. В то время человек стал умелым охотником на крупную дичь – слонов, носорогов, крупных жвачных. Ясно, что коллективная охота и изготовление рубил сложнее без развитого речевого канала.

Выделим гипотезы речевого филогенеза:

1. Теория звукоподражания: человек обрел язык, подражая звукам окружающей природы. В защиту этой теории предлагаются следующие аргументы:

– в любом языке есть звукоподражательные слова – идеофоны (например, «ку-ку» – кукушка, «хлоп» – хлопать; рычать, ахать, охать, цыкать, чирикать и т. д.);

– в детской речи одними из первых появляются слова такого образования, как «би-би» – машина, «ав-ав» – собака. В качестве дополнительного примера можно привести следующие слова из языка африканского племени эве для обозначения походки: «бохо-бохо» – неуклюжая, тяжелая поступь грузного человека; «пиу-пиу» – упругая, семенящая походка.

2. Трудовую теорию происхождения языка (теорию трудовых выкриков) в XIX веке выдвинули Л.Нуаре, К.Бюхер. Они утверждали, что язык возник из звуков, сопровождающих совместную трудовую деятельность.

3. Жестовая теория происхождения языка. В XIX веке ее поддерживал В.Вундт, а в XX веке Н.Я. Марр. Они выдвигали такие аргументы:

– ребенок до фоно-лексико-грамматической структуры создает особую невербальную (преимущественно жестовую) протоязыковую систему;

– в опытах зоопсихологов можно узнать о следующих результэтах{148}148
  Лендел Ю. Обезьяна. Человек. Язык. М., 1981.


[Закрыть]: по обучению шимпанзе языку жестов, так как у шимпанзе недоразвит аппарат артикуляции. Гарднери обучал шимпанзе Ушо (11 мес). За 3 года шимпанзе научилась пользоваться 132 знаками американского жестового языка. При этом проявились черты, сходные с теми, которые встречаются при речевой эволюции ребенка:

а) развитие переносного значения жестового языка. Служитель Джек не обращал внимания на просьбы шимпанзе дать ей пить. Тогда она ввела в обращение сигнал «грязный» – «Грязный Джек, дай пить!».

б) изобретение новых знаков. Впервые увидев лебедя, назвала его водяной птицей, последовательно изобразив знаки «пить-жидкость» и «птица».

в) развитие синтаксической структуры речи. При комбинировании знаков на первое место ставится субъект действия, на второе – действие, на третье – объект. Например, такая «фраза»: «Ты щекотать Ушо».

Существует интересная концепция, объясняющая происхождение речи в связи с формированием прямохождения. Вообще взгляды на причины формирования прямохождения весьма разнообразны{149}149
  Обзор по: Цаплин В.П. Новый взгляд на историю возникновения прямохождения // Философские исследования. 1997. № 2.


[Закрыть]:

– П.Виллер считает, что прямохождение вызвано инстинктивным стремлением гоминид до минимума свести воздействие солнца на организм;

Д.Ламберт: «человек встал на ноги, чтобы лучше видеть и преодолевать водные преграды»;

– П.Сушкин: «прямохождение есть результат приспособления к скалолазанию»;

– А.Харди: «прямохождение – результат приморского обитания».

В.М. Розин полагает, что развитие знаковых систем – основной фактор выделения человека из мира животных. Он показывает, что знак формируется как преодоление парадоксальной ситуации в стае человекообразных приматов. Внутривидовая агрессия оттесняет более слабых в места, менее приспособленные для жизни. Естественно, возникают агрессивные отношения и как следствие – настоятельная необходимость поддерживать функционирование стаи. Но звуки ведут к нарушению «режима тишины», к гибели. Молчание в мире животных в некоторых ситуациях важное условие выживания. Парадокс разрешается возникновением языка, изначально состоящего из мимики, прикосновений и жестов, перерастающего в устную речь. Язык стал средством, вызвавшим прямохождение. Жестовый язык требует свободных рук. Жестовые знаковые системы сохранились у некоторых североамериканских, индейских и австралийских племен. Там они применяются в условиях войны или охоты, как раз для сохранения «режима молчания».

В психолингвистике есть раздел фоносемантика – исследование соотношения в языковом сознании звука и смысла; проблема связи речи и слова со значением решалась с двух позиций:

1) звук значения не несет, набор фонов далеко не всегда совпадает в разных языках;

2) звуки речи в сознании говорящих вызывают какое-либо значение:

 
А – черно, Е – бело, Ч – зеленое, И – ярко-красное,
О – небесного цвета. Вот так, что им день, что им час,
Ваши скрытые свойства беру я на цвет и на глаз,
Вас на цвет и на запах я пробую, гласные…
 

(Артур Рембо. Гласные. Пер. Л.Мартынова)

О связи между музыкальным звуком и цветом писал литовский художник и композитор М.Чюрленис и русский композитор А.Скрябин.

Звуковой облик слова может быть ориентирован не только на звукоподражание. В русском языке есть словосочетания, где совместно обозначаются ощущения и восприятие свойств и явлений. Например, теплое слово – теплое – через рецепторы кожи, слово – на слух или зрительно; холодный взгляд, соленая шутка, горький упрек, сладкая ложь и т. д.

А.Р. Лурия предположил, что психофизиологический механизм такого рода связи ощущений, зафиксированный в языке, состоит в том, что нервные импульсы, идущие от рецепторов (органов чувств), в подкорковой зоне друг друга индуцируют (возбуждают, так как нейропроводящие пути близко расположены). Возникает со-ощущение – синестезия.

«Язык, – сказал Талейран, – нам дан для того, чтобы скрывать наши мысли». Большинство людей все же пользуются языком как средством сообщить свои мысли другим. Но в том-то и дело, что слова человеческого языка так многозначны, что можно удивляться, как это нам вообще удается понимать друг друга.

Сравните: малиновое варенье и малиновый звон, жирный шрифт и жирные кислоты. Что общего между двумя значениями одного и того же прилагательного? Существует около 150 фразеологических сочетаний со словом «рука»: идти под руку, своя рука, сон в руку и т. д.; в каждом случае слово приобретает новый и неожиданный смысл. Все помнят кошмарное словечко set, которому в англо-русском словаре отведено несколько столбцов. Вот некоторые его значения, выбранные наугад: направление, очертание, прибор, покрой одежды, заход солнца, саженец; твердый, решительный, установленный; поместить, пуститься в плаванье, привести в определенное состояние…