Текст книги "Хозяин Сакарин. Цикл «Обмен мирами». Книга вторая"

Вилдьер снова подошел к девушке и сел напротив. Несколько камней хрустнуло под тяжестью металлических лап, но маг не обратил на это никакого внимания.

– Давай я немного расскажу тебе о Сакарин – так называют землю, куда вам не терпится попасть. Это огромный горный массив, плоский сверху и покрытый множеством минеральных озер. Собственно, именно на его поверхность и забросила вас Диана. И эта земля малообитаема, если речь идет о разумных формах жизни. На поверхности стоят лишь станции-маяки и иногда можно встретить мощные тяжелые скаеры3232
  Скаер – общее название для летательных аппаратов на Сакарин. Скаеры различаются размерами и назначением. Могут быть грузовыми, пассажирскими или военными.


[Закрыть]. Далеко не вся техника способна противостоять как погодным условиям поверхности Сакарин, так и ее обитателям. Хотел бы я знать, под какой счастливой звездой вы родились, что остались живы, проведя несколько часов на минеральных озерах.

– Где же тогда все живут? – с недоумением спросила Валерия.

– Если посмотреть на Сакарин сверху, то создается ощущение, что на огромный материк, покоящийся в окружении большой воды, с огромной высоты упала одна из лун. Так образовались Внешнее море и Внутреннее. Земля между ними раскололась и основные трещины идут из центра к краям. В них и сосредоточена вся жизнь континента. Эти крупные трещины называют лучами. Их всего пять: Паримэй на севере, Сансивея на юге, Таласпир на западе, Анте и Индарим на юго-востоке и юго-западе. Лучи, в свою очередь, расходятся на ветви. На месте их пересечения чаще всего образуются самые большие свободные пространства, пригодные для возделывания, а значит, и жизни. Там и располагаются так называемые оазисы, где живет основная масса сакаринцев. Поселения, возникшие вокруг ферм или мест добычи, называются конкрециями. Все оазисы и конкреции имеют свои «голоса» – это выбранные горожанами лидеры, которые составляют так называемое Согласие. Также в него входят шесть Голосов, отвечающих за основные сферы жизни общества и избираемых сообща обитателями Сакарин: Голоса силы, порядка, жизни, развития, знания, блага и земель. На Сакарин никогда не было единого правителя, миром правит Согласие, учитывающее мнение народа и тех, кто хорош в своей области. Сразу стоит сказать, что звучит это милее, чем выглядит на самом деле. Согласие – это не только совет, это свод жестких правил, куда более жестких, чем законы и нравы Адаламена. А теперь угадай, где в этой системе притаился Альхан?

Пока Вилдьер рассказывал, Валерия несколько раз попыталась аккуратно прикоснуться к сознанию Андре, но ничего не получалось.

– Давай без загадок. Настроение неподходящее, – вздохнула девушка.

– Не переживай, если бы так легко было отправить Андре к праотцам, я сделал бы это еще в школе альянса! – усмехнулся маг, однако продолжил: – Каждый Голос имеет свою резиденцию, расположенную в месте скопления принадлежащих ему ресурсов. Голос жизни опекает центральный госпиталь на Паримэе. Голос силы – резидент одного из страшнейших мест на Сакарин, возле оазиса Хорра на западе. Но самым любопытным остается остров-форт Лагарт, покоящийся посреди Внутреннего моря, где расположена Цитадель развития. Сразу скажу, что магия на Сакарин относится к сугубо секретным знаниям и строго контролируется. В Цитадели действует единственная на Сакарин магическая академия, и ученики ее навсегда присягают служить Голосу развития, который отвечает за исследования и науку. Их тела меняются, и все прочие двери закрываются для обладателей светящихся глаз и, внезапно, рогов. Дети Лагарта – сильнейшие воины и мощнейший фактор сохранения порядка и соблюдения воли Согласия. Я думаю, ты уже догадалась, что Альхан носит титул Голоса развития и является верховным куратором института исследований и магического контроля.

В сердце академии, в окружении основных корпусов, разбит красивейший сад, где часто проходят занятия, встречи и турниры. Стоит заметить, что деревья, растущие в этом саду, не встречаются больше нигде на Сакарин. Ходит легенда, что их семена хранились на поверхности упавшей луны. Даже маленькая ветвь древа нисса считается драгоценной, ибо наполняет ее хранителя невиданной силой и удачей. Голос развития, чье имя для сакаринцев – Табриз Савил, носит на груди одну из срезанных ветвей в золотой оправе. Она служит ему пером для письма.

– Символ лорда! – прошептала Валерия, вспоминая, как когда-то в башне Сильветрис маг рассказывал ей, что именно через символ лорда божество получает от материнского мира энергию творения. Это его главный талисман и инструмент. На миг у чужачки перехватило дыхание от мысли, что Вилдьер сам сейчас рассказывает ей подробности, которые, возможно, позволят им победить Альхана. – И этот сад растет по ту сторону Тонгамар, соединяя миры…

– Именно! Но я не рассказал самого интересного. В глуши сада расположена небольшая усадьба. Вопреки твоим возможным предположениям живет там не помешанный на науке бог, а его слуга – Миар. Именно он привратник соединяющего миры портала. И позволь, Асура, я расскажу тебе о нем подробнее. Это не просто житель Сакарин. Мир, в котором было рождено это древнейшее существо, давно превратился в прах. Эта мощнейшая душа, прожившая множество столетий, является искусным воином и обладателем уникального оружия, называемого «солнце», в котором заточен гин – создание магической природы, способное разрушить что угодно, но не способное причинить вред хозяину. Когда-то Миар заключил договор, по которому проигравший в схватке гин служит ему, пока тот не погибнет. Но великий воин хочет второе солнце. Вряд ли дело в том, что Миар желает быть еще сильнее, ибо при всей моей искусности я бы не продержался в поединке с ним и пары минут. Скорее он просто ищет, чем занять свою бесконечно долгую жизнь. Миар поклялся служить Альхану до тех пор, пока тот жив. Но после смерти душа бога, связанная договором, не сможет уйти в новое перерождение, а станет таким же гином, заключенным в совершенном оружии.

– Но Альхан же бессмертен! – возразила девушка, наконец решаясь вытянуть руки к огню.

– Однако Миар на много столетий старше Альхана.

– То есть для того, чтобы победить Альхана, надо сначала справиться с непобедимым Миаром?

– Вот еще! – усмехнулся Вилдьер. – Надо позволить получить Миару второе солнце, и он полностью потеряет интерес к этому миру и всем его жителям. Но ты же не думаешь, что Андре удастся это сделать, возникнув – изрядно потрепанным строптивой Тонгамар! – посреди скопища боевых магов под носом у древнего могучего воина? Боюсь, что Миар успеет укоротить незваного гостя вдвое, прежде чем тот поймет, что к чему.

– То есть ты, в общем-то будучи нашим врагом, пришедшим отомстить, уговариваешь нас не ходить туда? – Валерия даже не скрывала сарказма. – Все выглядит так, будто ты специально отговариваешь нас, потому что самое интересное лежит именно там.

– Асура, я думал, ты умнее… – покачал головой светлый. – Ну конечно, самое интересное именно там и лежит, но вам хочется просто вломиться к Альхану или еще и выжить?

Тут лицо собеседницы украсилось выражением искреннего облегчения. Андре, проникший в ее голову, явно был еще слаб, но Валерия отчетливо чувствовала, как магия, вибрируя в нем, восстанавливает его тело и наполняет силами.

– Кристалл на твоем посохе поражает воображение, – произнес тот вместо приветствия.

– Еще и посох мой утащил! Бессовестная ты тварь! – улыбнулся Вилдьер.

– Напоминаю, что вчера ты украл у меня жену. Так что не тебе меня судить. Кстати, как бы мне получить ее назад?

– Целиком или частями? – продолжал подтрунивать светлый, глядя в неуловимо изменившееся лицо чужачки.

– Чего ты хочешь?

– Знать, как вы это сделали. Асура не решается выдавать твои тайны, опасаясь безделушки, что ты на нее повесил. Интересно, а если ты начнешь за нее рассказывать, эта магия сработает?

– Нет, – уверенно ответил Андре, а мысленно добавил: «На всякий случай: Вилдьеру не нужно знать ни про демона, ни про то, что мы успели вытащить Кита. Придержим эти козыри, пока не поймем, что ему нужно».

«Руководите парадом, господин Андре, если у вас есть план», – подумала девушка и приготовилась наблюдать за происходящим.

– Изои, – произнес маг ее губами.

Вилдьер приподнял бровь.

– Асфиры, которым хорошенько досталось от омбранцев и работорговцев, что на них работали, помогли встретиться с духами Тала. Те не только поделились своей силой, но и послали в помощь легенду южного народа. Ну и дом Рамбулат во главе с Филиппом тоже сделал немало работы. Да и госпожа Дали была готова на все, чтобы вернуть домой свою дочурку.

– И что, действительно невидима и неуязвима? – с искренним интересом спросил светлый и, опершись на металлическую руку, приблизился к лицу Валерии.

Языки горящего рядом костра отразились в трапециевидных стеклах очков, придавая точеным чертам лица довольно зловещий вид.

– Абсолютно, – подтвердил Андре.

– И она готова вступить в схватку за свободу Адаламена?

– Как видишь.

– Устрой нам встречу! – блеснул глазами Вилдьер.

– Для начала верни мне жену, а потом поговорим…

– Нет проблем, только я отвезу ее в Аданаар.

– Но я, как ты понимаешь, не в Аданааре!

Валерия почувствовала, как волна гнева Андре опалила ее сознание, но голос супруга остался спокойным.

– А я, как ты понимаешь, не извозчик! Хочешь поскорее встретиться со своей Асурой – поспеши вернуться домой. На ближайшую полную луну встретимся неподалеку от города, в ущелье Синту, я расскажу, как попасть на уровень Альхана и зачем мне понадобится Изои. Тебе понравится, обещаю!

– И с чего я должен тебе доверять? – сощурил глаза девушки Андре.

– Не должен, – пожал плечами маг. – Просто будет разумно поступить именно так.

Вилдьер протянул живую руку и уткнул острый палец в лоб огнеголовой чужачке. Хитрость и воодушевление так и сияли на его лице.

– Скот… – успело слететь с губ Валерии до того, как магическая вспышка повергла ее в сон.

Андре сидел на широком выступе скалы, возвышавшейся над долиной. Свет солнца, проходя сквозь плотные багровые тучи, делал любой день похожим на закатные сумерки. Маг слышал, как Рина и ее брат карабкаются наверх, к нему, но не оборачивался.

– Мы же не станем просить друг у друга прощения, темный? – спросил кайр, присаживаясь рядом. – Мог бы и предупредить о своем секрете. А то я и будучи в своем уме бросился бы на тебя.

Его плечо было перемотано и лапа работала неважно. Но теперь в двух посохах теснилось столько пригодной для исцеления энергии, что через несколько дней у Кита останется лишь пара шрамов.

– Никто в своем уме не бросается на демонов. Если бы я его не контролировал, твои рога уже торчали бы из задницы!

– Я тебе, конечно, очень сочувствую, – без капли сочувствия в голосе ответил Кит. – Но давай полегче с выражениями!

– Чтобы чувствовать то же, что ощущаю я, тебе нужна дыра под ребром. Если очень хочется – могу устроить! – блеснул глазами Андре.

Рогатый зверь только махнул лапой в ответ и уставился в горизонт.

– Почему ты так долго не оборачивался? – спросила Рина, стоявшая по другую сторону от мага, опираясь на копье. Шерсть на чумазой белой морде торчала иголочками, кайра казалась еще более худой и неприветливой, чем обычно. Все устали. И от пустыни, и от ожидания. Общее замешательство давило и ощущалось раздражающе безбрежным.

– Энергии элементаля хватило бы, чтобы полностью выбросить меня из своего тела. Демон, оставшись в нем единственным хозяином, перебил бы вас по очереди и, довольный, отправился на поиски приключений. Я вынужден признать, что у нас и правда были серьезные проблемы и именно Вилдьер помог решить их.

– Мы не пойдем к нему на встречу, темный! Да, сложно ненавидеть того, кого не помнишь, но он омбранец. В этой вселенной или в любой другой. А омбранцы мне враги. Навсегда! Даже если этот спас жизнь мне и чужачке, мы не сможем простить ему то, что он сделал с нашей семьей. С десятками жизней, сотнями жизней!

– Я не прошу вас об этом. Кровь с его рук ничем не смоешь, и я никогда не начну доверять ему. Но все выглядит так, что мы – те, кто сможет свергнуть Альхана, иначе магу не потребовалась бы наша помощь. Но мы не знаем, как сделать это, а Вилдьер знает.

– Да это ловушка! – Кит ударил лапой, украшенной металлическим браслетом, по камню и на нем появилась, небольшая трещина.

– В этой игре будут хитрить оба противника, – отвечал Андре, по-прежнему не сводя глаз с горизонта. – Посмотрим, кто кого… Он не знает о том, что ты у нас, и мы не будем спешить вытаскивать этот козырь из рукава. Но и в башню сейчас не полезем. Мы с Валерией и Марко пойдем в Синту, а…

Фраза оборвалась и растворилась в завывании ветра. Маг чуть приподнялся, вглядываясь в сгущающийся полумрак и красноватую песчаную поземку над старой тропой.

– Путники! – удивленно сказала Рина.

Между скал не спеша двигалась подозрительно небольшая компания. Ездовой волк вез вещи и двое шли рядом. Медленно, будто прогуливаясь. Мага сразу смутило, что зверь казался необычайно большим в сравнении со своими хозяевами.

Андре подпрыгнул и, чуть зависнув в воздухе, начал спускаться к ним. Сердце дрогнуло, будто споткнулось, когда в мрачном свете стало различимо, что по дороге идут мальчик и старуха. Растрепанные, подлетающие на ветру темные волосы подростка тут же заставили вспомнить о Николасе. Маг ускорил движение и колотящееся сердце ускорилось вместе с ним. Он приземлился перед путниками и смотрел на них, не веря глазам, до тех пор, пока паренек не замер тоже – а потом с криком побежал навстречу, вытянув вперед руки.

Ники с размаху врезался в живот Андре и застыл, содрогаясь от беззвучных всхлипываний. Маг чуть скривился от боли, ибо его раны все еще не зажили, но опустился на одно колено, обнял мальчишку и уложил его голову к себе на плечо. Он чувствовал нехарактерный для детей запах. Запах долгой дороги и сражения – он знал его слишком хорошо, чтобы ошибиться.

Изра с каменно-хмурым лицом стояла около волчицы, однако даже в ее беспросветно-черных глазах можно было найти проблески облегчения.

– Ива… – наконец смог выговорить Николас и потом, словно бы заново обретя эту возможность, начал повторять имя сестры снова и снова.

Только сейчас Андре заметил, что через спину волчицы перекинуты совсем не вещи. Среди вороха старых, перепачканных покрывал и каких-то тряпок виднелась крошечная детская ручка. Он вскочил, оттолкнув своего маленького друга сильнее, чем стоило; тот упал на бок, но тут же без жалоб поднялся и побежал за магом.

Волчица устало оскалилась, но, кажется, скорее показывая свое недовольство происходящим, чем предупреждая незнакомца, что готова защищаться. Андре аккуратно снял девочку и положил на землю. Стоило откинуть покрывало – в глаза бросилось перебинтованное лицо. Вся его верхняя часть была скрыта под тряпками, пропитанными какими-то снадобьями шаманки. Так же выглядела и бо́льшая часть туловища девочки, от груди до пупка. Темный обернулся на стоящего рядом Ники и только сейчас заметил глубокие царапины на его щеке и перемотанное подобными же тряпками предплечье.

– У него был птичий клюв и крылья, но вместо перьев длинную шею и тело покрывала зеленая листва, клянусь! – забормотал паренек, словно в оправдание. – А хвост будто состоял из гибких лоз. Если бы я представлял себе духа леса, то он выглядел бы именно так. Ива проснулась от того, что он смотрел на нее.

– Она хотела его погладить, – прохрипела Изра. – Зверь и вправду был красив…

– И он ударил ее! Ударил первым! – снова задрожал голос Николаса.

– Он бы в любом случае ударил, – отозвался Андре, снимая повязку с груди Ивари. – Элементали не знают жалости. Они были созданы нападать. Все равно на кого.

Маг осмотрел раны и выпустил исцеляющий свет. Шаманка сделала свою работу на совесть, но состояние девочки оставалось критическим. Поврежденные ткани начали жадно впитывать заклинание.

– Николас? – прозвучал сзади удивленный голос Марко, потом раздался звук приземления. Видимо, тот тоже пришел по воздуху.

– Это животное было сильно. Я потеряла два своих отражения, – продолжила рассказ шаманка. – После ударов ветви и листья быстро иссыхали, но на их месте отрастали новые. Хейя отгрызла ему одну из четырех лап, но существо продолжило драться.

Маг показал Марко, что ему следует снять повязку с головы Ивари. Асфир сел напротив и начал аккуратно разматывать промокшие тряпки, осторожно придерживая девочку за затылок. Под ними оказались три глубоких шрама, явно от когтей птичьей лапы. Самый длинный шел через весь лоб к переносице и два легли над бровями, но глаза остались целы. Молодой маг вздохнул с облегчением, а потом понял, что никогда еще не сращивал ткани на лице, и пальцы его задрожали. Андре, заметив это, нахмурился и поменялся с учеником местами.

– Как же вы справились с ним? – спросил темный, закрывая глаза и сосредотачиваясь на лечении.

– Она это сделала, – тихо ответил Ники и постучал одним носком изношенного сапога о другой, стряхивая горстку красной пыли. – Когда зверь набросился на Иву, я кинулся к ней, пытаясь отогнать его копьем. Тут Ивари вытащила нож, спрятанный в сапоге, и кинула. Он воткнулся куда-то под крыло, когда элементаль поднял их вверх. И тут же бешено заорал и начал сохнуть, превращаясь в ломкие ветки и ворох листьев. Горящие до этого красным глаза потухли. И вот все, что от него осталось… – мальчишка протянул на ладони малиновый кристалл, сохранивший внутри мутное сияние.

– Неплохо для девочки, которая еще не все звуки выговаривает, – заключил магиус, открывая глаза и аккуратно поднимая крошку на руки. – Продолжим в лагере, где ты, наконец, расскажешь, какого демона вы вообще здесь делаете!

От тона Андре паренек вжал в голову в плечи и почувствовал, как привстали волосы на затылке. Но, спеша за магом к месту стоянки, Николас думал о том, что впервые за очень долгое время чувствует в предстоящей взбучке не что иное, как заботу и любовь. Это понимание щекотало в груди. Или он просто так безумно был рад этой встрече…

Рина поспешно расстелила свое одеяло и, как только девочка оказалась на нем, взяла Иву за руку. Ей хотелось, чтобы малышка, полюбившаяся белой кайре в их первую встречу, как можно скорее почувствовала, что та снова рядом.

Маг забрал у Марко черный каменный посох Вилдьера и воткнул его около головы девочки. Вскоре из красного кристалла стал бить фонтан зеленого света и, подобно воде, стекать на Иву. Если приглядеться, струи дробились на сотни мельчайших символов, которые на мгновение застывали, касаясь кожи малышки, и таяли, словно снежинки на горячей ладони.

– Теперь нам просто нужно время, – сказал Андре, усаживаясь рядом и протягивая мальчику сверток с едой. Но тот отложил его в сторону.

– Мы видели сны, которые предсказывают будущее, и пошли предупредить вас. Филиппа… – сказал он, явно набираясь храбрости.

Друзья переглянулись.

– И что ты видел? – невозмутимо уточнил темный. На секунду показалось, что пустыня возле Тонгамар притихла, подслушивая.

– Я видел, как он погибнет… Кажется, это может произойти в двух местах.

– Где же?

– В каком-то красивом здании молодой тальмер ударит его в спину или на горном роднике… – Ники не договорил, видя, как сидящие кругом друзья опускают глаза. – Не-ет!!! – взмолился он. – Неужели мы опоздали?!

Вместо ответа рука магиуса легла ему на плечо.

– Как давно ты видел эти сны? – тихо спросил Андре, словно умышленно заставляя его говорить вместо того, чтобы провалиться в мутные воды сожаления и разочарования.

– Я немного потерял счет дням, но первый точно приходился на новолуние небесной дочери.

– Прости, но что-то не сходится, – сказал маг. – Да, с прискорбием я вынужден сообщить, что Филипп действительно пал в башне Сильветрис от руки мага по имени Дамейра. Но это произошло раньше. А на роднике Атрихо простился с жизнью его крылатый друг. Сдается мне, ты видишь прошлое.

– Нет! Этого не может быть! – Мальчик вскочил, растерянно глядя по сторонам. – Ведь Гуннар жив! Мы видели… – Он замер и посмотрел на Иву, все так же неподвижно лежащую под струями светло-зеленого света. – Сны немного различаются. Мои и Ивы. Я видел Гуннара из прошлого, еще на двух ногах, а она видела будущее, где его караван спас нас от пиратов. Так и произошло. Теперь мы видим другой караван. Где-то в прошлом этот караван был там, где погиб Грид, я видел его тоже. Лиды грузили в ящики спящих, отравленных тем же ядом, что готовил для омбранцев Каур, шаман нашего племени. И теперь этот караван идет на север, чтобы напасть на Гуннара…

Все замерли. Ники вопросительно смотрел то на одного, то на другого, не столько понимая, сколько чувствуя, что сейчас происходит какой-то важный поворот. Именно к этому моменту подталкивала его незримая рука столько времени…

– Как выглядели те, кто был пленен вечным сном? – взволнованно спросила Рина. – Двое наших друзей пропали…

Кит, до этого стоящий чуть поодаль, чтобы не пугать мальчика, подошел ближе и положил лапу сестре на плечо.

– Ива рассказывала про девушку, спящую в ящике, белокурую и красивую, как Филипп. А я видел караванщика-асфира с выбритой с двух сторон головой и шрамами.

– Хамару и Айлин! Наши друзья! Это точно!!! – подскочила кайра и даже выпустила из лапы маленькую ладошку Ивари. – Но почему их забрал караван? И, самое главное, при чем тут Гуннар?!

– Хозяевами каравана были лиды, не так ли? – заговорило отражение шаманки. Ники кивнул. – Мне и раньше казалось, что эти лиды не имеют отношения к дому Омбран. Северные племена не любят иметь дело с чужаками, но очень ревностно охраняют свои тайны. Я могу лишь предположить, что лиды не пришли в восторг, найдя на горном роднике среди кучи трупов пару асфиров, плененных вечным сном. Караванщики забрали их тела с собой, чтобы всезнайкам альянса не досталась тайна этого яда, и теперь, возможно, ищут шамана, который позволил секрету северных племен попасть в южные земли. И сны девочки говорят, что лиды придут в наше поселение, а потом настигнут и Гуннара.

– Потому, что ты отправишь их по его следу! – вдруг раздался голосок девочки. Рина начала гладить ее лапками по ладошкам, но та, словно в полубреду, продолжала: – Они будут угрожать сжечь стоянку, пытаясь узнать, кто из кочевников имеет дело с южанами. И ты укажешь им на Гуннара!

– Конечно, укажу! – ядовито прорычало отражение, но лицо старухи, несмотря на эту интонацию, осталось бесстрастным. – Если меня поставят перед таким выбором, я укажу на кого угодно, но спасу поселение!

Повисла тишина. Маленькие пальчики Ивы поймали лапы кайры и начали их ощупывать.

– Рина? – пискнула девочка. Черные глазки распахнулись. – Риночка!!! – вскрикнула она и попыталась встать, но кайра аккуратно придержала ее за плечи.

– Тихо! Тихо! Мы теперь рядом… Всё позади… – говорила она, гладя малышку по голове, прекрасно зная, что все еще только начинается.

Валерия очнулась на подлете к Аданаару. Северные пустыни узнать было несложно – зной, красноватый песок, отполированные ветрами камни, из-под которых торчали колючие кустарники и их узловатые корни. Несмотря на то, что она удалялась от любимого и своих друзей, в сердце ворвалась радость. Огнеголовая скучала по этому суровому, но красивому городу с высоко смотрящими в небо башнями из светлого камня и неустанно горящими маяками.

Вилдьер посадил свой сияющий золотом скаер на пригорке между двумя валунами, похожими на гигантских жаб. Пока девушка наблюдала за тем, как световой купол, опускающийся сверху, постепенно прячет летательное устройство, маг нарисовал в воздухе рыжеватый круг, который тут же раздробился на десятки мелких символов. Вилдьер задумчиво посмотрел на свое творение, что-то исправил и, войдя в него, тоже начал претерпевать метаморфозы. Уже через пару минут на чужачку смотрел здоровенный ханонианец, покрытый желтовато-болотной чешуей. Шесть аккуратных бурых рожек, идущих в два ряда, украшали вытянутую по-драконьи морду, на которой красовались огромные, раскосые, светло-зеленые глаза под веерами длинных красных ресниц. Пожалуй, впервые за время своего пребывания на Адаламене чужачка могла сказать, что находит представителя этой расы откровенно красивым.

– Экстравагантный выбор! Это самец или самочка? – не способная скрыть улыбку, поинтересовалась она.

Если у кайров морды и строение тела различались довольно сильно, то ханонианцы почти всегда выглядели по-мужски плечистыми и агрессивными. Единственный признак, который явно отличал самок, – более острый черный язык.

– Его зовут Тиго, красавец, правда? Не смог пустить его под нож. Подарил Юстин на пору ее созвездия. А мне его тело максимально подходит физиологически, строение лап похожее и рост более-менее.

На Адаламене месяцы не делились на числа. Точнее, числа были, но ими пользовались только в официальных вопросах, требовавших точности. В обиходе месяц делили на четыре части-недели, каждая соответствовала некоему созвездию. По нему в первые два дня недели проходила большая, материнская луна, тогда говорили, например, при созвездии Башня: «Башня матери». Время, когда созвездие находилось посередине между лунами, называли «Башня пустоты». В последние два дня – «Башня дочери». Всего сорок восемь пор в году. День рождения праздновался не в определенный день, а в пору, когда появился на свет ребенок. То есть не один день, а два или три. Драгоценным камнем на кольце созвездий был Небесный дворец в дни пустоты – окончание очередного цикла-года и начало нового. Сайят, давняя подруга и учитель Андре, однажды рассказала Валерии, что судьба позволяет рождаться в эту пору только великим и магиус северного крыла удостоился этой чести, однако держит сей факт в тайне, чтобы не привлекать к своей персоне повышенного внимания, учитывая дамиратские праздники и турниры, идущие в это время. Сама же чужачка, как рассчитал Марко, должна была праздновать пору своего рождения во время Странницы пустоты, но девушке была ближе мысль, что ее рождение на Адаламене случилось, когда она прошла в портал, держась за руку Анны. А значит, в пору Чаши дочери.

Валерия хмыкнула в ответ на слова своего спутника и поспешила за ним вниз с холма – Вилдьер в образе ханонианца двинулся в сторону города.

– Зря ты думаешь, что Андре бросит все из-за меня и помчится назад, – проговорила она, чуть запыхавшись, так как угнаться за длинноногим рептилоподобным существом оказалось очень даже нелегко.

– Значит, твоя задача обставить все так, чтобы у него не было выбора. Попади в какие-нибудь неприятности, например. Кажется, тебя не надо этому учить…

Витиеватая речь и игривые интонации светлого нелегко давались пасти ханонианца, даже можно было сказать, что он ими немного давился.

– Но все-таки зачем тебе все это?

– Скажи, Асура, если бы во всех бесчисленных мирах осталось только двое, кто знал ту, которой ты родилась, твою историю от начала до конца, ты бы дорожила их жизнями?

Чужачка представила, как, давно попрощавшись с возможностью встретить кого-то, кто вспомнит ее прежнюю, она вдруг узнает о существовании такого человека. Эта мысль ледяным сквозняком пробрала ее до костей. Даже если это будет враг или простой прохожий – для нее он станет драгоценностью, важность и смысл которой сложно объяснить даже себе самой.

– Вы словно хранители меня самого… – тихо добавил маг, словно бы читая ее мысли. – Это довольно страшно – осознавать, что ты жив, но забыт. Когда вокруг незнакомцы – это просто. Сложно смотреть в глаза, о которых знаешь все, каждое движение узнаваемо настолько, будто твое собственное тело совершает его. Ты помнишь все, каждую мелочь, а в ответ – абсолютная пустота, в которой тебя нет и никогда не было. Холодная и бескрайняя. Это уничтожает.

Чужачка почувствовала, как крупные слезы навернулись на глаза, и опустила лицо вниз, будто глядя под ноги. Понимание, что ни в одном из миров для нее не осталось ни одного такого хранителя, заполнило сердце давно забытым чувством одиночества. Липкими ледяными щупальцами оно, казалось, проникло в каждую клеточку ее тела. Валерия физически почувствовала, как же далеко сейчас ее друзья… и только мысль о Белле согрела ее.

Они какое-то время шли молча, пока впереди не показались главные ворота аданаарской защитной стены. По обеим сторонам над ними внутри спиральных раковин горел голубой огонь, еле видный днем и необычайно яркий ночью.

Вилдьер остановился. Светло-зеленые миндалевидные глаза ханонианца пару мгновений пристально смотрели на огнеголовую, которая в нерешительности сцепила пальцы.

– Спасибо тебе… – тихо ответила она. – Ты спас мне жизнь, хотя я отняла твою…

Девушка хотела еще что-то сказать, но собеседник прервал ее:

– Для меня это здравый смысл, а не благородство… И уж тем более не жалость… До встречи, Асура! Позаботься о том, чтобы Андре явился в Синту!

Спеша по городу к палатам знати, Валерия почти полностью состояла из радости от возможности наступать на обе ноги. Ей хотелось танцевать просто от осознавания этого. Вероятно, она даже слишком громко и сердечно поздоровалась с посыльным, служившим при северном крыле альянса, и аптекарем, поставлявшим Андре некоторые ингредиенты для зелий: те замерли и смотрели ей вслед, неловко улыбаясь.

– Как я рада видеть румянец на твоем лице! – произнесла Белла, обнимая ее в арочном холле поместья. – Но где господин Андре?

Рассказ занял некоторое время, ибо образ Вилдьера покинул память Беллы и куски истории в ее голове никак не клеились друг к другу. Можно было устроиться в столовой или саду, но, как и раньше, когда чужачка служила здесь работницей, они сидели на кухне за грубым столом при свете пары масляных ламп, чуть закоптивших стены, покрытые выпуклым глиняным рисунком. Уже какое-то время назад чувство тревоги начало нарастать в сердце Валерии. Ей не терпелось начать убеждать Андре, что пора повернуть назад, но Белла задавала вопрос за вопросом.

Наконец супруг «пришел» к ней сам.

«Я рад, что ты действительно оказалась в Аданааре», – с облегчением произнес голос в голове.

– А когда можно будет увидеть вас в этих стенах?

«Не знаю…» – честно ответил маг, и привкус этой фразы уколол девушку острой иглой волнения.

– Что произошло? Ведь вам больше незачем торопиться на уровень Альхана!

«У меня для тебя несколько новостей, в свете которых нам придется пойти дальше на север, в земли кочевников.»

– Почему?! – испуганно произнесла она вслух, так что Белла взволнованно привстала из-за стола.

«Потому что мы напали на след Хамару и Айлин.»

– Что? – вскрикнула Валерия и вскочила тоже. – Где? Что с ними?! Умоляю, расскажи!

Белла подошла ближе и смотрела на нее примерно с тем же нетерпением, что заставляло чужачку чуть ли не подпрыгивать на месте.