Текст книги "Очень плохая история"

Глава 14

– Зашифровано, черт побери! – произнес Купер, оглядываясь на Софию. Он вынул маленькую розовую флэшку Мики из своего ноутбука и швырнул ее на стол. – Кто бы мог подумать, что старый технофоб Мики знает, как делаются такие вещи.

Последовал глубокий вздох.

Купер надеялся, что с помощью флэшки он быстро доберется до сути того, чем занимался Мики. А теперь придется идти долгим путем, стараться наилучшим образом отслеживать шаги, которые тот успел сделать. Можно подумать, что у него вагон свободного времени. Появилось еще два дела, требующие пересмотра, и Кристен не отвечает на звонки. Ее больше не интересует общество «Справедливость»? Или она уже совсем помешалась на этом документальном фильме, который снимала, и на этом паршивом французишке-операторе? Что, семь лет упорной работы больше ничего для нее не значат? София, конечно, может провести первоначальный анализ и составить отчет, но ей не хватает опыта, и ему придется все проверять самому. И где, господи, он возьмет время, чтобы поработать сыщиком? Вот в чем первоочередная задача. Да и с чего начать? Он дал Мики голую информацию – и только, а Мики не отчитывался перед ним за каждый свой шаг.

Купер снова вздохнул, давая волю эмоциям. Он плохо спал, несколько раз просыпался и все время находился в беспокойных мыслях о том, что случилось с Мики, ну и о допросе в полиции. Возможно, существует более простой путь, и совесть подсказывала ему, что этот путь правильный.

– Думается мне, что стоило бы передать флэшку Мики полиции.

– Ты шутишь, Дэн? – София поджала малинового цвета губы. Светлые глаза были похожи на два мраморных шарика. Ассистентка прямо-таки излучала неодобрение.

Купер разозлился. Не его вина, что они сейчас в темпе вальса приближаются к тупику. Кристен оставила их без всякого предупреждения один на один с проблемами. София еще молодая, у нее в голове один неуместный идеализм. Она считает, что полиция – это враг, хотя, если вспомнить ее собственный опыт, когда она жила в Польше, ее нельзя порицать за такое отношение. Морализировать хорошо в подходящее время в подходящем месте, но иногда нужно быть прагматиком. Дело Шона Фаррелла – единственное, что имеет сейчас значение, и раз он сам не может добраться до информации на флэшке Мики, полиция точно сможет.

Он покачался на стуле, скрестил руки на груди и с шумом выдохнул воздух:

– Нет, я не шучу. Во-первых, я не должен был брать ее и держать у себя.

София пожала плечами:

– И что ты им скажешь? Как ты объяснишь, где ее нашел?

– Не знаю. Например, что Мики оставил флэшку здесь, в офисе, или попросил меня приберечь ее на какое-то время. Что-нибудь в этом роде. Ясно, что я не могу сказать им, что взял флэшку у него в квартире, так? Если не хочу, чтобы меня в чем-нибудь обвинили и бросили в тюрьму. Шону это точно не поможет, правильно?

– Тогда почему ты не рассказал им о флэшке утром?

В этом София была права. Он как следует не продумал этот вопрос. Утро испортил допрос, который проводила очередная пара бойких детективов, на этот раз две женщины со стриженными, как у новобранцев, головами: одна была высокая и тощая, без намека на грудь, а другая грудастая и низенькая. Обе одеты в плохо сидящие брючные костюмы. Они были похожи на Лорел и Харди[5]5
  Британо-американская пара актеров-комиков.


[Закрыть], кроме того, что смех и слезы, похоже, им были чужды. Ему не пришлось ехать в полицию – дамочки нагрянули к ним в офис в девять утра и в беспрекословной манере заявили, что подождут за дверью, пока он оденется. Ева была права насчет них. Они работали в группе расследования убийств. На этот раз он позаботился о том, чтобы положить их визитки в надежное место, чтобы потом передать ей. Может быть, она сумеет выудить из них больше, чем он.

Неулыбчивые следовательши работали, как хорошо спевшийся дуэт: прошлись по его первоначальному заявлению, ковыряясь во всех деталях и тыча в каждое слово. И, в отличие от предыдущей пары, они вообще ни на что не реагировали, в том числе на то, что Мики помогал в расследовании непростых дел. После такого допроса ему будет трудно объяснить, что он делал с флэшкой Мики. Если сказать, что Мики сам ее передал, сразу возникнет вопрос, а почему он не может открыть файлы.

София сложила руки на внушительной груди:

– Ты говорил с Кристен?

В ее глазах Кристен была тем, кто никогда не ошибается, и Купер часто задавался вопросом, а не была ли София по-школьному влюблена в Кристен. Например, его удивляло, что ассистентка так нянчится с цветком в горшке, который Кристен оставила в офисе: поливает, подкармливает его. Ему даже удалось подслушать, как ассистентка разговаривает с растением, когда вытирает пыль с его листьев. Она понятия не имела об ошибках Кристен, но и откуда ей знать о них? Добиться успеха Кристен помогли ее ум, целеустремленность, решительность, энергия и амбиции. Но в личной жизни эти полезные качества превращались в свою противоположность. Он слишком долго играл вторую скрипку. И, вероятно, поэтому потерял ее уважение. Странно, что ему потребовалось много времени, чтобы это понять.

– Я не могу дозвониться ей, – ответил Купер. – Она не отвечает на мои звонки.

София кивнула с глубокомысленным видом:

– Она – занятая женщина. А я, может быть, знаю, кто смог бы помочь.

– Это кто же? Один из твоих приходящих и уходящих варваров?

Ему представилась толпа совершенно одинаковых молодых людей разных национальностей с выкрашенными в черный цвет волосами и ярко выраженным норовом.

– Или, может быть, ты кого-то подцепила в баре, клубе или на Тиндере?

София улыбнулась:

– А что плохого в Тиндере, Дэн? Ты бы и сам мог воспользоваться им.

– Посмотрим.

По крайней мере, у нее есть какая-то жизнь вне работы, подумал Купер, чего не мог сказать о себе.

– Я имею в виду, ты знаешь кого-то, кому можно доверять?

– Ну конечно! Он оказывает мне услуги. Он должен мне. И он знает, что нужно делать.

Она протянула руку за флэшкой, но Купер покачал головой:

– Я не могу дать ее тебе, София. Кто знает, что там на ней. Возможно, что-то важное. А если с этой штукой что-то случится? Что мы тогда будем делать? И как, черт возьми, я буду объясняться?! Лучше я передам ее полиции.

Купер откинул волосы назад и вытер лоб. Он почувствовал себя плохо при мысли, что проведет день в полицейском участке, где на него обрушатся новые подозрения и вопросы. Еще один день пропадет впустую, без какого-либо движения вперед, в бездействии.

– Лучше займись проверкой имен на распечатке. Если кто-то из этих людей связан с теми, кто имеет отношение к управлению скачками Уэстерби, сразу же позвони мне.

София высоко подняла подрисованные брови:

– Ты спятил, Дэн. Ты серьезно хочешь обратиться к полиции?

Купер откинулся на спинку стула и посмотрел вверх. Пятно сырости на потолке увеличилось. Или это ему кажется?

– Вообще-то нет.

Она снова протянула ладонь и энергично тряхнула головой:

– Я не потеряю ее, обещаю тебе. И уверена, что удастся открыть файлы. Доверяй мне, Дэн.

Глава 15

Запах лосьона Стива Уилби Ева почувствовала футов за десять и старалась держаться на расстоянии, когда он повел ее в маленький стеклянный бокс – свой кабинет, располагавшийся сразу за демонстрационным залом. Разговаривать с ним по телефону оказалось очень легко, а теперь он всеми силами стремился продемонстрировать ей свое желание всячески помогать. Они встретились в его обеденный перерыв, и он из кожи вон лез, чтобы дать ей понять: он готов приложить все усилия, чтобы быть полезным. Прежде чем вести ее в кабинет, он приготовил для них ароматный кофе в весьма дорогой на вид кофейной машине, установленной в общем зале.

– Расскажите мне о Джейн Макнейл, – попросила Ева, когда он услужливо пододвинул ей стул. – Вы ведь встречались с ней после Шона Фаррелла, правильно?

Уилби кивнул и сел за стол:

– Всего несколько раз, и только.

Он сдвинул документы на край стола, чтобы освободить место перед собой, и сложил руки в ожидании продолжения.

Отсчитав время назад, Ева предположила, что ему где-то за сорок, хотя он казался моложе. «Гладкий» – вот как она определила его. Хорошая короткая стрижка, темные волосы, приятное лицо с правильными чертами, карие глаза. На нагрудном кармане накрахмаленной белой рубашки красовался логотип компании. Облик дополняли безукоризненно сидящие темные брюки и темно-синий галстук. Как и Фаррелл, он был невысокого роста, широкоплечий и мускулистый, но на этом сходство и заканчивалось. Он намного лучше выглядел и в целом сохранил хорошую физическую форму, что естественно, ведь он, в отличие от Фаррелла, не провел десять лет в тюрьме.

На руке у него Ева заметила толстое серебряное обручальное кольцо, а на столе стояла фотография жены и двоих детишек. Семья выглядела вполне счастливой. Именно в этом будущем Джейн было отказано.

– Как вы познакомились? – спросила Ева, отпивая глоток вкусного горячего кофе с небольшим количеством молока.

– Нас познакомила одна из женщин, работавших на ипподроме. Сам я работал в то время у местного дилера «Хонды» и продал ей автомобиль. Мы поболтали. Она узнала, что я свободен, и мы в конце концов отправились куда-нибудь выпить. Нас собралась целая компания – несколько ребят, с которыми я работал, и эта женщина. Она привела с собой Джейн и еще одну девушку из их офиса. Я разговорился с Джейн и в итоге пригласил ее на свидание. Та женщина была в бешенстве оттого, что мне приглянулась Джейн, но такова жизнь. Чудно, мы встречались всего несколько раз, а я все еще хорошо ее помню.

– Вероятно, из-за того, что история попала в газеты, – напомнила Ева.

– Нуда, наверное. На фото она получалась хуже. Личико фарфоровое, такая милашка, особенно когда снимала очки, хотя на мой вкус слишком костлявая. И глаза у нее были красивые, если вспомнить. Один голубой, другой карий, как у этой актрисы… ну, вы знаете… – Он поднял взгляд к потолку, потом тряхнул головой. – Ладно, потом вспомню. Джейн немного стеснялась этого, но, по-моему, это было очень сексуально и…

– А та женщина, которая познакомила вас, как ее звали? – перебила Ева, не давая ему чрезмерно увлекаться воспоминаниями.

– Не знаю, но могу сказать, где ее найти. Она сидит за кассой в «Синем кресте» в Марлборо. Пару недель назад в выходные я ее там видел.

– Вы говорите о благотворительном магазине?

– Да, это тот, что на Хай-стрит. Там в витрине выставлена одна игрушка, моему малышу она приглянулась, так что мы вошли. Наверное, с минуту я соображал, кто это, но я никогда не забываю лиц, а она не слишком изменилась.

– Вы можете ее описать?

– Тощая. Длинные темные волосы убраны в хвост, впереди ярко-белая прядь. Немного в стиле нью-эйдж, если вы понимаете, о чем я. На тыльной стороне руки татуировка… вроде бы птицы. Я заметил, когда она взяла у меня деньги. Это она навела на меня копов, когда убили Джейн, старая кляча. Мое счастье, что у меня было железное алиби.

«Наблюдательный тип, – подумала Ева, – и точный». Ей нравилась его естественная манера держаться. Из него, пожалуй, получился бы хороший свидетель в суде. Остается надеяться, что его воспоминания о Джейн будут такими же точными.

– Так что же произошло у вас с Джейн?

Уилби пожал плечами:

– Как я сказал, мы встречались всего несколько раз. Я недавно разбежался со своей подружкой, она тоже рассталась со своим парнем, так что мы оба вроде как осторожничали.

– Человек, с которым она рассталась, был Шон Фаррелл?

– Наверное. Она ни о ком другом не упоминала.

– Чем вы с ней занимались?

– Я водил ее в бар, потом поужинать. Однажды ходили после работы в кино.

– Вы спали с ней?

Он встретился с ней глазами:

– Не имел возможности. Она начала придумывать предлоги. Потом перестала отвечать на звонки. Я сразу все понял.

– Вас это удивило?

Он пожал плечами:

– Нуда. Это было немного неожиданно. В смысле, я думал, что между нами все идет хорошо.

Его слова прозвучали так, будто он не привык, чтобы его отвергали. Когда она допрашивала Шона Фаррелла в тюрьме, было очевидно, что и тот высоко о себе мнит, хотя высказывался более задиристо. К тому же между ними существовало некоторое физическое сходство. В конце концов, все люди подразделяются на определенные типы. У кого-то речь идет о чисто внешних чертах, таких как фигура, цвет волос или глаз. У других принадлежность к тому или иному типу глубже и затрагивает характер. Тот факт, что Джейн нравилась тем, кто самоуверен и заносчив, возможно, говорит о нехватке уверенности в себе с ее стороны и потребности в ком-то, кто бы принимал решения за нее. Интересно, что заставило Джейн так быстро отвергнуть Стива Уилби? Насколько можно судить, он был привлекательнее Фаррелла.

– Значит, вы бы не назвали ее уступчивой? – спросила Ева.

– Ничего такого даже близко, – решительно ответил он. – Я едва до ее округлостей добрался. И это после трех свиданий.

То, что он сказал, вполне увязывалось с оценкой Фаррелла и позволяло отвергнуть версию о том, что Джейн легко пошла на секс с кем-то, кого она едва знала, и поплатилась за это жизнью.

– Но для вас это было нормально?

– Конечно. Мое сердце не было разбито, если вы об этом. Се ля ви. – Он сделал несколько глотков кофе, со стуком поставил чашку на блюдце и откинулся на спинку стула. – Полиция целую драму сочинила, мол, я был в ярости, хотел отомстить и прочее, но все это полная чушь. Я на этих делах собаку съел. С девчонкой иногда выходит, иногда нет. Точка. Просто идешь дальше. И всего-то дел. В море полно рыбы.

Уилби говорил небрежно, без тени злобы или затаенной обиды. Полиция тогда проверила его алиби, и у него не было оснований скрывать правду после стольких лет.

– А Джейн говорила, что она вообще собирается делать в жизни?

Он пожал плечами:

– To-сё. Она показалась мне довольно одинокой, насколько я мог судить. Не так давно появилась в наших краях и вряд ли знала многих. Ей не нравились девушки, с которыми она делила коттедж, это я точно помню. Может, она была немного ханжой, но сказала, что соседки – та еще парочка.

– О чем еще она говорила?

– Рассказывала в основном об ипподроме, где работала, о тамошних сотрудниках, о клиентах. Она этим жила, а знакомиться с богатыми и знаменитыми – для нее это было вроде как пределом мечтаний. Честно говоря, она вообще ни о чем другом не говорила. Я-то в целом не фанатик всех этих забав со скачками, поэтому ее рассказы пропускал мимо ушей. Кроме того, я считал, что она уж как-то слишком увлеклась скачками. По правде говоря, это кривая дорожка, на мой взгляд.

Ева вспомнила, Фаррелл рассказывал, что Джейн манерничала и задирала нос, и он называл ее Леди Зазнайка. Она мечтала о карьере на телевидении, но была, видимо, наивной и впечатлительной. Вполне возможно, что она могла стать легкой добычей афериста.

– Расскажите мне о Шоне Фаррелле. Насколько я поняла, он устроил сцену однажды вечером, когда вы с Джейн были в баре.

Уилби рассмеялся:

– Точно устроил, засранец. Я договорился встретиться с ней в винном баре в Марлборо, но она опаздывала, и я сидел там один, ждал ее. Она явилась в диком возбуждении, сказала, что это связано с работой. Как бы то ни было, я встал, чтобы пойти купить ей что-нибудь выпить. Помню, я торчал там у стойки, обернулся и увидел, что какой-то тип стоит перед ней, что-то говорит и размахивает руками, как регулировщик на перекрестке… ну, что-то в этом роде. Я подумал, что это какой-то ее приятель подошел поздороваться, но, когда подошел с коктейлем, оказалось, что они ругаются по полной программе.

– Как вы думаете, он выследил ее?

– Тут и думать нечего. Бар находится на боковой улице, он не мог так просто мимо проходить и увидеть нас через окно, как он заявил в полиции.

– Вы помните что-нибудь из сказанного тогда?

– Ну, когда это было… Суть сводилась к тому, что она говорила, мол, я свободная женщина и могу встречаться с кем в голову придет. Знаете, она не стеснялась в выражениях. Тут он как с цепи сорвался. Можно было подумать, он ей муж, короче, парня понесло. Выражался он так, что караул, но она в долгу не оставалась. Потом, когда она мне сказала, что они встречались всего-то несколько месяцев, я просто обалдел. Я тогда подумал, что у человека проблема. Сказал ему, чтобы он проваливал, но он не слушал. В какой-то момент мне показалось, что он меня ударит. Вызвал управляющего, но прежде чем мы с ним могли что-нибудь сделать, Джейн набросилась на этого Фаррелла и велела ему убираться из бара. Она знала, как постоять за себя, этого у нее не отнимешь. Высказала ему все, что о нем думала.

Там были сильные слова о том, что он лузер. А потом сказала, что, если он не отвалит и не оставит ее в покое, она вызовет полицию.

– Так, значит, она совсем не боялась его?

– Ни чуточки. Обращалась с ним, как с куском собачьего дерьма, прилипшего к ее каблуку.

– То есть она явно не воспринимала его как угрозу?

Он покачал головой:

– Никоим образом, бедняжка.

И снова образ Джейн, нарисованный Уилби, соответствовал тому, что о ней говорил Фаррелл. Теперь Джейн представлялась личностью решительной и уверенной в себе, способной противостоять Фарреллу. Неужели она недооценила его?

– Напомните мне, когда произошла та сцена в баре?

– Месяца за два до того, как ее убили, может быть, немного раньше.

Ева вспомнила хронологию шести месяцев пребывания Джейн в Марлборо. Девушка познакомилась с Фарреллом почти сразу после приезда и встречалась с ним в течение почти трех месяцев. Скорее всего, она бросила его незадолго до того, как познакомилась с Уилби. В защиту Фаррелла можно сказать, что рана его была вполне свежая и кровоточила, когда он увидела Джейн в баре вместе с Уилби. Тот факт, что он последовал за Джейн, без сомнения, говорит: парень ревновал. Рассказ Уилби совпадал с рассказами других о ревности Фаррелла, и хорошо, что она услышала об этом от непосредственного свидетеля. Но хотя ревность – достаточно сильный побудительный мотив к убийству, между инцидентом в баре и убийством Джейн прошло не меньше двух месяцев. Насколько ей было известно, других случаев преследования Джейн со стороны Фаррелла не отмечалось. Как он повел себя? Может быть, после того, что произошло в баре, он в конце концов решил оставить девушку в покое и жить своей жизнью? Или он все это время ковырял занозу, подогревая себя? Если так, то кажется странным, что никто не припомнил других инцидентов, кроме самого последнего, в спортзале, в то утро, когда Джейн исчезла. При этом рассказы о том, что именно произошло в спортзале, сильно расходились в деталях.

Ева посмотрела на Уилби:

– Когда вы встречались с Джейн, у вас не возникало впечатления, что у нее мог быть кто-то другой, помимо вас?

Он немного помолчал, громко щелкая пальцами.

– Не могу сказать. Она была хорошенькая, но не так чтобы сногсшибательная красотка. Конечно, от таких тихонь можно всякого ожидать, но, если у нее и был кто-то, кроме меня, она это хорошо скрывала.

И снова у Евы возникло ощущение, что он говорит правду. Зачем ему лгать или скрывать что-то по прошествии десяти лет? Он ничего от этого не выигрывал. Но инстинкт подсказывал ей, что в жизни Джейн должен быть кто-то еще. С какой стати одинокая стеснительная девушка, пусть и не без амбиций, вдруг решила бросить Уилби? По всему он намного выше Фаррелла. Даже если Уилби не назовешь принцем на белом коне, одинокой Джейн следовало бы держаться за него, раз никого другого на горизонте не просматривалось.

– Это был последний раз, когда вы с ней встретились?

– Последний раз, когда мы куда-то вместе ходили. Но позже я еще раз видел ее в Лондоне.

– Когда это было?

В досье Питерса об этом не упоминалось.

– За несколько недель до ее смерти, ближе к середине дня. Она разговаривала с каким-то человеком на углу улицы. Я подумал, что это ее отец.

– Вы можете описать его?

Он задумчиво потер подбородок:

– Я тогда дал полиции его описание, но только в основных чертах. Старикан с густыми седыми волосами. Больше я ничего не помню.

– Высокий или низенький? Толстый или худой?

– Не помню ничего, чтобы как-то бросалось в глаза. В костюме с дурацким галстуком-бабочкой. Пижон и кретин, на мой взгляд.

– Вы предположили, что это ее отец, потому что он был так одет, из-за разницы в возрасте или они как-то по-свойски держались друг с другом?

Уилби нахмурился:

– Не могу сказать. У меня просто возникло такое впечатление. Молодежь не носит галстук-бабочку, верно? Похож, пожалуй, на делового человека. И с деньгами.

– Почему вы так считаете?

– Костюм был отлично сшит и дорогой. Когда мне было двадцать с чем-то, я работал в шикарном салоне в Лондоне, так что я знаю, о чем говорю. Если это не ее папаша, то кто?

– Ее отец был сельским ветеринаром, – насмешливо заметила Ева.

Он пожал плечами:

– Ну, может, это был ее дядя, или крестный, или еще кто-то в этом духе. Они просто разговаривали. Стояли не близко друг к другу, ничего такого. Она улыбалась ему, как будто была чем-то довольна. Но это всего лишь мгновенная картинка. Может быть, я чего-то не заметил.

– Вы уверены, что это была она?

– На сто процентов.

– Джейн часто ездила в Лондон?

– Она как-то говорила об этом, я помню. Сказала, по-моему, что встречается в кафе с кем-то из знакомых. Я предположил, что с женщиной.

Возможно, успешные ветеринары из Линкольна надевают дорогие костюмы, когда приезжают в Лондон. Или же у Джейн были отношения с мужчиной намного старше ее. Не связан ли эпизод в торговом центре, о котором упоминал Фаррелл, с возможными отношениями девушки с этим пожилым франтом? Если так, не подрабатывала ли Джейн эскортом в выходные дни?

– Как была одета Джейн?

– Обычно. То есть она выглядела как всегда, в своей обычной одежде, очки на носу. – Уилби улыбнулся. – На шлюшку не похожа, если вы к этому клоните.

– Спасибо, – сказала Ева, довольная, что от него ничего не ускользает. Все, что он рассказал до этого, вследствие его внимательности приобретало больший вес. – Хорошо. Чтобы окончательно расставить все по своим местам, скажите, в том, как они общались, не было ничего интимного?

– Нет. Я бы заметил. Как я сказал, мне подумалось, что этот человек – ее папаша. Извините, это все, что я могу вам рассказать.

– Понятно.

Меньше всего Ева хотела давить на него, чтобы он припомнил еще что-то. Она допила кофе, жалея, что у нее не осталось времени для еще одной чашки, и встала:

– Последнее. Где все это было?

– На углу Беркли-сквер, рядом с гаражами «Порше». Я всегда там снижаю скорость и смотрю в окно, поэтому ее и заметил.

Уилби поднялся и проводил ее до выхода.

– Знаете, мне по-настоящему жаль, что с ней такое произошло, – задумчиво произнес он, придерживая дверь. – Не то чтобы я ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Но мне и в голову не могло прийти, что этот тип ее убьет.

А теперь, получается, он подал на апелляцию или что-то в этом роде?

– Именно. Он всегда заявлял, что невиновен.

Уилби медленно покачал головой:

– Ну, по мне, он выглядел как чистый псих. – Он посмотрел ей в глаза. – А вы лично считаете, что он невиновен?

Ева вздохнула. Уилби был откровенен с ней, и она не хотела ему лгать.

– Честно скажу, не знаю. И я здесь для того, чтобы выяснить.