Текст книги "Кёльн и замки Рейна"

Бенрат. Метаморфозы

Столица федеральной земли Северный Рейн-Вестфалия раскинулась на обоих берегах Рейна, там, где великая река сливается с маленькой речкой Дюссель, давшей название городу – Дюссельдорф. Его исторический центр составляет гордость немецкой нации, однако мировому сообществу больше знакомы окрестности, а именно долина Неандерталь, где полтора века назад местный естествоиспытатель Иоганн Карл Фульрот раскопал останки первобытного человека. Однако ни громкая слава, ни заслуги ученого не отразились в названии самой местности, которую назвали в честь другого, возможно, тоже замечательного, но далекого от естественных наук человека, поэта и деятеля поздней Реформации Давида Менделя, крещенного в протестантстве под именем Неандер. Это упущение в некоторой степени компенсирует экспозиция музея, устроенного в знаменитой долине рядом с местом раскопок.

Башня Дюссельдорфского замка

Дюссельдорф был обычной рейнской деревней до 1288 года, когда граф Адольф фон Берг дал ему право называться городом, со всеми положенными привилегиями. С конца XVII века здесь устроил резиденцию курфюрст Иоганн-Вильгельм, который, заложив основы современного города, привлек ко двору живописцев и основал художественную галерею. Любители романтической литературы знают Дюссельдорф как место рождения поэта Генриха Гейне. Будущим экономистам его история может быть интересна с иной точки зрения, ведь во второй половине XIX века именно здесь начала бурно развиваться промышленность, появились железные дороги и речной порт, необходимые для переброски тяжелой продукции Рурского бассейна.

Сегодняшний Дюссельдорф считается самым богатым городом Германии. Являясь центром экономического комплекса, он заполнен банками, офисами промышленных компаний, порой занимающих целые небоскребы на левом, в отличие от правого, современном и деловом берегу Рейна. Старые и новые кварталы соединяются пятью мостами, в том числе и Оберкасселем, самой впечатляющей переправой через реку, очень широкую в этой части. К счастью, разрушенный во время Второй мировой войны, Дюссельдорф не превратился в чудовищный мегаполис: глядя на кучи обломков, муниципальные власти вспомнили о былой красоте и не пожалели денег на ее восстановление.

Конная статуя Яна Веллема перед ратушей как напоминание о том, каким процветающим был Дюссельдорф в XVII веке

Самое элегантное творение реставраторов – Альтштадт, или Старый город, состоящий из красивых жилых домов, базарной площади, готического вида ратуши и подобных ей по облику храмов. К радости туристов, в историческом районе находятся 260 настоящих немецких баров и ресторанов, что дает основание сравнить Альтштадт с огромной барной стойкой, залитой «Альтбиром» («старым пивом»), который здесь подается чаще, чем другие сорта любимого немцами напитка.

Променад по улице Кёнигсаллее, или просто Кё, для тех, кому не хочется выговаривать трудное слово, позволяет представить город в целом и познакомиться с его обитателями. Помимо привычных офисов, кафе и ресторанов, она привлекает дорогими магазинами, ведь Дюссельдорф, кроме всего прочего, считается центром германской моды. Для некоторых будет неожиданностью узнать, что немцы разбираются в модных тенденциях не хуже французов, а может, даже лучше, если учесть солидную репутацию здешних салонов, привлекающих дизайнеров и покупателей со всех концов мира. Огромной популярностью пользуется дюссельдорфская телевизионная башня Рейнтурм, которая, судя по названию, стоит на берегу Рейна. Ее последние уровни, по обыкновению, занимают ресторан и полуоткрытая смотровая площадка, с которой можно любоваться прекрасным видом на рейнские долины.

Расположенный рядом с историческим центром, парк Хофгартен буквально заманивает гостей своими фонтанами и «старинными» скульптурами, среди которых, конечно, имеется памятник Генриху Гейне. Почти все музеи и другие достопримечательности находятся буквально за оградой сада, но созданный для отдыха Хофгартен трудно назвать стартовой площадкой, откуда начинается экскурсионная суета. Отсюда видна самая высокая постройка города – сверкающий стеклом и алюминием небоскреб Тиссенхауз. Несмотря на внушительные габариты, он нисколько не затмевает скромной красоты церкви Сант-Ламбертус и замковой башни Шлосстурм, шпили которых являются символами Дюссельдорфа. Одинокая башня, где сегодня находится Музей судоходства, напоминает о сгоревшей в 1872 году крепости. Зюйдпарк относится к лучшим парковым комплексам страны, но его значение все же несравнимо с красотой и политической ролью садово-паркового ансамбля замка Бенрат (нем. Benrath). Созданный в 1760-х годах на южной окраине города, он был летней резиденцией курфюрста Карла-Теодора и предназначался не для постоянного проживания: князь – владелец края – искал здесь приятного времяпровождения, а таковым в эпоху прусских королей являлась охота. Рейнские монархи по примеру предков отдавались ей с особым упоением. Однако если в старину подобные забавы заканчивались грубой вакханалией, то галантный век требовал изящества. Особенностью местной охоты была страсть, полное раскрепощение чувств, выражавшееся в поклонении популярным тогда античным богам, причем не только беззаботному Бахусу, но и Венере с Аполлоном, покровителям влюбленных и любителей искусств. Все эти символы можно было найти в Бенрате, где имелся большой охотничий парк, сады для гуляний и дворец, оформленный в соответствии с канонами стиля барокко.

Первоначальный облик замка Бенрат

В целом Вестфалия – страна крепостей; окруженные рвами с водой и толстыми стенами, суровые твердыни веками служили в качестве резиденций вестфальского дворянства. Каким же образом на Рейне возник удивительный замок, ничем не напоминающий грубоватые каменные постройки? Изысканная красота появилась благодаря знаменитому французскому зодчему Жану-Батисту Пигалю, которого Карлу-Теодору порекомендовал Вольтер: по примеру российской императрицы Екатерины курфюрст переписывался с великим французским философом. Монархи Германии редко приглашали мастеров из-за границы, благо страна была богата своими талантами, недаром даже в небольшом Дюссельдорфе имелась Академия художеств. Тем не менее для Бенрата было сделано исключение. Пигаль взял на себя проектирование и руководство строительными работами. Украшением замкового ансамбля, в том числе внутренней отделкой дворца, под его руководством занимались итальянские скульпторы и живописцы из Испании. Творчество приглашенных мастеров нравилось курфюрсту и удовлетворяло высокие запросы Вольтера, который однажды приехал взглянуть на результаты труда своего протеже и остался доволен.

Дворец в замке Бенрат

Скульптурное убранство дворца

Иностранцы с упоением лепили и рисовали дары полей, изображали рыболовные и охотничьи принадлежности, аллегории времен года и дня, четыре стихии, картины мирного земледельческого труда. По просьбе заказчика они избегали военной тематики, в основном запечатлев место человека в окружающем мире, его стремление к единству с природой. Круглое озеро с живописным островом посередине служило приютом для лебедей, а люди жили во дворце, свободно размещаясь в небольшом с виду здании, состоявшем, однако, из 80 комнат, многие из которых были потайными. Свет попадал в залы и коридоры через 200 окон, но далеко не все они выходили в парк. Выполняя прихоть курфюрста, архитектор запланировал два небольших внутренних дворика, тоже потайные, заметные только с высоты птичьего полета.

Искусственное озеро перед дворцом

Работа скульпторов хорошо видна снаружи, ибо представлена в украшениях фасада. Осматривая дворец со стороны озера, можно полюбоваться на стилизованное изображение герба династии, к которой принадлежал Карл-Теодор: амуры, сидящие верхом на львах. Портал восточного фасада замка оформлен высоким рельефом, передающим изящество форм различных музыкальных инструментов. Фронтон перед главным входом украшен фигурами сборщиков винограда. Стилизованные крестьяне гармонично вписываются в пластическую композицию этой части здания, завершением которой служат статуи в нишах – мастерски выполненные аллегории утра и полдня. В аналогичном декоре противоположного фасада скульптуры ассоциируются с вечером (погруженная в дрему женщина) и ночью (блаженствующий в крепком сне мужчина). Некоторые фигуры исполнены юмора, например амуры с западного фронтона под аккомпанемент свирели Пана занимаются крестьянским трудом: ухаживают за домашними животными, рыхлят грядки, собирают урожай.

Самая эффектная композиция лучше видна издалека. Занимая значительную часть фасада, она изображает сестру Аполлона, охотницу Диану, сходящую с колесницы; рядом с богиней псы разрывают на части оленя. Скульпторы воплотили в камне один из сюжетов поэмы «Метаморфозы» римского поэта Овидия. Главный герой этого широко известного произведения – охотник Актеон – подглядывает из-за куста и видит, как Диана, сняв одежды, плещется в водах реки. Замеченный за непристойным занятием, он был наказан: превратив беднягу в оленя, жестокая богиня натравила на него голодных собак. Другие персонажи поэмы изображены в виде стоящих фигур Флоры, Фауны, Бахуса и Пана, веселящихся и услаждающих взор своими прекрасными телами, что более, чем сцена расправы, соответствует духу галантной эпохи.

Кёльн. Конец путешествия

Германия хранит верность своей 2000-летней истории. Будучи родиной варварских племен, страна недолго существовала в качестве римской провинции и почти тысячу лет была Священной Римской империей германской нации, разбитой на сотни княжеств и мелких королевств. На ее земле буквально на каждом шагу видны следы, оставленные стремительно сменявшими друг друга эпохами. Графы, князья, герцоги, архиепископы, короли, императоры позаботились о том, чтобы оставить след в виде резиденций – небольших и огромных замков, а порой и крупных населенных пунктов с церквями, монастырями и колоссальными соборами. Наследие Средневековья все еще определяет облик многих германских городов, создавая контраст с современной архитектурой. Наглядным примером тому является Кёльн (нем. Köln) – фантастическая агломерация древнего и современного, при взгляде издалека возникающая как мираж среди лесов и аккуратно размеченных полей. Остановкой в этом прекрасном городе обычно завершается путешествие по Среднему Рейну, которое в связи с ним представляется движением не только в пространстве, но и во времени.

Панорама Кёльна

Красивый и значительный сам по себе, Кёльн может гордиться достойным окружением, например Рейнскими сланцевыми горами, очаровательными холмами Зауэрланд, возвышенной местностью Эйфель и национальным парком Вилле, разбитым в западных окрестностях. Кроме того, далеко не бесполезным оказалось более чем полувековое соседство с Бонном, послевоенной столицей Германии, расположенным всего в 25 км выше по течению Рейна. Самой высокой точкой на территории Кёльна считается гора Кёнигсфорст (118 м), а самой низкой – берег Воррингенской бухты (37 м), которая, в отличие от великолепной бухты Кёльнской, только тем и знаменита.

Будучи самым крупным в земле Северный Рейн – Вестфалия, Кёльн является третьим по площади и четвертым по численности населения во всей Германии; кроме него, ни один город Рейна не имеет миллионного населения. Впрочем, если считать окрестности, то жителей вдвое больше, ведь половина горожан обитает в городах-спутниках Дормаген, Леверкузен, Бергиш, Гладбах, Тройсдорф, Хюрт, Брюль и Пульхайм. Все они расположены непосредственно у городской черты, так что границы порой проходят через улицы.

Живую, легкую атмосферу Кёльна во многом определяет космополитизм жителей, чуждых национального высокомерия и сумевших избежать звездной болезни несмотря на благородное происхождение. Археологические находки в районе Линденталь подтверждают, что около 5 тысяч лет назад здесь существовала стоянка кельтов, но истинными основателями Кёльна все же считаются не дикари, а цивилизованные римляне. К приходу легионеров в этом краю обитали племена эбуронов, разбежавшиеся под напором войск Юлия Цезаря. Затем их сменили убии, не менее воинственные, зато дружественные римлянам германцы, рядом с которыми в 38 году до н. э. решил разместить свои полки Марк Виспаний Агриппа.

Устроенное на берегу Рейна, окруженное дремучими лесами поселение получило название Oppidum Ubiorum, что в примерном переводе с латыни означает «город где-то там». В начале новой эры и лагерь, и легионы перешли под начальство сына основателя – Германика, чья дочь Агриппина, впоследствии жена императора Клавдия, похлопотала о том, чтобы заурядный бивуак превратился в колонию. Новый статус, официально присвоенный в 50 году н. э., приравнял военную стоянку к имперским городам и позволил жить по римскому праву. В документах поселение обозначалось длинным выражением Колония Клавдия алтаря Агриппины (лат. Colonia Claudia ara Agrippinensium). В быту название сократилось до Колонии Агриппины, а впоследствии вообще уменьшилось до Колония, или, на местном диалекте, Кёльн. Императрица имела дурную репутацию в Риме, но, снискав уважение в Германии, считалась матерью-основательницей города, где родилась и провела детские годы.

В 69 году н. э. Колонии Агриппине пришлось ненадолго стать резиденцией императора-самозванца Вителлия, провозглашенного войсками и быстро лишенного власти. Смута принесла городу известность, и спустя несколько лет он был объявлен столицей обширной провинции Нижняя Германия. Прибывший из Рима наместник построил для себя дворец-преториум, показав пример многочисленным управленцам. Ранее пыльные улицы превратились в мостовые, кёльнцы по примеру гарнизонного начальства мылись в банях, культурно отдыхали, чаще на площади, по римской традиции украшенной храмом Юпитера и театром. Город стремительно рос, его границы расширялись. Особенно быстро увеличивалось население, поскольку вслед за торговцами сюда толпами прибывали крестьяне, питавшие надежды на благодатную землю и низкие налоги.

По прошествии столетия Кёльн насчитывал 15 тысяч вполне цивилизованных жителей, которые заметно отличались от своих собратьев, обитавших на противоположном берегу Рейна, где начинались владения полудиких племен. Пока остальные германцы бились за кусок мяса, в Колонии строились роскошные виллы, производилась красивая посуда, на собственном дворе чеканились монеты. В начале IV века здесь по указу императора Константина был построен первый, и на протяжении 15 столетий единственный мост через Рейн. Столько же довелось простоять и римской крепости. Сотни лет ее крепкие стены защищали сначала язычников, а затем христиан, иудеев и представителей других мирно сосуществовавших конфессий. Об авторитете местной церкви можно судить по тому, что Кёльнский епископ Матерний удостоился приглашения поучаствовать в первом Вселенском соборе.

На закате Римской империи жители Кёльна страдали от солдатских бунтов, а немного позже, в пору Великого переселения народов, богатую Колонию стали навещать аланы, вандалы, саксы и франки. Последние оказались более удачливыми, поскольку в 454 году, одержав победу в сражении при Цюльпихе, сумели не только захватить, но и утвердиться в римской вотчине. К тому времени относится трагический эпизод с мученической смертью Урсулы, будущей святой покровительницы Кёльна, и 11 невинных девушек, убитых невдалеке от городских ворот.

Герб Кёльна

Многовековое господство римлян на рейнской земле завершилось водворением короля Хлодвига во дворце наместника в Кёльне. Затем преториум занимали короли из династии Меровингов, а в 795 году их сменили ставленники Карла Великого. Король франков провозгласил Кёльн архиепископством во главе со своим соратником Хильдебольдом: другу франкского короля достались обширные территории вдоль среднего течения Рейна и часть земель, позже ставшая Нидерландами. Подтверждением высокого статуса во все времена должен был служить собор, и таковой в Кёльне появился во второй половине IX века. Духовное княжество могло бы процветать, подобно Колонии, однако мирное течение жизни нарушила беда – внезапное нападение норманнов, опустошивших город вместе с окрестными деревнями. Метрополия на Рейне, как часто называли Кёльн тех далеких времен, пережив трагедию, быстро восстановилась и далее по-прежнему играла значительную роль в истории Европы. В середине X века звание кёльнского архиепископа получил герцог Лотарингский Бруно, брат императора Оттона Великого. Сын основателя Священной Римской империи владел многими замками, но его супруга, византийская принцесса Феофано, поселилась в Кёльне, где безмятежно жила и нашла вечный покой после смерти: ее гробница до сих пор находится в церкви Святого Пантелеймона.

Собор в Кёльне

Начало нового тысячелетия ознаменовалось бурным развитием строительства и торговли, благодаря которым бывшая римская колония стала процветающим европейским городом. За толстыми стенами крепости появлялись все новые и новые храмы, люди радовались если не богатой, то хотя бы спокойной жизни. С 1164 года духовное княжество Кёльн возглавлял Райнальд фон Дассель, близкий друг Фридриха Барбароссы. Имея титул канцлера Италии, он перенес из Милана в свою резиденцию мощи святых волхвов, что потребовало возведения нового собора, начатого лишь в середине следующего века.

Видимо, слишком долго передовые по сравнению со своими соотечественниками жители Кёльна терпели зависимость. Возросшее самосознание толкало людей на протест, стычки со священниками становились регулярными и все более ожесточенными, пока духовная борьба не вылилась в войну. Битва при Воррингене в 1288 году закончилась полной победой бюргеров. Собрав ополчение в подмогу своему светскому покровителю, герцогу Брабантскому, они добились свободы для себя и города, который с той поры считался вольным, хоть и оставался центром архиепископства.

Изображение Кёльна в одной из германских хроник, 1499 год

Примерно через 100 лет Кёльн стал местом заседания вначале торгового, а затем и политического союза германских городов, объявившего войну Дании. В исторических документах это не слишком приятное событие отождествляется с основанием союза, известного под названием Ганза. Во времена высокого Средневековья город пережил культурный и экономический бум, к сожалению, лишь тогда достигнув апогея своего развития. Кёльнский архиепископ также являлся и курфюрстом, то есть принадлежал к семи князьям, имевшим право участвовать в выборах императора Священной Римской империи. Не случайно именно в Кёльне в 1388 году распахнул двери первый германский университет. Основанное известным средневековым ученым-универсалом Альбертом Магнусом, это учебное заведение существует доныне и несмотря ни на что сохраняет изначально высокую репутацию.

В конце XIV века муниципальная власть в Кёльне перешла от родовой знати к ремесленным гильдиям, или гаффелям, как они именовались на кёльше. После того император был вынужден признать значимость города в жизни государства и зимой 1475 года уже официально объявил его вольным. Так получилось, что признание светского владыки совпало с выражением почтительности со стороны понтифика: наряду с Римом и Константинополем, Кёльн стал именоваться святым. Размещавшееся в нем посольство папы римского действовало в рамках нунциата. Несмотря на множество положительных изменений, экономическому развитию города в позднем Средневековье помешала Семилетняя северная война и сопутствовавший ей крах Ганзы. Пустая казна и отсутствие умелых рук привели к полной остановке строительства. Опустел все еще незаконченный собор: средневековый подъемный кран застыл на одной из башен, где оставался вплоть до XIX века, став своеобразным символом города.

Наступление Ренессанса в Германии ознаменовалось приходом священного суда. В 1520-х годах на площадях Кёльна, гораздо чаще, чем в Испании, колыбели инквизиции, происходили аутодафе, то есть публичные сожжения еретиков. Благочестивые, доброжелательные, казалось, лояльные к иноверцам бюргеры собирались, чтобы посмотреть, как корчатся в пламени протестанты, с удовольствием подкидывали дрова в костер, где горели ведьмы, среди которых особенно запомнилась сожженная Катарина Хенот. Тогда же особой жестокостью и размахом отличались давно известные погромы в еврейских кварталах. В самом Кёльне появилась резиденция ордена иезуитов, а за городской чертой, в Альтенбергском монастыре, была основана германская община ордена святого Бенедикта, откуда братья-проповедники отправлялись в страны Восточной Европы и американские колонии. В годы Тридцатилетней войны Кёльн сохранял нейтралитет и потому сумел избежать разорения. Зная об этом, дошедшие до Рейна шведские войска расположились в поселениях правого берега, которые позже превратились в районы Кёльна. С того времени архиепископство принадлежало членам рода Виттельсбахов, владевшим, кроме того, Баварией и Пфальцем. Наиболее известным представителем этой династии является Клемент Август, построивший дворцы Аугустусбург и Фалькенлюст между Кёльном и Бонном.

Кёльнская набережная. Гравюра, 1531 год

Кёльнская набережная сегодня

Французская революция принесла много бед всем государствам, граничившим с мятежной страной. Однако еще больше пострадали те, кто ратовал за возвращение монархии. Покорив нидерландские земли Габсбургов, французы пришли на Рейн и в 1794 году расположились вокруг Кёльна. Не желая разрушений, горожане по внушению бургомистра решили сдаться неприятелю, в чем последовали примеру других рейнских городов. Утратив свободу, недавно блестящая столица опустилась до уровня провинциального города, к тому же принадлежавшего враждебному государству.

Прусский солдат. Статуя в городском сквере

Впрочем, отношение германцев к завоевателям, особенно к французам, никогда не было однозначным. Они бесцеремонно располагались в бюргерских домах, закрыли университет и некоторые монастыри, по давней традиции разрушали замки, вывозили произведения искусства, не выказывали уважения даже к церковным ценностям, разрушая или грубо перестраивая старые храмы. Вместе с тем захватчики казались такими изящными, умными, но главное – неожиданно либеральными, благодаря чему в Германии без труда вошел в силу Гражданский кодекс Наполеона. Сам император посетил Кёльн в 1804 году и подготовленные солдатами горожане приняли его с восторгом, тем более что к приезду столь высокопоставленной особы запущенный город обрел бульвары и пассажи.

Кёльн накануне Второй мировой войны

Изящные захватчики царили на Рейне два десятилетия, до прихода прусских войск, которые не просто изгнали французов, а заняли их место, то есть включили рейнские территории в состав своего королевства. Как и ожидалось, освободители-пруссаки вызвали гораздо больше неприязни, чем французы. Позже местная интеллигенция посчитала их присутствие оккупацией, словно закрыв глаза на то, что именно в те годы Кёльн снова обрел значимость. Кроме того, в город пришла индустриализация: в предместьях возникли фабрики и заводы, была проведена телеграфная линия, открылась первая железнодорожная ветка, после многовекового перерыва возобновилось строительство кафедрального собора. Накануне Первой мировой войны население города превышало 600 тысяч человек.

Статуи франкских королей на фасаде Кёльнского собора

В 1917 году, когда германцы уже предчувствовали поражение, бургомистром Кёльна был избран знаменитый впоследствии политик Конрад Аденауэр. Печальный для Германии конец войны не коснулся населения Рейнланда; потомки рейнских графов не стали относить к себе поражение, видимо потому, что не признавали саму власть. Воспользовавшись удобным моментом, они попытались отделиться от разгромленной империи, провозгласив Рейнскую Республику со столицей, конечно, в Кёльне, а затем, в том же 1919 году, были вновь захвачены французами.

Политические потрясения не помешали развитию города, довольно быстро преодолевшего последствия войны и острый экономический кризис, хотя и не сумевшего справиться с бедностью, безработицей, нехваткой жилья. Основным достижением тех лет в первую очередь признавался вновь открытый университет. В 1923 году кёльнцы получили новый Мюнгенсдорфский стадион, годом позже начал действовать торгово-выставочный комплекс в Дойце. С 1930 года Кёльн служил своеобразной резиденцией Генри Форда, который, построив несколько заводов и выпустив презентационную модель автомобиля «Форд-Кёльн», до сих пор является главным работодателем города.

В январе 1933 года власть в Германии перешла к нацистской партии (НСДАП). Вряд ли Кёльнцы предчувствовали трагедию, но для сторонников Гитлера здешние выборы неизменно заканчивались неудачей. Однако после того как фюрер стал канцлером, горожане сдались и отдали нацистам большинство голосов, правда, не слишком охотно и не очень дружно. С 1936 года разоруженный Рейнланд контролировали отряды СС. Введение новых порядков на территории округа Кёльн-Аахен, куда вошла бывшая столица края, обеспечивал гауляйтер Иосиф Грохе. Аденауэр, будучи убежденным антифашистом, эмигрировал из-за опасения за собственную жизнь, и не напрасно, ведь очень скоро городу, как и всей стране, пришлось испытать «Хрустальную ночь» – масштабный еврейский погром, ставший прелюдией к концентрационным лагерям.

Вид на Средний город со стороны реки

В 1942 году британская авиация практически уничтожила Кёльн, превратив в руины более 5000 зданий. Восстановлением города тотчас после капитуляции германской армии занялся Конрад Аденауэр, одержавший победу на первых послевоенных выборах и таким образом получивший пост канцлера Германии. Бывший бургомистр Кёльна правил западной частью страны 14 лет. Долгожданный мир ознаменовался очередным расцветом, если не бурным, то планомерным и достаточно долгим, поскольку восстановительные работы были закончены только в 1980-х годах.

Площадь в Среднем городе

Кёльнский кафедральный собор

Германское экономическое чудо, к счастью, не обошло стороной древний Кёльн. Здесь, как и повсюду на Рейне, возводились фабрики и заводы, стремительно разрастались деловые центры с современными офисами, банками, учреждениями культуры, парками, спортивными и концертными залами. Однажды посетив город, папа римский остался доволен и выразил свой восторг с несвойственной ему эмоциональностью. Накануне нового тысячелетия были закончены такие проекты, как Кёльн-Арена – самый большой концертный зал Германии и великолепный медиа-парк, созданный в виде красивого квартала деловой и развлекательной направленности.

Рака трех волхвов

Продолжая многовековую историю, Кёльн с достоинством хранит свою культуру и обычаи, оптимистично глядя в будущее. Строительная деятельность кипит в нем до сих пор. Нынешние кёльнцы не позволяют себе снизить культурный уровень места, где родились, долго жили, а порой и принимали мученическую смерть такие легендарные личности, как императрица Агриппина, король франков Хлодвиг, святые Урсула и Северин, франкская королева Плектруда, ее соплеменник Карл Мартелл, знаменитый архиепископ Райнальд фон Дассель, астроном Шаль фон Белл, замечательный ученый-универсал Альберт Магнус, богослов Фома Аквинский, художник Стефан Лохнер, композитор Жак Оффенбах, изобретатель Август Отто, общественный деятель Адольф Колпинг, писатель Генрих Бёлль и прославившийся на всю Европу бургомистр Конрад Аденауэр. Состав населения нынешнего Кёльна весьма разнообразен; в городе проживают представители многих национальностей, но атмосферу в этом плане все же определяют немцы, которые здесь в безусловном большинстве. В местном разговорном языке еще со времен раннего Средневековья звучит диалект, именуемый популярным словом «кёльш». Он существенно отличается от немецкого литературного языка, хотя о непонимании говорить не приходится: немцы друг друга понимают хорошо как в прямом, так и в переносном смысле.

Расположенный совсем рядом Рурский бассейн предоставил Кёльну часть своих богатств, в частности бурый уголь, добываемый из карьеров в западных окрестностях. Во многом благодаря природным ископаемым древний и успевший стать патриархальным город в XIX веке начал восхождение к вершине технического прогресса. Достиг ли он его – судить потомкам, однако уже сейчас можно сказать, что вершина близка, ведь Кёльн считается одним из индустриальных центров Европы, прежде всего в области машино– и автомобилестроения. Помимо «Форда», окраинные районы города занимают производственные филиалы всемирно известных фирм «Тойота», «Грюндиг», «Сименс», а также фабрики фармакологического концерна «Байер».

В Кёльне действует отделение крупнейшей в Европе компании «Штольверк», производящей конфеты, пирожные и другие вкусные вещи, большей частью предназначенные для иностранцев. Сами кёльнцы предпочитают мясо, поскольку оно лучше, чем сласти, сочетается с пивом, которое здесь пьют всегда, везде и в огромных количествах. Производством этого напитка занято множество пивоварен, но только самые старые и заслуженные могут позволить себе выпускать знаменитое пиво под названием «Кёльш».

Западный фасад Кёльнского собора

Еще одна, прославившая город жидкость неприятна на вкус (хотя здесь это никто не проверял), зато имеет восхитительный аромат. Кёльнские парфюмеры, по примеру виноделов Шампани, безуспешно пытаются присвоить себе монополию на использование названия «одеколон», ведь именно Кёльн является местом, где в начале XIII века итальянский эмигрант Иоганн Мария Фарина создал душистую субстанцию, назвав ее в честь города: «eau de Cologne» – «кёльнская вода». Потомки изобретателя в восьмом поколении занимаются производством одеколона и сегодня. Пока им приходится довольствоваться устной, неофициальной славой единственных в мире производителей настоящего одеколона марки «4711». В старинных путеводителях его рекомендовали особо, советуя покупать «в различных домах Фарины ящиком с 6 бутылками за 2 талера и 10 грошей».

Скульптура на центральных воротах западного фасада

То, что бывшая епископская резиденция признана крупнейшей транспортной развязкой, обусловлено в первую очередь ее географическим положением. Легендарная Ганза неслучайно была основана именно в Кёльне. Город лежит на пересечении торговых путей из стран Восточной Европы во Францию и далее в Англию. Кроме того, он располагается на Рейне и потому способен контролировать все передвижения по великой реке от Боденского озера до Северного моря. Сегодня от его вокзалов каждую минуту отходят 8 поездов, не исключая первого высокоскоростного международного экспресса Кёльн – Париж и ничем не примечательного рейса Кёльн – Москва. Плотная сеть автобанов, не заканчиваясь у берегов Рейна, проходит по 8 городским мостам – 6 автомобильным и 2 железнодорожным, из которых самым загруженным является мост Гогенцоллернов, названный в честь прусских королей.