Текст книги "Плачь, принцесса, плачь… Ты будешь мне принадлежать"

– Сондрин, как ты можешь со мной так поступать, я же не усну! – любой ценой она хотела провести подругу вновь через все пережитые ранее эмоции . Даже ценой ее покоя, она хотела знать все подробности, чтобы максимально прочувствовать все, любопытство и желание тоже пережить это, сметало мыслимые и немыслимые преграды приличия, сострадания, жалости.

– Ну хорошо, хорошо, я расскажу. Понимаешь, как я тебе сказала, он не делает большего о чем говорит, такие у него правила и стоит сказать, он очень дисциплинирован, просто помешан на правилах, но я то об этом не знала. Я думала как всегда: сейчас поцелуйчики, ручки блуждающие везде, ну, сама понимаешь, и дальше и тому подобное, а мне как-то…. Ну понимаешь я так быстро не готова падать в его объятья. Нет, он мне конечно же нравится, но я не могу сразу вот так и в постель. Мало того что внутри сплошной протест и как бы это выглядело, ну я и сказала , что не собираюсь удовлетворять его желания по его первому требованию.

– Ну правильно, а он?

–Он , – Сондрин хмыкнула и села на диван. Подтянула ноги обняла подушку. – А он мне сказал, что сразу предупредил чего хочет и если ты не хотела этого, надо было не ехать со мной. А если приехала, так выполняй то, о чем прошу…

– Просит. Ого, а он не обломится? – возмущение отразилось на лице Адель.

– Да, свои вот такие прихоти он называет просьбой, а выглядит как приказ.

– Ну и что?

–Ну что, что, Адель, неужели это так интересно?

– Да, представь себе, ведь не каждый день встречаешь такого экземплярчика как твой Кристофер, с замашками чертового диктатора-перфекциониста.

– Ну он не мой, начнем с этого. Он сказал, что если я не выполняю часть своего договора, он тоже не станет выполнять часть своего и просто сейчас трахнет меня так, как ему вздумается и все.

– Ничего себе условия, ну ты попала. Прости, конечно, но интересно жутко…

– Да уж, – девушка вздохнула и еще раз словно перенеслась туда. Вспомнила его выражение лица в тот момент, когда он объяснял ей мотивы своего поведения, тряхнула головой, словно выгоняя все это.

– Ну и что ты, не томи, – Адель от нетерпения узнать продолжение поерзала в кресле.

– А как ты думаешь?

– Он козел. Вот что я думаю, но все же продолжай.

Сондрин отвернулась и молчала.

– Он подобрал меня когда я уже почти пришла, замерзла дико, оставила перчатки дома, да и не ожидала я снег. Взял мои руки и дышал на них, отогревая, было столько нежности, – она почти шептала. – Столько нежности….. когда у меня сломалась заколка, нечаянно, когда мы целовались, волосы рассыпались, ты же знаешь мои волосы, – она улыбнулась.

–Он смотрел на меня, как завороженный, и еще он говорит, что у меня девственная красота, – она сглотнула. – Девственная, – отвернулась и глаза наполнились слезами.

Никогда она раньше не была такой вот размазней, даже самой было противно, девушка все свои события держала под контролем и во всем вовремя разбиралась, а сейчас не могла себя понять. Эмоции, безрассудность, любопытство, безопасность, разумные поступки, удовольствие, возбуждение все перемешалось в грязный непонятный коктейль и она просто не могла ничего понять, запуталась в своих же мыслях и действих.

– Ну что ты, Сондрин, он что тебя обидел? – Адель подбежала и обняла подругу за плечи.

– Нет. Нет, Адель, он ничего не сделал. Но, скорее всего, сделал бы. Он снял рубашку.

– Ооооооооооо… Он наверное….

– Да, именно так, я была в шоке в первую минуту. Во-первых, я не ожидала этого. Во– вторых, его татуировка. Такой себе молодой человек в классическом костюме от Армани, белой рубашке, с бабочкой, и на тебе – под этой рубахой он весь разрисован. Там столько всего, я даже не смогла рассмотреть, не могла я пялиться на него… Он так смотрел на меня, большой накачанный, наверное живет в тренажерке, сильный, руки в венах, пресс каменный, короче, его тело – это шедевр. Просто я таких не видела, никогда, – девушка замолчала, отвернулась к окну и кулаком вытирала слезы, она немного успокоилась и продолжила.

– Посмотрела, а теперь раздевайся, так он сказал, и знаешь, – она немного заикалась, невысказанная там боль сейчас всколыхнулась с новой силой, все– таки он смог хлестнуть ее по самолюбию. – В голосе не было ничего, совершенно. Ни злости, ни раздражения, безразличие, но в определенный момент я услышала, что он не хочет этого.

– Ага, не хочет, – Адель тоже занервничала.

– Он сказал что все, что произойдет, поставит крест на наших отношениях, а ему бы не хотелось, – Сондрин вновь нервно улыбнулась.

– Ну и чем все закончилось?

– Чем закончилось? – Сондрин посмотрела в пол.

– Ну не томи.

– Это не так интересно как кажется, я должна была попросить прощение за то, что нарушила его планы и сделать нужно было так, чтоб он остановился. Это здесь интересно и весело, а на самом деле очень неприятно и страшно. Я попросила его не делать, – не смогла признаться подруге, что на самом деле произошло, просто не смогла. – Затем сама начала его целовать, вот такая история.

–Дааа, прямо Санта-Барбара у вас там, но он конечно же и подонок, вот так с первого раза он тебя ломает, мрак, как ты продавила?

Такого Адель не ожидала. Обычные отношения, которые развивались по обычному сценарию, вот чего она ждала, а здесь, все что происходит, выбивается из обычного и переходит в разряд «ничего себе», ни один из ее парней даже не мыслил подобным образом, не говоря о том, чтоб воплотить это в жизнь и заставить всех плясать под свою дудку.

– Плохо. Скажу честно, внутри словно тебя испачкали в тот момент, когда мне пришлось извиняться, бред какой-то, я ни в чем не была виновата. Все внутри просто вопило, было так мерзко, мне нужно было убегать… Но это сейчас все так просто, а там тогда все было по-другому как-то, я там была как кролик перед удавом, сейчас думаю и сама себя ненавижу. Столько потрясений за один вечер… Мне кажется, что столько эмоций я не переживала за все время, которое провела в сознательной жизни, и здесь, в один вечер, он меня словно вывернул наизнанку.

– Ну и что ты загрустила…

– Я загрустила, потому что он сказал, что в следующую нашу встречу хочет большего. Гораздо большего чем то, что было до этого.

– Боже, Сондрин, тебе 23 года, для кого ты ее бережешь? Девственницы нынче не в моде, сама мне сто раз говорила… И как мне кажется, извини конечно, ты , ну мне так кажется , влюблена в него.

–Да… Я влюблена, Адель, я безвозвратно влюбилась в него, – она закрыла рот руками. – Он мне очень нравится, а после того, когда я в первый раз его поцеловала, я просто по уши, понимаешь, по уши, боже, как мне мало надо. Он как демон, который появился из ниоткуда и все накрыл собой, у меня теперь всё окрашена в цвета Кристофером. Но я, как мне кажется, не готова на столь глубокие и странные отношения. Понимаешь, я его опасаюсь, а если откровенно, иногда я его боюсь. Это ведь не правильно, так не должно быть, в тот момент, когда он начинает от меня требовать выполнить что-то, я словно превращаюсь в другого человека и это пугает меня. Я меняюсь. Это не поцелуйчики с обнимашками, это хождение по лезвию, и я не могу сказать чего однозначно хочу. Но и общение с Джоном, после того, какие эмоции я пережила с Кристофером, меня совершенно не привлекает, это как пресный хлеб и изысканное блюдо высокой французской кухни. Мне нужно время чтобы привыкнуть к нему, чтобы хоть как-то это в мозгах своих узаконить. Чтобы поверить, а не просто выполнить его прихоть понимаешь, хотя о чем я, это для него так просто, он рассматривает меня как очередную пассию на пару встреч, блин, я как всегда так много себе придумываю.

–Знаешь, подруга, а с тобой и не поспоришь ведь. Такие парни, как с обложек журналов, не имеют глубины, у них все просто. Да плюнь ты, не углубляйся, проведи нормально время, пусть первым твоим мужиком будет этот шикарный швейцарец. Не каждая таким похвастается, Сондрин, ты главное не влюбляйся в него, конечно я понимаю, что уже поздно, но он тебя сломает и выбросит, как испорченную куклу на помойку. Прости, подруга, но лучше приготовиться к худшему развитию отношений, чем грезить в розовых очках о том, что ты будешь единственная и неповторимая у него и он забудет обо всем, откажется от своих принципов и будет носить тебя на руках. Да и я вообще удивлена, как такое могло произойти, ведь парни из его категории никогда не пересекаются с такими как мы, это странно, 0,0001% из 1000 и ты в него вляпалась.

– Да, я знаю, – девушка стерла слезу со щеки. – Да, Адель, так и будет, и от этой безысходности, от того, что все уверены в этом, становится так противно. Я и сама все понимаю, что такой как он не может заинтересоваться мною надолго, я не настолько интересна ему в общении, я не могу конкурировать с его любовницами, потому что у меня нет опыта. Да и вообще, ты не видела его последнюю пассию. Она была на вечеринке и они танцевали. Это было что-то, во– первых, она с точеным лицом и идеальной фигурой, во-вторых, она так раскована и просто ослепительна, ее платье стоит больше чем мое годовое обучение.

– Ну и что, зачем он тогда оставил ее такую всю растакую, ты уж совсем. Нет того, нет сего, а чего же он в Париже, в котором куча супер-пуперских девчонок, выбрал именно тебя?

– Сказать?

– Да, скажи, очень интересно, что есть ответ на этот вопрос?

– Непорочная и девственная красота, вот что его привлекает, это так просто, ему нравятся девственницы.

– Неожиданно…-Адель поерзала в кресле. – Ты знаешь, а я не могу парировать твои слова, ничего ведь и не скажешь, вот блин.

–Да, он говорил, что его просто дико заводит неподдельный трепет девушки под его руками, не опытной партнерши , а чистой, напуганной, но решившейся на секс с ним. А еще, знаешь, у него странная особенность: он никогда не начинает встречу просто так. Ему сначала нужно провести какой-нибудь тест.

– Господи, какой тест? Он точно ненормальный, во всяком случае, я таких еще не встречала.

– Ну, он сначала задаст несколько вопросов, если услышит правдивые ответы, только потом продолжает общение, а если слышит вранье – не продолжает. Мне сказал Альфред, что он в суде какая-то шишка, у себя в Швейцарии, вот у него наверное и сдвиг по этому. Елки-палки, -девушка шумно вдохнула и упала спиной на кровать. -Это же надо было вот так втемяшиться, да еще и влюбиться. Ну почему у меня все не как у людей, я даже не могу выкинуть его из головы, я постоянно о нем думаю.

– Да уж, никогда подобного не слышала, ни от кого. Ты первая. Поздравляю.

– Знаешь, ведь если разобраться, мы из разных миров и как все проходит в мире людей, у которых есть деньги и власть, мы не можем знать, возможно, для них это норма, они берут то, что хотят. Ведут себя как хотят. Им все можно, но я и не могу его обвинить. Ведь я действительно могла настоять на том, чтоб просто пойти домой. Но… – она прошептала – мне так хотелось прикоснуться к нему. Увидеть вечеринку подобного уровня, узнать его мысли, услышать его голос в разных состояниях, вдохнуть его запах. Почувствовать мятный вкус его губ, блин мое любопытство сведет меня с ума.

– Да уж, норма вести себя как маньяк? Странно, но может быть действительно это у них и норма.

В дверь позвонили.

– Ты кого-то ждешь? – Адель посмотрела на Сондрин.

– Нет…

– Ладно. Я схожу посмотрю кто там.

Сондрин сидела на диване и ждала всего чего угодно. Но почему –то была на 100 процентов уверена, что это будет что-то связанное с НИМ. Внутри шевельнулась тревога, как она не любила это чувство, еще ничего не произошло, а она уже нервничала и не могла понять почему. Это чувство всегда потом приносило неприятности. Их еще не было, а внутри был четкий ответ: что-то пойдет не так.

Адель вошла в комнату, у нее в руках была открытка.

– Что это, Адель? – Сондрин присела на диване.

– Это приглашение, стой, дай посмотреть.

– Адель… – Сондрин повысила голос, хотя понимала, что на подругу это не подействует. – Это адресовано мне, ты не забыла?

– Нет, не забыла конечно. – она продолжала читать, но уже вслух. – Сегодня, в 18 часов, ужин в «Садах». Я заеду, будь красивой и пунктуальной. Кристофер.

– Ну вот и приглашение на …

– Ужин? – Адель посмотрела на подругу, глянули друг другу в глаза, все поняли без слов.

– Да, на ужин. В самом дорогом ресторане Парижа. Я там никогда не была. А после ужина длинная, длинная программа, ну и что мне делать? У меня даже нет его телефона, чтоб отказаться. Да и я не уверена, что этим все закончится. Мне кажется, если я откажусь, все будет также, только без вежливого вступления.

– Ну если ты все знаешь наперед, тогда в чем дело, поднимай свою попку и марш в салон, ты же не со своим лаборантом встречаешься, а с НИМ и хватит корчить

из себя жертву. Такое впечатление, что каждый день ты встречаешь таких мужчин и каждый день они хотят отвезти тебя в самый шикарный ресторан Парижа и поиметь потом. Вспомни, когда мы их в первый раз увидели, мы вообще думали что это модели, которые выпрыгнули к нам из журнала « Men's Health», – девушки рассмеялись.

– Да, встреча с его величеством, которому надо во всем потакать, это не прогулка с Джоном. Все гораздо интереснее … И зачем я это делаю, даже не понимаю.

– Зачем? Затем, чтобы наконец-то лишиться своего сокровища и чтобы это сделал лучший из мужчин, а еще, если ты забыла, то я напомню: ты влюбилась, девочка, а еще он классно целуется и он ходячий секс.

– Перестань, – они засмеялись.

– Бред… Это бред, я нервничаю, посмотри, у меня даже ладошки вспотели, – она протянула руку подруге, а потом начала трусить ими в воздухе. – Ах, Адель, я так хочу чтоб он снова шептал мне на ушко, у него такой голос, он бархатный, а когда он возбужден, он начинает хрипеть. Это так сладко, ты не представляешь. У меня внизу живота аж судороги сводят от того, как мне хочется чтобы он прикоснулся ко мне немного по-другому, – она захихикала. – А как он пахнет, у меня от его парфюма просто все внутри переворачивается… Шикарный. Просто шикарный мужчина…

– Вот и я о том же, а ты нюни распускаешь. Скажи себе: это просто секс на одну ночь и все, больше ничего, получи удовольствие и пусть это останется самым большим и красочным шаром в копилке твоих воспоминаний.

ГЛАВА 4.

Сондрин закрывала дом, было уже без пяти минут шесть. Она надела короткое черное платье футляр. Оно прекрасно подчеркивало её фигуру, но в то же время не было вульгарным, и, как ей казалось, было достаточно приличным, возможно не таким шикарным, какими были платья вчера на вечеринке, но она и не могла их повторить, это было слишком дорого для нее. Туфли на шпильке, на шее единственное украшение которое у нее было – золотая цепочка с кулоном– жемчужиной, оно ей не нравилась, но ничего не надеть было как-то не правильно. Шея была бы голой и верх пустым. Ее волосы привели в порядок в салоне, ее всю там привели в соответствие, не сказать что она была в «плачевном состоянии», просто, наверное, для успокоения она провела там пару-тройку часов и знала, что все и везде идеально. Ее белая кожа резко контрастировала с черным платьем, слишком белая, не было возможности позагорать летом, легкий макияж. Она подчеркнула глаза, немного румян и чуть тронула помадой губы. Ничего нового. Она понравилась ему такой, зачем же что-то менять. Руки не слушались.

– Черт…

– Не можешь закрыть собственную дверь? – Кристофер стоял за спиной и наблюдал за тем, как она боролась с замком.

– Ты всегда так подходишь? – она отшатнулась от него.

– Как так? – подошел ближе.

– Тихо, я тебя не слышала.

– Просто ты занята своими мыслями, а так бы услышала, давай я закрою, – он подошел так близко, что девушка почувствовала тепло его тела. Взял ключ и мгновенно закрыл дверь. Потом повернулся и вложил ей его в руку, закрыл ладошку не отпуская.

– Твой замок в полном порядке. Это что-то с тобой не так, – и добавил: -Дорогая….

–Ты сказал, чтобы я была красивой.

– Хорошо, – он мельком окинул ее взглядом. – Мне нравится.

Особого восхищения Сондрин не видела, но и недовольства тоже не услышала. Сам же он был, как и положено, одет в строгий костюм. Его новая прическа не давала ей покоя, легкие кудряшки, которые делали его лицо просто невинным, были неподражаемы, синие глаза сегодня были немного грустными. Еще она засмотрелась на его шею – длинную сильную. Верхнюю пуговицу он расстегнул, девушка обратила внимание на несколько родинок.

– Ты так смотришь на меня, тебе нравится то, что ты видишь? – он пристально смотрел на нее.

Она немного смутилась, но потом, тряхнув головой, ответила:

– Да… Нравится.

– Ах, Сондрин, аккуратнее, – он улыбнулся и покачал головой. – Самые опасные вещи в мире – прекрасны.

Он шутил, затем взял ее под руку и медленно повел по тропинке к машине.

– Ужин, беседа и секс – таков план на сегодняшний вечер. Ты можешь отказаться, пока ты не села в машину.

Остановился, повернул ее к себе лицом и смотрел прямо в глаза, казалось, что он уже знал все ее ответы, но все же, для определенной процедуры, доводил все до конца.

– Если ты сейчас откажешься, ты больше меня ,скорее всего, никогда не увидишь и проблем в твоей жизни будет меньше. Но если ты согласишься, – он провел рукой от локтя к плечу и обратно. – У тебя не будет права отказаться от того, что я сказал, я сделаю все в соответствии с той программой, которую тебе озвучил и твои желания будут проигнорированы. Подумай, у тебя есть время до того как мы дойдем до машины, ты знаешь каким я могу быть….

Выбор, выбор он ставил ее в жесткие рамки и ей очень хотелось попробовать на вкус то, что он предлагал. Звук его голоса, вкрадчивый, тихий, его запах, сводящий с ума и уносящий ее в какой-то особый порочный водоворот чувств, его взгляд, наглый, голодный, циничный, что в какой-то мере льстит, другие не удосуживались получить ничего – и ей казалось, что она летит в пропасть. Очень быстро, неумолимо, безвозвратно. Сондрин поймала себя на мысли, что ей становится страшно и одновременно захватывает дух, казалось, что перед ней Дьявол, который очень точно и подробно знает, как ее искушать. И он искушал. Он ставил ее перед выбором – остаться в пустой ненужной жизни или попробовать чего-то нового, но он не обещал в этом новом ничего хорошего, просто что-то отличное от пустоты, но с каким вкусом оно будет подаваться, это было секретом. Ведь счастье не имеет рецепта. Каждый готовит его с ароматом собственных ощущений.

Сондрин смутилась ровно на несколько минут, затем развернулась и пошла в сторону машины. Он улыбнулся краешками губ и последовал за ней.

–О чем будет беседа? – она пыталась держаться свободно, но принятое решение все же немного давило и отражалось на поведении небольшой нервозностью.

– Ты расскажешь мне о себе, – он открыл ей дверь, она немного потопталась, посмотрела на него. Он стоял и улыбался, не отводя от нее взгляда.

–Подумай, я не тороплю.

Девушка улыбнулась и села, решение было принято и обсуждению не подлежало, обратного пути не было.

Огромные высоченные потолки. Лепнина и позолота, официанты в белых перчатках встречали гостей и разводили по отдельным кабинкам, в центре был огромный танцпол и Сондрин немного занервничала. Она не сможет составить ему компанию в танцах. По всей видимости, он это увидел потому, что прошептал на ухо:

–Не нервничай, мы не будем сегодня танцевать до отрыва, так, для соблюдения этикета.

Ужин был сказочный. Кристофер был расслаблен и в отличном настроении, они заказали вино и блюдо от шефа, в таком настроении с ним было очень легко, его тонкое чувство юмора весь вечер обеспечивало улыбку на губах Сондрин, было видно, что у него все отлично. Он не напрягался, отдыхал и пока наслаждался ее компанией. Столько смешных историй от одного человека она не слышала никогда. Казалось, что они не закончатся , хохотала и забыла обо всем… Видела только его игривые глаза, губы, белозубую улыбку и руки. Его руки были великолепны: большие ладони и длинные тонкие пальцы, ими можно было любоваться бесконечно, добавить к этому ухоженные ногти, не раз про себя сказала – потрясающие руки.

Ужин подходил к концу, они танцевали медленный танец под легкую музыку. Его рука покоилась у нее на талии, молодой человек не переступал никаких границ, приличное расстояние в танце. Без поцелуев , объятий и намеков. Все достаточно холодно и очень прилично. Иногда только она замечала, что он смотрел на нее немного хищным взглядом.

– Мы уезжаем, – танец закончился, он нагнулся и прошептал ей в ухо. Затем провел за столик чтоб она взяла сумку, а сам рассчитался по счету.

Ехали молча, когда свернули в особняк к Альфреду, он произнес:

– К большому сожалению, я не имею своего дома во Франции, поэтому пользуюсь гостеприимством своего брата, ну и ты, соответственно, со мной. У Альфреда как всегда куча народу. Как он так может, не представляю, терпеть не могу скопление народа у себя в доме, а он не только может, но и приветствует.

– Вы такие разные.

– Да. Мы разные, но мы скорее просто дополняем друг друга.

Они припарковались и вышли из машины, весь первый этаж горел огням. Атмосфера веселья и праздника гуляла по дому.

Вошли , их встретил Альфред. По лицам было видно, что они подумали о чем-то одном и том же.

– Привет, Сондрин, привет, брат. Присоединяйтесь.

– Нет, спасибо мы пройдем к себе.

Кристофер провел девушку в большую гостиную.

– Присаживайся, ты же знаешь, что без беседы никак, – он ухмыльнулся и моргнул ей. – Я устал от костюма. Ты не против, если я разденусь?

– Нет, конечно, – она улыбнулась натянутой улыбкой, села в кресло, продолжая заламывать пальцы.

Сейчас должно было произойти следующее действие в плане его программы на вечер и поэтому она нервничала. Странно, но в данный момент совершенно не чувствовала желания отдаться ему, может нервы, пока он был совсем холоден.

– Сондрин, скажи мне, что ты считаешь должно быть обязательным в женщине для того, чтобы понравиться мужчине?

Он снял пиджак и расстегнул пуговицы на рукавах, затем развязал бабочку и начал расстегивать саму рубашку, подошел к бару и смешивал себе коктейль, Сондрин услышала запах мяты и так странно, не она, а ее тело вспомнило то, что было сутки назад и внизу живота девушка почувствовала, как запорхали бабочки.

– Ну, наверное, каждому свое, я не знаю, у каждого свои пунктики. Кому-то нравится внешность, кому-то тело, кто-то восхищается формой рук или ног. Кто-то любит определенный вид одежды, ну я слышала, что некоторых возбуждает кожа, запахи, определенное поведение. Я считаю, что все очень индивидуально и наверное нет чего-то одного для всех. Кто-то любит скромниц, кто-то наоборот.

– А вот лично ты… Что ты считаешь, в тебе есть такое, что например, привлекло меня?

– В данном случае все очень банально, – она сказала это и опустила глаза в пол.

– Да? – он удивленно посмотрел на нее. – И что же, интересно?

– Ну ты сам говорил – непорочность.

– А, ты вот о чем, нет, это не было решающим фактором, но не стану лукавить – сыграло свою роль. Если все настолько банально, почему ты поехала сегодня, не испугалась? Я же видел, что в принципе, тебе не свойственна такая манера поведения.

– В данный момент на моем горизонте ты самый лучший представитель мужского пола, которого я когда либо знала , почему бы и нет? Секс на один день имеет свои преимущества… Все быстро, без обязательств, не нужно врать, что-то придумывать. Я не строю никаких планов, поэтому как-то так, -она подняла на него глаза и натянуто улыбнулась.

Она обманывала себя и он это видел, никто не хочет быть брошенным после того, как им пользовались. Все хотят быть нужными, неповторимыми, но не у всех это получается.

Он в свою очередь смотрел на нее немного печально, улыбаясь краешками губ. Глаза оставались грустными, он все понимал.

– А ты не боишься, что это может быть секс не на один день? Или, возможно, будет жесткий секс и тебе будет очень не комфортно? Ведь я не уточнял, как это будет происходить…

– Мне кажется, что ты не причинишь мне вреда, – Сондрин посмотрела ему в глаза и встревожилась, а ведь действительно, он не уточнял как это будет.

– Не знаю, – он тоже смотрел на нее. – Посмотрим, чем закончится наша беседа. Я уже озвучивал, что в этой беседе ты расскажешь мне о себе. Думаю, что у такой девушки как ты, были знакомые и ты с ними целовалась, заводила какие-то еще отношения. У тебя же были фантазии на тему секса, ведь хотелось продолжения?

– Ну да, конечно, я ведь живой человек, не стану лукавить, конечно же я предполагала, что когда-то ЭТО случится, ну я думаю это нормально. Было бы довольно странно, если бы я не думала об этом.

– Сондрин, посмотри на меня.

Девушка сглотнула и посмотрела на Кристофера, боже, его синие огромные глаза ,его четко очерченные губы. Она сходила с ума от этого человека.

– Я психолог, говорят, неплохой. И я вижу все, о чем ты думаешь, а в первую очередь я увижу ложь, а как я отношусь ко лжи ты знаешь.

– Но я не вру…

– Пока не врешь. Ну так что с фантазиями? – подошел к ней сзади и она почувствовала, как нагнулся над ее головой, окутав своим запахом, и начал убирать шпильки из волос. Он хотел проникнуть глубоко в нее, все там растормошить и расставить так как хочется ему, но пока только входил в нее физически: своим запахом, своими прикосновениями, подушечками пальцев, легкими прикосновениями губ и ментально – вопрос за вопросом, вспышка за вспышкой, эмоция за эмоцией, плотно прописывал своё имя на ее чистом листе, медленно, не спеша словно вырезал ножом, чтоб это не стерлось сразу, а оставалось надолго, он знал что делал. Его вопросы, на которые не осмеливался практически никто, были как лезвие, которое он то загонял, то вынимал и чем интимнее был вопрос, тем ей казалось что глубже он загонял свое лезвие в ее плоть, и шрам оставался заметнее, как якорь о котором не возможно забыть. Слизывал сладкую боль, впитывая кончиком языка ее дрожь, подавленный стон и всхлип, чувствовал все вибрации сковывающего преграждающего путь страха и тянущего в бездну вожделения… Она чувствовала, как дыхание начинает сбиваться и он это слышал, но он протягивал руку, чтоб увести ее еще дальше, увлечь сильнее, привязать, не дать больше выпорхнуть.

– Не отвлекайся, я хочу услышать ответ на свой вопрос.

– Ну, я иногда думала о том, как это может быть…

– Ты доводила себя пальчиками? – он вытащил последнюю шпильку и волосы рассыпались. – Я не услышал ответа.

Хотел знать каждую мысль, каждую эмоцию, желания, все ее чувства, которые относилась к его вопросу, и его не останавливало ничего, в этом плане он был очень требовательным, ведь на все вопросы должны быть ответы.

Волосы рассыпались и спрятали лицо , девушка закатила глаза, боже как она может это сказать вслух, произнести.

– Да, – получилось тихо, почти шепотом, но этого было достаточно, чтобы он услышал.

– Хорошо. Сондрин, а теперь расскажи мне, ты смотришь порнографию?

– Почему такие странные вопросы, мне не очень комфортно, это личное, – вновь посмотрела на него, затем на свои руки и соединила их, потому что дрожали.

– Я хочу узнать, что тебе нравится, от чего ты возбуждаешься…. не считаю, это чем-то таким, от чего может быть некомфортно. Я спрашивал тебя в ресторане: что ты будешь есть? Если ты любишь рыбу, я не думаю, что молоко доставит тебе удовольствие. И мы не стесняемся когда говорим об этом, и здесь, в сексе, так же – если ты любишь ваниль , прости, мягкий, теплый, ласковый секс, ты можешь быть шокирована, например, тем что нравится мне, поэтому я и хочу узнать тебя поближе. Мало того что я хочу узнать, что именно нравится тебе по твоему мнению, а есть еще и мое мнение или предвидение того, что может понравится тебе. Понимаешь, все очень индивидуально, с чем бы тебе это сравнить, ну например, допустим, у каждого есть ключики от своих внутренних комнат. Они умеют открывать комнаты в душе, но некоторые в эти комнаты никогда не заглядывали. Не стану утверждать, но, судя по тому что я вижу, у тебя тоже есть такие комнаты, где ты стояла только у дверей, боясь не просто открыть, а даже взяться за ручку двери, – он улыбнулся. – И вот когда дверь приоткрывается ключом и тебя за руку ведут внутрь комнаты, это твое, только твое, но ты об этом не подозревала, ты начинаешь понимать: тебе это нравится. Как правило, с человеком который открыл, показал и объяснил, что же храниться в твоей секретной комнате, складываются особые отношения, и если это человек подходящего пола и возраста, как правило, происходит особая химия, которую все называют влюбленностью. В противном случае мы просто очаровываемся, ненадолго, на время, но и становимся зависимыми и начинаем постоянный поиск, бег по кругу в поиске того, кто будет с тобой постоянно ходить в твою новую комнату, понимать принцип ее работы, это если совсем грубо – как ни назови, суть всё равно не изменится. И мне кажется, что я могу открыть несколько твоих дверей. Так вот, вернемся к нашему тесту, – он улыбнулся.

– Ты смотришь порнографию? Чтобы тебе было проще, скажу свое мнение: я думаю, что каждый когда-то что-то да смотрел, но не все вызывает вспышки желания, есть какие-то элементы, благодаря которым мы получаем импульс и я очень хочу понять, что именно дает толчок тебе, – посмотрел на нее еще раз и произнес уже более задумчиво: – Если конечно ты сама это знаешь.

– Да, я смотрю, – она замолчала, сложно было вот так сразу признаваться. – И ты действительно прав, иногда у меня есть такие вспышки, это было несколько раз…– говорила запинаясь, тема была достаточно щекотливой.

Почувствовала, как он наклонился над ней со стороны спины, его руки начали перебирать ее волосы. Следующий вопрос он задал, прохрипев почти в самое ухо:

– Что именно тебя всколыхнуло там?

Его губы начали блуждать по ее виску, щеке. Он не целовал – просто водил губами по коже, расплавляя, казалось, кровь, было такое чувство, что она превращается в какой-то новый сплав, состав которого наполовину состоял из эстрогена, наполовину из адреналина. Она чувствовала себя беззащитной, невинной жертвой, которой вот-вот вопьются в шею жадным поцелуем и будут терзать долго и беспощадно.

– Я смотрела немного, – она продолжала заикаться. – У меня канал со странной порнографией… но…

– Что но? – опустился к шее , вздрогнула, приготовилась к тому, что он может быть нетерпеливым и жестким, но услышала мягкий поцелуй , тихонько, не сильно он просто прильнул горячими мягким губами и немного задержался.

– Я жду ответа.

– То, от чего я получаю всплеск эмоций, это не просто порнография, там отношения между партнерами, когда девушка подчиняется, а мужчина в роли того, кто ее… ну, подавляет. Или как это сказать лучше, использует, но не по ее воли… Это игра! – кожей почувствовала как время словно остановилось и с ним остановился и он.