Текст книги "Последняя жизнь нечисти"

Юноша побледнел от несправедливого обвинения. Еще раз обвел взглядом комнату, видимо, страстно желая обнаружить прячущегося где-нибудь за занавесками Виррейна. Ну-ну, я оказалась права в своих опасениях. Он подсунул мне за завтраком жирную наживку, надеясь, что я немедля клюну на нее и помчусь докладывать Владыке о новых обстоятельствах. Рикки бы разоблачил мое предательство перед Гворием и Шерьяном и восстановил бы свое доброе имя. Однако вот незадача – я почуяла неладное.

– Шерьян! – Я разгневанной фурией повернулась к храмовнику. – Что происходит?! По-моему, ты обещал оградить меня от посягательств твоего сына. Или вновь поверил его оправданиям и невинным глазкам несправедливо обиженного?

– Так, – обронил Гворий, убивая в зародыше едва не начавшийся скандал. – А теперь все по порядку. Если честно, я сам не меньше удивлен случившимся. Мы с Шерьяном сидели у меня в кабинете и ожидали тебя. Вдруг влетел Рикки с криком, что у него есть неоспоримые свидетельства твоего предательства. Потащил нас сюда. Тут никого не оказалось, впрочем, как я и предполагал. А теперь ты говоришь про какую-то ночь и посягательства на тебя Рикки. Поэтому я тоже требую объяснений.

Рикки издал глухой полустон-полурык. С неприятным лязгом вогнал меч в ножны и отправился к двери, не снизойдя до разговора.

Его никто не пытался остановить. Ни Шерьян, смотрящий в спину сына с нескрываемой болью и отчаянием, ни Гворий, изумленно вскинувший брови. Только я чуть слышно прошептала себе под нос:

– Вторая победа подряд. Я веду в этой игре, мой мальчик.

Невероятно, но Рикки услышал мои слова. На самом пороге задержался на миг, кинул ледяной взгляд через плечо. Я невольно вздрогнула, но все же нашла в себе смелость улыбнуться в ответ. Проигрывать тоже надо уметь. А ты уже в такой пропасти, что самостоятельно из нее вряд ли когда-нибудь выберешься. Лучше смирись, мой мальчик.

– Итак, что случилось между вами? – Гворий присел на краешек ближайшего стула, выжидательно глядя на меня. – С чего вдруг такая взаимная ненависть?

– Это сын Шерьяна, ему и рассказывать. – Я пожала плечами. В очередной раз выдавила слезинку из глаз. – Мне… Мне неприятно это вспоминать. Очень неприятно и стыдно.

Гворий окаменел лицом, без сомнения поняв, на что я намекаю. Перевел тяжелый немигающий взгляд на товарища.

– Давай переберемся в твой кабинет, – с отчаянием предложил Шерьян, движением головы показав на любопытствующих, уже собравшихся около выломанных дверей. – Я… Я не могу говорить о подобном при посторонних.

Гворий не стал спорить. Встал и с любезным поклоном предложил мне руку. Я сжала пальцы на его локте, безуспешно пряча торжествующую усмешку за распущенными волосами. Какая же я все-таки умничка! Теперь Рикки точно мне не соперник. Более того, очень удивлюсь, если он рискнет остаться во дворце после произошедшего.

* * *

На правах пострадавшей стороны я заняла самое мягкое и удобное кресло в кабинете Гвория. Залезла в него с ногами и неторопливо прихлебывала горячее вино с добавлением успокаивающих трав. По всеобщему мнению, после перенесенного потрясения мне оно было просто необходимо, и я не стала спорить. Пожалуй, иногда роль униженной и оскорбленной жертвы весьма удобна и приятна.

Шерьян как раз закончил рассказывать о той сцене, которую лицезрел прошлой ночью. Гворий молчал. Он не проронил ни слова с начала беседы, лишь кривил губы и красноречиво сжимал кулаки.

– Вот и все. – Шерьян облизнул пересохшие губы и потянулся за бокалом вина.

– Почему ты сразу мне об этом не рассказал? – Тон Гвория был нарочито спокойный, но я видела, каких трудов ему стоило не сорваться на крик. Шерьян виновато опустил голову, не пытаясь оправдаться, и полуэльф разъяренно обернулся ко мне. – А ты, Тефна? Ты обязана была сразу же поставить меня в известность! Я имею право знать, если в моем дворце творятся такие мерзости.

– И как ты себе это представляешь? – с чуть уловимой иронией осведомилась я, отставляя в сторону опустевший бокал. Шерьян тут же наполнил его вновь, видимо, хоть таким образом пытаясь загладить передо мной мнимую вину. Я поблагодарила его легким кивком и продолжила с явным сарказмом: – Гворий, все произошло ночью. По-твоему, я должна была мчаться к тебе в покои, полуодетая и заплаканная? Показывать каждому встречному свои синяки и царапины, чтобы уже сегодня на меня все тыкали пальцем. Мол, наконец-то нечисть получила по заслугам, жаль, что Рикки, эдакого молодца, остановили.

– Никто бы так не сказал, – отрезал Гворий, но в глазах мелькнуло отчетливое сомнение в собственной правоте.

– Правда? – Я одним глотком почти осушила бокал. – А мне почему-то кажется иначе. Все твои придворные спят и видят, чтобы ты поступил со мной так, как и надобно обращаться с отродьями бога-отступника. Благо дальше оскорблений в спину дело пока не заходит. – Я помолчала немного и поправилась: – Не заходило до вчерашнего вечера. Поверь, Гворий, выйди эта история на суд общественности – и Рикки сделали бы героем. Даже если забыть о том, что я метаморф, в подобных историях всегда принято винить женщину. Мол, сучка не захочет – кобель не вскочит.

Гворий и Шерьян согласно побагровели от моей нарочито грубой фразы. Я лишь усмехнулась, наблюдая за их притворным возмущением. Полно вам, мои милые. Ни за что не поверю, что я сумела вас смутить.

– Так или иначе, но я не позволю Рикки выйти сухим из воды, – проворчал Гворий, оправившись от оторопи. Взглянул на Шерьяна. – Прости, приятель, но подобное забыть и замять нельзя.

– Я понимаю. – Храмовник печально кивнул. – И не буду тебе мешать. Все эти годы я постоянно прикрывал темные делишки Рикки. Следил, чтобы не вышло чего-нибудь совсем ужасного. После прошлогоднего ритуала расслабился, а оказалось – зря. Я при всем желании не смогу постоянно быть рядом с ним, – покосился на меня и закончил совсем уже тихо: – Да и не хочу больше.

Гворий встал и вышел. Из коридора послышались его сухие четкие приказы взять Рикки и заключить его под надежную охрану. Я допила вино, в душе празднуя окончательную победу. Минус один враг. И Рикки был одним из самых серьезных моих противников. К сожалению, он слишком хорошо чувствовал мрак в моей душе, чтобы позволить ему участвовать в моей затее.

– Продолжим. – Гворий вернулся и опустился обратно на свое место. Наклонился, облокотившись на стол, и внимательно на меня посмотрел. – Ну вот, Тефна, теперь ничто не отвлекает нас от твоего рассказа. Что именно случилось вчера в лесу? Кто так отчаянно пытается тебя убить все это время?

– Метаморф, – честно ответила я, уже придумав за ночь убедительную легенду. – Совершенно обезумевший.

– Метаморф? – переспросил Гворий, изумленно вскинув брови. – Но почему? Какие у него могут быть к тебе счеты?

– Он хочет занять мое место. – Я пожала плечами. – Считает, что я мечтаю оказаться распятой в кругу мертвых с пятью лучами.

– Подожди! – Гворий поднял руки, умоляя меня остановиться. – Он? Это мужчина?

– Ну да. – Я кивнула, несколько удивленная вопросом. – Его зовут Эльмик, если быть совсем точной.

– Я не понимаю, – честно признался полуэльф. – Я всегда считал, что круг мертвых для бога-отступника может открыть лишь… хм… девственница.

– С чего вдруг? – Я криво усмехнулась. – Девственница-метаморф нужна лишь для ритуала зачатия демона. А распахнуть ворота между мирами может любой, принадлежащий к моему племени.

– Предположим, – не унимался Гворий. – Но зачем ему это? Ведь участие в ритуале неминуемо убьет его.

– Убьет на то время, пока бог-отступник будет находиться в его теле, – любезно разъяснила я. – Когда ему наскучит новая забава и он покинет наш мир, все вернется на круги своя. И приятной наградой за страдания и смерть послужит многократно возросшее могущество метаморфа. Однажды Эльмик уже участвовал в подобном обряде – много веков назад. Ему настолько понравилось, что он не прочь и повторить. Именно поэтому он теперь способен колдовать, не опасаясь застрять в одном из обликов. Более того, ему отныне подвластна магия любых разумных существ.

– Вот как. – Гворий напряженно нахмурился. С усилием принялся растирать виски, затем косо глянул на меня. – И почему же этот Эльмик считает, что ты согласишься на предложение бога-отступника и откроешь ему ворота в наш мир? Насколько я понял из объяснений Шерьяна, для ритуала надо искреннее согласие проводника.

– О да, насчет согласия – очень верно подмечено.

Я кивнула, ощутив, как шрамы на спине налились мучительной болью. Хотела было добавить, каким именно образом из меня некогда выбивали это согласие, но промолчала. Тефна, не забывай, сейчас Шерьян твой друг и защитник. По крайней мере, он так считает. И пусть. Это изрядно облегчает тебе задачу.

– На самом деле, сложный вопрос, – продолжила я после крошечной заминки. – Откуда мне знать, что творится в мозгах этого Эльмика? По-моему, он окончательно свихнулся. Настолько боится, что у бога-отступника появится новый любимчик, что не способен разумно рассуждать. Он даже не спросил, хочу ли я участвовать в ритуале. С криком, что не бывать другого избранного, пошел в бой.

– А ты хочешь? – тихо поинтересовался Шерьян. Перехватил мой недоумевающий взгляд и поспешил объясниться: – Нет, не подумай, что я тебя в чем-либо подозреваю. Но многие из-за обещанной власти и могущества пойдут на что угодно.

– Возможно. – Я не стала спорить и прибегла к своей любимой фразе, чтобы избежать дальнейших ненужных и даже опасных расспросов: – Однако я еще с вами.

Гворий и Шерьян переглянулись и согласно заулыбались, будто я только что принесла им присягу на верность. Мужчины, что с них взять. Но стоит отметить: отказ от честных правил ведения боя намного упрощает жизнь.

В дверь постучались.

– Войдите, – крикнул Гворий, расплывшись в довольной усмешке. Перегнулся ко мне через стол и негромко проговорил: – Наверняка пришли доложить, что Рикки…

– Ваше высочество! – оборвал его бледный от волнения стражник, нерешительно переминаясь на пороге. – Прошу великодушно простить, но мы не застали Рикки в его покоях. Поиски во дворце тоже не дали никаких результатов. По всему выходит, что он… Он сбежал.

Гворий осекся, побагровев от гнева. Взглянул на Шерьяна, и тот поспешил оправдаться:

– Честное слово, я тут ни при чем. Я от тебя все утро не отходил, поэтому не сумел бы его предупредить. Да и не собирался, сам знаешь.

– Отправить поисковые группы в лес, – сухо распорядился Гворий, вновь обернувшись к стражнику. – Чем больше – тем лучше. Делайте, что хотите, но он мне нужен! Живой или мертвый – без разницы.

Эльф поклонился и выскользнул в коридор, помчавшись выполнять приказание своего господина. А я довольно потянулась в кресле. Ну вот, мой мальчик, теперь тебе на собственном опыте доведется узнать, что чувствует загнанный зверь. И мне тебя совершенно не жалко.

* * *

Этим же вечером у меня состоялся разговор с Владыкой. Я долго сомневалась, стоит ли призывать его, памятуя о недавней ловушке, но все же решила рискнуть, прежде установив несколько невесомых магических нитей в коридоре. Теперь я обязательно почувствую, если кто-нибудь пожелает нарушить мой покой.

После чего я встала перед зеркалом и негромко позвала Виррейна. Ответом мне было молчание. Нахмурившись, я еще раз повторила его имя. И только после этого заметила слабое мерцание отражения, доказывающее, что Владыка слышит и видит меня, но почему-то не желает показаться.

– Властью, данной мне богами, я призываю к ответу эльфийского правителя Виррейна… – Я не успела завершить стандартную формулировку активации клятвы кровника. Не успела даже произнести полный титул Владыки, как напротив меня в раме отразился сам эльф. Устало вздохнул и шагнул в комнату.

– К чему такие формальности с вызовом? – спросил он, садясь в ближайшее кресло. – Что-то случилось, Тефна?

– Вообще-то да. – Я с вызовом скрестила на груди руки. – Знаешь, прошлой ночью мне на миг показалось, что ты совершенно не торопишься мне на помощь. Более того, мне по какой-то непонятной причине почудилось, что ты будешь рад, если я погибну.

– С чего вдруг? – Виррейн растянул губы в фальшивой улыбке. – Тефна, не забывай, я все-таки открыл телепорт.

– Когда я пригрозила тебе активацией клятвы, – огрызнулась я.

– До этого я не предполагал, что ситуация настолько серьезна. – Владыка отстраненно хмыкнул. – Общение с тобой в последние дни заставило меня убедиться, что у тебя постоянно в рукаве скрывается несколько козырей. Откуда мне было знать, что в тот момент ты не блефовала, а действительно нуждалась в помощи?

Я зашипела, словно рассерженная гадюка. Впрочем, практически сразу взяла себя в руки. Сама виновата. Наши отношения изначально были построены не на доверии, а на взаимных угрозах: кто кого сильнее прищучит.

– Так или иначе, я позвала тебя не ругаться, – сухо проговорила я, не желая продолжать скандал. – Однако учти: в следующий раз тебе надлежит воспользоваться своей несравненной интуицией, чтобы адекватно оценить обстановку. Иначе я сильно, очень сильно разозлюсь.

Виррейн никак не прореагировал на мою угрозу. Лишь снисходительно улыбнулся. Но улыбка быстро пропала с его губ, когда я выложила ему новости сегодняшнего дня.

– Золотой дракон, – прошептал Владыка, дождавшись окончания моей речи. – Огненный. Любимец бога-сына. На совете знатных семейств. Да, пожалуй, ты права. Это сильно пошатнет мои позиции. Молодец, Гворий! Даже не ожидал от него подобной прозорливости. И кто только подсказал ему такой выход? Узнаю – придушу собственными руками!

Я неопределенно пожала плечами. Ну если быть справедливыми, благодарить надо меня. Аджей явился сюда после моего разговора с богом-сыном. Но вряд ли Владыке стоит знать об этом.

– А что будет, если ты откажешься передавать престол? – поинтересовалась я, откидываясь на спинку кресла. – Если во время совета просто возьмешь и скажешь: мол, извиняйте, эльфы добрые, но мне и на троне сидится неплохо. Поэтому подождите еще несколько веков.

– Я уже думал об этом, – поспешно оборвал меня Виррейн. – Но в итоге пришел к выводу, что риск не стоит усилий. Меня заставят отречься. Просто лишат поддержки, и я останусь один на один со всеми проблемами. Гворий станет фактическим правителем эльфийских земель, по сути, уже стал им. Мне же останется чисто формальная роль. Нет, я не хочу подобного. Что может быть смешнее и унизительнее участи подставки для короны? А если в дело вмешаются боги, то… О, то моя песенка окажется спетой куда раньше. Власть эльфов зиждется на магии, которая, как известно, благословение небес. Если выяснится, что за спиной Гвория стоят столь могущественные силы, то от меня отвернется даже ближайшее окружение. Глупое и печальное, должно быть, зрелище: властитель без подданных.

Виррейн наверняка ожидал от меня каких-либо слов утешения или поддержки, но зря. Я с преувеличенным вниманием изучала свои ногти, ожидая, когда он наконец закончит жаловаться. Не так давно Владыка утверждал, что никогда не ноет. Однако в последние дни успел достать меня до печенок своими постоянными сетованиями. Да, есть все-таки определенный резон в запрете одному и тому же правителю безраздельно властвовать в течение столь длительного времени. Эльфийской верхушке необходима свежая кровь. Не желай я так сильно отомстить Гворию, то с удовольствием сражалась бы на его стороне.

– Что делать, Тефна? – Виррейн страдальчески заломил руки. – Совет не должен состояться!

– Так сделай это. – Я рассеянно затеребила локон, выбившийся из косы. – Отмени его. Что может быть проще? Ты все еще правитель эльфийских земель, воспользуйся остатками своей власти.

– Немыслимо, – горько прошептал Владыка, сгорбившись в кресле. – Необходима, по крайней мере, война, чтобы получить убедительный повод пойти против многовековых традиций. Если у меня не будет достаточной причины для запрета совета – на меня ополчатся все знатные семейства.

– Значит, у тебя всего два выхода. – Я встала и подошла к окну, за которым хмурилось низкое пасмурное небо конца октября. – Точнее, даже три. Первый: пойти войной на ближайшего соседа, то есть Тририон, что было бы настоящим безумием. Второй: убить Аджея, чтобы Гворий лишился основного козыря. Правда, даже без столь явной поддержки бога-сына у него достаточно крепкие позиции, и тебе придется изрядно потрудиться, объясняя, почему твой племянник не подходит на роль нового правителя. Ну и третий, самый простой и очевидный…

Я замолчала, решив, что и так сказала достаточно. Виррейн не мальчик, прекрасно понимает: нет человека – нет проблемы. К эльфам это утверждение применимо в той же мере, что и к людям, гномам, оркам и даже метаморфам.

– Гворий никуда не выезжает из дворца, – правильно истолковал мое красноречивое молчание Владыка. – А если и выбирается на прогулку, то в сопровождении охраны или того же Шерьяна. Сам по себе он очень сильный маг, поэтому придется изрядно потрудиться, чтобы переселить его на земли мертвых. Но в компании твоего муженька Гворий становится практически неуязвимым. Прошлой ночью у меня был отличный шанс, но ты запретила. А жаль…

В голосе эльфа послышалась откровенная досада. Я провела пальцем по холодному, запотевшему от моего дыхания стеклу, досадливо поморщившись. Да, чем дальше – тем больше меня разочаровывает Владыка. Даже такое пустяковое дело, как устранение племянника, самостоятельно не в силах уладить.

– Тефна, ты что, не слышишь? – несколько истерично воскликнул Виррейн. – Мне не справиться без твоей помощи!

– Кто бы сомневался, – презрительно фыркнула я. Обернулась и смерила эльфа пристальным взглядом. Тот по-прежнему сидел в кресле, растерянно ероша короткие снежно-белые волосы.

– Когда именно состоится совет? – резко спросила я.

– Он назначен на последнее воскресенье октября, – глухо ответил Владыка. – Осталось меньше недели.

Я задумчиво принялась загибать пальцы, мысленно подсчитывая дни. Врата для бога-отступника надо открыть в день зимнего солнцестояния. Это наилучшее время для колдовства, когда грань между мирами становится наиболее тонкой и прозрачной. Конечно, во все времена этот момент считался наиболее подходящим для светлой магии. Миг полного торжества ночи, и в то же время – начало ее поражения. Тогда как летнее солнцестояние всегда использовалось для темных чар. Но за неимением лучшего будем довольствоваться малым. И тогда же престол должен окончательно перейти к новому правителю эльфов. Однако если расправиться с Гворием заранее, то уже ничто не будет держать меня в восточных лесах. До круга мертвых еще предстоит добраться. Насколько я помню свои приключения семнадцать лет назад, это место расположено где-то на севере. В окрестностях Лутиона, если быть совсем откровенной. Впрочем, полтора месяца мне вполне хватит для путешествия.

Получается, решено? Подстраиваем покушение на Гвория – и в путь?

Я зажмурилась, уже предчувствуя песню дороги под лапами. Что скрывать, засиделась я в гостях, уже забыла прелесть бега по лесным тропинкам, ощущение свежего ветра на шкуре, охотничий азарт при выслеживании добычи.

«А как же Шерьян? – недовольно шепнул внутренний голос, возвращая меня из мечтаний в суровую реальность. – У тебя еще остался должок к нему».

– Вот именно, – тихо пробормотала я себе под нос. – Пусть платой по счетам займется бог-отступник. Так сказать, убьем двух оборотней одним серебряным клинком. Глупо обманывать себя: за столь короткое время я ни за что не овладею искусством обращения с мечом настолько хорошо, чтобы победить Шерьяна в поединке. Посему это неплохой выход для меня. Формально правила боя один на один не будут нарушены. А фактически… Кому какая разница?

– Что ты там шепчешь? – Виррейн встал, гневно сверкнув глазами. – Тефна, не забывай, в некотором смысле мы отныне повязаны друг с другом общей тайной. Поэтому тебе придется помочь мне…

– Начнешь угрожать – пожалеешь, – сухо предупредила я, обрывая его. – Я уже говорила, что сама не прочь поквитаться с Гворием. Поэтому не беспокойся: он не доживет до дня зимнего солнцестояния. Совет состоится уже без него.

Владыка не сумел сдержать вздоха облегчения. Впервые за очень долгое время искренне улыбнулся мне, но я лишь поморщилась. Рано радуетесь, ваше величество. Если через неделю мне суждено отправиться в путь, то я желаю, чтобы никто не дышал мне в спину. Устала уже, что меня постоянно пытаются убить. Поэтому за это время надлежит решить проблему с Эльмиком. И ты поможешь мне, хочешь того или нет. Причем не просто понаблюдаешь со стороны, а вступишь в бой.

– Вильканиус, – поинтересовалась я. – Он еще жив?

– Что? – растерянно переспросил Виррейн, слегка опешив от столь резкой смены темы разговора. – Вильканиус? Целитель? Жив, конечно, куда же он денется. Мои палачи весьма искусны при ведении допросов, а эльфы по живучести лишь немногим уступают нечисти.

Наверное, на моем лице отразилось затаенное неудовольствие столь смелым сравнением, поэтому Владыка поспешил поправиться:

– Не обижайся, Тефна, я сказал, не подумав.

– А на что мне обижаться? – Я криво ухмыльнулась. – Нечисть действительно живуча. Впрочем, речь не о том. В каком он состоянии?

– Ходить не может, – честно сказал Владыка. – Мордашка уже не такая смазливая. Руки… Н-да, не будем о грустном.

– Говорить способен, с ума не сошел после пыток? – задала я новый вопрос.

– Собираешься сама с ним поболтать? – не сумел сдержать удивления Виррейн. Я отрицательно мотнула головой, и он продолжил, даже не пытаясь скрыть любопытства в голосе: – Говорит с трудом. Но разум сохранил вполне здравый.

– Отлично. – Я не сумела скрыть довольной усмешки. – Завтра вечером Вильканиус должен ожидать меня в лесу под стенами дворца.

– Один?! – воскликнул Владыка. – Право слово, Тефна, я не совсем понимаю…

– Эльмик, – пояснила я. – Собираюсь сыграть с ним в кошки-мышки.

– Опять? – Владыка покачал головой. – Я бы не сказал, что это хорошая идея. Этой ночью он уже доказал, что намного сильнее тебя. Или собираешься поразить его своей самоуверенностью?

– Я буду не одна, – поправила его я с нехорошей ухмылкой. – Мы будем вдвоем. Виррейн, пришла пора доказать, что ты умеешь держать клятвы. В этот раз у тебя не получится отсидеться в укрытии. Мне плевать, сколько магов ты позовешь на помощь, но Эльмик завтра должен умереть. Понятно?

Владыка привычно помрачнел от моего откровенно приказного тона, но спорить не осмелился. Вместо этого он кивнул и, не прощаясь, растворился в зеркале. Я небрежным движением руки разогнала остатки блокирующего заклинания и с удовольствием потянулась, как после удачной проказы. Как доказало недавнее прошлое, я прекрасно умею попадать в ловушки. Посмотрим, насколько хорошо у меня получится их расставлять.

* * *

Остаток вечера я провела с Шерьяном. Он сильно переживал из-за сына, хотя старался мне этого не показывать. Но во время разговора то и дело возникали неловкие паузы, когда храмовник замолкал и глядел отсутствующим взглядом в окно, мокрое от дождя. Наверняка гадал, где пережидает непогоду Рикки. Я не мешала ему в эти моменты. Лишь искоса наблюдала, пытаясь не обращать внимания на легкие угрызения совести. Наверное, я поступила с юношей неоправданно жестоко. Но что поделать, если он просто не оставил мне иного выбора.

– Не понимаю, – вдруг прошептал Шерьян и устало потер лоб. – Никак не могу понять, что именно нашло на Рикки ночью. Нет, Тефна, только не подумай, что я его оправдываю, но все же… Он всегда так хорошо относился к тебе, а получается, лишь выжидал удобного момента для нападения?

Я спрятала в уголках губ грустную усмешку. Мой дорогой, мы все выжидаем этого момента. Гворий – чтобы занять престол, я – чтобы поквитаться за былые обиды, ты – чтобы заслужить прощение. Даже Аджей для чего-то явился сюда. Боюсь, столь сложный узел взаимоотношений можно лишь разрубить. Поэтому заранее прости меня за эту боль.

На следующий день ничего не изменилось. Вопреки недавним уверениям Рикки, Аджей не появился в назначенное время. Теперь волноваться начал уже Гворий. За завтраком он постоянно молчал, лишь нервно барабанил пальцами по безупречно белоснежной скатерти.

– Рикки все еще продолжают искать? – непринужденно поинтересовалась я при перемене блюд. Шерьян от моего неожиданного вопроса со звоном уронил вилку, Гворий вздрогнул, выходя из оцепенения.

– Что? – переспросил он с виноватой улыбкой. – О чем ты, Тефна?

– Рикки все еще ищут? – терпеливо повторила я. – Ты не отзывал поисковые группы?

– Вообще-то отозвал. – Гворий растерянно всплеснул руками. – Сама видела, какой к ночи начался ливень. Ближайший ко дворцу лес проверили несколько раз и никого не нашли. Я посчитал, что будет жестоко заставлять стражников мокнуть под дождем. Полагаю, Рикки сейчас на полпути к Тририону. Возможно, уже вышел к Пустоши.

Я довольно кивнула. Отлично! Значит, никто не будет мешаться под ногами во время моего сегодняшнего маленького представления.

– Если хочешь, я прикажу еще раз прочесать лес, – продолжил Гворий.

– Не стоит, – поспешно отказалась я. – Ты прав, Рикки не такой дурак, чтобы оставаться здесь после произошедшего. И потом, во дворец он явно не вернется, поэтому мне опасаться нечего.

В глазах Шерьяна мелькнула тень неясного сомнения, но он не стал озвучивать свои подозрения, хотя я прекрасно понимала, что именно его беспокоит. Рикки полудемон. И Шерьян, и я знаем, на что он способен. Если Рикки пожелает, то пройдет невидимой тенью через любую охрану. Наверное, именно поэтому храмовник так долго чертил накануне у порога моих покоев непонятные круги с загадочными символами. Я не возражала, однако после окончания кропотливой работы незаметно стерла несколько линий, нарушая стройный рисунок заклинаний. Не то чтобы я не нуждалась в защите от Рикки, однако в созданном Шерьяном контуре чувствовала себя на редкость паршиво. Моментально заломило виски, во рту поселился отвратительный привкус протухшего мяса, перед глазами замелькали черные мушки переутомления. В общем, как оказалось, чары отреагировали и на меня. И в этом не было ничего удивительного – как-никак я нечисть.

Рассвет следующего дня я встретила уже вне стен дворца. В столь ранний час коридоры были пусты, поэтому я не боялась наткнуться на какого-нибудь знакомого. А охране у ворот я отвела глаза простейшим заклинанием. Давно миновали те времена, когда я при использовании даже самых элементарных чар колебалась, не нарушит ли это контроль над телом. Стоит признать, браслет изрядно облегчил мне жизнь.

Утро выдалось пасмурным. Раскисшая после постоянных дождей земля неприятно хлюпала под ногами, жирными комьями липла к сапогам. Я повыше подвернула штанины, не желая испачкаться. Засунула руки в карманы теплой куртки, пытаясь отогреть озябшие пальцы, и неспешно отправилась вдоль лесной тропинки к уже знакомому месту. Мне показалось забавным приказать привести Вильканиуса к той полянке, где он пытался убить Гвория. С одной стороны, она находилась достаточно далеко от дворца, чтобы не опасаться ненужных свидетелей, с другой – над ней еще витал дух черного колдовства. Ритуалы некромантии тем и хороши, что требуют крови, а значит, следы их проведения не смоешь дождем. Определенная аура у места остается надолго, не на один год уж точно.

Я шла неторопливо, однако настороженно прислушивалась к тишине ненастного утра. Мелкий дождь тоскливо шуршал по поникшим ветвям деревьев, давным-давно сбросившим разноцветную листву. Лишь изредка среди стройных рядов почерневших от влаги стволов вспыхивали ярко-красные пятна вересенника. Иногда в залежах валежника что-то неприятно похрустывало. Мой нюх подсказывал, что это мыши, но на всякий случай я не расслаблялась, в любой момент готовая к нападению. Эльмик наверняка где-то рядом. Наблюдает, удивляется, гадает, что опять я задумала. И его ждет неприятный сюрприз.

Наконец я выбралась из чащи к поляне. Улыбнулась при виде знакомого плоского камня, стоящего почти по ее центру. Можно сказать, старый приятель. До сих пор чувствую сладковатый аромат смерти, который струится от него. Именно тут Вильканиус некогда открыл дверь между мирами. Интересно, а если бы все повторилось – кинулась бы я опять на подмогу Гворию, рискуя навсегда остаться по ту сторону бытия? Вряд ли. Теперь-то я знаю, что власть для него куда дороже любимой женщины. И он ни за что не рискнул бы, если бы на кону стояла уже моя жизнь.

Я предполагала, что Владыку придется ждать достаточно долго, поэтому решила осмотреться. Прошлась по краю полянки, настороженно вдыхая влажный запах прелой листвы и старательно подмечая любую мелочь. В предстоящем сражении никакая деталь лишней не окажется.

Я едва успела закончить свой обход, как воздух над полянкой замерцал, готовясь открыть прокол в пространстве. Миг, другой – и из зева телепорта вывалилось что-то черное, неприятно пахнущее болью и отчаянием. Вильканиус. Но почему один, без сопровождения Виррейна?

Я еще раз обвела внимательным взглядом непривычно тихий лес. Вообще-то мы не обговаривали с Владыкой, когда ему стоит появиться. Однако я четко и недвусмысленно приказала ему быть рядом и в случае необходимости вступить в игру. Более того, разрешила ему воспользоваться услугами личных магов, прекрасно понимая, что против Эльмика любые силы будут хороши. Неужели эльфийский правитель ослушался? Или решил пока не выдавать своего присутствия, здраво полагая, что эффект неожиданности может здорово склонить чашу весов на нашу сторону? Ну будем надеяться.

Я медленно подошла к целителю. Присела перед ним на корточки и с усилием перевернула эльфа на спину, открывая его лицо. Затем брезгливо вытерла руки о влажную траву.

Стоило признать, палачи Виррейна действительно знали свое дело. Вильканиус выглядел столь жутко, что я ощутила мгновенный укол жалости. Опухшее от побоев лицо, покрытое свежими рубцами от ожогов. Прежде шелковистые и роскошные волосы сейчас превратились в настоящую паклю, бурую от засохшей крови. Один глаз настолько заплыл, что непонятно, остался ли он на месте. Зато в другом я уловила проблеск узнавания и тут же – жгучую ненависть ко мне. Отлично! Значит, Виррейн не солгал в этом. Вильканиус действительно сохранил память и здравый смысл настолько, насколько было возможно в подобной ситуации.

Целитель что-то замычал, пуская розовые пузыри бешенства на подбородок. Дернулся, как от удара, когда я потянулась помочь ему прислониться к камню.

– Тихо, – нетерпеливо оборвала я, и Вильканиус замолк под действием чар. Не удержавшись, я добавила к ним обезболивающее заклинание. Эльф неверяще вздохнул и неожиданно расплылся в блаженной улыбке, наверняка впервые за очень долгое время вспомнив, каково это – жить без боли.