Текст книги "Ключ, снеговик и весло под кроватью"

Глава 2. После полуночи

Рождественский подарок сразу прижился в «Черном доме». Старинная керосиновая лампа работала исправно, света давало много.

– И часто вы вот так, без электричества сидите? – Спросила Маша, убрала набежавшую каплю со свечи.

– Частенько. – Кивнула Лариса. – Ничего не поделаешь, приходится с этим мириться. Требования жанра.

– Что за требования? – Не поняла Марья, но Логинова всплеснула руками, тему разговора резко сменила.

– Ты почему бланманже из земляники не попробовала? Или в пост землянику тоже нельзя?

– Можно. – Улыбнулась Маша. – Просто ты нас уже так накормила, что дышать трудно….

Даниил и Глаша быстро переглянулись. Они сидели рядом на диване, тесно обнявшись, внимательно слушали рассказ Ларисы.

– Дом напичкан электроникой. В каждой комнате есть небольшой экран и разные шумовые ловушки. Людям очень нравится пугаться, а еще они требуют, чтобы их в этом момент непременно запечатлевали на память. – Сказала Логинова, смахнула со скатерти невидимые крошки. – Это сейчас постояльцев почти нет. Фотографа приглашаю редко, никому не нужны снимки. А вот еще год назад наш фотограф один не справлялся, возил с собой помощника. Каких только снимков не было! И с выпученными глазами, и с разинутым ртом, и с лестницы падали, и из окна прыгнуть хотели….

– Как же вы без несчастных случаев обошлись?

– Господь миловал. – Логинова глубже запахнулась в черный палантин. – Все обошлось. Было шумно, весело, страшно! Я иногда и сама пугалась до дрожи в коленях, хотя все свои ловушки знаю назубок.

– Вой под окном ровно в полночь – тоже ловушка? – Как бы, между прочим, спросил инспектор.

– Конечно!

– Сколько у тебя сейчас гостей?

– Было четверо. – Ответила Лариса. – Да вот, при вас вечером еще двое приехали. Все. А ведь выходные…. Раньше с вечера пятницы до утра понедельника продохнуть было невозможно, тарелок не хватало.

– Постой…. Почему четверо? – Удивилась Глаша. – Когда мы тебя ждали, слышали твой разговор с горничной….

– И что?

– Она сказала, что стол на троих накрывает!

– Аааа… Ты об этом. – Логинова покрутила колесико на лампе, полюбовалась золотыми бликами на ажурном основании. – Есть еще одна дама из пятнадцатого номера. Она не в счет.

– Почему?

– У нее, видимо, горе какое-то. Приехала три дня назад вечером, расстроенная, дерганая. Попросила номер с видом на задний двор, из страшилок ничего не заказала, просила не беспокоить. Ест мало, курит много, никуда не выходит, в общей столовой не ужинает, ни с кем не знакомится…. Когда Поленька пыль на картинах в коридоре вытирала, через дверь слышала, как она плачет.

– Она приезжала к тебе раньше?

– Да. Уже бывала! В последний раз она гостила тут летом, дня три, в большой компании. Я ее хорошо помню, такую не забудешь.

– Почему?

– Ну…. Она такая!

– Какая?

– Звезда. – Улыбнулась Лариса. – Красивая, властная, капризная, мужчины от таких без ума. А тут, когда она позавчера приехала, я ее и не признала сразу. Будто подменили. Комок нервов!

– А кто оставшиеся три гостя? Что ты про них знаешь? – Спросил Даниил.

– Да как сказать…. В общем-то, ничего я про них не знаю. Звездочет и Белочка, молодой интеллигент и крошка – студентка, поселились в пятом номере. Звездочета вы видели!

– Имели такое удовольствие. – Кивнул полицейский. – Они у тебя в первый раз, как я понял.

– Вот именно. Всего боятся, как себя вести с горничными еще не поняли, я им даже страшилки на полную мощность не включаю, переживаю за молодых дурачков….

– Надолго они к тебе приехали?

– Номер оплачен c пятницы до вечера воскресенья, то есть полный [битая ссылка] Horror-weekend.

– Звездочет и Белочка. – Задумчиво повторил Гирс. – А кто они на самом деле?

– Он на самом деле – звездочет! – Усмехнулась Логинова. – Яков Семенович Улетов, преподает астрономию в Университете, занимается наукой. Очень неуверенный в себе молодой человек, да оно и понятно – он сам чуть старше своих студентов, поэтому всегда напряжен, взвинчен, что-то кому-то пытается доказать…. Да у него все на лбу написано! Ты же видел.

– А Белочка? – Поинтересовалась Маша.

– Я так полагаю, что это одна из его студенток – старшекурсниц. Влюблен он в нее смертельно, но как себя вести в подобных случаях совершенно не представляет. Они как два щенка, тыкаются друг в друга носами, наступают лапами себе на уши и поскальзываются на собственных хвостах. – Засмеялась Лариса. – Так и подмывает что-нибудь подсказать этим простофилям! Но не буду! Это их первый опыт, пусть набивают свои шишки сами.

– Справедливо. – Согласился Даниил. – Как же на самом деле зовут Белочку?

– Мальвина Клер.

– Это шутка?

– Если это и шутка, то все вопросы к родителям этой девочки. – Логинова помотала в руке кофейник, убедилась, что внутри ничего нет, встала из-за стола. – Я заполняла журнал, видела паспорта. Эти глупышки записались как муж и жена, будто бы я первые десять лет в гостиничном бизнесе….

– Они ужинали в общей столовой?

– Да. «Страшный ужин» с отрезанными пальцами и червяками был накрыт к семи часам вечера.

– Где?

– Ты видел дверь в столовую – напротив елки, левее кухни.

– Кто же последний гость?

– О! Значительный человек! Евгений Аристархович Севрюков. Важная шишка.

– Севрюков…. Что-то знакомое. – Сощурил глаза Гирс.

– Наш местный богатенький Буратино. Владелец фирмы, двух домов, бильярд-клуба и очень белой яхты. – Хозяйка дома прошла на крошечную кухню, включила кран.

– Фирма «Севр»? – Щелкнул пальцами Даниил.

– Она самая. Крупная строительная фирма. Он даже зубочистки с собой носит особенные – с серебряным напылением. Монстр, а не гость….

– Он отдыхает один?

– Пока да.

– «Пока»? Он кого-то ждет?

– Не знаю, но…. – Лариса выключила на кухне кран, нажала на кнопку кофеварки. – Я так думаю, что он в предвкушении какого-то колоссального свидания.

– Ну не томи, докладывай, как следует. – Двинул бровью инспектор. – Почему ты так решила?

– А тут и дедукции никакой не надо! – Лариса загадочно улыбалась, стоя в дверях кухни. Она вытерла руки об передник, начала один за другим загибать пальцы. – За четыре дня до своего приезда он заказал двухместный номер, оплатил его, но сегодня днем появился один. Раз?

– Раз. – Согласился Гирс.

– После ужина он заказал в номер шампанское и два фужера. Два?

– Два.

– В течение дня и вечера он несколько раз спрашивал, не звонил ли ему кто-нибудь на телефон гостиницы. Три?

– Три.

– Примерно за два часа до вашего приезда ему курьером доставили букет роз. Огромный, перевязанный красной лентой букетище, который он сразу поставил в ведро рядом с балконом. Четыре?

– Ну, допустим, четыре….

– И он постоянно прихорашивается, заглядывает в зеркало, шутит с соседями. И он вылил на себя уже полпузыря одеколона. А это, друг мой, самый верный признак! Пять?

– Убедила. – Сдался Даниил. – У тебя есть соображения по поводу того, кого же он ждет?

– Понятия не имею.

– Он женат?

– Конечно! Очень много лет. Имеет взрослого сына, который, судя по сплетням, сам скоро женится на какой-то балерине.

– И он, семейный человек, приезжает сюда для встречи с другой женщиной? – Обомлела Марья.

– Маша, Маша! Радость наша! – Глубоко вздохнула Логинова. – В жизни и не такое бывает! Даже представить себе боюсь, что это будет за красотка! И вот еще вопрос – сможет ли она добраться до «Черного дома»? Снег не прекращается. Такси может и не проехать.

– Представляю, как расстроится ваш Севрюков. – Маша даже за голову схватилась от этой мысли. – Представляете – ждет, ждет человек! Цветы, шампанское, одеколон…. Номер заказал аж за четыре дня. А она не приедет! Так же и умереть с горя можно.

– Тьфу-тьфу…. – Лариса стукнула кулаком по двери, обернулась на звякнувшую кофеварку. – Не надо мне никаких «с горя». В моем доме все всегда счастливы и веселы!

– Значит, этот самый Севрюков ужинал с молодыми людьми на первом этаже?

– Да. – Логинова поставила на стол дымящийся кофейник. – И, уверяю вас, прекрасно провел время.

– Откуда ты знаешь? Ты же с нами была!

– Оля и Поля следили за ужином, в нужное время включали «шорохи в углах» и «стоны под столом». Есть еще светящаяся отрезанная голова в кастрюле, но у нее перегорели лампочки в глазах. Так что сегодня пришлось обойтись без нее. Девочки сказали мне, что ужин прошел прекрасно! Сначала за столом шутил только Севрюков, а Звездочет и Белочка сидели, будто кол проглотили, все роняли на колени и вздрагивали от каждого стука. Но через десять минут к ним присоединилась Анна Мотор со своим спортсменом, и вот тут уж началось настоящее веселье. Отличные гости! Бутылка отменного коньяку и три красного полусладкого «Яда Страсти»! Сказка, а не ужин….

– И все же. – Тихо проговорила Глаша. – Когда же должна приехать таинственная незнакомка, которую так ждет этот герой – любовник?

– Меня больше волнует, как я буду впускать ее в дом. – Уныло призналась Лариса. – Еще кофе?

– С удовольствием. – Кивнул Даниил, но чашку не подал. – Предлагаю выпить кофе в твоей столовой. Очень уж мне хочется поглядеть на отрезанную голову в кастрюле. Пусть даже без светящихся глаз.

– Аа-аа-а! Данечка! – Расхохотавшись, погрозила ему пальцем Логинова. – И тебе не чуждо ничто человеческое?! Я так и знала, что тебе здесь понравится!!! Конечно, пойдемте в столовую, я вам все покажу!

Маша с радостью вскочила из-за стола, но тут же поймала Глафиру за руку:

– Не отходи от меня! Я буду бояться!

В большой столовой было темно и жутко. Центральное место напротив двери занимал высокий узкий камин, над которым тускло светилось старое овальное зеркало. На черных лаковых стенах мерцали оплывающие свечи, вставленные в черные же чугунные бра-подсвечники. В этом неясном свете картины, развешанные по всей комнате, смотрелись совершенно реалистично, страшно. Поясные портреты скелетов отсвечивали белилами и блеклой позолотой. Маша подошла к одному из них всмотрелась в изображение. На полотне скелет Прекрасной дамы, затянутый в синий атлас и белый мех, держал в костлявых пальцах, унизанных перстнями, кубок с вином. Белый череп украшала высокая прическа из уложенной спиралью черной длинной косы. Переливались и искрили драгоценности, надетые на провалившуюся грудь и белый лоб дамы, браслеты скатились на запястье до самого рукава, безжизненно свесились вниз. Картина называлась «За любовь». И было непонятно, виноват ли был тусклый свет в том, что череп давно умершей прелестницы совершенно откровенно улыбался гостям….

Вдоль дальней стены у окна, из темноты проступали очертания крупных деревянных фигур, склонившихся перед небольшими яслями, наполненными настоящим, ароматно пахнущим сеном. Рождественский вертеп был удивительно хорош!

– Это и есть те самые статуэтки, что ты купила у местного умельца? – Спросила Глаша, подходя ближе.

– Да. Нравятся? – Улыбнулась Логинова.

– Нравятся. – Глафира присела на край толстого ковра, всмотрелась в неподвижные фигуры. Это были Иосиф и Мария, с нежностью и радостью глядящие на новорожденного мальчика, лежащего в яслях. Лица их были вырезаны из дерева с большой душой, позы были преисполнены торжества. – Я и не знала, что в Скучном есть такие рукодельники.

– Ууу! – Протянула Лариса. – Что хочешь, сделают, и недорого!

Даниил тоже ненадолго подошел к вертепу, потом осмотрел стол, стоящий в центре комнаты, большой буфет, на полках которого была выставлена отливающая серебрением посуда. Хозяйка дома поставила в центр натертой до блеска столешницы свою керосиновую лампу, цокнула языком:

– Блеск!

Тут внимание дотошного полицейского привлек крошечный желтый огонек, ровно горящий в углу столовой. Гирс подошел ближе, усмехнулся.

– Чей же это телефон?

– Мой. – С досадой ответила Лариса, быстро подошла к комоду, выдернула шнур зарядного устройства из розетки.

– Как же ты его включила? Во всем доме уже полчаса нет электричества! – Вкрадчивым голосом поинтересовался Гирс. – Все твои фокусы, Логинова?

– Тише! – Схватила его за руку Лариса, с опаской оглянулась на дверь. – Тише! Тс! Не учи меня вести бизнес!

– Так значит, с электроснабжением все в твоем доме в порядке?

– Конечно! – Логинова возмущенно поправила прическу, спрятала телефон в декольте. – У нас прямая линия с фабрики! Какие могут быть проблемы!

– Зачем же ты тогда голову морочишь клиентам?

– Чтобы эти самые клиенты в телевизор не пялились, в ноутбуках своих не сидели, уткнувшись носами! А, кроме того, ты пойми! Когда света нет, а глаза скелета на стене свертятся – это же в два раза страшнее!

– Ну, ты и авантюристка… – только и смог ответить на это Даниил.

– Да! Это ты еще и половины не знаешь! – Логинова снова поправила прическу, довольно улыбнулась. – Не переживай, скоро будет светло.

– А здесь что…? – Спросила, было, Маша, но в эту секунду тишину дома прорезал истерический женский визг, мужской вопль и звук опрокидываемой посуды.

– Они тебе так все тарелки перебьют. – Поглядел на Ларису Даниил.

– Ерунда. – Откликнулась та, взяла в руки лампу, двинулась к двери. – У меня посуда металлическая, сверху небольшое серебрение для имиджа.

На самом верху лестницы наметилось движение. К перилам выскочила перепуганная босая девушка лет двадцати, завернутая в легкое покрывало леопардовой расцветки, она протянула руки к хозяйке дома, с ужасом закричала:

– Там из стены мертвец проступает! У него глаза красные!

– Что вы говорите? – Ненатурально изумилась Лариса, осуждающе покачала головой. – Нет слов, что тут делается!

– Мальвиночка! Иди в комнату, будь так добра. – За спиной перепуганной барышни показался звездочет, тоже закутанные во что-то белое, вероятнее всего – в простынь. – Я посмотрел, это обыкновенные индикаторные светодиоды, вмонтированные в гидроксид алюминия в панели на стене.

– Ишь…. Грамотные все стали. – Чуть слышно прошептала раздосадованная Лариса. – Тьфу!

– Что это такое? – Обернулась к молодому человеку Мальвина, откинула назад растрепанные светлые волосы. – Это не опасно?

– Нет, милая. Пойдем. Мы зря всех переполошили. – Астроном подошел к девушке, чуть ли ни силой поволок ее обратно в комнату.

– Яша, я не могу целоваться, когда под кроватью кто-то скребется, а из стены появляется покойник!

– Мы закроем стену покрывалом….

Стукнула дверь, все смолкло. В наступившей тишине где-то в коридоре второго этажа негромко звякнул ключ в замке. Скрипнула дальняя дверь. Раздались неспешные шаги, приглушаемые мягким ковром.

– Это та дама, из пятнадцатого номера! – Округлив глаза, прошептала Лариса. – Первый раз за все это время из комнаты вышла.

Из-за стены на лестничную площадку вышагнула невысокая женщина с объемной светлой прической, ее белые волосы были завиты в мелкие тугие кольца, закреплены лаком. В ее руке дрожала свеча, на ее плечах был накинут огромный меховой воротник, в ушах сияли крупные камни. Она увидела людей внизу, подошла к перилам:

– Что-то произошло? Я слышала крики….

– Здесь постоянно раздаются крики. – Спокойно ответил Даниил. – Стоит ли обращать на них внимание?

– Да-да…. – Согласилась дама, растерянно оглянулась назад, на темные окна рекреации. – Видимо, я задремала. А сквозь сон все звуки кажутся более резкими и страшными.

– Мне жаль, Жанна Глебовна, что вам помешали отдыхать. – Сказала Лариса. – Не хотите ли чего-нибудь?

– Пожалуй, хочу…. – Неуверенно ответила блондинка. – Чего-нибудь уж точно хочу…. У вас есть апельсины?

– Да.

– Я бы выпила горького кофе со сладкими горячими апельсинами.

– Вам прислать это в номер, или вы спуститесь в столовую?

Дама явно колебалась. Она снова оглянулась назад, потом направо – на дверь, за которой она провела взаперти много часов, затем посмотрела на незнакомых людей, столпившихся у двери столовой.

– Я спущусь. Я больше не могу быть одна. Эта жуткая темнота, и крики…. Пожалуй, в компании будет лучше.

– Несомненно, Жанна Глебовна. – Улыбнулась ей хозяйка дома и тут же прошла на кухню.

Беловолосая дама, выдержав небольшую паузу, начала медленно спускаться по лестнице. По мере приближения, черты ее лица все лучше проступали из темноты, будто проявляясь на старой пленке.

– Доброй ночи, господа. – Наконец, произнесла она, остановившись у елки.

– Доброй ночи. – Поприветствовала ее Глаша. – Приятно познакомиться. Я Глафира, это Марья. Мой муж Даниил.

– Жанна. – Представилась грустная блондинка. – И, пожалуйста, без отчества. Это так по-офисному….

– Лариса сказала, что скоро станет светло, дадут электричество. – Сказала Маша, поманила всех в столовую.

– С этим тут проблемы. – Поддержала разговор Жанна. – Свет регулярно тухнет, как во время революции в прошлом веке. В этом доме все не так, как надо! Чувствуешь себя оторванной от всего мира, перенесенной в другой век.

– Это хорошо? – Тут же спросил Гирс, подвинул даме стул.

– Это очень хорошо! – Она подняла на него печальные глаза. – Бывают в жизни такие моменты, когда нужно спрятаться от всех, посидеть в тишине и темноте.

В столовую вошла Лариса. На ее лице, как обычно, сияла улыбка.

– Вы уже познакомились? Чудесно! Сейчас принесут ваш заказ. Что вы будете, Глаша, Маша, Даниил?

– Пожалуй, фрукты. – Неуверенно ответила Глафира. – И кофе, чисто за компанию. Нужно же как-то скоротать время, пока мы ждем пульт.

– Пульт? – Высокая прическа Жанны, облитая белым лаком с мелкими блестками, ненавязчиво мерцала в тусклом свете. – От чего?

– От ворот. – Охотно объяснила Глаша. – Со стола администратора пропал пульт от ворот, теперь никто не может выбраться из этого дома.

– Что вы говорите? – Удивилась дама, но особого испуга в ее голосе не было. – Как это, должно быть, неприятно. Надеюсь, что скоро это удастся уладить.

– Несомненно.

– А вы давно здесь отдыхаете? – Спросила Жанна у Даниила.

– Не очень. – Ответил тот, тоже сел за стол. – А вы?

– Уже несколько дней. – Блондинка наморщила лоб, красиво качнула головой, отчего дорогие серьги с крупными белыми камнями ослепительно вспыхнули. – Два дня? Три? Я не помню, нужно будет спросить у Ларисы…. Она все знает. Она все про всех знает, наша милая Лариса!

Глаша и Даниил быстро переглянулись. Маша спросила у Жанны, которая снова погрузилась в меланхолическое молчание:

– У вас что-то случилось? Вы такая печальная!

Дама ответила не сразу, ее остановившийся взгляд некоторое время был прикован к танцующему пламени свечи, стоящей перед ней, потом она коротко вздохнула и проговорила:

– У вас есть дети? Или вы еще молоды для такого шага?

– Есть. – Просто ответила Марья. – Четверо. И все, представьте себе, мальчишки. Старший, младший, а между ними чудесные близнецы.

– Ох! – Жанна всплеснула руками, ее глаза на миг блеснули искренним умилением. – Это, наверное, замечательно!

– Да. – Улыбнулась Маша.

– У вас тоже много детей? – Повернулась к Глафире заметно оживившаяся дама.

– Не так много, как у моей подруги. – Ответила Глаша. – Двое, но забот хватает.

– Заботы…. – Как эхо откликнулась Жанна, поправила на груди пышную чернобурку. – Заботы. Они съедают силы, здоровье, молодость, отнимают всю душу и любовь. А потом….

– А что потом? – Спросила Марья, увидев, что блондинка снова погрузилась в свои печальные мысли.

– А в один прекрасный день вдруг приходится осознать, что ты больше не нужна своему ребенку. Ни ребенку, ни мужу – никому. Дети вырастают и стараются сбросить со своих плеч бремя родительской любви и заботы. Им хочется вырваться на волю, вдохнуть полной грудью соленый воздух путешествия в опасную страну, под названием Взрослая Жизнь. И что тогда остается нам? Смиренно ждать старости? Смотреть, как дети уходят, ждать от них подачек в виде редких звонков и писем?

– Почему же вы так мрачно смотрите на эту проблему? – Без каких-либо эмоций спросил Гирс. – Жизнь не сводится к одной только родительской любви и тотальному контролю над своими чадами! Меня, например, дочка уже не допускает в некоторые свои игры. А ей нет и трех лет! Что же будет дальше?

– Не сравнивайте, пожалуйста. – Надменно произнесла Жанна. – Мужчины вообще легче переживают эти моменты. У вас нет такой привязанности к детям, как у женщин, у вас бизнес, охота, работа, друзья, разговоры….

– Разумеется. – Согласился Даниил. – Уж я бы точно не стал сидеть несколько дней взаперти в гостиничном номере и лить слезы, только из-за того, что в семье наметились проблемы.

– Что вы понимаете! – Воскликнула Жанна. – Вы же ничего не знаете!

– Расскажите.

– Кому интересны чужие печали? – В руке блондинки появился небольшой носовой платочек, которым она стерла со щеки совершенно настоящую, не вымученную слезу.

– Когда приедет курьер – неизвестно. Нужно же о чем-то беседовать. – Даниил потянулся, удобно откинулся на спинку большого стула. – Почему бы и не о детях? Чем плоха тема?

Жанна поднялась со стула, нервно прошла по комнате, на несколько секунд задержалась у картины «За любовь», потом, уткнувшись в меховой воротник, с болью в голосе призналась:

– Мой сын больше не любит меня!

– О, Господи…. – Испуганно вскрикнула Марья, громко хлопнула себя ладошкой по коленке. – Что же вы такое говорите!?

– Да-да! – Со слезами в голосе продолжила блондинка. – Если отца он еще как-то воспринимает, то моя любовь его раздражает! Все мои попытки проявить материнскую заботу заканчиваются скандалом!

– И после очередного скандала вы собрались и уехали в «Черный дом»?

– Откуда вы знаете? – Повернулась к инспектору Жанна.

– Ниоткуда. Элементарная догадка.

– Вы правы. – Дама снова провела платком по щеке. – Я надеялась, что своим уходом накажу сына, заставлю его почувствовать себя виноватым….

– Ничего не получилось? – Спросила Маша.

– Нет. Не знаю. – Жанна медленно покачала головой. – Я ни разу не позвонила домой. Но самое страшное, самое кошмарное во всей этой истории то, что ни сын, ни муж, ни разу не позвонили мне.

– Охо-хо…. – Горестно вдохнула Марья. – Даже не верится, что такое может произойти на свете….

– Почему же не верится? – Сквозь меховой воротник пробормотала дама. – Вам бы позвонил муж в такой ситуации?

Маша задумалась, наморщила лоб, в мыслях добросовестно пытаясь смоделировать такую ситуацию, но потерпела полное фиаско:

– Ох, не знаю…. Мне кажется, если бы я и собралась куда-нибудь уехать, дальше собственного крыльца мне бы уйти не удалось. Меня бы не пустили. – Честно ответила она. Усмехнулась, потрясла в воздухе острым кулачком. – А уж потом я бы узнала, что такое настоящий, качественный «скандал»….

– Ваш муж такой тиран в доме? – Повернулась к Маше Жанна.

– Хозяин. – Поправила Марья.

– И вас это устраивает?

Вместо ответа Маша чему-то улыбнулась.

– Сколько лет вашему сыну? – Спросил Даниил.

– Весной будет двадцать. – Голос дамы опять дрогнул. – Дети так быстро растут….

– Как его имя?

– Артурчик. – Жанна вернулась к столу, села. – Я долго думала, перебирала в уме все последние годы жизни. Когда между нами наметилось отчуждение? Почему я не почувствовала этого? Когда я перестала быть ему нужна…?

– Дайте угадаю. – Проговорил Гирс. – У него появилась девушка?

Жанна на короткую долю секунды не справилась с лицом, его перекосила гримаса отвращения и ужаса, будто бы она увидела перед собой свернувшуюся змею. Однако дама быстро взяла себя в руки, процедила сквозь зубы:

– Да. Она у него появилась, или он у нее появился…. Эта профурсетка крутит им как хочет! А он просто потерял голову…. Он ничего не хочет слышать!

– Рождественские апельсины для прекрасной дамы и для всех, кто знает толк в ночных трапезах! – В дверях появилась хозяйка дома с тяжелым подносом в руках. Следом за ней шлепало тапками небольшого роста привидение с большим блюдом ароматных горячих апельсинов, залитых сахарным сиропом. – Прошу вас!

Лариса расставила угощение на столе, предложила всем кофе. Жанна сидела молча, уткнувшись щекой в богатый меховой воротник, ее печальный взгляд ничего не выражал. Логинова несколько раз мельком посмотрела на подавленную гостью, но не решилась с ней заговорить.

– Что-нибудь еще? – Бодро спросила хозяйка гостиницы.

– Спасибо, все чудесно! – Поблагодарила ее Глаша.

Лариса вышла в холл и тут же все услышали, как она приглушенным шепотом отчитывает белого кролика, держащего в лапах залитое кофе банное полотенце и разбитую черную пиалу, перемазанную остатками мармелада.

– Почему ты в таком виде? Где это видано, чтобы по «Черному дому» ночью разгуливали зайцы?

– Я хотела переодеться, но…. – Послышался голос Оли.

– Сколько сейчас времени, несносная девчонка?

– Скоро час ночи, но я….

– Тогда где твой костюм?

– Ну, так я же пытаюсь объяснить! – Свистящий шепот Оли сделался возмущенным. – У меня кто-то украл саван!

– Вот новости! – Логинова так удивилась, что перестала шептать. – Кому это, интересно, могла понадобиться старая белая тряпка с дыркой под мышкой?

– Дырку я зашила! – гордо возразил белый кролик.

– Я уверена, что ты сама его куда-нибудь затолкала. – Лариса устало провела рукой по лбу. – Иди, ищи.

– Нет, Лариса Викторовна! – Горячо зашептала Оля. – Его точно похитили! Вот вы мне не верите, а я правду говорю! Все плохо – кошку загрызли, саван из шкафа упёрли….

– Все! Хватит! Не хочу больше ничего слушать! – Воскликнула Логинова, указала пальцем на кухонную дверь, но договорить не успела, потому что на втором этаже послышался мужской вскрик: – «Ай-ай, покойник!», потом стук упавшей мебели и женский истошный долгий вопль….

– Это в седьмом номере. – Равнодушно махнул лапой белый кролик, мучительно и долго зевнул. – Мертвецы с кладбища на картине глазами мигают….

– Не зевай! Скоро все спать пойдем. – Строго приказала Лариса, кивнула на разбитую пиалу. – Что это у тебя? Откуда?

– Пятый номер за порог выставил. И, вот, полотенце тоже.

– Тряпку замочи, осколки выброси. Да не перепутай!

– Ладно…. – Вяло откликнулась Оля.

– И сделай лицо пободрее! Как люди будут пугаться моих мертвецов, если вы с сестрой бродите по дому с кислыми минами?

– А что нам, вместе с ними из-за всякой ерунды визжать!?

– Как-нибудь подыграйте людям! – Взмахнула руками Логинова. – Испугайтесь, хоть для вида! Это же наша работа!

– Ладно…. – Во второй раз буркнул белый кролик и, ссутулившись, пошагал к кухонной двери, волоча за собой по полу мокрое полотенце.

– Шампанское остудила? – Вслед ей спросила Лариса.

– Да….

– Тринадцатый номер просил в час ночи остуженное шампанское. Отнеси ему и ложись спать.

– Ладно…. —Пушистый шарик-хвост скрылся в кухонном коридоре, следом туда же неспешно заползло грязное полотенце.

На лестнице послышались торопливые шаги, нервный шепот. Вскоре в неясном свете свечей на стойке администратора из тьмы появились двое. Это была длинноволосая худенькая девушка в желтой брючной пижаме и плюшевой шапочке с двумя большими острыми ушами с торчащими кисточками и знакомый уже звездочет.

– Мы решили выпить кофе в столовой! – Заикаясь, объявил Ларисе молодой человек, снял с головы островерхий колпак, обсыпанный крупными золотыми звездами, тут же зачем-то снова надел его. – В комнате все равно невозможно уснуть.

– Конечно! – Логинова радостно улыбнулась. – Любой вас каприз нам в радость! Проходите, за столом уже собралась чудесная компания! Сейчас я принесу вам приборы!

Нервная парочка прошла к столовой, нерешительно остановилась на пороге.

– Здравствуйте….

– Доброй ночи. – Приветливо ответила Маша. – Присаживайтесь. Без вас было скучно.

– Правда? – Удивился звездочет. Легонько подтолкнул девушку в шапке белочки к столу.

– Это мой муж Яша…. Семенович. Меня зовут Мальвина. – Не зная, как вести себя в подобной ситуации, отрекомендовалась та. – А вас?

– Я Маша. Это мои друзья – Глаша и Даниил Владимирович. Очень приятно.

– Жанна Глебовна. – Представилась грустная дама молодым людям, кинув короткий взгляд на звездочета.

– На втором этаже очень шумно. – Яша Семенович помог девушке сесть за стол, сам плюхнулся на соседний стул, неловко собрав длинные ноги в узел. – Днем это было забавно, а сейчас, в темноте, это почему-то действует на нервы.

– Свечи все время гаснут! – Пожаловалась Мальвина, качнула длинными торчащими кисточками на ушах. – А под кроватью кто-то живет! Он постоянно стонет, скребет пол и так жалобно вздыхает….

– Дорогая, конечно же, это глупости! – Заикаясь, возразил звездочет, снял очки, протер их об подол длинной, выпущенной поверх брюк рубахи. – Это все электроника.

– Какая же это может быть электроника, если света нет? – Удивилась белочка.

– Мало ли…. – Замялся Яша Семенович. – Могут быть варианты, батареи, обособленное питание…

– Что-то не совсем ладно в этом доме. – Покачала головой Мальвина. – Я и сама понимаю, что все эти покойники в комнатах и стоны под кроватью – хорошо сделанные игрушки. Но все же, есть что-то зловещее и таинственное в этих темных коридорах и углах.

– Это Рождественская ночь, милая. – Ответил ей звездочет. – Настанет утро, и ты поймешь, что это всего лишь хорошо спроектированный дом, напичканный электроштучками….

– Фома неверующий. – Чуть слышно прошептала Мальвина. Повернулась к Даниилу. – А вы верите в то, что зло может материализоваться?

– Не только верю, но и сам лично много раз убеждался в этом. – Спокойно ответил Гирс. – Так что можете не сомневаться в этом постулате.

– Вот видишь… – Вздохнула белочка.

Яша Семенович тем временем надел очки на нос, сквозь полутьму комнаты всмотрелся в лицо инспектора:

– Мне кажется, я вас знаю….

– Неужели?

– Не вы ли в Университете на кафедре криминологии читали лекцию о….

Даниил быстро поднес указательный палец к губам, Яша Семенович сразу замолк, только очки его таинственно блеснули в свете керосиновой лампы.

– О чем? – Встрепенулась Жанна.

– Я могу и ошибаться. – Повернулся к ней звездочет. – Это немудрено в такой тьме….

– Когда же починят электричество? – С тоской проговорила дама, сдвинула на груди половинки большого съемного воротника. – Эта чернота в углах ужасно действует на нервы. Столько черноты кругом, на потолке, на стенах, за окнами! Так и ждешь, что что-то должно случиться…. Но ничего не происходит! Совсем ничего! Телефон молчит, постояльцы спокойны, хозяйка неизменно счастлива. И только миллионы маленьких снежинок кружатся в бездонной черноте неба. Будто весь мир замер вокруг этого черного дома в черном лесу….

– Потолок не черный. Это иллюзия! – Возразил Яша Семенович, придерживая руками островерхий колпак, поглядел вверх. – На нем рассыпаны звезды! Десятки, сотни прекрасных звезд! Их видно даже в полутьме. Просто нужно поднять голову. Вы не хотите поднять голову, мадам?

– Нет. Увольте. – Жанна красиво повела плечами, отчего дорогие серьги в ее ушах мигнули тысячью разноцветных огней.

– Вы часто смотрите на звезды? – Спросила ее Мальвина.

– Я никогда на них не смотрю. – Равнодушно ответила дама. – У меня хватает проблем здесь, «под ногами».