Текст книги "Сложнейшие сочинения по русской литературе. Все темы 2015"

«Сказка – ложь, да в ней намек!..» А. С. Пушкин (по русской литературной сказке)

Выдумка спасает правду, для правды только и существует выдумка.

М. М. Пришвин

Сказка – великое чудо, необычайный сплав народной фантазии, прекрасного языка, отражение истории России. «Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма…» – писал А. С. Пушкин. Действительно, сказка всегда была достоинством и умом народа. Она укрепляла его нравственный облик, была его исторической памятью, праздничными одеждами души.

Сказка никогда не выдавалась за действительность: она хороша именно как вымысел. Однако, несмотря на свою фантастичность, сказка выражает высокие жизненные идеалы народа, несет в себе веками сложившееся народное представление о том, что в жизни составляет правду и что – кривду.

Русская литературная сказка на протяжении веков создавалась, черпая животворные силы из чистого родника народной души.

Именно в сказках находится, как мне кажется, тот заповедный ключ, которым можно открыть загадочные тайники русской души. О нашем прошлом, настоящем и будущем рассказывают «преданья старины глубокой». Они дают «добрым молодцам урок», врачуют сердца спасительной «ложью» и победой добра над злом. И веришь, что в них, в сказках, можно отыскать ответы на все наболевшие вопросы о смысле бытия, о любви и ненависти, о высоком предназначении человека.

Как люблю я русские сказки! Отогреваешься сердцем, читая их. Благодаря им я начинаю верить в то, что пройдут на Руси «смутные» времена, воссияет, наконец, наша матушка-Русь в золотом венце славы!

Быть может, именно поэтому так нравятся мне и необычные сказки сатирического гения русской литературы М.Е Салтыкова-Щедрина. Писатель творчески овладел жанром сказки. В эту форму он как бы переливает все идейно-тематическое богатство своей сатиры и таким образом создает своеобразную малую сатирическую энциклопедию для народа.

Всего Салтыковым-Щедриным написано тридцать две сказки, в которых он отразил все существенные стороны пореформенной России: царское самодержавие и положение угнетенного народа («Медведь на воеводстве»), отношения барина и мужика («Дикий помещик»), каторжный труд народа («Коняга»), подлость и трусость буржуазных интеллигентов, болтающих о свободе и демократии («Либерал»). Жанр сказки получает у Щедрина, писателя революционно-демократических убеждений, политическое звучание, становится средством сатирического изображения действительности, хорошо знакомым и доступным народу. Происходит переосмысление сказочных образов и сюжетов. В сказках Щедрина, в отличие от народных, отсутствуют неизменно счастливые концовки. Именно такими и стали сказки, посвященные осмеянию обывательщины («Премудрый пескарь», «Карась-идеалист»), на которых я хотел бы остановить внимание.

Олицетворением бескрылой и пошлой обывательщины стал щедринский премудрый пескарь – герой одноименной сказки. Смыслом жизни этого «просвещенного, умеренно либерального труса» было самосохранение, уход от столкновений, от борьбы. Поэтому пескарь прожил до глубокой старости невредимым. Но какая это была бесцельная, унизительная жизнь! Она состояла из непрерывного дрожания за свою шкуру. «Он жил и дрожал – только и всего».

Эта жизнь была в тягость и самому пескарю. Он, в сущности, не знал самых элементарных чувств и лишь наблюдал их проявление у окружающих: чувства радости, любви, ненависти, сострадания. Но даже этот жалкий пескарь под конец жизни понял, что жизнь его была совершенно бесполезна. Перед смертью, вспоминая все долгие годы сидения в своей норе, пескарь спрашивает себя: «Какие были у него радости? кого он утешил? кому добрый совет подал? кому доброе слово сказал? кого приютил, обогрел, защитил? кто слышал об нем? Кто об его существовании вспомнит? И на все эти вопросы ему пришлось отвечать: «Никому, никто»».

И сны пескаря связаны с его пустой жизнью: «выиграл будто бы он двести тысяч, вырос на целых пол-аршина и сам щук глотает». Так оно, конечно, и было бы, если бы сны стали реальностью, ибо ничего другого в душу обывателя-собственника заложено не было.

И если в начале сказки писатель называет пескаря «умным», не раскрывая прямо иронического смысла этого слова, то далее «мудрость» пескаря оборачивается бессмысленной глупостью. Даже другие рыбы говорят о пескаре: «Слыхали вы про остолопа, который не ест, не пьет, никого не видит, ни с кем хлеба-соли не водит, а все только распостылую свою жизнь бережет?»

Сказка «Премудрый пескарь» высмеивает тех, кто боится жизненных тревог и борьбы. «Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пескари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пескари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят».

В сказке «Премудрый пескарь», как и в других сатирических сказках Щедрина, проявились основные признаки этого жанра. Каждая сказка имеет подтекст. Часто Салтыков-Щедрин говорит намеками, используя иносказательный, «эзоповский язык». Переплетение наивной фантастики народной сказки с правдивым изображением современной писателю жизни часто создает комической эффект. Так, в жизнь сказочных рыб писатель вводит детали из жизни людей: пескарь «жалованья… не получает и прислуги не держит», мечтает выиграть двести тысяч.

В сказках Салтыкова-Щедрина действуют и условные комические персонажи, и образы-символы (животные). В сказке «Премудрый пескарь» он создает обобщающий образ-аллегорию, передающий опасливую осторожность, бессмысленность и бесплодность жизни «мудреца»-обывателя.

Излюбленные приемы щедринской сатиры – гипербола и гротеск. «Жил – дрожал, и умирал – дрожал».

Сказки великого сатирика тесно связаны с фольклором, с народным творчеством. Это видно как при создании традиционных сказочных образов животных, так и в использовании сказочных зачинов («жил-был пескарь»), поговорок («помаленьку да полегоньку», «гляди в оба»), выражающих трусость и инертность пескаря.

На мой взгляд, Щедрин довольно часто употребляет русские пословицы, помогающие развернуть сюжет и охарактеризовать персонаж. Сказка «Премудрый пескарь» восходит отчасти к пословице «на то и щука в море, чтобы карась не дремал», ведь в ней появляется хищная щука: «у самой норы щука стоит и зубами хлопает».

Да, мир сказки бесконечно разнообразен. Она и по сегодняшний день покоряет нас художественностью своих образов, богатством вымысла и неистощимостью фантазии.

«Сказка – ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок». И великолепная сказка Салтыкова-Щедрина преподает нам такой урок. Она учит не бояться жизни, не уклоняться от житейской борьбы со злом, помнить о высоком предназначении человека. Честь и хвала гению Щедрина-сказочника за это.

Правда не всегда искусство. Искусство не всегда правда, но правда и искусство имеют точки соприкосновения.

Ж. Ренан

С самого раннего детства мы входим, пока еще с помощью взрослых, в прекрасный мир сказок. Но чтобы жить в этом мире и понимать его, надо знать его законы. Ведь мир сказок – это мир фантастики, условностей. И мы принимаем их, зная, что «сказка – ложь», то есть вымысел, устный рассказ о вымышленных событиях. Сказка потому и остается нестареющим поэтическим жанром, что в ней художественно зримо и емко отражены национальные особенности характера, нравов, обычаев, склад ума народа, его умение по-своему, поэтически осмыслить факты и явления реальной жизни. В сказках народ стремился воплотить свои мечты о справедливой жизни, свои думы и чаяния.

Однако фольклорная сказка и сказка литературная имеют значительные отличия: литературная сказка содержит в себе не только народные представления о мире, но, главным образом, несет идеалы автора, выражает его миропонимание. «Сказка – ложь, да в ней намек!». Этот прекрасный пушкинский афоризм раскрывает еще одну жанровую сторону сказки: ее дидактичность, назидательность. Используя свой писательский опыт, автор обогащает и обновляет сказочный мир, делает его средством для выражения народной морали, народной мечты о справедливой жизни, в которой побеждает добро, а не зло. Сказка становится средством для обличения недостатков современного автору общества. И нам, современным читателям, ничуть не сложнее увидеть это в сказках, чем в других литературных произведениях. Мы с благодарностью принимаем сказочное наследие прошлых поколений.

Таким прекрасным наследием стали для нас сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина. Писатель в своих «Сказках для детей изрядного возраста» создает свою жизнь, и мы смотримся в эту жизнь, и отворачиваемся от нее, и «разбиваем в злобе», как зеркало в пушкинской сказке, и возвращаемся к ней снова, потому что без этой вымышленной жизни наша действительная жизнь бедновата и расплывчата. Она, эта созданная очень хорошим писателем жизнь, поднимает нас на новую ступень миропонимания и делает наш взгляд пристальнее, а ум – смелее. Там, в этой созданной Салтыковым-Щедриным жизни, уже живут и величие, и мерзость, и радость, и горе, и счастье, и несчастье.

Сказки Салтыкова-Щедрина, на первый взгляд, бесхитростнее, очевиднее его же сатирических очерков и романов. Более определенным, зримым контуром очерчена в них заветная авторская идея.

Салтыков-Щедрин-сказочник использовал различные жанры народного творчества: сказки о животных, волшебные, сатирические сказки, пословицы и поговорки. Очевидно, что сказочный мир писателя не растворяется в народнопоэтической стихии, что щедринские сказки возникли на основе фольклорных сказок, которые способствовали их формированию.

Работая над сказками, Салтыков-Щедрин поэтически реализует свои излюбленные представления о литературе как действенной пропаганде, как о школе гражданского воспитания. И как всякая настоящая школа, щедринская сказка («добрым молодцам урок!») имеет несколько восходящих «ступеней», ориентированных на различные уровни читательского понимания и стимулирующих читательский рост и переход из «класса» в «класс», со «ступени» на «ступень».

Прежде всего во многих сказках есть ряд внешне сюжетный: легендарный, бытовой, близкий к басенному (щедринские сказки о животных). Он понятен и доступен каждому: и мораль, и социально-психологические обобщения его без особого труда, самостоятельно выводятся читателем, которому не чужд мир народной сказки.

Щедринские сказки о животных – это словно бы развернутые поэтические басни в духе завещанной Крыловым народности, значительно более плотно заселенные и обогащенные устойчивыми, но всегда у Салтыкова-Щедрина неожиданными, несущими в себе комический заряд народно-сказочными элементами. И, вместе с тем, в сказках Салтыкова-Щедрина сохраняется присущая басне концептуальность, целеустремленность и многозначность.

Автор всегда ведет нас, читателей, в глубь сюжета, заинтересовывая развитием действия, акцентируя внимание на борьбе антагонистических жизненных начал. Сказки Салтыкова-Щедрина не столько рассчитаны на уже сложившееся миропонимание, сколько способны пробуждать рост гражданского, классового сознания. Они исподволь наталкивают на трудные вопросы, решить которые нельзя, руководствуясь просто прописными истинами.

Ум – одно из почитаемых человеческих достоинств, но в понятие это люди склонны вносить самое разнообразное, часто взаимоисключающее содержание. И Салтыков-Щедрин – просветитель, поборник разума, светлого, чуждого догматической инертности, выносит в заголовок сказки говорящий, недвусмысленно оценочный эпитет: «Премудрый пескарь».

Премудрость, по Далю, является высшим состоянием нравственного и умственного совершенства. Поначалу сохраняется вера в несомненность этого определения: и родители у пескаря «были умные», и советом родительским его не обошли, и у самого героя сказки, оказывается, «ума палата была». Шаг за шагом прослеживая ход пескариных умозаключений, передаваемых в форме несобственно-прямой речи, автор возбуждает в читателе лукавую насмешку, ироническую реакцию, наконец, чувство брезгливости, а в финале даже сострадание к житейской философии тихого, безгласного, умеренно-аккуратного существа.

Житейское кредо премудрого пескаря – самосохранение. Он запуган, и страх выел его душу. Жалкий, никому не нужный пескарь не способен к борьбе. Его ум и сердце волнует лишь одно: как бы не попасть в уху или щуке в «хайло». Сатирик противопоставляет мудрость «осмотрительного» пескаря глупости его сверстников, не имеющих «здравых понятий об ухе», добровольно лезущих на «глупейший снаряд» – удочку.

«Да ведь с нами, пескарями, что глупее, то вернее», – рассуждает отец-сатирик пескаря. «Надо глядеть в оба, а не то как раз пропадешь» – такова несложная мудрость испугавшегося интеллигентика «сумеречных» годов.

В комических тонах Щедрин рисует повседневную жизнь пескаря: «Ночью моцион делал, в лунном свете купался, а днем забирался в нору и дрожал. Только в полдни выбежит кой-чего похватать – да что в полдень промыслишь! В это время и комар под лист от жары прячется, и букашка под кору хоронится. Поглотает воды – и шабаш!».

Опасливая осторожность «мудреца»-обывателя, бессмысленность и бесплодность его жизни как бы подчеркнуты многократным употреблением слова «дрожал»: «Все дрожал, все дрожал», «Жил – дрожал, и умирал – дрожал».

Трусость и инертность пескаря выражены Салтыковым-Щедриным и с помощью весьма удачного подбора поговорок: «помаленьку да полегоньку», «гляди в оба», «жить да поживать» и других.

Щедринскому пескарю, подводящему итоги долгой жизни, открывается тоскливая истина: «Неправильно полагают те, кои думают, что лишь те пескари могут считаться достойными гражданами, кои, обезумев от страха, сидят в норах и дрожат. Нет, это не граждане, а по меньшей мере бесполезные пескари. Никому от них ни тепло, ни холодно, никому ни чести, ни бесчестия, ни славы, ни бесславия… живут, даром место занимают да корм едят». Рой вопросов смущает пескаря: «Какие были у него радости? кого он утешил? кому добрый совет подал? кому доброе слово сказал? кого приютил, обогрел, защитил? кто слышал об нем? кто об его существовании вспомнит?». Пескаря гложет обида, что другие рыбы, которые «мимо его норы шмыгают», именуют его не иначе как «остолопом», «дураком», «срамцом», искренне дивясь, «как таких идолов вода терпит».

Сказка «Премудрый пескарь» восходит отчасти к пословице «На то и щука в море, чтобы карась не дремал», ведь в ней появляется хищная щука: «У самой норы щука стоит и зубами хлопает». Но содержание сказки гораздо шире, богаче, социально острее, чем в любом фольклорном источнике.

Итак, народность стиля, поэтическая аллегория в духе животного эпоса, принцип социальной антитезы, особенности диалога и пейзажа – все эти кратко охарактеризованные нами проявления художественного метода Салтыкова-Щедрина в сказке «Премудрый пескарь» свидетельствуют о высоком мастерстве сатирика. Но, конечно, оригинальность и сила Щедрина-художника заключается, прежде всего, в могуществе его сатирического смеха, в искусстве применения элементов фантастики для реалистического воспроизведения действительности, в неистощимой изобретательности эзоповского иносказания.

Социальные типы, против которых ополчалась воинствующая щедринская сатира, давно исчезли в нашей стране как привилегированное классовое явление, но они все еще встречаются как психологический пережиток, нередко принимающий вполне современное обличье и обнаруживающий большую живучесть.

Вот почему «Сказки» Салтыкова-Щедрина остаются по-прежнему любимой книгой современных читателей. Из этого источника мы и сегодня нередко черпаем мудрую мысль, меткий образ, острое слово, яркий афоризм, которые облагораживают и воспитывают человека в духе высокого гражданского призвания.

Тематика и образы одного из ранних рассказов М. Горького

Жизнь человека – вот его характер.

И. Гёте

Большой светлой полосой пролег через десятилетия жизненный и творческий путь Максима Горького.

Для многих людей на земле великий писатель служил и ныне продолжает служить примером борьбы за справедливость, правду, красоту человеческих отношений, примером борьбы против лжи, подлости, насилия. Горький – с каждым человеком, который борется за осуществление самых передовых идеалов.

В наше время, когда все острее и глубже становится борьба за Человека новой морали, нового миропонимания, еще глубже, во всем своем настоящем значении, встает перед нами Горький-художник – борец с миром «свинцовых мерзостей», певец подлинного героя истории – человека труда. Выражаясь словами самого писателя, всякий раз, когда он выступал в литературе, он чувствовал себя вступающим в бой. И действительно, возьмем ли его ранние рассказы, его повести и пьесы, публицистические статьи, написанные в разное время, – везде Горький ведет бой, спор за Человека с большой буквы, за кровно близкие ему идеалы добра и справедливости, свободы, поэтому мысли и чувства автора особенно близки и необходимы нам.

Особенно привлекательно, на мой взгляд, раннее творчество Горького – глубоко новаторское, знаменательное явление в литературе и общественной жизни России конца двадцатого столетия, художественно выразившее процесс начавшейся переоценки ценностей в русском обществе.

Как реалист, Горький считал, что правда искусства требует изображения людей такими, как они есть, но он говорил, что это будет не вся правда. Наряду с этим писатель должен показывать людей такими, какими они должны быть. Романтические образы будили мысль и чувства, звали людей к переделке действительности.

Одно из наиболее ярких произведений этого типа – «Старуха Изергиль». Сравнительно небольшой рассказ поражает богатством и глубиной заключенных в нем мыслей автора: прославление радости и красоты жизни, гимн свободе, стремление к подвигам, величие самопожертвования и низменность эгоизма. Это важнейшие вопросы, раскрывающие смысл человеческой жизни.

Художественные средства рассказа (эмоциональные эпитеты, красочные пейзажи, резкие контрасты) подчинены основной творческой идее – передать приподнятое настроение автора, его веру в светлые начала жизни.

Антитеза – основа композиции рассказа. Если образ Данко раскрыл духовную красоту волевой, целеустремленной личности, то легенда о Ларре показала всю бесплодность и бессмысленность крайнего индивидуализма.

Анализируя это произведение, обычно говорят о противопоставлении двух образов – Ларры и Данко. Такое противопоставление действительно бросается в глаза, но не следует забывать, что есть и некоторые черты, сближающие этих героев. Как и Данко, Ларра – герой романтический. «Свободный, как отец его», «вольный, как птица», – эти характеристики гордого, независимого Ларры с его сильным духом не назовешь отрицательными, хотя то его свойство, что он, «кроме себя, не видит ничего», писатель безоговорочно отвергает. Ларра жесток к людям, однако ведь и люди жестоки к нему, жестоки так же, как к Данко. Ларра заслужил суровое возмездие, хотя задатки этого героя были богаты: он многое унаследовал от отца своего – вольного орла, того орла, что «…поднялся, в последний раз, высоко в небо и, сложив крылья, тяжело упал оттуда на острые уступы горы, насмерть разбился о них…».

Разве не напоминает это «Песню о Соколе»? Да и к стремлению Ларры «сохранить себя целым» Горький не относится однолинейно отрицательно, не отказывается от идеи самоутверждения личности. Все дело в том, какой ценой достигается это самоутверждение. Если жить, как Ларра, только ради себя, то и другим принесешь горе, и для себя не добудешь счастья, – вот о чем говорит легенда старой Изергиль.

Повествование о Ларре осуждает эгоизм и индивидуализм. Ларра «был ловок, хищен, силен, жесток», он презирал людей и думал, что может обойтись без них. Однако и для него одиночество оказалось страшным: отвергнутый всеми, он стал искать смерти и мечтал о ней, как об избавлении от мук. Да, одиночество страшнее смерти. Это самое невыносимое наказание, потому что жизнь человека вне человеческого общества бессмысленна. В служении обществу – подлинный смысл человеческой жизни. Отдать жизнь за людей – это величайшее счастье, доступное человеку.

В этом смысле Данко действительно противопоставлен Ларре. Но и об этом герое нельзя сказать, что новый идеал уже полностью воплощен в нем. Что в этом образе ново, а что традиционно?

Данко – спаситель. Но это не богочеловек, не просто пастырь людского стала, стада неразумных «агнцев», любящий и жалеющий их, неблагодарных, отдающий жизнь за тех, кто над ним же требует суда.

«– Вы сказали: «Веди!» – и я повел! – крикнул Данко, становясь против них грудью. – Во мне есть мужество вести, вот потому я повел вас! А вы? Что сделали вы в помощь себе? Вы только шли и не умели сохранить силы на путь более долгий! Вы только шли, шли, как стадо овец!

Но эти слова разъярили их еще более.

– Ты умрешь! Ты умрешь! – ревели они!».

При всей традиционности коллизии ее разрешение у Горького во многом новаторское.

Вопреки идеалу смиренного долготерпения писатель выдвигает идеал победный, идеал активного действия во имя народа. Не царство Божие где-то там, на небесах, а освобождение народа здесь, на земле, – вот цель, за которую не жаль отдать горящее сердце. Не культ страдания, а освобождение от страданий! В этом Данко, в отличие от Ларры, находит – пусть на один лишь ослепительный миг – и свое личное счастье. «Кинул взор вперед себя на ширь степи гордый смельчак Данко, – кинул он радостный взор на свободную землю и засмеялся гордо». И после гибели его мы видим людей «радостными и полными надежд».

И тем не менее перед нами здесь еще не идеал освобождения народом себя самого. «Но тут явился Данко и всех спас один». Один – всех. Альтруизм Данко противоположен эгоистичности Ларры, но тут нет еще того, что Горький – напомним его теоретические взгляды – назовет позже «романтизмом коллективизма».

Ларра, при всех его романтических чертах, сурово осуждается за нежелание считаться с людьми. Но и Данко, который до сих пор дорог нам «призывом гордым к свободе, к свету», не стал еще, строго говоря, носителем идеалов коллективизма, не слился с теми, кого он вывел к солнцу, и не поднял их на ту нравственную высоту, на которую поднялся сам. Не случайно одно из самых впечатляющих мест в легенде – то, где говорится, что люди «не заметили смерти его и не видали, что еще пылает рядом с трупом его смелое сердце. Только один осторожный человек заметил это и, боясь чего-то, наступил на гордое сердце ногой… И вот оно, рассыпавшись в искры, угасло…».

Необыкновенно гармонична композиция рассказа. Он состоит из трех частей: две легенды – о Ларре и о Данко – соединены повестью о жизни Изергиль, реалистические детали которой подчеркивают романтическую возвышенность легенд. Описание бурной жизни мятущейся Изергиль, женщины с сильным характером и отзывчивым сердцем, но без ясной цели в жизни, является естественной связью между легендами об эгоисте Ларре и беззаветном герое Данко.

Как это ни странно, при всей любви к независимости, к свободе, при всем осуждении проходящего за отрыв от людей, сама-то Изергиль по духу своему эгоистична и внутренне мало связана с теми людьми, среди которых жила.

Идеалом жизни горьковской героини была свободная любовь, которую она ставит превыше всего. И с теми, кто пытался в этом ущемить ее права, Изергиль обходилась решительно и сурово. Однако и сама героиня в своей любви оказалась эгоистичной. Поцелуи ее нередко приносили людям страдания, вели их к гибели. Но на это Изергиль смотрит как на что-то обычное, мало интересное ей. Это и понятно, ибо в любви она «для себя лишь хочет воли». Это лишний раз говорит о глубокой противоречивости характера героини, ее индивидуализме и эгоизме.

Таким образом в рассказе Горького ярко и образно выражены мысли автора о подлинных и мнимых героях, о подлинном и мнимом содержании человеческого характера.

Подлинные герои, утверждал писатель, – это люди, способные к поступкам «цельным, крупным и дело жизни оживляющим», и прежде всего люди из народа, для которых борьба за свою свободу была в то же время борьбой за свободу других.