Текст книги "1953 год. Смертельные игры"

Следы подлинных событий

Что же происходило 1 марта 1953 года на сталинской даче? Скорее всего, абсолютно ничего экстраординарного. Все было в порядке.

Совершенно выбивается из общего ряда, однако выглядит куда более пристойно версия, которую рассказал писателю Феликсу Чуеву Василий Рясной, по его словам, бывший в то время начальником правительственной охраны. (На самом деле он был начальником 2-го главного управления, то есть контрразведки – но кто знает, кем на то воскресенье подменили внезапно попавшего в больницу Новика.)

Цит. 5.6.

«Беда со Сталиным случилась в ночь с 1 на 2 марта 1953 года. Рясному позвонил его подчиненный Старостин, начальник личной охраны Сталина:

– Что-то не просыпается…

Было уже часов девять утра. А он обычно вставал рано».

И какой же совет дает своему подчиненному начальник правительственной охраны?

«– А ты поставь лестницу или табуретку и загляни! – посоветовал Рясной Старостину.

«Над дверью в спальню было стеклянное окно. В комнате стоял диван, стол. Маленький столик для газет и рядом с ним мягкий диванчик, покрытый шелковой накидкой. Старостин приставил лестницу, заглянул в окно и увидел, что Сталин лежит на полу. Потрясенный, он тут же позвонил Рясному, у которого на даче всегда дежурила машина. Рясной помчался в Кунцево и, приехав, сразу вскарабкался на ту же лестницу. Сталин лежал на полу, и похоже было, что он спиной съехал с диванчика по шелковой накидке.

– Скорей звони Маленкову! – приказал Рясной Старостину. Дверь в спальню заперта на ключ. Ломать не смеют. Ключ у хозяина.

Не знаем, что делать, – говорит Рясной, – ждем, приедет Маленков, распорядится. Я-то чего? Маленков и Берия приехали вместе. Рясной встретил их во дворе, кратко доложил о случившемся и добавил:

– Надо срочно вызвать врачей!

– Тучный Маленков побежал в коридор к телефону, а Берия усмехнулся:

– А наверное, он вчера здорово выпил!

Эта фраза покоробила меня настолько, что до сих пор заставляет кое о чем задуматься – признается Рясной. Тем самым Берия нежданно высказал свое отношение к Сталину».

Эта версия более правдоподобна, но в ней тоже концы с концами не сходятся. Охрана никак не могла сказать, что Сталин «не просыпается» – он ложился около 4–5 часов утра и вставал не рано, а наоборот, поздно, так что в 9 часов охранники и не подумали бы поднимать тревогу.

А вот версия, озвученная академиком Мясниковым, выглядит подлинной. Вечером 2 марта за ним приехали из Кремлевской больницы и отвезли в Кунцево.

Цит. 5.7.

«В одной из комнат уже был министр здравоохранения. Министр рассказал, что в ночь на второе марта у Сталина произошло кровоизлияние в мозг, с потерей сознания, речи, параличом правой руки и ноги. Еще вчера до поздней ночи Сталин, как обычно, работал у себя в кабинете. Дежурный офицер из охраны еще в три часа ночи видел его за столом (он смотрел в замочную скважину). Все время и дальше горел свет, но так было заведено. Сталин спал в другой комнате, в кабинете был диван, на котором он часто отдыхал. Утром в седьмом часу охранник вновь посмотрел в замочную скважину и увидел Сталина распростертым на полу между столом и диваном. Был он без сознания. Больного положили на диван, на котором он и пролежал все дальнейшее время».

Увидев, что Сталин лежит на полу без сознания, охранники позвонили по цепочке Рясному (или кто там был над ними главный), тот – Игнатьеву, Игнатьев – Маленкову и Берии. Те распорядились вызвать врачей и помчались на дачу – именно в таком порядке действовал бы любой нормальный человек. (А Брент и Наумов утверждают, что охранники, согласно существовавшим в Главном управлении охраны порядкам, вообще обязаны были вызвать медиков сразу, не советуясь ни с кем.) Тогда по времени все сходится: как бы ни спешили, все равно раньше чем через час врачи бы не появились – их надо было собрать по квартирам, доставить в Кунцево, на все это нужно время.

В любом другом случае охранники дачи были бы сразу же после смерти Сталина арестованы и на свободу уже не вышли – а этого с ними не произошло.

Впрочем, все это ни в коей мере не исключает того, что Сталин был убит. Это как с убийством Кирова – вроде бы нет оснований подозревать нечто большее, но уж очень подходящее время и уж очень подходящий человек…

Сенсационные находки Николая Добрюхи

Нет, смерть Сталина могла бы показаться абсолютно естественной, если бы не несколько странных моментов.

Как Хрущев, так и (явно по сговору с ним) Светлана Аллилуева дружно уверяли, что Сталин в ту зиму не доверял врачам и не пользовался их услугами, а чем-то лечился сам. Они связывают такое поведение с «делом врачей» – но это не аргумент, не был Сталин так уж пуглив – он, скорее, являлся фаталистом. Это могло быть и правдой: есть данные, что лечащим врачом Сталина являлся арестованный в ноябре академик Виноградов, и вождь решил не связываться с новым врачом, а подождать освобождения своего – ждать-то надо было всего несколько месяцев. Но пикантность ситуации в том, что ни Хрущев, ни Светлана не были близкими Сталину людьми и знать этого попросту не могли. Зачем им понадобилось это утверждение? Объяснить причину отсутствия данных о здоровье вождя?

Медицинская карта Сталина после его смерти бесследно исчезла. Уничтожать ее был смысл только в одном случае – если там не зафиксировано никакой гипертонии.

Охранник Хрусталев, о котором неизвестно, что он делал в ночь на 1 марта, вскоре после смерти Сталина последовал за ним, а еще двое охранников застрелились. Есть свидетельство, что после похорон Хрусталев был на несколько дней арестован, а потом выпущен на свободу – впрочем, ничего удивительного в этом нет, по факту смерти Сталина наверняка велось следствие. Любопытно другое: в случае громкого убийства у заказчиков есть привычка убирать исполнителя. И с чего бы это Лозгачев обмолвился, что в ночь на 1 марта он спал и что делал Хрусталев не знает…

Переворот произошел именно в тот день, когда Берия должен был получить санкцию на арест Игнатьева.

Именно Игнатьев ведал сталинской охраной, именно он резко уменьшил ее численность, он же удалил от вождя его бессменного помощника Поскребышева и начальника охраны генерала Власика (последнего зимой даже арестовали – правда, не сумели ничего доказать. А поскольку освобождать его было неприлично, держали в тюрьме до 1955 года, а потом приговорили к высылке).

17 февраля внезапно умер комендант Кремля Косынкин, после чего Сталин в Кремле не появлялся.

Наконец, последние находки московского журналиста Николая Добрюхи тоже нельзя сходу отмести, даже при всей их сомнительности. Работа эта напечатана совсем недавно, причем в газете, и ей присуща специфика жанра. Автор не рассказывает, какие документы попали к нему в руки, при каких обстоятельствах, где они находились все это время. Тем не менее, отмахнуться от них нельзя. Поэтому терпение – я намерена привести все выдержки из большой статьи, имеющие отношение к версии отравления.

Николая Добрюха утверждает, что обнаружил данные обследования здоровья Сталина, относящиеся к началу 50-х годов, в которых нет ни малейших следов гипертонии. А это уже серьезно.

Цит. 5.8.

«Вот выписка из обследования Сталина перед курортными процедурами в Мацесте 16.09.1947 года:

"Диагноз: основной – гипертония в начальной стадии; сопутствующий – хронический суставной ревматизм, переутомление. Пульс 74 в 1 мин. Артериальное давление 145/85. Леч. врач Кириллов".

У подавляющего числа людей в возрасте от 40 до 60 лет давление 145 на 85 считается нормальным, a в возрасте старше 60 (Сталину тогда было 67 лет) отвечают норме и гораздо более высокие цифры – 150 на 90. Каким было здоровье вождя в дальнейшем? Вот ошеломляющие выписки из его медицинской карты.

Сталину 70 лет. "4.09.50. Пульс до ванной 74 в 1 мин. Давление 140/80. После ванной пульс 68 в 1 мин., ритм. Давление 138/75.Тоны сердца стали лучше. Сон удовлетворительный. Кишечник регулярно. Общее состояние хорошее. Кириллов".

Сталину 72 года. "09.01.52. Пульс 70, полный, правильный. Давление 140/80…"

Эти измерения сделаны при сильнейшем гриппе с высокой температурой. Вряд ли каждый, даже гораздо более молодой и здоровый, человек может похвастаться подобными цифрами. Обращает на себя внимание и тот факт, что даже о "начальной стадии гипертонии" больше нигде не говорится!».

Цит. 5.9.

«Журнал врачей во многом сводит на нет все мемуары и исследования о последней болезни и смерти Сталина. Прежде чем его цитировать, выскажу свое мнение. Судя по всему, врачи понимали, что у Сталина отравление. Поэтому среди лечебных назначений есть почти все, что применяется при поражении ядами: холодный компресс (пузырь со льдом) на голову, сладкий чай с лимоном, очистка желудка серно-кислой магнезией и т. д. Теперь давайте приступим к чтению записей медиков о последней болезни и смерти Сталина.

2 марта 1953 года

"При осмотре в 7 часов утра – больной лежит на диване на спине, голова повернута влево, глаза закрыты, умеренная гиперемия лица, было непроизвольное мочеиспускание (одежда промочена мочой). Дыхание не расстроено. Пульс 78 в минуту с редкими выпадениями. Тоны сердца глуховаты. Кровяное давление 190/110. (…) Живот мягкий, печень выходит из-под реберного края по среднеключичной линии на 3–4 см. В области правого локтевого сустава – следы ушиба (экскориация и небольшая припухлость). Больной в бессознательном состоянии. (…) Менингиальных симптомов нет. (…) Состояние больного крайне тяжелое".

Из записей профессора Лукомского можно добавить: "Был обнаружен полный паралич обеих правых конечностей. (…) При поднимании век глазные яблоки уходили то вправо, то влево. (…) В левых конечностях временами появлялось двигательное беспокойство. (…) Во избежание аспирации решено было снять зубные протезы…"

"16.00 (…) В 4-м часу дня проглотил 3 чайные ложки чая без поперхивания. Паралич правых руки и ноги остается. (…) Состояние больного по сравнению с состоянием в 7 час. утра стало еще более тяжелым… Третьяков, Куперин, Лукомский, Ткачев, Глазунов, В. Иванов.

18.30 Лед на голову пока отменен. (…) Начали давать сладкий чай с лимоном. Больной получил 4 чайные ложки. Температура тела в правой подмышечной ямке 37,4°, а слева 37,6°.В. Иванов.

(Создается впечатление, что врачи одновременно пытались лечить и от отравления, и от его последствий, выразившихся в нарушении кровообращения и инсульте, но, конечно, не говоря об отравлении ни слова. – Н. Д.)

22.45 Состояние тяжелое, больной открыл глаза и пытался разговаривать с тт. Маленковым Г. М. и Берия Л. П. (…)Больной сильно потеет. Температура 38°.

3 марта 1953 года, 10 час. 30 мин.

Консилиум (Третьяков, Куперин, Коновалов, Мясников, Ткачев, Глазунов, Тареев, Филимонов, Лукомский, Иванов-Незнамов). В состоянии больного произошло значительное ухудшение: угнетение сознания стало более глубоким, усилились нарушения дыхания, деятельность сердца слабеет. Консилиум считает состояние больного угрожающим.

13.30 (…) После дыхания кислородом ритм дыхания становится более правильным и ровным. (…) Временами появляются проблески сознания, пытается что-то сказать, отдельное слово разобрать невозможно. Голову на подушке держит, глаза временами открывает, взглядом не фиксирует. Зрачки узкие, реакция на свет вялая, правая носогубная складка опущена, язык не высовывает. (…) Временами появляется двигательное беспокойство в левых конечностях (перебирание пальцами в воздухе, застывание поднятой руки, иногда хватательный рефлекс в левой кисти).

19.00 Около 50 минут больной был без кислорода. Наблюдался кратковременный проблеск сознания, реагировал на речь товарищей.

24 часа. Резко усилились расстройства дыхания, доходя часто до угрожающего состояния – полной остановки дыхания.

В последний час консилиум применил, в целях спасения жизни тов. Сталина, медикаментозные средства, намеченные ранее на крайний случай. Несмотря на применение этих средств, в состоянии здоровья тов. Сталина улучшения не наступает.

4 марта 1953 года

1.10. В начале первого часа ночи состояние больного стало крайне тяжелым вследствие часто повторяющихся остановок дыхания… Лукомский.

7.35. Дан кислород – синюшность несколько меньше.

8.00. Резкий цианоз лица и конечностей. (Цианоз – посинение и почернение кожи и слизистых оболочек. Синюшная окраска кожи появляется при отравлении некоторыми ядами – анилином, нитробензолом, бертолетовой солью и др., – так как из-за них гемоглобин крови превращается в так называемый метгемоглобин, имеющий темную окраску. Не исключено, что Сталин был отравлен смесью различных ядов. – Н. Д.)

Начиная с 15.00 и до 21.00, то есть целых 6 часов, дневник врачей почему-то не велся. Делались лишь общие обзорные заметки о состоянии и процедурах.

"21.00 (…) Сознание полностью отсутствует. Дыхание с частыми и длительными паузами – до 10 секунд пауза.

22.00 (…) Значительное последовательное кровотечение после пиявок, особенно за правым ухом".

5 марта с 1 часу до 3 часов ночи дневник опять почти не ведется. Вначале я думал, что это от полной безнадежности. Но когда вдруг обнаружил цитируемую ниже невзрачную бумагу, то понял – причиной молчания была растерянность. К этому времени (в ночь на 5 марта) пришли анализы крови и мочи, из которых следовал однозначный вывод: отравление! Заключение консилиума на 1 час ночи 5 марта предельно лаконично:

"При исследовании крови отмечено увеличение количества белых кровяных телец до 17 000 (вместо 7000–8000 в норме) с токсической зернистостью в лейкоцитах. (Вот оно! – Н. Д.)При исследовании мочи обнаружен белок".

Еще одно подтверждение! Но как врачи могли сообщить такое Берии? Сразу бы последовал вопрос: «Лучше сами признавайтесь, кто из вас отравил товарища Сталина?! Иначе – всех…» Что делать? Решили, учитывая безнадежность положения и упущенное время, просто зафиксировать факт… Поэтому возникла такая длительная без всяких процедур пауза.

"3 часа ночи (…) Печень остается увеличенной. (Один из признаков сильнейшего отравления. – Н. Д.)

4.55 Появилась икота (2–3 раза)". Теперь события начнут развиваться стремительно! Икота станет частой и сильной, а к утру…

"8.20 Двигательное беспокойство. Позывы на рвоту. Рвота с кровью (рвотные массы темного цвета). Сделана инъекция кофеина (1 кб. см). Состояние крайней тяжести. Больной открыл глаза. Резкий цианоз. Кровяное давление 170/110. Пульс – 110 в минуту, слабого наполнения. Рвотные массы посланы на анализ".

Вот реакция на произошедшее профессора А. Л. Мясникова:

"Утром пятого у Сталина вдруг появилась рвота кровью: эта рвота привела к упадку пульса, кровяное давление пало. И это явление нас несколько озадачило – как его объяснить?..Все участники консилиума толпились вокруг больного и в соседней комнате в тревоге и догадках…"

Нельзя забывать – воспоминания писались в те годы, когда еще тема эта находилась под страшным запретом. И несмотря на всю недосказанность – такое признание!

"8.27 Снова рвотные движения.

8.4 °Cнова повторились рвотные движения…

11.30 Внезапно наступили позывы на рвоту. Состояние больного сразу ухудшилось. Наступило резкое побледнение лица и верхнего отдела туловища. (…) Наблюдалось легкое движение головы, 2–3 тикообразных подергивания в левой половине лица и судорожные толчки в левой ноге".

Заключение консилиума 5 марта в 12 часов дня: "(…) В начале девятого у больного появилась кровавая рвота… которая закончилась тяжелым коллапсом, из которого больного с трудом удалось вывести. В 11 час. 30 мин. после нескольких рвотных движений вновь наступил коллапс с сильным потом, исчезновением пульса на лучевой артерии; из коллапса больной был выведен с трудом…

21.30 Резкая потливость. Больной влажный. Пульс нитевидный. Цианоз усилился.

21.40 Карбоген (4,6 % СО₂) 30 секунд, потом кислород. Цианоз остается. Пульс едва прощупывается. Больной влажный. Дыхание учащенное, поверхностное. Повторен карбоген (6 °CО)и кислород. Сделаны инъекции камфоры и адреналина. Искусственное дыхание.

21.50 Товарищ И. В. Сталин скончался".

Обнаруженные мною документы свидетельствуют о бесспорном наличии яда в организме Сталина. Вместе с тем точный его состав и происхождение эти документы не отражают. Видимо, в те жуткие дни и ночи, когда делались анализы крови страшно умиравшего Хозяина Кремля, разрешения, а тем более указания на это медики не получали».

Медики и сейчас могут объяснить далеко не все в течении болезни. Документы сложные, с ними еще разбираться и разбираться. Но не учитывать их, как я уже говорила, нельзя.

Продолжим цитирование:

Цит. 5.10.

«Итак, первые результаты анализов крови и мочи, потрясшие врачей, поступили в их распоряжение примерно к началу суток 5 марта 1953 года… Анализ крови от 5.03.1953 г. дал ошеломляющие результаты. Красные кровяные клетки (эритроциты) были в норме, а вот белые кровяные клетки (лейкоциты) оказались повышенными до 21 000 (норма 5000–8000). А ведь именно эти клетки поглощают бактерии, вредные для организма частицы и чужеродные вещества.

Была изменена и лейкоцитарная формула: "Лимфоциты – 4,5 % (При норме 22–30 %. Такое резкое уменьшение означает серьезную борьбу организма за сохранение своей жизнеспособности и одновременно – опасное снижение защитных функций. Также это может говорить о том, что они зафиксировали в организме токсины, т. е. отравляющие вещества природного происхождения, и начали активно превращаться в моноциты и макрофаги, способные поглощать и переваривать токсины. Что и нашло отражение в следующих ниже показателях крови. – Н. Д.)

Моноциты – 10,5 % (При норме 4–8 %. Это дополнительное подтверждение наличия в организме токсинов. – Н. Д.)

Нейтрофилы – 85 % (При норме 55–68 %. Этот показатель на бланке жирно подчеркнут синим карандашом. Рост числа нейтрофилов, пожалуй, – главный свидетель наличия токсических ядов в организме. – Н. Д.)

Палочко-ядерные нейтрофилы – 18 % (При норме 2–5 %. Этот показатель тоже жирно подчеркнут синим карандашом. – Н. Д.)

Особые замечания. В части нейтрофилов имеется токсическая зернистость».

Наверно, эти «особые замечания» и повергли врачей в шок, они то знали (в отличие от простых смертных), что клетки крови, в которых была обнаружена «токсическая зернистость», защищают организм человека от бактерий и токсических веществ.

Здесь необходим дополнительный комментарий специалистов, которым я показал анализы, скрыв, кому они принадлежат. Вот что они ответили мне на вопрос: "Почему анализы крови не сразу, а только на 3-й день показали наличие токсинов?":

"Чтобы лейкоциты отреагировали на чужеродные токсины и произошло накопление антитоксичных клеток, лимфоцитам нужно время для распознавания по принципу «свой – чужой». Когда врачи обнаружили эту токсичность, было уже поздно, так как произошли необратимые разрушения в сердце и головном мозге…"

– Когда же и что нужно было делать, чтобы попытаться спасти больного? – не унимался я.

И мне ответили: "Во всех случаях должно производиться промывание желудка. Полезность и сила этого метода в относительной быстроте и полноте выведения яда из желудка (если отравление произошло через рот), а также в уменьшении опасности мозгового инсульта у пожилых людей благодаря отсутствию подъема кровяного давления, какое бывает из-за сильного натуживания при рвоте. Кстати, во многих случаях промывание желудка помогает и при других формах попадания яда в организм, а не только через рот. Почему? Долго объяснять… Но поверьте на слово, что это точно!.."»

Дальше автор рассматривает данные вскрытия. С ними тоже все неясно. Например, в данных не указаны сросшиеся пальцы и усохшая левая рука. Из чего г-н Добрюха делает вывод, что вскрывали не Сталина, и выдвигает совершенно безумную версию, что Сталин умер сразу, а затем в Кремле отравили и привезли в Кунцево его двойника. Зачем – совершенно непонятно. Впрочем, у этого факта может быть и простое объяснение: медиков попросили не упоминать в акте о физических аномалиях вождя. Этот документ увидят многие, и незачем позволять распространяться слухам о таких подробностях, со всеми вытекающими отсюда комментариями, типа «печати дьявола» и т. п. Да и просто незачем, чтобы пошли слухи о физических недостатках Сталина. Итак:

Цит. 5.11.

«Чтобы не ухудшить "условия бальзамирования", при вскрытии "не проверялись щитовидная железа, гипофиз, половые железы, полость рта, язык, миндалины, пищевод, гортань и трахея". Зато было сделано сенсационное открытие – "воспалительные очаги в легких", о которых писали лечащие врачи, отсутствовали.

На воспаление легких, судя по всему, очень рассчитывали начальники от медицины, дабы объяснить им увеличение числа лейкоцитов и одновременно скрыть этим таинственную кровавую рвоту и "токсическую зернистость в лейкоцитах". Ведь в медицинском заключении о болезни и смерти И. В. Сталина писалось: "С первого дня болезни повысилась температура, и стал отмечаться высокий лейкоцитоз, что могло указывать на развитие воспалительных очагов в легких".

Сталина даже лечили пенициллином.

А вот состояние желудочно-кишечного тракта свидетельствовало об отравлении, слизистые оболочки желудка и кишечника будто посекло бесчисленной дробью. Вот как это описано в" Акте патолого-анатомического исследования": "Содержимое желудка представляет собой черного цвета жидкость в количестве 200 кб. см. На слизистой желудка обнаружены множественные мелкие черно-красные точки, легко снимающиеся ножом. По удалении их на слизистой желудка обнаруживаются мелкоточечные углубления. Слизистая желудка сглажена. Такого же характера изменения обнаружены на слизистой двенадцатиперстной кишки. На вершине складок верхнего отдела тощей кишки в слизистой оболочке обнаружены мелкоточечные кровоизлияния. Такие же кровоизлияния кое-где встречаются и на протяжении всего тонкого кишечника.

В просвете верхнего отдела тонкого кишечника обнаружена густая темно-зеленого цвета масса, приобретающая на остальном протяжении кишечника черную окраску. Слизистая тонкого кишечника – местами интенсивно окрашивается этой полужидкой массой в черный цвет…».

Цит. 5.12.

«Все вышесказанное я попросил прокомментировать одного из крупнейших специалистов в области ядов. На условиях анонимности он заметил, что не исключает в данной истории применения лекарства дикумарин. Дикумарин мог быть изготовлен специально с передозировкой, чтобы его прием вызвал инсульт…

Справка о дикумарине: Дикумарин был первым и основным представителем антикоагулянтов – лекарств, снижающих свертываемость крови. Однако в связи с высокой токсичностью изъят из употребления. Эффект воздействия дикумарина проявляется медленно, но продолжительно – начинается через 2–3 часа и достигает максимума через 12–30 часов. (Что, заметим, соответствует времени углубления потери сознания у Сталина в течение первых суток его последней болезни. – Н. Д.) Повышает проницаемость сосудов, что чревато кровотечениями. Могут наблюдаться выделения крови с мочой, кровотечения из полости рта и носоглотки, желудочные и кишечные кровотечения, кровоизлияния в мышцы и т. д. Особо опасен для пожилых людей…»

Кроме дикумарина, есть и другие вещества. Например, Владимир Наумов и Джонатан Брент в книге «Последнее дело Сталина» приводят предположение докторов медицины Лоуренса К. Когена и Филиппа Дикея еще о каком-то веществе, которое авторы не называют.

Цит. 5. 13.

«Эти кристаллы используются в качестве крысиного яда и не имеют вкуса и цвета. Он препятствует свертыванию крови и поэтому его назначают больным сердечными заболеваниями. Препарат был запатентован в 1950 г. и вскоре уже очень активно продавался по всему миру. Правильно подобранная доза в срок от трех до десяти дней могла вызвать у больного острым атеросклерозом кровотечение или даже кровоизлияние в мозг».

Когда я консультировалась с медиками по поводу книги «Последний бой Лаврентия Берии», мне также рассказали, что существуют препараты, резко повышающие давление. Они токсичны, то есть обладают сильным побочным эффектом, поэтому не использовались в медицинской практике, вводятся большей частью внутривенно и действуют не сразу. В принципе, и высказанная в той книге версия, что Сталину в ночь на 1 марта дали каким-либо образом снотворное, а потом сделали укол, тоже не хуже прочих. Тогда понятна странная оговорка по поводу «сна охраны» – мол, если кто что и делал, то мы не видали. Что же касается укола – нормально обученные охранники имеют и определенные медицинские навыки, так что совсем не обязательно вызывать врача или медсестру, чтобы сделать инъекцию. Но эта версия не для документальной книги, а для детектива, где она и использована.

Не будем путать документалку и детектив, поэтому позвольте не поверить, что Сталина можно было заменить двойником и множество людей, с которыми он виделся ежедневно, не заметили бы подмены. Такое бывает только в бразильском сериале. Но вот что интересно – так это сообщенная Добрюхой первая запись в журнале врачей, датируемая 7 часами утра: «Больной лежал на диване в бессознательном состоянии в костюме». Правда, из этого он почему-то делает вывод, что «его сразу нашли мертвым, а потом полураздетого покойного вождя заменили "срочно заболевшим" одетым в костюм двойником?!». По-видимому, он так считает, потому что верит Лозгачеву, который вспоминал, что Сталин был в нижней солдатской рубашке – помните? Но Лозгачеву верить нельзя никак. И, кстати, пикантность этой записи знаете в чем? Костюма в обычном понимании у Сталина не было вообще! Он носил или полувоенный френч без знаков различия, или положенный ему по званию мундир. Разве что врачи назвали «костюмом» френч.

Аналогичное свидетельство (непонятно кого) приводят Бренти Наумов: Сталин «лежал на диване в бессознательном состоянии. Он был одет в свою обычную одежду». Это еще раз подтверждает версию, что все случилось до того, как Сталин лег спать.

В общем, по-прежнему дело ясное, что дело темное. А уж медицинские вопросы – и вовсе дремучий лес. К счастью, у меня имеются и собственные консультанты. Эту тему любезно согласился прокомментировать Юрий Томсинский, кандидат медицинских наук, патологоанатом Военно-медицинской академии.

– …Описанная г-ном Добрюхой клиническая картина, к огорчению автора, не может однозначно свидетельствовать об отравлении товарища Сталина. Эти симптомы могут наблюдаться и при нарушении мозгового кровообращения (инсульт).

– Весь комплекс, или что-то выбивается из общего ряда?

– Если что и выбивается, то это анализ крови. Прежде всего я имею в виду так называемую «токсическую зернистость лейкоцитов», и вообще их количество. Но надо учитывать, что при проведении лабораторных анализов имеет огромное значение и оборудование, и квалификация лаборанта.

– Допустим, с этим было все в порядке…

– Не факт… но ладно, допустим. Тогда это может быть симптомом быстро развивающейся пневмонии при нарушении мозгового кровообращения – такие пневмонии текут очень тяжело, лечатся с трудом и зачастую являются причиной смерти больных.

– Но ведь при вскрытии не обнаружено следов пневмонии.

– Я бы хотел посмотреть на весь этот документ! Те выдержки, которые доступны нам сейчас, заставляют лишь пожимать плечами.

– Но все же: может такой анализ крови означать еще что-то, кроме пневмонии?

– Да, вялотекущий инфекционный процесс – кто рискнет утверждать, что у Сталина его не было? Кроме того, не исключена такая на первый взгляд парадоксальная ситуация, как наличие тяжелого заболевания, о котором просто никто не подозревал! Например, у пожилых людей, болеющих ишемической болезнью сердца, может встречаться воспаление клапанов сердца (т. н. эндокардит). Если, допустим, у Сталина патологоанатомы обнаружили что-либо подобное, то становится совершенно понятным, что документ был фальсифицирован. Кому хочется попасть еще одним обвиняемым в «дело врачей»?

– Но все же: могут эти данные свидетельствовать о том, что Сталину дали препарат, резко повышающий давление, вызвав тем самым искусственный инсульт? Существовали ли они тогда? Что вы скажете о том же дикумарине?

– В принципе, такие препараты существуют сейчас и существовали тогда. Я не фармаколог, так что могу рассказать только в общих чертах. Есть целая группа сосудосуживающих препаратов, введение которых может вызвать кратковременное поднятие артериального давления. Что касается дикумарина, то это действительно очень мощный препарат, препятствующий свертыванию крови, однако при его введении должны были возникнуть обширные внутренние и подкожные кровоизлияния, т. к. его действие – системное.

– Мы знаем, что было желудочное кровотечение и кровотечение в кишечнике. Для инсульта это характерно?

– Нет, но может быть осложнением инсульта. В данном случае важнее знать состояние печени и почек, ибо при отравлении подобного рода препаратами кровоизлияния там должны встречаться закономерно, а при инсульте – нет.

– Но вы не исключаете возможности отравления?

– Естественно, нет. Однако у нас слишком мало данных, чтобы можно было дать однозначное утверждение. Как говорят математики, их количество исчезающе мало.

– Как вы думаете, если бы врачи подозревали отравление, стали бы они вносить в журнал записи, исходя из которых это можно было бы потом установить?

– Записи ведь можно трактовать по-разному. Однако в то время медицинскому сообществу Москвы был нанесен сильный удар «делом врачей», и в особенности академической элите. Поэтому при анализе их действий это необходимо учитывать далеко не в последнюю очередь.

– Возможно ли было, чтобы кто-либо из них подошел, допустим, к Берии или Маленкову и высказал предположение, что Сталина отравили?

– Не представляю, кто бы это мог быть. Все боялись. Тем более, необходимо учитывать принятую во врачебном сообществе иерархию и механизм передачи ответственности. Исходя из этого, делаю «дикое» предположение, что таким лицом мог оказаться только министр здравоохранения.

– А те врачи, которые лечили?

– Лечащие врачи в системе Лечсанупра Кремля выполняли рекомендации консультантов. А вот среди консультантов как раз и была вся академическая элита. Поэтому значительная часть ответственности за лечение и определение его стратегии лежала на них. Зачастую именно они рекомендовали и лечащих врачей.

– Остается только пожалеть, что там не было такого человека, как доктор Тимашук…

– В какой-то степени – да…

– Как вы думаете, знали ли врачи утром 2 марта, что Сталин умрет? А если нет, то когда они могли дать такой прогноз?

– Сказать, что знали наверняка – естественно, нет. Но вопрос ведь еще и в том, как жить. О восстановлении работоспособности не было и речи. Дальше стране предстояло обходиться без Сталина, даже если бы он остался жив.