Текст книги "Клубок коротких нитей"

16

6 мая 2007 г. Эмираты

Через полчаса нашего пребывания в офисе раздался настойчивый стук в дверь. Али подскочил со стула:

– Это Султан! У него ключей нет.

Он в один прыжок оказался перед дверью и резко распахнул ее. За дверью стоял важный господин в идеально отглаженных брюках и белой рубашке. Он перешагнул порог, протянул Али свой кожаный портфель и уперся взглядом в меня. Потом снова перевел взгляд на своего помощника:

– Я, кажется, просил тебя не приводить своих девочек сюда!

Али надулся.

– Это не моя девочка! Это твоя девочка!

Султан вскинул брови:

– Что значит моя девочка?! Я никого не вызывал.

Али замахал руками:

– Ну да! А из России?! Не вызывал?!

Султан недоверчиво смотрел на нас обоих, думая, что его грязно разыгрывают. Небольшие капельки пота выступили у него на лбу. Он размышлял, как лучше поступить.

– В следующий раз, когда захочешь сыграть со мной шутку, посмотри на фотографию женщины, которую я пригласил.

Али забавляла недоверчивость Султана. Он был доволен, что не только ему показалось странным такое расхождение фотографии и оригинала.

– Я сначала тоже подумал, что это не она.

Проблема моей нефотогеничности озадачила начальника. Он все еще проявлял бдительность:

– Позвони Стасу и спроси, уехала ли женщина, которую он нам рекомендовал.

Али набрал номер и стал ждать. Все трое с замиранием сердца слушали гудки в его трубке. Я, вопреки здравому смыслу, тоже поддалась всеобщему недоверию и стала прислушиваться. Наконец бодрый голос Стаса спросил:

– Али? Что случилось?

– Ну почему если звоню я, так обязательно что-нибудь случилось?

– Потому что Султан всегда доверяет тебе сообщать неприятные известия. Сам он приносит партнерам только хорошие вести.

Султан покраснел. Али самодовольно улыбался.

– Где та женщина, которую ты хотел к нам отправить?

Стас удивился:

– Елена? Она улетела вчера. Разве вы ее не встретили?

Султан не выдержал и выхватил трубку у подчиненного.

– Здравствуй, Стас. Женщину мы встретили, но она совсем не похожа на ту фотографию, которую ты нам прислал.

– Просто фотография не удалась. Фотограф спешил, да и девушка с особенностями. Вот и получилось непохоже.

Султан попрощался со Стасом, отдал Али телефон и стал думать, что же делать со мной. Для начала он решил устроить мне квалификационный экзамен:

– Вы печатать на компьютере умеете?

Я кивнула.

– Умею.

– А почту электронную отправлять?

– Умею.

– А факсы?

Али не выдержал и вступился за меня. Видно, ему не хотелось работать с чудовищем. Он предпочитал приятные компании.

– Она даже кофе варить умеет.

Султан взял свой портфель, который Али пристроил на одном из стульев, пока шло опознание тела, и прошел в свой кабинет. Через минуту он оттуда вышел и дал первое приказание:

– Ну, иди, вари кофе!

Я поплелась на кухню. Моя походка вызвала оскомину у начальника. Он не выдержал и вернулся в свой кабинет. Я подозвала Али:

– Помогай!

Али тоже начал торговаться:

– Тогда сегодня идешь домой сама.

Я возмутилась:

– Тогда домой приду неизвестно когда. У меня пространственная болезнь.

– Это еще что такое?

– Это когда ты растешь в городе, где всего три прямые улицы и еще две перпендикулярные этим трем. Я в вашем арабском мире еще не умею ориентироваться. Отель найду под утро.

Али вздохнул и пошел за мной на кухню. Под его присмотром я сварила свой первый кофе на газу. Получилось довольно сносно. Али одобрил. Он разлил кофе на троих, достал небольшой поднос и поставил на него чашку Султана.

– Отнеси в кабинет.

Я осторожно вживалась в роль секретарши, которой в нашем офисе не наблюдалось. Постучав, я открыла дверь. Султан сидел за столом и листал какой-то проспект. При виде меня он закрыл журнал, и я увидела на обложке уже знакомые буквы в причудливом переплетении – CORE. Я поставила поднос на столик для кофе и вышла.

Али разговаривал по телефону. Из обрывков фраз я поняла, что сейчас придет какой-то суперпрограммист. Этим «супер» оказался высокий плотного сложения индус с умными карими глазами. Вслед за ним вошли рабочие-носильщики с компьютерами и местный домкомовский электрик. Али представил супермена:

– Это Мустафа. Он наш главный поставщик оборудования и самых новых программ. Он тебя быстро всему научит.

Мустафа показал рабочим, куда нужно поставить столы, чтобы доступ к электричеству был самым удобным и освещение не портило картинку на мониторах. Рабочие быстренько сорвали целлофан, распаковали оборудование и принялись за установку Мустафа заставил меня опробовать освещение и высоту стола, прежде чем перейти к окончательному монтажу. Я постепенно успокаивалась. Слава богу, что я буду не только кофе варить, потому что роль секретарши у Султана меня не вдохновляла. Но раз Мустафа так серьезно относится к моему рабочему месту, значит, работы будет много. Установка оборудования заняла почти весь день, и под вечер я не выдержала:

– Али, где здесь ближайшая еда?

Али спохватился.

– Я сейчас сбегаю. Ты лепешки с сыром ешь? Здесь за углом итальянская пекарня.

– Я все ем. А если не принесешь, то и тебя съем.

Али обернулся за пару минут. Горячие сырные лепешки в бумажных фирменных мешочках распространяли такой аромат, что даже Султан выглянул из своей берлоги.

– Что вы здесь едите? Почему в офисе пахнет едой?

Али постарался засунуть его обратно в кабинет:

– Потому что мы не отдыхали сегодня. Мустафа не будет больше работать, если его не покормить.

Султан с его доводами согласился, но выразил надежду, что больше он не обнаружит ни нас в таком виде, ни лепешек в офисе. Мы с Мустафой с благодарностью посмотрели на Али и принялись за еду.

17

5 августа 1007 г. Ургенч

После исцеления хорезмшаха Абалаббаса Ма-муна отношения между Авиценной и Абулхайр ал-Хаммаром обострились до предела. Никто из них не хотел признавать преимущества другого. Каждый считал себя лучшим врачевателем и знатоком ядов. Чтобы разрядить обстановку и позабавить двор, Мамун решил устроить состязание этих двух упрямцев. В назначенный день, принимая поздравления своего двора с чудесным исцелением, шах объявил:

– Аллаху было угодно продлить мои дни, и я решил наградить того, кто был наиболее искусным целителем, сведущим в сложной науке ядов.

Лица обоих медиков зарделись, потому как оба они считали обещанную награду своей непременной заслугой. От взора шаха не укрылось это обстоятельство, и он продолжил свою речь:

– Но я так и не смог выбрать достойнейшего! И Аллах указал мне, как решить эту задачу. Пусть каждый из вас приготовит яд и даст выпить другому. И тот, кто распознает смертельный напиток и сможет излечиться от недуга, получит награду – тысячу дирхемов золотом и титул главного лекаря, перед которым будут склонять голову все остальные, менее достойные и искушенные в науке врачевания.

По огромному залу пронеслось волнение:

– А если кто из них отравит своего соперника? По закону отравитель должен понести суровое наказание! А как же родственники потерпевшего? Кровная месть настигнет победителя!

Султан поднялся и поднял руку вверх, и в наступившей мертвой тишине отчетливо прозвучали его слова:

– Никакого наказания не будет ни от властей, ни от родных отравленного! Клянусь Аллахом!

Абулхайр ал-Хаммар гордо выступил вперед:

– Я восхваляю Аллаха, даровавшего повелителю столь блестящую мысль. О нашем состязании будут слагать легенды и помнить в веках. Я счастлив участвовать в нем, и во мне нет страха!

Ибн Сина в свою очередь поклонился шаху и сказал:

– Я славлю волю Аллаха и моего повелителя и хочу просить о двух условиях.

Ал-Хаммар презрительно фыркнул:

– Ты так неуверен в себе, что пытаешься ставить условия?!

Шах жестом приказал ему замолчать и спросил:

– О чем же ты просишь?

Авиценна поклонился со всей почтительностью и сказал:

– О, повелитель, пусть уважаемый Ал-Хаммар первым выступит в нашем поединке и даст мне яд, приготовленный им.

Шах согласился:

– Пусть будет, как ты просишь. А второе условие?

Авиценна снова склонился в поклоне и сказал так громко, чтобы все, кто находился сейчас в зале, отчетливо слышали:

– Яд, который я приготовлю, должен вызреть. Это новый яд, еще не описанный ни в одной книге. Я буду наблюдать за созреванием этого смертоносного напитка, и как только он будет готов, я смогу нанести ответный удар. Но я пока не знаю, сколько времени мне для этого понадобится.

Шах подумал какое-то время, но потом развел руками:

– Что ж… Пусть будет так!

Потом он повернулся к Ал-Хаммару и спросил:

– Когда ты назначаешь Авиценне выпить яд?

Ал-Хаммар усмехнулся и сказал:

– Завтра утром!

Оба медика покидали в тот день зал приемов в спешке. Каждый понимал, что до завтра ему предстоит сделать очень много. Никто из придворных не разговаривал, не смеялся, и в наступившей гробовой тишине было слышно, как кричат фазаны в саду.

Авиценна поспешил в свои покои и позвал слугу.

– Найди мне в городе трех цирюльников, только хороших. Не бери у городских ворот, там полно бродячих шарлатанов. Приведи их вечером ко мне.

– А как же вы, господин? Вы, наверное, голодны? Может, мне сбегать на кухню за едой?

– Мне сейчас лучше остерегаться. Я не должен брать пищу с общего стола. Принесешь мне что-нибудь из города.

Слуга поклонился и выбежал из комнаты.

Вечером в покои Ибн Сины вошли три цирюльника. Задав им несколько вопросов и проверив их знания в фармакопее и составлении мазей, он показал на стол, накрытый синим шелком.

– Каждый из вас получит по пятьсот дирхемов, если сделает то, что я вам скажу.

Один из цирюльников вышел вперед, откашлялся и сказал:

– Осмелюсь спросить высокородного господина, не вы ли тот самый медик, который участвует в Споре Великих Отравителей?

Авиценна с интересом посмотрел на него и спросил:

– Ты что-то слышал? Говори!

Цирюльник поклонился и сказал:

– Сегодня ко мне пришел слуга Ал-Хаммара и купил опий.

Авиценна в задумчивости погладил свою бородку – слишком высока ставка в этой игре, чтобы полагаться на слова человека, которого он видит впервые в жизни. Он послал слугу с запиской к визирю: «Вспоминая данное Великим визирем обещание, я прошу Вас о встрече!». Спустя несколько минут слуга вернулся с ответом: «Рад услужить величайшему из врачей!».

Авиценна дал слуге монету и сказал цирюльникам:

– Завтра вы должны прийти сюда и принести инструменты.

Авиценна спешно попрощался с цирюльниками и поспешил к визирю.

18

5 августа 1007 г. Ургенч

Великий визирь прогуливался в саду в ожидании встречи с Авиценной. Странная просьба лекаря беспокоила его, но долг есть долг. Авиценна пришел в сопровождении слуги, и визиря это очень удивило.

– Разве у нас не приватный разговор, мой дорогой друг?

Авиценна поклонился:

– Разговор с вами – всегда большая честь для меня, о Великий! Но сегодня тема нашего разговора настолько ничтожна, что я не побоялся взять с собой мальчика, который мне прислуживает.

Молодой слуга стоял чуть поодаль, не смея пошевелиться под суровым взором великого визиря. И зачем только господин взял его с собой?!

Визирь вздохнул:

– Ну, что ж… Пусть остается. Мне кажется, я догадываюсь о цели вашего визита. Это связано с Состязанием Отравителей?

Авиценна сверкнул глазами и поклонился:

– Ваша мудрость не знает границ, да продлит ваши дни Аллах! Моя жизнь в игре, которую затеял великий и могущественный шах Абалаббас Мамун! И вы в силах вернуть мне мою жизнь, как я когда-то вернул вам вашу.

Визирь напрягся, но изо всех сил старался не показывать виду, что он недоволен этим разговором и стремится поскорей закончить его.

– И чем же я смогу помочь вам?

Авиценна осмотрелся. Ему показалось, что кусты рядом с ними в саду шевелятся не от вечернего ветерка. Он жестом приказал слуге проверить, есть ли кто в саду, и сказал:

– Дошло до меня, о справедливейший, что Ал-Хаммар, приготовив яд, испытал его силу на трех своих слугах. И теперь эти трое мертвы.

Визирь запротестовал:

– Я не могу вмешиваться в это дело. Хорезм-шах ясно дал понять, что власти не будут принимать сколь-нибудь действенные меры в отношении этого дела. Так что я не смогу наказать Ал-Хаммара за содеянное. Ничто не должно помешать Состязанию.

Ибн Сина воскрикнул:

– О, небеса! Как же я неловко излагал свою мысль, что великий подумал, будто я хочу привлечь к ответственности самого Ал-Хаммара!

Визирь удивился:

– Так чего же вы хотите?

Авиценна склонился перед визирем и попросил:

– Я хочу взглянуть на отравленных. Оставьте меня с ними хотя бы на полчаса, и я буду благодарить вас всю жизнь, которую вы мне вернете своей милостью!

Визирь улыбнулся:

– Вы очень умны, мой друг. И я уже начинаю опасаться, что вы – самый умный человек в этом государстве. Берегитесь!

Авиценна вздрогнул, а визирь рассмеялся:

– Ну, полноте, я пошутил! Мне ничего не стоит организовать вам встречу с этими трупами, так что приходите в часовню, как стемнеет, и можете любоваться ими сколько пожелаете!

19

5 августа 1007 г. Ургенч

Ал-Хаммар был доволен. Теперь не надо думать, куда деть эти трупы! Сам великий визирь предложил ему свое покровительство и помощь!

Он прислал несколько слуг, чтобы они забрали тела и освободили великого медика от беспокойства. Яд был готов и действовал безотказно! Так что утром он преподнесет Авиценне хороший урок. На всю его оставшуюся короткую жизнь!

20

10 июня 2007 г. Арабские Эмираты

Месяц пролетел быстро, и завтра мне предстояло продлить визу. Я вернулась в офис после обеда, чтобы успеть подготовить документы. Султан улетел в Бахрейн на пару дней, так что пришлось решать свои проблемы самостоятельно. Али, засидевшись в одиночестве, обрадовался моему возвращению так, что даже скрывать не стал:

– Хорошо, что ты приехала! Кофе сваришь?

Я зашла в ванную, вымыла ноги и, не прерывая общения с коллегой, спросила:

– А сам ты себе кофе никогда не варишь?

Я переобулась и уселась за свой компьютер. Пока я просматривала почту, Али чесал за ухом, откинувшись на спинку кресла.

– Дома варю, конечно. А здесь – ты.

Я развеселилась.

– Ладно, тогда позвони в супермаркет. Пусть сахар принесут. И чай заканчивается.

Али набрал номер супермаркета, прикрыл рукой трубку и спросил у меня:

– «Липтон» или «Ахмад»?

Я пожала плечами:

– Бери, что дадут.

Али вступил в переговоры с каким-то клерком и выпал из жизни на полчаса. На моем компьютере сработала напоминалка: «Менять визу 7 августа». Я порылась в столе – приглашение на меня готово, шеф перед отъездом все сделал. Еще месяц, и он начнет оформлять арабскую трехлетнюю визу с правом работы в его компании и официального открытия банковских счетов. Нерезидентам открывать счет не полагалось, если сумма недостаточно интересна для банка. Время шло, а мне все еще было трудно решить – хочу я остаться здесь на три года или вернуться домой. Я открыла расписание вылетов на завтра. Самым подходящим по времени и стоимости был Иран. Ну, что ж, слетаю в Иран. Правда, вылет был из Рас Аль-Хейма. Я обернулась к Али:

– Завтра утром подбросишь до Рас Аль-Хейма?

Али удивился:

– Почему я?

– Больше некому. Машины у меня нет, шеф в отъезде, так что остаешься ты.

Али пострадал еще немного, но потом затих. Наверное, порносайт хороший попался.

Босоногий индус позвонил в дверь, но, посмотрев на наш свежевымытый пол, войти отказался. Через порог протянул пакет с чаем и сахаром, получил от Али деньги и чаевые и быстро убежал. Я поплелась на кухню варить арабский кофе на сахарном сиропе, а помощник Султана в это время писал про любовь русским девочкам. Наконец, не выдержав, он прибежал ко мне на кухню.

– Иди скорее, посмотри, какая красавица!

Кофе уже начал подниматься, и я ловила момент, чтобы не отмывать потом плиту. Али мешался под ногами.

– Клянусь, ты никогда такой не видела!

Я начинала терять терпение:

– Уйди! Сейчас принесу кофе и посмотрю твою девочку!

На фото прилегла на стенку молоденькая украинка. Левая ножка кокетливо присогнута в коленке, а правая ручка приподнимает платье, показывая красивые ножки. Темные волнистые волосы и глаза прожженной шлюхи сводили арабов с ума. Я внимательно посмотрела на предмет новых обожаний Али:

– Сколько просит?

Али удивился:

– Чего просит?

– Ну, сколько ты должен ей платить, чтобы она прилетела к тебе и пожила пару недель?

Али встал в позу, изображая настоящего арабского мужчину:

– А разве такая красавица должна платить сама? Конечно, я оплачу ее расходы, если она захочет со мной встретиться!

Я пила кофе маленькими глотками и наслаждалась разговором:

– У каждой красавицы свои расценки. У одних Карта Визита включает перелет и проживание в трехзвездочном отеле, а у других – VIP-обслуживание. В зависимости от того, на что ты сам можешь рассчитывать. Запроси цены.

Али немного обиделся на мою циничность, но написал небольшое любовное письмо, которое попросил меня отредактировать. Общими усилиями мы написали примерно следующее: «Как только я увидел Вас, я не в силах оторваться от Вашей фотографии и тороплю момент, когда смогу увидеть Вас наяву Вы можете выбрать любое время, чтобы увидеться со мной. Надеюсь, что наше знакомство будет приятным для нас обоих. С нетерпением жду Вашего ответа».

Али немного помялся, потом строго сказал:

– Какое-то сухое, некрасивое письмо получилось.

– Давай ублестящим. Говори, что писать.

– Напиши, что я люблю и безумно скучаю. Что розы в моем саду завяли в ожидании ее.

Я удивленно посмотрела на него:

– Али, какие розы в твоем саду? У тебя квартира съемная, с тараканами, ты сам жаловался.

Али надулся:

– Я говорю тебе, пиши розы в моем саду…

Я махнула рукой и написала про розы в его саду. Вот так дурят головы юным девушкам горячие арабские парни. Хорошо, что мне уже тридцать шесть, по арабским меркам я просто старая женщина, и Али обращался со мной, как со старшей сестрой. Будь я помоложе, мне бы трудно пришлось. Мы еще раз проверили всю бронь. Навели порядок в офисе, так, на всякий случай, если Султан вдруг передумает и вернется раньше, и дружно направились по домам.

В шесть утра, как мы и договорились, Али просигналил возле гостиницы. Я уже сидела в холле и не стала испытывать его терпение. Быстро сунула ноги в легкие туфли, схватила сумку и вышла. Возле машины Али стояла какая-то длинноногая девица в короткой юбке и курила. Вторая девица подобного содержания уже заняла место позади водителя и красила губы, тщательно прорисовывая контур фиолетовым карандашом. Я решила не устраивать с утра разборки с коллегой и устроилась на заднем сиденье рядом с этим чудом заборного искусства. Али виновато посмотрел на меня:

– Ты не против, если мои подруги поедут с нами?

Я прошипела как можно дружелюбнее:

– Мы с тобой потом об этом поговорим.

Али надулся, крикнул, чтобы девица быстро заскакивала в машину, и резко нажал на газ.

Дороги были полупустые, торговцы еще не вышли из дома, и народ возле лавочек еще не толпился. Через полчаса мы выехали на какую-то проселочную, но асфальтированную дорогу и прибавили скорость. Местами дорога была занесена слоем песка, и только водительские навыки и система внутренней навигации, присущая всем арабам, позволили нам не съехать с дороги и не увязнуть в песках. Песчаные пейзажи убаюкивали своей монотонностью, лишь местами вдоль дороги попадались сбитые из досок торговые ряды с фруктами и горшками разных форм и размеров.

Когда мы прибыли в аэропорт, до вылета оставалось около часа. Али крикнул, что приедет вовремя, и укатил. В здании было полно народа. Гендерный состав меня несколько удивил, но, поразмыслив, я поняла, что женщины – более мобильный народ и путешествуют в поисках работы гораздо чаще мужчин. Среди девушек разных рас и размеров с трудом можно было отыскать и десяток мужчин. Они держались особняком, выглядели как-то по-дурацки, стараясь виртуально отгородиться от нашествия женщин. Большинство из них держало в руках портфели для придания солидности, а кое-кто даже был в костюмах и галстуках. Мысленно посочувствовав их затруднениям, я начала искать стойку регистрации. Пока я сканировала зал, ко мне подошла девушка в синей свободного покроя кофте, с темными волосами до плеч и такими же темными кругами под карими глазами. Холщовая сумка через плечо проходила у нее как раз между грудей, разделяя их на два полушария.

– Вон там, направо.

Я повернулась к ней и поблагодарила. Девушка улыбнулась:

– Ты впервые здесь?

– Да, не приходилось.

– Я сначала подумала было, что ты англичанка, их здесь много развелось. Но потом посмотрела на твои туфли и поняла, что ты русская. Ты откуда?

Я не стала огорчать новую знакомую:

– Из Сибири. А ты?

Она грустно усмехнулась.

– Я из Украины, конечно.

Я подошла к регистрации и протянула женщине в черном платке паспорт и билет. Девушка не отставала от меня ни на шаг.

– Тебя как зовут?

– Елена. А тебя?

– Меня Надя. Я проституткой работаю.

Всему, что касалось женщин, я уже не удивлялась:

– Где?

– Иногда при отеле – если повезет, а в основном на улице.

– Там же облавы.

Надя вздохнула:

– Знаю. Я всего неделю как из тюрьмы.

Я не знала, сочувствовать или радоваться в этом случае, поэтому промолчала. Посмотрев на часы, Надя проявила активность, взяв надо мной шефство:

– Я уже раз двадцатый летаю. Мне постоянную визу никто делать не будет, так что приходится раз в месяц вылетать из страны.

– А приглашение? Тебе же его делает кто-то?

– Есть много компаний, которые только на этом и зарабатывают. Делают визы таким, как я. Она с готовностью полезла в сумку, порылась и достала факсовое приглашение, по которому влетала обратно.

– Вот, смотри. Могу телефон дать. Может, пригодится.

Я взяла приглашение, внимательно прочитала реквизиты и вернула бумагу хозяйке. Это был факс нашей компании. Ну, Али! Ну, сутенер! А чем же тогда Султан занимается?!

Оставив на потом прояснение этих вопросов, я пошла за Надей. Она деловито объясняла, что к чему:

– Сейчас надо поторопиться, а то все хорошие места займут.

– А что, здесь места в билеты не ставят?

Надя только махнула рукой.

– Какие места?! Это же не регулярный рейс. Власти знают, что пассажиры могут даже из самолета не выходить, потому что все летят тем же рейсом обратно через полчаса. И экипаж к тому же арабский. Эти рейсы у них что-то вроде тренажера.

У меня по спине пробежал холодок. Что-то расхотелось мне лететь на этом тренажере! Надя торопила:

– Ну чего ты встала?! Вон там два места хороших, иди скорее.

Я посмотрела, куда направилась моя спутница, и спросила:

– Чем они хороши?

Она посмотрела на меня, как на неразумную, и показала рукой:

– Запасной выход видишь? Здесь лучше всего. Ну, мало ли что…

Меня зазнобило.

– Думаешь, поможет?

Надя пожала плечами и философски заметила:

– Ну, попробовать-то мы должны!

Устроившись в кресле и мысленно перекрестившись, я спросила у Нади:

– Слушай, а почему ты меня по туфлям вычислила?

– Как это вычислила?

– Ну, поняла, что я русская?

Надя помялась немного, потом призналась:

– Туфли у тебя итальянские. Я такие зимой в Москве видела в одном салоне. Сильно хотела купить, но не смогла, дорого.

– Ну, могла и англичанка такие туфли купить.

Надя запротестовала:

– С ума сошла?! Чтобы англичанка так потратилась? Да ты посмотри, в чем они ходят!

Я не унималась:

– А итальянку ты почему исключила? Там у них сплошные распродажи, так что можно и недорого приобуться.

– Итальянок здесь почему-то нет. Индусов много, пакистанцев, американцев, англичан, даже китайцы понаехали, а вот итальянцев почти нет.

Мы не стали обсуждать, почему в Эмиратах мало итальянцев, и перешли к житейским вопросам.

Меня не оставляла одна назойливая мысль.

– Тебе кто приглашение делал?

Надя не могла понять, почему это меня так заинтересовало:

– Думаешь, липовое? Иногда случается, что деньги отдашь, а в страну не въедешь. Потому что такой фирмы вовсе нет.

– И что тогда?

– Тогда депортируют. Только перед этим помучаешься с недельку в накопителях всяких, пока не вывезут.

– А куда обычно вывозят?

– Это как договоришься. Но если связей нет, то на родину. И все заново – покупаешь самую дешевую путевку, приезжаешь и начинаешь договариваться насчет работы и приглашения.

Ну, как сейчас у меня. А тебе почему не сделали рабочую визу?

Я задумалась:

– Да я пока не хочу Мне надо понять, смогу ли я здесь работать. И готова ли я застрять здесь на три года.

Надя вздохнула:

– Я бы застряла! Дома меня никто не ждет. А работа везде одинаковая.

– А как же тюрьма?

Надя почесала бок.

– Да, тюрьма это болезнь. Там на бетонном полу спать приходится. Я почки, наверное, застудила. Но это же не каждый месяц.

Я улыбнулась:

– Оптимистка!

К моему удивлению, арабский экипаж был не так уж плох, если не считать посадку. Как и предсказывала Надя, нам даже не пришлось выходить из самолета и примерять черные платки, без которых въезд женщинам в Иран просто запрещен.