Текст книги "Первая ночь для дракона"

И вообще, показалось, что сегодня в замке и вокруг него витает какая-то едва уловимая напряжённость. Но стоило лишь приблизиться к эфри, как я тут же узнала все подробности. Потому что девушки были совершенно раздосадованы. А графиня фон Штейн и вовсе оскорблена в самых своих лучших чувствах – если у неё они вообще имелись.

– Вы представляете? – первое, что донеслось до слуха, когда я вышла на круглую площадку посреди буйно цветущих груш, где эфри кучкой сидели на длинной скамье. – И зачем мы только здесь собраны? К чему это унижение?

Оказалось, это возмущалась Маргит. Да ладно! Неужели у кого-то из них вдруг появились зачатки здравых мыслей в голове? Не зря я возлагала на северянку больше всего надежд.

– Что-то случилось? – Я остановилась рядом со скамьёй. – Или вы наконец прозрели?

Эфри все, как одна, подняли на меня мрачные взгляды. Даже Эбреверта сегодня явно волновалась, отчего постоянно покручивала на пальце перстень с изумрудом.

– Можете радоваться, – ответила она так капризно, будто кто-то с утра опрокинул её пудреницу. – Кажется, скоро нас всех отправят по домам.

Досадно! Как я жить буду без его великой и неотразимой драконьей светлости? И без этих милых девушек.

– Вам приснился плохой сон? – Я всё же присела рядом с любезно подвинувшейся Николь.

– Сегодня приехала она, – буркнула Маргит. – Марлиз цу Раух.

Я нахмурилась, пытаясь припомнить, откуда знаю это имя. Точно слышала не так уж давно – наверное, посреди всех слухов, что витали после окончания сражений вокруг верхушки драконьей знати. Постойте… Да, точно! Марлиз цу Раух. Единственная женщина-военачальница кёнига-узурпатора. И фаворитка его кузена, герцога Филиберта фон Таля. Весьма открытая – из тех, которую не прячут в шкафу, а которой кичатся даже перед законной супругой. Потому что деваться той всё равно некуда. А такая любовница – как знак отличия. Как редкая добыча.

О её красоте, что равнялась силе и могуществу, ходили едва не легенды. Большей частью всё же среди женщин. Даже в доме Эдвина Вурцера я слышала их не раз. Мужчины же чаще всего отмалчивались, потому что большинству из них такая женщина не по зубам, а значит, любые рассуждения и сравнения будут не в их пользу.

Всё это прекрасно и даже интересно, но что бы ей тут делать? И с чего эфри так взволнованы, будто его драконья светлость вдруг объявил о свадьбе, а их не пригласил?

– И что же? – всё же уточнила я, уже понемногу раздражаясь от загадочных выражений лиц всех эфри, которые отчего-то выжидательно на меня уставились.

Как будто я в обморок должна упасть только от звука её имени.

– Вы бы видели их. Вместе, – фыркнула Эбреверта. – Там от искр ослепнуть можно. Думаю, она вполне может сделать так, что нас не будет в Кифенвальде уже завтра. Я слышала, что они очень близки. И Марлиз давно уже окручивает герцога.

Я приподняла одну бровь, недоумевая от искренней досады, что звучала в каждом её слове.

– Послушайте себя! – оборвала я причитания графини. – Вы замужем! Вас дома ждёт супруг. Которому, наверное, не слишком-то приятна мысль, что сегодня его жена, возможно, проснулась с другим мужчиной в постели. А вы переживаете о том, что его светлость лишний раз взглянул мимо вас? Серьёзно?

Я встала, буквально закипая. Что, обаяние, харизма Вигхарта оказались столь велики, а собственные мужья так безразличны им, что они с лёгкостью выбросили тех из головы? Ну да, герцог – мужчина поэффектнее многих, богаче, влиятельнее… Но всё же. Думала, только у меня такая непростая история замужества, а у остальных-то, похоже, не лучше.

– Да все знают, что вы здесь только время коротаете! – неожиданно взбунтовалась Маргит. – А мне… Возможно, и правда попасть сюда было лучшим поворотом в моей жизни.

Я покачала головой.

– Всё это временно. Его светлость не собирается забирать вас от мужей. Никого из вас. Вы можете сидеть тут и горевать над своей несостоявшейся пока сказкой. А я пойду прогуляюсь. Вы скоро закоптитесь здесь, на солнце. К тому же, – я понизила голос, – пока я болела, узнала одну очень любопытную легенду о замке Кифенвальд. И собираюсь её проверить.

Эфри в первый миг посмотрели на меня, как на умалишённую. У них здесь вселенская скорбь, а я смею ещё радоваться жизни. Да, мне хотелось радоваться, что я всё же не слишком сильно пострадала от когтей дракона. И уже почти забыла о том случае вместе с тем, как меня отпустила боль. А просиживать юбку в ожидании благосклонного взгляда его драконьей светлости вообще не собиралась с самого дня приезда.

– Что за легенда? – бодро поинтересовалась Николь, которая, кажется, единственная сохраняла хоть какое-то присутствие духа.

– Что в одном из склепов Кифенвальда спрятан ларец со старинными драгоценностями погибшей во время междоусобной стычки графини фон Абгрунд.

– Ну конечно, – хмыкнула Эбреверта, но всё же встала, разглаживая юбку своего платья – нынче насыщенно-малинового цвета. – Хотите сказать, что его до сих пор никто и не отыскал? Да тут несколько раз сменились хозяева. Всё, что было ценного, выгребли изо всех углов.

– Нет, – уверенно подтвердила я. – Потому что на ларце заклинание. И тайник закрыт магической завесой. Она откроется только истинной хозяйке замка Кифенвальд. Достойной стать продолжательницей рода, который здесь живёт.

Ну, приукрасила немного – ничего страшного. Однако невольный интерес на лицах эфри того стоил – и я его прекрасно понимала. На него и рассчитывала. Ведь каждая из них наверняка считает именно себя достойной стать избранной чешуйчатым герцогом. А если ещё и истинной…

– Род фон Абгрунд истреблён, – довольно мрачно заметила Маргит.

– А кто сказал, что это касается только рода фон Абгрунд? – Я пожала плечами и направилась прочь от нагретой солнцем площадки. – Здесь, кажется, зарождается новый род. Пусть и драконий. И хозяин замка как раз стоит на пороге того, чтобы выбрать продолжательницу для него. По-моему, набитый драгоценностями ларец – неплохое возмещение за наши моральные страдания.

– Я так и знала, что вы нечисты на руку, – бросила мне в спину Эбреверта. – Хотите в случае удачи – весьма, замечу, призрачной – обобрать герцога? Ведь всё, что находится в Кифенвальде, теперь его.

– Думаю, его светлость не обидится. А может, даже не узнает. – Я обернулась к ней через плечо. – Милые эфри, кто со мной? А вдруг найдём – поделим поровну.

Я пошла дальше по тенистой дорожке. В какой части замка находятся родовые склепы Абгрундов, выяснить уже успела, доберусь и сама. И уж точно даже одна не побоюсь войти внутрь. Кто знает? Может, хоть эта легенда не пустышка?

Поначалу позади было напряжённо тихо, но через несколько мгновений послышались торопливые шаги.

– Надеюсь, вы знаете, куда идти, – чуть запыхавшись, выдохнула Николь.

А вслед за ней меня догнали и другие девушки.

Я не стала ничего отвечать. Сначала мы вернулись в замок, прошли через крытую галерею, заставленную блестящими доспехами на стойках – некоторые, кажется, даже были изготовлены из сплавов с “кровью гор”. Затем спустились по ещё одной лестнице и вышли на другом уровне хитроумного Кифенвальдского двора. Здесь уже не было так пышно и жизнерадостно, как в саду, за которым ревностно ухаживали. Может, сюда просто ещё не добрались руки садовников, но под деревьями всё заросло бурьяном. Кустарники вдоль дорожек явно давно не стригли. Да и плитка на тропинках местами вздыбилась и растрескалась. Атмосфера, признаться, подходящая для кладбища.

– Мы тут вообще пройдём? Всё заросло, – ворчливо отметила Эбреверта.

Она приподняла подол своего платья, сберегая его от цепких веток, что протянулись на тропинку.

– Женщины, что ходили сюда, уже наверняка протоптали тропу. – Я чуть вытянула шею, выглядывая среди зарослей склепы.

И они и правда показались в густой тени запущенного сада. Так… Что там говорила Вига? Нужный склеп стоит в глубине сада, а на крыше у него сложившая крылья гарпия. Что ж, похоже, тот, кто заказывал эту усыпальницу, был не лучшего мнения о характере бабули.

Да и, к счастью, склепов здесь оказалось не так уж много, не пришлось долго ходить. Только свернули с дорожки – по высокой траве, что цеплялась за юбки, – и вот: над буйно разросшимися кустами жасмина показалась голова летучей женщины.

– Может, не надо? – вдруг струхнула Николь.

Я посмотрела на неё с укором – и она слегка приободрилась.

– С детства не люблю такие места. – Маргит огляделась, брезгливо морщась, когда мы подошли ещё ближе.

Створка тяжёлой двери поддалась довольно легко – похоже, её и правда открывали не так уж давно. А то, может, и вовсе смазали. На правах той, кто всё это затеял, я прошла дальше, озираясь в мутной темноте, которую пронзали яркие лучи полуденного солнца, что падали в небольшие узкие окна вдоль стен.

Здесь пахло свечами и пылью, которую подняли с пола своими подолами эфри. Посреди не слишком большой комнаты стоял каменный саркофаг с барельефом на крышке: смиренно сложившая на животе руки почившая прабабка герцога фон Абгрунда.

– И где искать? – озадаченно проговорила Эбреверта, зачем-то хватая меня за руку. – Тут, кажется, нет ничего. Только она вот.

Графиня указала взглядом на женское изображение.

– Может, внутрь надо заглянуть? – с готовностью пощупала тяжеленную крышку Маргит. – Только её не сдвинуть. А раз никто не смог, то, скорей всего, ларец если и есть, то он там.

– Если даже он там, то покажется только истинной хозяйке, – напомнила Николь.

Кажется, даже она уже чуть освоилась.

– Давайте пока не будем тревожить прах старушки фон Абгрунд, – остановила я воинственно настроенных девиц. – Оглядимся в склепе.

И едва я успела договорить, как, тихо ухнув, дверь за нами захлопнулась.

– О нет-нет-нет! – тут же воскликнула Маргит, которая, похоже, в каменном мешке чувствовала себя хуже всех. – Это что, ваши проказы, эфри Вурцер?

Она кинулась к двери и попыталась её открыть, но та словно бы превратилась в монолит. Я поспешила ей на подмогу, а за мной и другие девушки. Мы навалились, кряхтя и потея, но створки не сдвинулись ни на мизинец.

– Я тут ни при чём, – предупредила я сразу, чтобы не вздумали меня винить.

Но укоризненные взгляды всё равно одновременно все обратились в мою сторону.

– Вы нас сюда привели! – рявкнула Эбреверта, отбрасывая со лба тёмную прядку. – Как прикажете теперь выбираться? В окна мы не пролезем.

– Привела, – кивнула я, отходя от неё чуть подальше – на всякий случай. Такие, как она, любят с ходу вцепиться сопернице в волосы. Не отдерёшь потом. – Но я не знала, что прабабушка фон Абгрунд решит над нами пошутить.

Эфри тут же опасливо покосились на присыпанный пылью саркофаг.

– Думаете, это она?.. – прошептала Маргит.

– Если она, то нам надо отыскать ларец, – уверенно заявила Николь. – Всё это точно не зря.

– Раз так… Нам бы осветить чем. – Эбреверта ткнула пальцем масляный, уже давно потухший светильник, что был закреплён на стене, – один из пяти развешанных вокруг.

Ну что ж, хорошо, что обошлось без драки. Не хотелось бы царапать девушкам лица и выкручивать руки. Я ловко достала из поясной сумочки предусмотрительно захваченное огниво. Конечно, лучше было бы, окажись с нами огнедышащий дракон, но и так получилось управиться весьма проворно. В склепе стало гораздо светлее – и эфри разбрелись по углам, внимательно оглядывая и ощупывая все ниши, стуча каблучками дорогих туфель по плитам пола. Я же обошла кругом саркофаг, осматривая его стенки, надавливая пальцами на все выступы и узоры. Нет, ничего не получалось!

Вот ведь Вига! Сидит, наверное, посмеивается сейчас над любопытной мной. А то и с другими служанками возьмётся обсудить. Мы ходили, шарясь по стенам, полу, нишам окон, обдирая пальцы и ломая ногти, но ничего не находилось. В склепе становилось душно от огня и злого дыхания четырёх девиц.

– Ничего, – проговорила вдруг Маргит. – Скоро обед, и служанки нас потеряют. А там доложат его светлости, и он нас отыщет.

– Если мы тут не задохнёмся раньше, – остудила её графиня фон Штейн, вытирая испарину со лба. – Клянусь, Лора, если мы ничего не найдём, я придушу вас своими руками.

– Попробуйте, – дёрнула я плечом.

Присела на какой-то пыльный выступ, чтобы отдохнуть. Пальцы от постоянного ощупывания камней уже ломило, затёкшая от полусогнутого положения спина закаменела. Эфри тоже расселись кто где, зыркая то друг на друга, то на меня, то на саркофаг шутницы-прабабки. Чего она от нас хочет? Мы тут как ищейки уже всё обнюхали.

Слегка переведя дух, мы вновь принялись за поиски. И девушки уже начали возмущённо ворчать, решая, что здесь точно ничего нет и мы лишь тратим время, как из противоположного от меня угла донёсся ошарашенный голос Николь:

– Я нашла! Нашла что-то. Тайник! Только не пойму, как он открывается… Подождите.

– Помочь? – К ней подошла Маргит.

И они обе сосредоточенно засопели. Наконец что-то щёлкнуло – и северянка радостно взвизгнула.

– О! Да неужели! – разочарованно всплеснула руками Эбреверта. – Это она, что ли, истинная хозяйка Кифенвальда? Правда? Наверное, ведьмины чары испортились со временем и выбрали не ту. Когда-то это должно было случиться.

– Учитесь проигрывать, ваше сиятельство. – Я прошла мимо неё.

А графиня явственно попыталась наступить мне на подол, но не успела. Николь стояла под одним из светильников, сжимая в руках весьма увесистый ларец, украшенный таким замысловатым серебряным орнаментом, что нужно было долго приглядываться, чтобы понять, что он изображает. Какие-то змеи, что ли, побеги, листья. Всего на нём было в достатке – в глазах рябило, – а вот замочной скважины не было. Ни единого отверстия.

– И как же он открывается? – нахмурилась вскрывшая тайник Маргит, отряхивая руки. – Там больше ничего нет?

– Нет, – покачала головой Николь, так и эдак поворачивая шкатулку. – Чего вы ждали: записку с указаниями?

– Позволите? – Я протянула руку.

Наверняка там есть какой-то скрытый рычажок: надавишь – и ларец распахнётся. Хотя он может открываться и по какому-то заклинанию. Но разве кто-то из нас его знал? И уж точно никто не был ведьмой. Лишь бы не пришлось открывать силой. Жалко же ломать.

Николь чуть замешкалась, поглядывая на меня с сомнением, но шкатулку всё же отдала. Я повернула её, встряхнула, слыша, что внутри явно что-то есть, и вновь принялась ощупывать неровную от узоров поверхность. Нет, что-то точно должно быть!

Я сунула пальцы под каждую из маленьких ножек ларца, постучала по дну – ничего. Провела подушечками по завитку орнамента на боковой стенке – и палец пронзило неожиданной болью. Проклятье! А эти украшения острые!

– Ну вот! – вздохнула Маргит. – Давайте я посмотрю. Вы какая-то неудачница, Лора, честное слово. То дракон на вас нападёт, то поранитесь…

– Нет уж! – оттеснила её в сторону Эбреверта, за что получила хороший тычок в бок локтем. – Дайте теперь я попробую. Вы все уже тут приложили руки.

Я, зажимая ранку на пальце, пожала плечами и отдала ей ларец. С меня точно хватит. Проще пойти к плотнику и попросить его вскрыть проклятую коробку. Графиня взвесила шкатулку в ладонях, чему-то усмехаясь. Как и все мы, попыталась открыть его, подцепив кончиками пальцев самый край крышки, попыхтела слегка – и очередной тихий щелчок заставил нас всех замереть на местах.

– Открылся… – прошептала Николь. – Как вам это удалось?

– Ловчее надо быть! – самодовольно задрала нос графиня. – Может, это я, а не вы истинная хозяйка? Раз ларец открылся именно мне?

– Но я нашла тайник! – возмутилась фон Тейх. – На нём ведь было заклинание!

– А я его открыла, – напомнила Маргит.

– А может, заклинание было на шкатулке, – резонно заметила Эбреверта.

– Давайте уже посмотрим, что внутри, – остановила я зарождающийся спор.

Кровь, кажется, унялась, как и лёгкое раздражение от досадного ранения – пусть и маленького.

Но едва Эбреверта хотела открыть крышку, как по склепу как будто пронёсся порыв ветра – и все светильники разом погасли. Вихрь закрутился вдоль стен, колыша подолы и волосы. Девушки зажмурились и мигом сбились в испуганную кучку. Где-то скрипнуло, вздохнуло, и замкнутая накрепко створка двери вдруг так же легко приоткрылась.

– Пора идти, – скомандовала я.

Пока бабуля фон Абгрунд не передумала. Как бы давно ни пропала магия в Ротланде, а какие-то её остатки тут точно скопились. И настроены эти силы были явно враждебно. Но эфри как будто в ступор впали. Я потянула за собой Маргит, что стояла ближе всего. Но та и с места не сдвинулась, шаря взглядом по склепу. В тишине, что наполнялась только нашим дыханием, что-то заскрежетало – камнем о камень. И взгляды всех тут же упали на саркофаг, с крышки которого посыпалась пыль.

– Мама! – постыдно взвизгнула Эбреверта и первая кинулась прочь, крепко прижимая к груди заветный ларчик.

Мы все кучкой вывалились в сад – и тут же дверь за нами громко хлопнула, заставив нас припустить ещё быстрее.

С перепугу мы бросились совсем в другую сторону от той, откуда пришли. Но никто не заметил это сразу. Николь, пытаясь, видно, нагнать улепётывающую далеко впереди графиню, опередила меня, но та вдруг пошла медленнее, пока чуть-чуть не отстала.

Немного успокоившись, и я придержала шаг, стараясь уже не оборачиваться после каждого удара сердца. Никогда не ходила по таким мрачным местам. Думала, будет хотя бы забавно, а оказалось, что все эфри напугались едва не до седины в волосах. Сейчас Николь быстро шла впереди меня, тихо ворча себе под нос и, похоже, ругая ту, кто всё это затеял. Эбреверта и Магрит тащились следом, крепко хватая друг друга за руки и попеременно оборачиваясь.

– Всыпать бы вам хорошенько, эфри Вурцер, – гневно окликнула меня графиня. – Я сегодня не усну. Светлая Вайса, огради от кошмаров! Сразу было понятно, что эта затея дурацкая!

– Но шкатулку-то мы нашли! Считайте это воспитательным моментом. – Я только коротко посмотрела на неё, обернувшись через плечо. – Надо взращивать в себе стойкость. Потому что кому-то из вас взращивать в себе ребёнка дракона.

Николь даже остановилась, чтобы посмотреть на меня. Её рыжие брови взлетели вверх, а по губам расползлась недоверчивая улыбка.

– “Вас”? – Она скрестила на груди руки. – А себя вы уже вычеркнули?

– Я себя и не вносила в сей счастливый список.

Эфри переглянулись, явно меня осуждая. Но что я могу поделать, если возможность стать матерью для ребёнка герцога вообще никак меня не прельщает? Чем больше я находилась в относительной свободе, вдали от надзора фрайгерра Вурцера, тем яснее понимала, чего хочу. Оставить остатки прошлой жизни за спиной, выбросить осколки той, которую даже не помню, и попытаться начать всё заново.

– Так всё же, кому открылся ларец? – задумчиво произнесла Маргит. – Ведь о чём-то же нам придётся рассказать его светлости. И вообще, давайте посмотрим, что в нём. Может, зря пережили весь этот страх…

– Откроем в замке, – буркнула Николь и снова обернулась, хоть от склепа мы ушли уже далеко.

– Вы уверены, что рассказывать его светлости стоит? – Я легонько потёрла подушечкой маленький порез на пальце.

Слышала, конечно, разное – и читала: порой те, кто хотел запечатать свои ценности, на какие только уловки ни шли. Особенно когда дело касается магии. Если эта шкатулка оказалась настолько кровожадной, что для того, чтобы открыться, ей надо было меня “укусить”, что это может значить? Что старая гарпия меня признала истинной хозяйкой Кифенвальда? Плохо верилось. Кажется, в роду герцога фон Абгрунда не было дочерей. А всех сыновей, от мала до велика, перебили во время вражды с графом.

Да и несчастный ларец пощупало столько рук, что любая магия с ума сойдёт. Теперь не скажешь с уверенностью, кто же “открыл” сокровища герцогини. Осталось только поделить ценности, как мы договорились, и забыть об этом.

– Вы что же, хотите умолчать, как истинная воровка, эфри Вурцер? – ехидно откликнулась Эбреверта. – Нет уж, мы расскажем.

Девицы поддержали её одобрительным гомоном. Я только глаза закатила. Вот же позвала их на свою голову, думала, выйдет просто безобидное развлечение. Змееграфиня теперь и вовсе шкатулку из рук не выпустит. Пусть потешится, посмотрим, за кем будет последнее слово, когда дело дойдёт до разговора с его драконьей светлостью.

Мы прошли дальше по саду, а затем через низкую темноватую арку в какой-то незнакомый, скрытый между стенами замка двор. Здесь пахло соломой, сырой землёй и деревом, из провала хода доносились приглушённые голоса и отрывистый лязг. Что ж, раз там кто-то есть, можно спросить, как быстрее всего пройти к главной башне.

Но когда мы вышли с другой стороны арки, то одна за другой остановились, слегка ошарашенные увиденным. При других обстоятельствах открывшимся действом можно было полюбоваться, но напряжение моих заклятых товарок стало настолько ощутимым, что какое уж тут наслаждение зрелищем. Потому что посреди тесноватого двора, по которому сновали редкие стражники, воины и оруженосцы, его драконья светлость сражался на мечах с высокой, гибкой и явно привычной к таким развлечениям женщиной.

– Я же говорила! – буркнула рядом со мной Маргит. – Это она. Драконица.

– Знаете, я не удивлена, что из-за неё он о вас позабыл, – пожала плечами Эбреверта, бездумно отряхивая изрядно испачканное в пыли платье.

Похоже, себя она тоже в некоторые списки не вносила. А может, даже считала, что его светлость грезит о ней ночами. Но молчит, как и положено романтическому герою из её любимых романов.

К счастью, прибитые видом драконицы эфри не заметили её откровенной шпильки.

А знакомая герцога и правда была хороша. Её золотистые, с лёгким медным оттенком волосы были собраны в высокую косу, что спускалась едва не до пояса. Одета она была совсем по-мужски, но спутать её даже с юношей явно было нельзя. Уж очень выразительные формы, изящная шея и узкие не по-воински плечи. Однако я даже не сомневалась, что многих из тех мужчин, что, проходя мимо, поглядывали на неё с явным восхищением, она сумеет победить в поединке вполне даже легко.

И тут я заметила невероятное: его чешуйчатое непобедимейшество, весьма уже измотанный достойным противником, но всё такой же быстрый и неуловимо грациозный в схватке, поддался. Да разрази меня на этом месте Кригер своей карающей секирой! В какой-то краткий миг ящер просто замедлил руку с мечом и чуть качнулся назад, позволив женщине приставить затупленное лезвие к своей шее. Наверное, она заметила, но прикинулась слепой. Наверное, её это даже слегка задело. Но она вдруг довольно рассмеялась и совершенно легко и фамильярно ухватила Вигхарта за подбородок пальцами.

– Я много раз предупреждала тебя, Харти. Поединок должен быть честным. – Она погладила его по щеке так, что мне даже ревниво стало: брила его я, между прочим! Нечего лапать!

– Всё честно, – усмехнулся фон Вальд, отводя от своего лица её руку. – Просто не рассчитал силы для замаха.

Драконица недоверчиво цыкнула и проследила за взглядом, которым его драконейшество упёрся в замерших чуть в стороне эфри, что тут же одна за другой присели в нерешительных книксенах. Наверное, мы смотрелись странно здесь, на не слишком аккуратно убранном дворе, заставленном мишенями для стрельбы и стойками с оружием под навесами. Пыльные, встрёпанные и слегка злые. Эбреверта держала найденную в склепе шкатулку под мышкой, как оружие, а мы стояли вокруг неё, словно маленькое войско.

Марлиз медленно обернулась, опуская остриё своего меча к земле. И среди эфри пронёсся очередной вздох досады. И лицом она оказалась почти безупречна: плавные брови, яркие янтарные глаза, полные губы. Драконица улыбнулась, словно увидела стайку детишек, и произнесла довольно громко:

– Кажется, твои овечки сбежали из загона, Вигхарт.

Я даже сделала шаг вперёд, ощутив явственный внутренний толчок. Овечки, значит… А она, видно, считает себя той, кто на них охотится и поджаривает пламенем прямо на ходу. Очень интересно. И по-драконьи самонадеянно.

– Лора! – предупредила меня Николь, когда я всё же пошла к турнирному полю, чуть приподняв подол нового тёмно-голубого, расшитого мелкими цветами платья – чтобы не испачкался. Жалко, ему и так уже досталось. И добро всё-таки не моё.

Вигхарт, неспешно развязывая ворот рубашки, что облепила его плечи, чуть влажная от пота, смотрел на меня неподвижно. Я отметила, как быстро бьётся на его широкой шее жилка, как блестят лоб и виски. Странно, но видела сейчас только его, а не нагло разглядывающую меня драконицу. И чего-то ждала? Может, что он в этот самый миг сильно меня разочарует. Но он не разочаровал. Только немного не в том смысле, на который я рассчитывала. Герцог ещё немного помедлил и вдруг стянул с себя рубашку так неотвратимо, что я едва не споткнулась. Расторопный Нидгар, что стоял тут же в ожидании, поднёс ему воды – умыться – и полотенце вместе со свежей одеждой.

Тем временем я подошла и остановилась, положив руку на шершавое бревно небрежно сколоченной ограды.

– Ты плохо их знаешь, Марлиз, – ответил своей высокородной знакомой Вигхарт, смахивая воду с лица. – Они не овечки. И могут прокусить острыми зубками даже твою толстую шкуру. А некоторые, – он сделал короткую паузу, одарив меня очередным взглядом, – и вовсе обглодать до костей.

Драконица обернулась к нему, а затем снова уставилась на меня.

– А эта и правда смелая. – Её янтарные глаза сузились, будто она не прочь была сейчас вскрыть меня и посмотреть, что внутри. – Но я всё равно считаю, что твоя затея с Первой ночью не может собрать достойных носить твоего ребёнка девушек.

– Доброе утро, ваша светлость! – поздоровалась я так жизнерадостно, как только сумела: пусть захлебнутся лучами моей доброты. – Мэдхен. Я услышала такой занимательный разговор. Но моего овечьего ума, кажется, недостаточно, чтобы понять, какой же должна быть мать дракона?

Вигхарт насмешливо закатил глаза, уже, похоже, предчувствуя, чем всё это может обернуться. Я облокотилась на ограду, не сводя взгляда с драконицы. Она приблизилась тоже, всё так же сжимая в руке турнирное оружие.

– Она должна быть не только острой на язык, знатной и красивой. Но и сильной. Выносливой, смелой, если хотите. Думаете, легко человеческой женщине выносить ребёнка дракона?

Вигхарт и мог бы её остановить, но отчего-то с видом заинтригованного зрителя он, наоборот, отошёл и опёрся на изгородь локтем, наблюдая за нами, – похоже, так ему было лучше видно. Одеваться не поспешил, только закинул чистую рубашку на плечо.

– Понятия не имею, не пробовала, – я вздохнула, – но и вы, думаю, тоже.

– Я носительница драконьей крови, – заносчиво вздёрнула подбородок Марлиз. – И если захочу родить ребёнка от дракона, то мне не придётся толкаться за это право с другими девицами.

– Кажется, это помогает не во всех случаях. – Я приподняла бровь, коротко указав взглядом на Вигхарта.

Герцог усмехнулся, явно удовлетворённый таким выпадом, словно проверял, на что я способна, и делал какие-то свои выводы. Он и правда развлекается, чешуйчатый гад! Но сейчас до него мне было мало дела. Самоуверенный вид драконистой фаворитки просто кипятил мне кровь. Как и то, что я никуда не могу отсюда деться.

Но когда я вернула взгляд к драконице, увидела вдруг, как мне едва не в нос тычется остриё выставленного вперёд меча. Такого поворота разговора никто, кажется, не ожидал.

– Хотите убедить меня в том, что достойны?

– Знаете, я даже его светлость в том не хочу убеждать. – Я кончиком пальца осторожно отвела от своего лица клинок.

Но он вернулся обратно. Я вдохнула. Коротким ударом ладони по запястью драконицы отбросила её руку, качнулась вперёд, развернулась, хватая её ниже локтя, и коротким рывком забрала меч. Но не успела обрадоваться, как крепкая рука перехватила меня со спины за плечи, а к шее прижалось вполне настоящее, остро заточенное лезвие ножа.

Не зная, как вообще у меня это получилось, я качнулась вперёд, схватила Марлиз за руку и вывернулась, почти перетащив её через ограду. Мы вновь оказались лицом к лицу. Глаза драконицы едва не полыхали. Я сжала её запястье со всей доступной силой, но она точно была крепче меня. Наверное, в этом хотя бы она права: человеку сложно тягаться с драконом.

Марлиз дёрнулась назад, её рука выскользнула из моих пальцев, а острое лезвие прошлось по ладони. Похоже, вовсе не случайно. Я поняла это, только когда на коже вспыхнула огненная полоса боли.

– Хватит! – Вигхарт вдруг оказался рядом и загородил меня собой от разъярённой чешуйчатой стервы, которая едва пламя на меня не извергала. – Это уже слишком.

Остальные девушки заполошно гомонили позади.

– У неё кровь! – едва не взвизгнула Маргит.

– Что вы себе позволяете, мэдхен?! – даже Эбреверта заступилась, уж насколько терпеть меня не могла.

– Вы не в своём гарнизоне, Марлиз, – неожиданно строго обратился к озверевшей драконице герцог. – А они – не ваши воины.

– Зато понаглее любого из них, – фыркнула драконица. – Будет ей уроком. Чтобы знала своё место.

– Моё место не хуже вашего, – выплюнула я, выглянув из-за плеча герцога. Зажала рану в кулаке, чувствуя, как струится липкая кровь сквозь пальцы. – Может, даже и лучше. Я, может, и не стану подстилкой дракона. А вы уже давно в неё превратились.

– Эфри Вурцер! – рявкнул на меня Вигхарт, развернувшись всем телом. – Кажется, пора замолчать!

Он попытался схватить моё запястье, но я ускользнула и пошла прочь. Увернулась от рук Николь, которая хотела, наверное, как-то меня утешить. Да провалились бы они все поглубже, к самому Клуфту в кишки!