Текст книги "Про ненависть и любовь"

– Александр Кириллович, я хотел бы посмотреть еще и штатное расписание, ну и личные дела, если возможно, – брюзгливо попросил Сергей. Директор, в общем, ему нравился, но, помимо воли, он выплескивал на него накопившееся раздражение. Директор, соответственно, нервничал, так как не совсем понимал, что вообще происходит, к чему все эти вопросы. Владелец компании никогда особо не интересовался, кто работает на рядовых должностях. – Ну, зачем ему знать, кто у нас грузчик, а кто уборщица? – Саша подумал это хозяину, но вслух произнес совершенно противоположное.

– Да, Сергей Ильич, кончено, – Саша залез в сейф и достал толстенькую папку с документами. – Вот оно. Вы кого-то конкретно хотите посмотреть?

Еле сдерживая нетерпение, Сергей взял папку со штатным расписанием и начал бегло его просматривать.

– Да нет, конкретно меня никто не интересует, просто планирую некоторые изменения в бизнесе, поэтому хочу более детально изучить схему, по которой работают мои супермаркеты. Вы у меня первые, поэтому с вас я и решил начать. У вас все налажено, никаких сбоев за все время вашего директорствования, а в Питере мне предлагают немного другую схему обслуживания, частично роботизировать обслуживание. Вот я и думаю, стоит ли это делать.

– Что, сокращения намечаются? – заволновался Саша. Слово «роботизировать» не предвещало ничего хорошего

– С чего вы взяли? – удивился Сергей, – я про сокращения вроде ничего не говорил.

– Ну, изменения у нас всегда планируют для оптимизации бизнеса, а оптимизация – значит сокращения, в первую очередь.

– У вас, это где? – Сергею стало смешно. Было совершенно понятно, что даже, если эти самые сокращения и произойдут, то директора они коснуться в самую последнюю очередь. – Что-то я не пойму, вы за свое место переживаете или о коллективе беспокоитесь?

– У нас – это в отечественном бизнесе, а за коллектив я и правда переживаю, у нас всё сложилось уже, есть, конечно, претензии иногда к некоторым сотрудникам, но это редко происходит. Вера на складе иногда грубовата бывает, но зато дело свое знает, работает, как часы.

– Что, даже грузчики в запой не уходят? – поинтересовался Сергей.

– Чего нет, того нет, – запальчиво бросился на защиту грузчиков Саша. – Мы ведь кого попало на работу не принимаем, испытательные сроки там всякие, система поощрений и штрафов, да и зарплата у них приличная, так они за работу знаете, как держатся. Тем более сейчас. Кризис и все такое.

– А продавцы? – Сергей подобрался к самому главному. Главное не переборщить и не показать свой интерес к самому главному продавцу. – Я смотрю, у вас не только мужчины в зале работают. Разве женщина может дать грамотную консультацию по нашему товару?

– А что, Агния, на мой взгляд, одна из лучших консультантов. Я, когда ее брал, тоже сомневался поначалу, но она так быстро втянулась, даже удивительно, а учится вообще быстрее всех.

– Я смотрю, она у вас в любимчиках, в любимицах, то есть…

– Мы с ней с детства знакомы. Когда ее муж бросил, и она одна с ребенком без работы осталась, я сам предложил ей к нам прийти, но никаких привилегий ей сразу не обещал. А она за две недели уже в товаре ориентировалась, как у себя дома, а сейчас и подавно. Да, я действительно, горжусь ее работой. Ни разу не пожалел, что взял ее.

– Женщина с ребенком, это же больничные постоянные, какой из нее работник, – подначил подчиненного Сергей.

– Да нет у нее никаких больничных. У нее сыну уже лет десять, по-моему. Если проблемы какие – она родителей просит помочь. Они у нее, правда, за городом живут, но за пару часов всегда уже тут, так что с сыном проблем никаких. За все время один раз на несколько часов отпросилась, да и то не из-за ребенка. Убили у них в доме кого-то, а она свидетельские показания давала, так это и с мужиком случиться может, ни при чем здесь половая принадлежность.

У Сергея от последних слов защемило в груди. – Ну вот, и подошли к самому главному. – Илья был перед глазами, безбашенный немного, но, в общем, совершенно безобидный, – За что? И кто? – Страшные мысли по-прежнему не давали покоя. Следовало успокоится, унять сердце, которое норовило выскочить из груди, но сделать это никак получалось.

– Что любовника своего замочила? – почти выкрикнул Сергей.

Лицо у собеседника вытянулось, вид начальника и владельца показался ему немножечко сумасшедшим. – Какое ему дело до Агниных любовников? Но вслух он этого, конечно, не сказал, субординация не позволяла.

– Да нет, она просто в подъезде его нашла первая. А что, я не должен был ее отпускать, – заволновался Саша, разговор получался какой-то странный, с рабочих рельсов скатывался на какие-то криминальные, и ему это совсем не нравилось. Да и упоминание о мифических любовниках Саше тоже было неприятно. Собственно, именно их место, любовников, то есть, Саша давно хотел занять, но дальше дружбы, завязавшейся много лет назад, отношения с Агнией не шли. Да и дружбы то не было, просто приятельские отношения, во всяком случае, с ее стороны. То ли он не был настолько решительным, чтобы она поняла, наконец, что Саша и есть мужчина всей ее жизни, то ли просто Агния не понимала, что все предложения по службе, не просто предложения, а как раз доказательства его пылких чувств. Ну, во всяком случае, Саше именно так казалось. А зачем тогда пристраивать мать одиночку, опекать ее, и всячески ей помогать. Тут мысли об Агнии начинали сбоить, так как работу то он ей предложил, конечно, и даже учил ее поначалу, как эту работу выполнять, но очень быстро она из-под опеки высвободилась и продолжила свою «карьеру» в решительном одиночестве. Гвозди у себя дома, по его информации, ей забивал отец, а, чем еще можно было помочь Агнии, Саша придумать не мог. Приглашал в кафе несколько раз, не пошла, то у нее уроки, то собрание в школе. В общем, интересовалась Агния за пределами супермаркета только собственным сыном. Да еще подружка полоумная у нее была. Но Агния по статусу была гораздо выше. Из интеллигентной семьи, с образованием и все такое. Ребенок правда немного портил картину, но это ладно… В конце концов у нее родители есть, помогут, если что.

– Если что? – хихикнул кто-то у него в голове.

– Александр Кириллович, – голос Бардина вывел Сашу из легкого оцепенения, – Вы спите что ли? Я к вам уже несколько раз обратился…

– Простите, Сергей Ильич, задумался, что-то. Так, о чем вы меня спрашивали? Про любовника, кажется…. Так я не в курсе… – Саша маялся от неловкости ситуации и никак не мог понять, как из нее выпутаться.

– Да нет, это я что-то сорвался, – хозяин как будто успокоился немного, но смотрел внимательно и строго. Под этим взглядом хотелось втянуть голову и спрятаться хотя бы на время. – Ладно, штатное расписание я потом изучу, вы мне ксерокопию сделайте и еще вот эти бумаги, пожалуйста, – взгляд начальника, словно тот его отпустил и разрешил жить дальше так, как он привык.

…………………….

Вечером Наташка явилась с пирожными, как обещала, аванс не подвел, выдан был вовремя и в полном объеме. Пировали втроем, потом Агния отправила Игоря в свою комнату. Наташку от любопытства уже просто распирало, но вести разговоры при сыне Агния отказалась наотрез. – Мало того, что ты меня замуж все время выдать при нем пытаешься, а теперь еще и убийство. Мал он еще, все это слушать, – Игорек, конечно, поныл немного для приличия, но потом быстренько засел у себя за компьютер. В кои то веки мама разрешила поиграть.

– Ну что? – зашептала подруга, – Что у тебя на работе? Следователь звонил? В полицию тебя вызывали?

– Ну, засыпала вопросами, – засмеялась Агния, – следователь не звонил, в полицию не вызывали. А на работе, и правда, странное что-то происходит.

– Что странное? За тобой следят? Может ты все-таки видела что-то, и тебе теперь опасность грозит?

– Глупости, Наташ, никто за мной не следит, что тебе чушь всякая в голову лезет? И не видела я ничего и никого, а странно то, что наш хозяин к нам сегодня заявился. Вот сколько я работаю, а его даже в лицо никогда не видела, а сегодня пришел, у Сашки два часа сидел, про всех расспрашивал, а про меня особенно. Он мне потом сам сказал, вот зачем я ему, скажи на милость?

– Кто тебе сказал, хозяин?

– Да нет, Саша мне сказал, что он, хозяин в смысле, штатное расписание взял, а потом про меня стал расспрашивать, что я, да кто я, кто мой любовник, и что за труп у меня в подъезде нашли.

– Ничего себе! А, может, он сам того парня кокнул, а теперь думает, на кого бы все свалить? – воображение у Наташки разыгралось уже не на шутку.

– Да не похоже. Скорее он знает убитого, а через Сашу нашего пытается выяснить, что тут произошло.

– Ну, так и спросил бы у тебя, чего огород городить? Да еще Сашку к этому приплетать! Тот теперь напридумывает чего-нибудь, да еще уволит тебя сгоряча. Вот увидишь.

– А чего ему меня увольнять? Меня что, с орудием убийства на месте преступления застали? Что ты панику разводишь. Хватит уже меня пугать, я и так испугалась до смерти.

– Испугалась, – с сомнением пробормотала Наташа, – ты же кремень, скала, железная леди, у тебя нервы стальные. Это я при виде мыши в обморок падаю, а ты всегда себя в руках держишь.

– Держу, потому что выхода у меня нет, если я не стану держать, то кто станет? У меня ребенок маленький, без отца растет, ему и так тяжело, а если еще и я в обмороке валяться по каждому поводу буду, то и вовсе тряпкой вырастет. Кто-то же должен ему пример подавать! – Агния горячилась и гневалась уже вовсю. – И ты, хватит уже из себя нежную барышню строить…

– Агаша, ты чего? Я же так просто, я же не это хотела сказать… Я просто испугалась за тебя, вдруг и вправду тебя этот хмырь уволит? – на этом месте Наташка зашмыгала носом и расплакалась, как ребенок.

– Наташ, Наташ, ты прости меня, что я наехала на тебя, не плачь, я сама боюсь почему-то. Вроде и не касается меня ничего, а все равно страшно. И без работы оставаться тоже нельзя, сама понимаешь…. Давай я тебе еще чайку налью, и пирожные еще остались…

– Давай, – прошмыгала Наташка.

– Наташ, а ты кого хмырем назвала? Хозяина нашего что-ли?

– Да нет, Сашу твоего.

– С чего это?

– А с того, не нравится он мне. И не нравился никогда. Это он с тобой такой галантный, Агния то, Агния се, а сам склизкий какой-то. Словно выгадывает что-то все время.

– Не склизкий, а скользкий, и что ты выдумываешь, чего он выгадывает? Со мной особенно.

– Это пол скользкий, а он склизкий, я тебе точно говорю. Он мне как-то сумку помог до дома донести, в коридоре поставил, а потом во все комнаты заглянул, глаза как счетчики, весь метраж измерил, как лазерной линейкой, и на калькуляторе подсчитал, годится ему или нет.

– Ну, и как, годится? – Агния засмеялась, – что ты все время выдумываешь? У него своя квартира есть, зачем ему твой метраж, не выдумывай глупости. Я Сашку сто лет знаю, он, конечно, не секс-символ года, но нормальный парень, добрый, я без него точно бы пропала.

– Нет, не годится, – понурилась Наташа, – а он после того случая ни разу в мою сторону даже не посмотрел, хотя я все время с сумками хожу.

– Так вот оно что, да ты никак в Сашу влюбилась? Да? – заулыбалась Агния.

– И ничего я и не влюбилась, просто обидно и все.

Неожиданный звонок прервал деликатную тему. Агния удивилась: «Кого это принесло?», и пошла открывать дверь.

На пороге стоял тот, кого она, даже использовав самое смелое воображение, никак не ожидала увидеть. Бардин Сергей Ильич. Ее начальник, хозяин и, на данный момент, так ей, во всяком случае, казалось, вершитель всей ее судьбы. В магазине она его практически не видела, так мельком, когда он из директорского кабинета уходил. Перед ней стоял высокий мужчина скорее молодой, чем старый, несмотря на то, что на висках уже серебрилась седина, а вокруг глаз расползалась паутинка морщинок. Вот только вид у него был какой-то странный. То ли более болен, то ли устал, так ей показалось.

– Добрый вечер, Агния Львовна, меня зовут Бардин Сергей Ильич – представился вершитель. Был он несколько смущен, но все-таки положение хозяина и начальника давало ему некоторое преимущество перед растерявшейся Агнии.

– Да, я знаю, кто вы…– промямлила она. – Но я не понимаю…

– Конечно, не понимаете. Я и сам не очень понимаю, зачем я здесь. Но, если вы позволите, могу я войти и поговорить с вами?

– Да, можно и поговорить, наверное, только о чем?

Положение спас Игорь, который на шум в прихожей вывалился из своей комнаты и тут же принял на себя роль радушного хозяина: вытащил «гостевые» тапки, принялся показывать, где вешалка, и куда проходить. Так его мама учила, ну… почти так. И, хотя, неловкость момента никуда не делась, но за эти несколько минут Агния смогла перевести дух.

Сергей совсем не так представлял свою встречу с «подозреваемой». Или «свидетельницей». Он еще не решил, на какую роль претендует девушка. Он, конечно, помнил про ее сына. Но, в его представлении, это был какой-то абстрактный персонаж, который находился где-то на периферии его сознания. Персонаж же оказался совершенно конкретным пацаном с наивными вихрами и голубыми глазищами. Мальчишка радостно совал ему под ноги тапки, тянул на вешалку его, Сергея, куртку, а потом церемонно проводил на кухню, где обнаружилась еще одна девушка, которую мальчишка представил подругой матери. Причем и подруга, и мать наблюдали за всем происходящим с молчаливым изумлением. Так, во всяком случае, ему показалось. В голове после всей процедуры образовалась какая-то сумятица. «Ну, не может же убийца моего сына», – думалось ему, – «ну не убийца, а человек причастный к убийству иметь такого вот ребенка, нормального во всех отношениях».

Наконец сумятица первых минут закончилась, гость был водворен на угловой диванчик, и хозяйка, извинившись, увела сына в комнату, где пробыла довольно долго. – Наверное, инструкции дает, как себя вести, – почему-то злорадно подумал Сергей.

– А вы кто? – вопрос вывел его из ступора, но он тут же вспомнил о существовании подруги на кухне.

– Меня зовут Бардин Сергей Ильич, я хозяин супермаркета, в котором работает ваша подруга. А вы, простите. Я не запомнил вашего имени?

– Наташа, я Агашина подруга. А вы ко всем сотрудникам на дом по вечерам приходите? – Наташа смело бросилась в бой, хотя беспокойство и плескалось в глазах, Сергей это сразу заметил.

– Да нет, не ко всем, просто у меня дело к вашей подруге. Я хотел бы его с ней обсудить. И наедине, если возможно, – наглость, конечно, но куда деваться. Сергею совсем не хотелось разговаривать с госпожой Винтер в присутствии посторонних.

– Ну уж нет, я вас с ней наедине не оставлю, и не надейтесь. Даже и не думайте! Мы вас знать не знаем, в гости не звали, а вдруг вы маньяк какой-нибудь? Убьете ее вместе с Игорешей, мне что потом делать прикажете? В полицию бежать? Так они все равно сделать ничего уже не смогут, живой воды у них все равно нет, а Агашу с Игорьком, если вас даже пять раз расстреляют, все равно уже не воскресишь.

– Не убьет, – Агния вошла в кухню и плотно прикрыла за собой дверь. – Вы потише тут, я Игоря уложила, ему вставать рано. Так, о чем вы хотели со мной поговорить Сергей Ильич?

– Вы знаете, кто я?

– Знаю, вы же тема номер один среди сотрудников на сегодняшний день. На работе только о вашем визите и говорят. И Саша меня предупредил о вашем интересе к моей персоне, только вот причина мне, конечно, неизвестна. Увольнение, наверное, не при чем?

– Вы очень проницательная девушка, Агния Львовна.

– Можно просто Агния?

– Да, если вам так проще. Да, я действительно не намерен обсуждать с вами кадровую политику своих предприятий. Тем более никаких изменений на этот счет я не планирую, – Сергей старался быть максимально сдержанным, хотя получалось у него, честно говоря, не очень. – У меня к вам совсем другие вопросы.

– Какие? – Агния тоже старалась говорить, как можно спокойнее, но сердце уже готово было выпрыгнуть из груди, так она волновалась.

– Вчера на вашей лестничной клетке убили мужчину, это мой сын, Илья, и я хочу знать, кто это сделал, и почему он оказался здесь. Это понятно?

– О, Господи, – прокричала шепотом Наташка, и даже рот руками закрыла, так ее потрясли его слова, – так это ваш сын?

– Да, теперь мне понятно, – потрясенно проговорила Агния, – почему вы проявляете ко мне такой интерес, но, боюсь вас разочаровать, мне нечего вам сказать сверх того, что я уже сказала полиции. – Сердце уже не просто выпрыгивало из груди, оно билось где-то снаружи, и воздуха не хватало, все было настолько нереальным, что было похоже на плохой фильм, но почему-то с ней в главной роли. С ней и с этим красивым, довольно молодым еще мужчиной с легкой проседью на висках, – Я никогда не видела вашего сына, живым во всяком случае, не была с ним знакома, и даже общих знакомых, насколько мне известно, у нас нет.

– Его нашли в вашем подъезде, к кому-то же он пришел?

– У нас в подъезде тридцать квартир, в каждой живет по нескольку человек, почему вы решили, что он именно ко мне пришел? А может он вообще подъездом ошибся, или домом, или улицей, в конце концов?

– Ошибся? – Сергей почесал макушку, Агнию немного отпустило от этого жеста, точно так же, по-детски наивно, чесался Игореша, – такая мысль мне в голову не приходила, но все же вы работаете у меня, и Илья оказался у вас, это что совпадение что ли?

– А совпадений, по-вашему, в жизни не бывает? – Агния почти перестала волноваться, но ее охватила какая-то непонятная злость на этого еще утром незнакомого ей человека, и она почти кричала, на него, помня правда, что в соседней комнате у нее сын, а ушки у него на макушке, и не дай бог что, будет с нее объяснений на целый год. – Почему я должна перед вами оправдываться неизвестно за что? Что вам вообще от меня надо?

– Да ничего мне от вас не надо, у меня сына убили, жизнь кончилась, для чего я живу? Кому это надо? – хозяин и вершитель судьбы весь как будто съежился, уменьшился в размерах, на глазах постарел сразу лет на тридцать.

Тут уже Наташка пришла на выручку, налила в стакан воды и стала подсовывать его Сергею. Подруги растерянно смотрели на отчаяние этого здорового, сильного на вид мужика.

– Послушайте, – мягко заговорила Агния. – Я, правда, не знакома с вашим сыном. Я не знаю, чем вам помочь, но, если вам что-то надо, вы скажите, если это в моих силах, я сделаю. А, к кому он шел, полиция и без нас, наверное, выясняет. Не ко мне, это точно.

– Понимаете, мы поругались с ним сильно, я думал, что он побесится, погуляет и вернется домой, как обычно. Даже не нервничал особо. Только в тот день с утра такая тоска накатила, сам не понимаю с чего, другу старому позвонил, как дурак совета спрашивал, где Илью искать, а он в это время…

Руки у Сергея тряслись так, что стакан с водой пришлось поставить на стол.

– Ладно, простите меня, я не должен был к вам приходить и свои проблемы на вас вываливать. Может и правда вы ни при чем, и это просто такое чудовищное стечение обстоятельств. Он молча поднялся с утлого диванчика и, не говоря больше ни слова, ни с кем не прощаясь, вышел из квартиры.

………….

Бумаги на столе множились день ото дня, отчет, который Андрей грозился закончить еще в понедельник и вовсе куда-то подевался, и, сколько Андрей не пытался, находиться отказывался категорически. Забросив поиски, он достал телефон и позвонил эксперту.

– Привет, Степан Василич. Можешь мне уже какие-то предварительные данные по трупу на Строительной дать?

– Привет-привет. Предварительные дам, конечно, но оооочень предварительные, – протянул судмедэксперт. Как и все его коллеги, работать в спешке он не любил, предварительные данные выдавал по крупицам, чтобы потом к его работе не было никаких претензий. Да и версий на основании неточной экспертизы можно настроить, а потом все начинать заново.

Значится так, смерть наступила в результате пулевого ранения в голову. Выстрел был один, но с очень близкого расстояния. Такое ощущение, что он из лифта только вышел, пару шагов сделал, а тут ему сразу в висок и выстрелили, он даже не успел ничего сообразить. Пороховые газы вокруг раны, так что стреляли практически в упор. Пулю я на исследования отдал, результаты тоже потом.

А мог он убийцу знать и просто не ожидать от него ничего такого? – спросил Андрей.

Ну, знал – не знал, этого я сказать не могу, экспертиза этого, как водится, не показывает. Это уж вы сами выводы делайте, в отчете я точнее напишу, может, в ране, что-нибудь обнаружится. Испугаться он точно не успел, выражение лица скорее безмятежное, чем испуганное, адреналина в крови нет. Смерть наступила около восьми сорока пяти утра, плюс минус минут двадцать. Тут нам и показания свидетельницы твоей очень помогли, да и труп быстро обнаружили, так что время убийства достаточно точное, я двадцать минут тебе даю так, на всякий случай, да и вскрытия еще не было, поэтому и разгон такой. Убийца, скорее всего, парня на чердачной лестнице ждал, там в углу почище как-то, словно сидел кто-то на ступеньках. Но отпечатков никаких нет. Так что это только предположение. Сам чердак заперт давно и надолго, замок явно не снимали пару месяцев. Может и еще дольше. Они вообще могли вместе приехать, тоже вариант. Ну, пока все, подробности письмом, – схохмил напоследок эксперт.

– Ладно, Василич, спасибо и на этом. Буду думать.

Андрей постучал отключившейся трубкой себя по лбу и аккуратно пристроил ее на аппарат. Нужно было встретиться с Сергеем, с его родителями, обозначить круг знакомых Ильи, дальше видно будет. В подъезд, опрашивать жильцов он еще вчера отправил оперов. «Своих» свидетелей доверить им он не мог. Поэтому, рассовав по карманам телефон, записную книжку и сигареты, он вышел из кабинета, запер дверь на ключ и отправился к родителям Сергея.

После школы жизнь разбросала одноклассников. Кто-то сменил адрес, кто-то и вовсе уехал из города, Андрей же продолжал жить в родительской квартире недалеко от бывшей школы и от родителей Сергея. Школа, в которой они учились, была самой обычной, и дети учились в ней самые обычные, по месту жительства, поэтому дружба из стен школы перекочевала и за ее пределы. Часто после занятий они приходили домой друг к другу, делили оставленный мамами обед, сегодня мамой Андрея, завтра – Сергея, поэтому отношения между детьми и их родителями остались довольно близкими и по сей день, несмотря на то, что виделись они все реже и реже. На втором курсе Андрей скоропалительно женился на милой девушке, родители переехали к бабушке в другой район, да так и не вернулись И, хотя брак Андрея тихо сошел на нет через какие-то полгода, но сначала бабушка заболела, а потом умерла, и жить с сыном в двухкомнатной хрущовке не было никакой необходимости. А вот родители Сергея жили по старому адресу, и, как сын их не уговаривал переехать в новое элитное жилье, менять прописку категорически отказывались. В этом районе прошла их молодость, здесь жили их друзья и знакомые, здесь был знаком каждый двор, каждый магазин, каждая лавочка в близлежащем сквере. Поэтому Сергею пришлось ограничиться дорогим ремонтом, причем не только в квартире родителей, но и во всем подъезде. И именно поэтому Андрей частенько сталкивался с ними то в магазине, то во дворе, то в сквере. Они расспрашивали Андрея о его жизни и делились достижениями сына. В общем, Андрей был в курсе завидной карьеры и личной жизни бывшего одноклассника.

Даже в самом кошмарном сне Андрей не мог себе представить, что ему когда-нибудь предстоит разговаривать с ними не об успехах Сереги, не о собственной жизни, а о смерти единственного и горячо любимого внука. Да не просто о смерти, а о его убийстве. Это ведь так несправедливо, когда родители хоронят своих детей. А уж когда внуки уходят из жизни раньше бабушек и дедушек – это уж совсем непостижимо. С этими мыслями он застыл на несколько минут у знакомой с детства двери… Затем решительно нажал на звонок.

……………..

Собираясь утром на работу, Агния обдумывала события вчерашнего вечера. Появление своего хозяина, «слово то, какое противное, она же свободный человек!», она восприняла как-то слишком спокойно. Хорошо хоть тот юлить не стал и сразу выложил цель своего визита. Понятно, конечно, что в такой ситуации, человек действует не всегда адекватно на взгляд окружающих.

Агнии было искренне жаль Бардина. Вчера он выглядел совсем не как хозяин, а как обычный человек, который потерял сына. Правда червь сомнения ее все-таки грыз, может он не просто так приходил? Может она на подозрении у следствия, а он хотел что-то у нее выведать? Хотя, что именно, она решительно не понимала. Но уж больно совпадения странные. Но, в общем и целом, беспокойство ее как-то отпустило, стали ясны некоторые вопросы, которые задавал следователь, а ведь ясность ситуации – это уже полдела. Неизвестность – вот что ее всегда больше всего тревожило. А то, конечно, может кому и лестно внимание начальников, но только не Агнии. У нее сын, и стабильность – главный залог их благополучия. И морального, и материального. А то сегодня шеф внимателен, а завтра – раз, и уволил, потому что внимание на другую переключилось, а бывший интерес только раздражает, объясняйся с ним, что да почему. И вообще служебные романы – это не ее амплуа. Это у Наташки идея фикс – выйти замуж, а у Агнии брак больше никакого интереса не вызывал. Проходили, знаем, ничего хорошего в нем нет. Единственное, что от брака остается, и это единственная радость, это дети. Но подруга имела свою точку зрения на этот вопрос.

Всю вчерашнюю аудиенцию Наташка просидела, вытаращив глаза и даже, когда Бардин ушел, долго не могла произнести ни слова. Вот уж на нее не похоже. Пришлось снова ставить чайник и отпаивать подругу от потрясения. И, хотя было уже довольно поздно, они еще долго сидели на кухне и обсуждали странный визит.

Понятно, что Агния оказалась втянута в какие-то непонятные события. Бардин, кажется, поверил, что она непричастна к убийству его сына, но то, что парень оказался практически на пороге ее квартиры, было очень странно. Его отец тоже так думает, иначе не пришел бы вчера к ней. Что Илье было тут нужно? К кому-то он ведь пришел? То, что он пришел не к ней, она была уверена. Она даже в лицо его не знала, не говоря уже о знакомстве с ним.

Итак. Утро. Люди идут на работу, дети в школу. В подъезде все время кто-то ест, то входит, то заходит, так что притащить его насильно вряд ли кто-то смог. Он пришел сам. На встречу. С убийцей? Странное место для подобного рандеву. Или он не знал, что идет на встречу с убийцей? Шел к Марьпетровне в соседнюю квартиру, и случайно наткнулся на убийцу? Чушь. Нееет, он пришел к кому-то, кого убийца тоже знал, знал, что парень к этому кому-то точно придет, и, подкараулив, безжалостно его убил. Вот это как раз очень похоже на правду. И как, скажите на милость, ей все это узнать? Спросить Марьпетровну? Вдруг скажет? В том, что узнавать придется, она не сомневалась, и, хотя родители вырастили ее с уверенностью в том, что «компетентные органы во всем разберутся», сейчас ей казалось, что никому это особе не нужно. Есть сын бизнесмена, есть его сотрудница – все очевидно. Может она его вынуждала жениться на нем? Деньги тянула? Подобных версий можно настроить миллион. И что? Ее посадят за убийство, которого она не совершала, родители от горя долго не протянут, а Игорешу, ее милого, домашнего мальчика отправят в детский дом? Ну нет. Она этого не допустит. Надо срочно найти полиции подозреваемого, а дальше, пусть сами разбираются.

Честно говоря, Агния немного лукавила. Конечно, их с сыном благополучие было на первом месте, но дело было еще и в том, что Бардин ей… понравился. Не в смысле, что красавец мужчина с деньгами и все такое, но его искреннее отчаяние ее задело за живое. Это же так важно, что люди умеют чувствовать. Не только пить, есть, деньги зарабатывать, но и чувствовать… Да, повод для его отчаяния был жуткий, но некоторые, потеряв близкого человека, остаются равнодушными, не способному даже на одну крохотную слезинку отчаяния и горя. А у этого, сильного с виду, мужчины такая безысходность сквозила и в глазах, и в словах, что невольно трогало находившихся рядом с ним людей.

Решено, после работы она обойдет тех соседей, которых она знает давно, и ее расспросы у них не вызовут никаких подозрений. Может Илья уже не в первый раз в их дом приходил? И ее заинтересованность вполне естественна. Ведь именно она обнаружила тело? Почему бы и не завести разговор на эту тему? Приняв решение, она немного успокоилась, взяла ключи, сумку и отправилась на работу.

………..

Какого черта он поперся к этой девице? Да еще нюни распустил, только что в истерике не бился у нее на глазах, идиот. Если она ни при чем, так подумала, что хозяин, «слово то какое противное, она же свободный человек!», псих и неврастеник. А если при чем, так все равно ничего не скажет, хоть каленым железом ее пытай. Сергей представил себе, как он пытает Агнию каленым железом и расстроился окончательно. Докатился, матерей-одиночек пытать собрался. Вчера, после разговора с Андреем, на него накатила такая волна безысходности и отчаяния, что захотелось найти конкретного виновника в смерти сына и задушить его собственными руками. Никого, более подходящего, чем эта девица он не нашел. Девица на убийцу оказалась непохожа… Похожа, как свинья на ёжа… Так, кажется, они говорили в детстве, с ударением именно на букву Ё. Андрей сказал, что ей тридцать два, но выглядела она намного моложе. Высокая, всего то на полголовы ниже его, а роста Сергей немаленького, метр восемьдесят восемь, глазищи голубые-голубые? Ну, не может быть у человека таких глазищ. Да еще мальчишка, копия матери, так забавно за ним ухаживал. Спасибо ему, а то он сгоряча мог бы и дров наломать, а этот вихрастый пацан как-то остудил его пыл. Душить кого бы то ни было после этого уже не хотелось. Хотелось участия и даже немного жалости. Не к себе, к Илюхе, погибшему так рано, так нелепо.

Сидя на незнакомой кухне он ощущал это участие и жалость, хотя никто ни разу не сказал ему, мол соболезную, крепитесь… ну и прочую ерунду, которую говорят в таких случаях. Хозяйка квартиры даже оправдывалась перед ним как-то необидно, словно понимая его состояние. Может и правда понимала?

В кабинет заглянула секретарша, вид скорбный, глаза долу. Вроде как сочувствует и все понимает. Но вот уж чье понимание меньше всего было нужно Сергею, так это понимание его собственной секретарши. После смерти жены все знакомые и малознакомые особи женского пола пытались его утешить, а заодно на себе женить. Им даже в голову не приходило, что жену свою он любил, сильно любил, и не представлял никого на ее месте. Два года он вообще в сторону женщин не смотрел, потом, когда немного отпустило, завязывал какие-то отношения. Но дальше какого-нибудь отеля или курорта они не заходили. По прибытии домой отношения либо рвались, либо тихо затухали. В свой дом он и подавно никого не приводил. Сейчас секретарша, видимо, решила предпринять очередную попытку соблазнения шефа с последующей женитьбой. Но Сергей был тертый калач. И в таких ситуациях делал вид, что решительно ничего не понимает, участливого взгляда не замечает, желания утешить в упор не видит. Кроме того, роман с собственной секретаршей ему вообще представлялся чем-то киношным и насквозь фальшивым.