Текст книги "Подсолнух. Сборник стихов и прозы"

Елена Сова
Подсолнух

© Е. Сова, текст, 2024

© РИПОЛ классик, оформление, 2024

* * *

Мне безмолвия гор не хватает

«Мне безмолвия гор не хватает…»

 
Мне безмолвия гор не хватает
В моём доме совиных чудес.
В брызгах яростных в цвет океана
Мой последний рассудок исчез.
 
 
Разделились границы хребтами,
Я своим прохрущу на восток.
Как живу? Не ответить словами,
Говорю просто: «Всё хорошо».
 
 
«Хорошо» – нет безвкуснее слова:
Беспокойно, пока гроб не забит.
Моя радость пузырьками из горя
Лишь легонько щекочет язык…
 

«Здесь люди как кристальная вода…»

 
Здесь люди как кристальная вода,
Здесь не ступала путника нога,
Здесь виноград растёт в прозрачной коже,
Деревья на деревья не похожи.
 
 
Здесь, в джунглях диких, заповедных зон,
Ночами светится в морской воде планктон.
Здесь будто шёпотом журчат в лесах ручьи,
А в небесах мне облака рисуют «ТЫ».
 

Луна

 
Луна светила ярче, ярче,
Горячим маминым блином,
Я теребила мысли в пальцах,
А океан играл с огнём.
 
 
Сияли звезды фальшью, фальшью,
Черпая ночь большим ковшом.
Предположи, что будет дальше,
Хоть посмеёмся перед сном.
 

Часы

 
Сменяются лишь время, даты,
И то – с нуля до девяти,
И за пределы циферблата
По стрелкам некуда идти.
 
 
Внутри глухого механизма
Ты как исправные часы,
На благо всего организма
Не отставай и не спеши.
 

Вчерашняя река

 
Как меж ветвей деревьев
Плескались облака
Хранила в отраженьях
Вчерашняя река,
 
 
Как закрутились кольца,
Как пробежал испуг,
Как ввысь взметнулась утка
На непонятный звук,
 
 
Как вздрогнули осины,
Как съёжилась сосна —
Когда морская капля
Сбросилась с моста.
 

Подсолнух

 
…и так нечаянно осознаю́
Подсолнуха имя из света царства,
Где семя чахнет в его плену.
 
 
Ему пришло время попасть на землю,
Из плевы семени пустить росток.
Дыханье вечно, пульсирует темя,
Я делаю жизни глоток.
 
 
Вдох.
 
 
Обличит око его рожденье,
Исправная мысль заложит рост,
За благоприятное восхожденье
Поднимут боги на небе тост.
 
 
Сквозь все эпохи, там, где промежуток
Меж страхом «восемь» и страхом «семь»,
Издохло эго, застыло сердце,
Со знанием тела я выбираю смерть.
 
 
Выдох.
 
 
Нетленно имя, о нём твоя память,
А поле по-прежнему всё в цвету.
И пусть сегодня мне жизнь не досталась,
Я завтра попробовать вновь хочу!
 
 
Вдох.
 

Ракушка

 
Я – форма, я – узор,
Привет с другого света,
Я – отражённый взор,
Я – слово для поэта…
 

Письмо с острова

 
По ночам здесь бывает холодно,
Ну, конечно, не как в Москве.
Я, скучая по нашему городу,
Отдаю предпочтенье Земле.
 
 
Регулирую тело одеждой,
Дурианом и манго кормлю,
Душу – знанием и надеждой,
Отметая всю инфофигню.
 
 
Обстановка обычно спокойная,
Новостей грандиозных нет.
Ну, бывает, накатит без повода —
Трансформирую в солнечный свет.
 
 
И гекконы порой перепалками
За кастрюлей затеют войну,
А дельфины у нас с русалками
Медитируют на луну.
 

Кетут

 
Кетут не знала с детства горя,
Растила волосы и рис,
Была к ней карма благосклонна
Жизнь деревенской без кулис.
 
 
От полнолунья до затменья,
Без выходных и суеты,
Носила духам подношенья
И чла традиции семьи,
 
 
Ну, словом, всё по расписанью,
Без ожиданий и потуг —
Пока не повстречала парня
С похожим именем Кетут.
 

«Любовь не знает сословий…»

 
Любовь не знает сословий,
Со-словие – дзен-тишина,
Не знает причин и сомнений,
И знаешь, она права.
 
 
Любовь не читает трактаты
От авторов-гур бытия,
Не смотрит натальные карты,
И знаешь, она права.
 
 
Любовь – это смех ради Бога,
Поломка и взрыв ума,
Начинка чистейшей природы.
Права? Да какие права…
 

Мечты принцессы

 
– О чём мечты твои, принцесса?
Исполню всё, вели мне смело!
(В связи с техническим прогрессом).
– Не знаю… Я бы персик съела.
 

Пятнадцать дюймов

 
Твоё яблочко на компьютере
Нежно пальчиком очерчу.
Виртуальные дистрибьютеры
Побеждают в неравном бою.
 
 
За твоё драгоценное время,
За внимательный взгляд в упор,
До пятнадцати дюймов Вселенной
Расширяется твой кругозор.
 

Мои зверь

 
Мой зверь, не найденный в стихах,
Бежит, едва земли касаясь,
Быстрей, чем мысль в простых словах,
Мечтая, форму обретает.
 
 
Его не захватить с хвоста
Самым изысканным лассо —
Можно увидеть по следам
Морду его или лицо.
 

«Позволь взъерошить твои беличьи ресницы…»

 
Позволь взъерошить твои беличьи ресницы:
Закрой, открой, опять закрой глаза.
Давай отпустим наконец и жар, и птицу
Из синего мансардного окна.
 
 
Закрой глаза – ты видишь нити крови.
Открой! О, это снова я.
Закрой! Представь, что мы с тобой на море,
Песком вдоль берега посыпана земля.
 
 
Волна танцует, ветер мантру напевает,
Свет отраженья ищет у зеркальных скал.
Смеясь, я вдоль прилива убегаю,
Не быстро, чтобы ты меня поймал.
 
 
Смотри, мы не одни, как оказалось:
Здесь все, кто эти буквы прочитал.
Хоть ты и вышел, а они ещё остались.
Великолепный пляж! И это ты создал!
 

«И мысли растрепали косы…»

 
И мысли растрепали косы —
Неделя призрачных ветров —
Я в теле не держу вопросы,
Я в сердце берегу любовь.
 
 
Пускай былое всё закружит,
Всё в душу норовит попасть.
В таком бреду не могут лужи
Не искажая отражать.
 

Серьёзный разговор

 
В твоих глазах мои глаза
Ещё так ярко не светили.
Тому виной была вина
Или свеча была причиной.
 
 
Ты руки положил на стол,
Красивые и в мудре сложной.
Нас ждёт серьёзный разговор,
Сопротивленье невозможно.
 

Надежда, Вера и Любовь

 
– Ну что стоите? Прогоняю!
Я вас терпела целый год! —
В дом поселила на халяву
Надежду, Веру и Любовь.
 
 
Надежда курит постоянно,
Частенько Вера поддает,
День напролёт под одеялом
Лениво прячется Любовь.
 
 
– Идите новый кров ищите,
С меня довольно лживых слов!
– Я не лгала! А их гоните, —
Шепнула в ухо мне Любовь.
 
 
Здесь Вера нервно закурила:
– Но, коль правдивы все слова
И если в знаньях ваша сила,
Зачем позвали вы меня?
 
 
– Оставьте здесь меня и Веру,
Пусть выметается Любовь,
Из-за неё у нас проблемы, —
Надежда сделала глоток.
 

Жук

 
Жук залетел в окно и бьётся, бьётся,
Сражается с подвешенной судьбой.
Разбить окно собой! Что остаётся?
Погибнуть от иллюзии смешной?
 
 
Казалось бы, вот небо, луг, просторы,
До вон того цветка крылом подать…
Невидимой стеной зажат в неволе:
Запрет полёты жучьи продолжать.
 
 
Вот дурачок! Устанет иль убьётся?
Ну отлети на метр, видишь – дверь!
Хотела бы помочь – он не даётся:
Я для него опасный, дикий зверь.
 
 
Передохни, родной, авось отпустит,
На ситуацию взгляни со стороны.
Мне интересно и немного грустно
Быть зрителем божественной игры.
 

Дай погадаю

 
Спиной к несбывшимся мечтам
Повёрнут, и глазами – в небо.
Что видишь там, какую даль?
Придумал путь туда, где не был?
 
 
Придумал боль, какой не видел?
Придумал лёгкость бытия?
Придумал, будто кто обидел
Твое первичное «не-Я»?
 
 
Дай погадаю, вскину карты,
Настал решающий момент.
Внимание! Держи разгадку.
Не Дама Кубков, я – Валет!
 
 
Я – Шут, Король, Изида, Скорость,
Сомненья, Солнце и Луна.
А как тебе такая новость?
Всё – отражение тебя.
 

«Прости меня своим печальным солнцем…»

Прости меня своим печальным солнцем

За непринятие твоей живой природы,

За то, что не была одета по погоде

И не раздета сердцем по духовной моде,

За генетические травмы: «Кофе? Буду»,

За в бесконечность замкнутый ошейник

И за твою последнюю простуду,

Мечтающий о доме рак-отшельник.

«Чужие мысли в бренной плоти…»

 
Чужие мысли в бренной плоти —
Не хочу,
Ума сегодня в полнолунье
Себя лишу.
 
 
Больнее только месяц режет
Серпом косу,
Страшнее только двери скрежет
В ночном лесу.
 
 
На древе жизни в доброй сказке
Белый лист
Осенним днём, впитав все краски,
Нацелен вниз.
 
 
В тягучем небе – задатки правды,
Остатки лжи.
Желаешь след в нём свой оставить —
Опиши.
 
 
Да будет слово: в начале слово
И в конце.
Да будет воля, побольше воли,
На жизнь в себе.
 

Мурашкою по коже

 
Я здание. Я пациент больницы.
Я медсестра и главный врач.
Научный текст. Ошибка ученицы
И просто карий близорукий глаз,
 
 
Смотрящий на другой, почти такой же,
И невозможно взор сей отвести.
Ползу себе мурашкою по коже,
И никому не сбить меня с пути.
 

«Ночь душит тенью…»

 
Ночь душит тенью
Немую шею,
Глаза закрыты,
Горит свеча.
 
 
В клубке сомнений
Уснули змеи
В моей постели,
Не знавшей сна.
 

Сердцу доверять

 
Ну что ты, как малыш, всего боишься?
Мир безопасен, если сердцу доверять.
Побереги свою божественную крышу,
Не дай сомненьям против веры протекать!
 

Стихи и проза

 
Тошнит уже от вас – стихи, стишки,
И голос в голове один и тот же
Всё складывает рифмами мозги.
Не удержу себя и вырвусь…
Прозой.
 

Притча про слона

Я сидела на траве и рассматривала муравьев, как вдруг ко мне подошёл настоящий слон.

То ли я была очень маленькая, то ли слон – очень большой, но он в лёгкую подцепил меня своим хоботом и стал закручивать в спираль по направлению ко рту. Я успела рассмотреть его кожу с нижней стороны: складки, волоски, оттенки серого…

Слон съел меня. Я ощутила себя внутри него и спросила оттуда, из темноты, почему он меня съел, за что?

Он сказал – потому что любит меня.

Вскоре я начала ощущать, как мы становимся единым. Я стала слоном.

Ешьте то, что любите.

Узник

 
Он знает, что скоро нагрянет гроза,
Он вычистил перья, прищурил глаза,
Он к грому готов, для него не впервые
Ловить сквозь решётку лучи дождевые.
 
 
Он пленник заботы, природы дитя,
Он духом здоров, хоть и рос без отца.
Он любит бананы, не спорит с судьбой
И вряд ли мечтает о жизни другой.
 

Доброе утро

 
Утро приветствует вас
в лучших локациях во Вселенной
и обнимает бархатными крыльями
тропических бабочек!
 
 
Доброе утро!
Миллиарды капель дождя
танцуют для вас сегодня
своими округлыми бедрами
под звонкую музыку
хрустальных ливневых струн и хора
шуршащей ласковые заклинания листвы.
 

«У неба такие ресницы!…»

 
У неба такие ресницы!
У смерти такая коса…
Мне сон удивительный снится,
Пока не закрою глаза.
 
 
Закрою глаза – просыпаюсь,
Открою – и снова живу.
Такой нерешительный танец…
Я так никуда не дойду.
 

«Спроси меня, мама…»

 
Спроси меня, мама:
– Ты счастлива, доча?
– Бывает, что да, а бывает – не очень.
 
 
Спроси, как обычно:
– Жива ли, здорова?
– Бываю живой, а бывает – так больно.
 
 
– В карьере своей
Совершаешь успехи?
– Бывает, что да, но чаще – помехи.
 
 
– Питаешься сытно?
Ты такая худая…
– Бывает, поем, иногда – забываю.
 
 
– Никто не обидел?
Ты стала мудрее?
– Немного, но, в общем-то – дура, скорее.
 
 
Ты скажешь: «Ну, с Богом».
Покрестишь дорожку,
И станет спокойней, хотя бы немножко.
 

Суп

 
Спасибо за прекрасный суп,
За тыкву, лук, чеснок и сливки,
За этот внутренний уют,
За послевкусие улыбки…
 
 
За тёплое, с большой плиты,
За нежное, с огромным сердцем.
Как зёрнами земной любви,
Сам Бог посыпал блюдо перцем.
 
 
За гренок хруст, за стол в саду,
За солнца луч в моей тарелке,
За жизни вкус благодарю —
Быт как искусство без подделки.
 

«Прыгать в бездну – вот мое призванье…»

 
Прыгать в бездну – вот мое призванье,
Я – воздушный бесстраховочный гимнаст.
Если выживу и сохраню к прыжкам желанье,
То сам Бог за смелость мне воздаст.
 
 
Цирк уехал, я болтаюсь на качелях,
Среди фантиков от приторных конфет.
Может, я могла бы выше ели,
Только как-то настроенья нет.
 

«Простите, я не голодна…»

 
– Простите, я не голодна.
Я понимаю, вы старались:
Пеклись, варились, шпиговались,
Но вашим ядом я – сыта.
 

Буквы

 
Ты, по-моему, безмерно бухаешь,
Или что там у вас ещё?
Ты в цитаты словами бросаешь,
Но все буквы твои – «на лицо».
 

«О чём всё это? – ты спросил…»

 
– О чём всё это? – ты спросил,
– Какая цель, откуда корни?
Какой процент расхода сил
Карманы рваные наполнит?
 
 
– Не знаю, что тебе сказать.
Вот, видишь дерево на склоне?
В нём смысл – небо подпирать
На любование природе.
 

С высоты

 
А я люблю смотреть на море с высоты:
С холма, горы и широты мировоззренья.
Оно волнуется, как беспричинно – ты,
И приходя, и уходя одновременно.
 

«Научи меня слагать слова…»

 
Научи меня слагать слова,
Чтобы в теле по́том проступали,
Чтобы миновала череда
Воспитанья, этики, морали.
 
 
Чтобы сразу в музыку души
Восьмиструнные замкнуть объятья,
Пару разума и сердца закружить
В свадебном полупрозрачном платье.
 
 
Так сложить оттенки перьев молча,
Что там в цвете пятьдесят – все миллион.
Ты же институт словесности закончил —
Значит, ты почти что там, где Он.
 
 
Где первично слово мирозданья,
Где как назовёшь, так поплывёт.
Ты преподаёшь такие знанья?
Я бы надышала их в живот.
 

Вдохновенье

 
А тени какие, какие тени!
Так мягко стелются от листвы.
Внезапно – тонкое озаренье,
И прорастают в траве цветы.
 
 
Всего мгновенье – одно мгновенье!
Открыта дверь в зону красоты:
Черпать немыслимое вдохновенье,
Запечатлеть в отблесках воды.
 
 
А солнце светит, и луч искрится,
Какой неистовый в кадре свет!
Корнями виться, земле молиться,
Осуществиться как человек…
 

Визоран

Я проснулась в большом волшебном Королевстве – в номере отеля. Отлично выспалась в идеальном комфорте и уюте. Просто невероятно, как обо мне позаботились! А я ведь даже не Королева – обычная девочка из графитового города.

Архитекторы, строители, ученые, изобретатели, производители окон, портные, стежок за стежком, соединили кем-то вытканные ткани в чехлы для устройства мягкости моего лежания. Кто-то заботливо налил мне зубной пасты в одноразовый тюбик, крышечка у которого откручивается по специальной спирали против часовой стрелки.

Погода вокруг моего спящего тела была ни ветреная, ни дождливая; ни жаркая, ни холодная. Идеальная и невозмутимая.

Я вышла из комнаты и ступила на гладко выстеленный пол, на котором не было ни бугорка, ни соринки, ни травинки. Я могла даже не смотреть под ноги – просто скользить по бесконечной глади. Дорога привела меня в огромный, подсвеченный электрическими лампами зал.

Миллиарды людей накрыли мне стол. Садовники, селекторы, повара, кондитеры, производители со всех уголков Земли, и не только. Мне предложили присесть на очень удобную конструкцию «стол-стул», специально изобретённую, произведённую и поставленную для меня, чтобы мне даже не пришлось наклоняться во время трапезы. Сиденье было мягкое, а спинка – упругой. Сверкающей стальной полусферой на длинной ручке я размешала кристаллы кем-то добытого сахара в кофе, доставленном на железных птицах из Бразилии к моему столу.

Я даже не берусь представить, какое количество людей, животных и роботов было задействовано в короткой сцене моей жизни «Утро в отеле. Визоран».

Благодарю каждого!

Субъективизм восприятия

 
Я забываю вас, и еле уловимо послевкусье
В контексте мест, событий и немых ролей.
Вы каждый раз как новый вид искусства
В одной истории, где каждый посчитал её своей.
 

Из вечнозелёного

 
Неужели не слышишь,
Как в осеннем лесу
Плачет кто-то живой?
Как клён клёном – беду,
Его – не излечишь бедой.
Там в уроне листва
В предвкушении смерти дрожит,
За еловую лапу
Клен сердечно благодарит.
 

Юге

В твоих объятьях снежные вершины тают… Ты слышишь, как они сейчас с небес стекают, Как будто бы тропическим дождём?

И мы с тобой – два тонких силуэта – Стоим вдвоём под облачным зонтом, В природную материю одеты

Из экохлопка или звёздной пыли.

Мы вечно были, мы – фантазия поэта, Как отраженье света под прямым углом.

Великое безделье

В неполноценном промежутке времени,

Которое цены и вовсе не имеет,

Я совершу великое безделье,

Бессовестно и крайне многомерно.

«Время придёт, и цветы распустятся сами…»

 
Время придёт, и цветы распустятся сами,
Мы каждый день наполняем свой дом чудесами,
Хочется снежной зимой беззаботного лета,
Я оставляю вопросы свои без ответа,
 
 
Но время придёт.
 

Сбой радости

Сбой радости

 
И сочный манго в рисовой подливке
Не поднимает настроенье языка…
Грущу тотально, выворот улыбки,
Сбой радости – системная ошибка?
Или сюжетная задумка сцены дня?
 

«Печальная, холодная весна…»

 
Печальная, холодная весна,
И корни мёрзлые ворочают растенья.
Плод древа жизни прошлогоднего варенья
За зиму так и не дождался рта.
 

Всё было

 
Ты потрогать время сюда пришла,
Прикоснулась слегка – а уже всё было.
Не печалься, родная, придёт весна,
Зацветут цветы… На твоей могиле.
 

«Знаешь, я не тобой придумана…»

 
Знаешь, я не тобой придумана, —
Я сама по себе, настоящая!
Богом создана в спешке суетной:
Совершенная, несуразная.
 
 
Не тобой моя грудь наполнена,
Не тобой в ней заложен ритм,
Не тобою ладонь изрисована —
В полпути переломлен изгиб.
 
 
И не ты меня в бант завязывал,
И не ты научил выживать.
Я за смелость уже наказана —
Не тебе меня убивать!
 

«Я всё спалил дотла…»

 
Я всё спалил дотла,
Был слишком молод.
Земля всегда жива
И снова корни
Дала.
 
 
Дала моим свечам
Познать бумагу.
Нет смысла по ночам,
Да и не надо.
Спала.
 
 
Спала в траве Венера,
В кустах – Юпитер.
Своей судьбе не верю —
Уеду в Питер.
 

Чёрная звезда

 
Казались длиннее, чем ночи,
Полярные снежные дни,
Молчанье земли при полёте
Слепой белокрылой совы.
 
 
Взлетев и взглянув на прощанье
В два ока из бездны любви,
Она наблюдала желанье
В падении чёрной звезды.
 

«Утро, дай мне проснуться с улыбкой…»

 
Утро, дай мне проснуться с улыбкой,
Чтобы светом лицо озаряло,
Колокольчики чтоб заиграли
В водосточной ржавой трубе.
 
 
Солнце, дай мне проснуться с верой,
Что сегодня – как раз то время,
Когда Мысль превращается в дело
И встречает себя в себе.
 
 
Небо, дай мне проснуться честной,
Мне сомнительных правд не надо:
Станцевала я семь кругов рая
И вернулась опять к земле.
 
 
Милый, дай мне проснуться смелой,
В плоти нежности обрести силу.
Чтобы ветром не уносило,
Ты прижми меня крепко к себе…
 
 
Господи, дай мне проснуться.
 

Направление луча

 
Да я почти не помню прошлой жизни,
Всё, что до ноты «до» – сплошное «си».
Но если хочешь познакомиться поближе,
Попробуй разгадать – или спроси.
 
 
Спроси откуда – и услышишь тихий шёпот.
Спроси куда – раздастся громкий смех.
Калейдоскоп из отражений окон:
От направления луча зависит, кто ты,
Под солнечным на землю – человек.
 

Смыслы

 
Откинувшись в постель,
Свисая с потолка,
Мне зырит в мозжечок
Моё восьмое тело.
 
 
Ну что тебе сказать,
Я смысл поняла,
Придумаю другой,
Мне это плёво дело.
 
 
Придумаю другой
На первый лунный день,
Я к цели не стремлюсь,
Хочу на свет из тени,
 
 
Хочу мгновенья сок,
Хочу стволом в висок,
Набрать очков и стоп,
Я – вечная подмена.
 
 
Я – звук, я – тишина,
Я – в памяти слова.
Я ночью не спала,
А днём – почти не ела;
 
 
Я, может, не жила,
Но точно уж была,
И зеркало вчера
Мне возразить не смело.
 
 
Шуршанием страниц
Записана судьба,
Намолена стена
Преград ума и тела.
 
 
За гранью – пустота,
К чему вертеть слова?
Я смысл поняла,
Напрасно тратить время.
 

«Моей обезьянке так больно…»

 
Моей обезьянке так больно…
Фиксируя внутренний рост,
В условиях дикой природы,
Нет-нет, да наступят на хвост.
 

«Живите этой праздной жизнью…»

 
Живите этой праздной жизнью,
Раз согласились воевать.
Изранен дух осколком призмы,
Но поутру – опять вставать.
 
 
Опять идти, опять сражаться,
Опять искать покой и хлеб,
Врагов, друзей-неандертальцев,
Причину – повод для побед.
 
 
От искушенья к покаянью
Не так уж долог смертный путь.
Познал ответы мирозданья?
Засни – умри, очнись – забудь.
 

«По счётчику, из лета в лето…»

 
По счётчику, из лета в лето,
За пищу или номинал,
Живёт-гниёт моя планета
Рациональных обезьян.
 

«Накинув кожу на запястья…»

 
Накинув кожу на запястья
Своей рукой из плоти счастья,
Коснусь груди.
Под снегом сердце застывает,
В сомненьях рейсы не летают
В душу любви.
 
 
Окинув нежностью раздумья,
Свершит в себя прыжок безумья
Из темноты.
Я распахну свои объятья,
По шву порвутся шторы платья
В окно мечты.
 

Романтика слёз

 
Романтика Питера – романтика слёз:
Плачут дворы, реки, небо – всерьёз.
А если плачут глаза, то это невроз.
 
 
Овец не считаю, считаю коз,
Или козлов, но это неважно.
Главное, что всё здесь ужасно влажно!
 

Дождливое

 
Люблю по крышам дождь из Питера.
Не полюбить – было б губительно.
Дождит, дождит, дождит, дождит,
Мусолит, жмёт к стенам квартир.
 
 
Остаться важно здесь сухим.
Признаюсь, я слегка промокла.
Я – адмирал морского флота
На берегу чужой реки.
 

Ночная прогулка

 
Туман сгущался. Я бродила,
Я места в городе не находила,
И мне из каждого двора шептала тьма:
«Я не твоя. Ну не твоя я, не твоя».
А я всё шла. Просто гуляла.
Залезть бы вот под одеяло
 
 
И чая тёплого попить —
С конфетами и с сухарями.
Так ритуалы между днями
Помогут сон предотвратить.
Но, мысль, на улицу вернись.
 
 
Итак, я шла…
Казалось бы, пришла весна,
Но ледяны в карманах руки,
И предвкушение разлуки
Стучит зубами еле слышно.
Я – не на крыше, не под крышей,
 
 
Где-то между…
Плотнее завернусь в одежду,
И, может быть, увижу купола.
И вот тогда замкнется вечный круг.
 
 
Но что теперь? Где дверь? Где стук?
В какую мне войти, скажите, арку?
Свернусь калачиком и лягу в ямку,
Воткните циркуль в сердце обезьянке,
Пусть центр мира будет тут.
 

Подснежная

 
Весна придёт! И в утро светло-нежное
Меня разбудит тонкий аромат цветов,
Под белым одеялом я, ещё подснежная,
Потягиваясь, вылезу из зимних снов.
 
 
Прищурившись от солнца третьим глазом,
Увижу ряд стеблей в прозрачной вазе:
Распущены бутоны, лепестки торчащие,
Тычинки, пестики, всё так по-настоящему!
 
 
Весна придёт и оживёт моя природа! —
Как настоящий вед, пророчу я.
Вот только жаль, что не совсем сегодня…
Сова, двадцать восьмое февраля.
 

Питеру

 
Ты чужой, не пытайся понравиться:
Я не верю твоим хитрым домам,
Где фасады, кичась, возвышаются,
А попробуй пройтись по дворам…
 
 
Твои чайки всё врут: здесь нет моря.
И не ной джазом в каждом углу,
И не путай нормальное время,
Всё равно белой ночью засну.
 
 
Серым утром меня не придавишь,
Серым днём меня не прикуёшь!
Видно, плохо меня ты знаешь,
Даже с мамой моей незнаком.
 
 
Закатай свои мостики-губы —
Я не стану твоей верной женой!
И не буду больше гостьей-подругой,
Всё, привет! На «Сапсан» – и домой.