Текст книги "Семь дней из моей жизни"

– Привет, Анечка! – послышался голос бабы Зины из приоткрытой двери. – Заходи!

– Как вы узнали, что это я? – недовольно буркнув, ответила я, вваливаясь в кабинет.

– Тебя было слышно, еще когда ты только ты в магазин зашла! Хоть одна коробка осталась цела в коридоре? А в зале что? Надеюсь, ущерб не очень большой?

Несмотря на серьезное выражение лица, глаза Зинаиды Игоревны улыбались.

– Учти, за испорченный товар возьму с тебя по розничной цене! Будешь знать, как казенное добро изничтожать!

– Не дивчина, а напасть какая-то! – включилась в разговор Баба Люба. – Когда ж управа на тебя найдется! Всех женихов распугала уж!

– Ладно, садись, чаевничать с нами будешь! А то все кофе хлебаешь, а он вреден для сердца! Попробуй чая, из шиповника, с медом! Такой ты не в одном своем кафе не попробуешь, его Любовь Анатольевна по особому рецепту настаивает! – улыбнулась баба Зина и достала для меня чашку.

– Так, что у нас тут? Чай, печенье, а под столом коньяк. И рюмочки уже подготовлены. Что у вас случилось? Опять депрессию лечите? Что, шеф снова буянит? – сказала я, поднимая чашку, и с удовольствием вдохнула аромат шиповника.

Действительно, так готовить чай, как наша Любовь Анатольевна, не мог никто.

– Сегодня не грех и выпить! – спокойно ответила Зинаида Игоревна. – Моего Антошку поминаем. Двадцать лет как нет его!

– Ого, извините.

– Ничего. Ну, девки, помянем моего ненаглядного! – сказала она и достала еще одну рюмку. Мы выпили, не чокаясь, после чего еще несколько минут молчали. Первой не выдержала баба Люба.

– А все-таки гнилой человек наш директор! Все ему неймется! Форму какую-то срамную решил вести для всего персонала, ирод, даже мне какой-то балахон подобрал! – лютовала баба Люба, ударив рукой по столу. – Видите ли, фирменный стиль одежды помогает добиться финансового успеха и лояльности со стороны клиентов, кажется, так он вещал давеча.

Потом последовал рассказ, о прошедшем вчера вечером совещании и о новом увлечении директора семинарами какого-то модного столичного бизнес-тренера, выдержки из которых наш шеф полтора часа вдохновленно цитировал сонным сотрудникам. Плавно разговор переключился на ленивых грузчиков, из-за которых столько проблем, и на весь персонал магазина в целом. В частности досталось бедной новенькой, моей бывшей однокласснице, которую обвинили в высокомерии и крайней степени тупости из-за того, что она, не посоветовавшись со знающими людьми, полезла к зависшему кассовому терминалу и каким-то непостижимым образом умудрилась доломать его окончательно.

Я встрепенулась и стала ждать, когда же разговор перейдет к более интересующей меня теме. Наконец, заметив, как я ерзаю на стуле, Зинаида спросила:

– Анечка, а как у тебя дела? Что тебя привело к двум старым скучным бабкам?

– Говори за себя, коза старая! – обижено фыркнула Любовь Анатольевна. – Лично я еще свежа как роза, и спокойно заткну за пояс всяких малолетних козявок!

Зинаида Игоревна засмеялась и, подмигнув мне, добавила:

–Да, конечно! Гербарий из тебя вышел первоклассный!

Баба Люба замахнулась на подругу, но решив не портить чаепитие, выжидающе посмотрела на меня. Не зная, что толком сказать, я призналась, что мне очень хочется узнать о съемочной группе, о причине их приезда и главное – где будут проходить съемки. На всякий случай, добавив, что кроме нашей очаровательной, мудрой, юной бабы Любы такой информацией вряд ли кто владеет. Моя уловка имела успех. Победно сверкнув глазами, баба Люба начала рассказывать.

– Ну, причина – дело всем известное. Все-таки два трупа за три месяца в коттеджном поселке… И оба молоденькие такие, еще восемнадцати годков нет.

У меня отвисла челюсть. Как я такое могла пропустить! Ведь об это, наверное, на каждом углу судачили все, кому ни попадя!

– А давно это случилось? – робко спросила я, заранее ожидая понятной реакции.

– Ну, девонька, ты меня удивляешь! – рассказчица обреченно махнула рукой, давая понять, что со мной и так все ясно. – Скоро сорок дней пройдет, как второй погиб.

– А причем тут экстрасенсы? Тут надо следственную группу вызывать.

– Ну вы посмотрите на нее, сама ни сном, ни духом, а туда же, советы давать! – Любовь Анатольевна замахнулась на меня плюшкой, но потом передумала калечить ни в чем неповинное хлебобулочное изделие о мою голову и решительно продолжила: – Была следственная группа, дети же не простые, с нашей местной Рублевки. Ты думаешь, на честно заработанные деньги такие хоромы они отгрохали?

Я нервно сглотнула, ну надо же, сколько всего интересного, а я заперлась в четырех стенах и живу жизнью затворника. Все последний заказ этого психа с кувалдой, будь он не ладен! Хотя этот богатей довольно щедрый. И вроде обещал мне еще пару-тройку заказов подкинуть…

– Все списали на несчастные случаи, – продолжала рассказчица, – естественно родственники начали возмущаться, своих экспертов нанимали, но и те подтвердили предварительную версию.

– А, может, оно так и было? – робко спросила я.

– Ага, как же! А как же тогда Черная женщина?

– Какая? – я чуть не подавилась от неожиданности.

– Черная! Как рассказала выжившая девушка, последняя из этой троицы, перед этим они видели в лесу Черную женщину. После этого с ними стала происходить всякая чертовщина. А через сорок дней при таинственных обстоятельствах погиб первый парень. Еще через сорок дней – второй. Через четыре дня стукнет очередные сороковины, и родственники боятся за девушку, вот и вызвали экстрасенсов вести расследование. Говорят, ее брат из-за этого всего какую-то важную сделку прервал и из столицы сюда приехал, хотел девчонку за границу увезти, а она ни в какую – боится. И съемки эти все близкие организовали, хотят правды. Вот такая история.

– Да, – задумчиво сказала я, – что-то тут не сходиться. Я часто гуляю в лесу и никаких призраков ни разу не видела. А я неприятности, сами знаете, с какой регулярностью нахожу себе на пятую точку. Может, просто грибы незнакомые есть не надо? Да и болотный газ – не самое полезное вещество в мире.

– Тьфу на тебя. У людей горе, а она паясничает тут! – Баба Люба замахнулась на меня ложкой, но я ловко увернулась. Опыт домашних посиделок сказался.

– А съемки когда происходить будут?

– Завтра первый съемочный день.

– Так завтра воскресенье? – удивилась я.

– И что? Тут времени осталось мало. Вот и торопятся побыстрее все провернуть.

– И вы что действительно верите, что с ней тоже что-то случиться? Просто меня терзают какие-то смутные сомнения… – недоверчиво спросила я.

Мне вообще казалось, что вся эта история попахивает каким-то бредом. Мир как будто сошел с ума. Призраки, проклятья, странные леопардовые одуванчики из девяностых.

– Это не я, это сама Варвара это сказал!

“Кошмар!” – подумала я. – “Даже Любовь Анатольевна поддалась чарам этой Варвары!”. Я с грустью посмотрела на Зинаиду, неужели и она тоже во все это верит? Та лишь легонько улыбнулась и незаметно подмигнула мне. У меня сразу отлегло от сердца. Хоть один здравомыслящий человек в нашем городе остался, не считая отчима. Он, к счастью, тоже во всю это сверхъестественную чушь не верит. Но ведь сама история такая интересная! И, судя по всему, затевается что-то интересное, и без меня! Нет, я обязательно должна узнать, где будут проходить съемки.

– А где буду завтра снимать? – я с надеждой посмотрела на Любовь Анатольевну.

Та же, заметив мою заинтересованность, усмехнулась, сделала серьезный вид, и перевела разговор на новый конфликт двух небезызвестных семейств. Такой подлости я не ожидала, поэтому решила действовать решительно. Сосредоточившись, я сделала жалостливое лицо, открыла глаза шире и попыталась повторить фирменный взгляд своих племянниц, который те использовали, выпрашивая у родителей деньги.

Нервы бабы Любы оказались не такими уж и стальными, учитывая, как быстро она подавилась плюшкой и, хватаясь за край стола, признала свое поражение. Свет при этом как-то подозрительно замигал, где-то вдали послышался протяжный вой, а рядом с нами треснула бутылка, причем, судя по звуку, не одна.

– Так, опять вредительством начала заниматься? – дав мне подзатыльник, гневно крикнула Зинаида Игоревна. – Учти, проверю ущерб и на тебя запишу! Хрен что тебе продадут здесь, пока не погасишь долг! Или не отработаешь!

Последняя угроза на меня подействовала. Все-таки свежи еще были воспоминания об адских трудовых буднях работника торговли. Я Обиженно фыркнула и, нахмурившись, произнесла:

– Да что я сделала? Я тут с вами сижу, ничего не трогаю.

– Аура у тебя такая, все крушить, да разрушать! – откашлявшись, сообщила баба Люба. – Горе, а не девка. Что же делать нам с тобой? Хоть священника приглашай! Ладно, слушай. Знаешь, недалеко от города коттеджный поселок незаконно возвели, с хоромами трехэтажными, небось на деньги ворованные…

– Баба Люба!

– Да говорю я, говорю. Ну, так вот, там, в доме семьи Кузнецовых, где первый паренек погиб, снимать будут.

– А как на сами съемки попасть можно? Может, в массовку записаться как-то, или в помощники? – спросила я.

Знаю, вопрос глупый, наверняка у них там все давно было схвачено, но зная Любовь Анатольевну, я бы не удивилась, если бы она через свои связи смогла меня протащить. Она у нас такая, везде лазейку найдет.

– А ты к часам восьми утра подойди к пропускному пункту, подожди, а как автобус с экстрасенсами увидишь, не теряйся, привлеки внимание. Госпожа Варвара, уж не знаю почему, на тебя глаз положила. Не убеги ты с собрания, смогла бы с ней пообщаться, глядишь, изгнала бы она из тебя демона.

В этот момент подзатыльник получила уже сама рассказчица. Зинаида Игоревна же с невинным видом налила нам полные рюмки коньяка. Да, с ней шутки плохи. Даже директор старался лишний раз не связываться с грозным товароведом!

– Да шучу я, шучу! Тоже мне, разбушевалась, подругу лупит почем зря! – обиженно произнесла баба Люба, поднимая рюмку. – Я же из добрых побуждений, глядишь – наконец человеком станет.

– Не надо нам таких советов. А ты гляди, девка, не к добру эта Варвара появилась, остерегайся ее! – сказала с серьезным видом Зинаида Игоревна, глядя на меня.

– Ладно, ладно! Не переживай так! Я уже большая девочка! – улыбнувшись, попыталась успокоить я женщину, а после добавила: – Вот только как мне внимание привлечь? И позволит ли она мне пойти с ними?

– Ну, привлечь внимание ты сможешь без проблем. Метеорит, там, на автобус пошли, или землю тряхни немного! – засмеялась Любовь Анатольевна, укорачиваясь от очередного шлепка. – А то, что с собой возьмет – к гадалке не ходи, уж больно она интересовалась твоей скромной персоной. И Маргариту Осиповну о тебе постоянно расспрашивала. И даже просила на съемки передачи позвать, но Мымра стала отбрехиваться, что ты не согласишься, якобы нелюдимая очень. Но под напором Варвары все-таки пообещала, что после обязательно поговорит с тобой и устроит вашу встречу, на том и порешили.

– Любовь Анатольевна, вы просто чудо! Спасибо за чай, баба Зина! Я еще загляну, расскажу, что было на съемках, а сейчас мне пора! – радостно сказала я, резко вскочив из-за стола и опрокидывая стул.

В своих мыслях я уже представляла, как исказится лицо Мымры, после моего торжественного восхождения в заветный автобус, когда меня окликнули.

– Стой, куда это тебя понесло, давай хоть провожу, а то разнесешь все, что осталось целым в коридоре.

Баба Зина поднялась, взяла меня за руку, и мы направились к выходу из подсобки. Как только мы оказались вне зоны видимости Любови Анатольевны, она мне тихо прошептала:

– Будь осторожна, не нравится мне эта история. Что-то здесь не так и не к добру народ лишний приехал. Чувствует мое сердце, ничем хорошим это не кончится.

– Не волнуйся… – хотела было возразить я, но Зинаида Игоревна резко оборвала меня и продолжила:

– Береги себя и старайся не лезть туда, куда не просят. Эти приезжие не понимают, что не стоит тревожить мертвых. Не будет добра от этого. И помни – то, что однажды было похоронено, должно оставаться в земле.

Баба Зина как-то очень долго и внимательно смотрела мне в глаза, от чего мне стало не по себе. Мне тоже казалось многое странным в этой истории, но уж если наш товаровед меня остерегает, значит должно случиться действительно что-то страшное. Чутье Зинаиду Игоревну никогда не подводило, но почему она так волновалась за меня, чего я не знала?

Глава 4. День третий, или путь в неизвестность

Спала я очень плохо, мне всю ночь снились кошмары. На рассвете я резко проснулась и села на кровать. Минут пятнадцать смотрела немигающим взглядом на стену, не понимая, где я и что происходит. Сердце бешено стучало, меня била дрожь, но вспомнить, что же такое мне снилось, я так и не смогла. Немного успокоившись, я снова попыталась уснуть, но ничего не вышло. Когда, наконец, пришло время вставать, я чувствовала себя просто ужасно. Скользнула даже мысль плюнуть на все и некуда не ходить, заняться делами, выспаться, в конце концов. Но что-то не давало мне покоя. Это противное чувство заставило меня вылезти из кровати, выпить чашку кофе и начать одеваться.

Я все пыталась вспомнить, что же мне снилось, но в голове только крутилась фраза: “Не стоит тревожить мертвых!”. Я не понимала, что это значит, и это бесило меня еще сильнее. Так и хотелось поблагодарить добрым словом Зинаиду Игоревну. Это точно все из-за ее страшилок. Ну и, конечно же, коньяк хорошо сделал свое дело. И не только он. Еще и вино. Я купила его и еще кучу всякой закуски после встречи с Зинаидой Игоревной и Любовью Анатольевной в магазине. А что? Был замечательный субботний денек, мне захотелось расслабиться. Поэтому накупив всякой снеди, я отправилась домой и устроила себе киномарафон, состоящий из разных ужастиков. И вот теперь с похмелья после бессонной ночи мне приходилось идти фиг знает куда для хрен знает чего. Проклятое любопытство!

Я грустно посмотрела в окно. Утро выдалось пасмурным, казалось, вот-вот и начнешься дождь. Погода просто идеально отражала мое настроение. “Ну, хоть от жары страдать не придется!”, – подумала я и отправилась в путь.

Возвращалась домой я три раза. В первый раз я вспомнила, что забыла зонтик. Второй раз пришлось вернуться за рюкзаком, который случайно оставила дома, когда забирала зонтик. В третий раз я вернулась, чтобы проверить утюг. Я почему-то решила, что оставила его включенным в розетку, и лишь дома поняла, что сегодня вообще ничего не гладила. Плюнув, я села на кушетку и оглядела все задумчивым взглядом. Глубоко вздохнув, я встала и, схватив рюкзак, не оглядываясь, вышла из дома.

Направляясь в сторону дороги, я заметила, как недалеко от моего жилища крутиться на редкость толстый пушистый черный кот. Он показался мне смутно знакомым. “Наверное, соседский”, – подумала я, хотя раньше его здесь никогда не видела.

– Кормить не буду, это точно. Ты и так упитанный, а то будет еще постоянно ко мне лазить! – сказала я, обращаясь к коту.

Тот как будто понял мои слова. Внимательно оглядев меня с ног до головы, он фыркнул и рванул к остановке, перебегая дорогу во всех возможных направления.

– Ну, просто замечательный знак! Прям и погода класс, и приметы все мне добро дают, если еще кто-нибудь мимо с пустым ведром пробежит, будет вообще комбо! Что ж, не будем разочаровывать судьбу, вперед и с песней! – обиженно обратилась я, сама не зная к кому.

Настроение мне не улучшил ушедший прямо перед моим носом автобус. Понимая, что следующий будет только через полчаса, я села на лавку и стала наблюдать за каплями дождя, радуясь, что все-таки вернулась за зонтиком.

Ехать предстояло около двадцати минут, а это значило, что к проходной я вовремя не успевала. А без съемочной группы и пропуска охрана меня вряд ли просто так пустила бы в коттеджный поселок. Можно было, конечно, позвонить психу, он вроде не плохой человек и запросто провел бы меня внутрь, но если честно, очень не хотелось его видеть, особенно сегодня. А то вдруг к себе позовет, работы подкинет, или начнет опять про свою жену трындеть. Тогда я не то, что на съемки, домой до ночи вряд ли попаду. Что ж, придется задействовать план “Б”.

Данным планом частенько пользовались многие жители городка, когда возникала необходимость. Ведь это только с виду коттеджный поселок был неприступен как средневековая крепость, но по факту местные знали, как в случае необходимости можно было туда незаметно попасть. И, конечно же, я не была исключением. А все из-за озера, на берегу которого очень любили отдыхать летом жители. Вот только из-за продажи участка и дальнейшей застройки короткий путь туда оказался перекрыт, а в обход добираться до заветного места было очень проблематично. Люди были очень возмущены, пытались протестовать, но только толку от этого было мало. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы местные мальчишки не нашли лазейку к заветному водоему, а точнее множество туннелей ведущих к озеру, в лес, в самый центр поселка и еще хрен знает куда. Никто не решился до конца их исследовать. Непонятно сколько лет было этим ходам, кто и зачем прорыл их, но факт оставался фактом – они были. Но пришлым об этом знать, конечно, не следовало. Как и некоторым активистам, на подобии Маргариты Осиповны.

Может, именно из-за этих туннелей строительство в этом месте было долгое время запрещено. Но пришел капитализм и все запреты сняли. Мне почему-то казалось, что деньги сыграли в этом деле значительную роль. У застройщика из-за этих ходов была куча проблем: то техника проваливалась, то построенный дом “плыл”. Интересно, жителям рассказали об этих особенностях местности? И о сюрпризах, которые могут их ожидать? Что-то мне подсказывало, что нет.

Оставалась еще одна проблема. Надо же было еще как-то найти необходимый дом. Как-то этот момент я упустила. Ну не спрашивать же у каждого встречного, в каком доме жил парень, которого убил призрак. Тем более, судя по слухам, этих парней было двое. Хотя с другой стороны я могла просто погулять по улицам, понаблюдать, куда сбегаются любопытствующие. А может мне повезет, и я сразу наткнусь на автобус телевизионщиков.

Вскочив с лавки, я начала нервно бегать вокруг остановки, решая, как же все-таки поступить. Черный кот, прибежавший сюда ранее, с любопытством наблюдал за мной, но не подходил. Видимо, я не казалась ему перспективной жертвой. Будь я лет на тридцать старше, или на двадцать моложе, ну, или на худой конец держала бы в руках гигантским пакет с едой, может и стал бы тереться и выпрашивать вкусняшек. А так – время еще на меня тратить.

Наконец-то вдали замаячил силуэт автобуса. Решив, что много думать вредно и проблемы следует решать по мере их поступления, я подскочила к краю дороги и замахала руками. Главной задачей сейчас было незаметно пробраться в поселок, а там уже можно действовать по обстоятельствам. Прогуляюсь, полюбуюсь на дома хозяев жизни, может, и наткнусь на толпу зевак и автобус съемочной группы. А дальше просто затеряюсь в толпе. Главное – чтоб меня не заметили леопардовый одуванчик и Мымра. Не хочу с ними общаться.

Но незаметно пробраться не удалось. Выйдя из автобуса, я направилась вдоль поселковой дороги в сторону входа в туннели. Но не успела пройти и ста метров, как до меня донеслись голоса и звуки работающих машин. Дорога резко свернула вправо, и из-за деревьев прямо передо мной вырос тот самый нужный мне съемочный автобус! Он безнадежно застрял! На самом деле, ничего удивительного в этом не было. Дороги у нас всегда были не очень, а здесь, далеко от центра – тем более. К тому же дождь всю ночь лил, да и утром не обошел нас стороной. Странным по моему скромному мнению было то, что о данной проблеме знали все обитатели поселения. И никто из них не взял на себя ответственность и не провел нормальную дорогу к поселку. Хотя деньги у них всех имелись. Могли бы и вскладчину это сделать. На худой конец создали бы свой комитет и долбили бы администрацию. Можно было вообще просто сделать. За скромное вознаграждение нанять несколько местных старушек, а те в свою очередь для них бы администрацию штурмом взяли, мера к стенке приперли, и решился бы вопрос с дорогой. Опыт у этих женщин был, к тому же на дороги деньги неплохо выделялись из федерального бюджета, не то, что на больницы, школы или прочие нужды.

Но нет. Это же надо свое личное время тратить, да и еще на общее дело! Лучше каждый раз надеяться на хорошую погоду, а зимой и на Мальдивах неплохо живется. Вот только с данной позицией были не согласны обычные люди, волей судьбы заброшенные работать в поселке. Бедолаги оставались отрезанными от своих родных, живущих в городе. Но что они могли сделать? Вот и на этот раз обычные работяги пытались вытащить небольшой автобус, прицепив его буксировочным тросом к какому-то внедорожнику. За рулем был тот самый нервный парень, о чью тележку я споткнулась в магазине. Рядом охая и вздыхая, прохаживались Варвара и Маргарита Осиповна, чуть поодаль ругались Эльвира и парень в котелке, рядом с ними курил трубку мира новоявленный Гамлет с Йориком в руках в своем фирменном черном платье.

Я как будто оказалась в каком-то дурдоме, или посреди бразильского карнавала. Или нет, скорее попала в программу “В мире животных”. Даже не так, одновременно оказалась во всех трех местах сразу. В голове так и звучал голос ведущего: “Наступило утро, и наши юные друзья выбрались из сумасшедшего дома на прогулку. Что делает этих зверят такими очаровательными и милыми? Пушистый мех и добрые глаза? Неловкие движения? Или же костюмы, которые они украли из бутика Филиппа Киркорова? Давайте ж перенесемся в мир дикой природы и понаблюдаем за жизнью этих замечательных существ”.

Краем глаза я заметила, как нервный мужик выключил двигатель и вышел посмотреть, что можно еще сделать в этой плачевной ситуации. Я подошла к нему и тоже стала смотреть на застрявшее колесо. Так мы и стояли вдвоем, пока я не решила нарушить молчание.

– Автобус разгрузили максимально?

Парень неприятно усмехнулся, и, не смотря на меня, продолжил изучение проблемы.

– Пробовали под колесо сунуть ветки или что-либо подобное? – не унималась я.

– А ты посмотри, – грубо крикнул этот мужик, оборачиваясь, но, увидев меня, почему-то растерялся и как-то быстро отвернулся.

– Все испробовали, не знаю, что еще можно сделать!

Парень обреченно провел рукой по коротко стриженным темным волосам и посмотрел на меня. Какая-то странная тоска была в его взгляде, как будто он очень устал, но не из-за застрявшего автобуса, а вообще, от жизни. Мне это очень не понравилось. Он был молод, полон сил, а взгляд потухший, как будто он уже все испытал в этой жизни, и стремиться ему больше не куда.

– Тогда, может, за трактором к дяде Василию сбегаем, он тут в пяти минутах ходьбы живет, он за бутылку вам и автобус вытащит, и огород вскопает, если нужно.

Заметив, как вытянулось лицо собеседника, я сразу поняла, что такой вариант они еще не рассматривали. А зря, в такую погоду только трактор и спасает.

– Где живет этот твой Василий? – с каким-то нажимом проговорил нервный парень.

– Да, недалеко, в той стороне! – махнула я вглубь леса.

Парень сразу оживился. Схватив меня за руку и достав из машины бутылку чего-то коричневого, кажется, это был коньяк, он не говоря ни слова, ринулся в сторону чащи. От чего-то мне стало весело, и даже захотелось запеть: “По бурьянам, по бурьянам, в гору и вперед: ничего не замечает выпивший народ!”. С трудом сдержав свой порыв, я стала рассматривать этого мужика. “Где я могла раньше его видеть?” – крутился в голове немой вопрос. Но спросить я не решилась. Вместо этого, чтобы хоть как-то наладить контакт, осторожно полюбопытствовала:

– А ты всегда с собой алкоголь в машине возишь?

Парень резко остановился и как-то злобно посмотрел на меня. Затем больно дернул за руку и помчался дальше. Видимо решил не отвечать на щекотливый вопрос.

– Да не бойся, я не из гаишников, и докладывать им не буду! Ты, главное, пьяным за рулем по городу не гоняй, а то от местных лопатой в глаз получишь! – сказала я, пытаясь разрядить напряженную обстановку.

– Я не пью! – рявкнул мужик, даже не посмотрев на меня. – Хватит трепаться, дорогу дальше показывай! А после вали отсюда! Без тебя разберемся!

– Это вряд ли. Василий не будет с тобой переговоры вести, он чужаков как-то не очень любит! – задумчиво произнесла я.

Парень тяжело вздохнул, но ничего не ответил. Мы продолжили свой путь. Ну как продолжили – он тащил меня за руку, а я пыталась не упасть лицом в грязь. Не прошло и пяти минут, как запыхавшиеся мы добежали до маленького покосившегося домика, огороженного ветхим забором. Рядом располагался не мене ветхий сарай, за которым стоял видавший и более счастливые дни трактор.

Мой попутчик не теряя времени отважно ринулся к домику, однако он не учел того факта, что гнилой и хлипкий с виду забор был построен во времена Советского союза и пережил не одно покушение. Ну а открыть калитку, и при этом не покалечить руки мог только сам хозяин дома. И Зинаида Игоревна, приходившая помогать ему по хозяйству.

Я честно пыталась предупредить моего нового знакомого, но не успела. Он быстро без разговоров протянул руку к калитке и тут же напоролся на ржавый гвоздь. Грубо ругнувшись, он пнул забор, но тот не поддался напору. Даже не скрипнул. Зато парень больно ударил ногу. Довольно вслушиваясь в дикий вопль, я спокойно крикнула:

– Дядя Василий, вы дома?

Конечно же, он был дома. Вытащить его из привычного места мог только экстренный случай, ну или баба Зина. Она же снабжала его продуктами.

– Аня, ты что ль? – послышался громкий низкий голос, и в окне показалась небритое помятое лицо.

– Дядя Василий, нужна помощь, а точнее ваш трактор. Опять туристы в грязи застряли.

– Ох уж эти буржуи, такие домина выстроили, а нормальную дорогу к поселку провести не догадались. Жадность – самый большой порок человечества! А ведь еще Иммануил Кант, рассуждая о природе эгоизма говорил…

– Все это конечно очень интересно, – перебила я мужчину, – но там экстренный случай, к нам съемочная группа приехала передачу снимать, а тут вот такая неприятность. Выручайте, на кону честь города!

Кажется, на дядю Василия мои слова не произвели должного впечатления. Он рассеянно смотрел вдаль и о чем-то невнятно бормотал. Я сразу смекнула, что ситуацию надо срочно спасать, иначе мы рисковали потерять Василия всерьез и надолго.

– А мы к вам не с пустыми руками! С подарком от туристов! – быстро добавила я и с выражением посмотрела на жертву забора, грустно потирающего ушибленную ногу.

– Чего встал как вкопанный, покажи подарок, потом боевые ранения рассматривать будешь. Кстати, тебе в детстве делали прививку от столбняка? Да не пугайся так, это я так, на всякий случай спрашиваю! – сказала я парню, с удовольствием наблюдая, как у того вытянулась лицо.

Тут из домика послышался голос:

– Подарок? Это хорошо. А кто это с тобой? Не нашенский какой-то.

Печально посмотрев на ранение и потом как-то подозрительно, явно не с добрыми намерениями, на меня, мой новоявленный знакомый, наконец, подал голос:

– Добрый день. Меня зовут Серафим Андреевич Котов. Нам очень нужна ваша помощь, дело в том, что…

Дядя Василий резко его оборвал, прокричав:

– Ефим? А знаю, знаю такого. Покажи что принес.

– Коньяк. Хороший. Хеннесси Лайбрари, знаете такой? – сказал Серафим, и почему-то посмотрел на меня.

Мне даже обидно стало. “Я что, алкоголик что ли? Что за странный взгляд? Стоп, или это от меня вчерашним перегаром пахнет?” – с ужасом подумала я и невольно поднесла руку к лицу. Краем глаза я заметила, как парень усмехнулся. Точно, перегар учуял, зараза!

– О, коньячок. Сгодится. Ладно, подождите, а я пока посмотрю, как там мой танк.

С этими словами, Василий исчез из поля зрения.

– Ты уверена, что такому человеку можно доверять? – с каким-то сомнением произнес новоявленный Ефим. – Он вообще, трезвый сейчас?

От этих слов меня передернуло. Да что вообще понимает этот человек? Думает, что в небольшом городке все пьют, носят шапки-ушанки, и вообще, недостойны доверия?

– Слушай ты, ишак доморощенный, с чего ты вообще решил, что Василий пьет? – возмутилась я и злобно посмотрела на Серафима.

– В смысле? А для чего ему, по-твоему, коньяк нужен? Он что, его коллекционирует, или, может, хранит как неприкосновенный запас на случай войны? А за ишака одно маленькое, назойливое, пьющее не в меру создание от меня и получить может!

Решив не обращать внимания на его оскорбления и угрозы, я уверенно заявила:

– Нет, дядя Василий алкоголь вообще не пьет. Он на него… смотрит!

Наверное, я опять сказала что-то неправильное, учитывая, как изменилось лицо Серафима. Он даже протянул руку, проверить, нет ли у меня температуры.

– Прекрати, – зашипела я, уворачиваясь.

– Я что, нечаянно тебя о дерево стукнул, когда мы сюда бежали? Или к тебе белочка с опозданием нагрянула? Что значит – смотрит? Я что, по-твоему, идиот, и не знаю, для чего людям алкоголь?

Парень сделал несколько шагов вперед и с угрожающим видом навис надо мной. Я не ожидала такого подвоха, и невольно отпрянула назад. Он был слишком близко, и меня это пугало. Он снова протянул руку, но я резко увернулась и я обиженно произнесла:

– Э, руки прочь от Советской власти! И прекрати так орать, что за привычка? Чтоб ты знал, нервные клетки не восстанавливаются! И почему ты всегда такой злой?

– Какой есть. Уж извини, таким уродился! – усмехаясь, ответил Серафим.

– Думаешь, что все знаешь, да? Так вот тебе новая информация! Чтоб ты знал, Дядя Вася всегда вел здоровый образ жизни. Он не то, что не пьет, не курит даже! А еще бегает по утрам, и спасает вот таких как ты идиотов, рискнувших поехать по размытой дороге и застрявших напрочь! Да, он со странностями, но ты его совсем не знаешь! Кто тебе дал право судить о человеке, о жизни которого тебе ничего не известно?

Этот Ефим начинал меня раздражать все больше. Какое право он вообще имел что-либо утверждать? Он – не здешний. Он и четверти жителей не знал, не знал истории городка, что пережили люди, как выживали, когда единственный завод закрылся, и о том, как всем районом боролись, отстаивали его, чтобы всякие приезжие, такие, как он, не разрушили то, что у нас осталось. Мы не бросили наши дома, когда в других поселках все разъехались искать лучшей жизни. Да, многие обитатели – не подарок, постоянно следят друг за другом, вмешиваются в чужие дела, им до всего есть дело, но именно из-за таких людей мы все еще держались на плаву. И даже более того, город не просто не загнулся, а стал больше, и я верила, что в будущем мы еще поборемся за звание областного центра.