Текст книги "Круг"

ГЛАВА 46

Биполярное расстройство личности

Маниакально-депрессивный психоз – хроническое заболевание аффективной сферы, характеризующееся сменяющейся симптоматикой депрессии и мании, а иногда и одновременным проявлениями маниакальной и депрессивной фаз.

Великий интернет

– Линдси Смолдерс? – позвал меня врач, пока я залипла в телефон.

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Да.

– Пройдемте, – он указал на свой кабинет.

Я вошла внутрь и увидела перед собой классический кабинет врача. Белые стены, стол, два стула. Всё как всегда.

Врач задал мне стандартные вопросы по типу возраста, места работы и тому подобного. А дальше началось самое интересное.

– Итак, – он выпрямился в кресле, – что именно вас сюда привело?

Если честно, то я уже хотела уйти. Мне было некомфортно здесь находиться.

– Давайте я буду задавать вам наводящие вопросы? – спросил меня врач, увидев то, что я замкнулась в себе.

Я кивнула.

– Вы выглядите грустной, – заметил врач. – Вам грустно?

– Очень, – тихо ответила я.

– Чувство опустошения присутствует?

Я кивнула.

Он принялся что-то записывать у себя в тетради.

Ладно, здесь час приема стоит почти три сотни баксов. Надо развязывать язык.

– Еще я не чувствую вкуса еды, мне постоянно хочется спать, я не могу толком разговаривать с кем-то, я реву двадцать четыре на семь, и… четыре дня назад я пыталась покончить с собой, – призналась я.

– Что вы сделали? – спокойно продолжал врач. Уверена, он часто слышал подобное в этих стенах.

– Наглоталась таблеток и запила их алкоголем, – на выдохе сказала я.

– Кто вас откачал?

– Никто. Мой организм сам все вывел.

– Повезло, – доктор вновь что-то записал. – Вы так не считаете?

– Я уже вообще ничего не считаю. Я просто хочу спокойствия и тишины.

– А кто-то вам мешает?

– Да.

– Кто?

– Я сама.

– В каком плане?

– Я не знаю, с чего начать, – я уронила голову на ладони.

– Линдси, – мягко начал врач, – начните с начала. С самого детства.

И я ему все рассказала. Рассказала о том, как мой отец не знал, что такое мера в алкоголе, и срывался на нашей матери. Рассказала про то, как мать нашла во мне козла отпущения. И про то, как они спустя много лет осознали свои ошибки и пытаются стать хорошими родителями, но уже поздно. Я выросла такой, какой выросла.

Рассказала и про весь прошедший год. Про то, как думала, что обрела новых друзей, и про то, как почти каждый из них меня предал.

Рассказала про месяц без сна, но с алкоголем.

Про селфхарм.

Если честно, то пока я это рассказывала, я поняла, насколько жалкая у меня жизнь. Как я еще раньше не перерезала себе вены?

Дальше психолог задавал мне наводящие вопросы, а я на них отвечала.

– Линдси, судя по всем симптомам, у вас биполярное расстройство.

Приехали…

Всё, что я знала об этом заболевании, сводилось к двум сериалам – «Лед» и «Эйфория». Там у главных героинь было это расстройство. Приятного мало.

Ах да. Еще это не лечится.

Супер, Линдси!

Теперь ты официально ненормальная!

***

Я вышла из клиники с рецептом в руке. Врач прописал мне три вида нейролептиков. Он сказал, что мне нужно будет сначала пропить одно из средств и понять, подходит оно мне или нет. Если нет, то я уже пойду в аптеку за другим.

Я вышла из аптеки и набрала Ками. Она была в шоке от таких новостей, но сразу же принялась поддерживать меня и успокаивать. Если честно, то до меня эта новость не совсем дошла. Как сказал мне доктор, на данный момент я пребывала в стадии депрессии. Возможно, поэтому мне казалось, что я живу в тумане.

Следующий человек, которому я сообщила об этом, был Ричард. Он попытался все перевести в шутку, но мне было не смешно.

Генри я ничего не сказала. Не хотелось выслушивать вновь его унылые нравоучения. И так тошно.

Я попытаюсь справиться сама.

***

Но у меня ничего не получилось. От таблеток мои стадии сменялись ярче. Если у меня была маниакальная стадия, то я просто не могла сидеть на месте и наматывала круги по городу ночами. Если же у меня была депрессивная стадия, то я просто лежала, ревела и строила из себя королеву драмы.

У меня однажды даже была мощная паническая атака. Никогда не забуду то, как просто в момент рухнула на пол и не смогла элементарно сделать вдох. Вокруг все потемнело, сердце забилось так, словно я пробежала пять километров на максимальной скорости, а внутри была смесь безысходности и ужасающей тревоги. Страшное чувство.

Увы, но своими скачками я тревожила и окружающих. Ками, как по мне, уже устала слушать о моих перепадах, Ричард устал меня успокаивать, а Генри… он вообще никак не поддерживал. Если я говорила ему, что мне плохо, то он говорил, что мир и существование в целом тлен. Да, спасибо, Генри. Ты настоящий друг.

Друг.

Я не дружила с Генри.

Я хотела бы его ненавидеть, но не могла. Повторюсь, это чувство чуждо мне.

Врач сказал, что у меня был период ремиссии в начале года, а вся эта ситуация послужила триггером и у меня начались скачки. Спасибо тебе, Генри.

Я специально писала ему, когда мне было плохо, чтобы он, сидя у себя в Финиксе, чувствовал себя виноватым. Я хотела, чтобы кому-то, кроме меня, тоже было плохо.

Я говорила Айрин и Ками, что Генри мне не нравится и что будь моя воля, то я бы ему отомстила каким-нибудь способом. Я специально говорила им, что Генри плохой, чтобы самой поверить в это. Но долго их убеждать не пришлось. Для моих подруг Генри сразу стал козлом.

Генри был плохим.

Именно это я твердила себе каждый день, чтобы прогнать его из моей головы.

Но моя проблема была в том, что стоило ему написать мне какой-то комплимент, как полудохлая бабочка в моем животе начинала вновь свои барахтанья.

Генри был прав.

Линдси была дурой.

ГЛАВА 47

Октябрь

Чак Басс и Блэр Волдорф

Rihanna. Love on the Brain

Я уже свыклась с моими штормами. Одну неделю я была на коне, а другую хотела умереть. Мне казалось, что этому нет конца. Словно порочный круг, в котором я вертелась по чужому желанию. Таблетки не помогали. От одних у меня был жесткий упадок сил, от других я просто не могла усидеть на месте. От своей работы меня тошнило. Я начала понимать, что не хочу ни сцены, ни славы. Раньше я работала в музыкальной школе учителем. Мне это нравилось, но в определенный момент своей жизни мне захотелось большего. Поэтому я и пошла на эту стажировку. Сейчас же мне хотелось вернуться обратно в преподавание.

Меня буквально выворачивало от вида студии и всех окружающих меня там ребят. Калеб улетел в Вашингтон навсегда, так как его стажировка закончилась. Таким образом, в студии не осталось ни одного хорошего человека.

С каждым днем мое желание уволиться было сильнее. Ричард поддерживал мое решение. Так же, как и Ками и родители. Генри же уверял меня, что я совершаю ошибку и мне следует остаться. Но я была непреклонна. Я обязательно уволюсь, как только найду новую работу. Пойду вновь работать в школу.

Также я планировала переехать. Нет, не в другой город. В другой район. Я ненавидела свой район. Меня раздражало, что стоило мне куда-то выйти погулять, как я сразу же вспоминала ребят. Фу. Очередное напоминание о том, какой дурой я была.

Я ненавидела и свою квартиру. От этих оранжевых стен меня тошнило. Да и энергетика в этом доме уже заметно подпортилась. Там было слишком много людей, которые даже кружки чая не стоили. Да и слёз я там пролила немереное количество.

Мне нужен был новый старт. Но я немного боялась. А что если я действительно совершу ошибку? Что если мне нужно чуток потерпеть? Но сил моих больше не было.

Я даже взяла себе котенка с той помойки, где мы с Айрин кормили котов. Но даже он не помогал мне снимать напряжение. Нужно было что-то менять.

Я начала замечать то, что Генри смотрел мои истории. Отлично. Человек, который раньше не заходил в эту социальную сеть, начал интересоваться моей личной жизнью.

Помню, как-то мы с Генри говорили о том, хорошо или плохо вызывать чувство ревности у другого человека намеренно. Это было еще до майских приключений. Тогда каждый остался при своем мнении. Я ему доказывала, что нельзя играть с чувствами другого человека, лишь бы убедиться в его искренности, а он же считал, что в любви, как на войне, все средства хороши.

Так что я решила, что на Генри можно напасть с его же оружием.

Я публиковала у себя в историях двусмысленные фразы и фотографии, создавая иллюзию того, будто у меня кто-то есть. А что? Это не глупо, если это работает.

Ричард в это поверил и пытался узнать у меня имя моего «избранника». Генри же, как мне кажется, бесился. Что не исключено. По крайней мере я хотела, чтобы это было так.

Как-то вечером ко мне пришла Айрин и мы посидели у меня. Затем решили выйти погулять. Когда мы отошли на приличное расстояние от моего дома, девушке резко захотелось домой. Мы вспомнили, что ее брат живет в этом районе, и она позвонила ему, спросив, можно ли нам зайти к нему. Он согласился нас впустить.

Дома парень был не один. У него был романтический ужин с девушкой. Ой, кажется, мы не вовремя. Но они оказались очень любезны и пригласили нас посидеть вместе с ними.

– Привет, я Линдси, – поздоровалась я с девушкой Сайруса.

– Привет, – меня поприветствовала девушка примерно моего возраста, с очень длинными черными волосами и миниатюрной фигурой. – А я Крис.

Это что, шутка какая-то? Что за вездесущее имя?

Мы много смеялись, танцевали, слушали музыку. Затем Крис решила, что ей нужно сфотографировать красивый букет роз, который ей подарил Сайрус.

А это идея…

– Сайрус, – обратилась я к парню, – а можно я сфотографирую твою руку на фоне цветов? Якобы мне какой-то парень подарил букет.

Он улыбнулся:

– Решила позлить бывшего?

– Не совсем. Так ты поможешь?

– Без проблем. – Он слез с подоконника и принялся позировать.

Только я сделала пару кадров, как услышала жалобы от парня.

– Линдси, быстрее, – сквозь зубы сказал он. – Ты фотографируешь букет на фоне зажженной свечи. Я сейчас все волосы на руке себе спалю.

– Потерпи, пожалуйста. Свеча в кадре придает романтический эффект, – ответила ему я и сделала еще пару кадров. – Готово! Спасибо!

Парень выдохнул.

Я обработала фото и выложила его с подписью «I put a spell on you». Это была строчка из моей любимой песни.

Посмотрим, как тебе такое, Генри…

Домой в тот день я пришла только под утро. Мне было приятно вновь посидеть в компании и просто поболтать. Я скучала по таким посиделкам.

Придя домой, я сразу рухнула на кровать и уснула.

Не знаю, сколько я проспала, но разбудил меня стук в мою дверь. Кто-то упорно пытался попасть ко мне домой. Я протерла глаза, взяла в руки тяжелую фигурку Железного человека, которую Габи подарила мне на день рождения, и пошла к двери.

Я посмотрела в глазок и не поверила своим глазам. Что он тут делает?

Стук раздался вновь и вывел меня из транса.

Открывать или нет?

А вдруг я открою и он меня убьет?

А что, у него был для этого повод.

Ладно, он на такое неспособен. В конце концов, на дворе день, а он не маньяк.

С этой мыслью я открыла дверь.

Передо мной стоял высокий темноволосый парень. Он сначала посмотрел на меня, потом на фигурку в моих руках, улыбнулся, а затем вновь посмотрел на меня.

– Привет, Линдси. Скучала? – спросил он, улыбнувшись.

Я сглотнула.

– Ну, – начала я, – привет, Эрик…

ГЛАВА 48

Разговор, о котором никто не знает

Я к тебе все пути заминировал и дороги,

Я прошел сотни миль, чтоб не видеть твоей тоски,

Но сейчас я избитый. Стою на твоем пороге,

Я не смог без тебя.

Я пропал.

Я дурак.

Впусти.

Полтора года назад…

– Так, Линдси, это будет слишком жестоко, – не унималась Лиззи. – Ты уверена, что хочешь с ним так поступить? Одумайся, ты же его любишь!

– Я его не люблю, – поправила ее я. – И он мне даже не нравится.

– Ты была влюблена в него семь лет. Еще со времен школы. Дай вам шанс. Прошу!

– Нет, – отрезала я, пока мы ехали в такси.

– Но почему? – не понимала сестра.

– Может быть, потому, что он знал о моих чувствах к нему, но всегда играл со мной? – съязвила я.

– Но вы даже не встречались! – развела она руками. Я заметила, что таксист тоже был увлечен нашей драмой.

– Именно! Он не предлагал мне отношений, однако пугал всех парней, которые хотели со мной познакомиться, – напомнила я сестре. – А еще зачем-то встречался с моими подругами, тем самым настраивая их против меня и оставляя меня без друзей. А еще давай вспомним, как я решила ему признаться, а он на следующий день пришел в школу весь в засосах. Мне продолжать? – Я посмотрела на сестру в упор.

– Но тогда мы все были детьми. А сейчас мы выросли. Он вырос. Линдси, он сказал своим друзьям, что на этой вечеринке признается тебе в своих чувствах. Прямо на глазах у всех.

– Значит, я разобью ему его сердце прямо на глазах у всех, – парировала я и посмотрела в окно.

– Это слишком жестоко. Ты таишь обиду на него. Пора бы это отпустить, – не унималась сестра. – А вдруг вы созданы друг для друга?

– Если бы мы были созданы друг для друга, то он бы не вел себя как козел.

– Если бы он не вел себя как козел, то он бы тебе не нравился.

– И давно он нанял тебя в качестве адвоката? – Я повернулась к ней.

– Ты сама себе выроешь могилу. – Казалось, Лиззи чуть-чуть успокоилась. – Эрик – хороший парень. Может, в школе он и был дебилом, но сейчас…

– Лиззи, – выдохнула я, – я никогда не лезла в твою жизнь. Прошу, не лезь в мою, – попросила я сестру.

– Только не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Мы вышли из такси и пошли в сторону дома нашей общей одноклассницы. Сегодня она устраивала вечеринку в честь встречи одноклассников. Но вечер обещал быть более веселым. Я была настроена решительно.

Я увидела Эрика, который стоял в толпе парней. Он всегда был душой компании, и этот вечер не исключение. Увидев меня, он улыбнулся и помахал мне рукой. Я повторила его действия. Что ж, Эрик. Пока что я буду милой.

Я веселилась в компании одноклассников. У меня был очень дружный класс. Мы все были как одна большая семья. Мы играли в игры, они пили, пели песни и прочее. Казалось, ничто не могло испортить этот вечер. Однако Эрику было что сказать. Парень захлопал в ладоши, чтобы привлечь внимание, а затем вышел в центр комнаты, откашлялся и начал свою речь.

Я знала, что он скажет, так как его лучший друг разболтал всё Лиззи, а та мне. Но это не отменяло того факта, что я хотела услышать эти слова.

– Так, я попрошу вас выслушать меня до конца и не смеяться надо мной, хорошо?

Все его поддержали. Еще бы. Это же Эрик.

– Как вы знаете, я тот еще мерзавец, но я изменился. Вырос. Так что я решил, что пришло время. – Парень посмотрел в мою сторону. – Линдси, подойди ко мне, пожалуйста.

Девочки заохали, а парни одобрительно заулюлюкали.

Я встала со своего места и сделала вид, что ничего не понимаю.

– Давай, смелее, – подбодрил меня парень.

Я пошла к нему.

– Линдси, я давно хотел сказать, что я влюблен в тебя. Еще со школьной скамьи. – По комнате прошла волна удивления. – Думаю, все, у кого были глаза, знали об этом. И о твоих чувствах ко мне тоже. Тогда у нас ничего не вышло. Мы были детьми. Но сейчас, – он посмотрел мне в глаза сверху вниз, – думаю, мы оба готовы, чтобы начать между нами что-то большее.

Еще полгода назад я бы отдала все, чтобы услышать от него эти слова. Но сейчас они не несли в себе никакого смысла.

– Линдси, я знаю, что ты любишь, чтобы все эти романтические моменты были такими же, как и в книгах, которые ты читаешь, поэтому решил признаться именно таким образом. – Его светло-карие глаза заблестели. – Ты согласна стать моей девушкой?

И вот он, тот самый момент.

Все ждали моего ответа.

– Я? – я сделала удивленное и невинное лицо.

Парень кивнул.

– Да, я согласна, – закивала я.

Эрик улыбнулся.

– Ты думал, я так тебе отвечу, Эрик? – нахмурилась я. Парень моргнул. – После всего того, что ты сделал.

– Я сейчас не понял, – Эрик издал нервный смешок.

– Ты никогда ничего не понимал, Эрик. В этом мире существовали лишь ты и твое самомнение, – я нервно улыбнулась. – Ты лишил меня всех подруг, и для чего? Чтобы я тебя ревновала к самым близким? Ты не давал мне спокойно жить. Стоило мне забыть тебя и начать общаться с кем-то другим, как ты сразу же скидывал этого парня со счетов. Я не была твоей, но и быть с кем-то другим ты мне тоже не давал. Ты знал, что я была в тебя влюблена, и играл в свои игры «Горячо – холодно». То ты делал вид, что я центр твоей Вселенной, то делал вид, что и вовсе не знаешь меня. А когда я набралась смелости и призналась тебе в чувствах, чтобы прекратить эти качели, так ты в тот же миг переспал с моей подругой и явился в школу с трофеями на шее. Поздравляю, Эрик. Ты выиграл в номинации «Козел года»! – Я захлопала в ладоши. – И еще в номинации «Мудак года». Мне продолжать?

Он молча смотрел мне в глаза. Я видела, как он злится.

– Знаешь, что, Эрик? – Я наклонилась к нему. – Я тебя ненавижу. Ты никогда не заслуживал меня. И да, – я наклонилась к нему еще ближе, – один один.

С сим я развернулась и вышла из дома одноклассницы.

Эрик ненавидел унижение. И именно это я сделала с ним прямо на глазах у его друзей, которыми он дорожил.

В тот вечер я тоже солгала. Я не ненавидела Эрика. Но и быть с ним я тоже не могла. Мы были слишком разными, чтобы быть вместе. Я грезила о переезде в Америку, а его устраивала Канада. Наши родители не особо ладили, а круг общения был разным. Я хотела добиться чего-то в этой жизни, а Эрику было достаточно жить сегодняшним днем. Но дело было не только в этом. Я просто хотела, чтобы Эрик впервые в жизни почувствовал то же, что и я. Разочарование в том человеке, в котором ты был уверен.

***

– Впустишь? – спросил Эрик.

Я оглядела парня с ног до головы. Он почти не изменился

– Зачем? – спросила я.

– Линдси, – улыбнулся он, – да брось. Не убивать же я тебя сюда приехал.

– Точно?

– Ради бога, Линдси, – он закатил глаза. – Я приехал поговорить.

– Поговорить можно было и по телефону, – ответила ему я.

– А ты бы взяла трубку?

– Ну да.

– Ладно, об этом я не подумал. – Он почесал затылок. – Так мы можем поговорить?

Я замялась на минуту.

– Подожди меня снаружи. Я выйду через пять минут, – пробубнила я.

Зайдя внутрь, я похлопала себя по щекам. Господи, что он тут делает? И откуда у него мой адрес? Ах да. Лиззи. Держу пари, это она сказала ему мой адрес.

Я умылась, надела джинсы, толстовку и вышла из квартиры. Эрик терпеливо ждал меня, оперевшись о стену позади себя.

– Куда пойдем? – он вопросительно поднял брови.

– Тут рядом есть пекарня. Можем посидеть там, – предложила я и прошла мимо него.

– Как скажешь, – сказал он и зашел за мной следом в лифт.

Вниз мы спускались в полной тишине. Я даже не знала, о чем мне говорить с Эриком. На самом деле я думала, что лифт сейчас остановится и Эрик просто стукнет меня локтем в висок.

Мы вышли из лифта и направились к входной двери. Выйдя из дома, мы в такой же тишине дошли до той пекарни, вошли внутрь, сделали заказ и сели за столик. Было раннее утро, поэтому мы были тут одни.

– Ну, – спросила я его, сделав глоток кофе, – цель визита?

Он засмеялся:

– А ты не изменилась. Такая же прямолинейная.

– Эрик, я серьезно, – выдохнула я. – Что ты тут делаешь?

– Я же сказал, что приехал поговорить с тобой.

– Зачем?

– Ладно, на самом деле Лиззи сказала, что тебе плохо. – Эрик почесал подбородок.

Я моргнула.

– И ты только поэтому проделал весь этот путь? – не веря, спросила я.

– Ну да.

– Зачем? – снова не понимала я. – Я думала, ты меня ненавидишь после того случая.

– После того, как ты отшила меня на глазах у всех? Да, я тебя ненавидел. Но недолго. В твоих словах была правда. Я действительно вел себя как мудак, так что признаю, что заслужил тогда твой грубый отказ. – Казалось, что он говорил искренне.

Я наклонилась и посмотрела ему в глаза.

– Я не лгу, – утверждал парень. – Линдси, ты знаешь, что я никогда тебе не лгал.

Тут он был прав.

Эрик всегда говорил правду и сдерживал свои обещания.

Поэтому я спокойно выдохнула.

– И чего же ты хочешь сейчас?

– После того случая я уехал в Оттаву. А потом, когда понял, что в принципе могу вымолить у тебя прощение, я узнал, что ты переехала в ЛА. Я бы прилетел сюда и раньше, но не был уверен, что ты захочешь меня увидеть, – признался парень.

– И что же изменилось?

– Лиззи сказала, что ты совсем не вывозишь. Она не говорила, что произошло. Просто сказала, что было бы неплохо, если бы я прилетел.

– И ты прилетел, – заключила я.

– Ну да.

Ох Лиззи. Она еще со школы считала нас с Эриком идеальной парой.

– Я не знаю, что сказать, – призналась я.

– Просто расскажи, что произошло, – спокойно попросил он.

Я исподлобья посмотрела на парня.

– Линдси, честно, я прилетел сюда, чтобы просто поговорить. Больше никаких игр. Я устал с тобой воевать, – выдохнул он. – Мы постоянно с тобой были как кошка с собакой. Давай прекратим это? Это не имеет уже никакого смысла. Я просто хочу знать, что с тобой произошло.

– Всё со мной нормально, – отрезала я.

– Поэтому у тебя биполярное расстройство?

– Что? Откуда ты…

– Лиззи, – ответил он мне на незаданный вопрос.

Я закатила глаза.

– Выкладывай, Линдси. Честно, я не использую это против тебя.

Я смотрела на него минуту, а потом подумала. К черту. Что он мне сделает? Посмеется надо мной? Все равно! Хуже быть уже не может.

– Ладно, слушай… – я наклонилась ближе и рассказала ему все, что со мной произошло за прошедший год.

– Теперь понятно, почему у тебя такие грустные глаза, – подметил он.

– Я чертовски устала, – призналась я.

– Но самоубийство не выход. Черт возьми, чем ты думала? – разозлился он.

– Если бы я захотела, чтобы кто-то выносил мне мозг по этому поводу, то я бы рассказала об этом Лиззи, – съязвила я.

– Ты ведь не понимаешь серьезности того, что ты делаешь? – удивился он. – Да никакой Генри, или Дан, или кто там еще был в твоей крысиной компании не стоят твоей жизни.

– Никто из них не виноват в том, что я сделала, – выдохнула я.

– А кто виноват?

– Я.

– Да почему ты вечно себя во всем обвиняешь?

– Потому что я потеряла бдительность и поверила этим людям. Очаровалась и разочаровалась. Мои проблемы, – пожала я плечами.

– И как ты сейчас?

– Планирую уволиться и переехать, – я сделала глоток своего остывшего кофе.

– А с Генри что?

– А что с ним?

– Он тебе нравится? Не лги мне, – он поднял вверх указательный палец. – Я тебе никогда не лгал.

– Я не знаю. Я понимаю, что он не должен мне нравиться, но…

– Я понял, – кивнул Эрик. – И что ты будешь делать?

– А что я могу сделать? – не понимала я.

– Это тебя гложет, да?

Я кивнула:

– Качели с Генри выводят меня из себя.

– Тогда, может, стоит прекратить это? – предложил он.

– Думаешь?

– Уверен. Сначала посиди в тишине и реши для себя, действительно ли ты любишь его настолько, что готова пожертвовать своим душевным спокойствием ради него.

– Я не люблю его. И в любовь я не верю. Только в химию, – сразу отрезала я.

– Тогда тем более. Прекрати лгать себе. Черт возьми, Линдси, ты же была другой. Что с тобой стало? Раньше, если тебе что-то не нравилось, ты сразу же уходила. А теперь – взгляни на себя. Ты погрязла в болоте.

Он был прав.

У меня было золотое правило: если наелась – встань и выйди из-за стола. А я действительно уже была сыта по горло.

И тут я поняла. Я. Потеряла. Себя.

Эрик был прав. Той Линдси уже не было. Вместо нее была беззащитная девочка, которую Линдси в последний раз видела в свои десять лет в зеркале.

– Помнишь, как ты избила меня букетом роз, которые я тебе подарил? А как ты чуть не выбила мне зуб лишь только потому, что я тебя обозвал? Помнишь, как ты подралась с парнем из-за того, что он кидал камни в собаку? Где этот огонь, Линдси? Сколько тебя помню, ты пахала как лошадь, чтобы чего-то добиться в этой жизни и уехать из Квебека. И для чего? Чтобы убить себя в ЛА? Слишком глупый ход для такой умной девочки, как ты, Линдси.

– Ты приехал сюда меня хвалить? – устало спросила я.

– На самом деле не совсем. Я хочу вернуть наше общение. Ты была хорошей подругой. Я бы хотел, чтобы мы были больше чем просто друзьями, но, видимо, на это требуется еще немного времени, – признался парень. – Я изменился. Правда. Я больше не намерен во что-то с тобой играть.

Я ему верила.

– И что ты предлагаешь?

– Я бы предложил тебе начать встречаться еще раз, но вижу, что пока ты думаешь об этом Генри. Так что я просто постою пока в стороне и буду ждать, когда он ошибется в очередной раз, – радостно заявил Эрик. – А пока давай снова попробуем стать друзьями? – он вытянул передо мной свой мизинец. – Мир?

– Мир, – я скрестила наши мизинцы и улыбнулась.

Мы вышли с Эриком из пекарни, погуляли по городу и поговорили обо всем. Он рассказывал о своих планах на жизнь и пару раз даже бросил фразу, что готов к переезду в Америку. Также он рассказывал о том, что произошло с ним за последний год. Его жизнь не отличалась особой драмой, но пара увлекательных моментов все же была. У него был вечерний рейс в Оттаву, поэтому я поехала с ним в аэропорт, чтобы проводить его.

– Ну вот и все, Линдси, – парень раскрыл свои объятия. – Пиши, звони.

Я обняла его.

– Удачного перелета, – сказала я.

– И помни, – начал он, – если что, то я рядом.

Я кивнула.

– Спасибо тебе, Эрик.