Текст книги "Радио молчание"

1. Летний семестр
b)

Алед Ласт в моей постели

Я не люблю пускать людей в свою комнату – боюсь, что они раскроют мои секреты. Например, узнают о моем увлечении фан-артом, посмотрят историю браузера или обнаружат, что я до сих пор сплю с плюшевым мишкой.

Еще меньше я люблю, когда кто-то оказывается в моей кровати. В двенадцать лет подруга осталась у меня с ночевкой, и мне приснился кошмар о «Тамагочи», который разговаривал пугающе низким голосом. Я спросонья ударила подругу по лицу, она расплакалась, и у нее потекла кровь из носа. Отличная метафора для всех моих отношений с друзьями.

И тем не менее тот вечер для Аледа Ласта закончился в моей постели.

Ха-ха.

Но не в том смысле, что вы подумали.

Когда мы с Аледом сошли с поезда – хотя Алед скорее вывалился на перрон – и преодолели каменную лестницу, которая соединяла станцию с нашим городком, он объявил, что его ключи от дома остались у Дэниела Юна. Алед положил их в карман куртки, а куртку надел Дэниел. Так что теперь он не может попасть к себе – маму будить нельзя ни в коем случае, потому что она обещала «оторвать ему голову». Прозвучало это довольно убедительно, и на несколько секунд я даже поверила Аледу. Его мама входила в родительский комитет нашей школы и была довольно грозной женщиной. Я ее откровенно побаивалась и подозревала, что она может играючи раздавить мою самооценку и скормить ее собаке. Впрочем, это было несложно.

Так или иначе, я в шутку спросила Аледа: «Так ты что, хочешь переночевать у меня?» – а он навалился мне на плечо и задумчиво протянул: «Ну…» – и я рассмеялась, словно предвидела подобное развитие событий с того момента, как нашла его на полу в клубе.

Поэтому я просто вздохнула:

– Ладно.

К счастью, Алед сразу отрубился, а я не принадлежала к числу сорокалетних дамочек, которые считают, что мальчики и девочки не могут просто спать в одной кровати.

На пути к моей комнате Алед не сказал ни слова. Когда я вышла из ванной, где переодевалась в пижаму, он уже крепко спал, отвернувшись к стене. Его грудь медленно поднималась и опадала. Я выключила свет.

Следующие два часа я с тоской думала, что нужно было согласиться на предложение Майи и пропустить еще пару шотов. Тогда я бы тоже сразу уснула и не пришлось бы коротать время, играя в телефоне, листая тамблер и разглядывая затылок Аледа, освещенный бледно-синим ночником. В последний раз я делила свою большую двуспальную кровать с Кэрис, когда нам было по пятнадцать лет. Это случилось за несколько дней до того, как она сбежала. Если прищуриться, можно было подумать, что рядом лежит не Алед, а Кэрис. Те же светлые волосы и заостренные эльфийские уши. Но когда я снова открыла глаза, то отчетливо поняла, что это не Кэрис, а Алед. И по какой-то причине это меня успокоило. Не знаю почему.

Аледу не помешало бы постричься. А его свитер – до меня наконец дошло – принадлежал Дэниелу.

Сама знаю

Я проснулась первой, в одиннадцатом часу. Алед за всю ночь даже не пошевелился, поэтому, перед тем как вылезти из-под одеяла, я на всякий случай проверила, жив ли он (жив). Я коротко пробежалась по решениям, принятым прошлой ночью. Все они полностью соответствовали моему представлению о себе как о человеке, легко поддающемся влиянию, который готов пожертвовать своими планами и половиной кровати, чтобы гарантировать безопасность едва знакомых людей, а еще не стесняется задавать неудобные вопросы, чтобы потом глубоко о них сожалеть… В общем-то, не удивительно, что в итоге Алед Ласт оказался у меня в спальне. Типичная Фрэнсис. И что я ему скажу, когда он проснется?

Привет, Алед. Ты в моей постели и, скорее всего, не помнишь почему. Поверь, я не тащила тебя сюда силой. Кстати, о том необычном подкасте, который ты выпускаешь на ютьюбе, – я уже несколько лет схожу по нему с ума.

Я спустилась вниз, чтобы рассказать все маме до того, как она обнаружит в моей комнате Аледа и решит, что ее дочь тайком завела маленького блондинистого бойфренда.

Мама сидела в гостиной в кигуруми[4]4
  Пижама-комбинезон с капюшоном.


[Закрыть] -единороге и смотрела «Игру престолов». Когда я вошла и плюхнулась на диван рядом с ней, она оторвалась от экрана.

– Доброе утро. – В руках у мамы была пачка цельнозерновых подушечек для завтрака. Она отправила одну в рот и пристально на меня посмотрела. – Не выспалась?

– Есть немного, – кивнула я, не зная, как ненавязчиво завести разговор об Аледе.

– Повеселилась на дискотеке? – с усмешкой спросила мама. Притворяться, что она совершенно не разбирается в жизни подростков двадцать первого века, ей нравилось ничуть не меньше, чем отпускать саркастичные замечания в разговорах с учителями. – Потусила? Оторвалась?

– Ну да, мы джайвили[5]5
  Джайв – танец, разновидность свинга с быстрыми и свободными движениями.


[Закрыть] и все такое, – ответила я и изобразила несколько танцевальных движений.

– Что ж, это замечательно. Глядишь, так и переспишь с кем-нибудь.

Я расхохоталась: сама мысль о том, что я с кем-нибудь «пересплю», казалась абсурдной.

Но потом мама с нарочитой неторопливостью нажала паузу на пульте, отложила подушечки в сторону и посмотрела мне прямо в глаза. Пальцы она сцепила в замок на колене, отчего стала похожей на школьную директрису.

– Кстати говоря. Я тут гадаю: что за очаровательный молодой человек спит у тебя наверху?

Ну хоть придумывать ничего не пришлось.

– Точно, – со смешком кивнула я. – Очаровательный молодой человек.

– Я заглянула к тебе, чтобы забрать вещи в стирку, а там он лежит. – Мама раскинула руки, словно заново переживая случившееся. – Сначала я приняла его за гигантского плюшевого мишку. Или за одну из тех японских подушек с персонажами из мультиков – ты мне показывала в интернете, помнишь?

– Ага… Нет, он настоящий. Настоящий мальчик.

– И он был одет, так что, полагаю, никаких шпили-вили сегодня не случилось.

– Мам, даже когда ты используешь выражение «шпили-вили» в ироничном ключе, мне все равно хочется залить уши суперклеем.

Мама ничего не ответила, я тоже сочла за лучшее помолчать, но тишина, повисшая в гостиной, была нарушена грохотом на втором этаже.

– Это Алед Ласт. Брат-близнец Кэрис.

– Брат твоей подруги? – хмыкнула мама. – Напоминает сюжет романтической комедии.

Забавное замечание, но у меня почему-то пропало желание смеяться, да и мама посерьезнела.

– Что происходит, Фрэнсис? Я думала, ты будешь гулять с друзьями до утра. Бога ради, ты должна была хорошенько отметить конец четверти, перед тем как увязнуть в подготовке к экзаменам.

Глаза мамы наполнились сочувствием. Она всегда считала, что я слишком парюсь из-за учебы. Моя мама была непохожа на «нормальных» родителей и вела себя соответствующе, но, на мой взгляд, именно это делало ее совершенно потрясающей.

– Алед напился, так что мне пришлось отвести его домой. Только он забыл ключи, а его мама просто цербер в юбке, поэтому он заночевал у нас.

– Точно, Кэрол Ласт. – Мама поджала губы и сощурилась, что-то припоминая. – Она всегда пытается заговорить со мной на почте.

В моей комнате снова что-то упало. Мама, нахмурившись, посмотрела вверх.

– Ты же его не покалечила, пока вы сюда добирались?

– Вроде нет, но лучше пойду проверю.

– Правильно, иди и проверь своего мужчину. А то вдруг он пытается сбежать через окно.

– Ладно тебе, мам, мои воздыхатели на такое не способны.

На маминых губах заиграла теплая улыбка, которая всегда заставляла меня думать, что мама знает что-то, о чем я даже не подозреваю. Я поднялась с дивана.

– Не дай ему уйти! – напутствовала меня мама. – Возможно, это твой единственный шанс не стать старой девой!

Я хмыкнула и вспомнила, что хотела еще кое-чем с ней поделиться.

– Мам, ты же помнишь «Город Юниверс»? – спросила я, стоя в дверях гостиной.

– Ну да, – озадаченно кивнула мама, не понимая, почему я вдруг заговорила о подкасте.

– Его записывает Алед.

Только произнеся это вслух, я сообразила, что Алед, возможно, и не вспомнит, как откровенничал со мной накануне. Отлично. Умею я создавать себе проблемы на пустом месте.

– Что? – удивленно моргнула мама. – О чем ты?

– Это он прислал мне сообщение в твиттере. Алед – создатель «Города Юниверс». Я только вчера выяснила.

Мама выжидательно на меня посмотрела.

– Ага, – покачала я головой. – Сама знаю.

Странно

Войдя в комнату, я обнаружила, что Алед сидит на корточках возле моей кровати и сжимает в руке вешалку на манер мачете. Стоило мне открыть дверь, как он резко обернулся. Вид у него был тот еще: глаза огромные, бешеные, волосы после сна торчат во все стороны. Алед выглядел ошарашенным и испуганным. Что ж, ничего удивительного.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы придумать, как начать разговор.

– Ты… собирался обезглавить меня вешалкой для пальто?

Алед моргнул, опустил свое грозное оружие и выпрямился. Страх в его глазах слегка отступил. Я окинула своего ночного гостя быстрым взглядом: естественно, на нем была та же одежда, что и вчера, – бордовый джемпер Дэниела и темно-синие джинсы. Но на абсолютно восхитительные лаймовые кеды с неоновыми фиолетовыми шнурками я обратила внимание только сейчас. Мне сразу захотелось спросить, где Алед их купил.

– О. Фрэнсис Жанвье. – Он опять-таки правильно произнес мою фамилию.

А потом выдохнул и сел на кровать.

Сегодня я смотрела на него совершенно другими глазами. Теперь, когда я знала, что Алед – Создатель и голос Радио Молчания, он стал сам на себя не похож. Я больше не видела в нем безликую тень Дэниела Юна, парня, который с улыбкой соглашается со всем, что ты говоришь, и, если подумать, является самым скучным индивидуумом в известной нам Вселенной.

Алед был Радио Молчанием. Он больше двух лет создавал шоу на ютьюбе. Творил прекрасную, безграничную историю.

Я почувствовала, что сейчас расплачусь от избытка эмоций, как какая-нибудь несдержанная фанатка. Вот только опозориться мне не хватало.

– Боже мой. – В трезвом состоянии Алед снова был тихим, словно не привык к нормальному человеческому общению и ему приходилось прикладывать усилия, чтобы разговаривать вслух. – Я думал, меня похитили.

Он спрятал лицо в ладонях и замер в такой позе. Я неловко переминалась в дверях.

– Ну… извини, – сказала я, сама не зная, за что прошу прощения. – Это была твоя идея. Не то чтобы я силой тебя сюда затащила. Никаких скрытых мотивов у меня не было.

Алед вскинулся, глаза у него снова расширились, и я раздраженно простонала:

– Знаю, знаю, именно так говорят все, у кого есть скрытые мотивы.

– Как-то неудобно. – Губы Аледа изогнулись в намеке на улыбку. – Это ведь я должен просить прощения.

– Согласна, неловко получилось.

– Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Ну… – Я запнулась. – Останавливать тебя я не собираюсь. Я же тебя не похищала.

Алед смерил меня долгим взглядом.

– Погоди. Мы же не… мы ведь не переспали?

Это прозвучало так нелепо, что я фыркнула со смеху. Оглядываясь назад, я понимаю, что это было довольно-таки грубо с моей стороны.

– Нет, не переживай. Все в порядке.

– Хорошо. – Алед опустил глаза. Интересно, о чем он подумал? – Да уж, это было бы реально странно.

В комнате снова повисло молчание. Я должна была сказать что-нибудь о «Городе Юниверс» до того, как Алед уйдет. Сам-то он явно забыл о нашем вчерашнем разговоре. А я была совершенно бездарной лгуньей – и хранить секреты тоже не умела.

Алед наконец отложил в сторону вешалку, которую все это время сжимал в руке.

– У тебя классная комната, – застенчиво сказал он и кивнул на постер «Добро пожаловать в Найт Вэйл». – Мне нравится «Добро пожаловать в Найт Вэйл».

Еще бы он ему не нравился! Подкаст «Добро пожаловать в Найт Вэйл» я обожала почти так же сильно, как «Город Юниверс». Но «Город» все-таки чуточку сильнее – его герои мне были больше по душе.

– Я не знал, что ты увлекаешься такими вещами, – продолжил Алед.

– Ну… – протянула я, не понимая, к чему он клонит. – Да, увлекаюсь.

– Я просто думал, что тебе… ну… нравится учиться и… э-э… ты же староста, так что… вот.

– И то правда. – У меня вырвался неловкий смешок. Вся моя жизнь вращалась вокруг учебы, так что Алед в своих рассуждениях недалеко ушел от истины. – Да, я парюсь из-за оценок, и должность старосты добавляет головной боли, но я собираюсь поступать в Кембридж, поэтому приходится вкалывать.

Пока я говорила, Алед смотрел на меня не моргая и медленно кивал.

– Да, понимаю, – пробормотал он, когда я замолчала, но по всему было видно, что постер «Найт Вэйла» волнует его куда больше, чем мои университетские амбиции. Потом Алед сообразил, что пялиться невежливо, отвел взгляд и сказал: – Прости, мне, наверное, пора.

Он встал и пригладил волосы рукой.

– Я пойду. Вряд ли мы еще увидимся.

– Почему?

– Потому что я заканчиваю школу в этом году.

– О.

– Ага.

Мы уставились друг на друга. Ситуация становилась все более неловкой. Я вспомнила, что на мне пижамные штаны с черепашками-ниндзя.

– Вчера ты сказал, что «Город Юниверс» – твой подкаст, – выпалила я с такой скоростью, что испугалась, что Алед меня не расслышал. Поскольку естественным образом ввернуть это в разговор не получилось, я решила: лучше уж так, чем вообще никак. Просто мой девиз по жизни.

Алед побледнел и отступил на шаг.

– Я сказал тебе… – начал он и оборвал себя на полуслове.

– Не знаю, что ты помнишь о вчерашнем вечере, но я… – Я тоже решила взять паузу перед тем, как выставить себя полной сумасшедшей. – Я очень люблю твое шоу. И слушаю его с момента запуска.

– Что? – с искренним удивлением спросил Алед. – Но это же почти два года…

– Ага, – рассмеялась я. – Как тебе такое?

– Это в самом деле… – сказал он чуть громче. – В самом деле впечатляет.

– Мне правда очень нравится подкаст, и герои – они такие проработанные и достоверные! В особенности Радио. Идея с агендерным персонажем совершенно гениальна. Эпизод, в котором впервые появляется женский голос, я переслушивала, наверное, раз двадцать. Но самые крутые эпизоды – те, где не знаешь, кто говорит: парень или девушка. Я имею в виду, что, по сути, эти голоса ведь не мужские и не женские, верно? У Радио же нет пола. И напарники у него просто шикарные! По-моему, круто, что между ними и Радио нет сексуального напряжения, как в «Докторе Кто», они просто люди, полноценные личности. И здорово, что они не всегда друзья Радио, иногда они даже его враги. Каждая история просто невероятная, невозможно угадать, чем все закончится, и сквозной сюжет тоже на высоте! Я до сих пор не представляю, почему Радио не снимает перчатки, что скрывается в Темно-синей башне, встретит ли он когда-нибудь Вульпеса… И даже не собираюсь спрашивать, что за тайны связаны с Февральской Пятницей, потому что это разрушит всю интригу. В общем… Это потрясающе, и я просто не могу передать, как сильно люблю «Город Юниверс». Честное слово.

На протяжении моей пламенной речи глаза Аледа становились все больше и больше. Где-то посередине он снова сел на кровать. Ближе к концу спрятал пальцы в рукава джемпера. Едва закончив, я тут же пожалела, что открыла рот.

– Я прежде не встречал фанатов «Города Юниверс». – Голос Аледа снова сделался еле слышным. Он вдруг рассмеялся и прикрыл рот рукой, совсем как прошлой ночью. Я не в первый раз задалась вопросом, зачем он это делает.

Я отвела взгляд.

– А еще… – Интересно, сейчас подходящий момент, чтобы сообщить Аледу о том, что я Тулуз – художница, с которой он переписывался в твиттере? Я вдруг живо представила, как вываливаю на Аледа эту новость, он пугается, а я показываю ему все тридцать семь альбомов с эскизами, чем пугаю еще больше, он обзывает меня чудилой, бежит прочь и до конца своих дней старается со мной не пересекаться. Я покачала головой. – Забыла, что хотела сказать.

– Ладно, – кивнул Алед и убрал руку от лица.

– Видел бы ты меня вчера, когда я узнала, что ты – автор подкаста. – Я выдавила из себя смешок, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

Алед улыбнулся, но по глазам было видно, что он нервничает.

– В общем… – Я ковырнула носком пол. – Если хочешь, можешь идти домой. Прости.

– Не извиняйся, – прошептал он.

Довольно сложно не извиняться за то, что извиняешься.

Алед встал, но к двери не пошел. Мне почудилось, он хотел сказать что-то, но не мог подобрать слова.

– Или… Можешь сначала позавтракать. Я не настаиваю, если ты не…

– М-м… Неудобно как-то, – пробормотал Алед и слабо улыбнулся. А я, кажется, впервые поняла, о чем он думает.

– Да ладно. У меня редко бывают гости, так что приятно для разнообразия с кем-нибудь позавтракать! – Только произнеся эти слова, я сообразила, насколько жалко они прозвучали.

– Ну, если ты не против, – наконец согласился Алед.

– Супер.

Он в последний раз окинул взглядом мою комнату, задержавшись на письменном столе, заваленном черновиками и заметками. Затем скользнул глазами по скомканным листам бумаги на полу и повернулся к книжным полкам, где томики классической литературы, которые я планировала прочитать к собеседованию в Кембридже, стояли вперемежку с DVD-дисками, включая полную коллекцию мультфильмов студии «Гибли»[6]6
  Студия «Гибли» – японская анимационная студия, основанная в 1985 году режиссером и сценаристом Хаяо Миядзаки. Среди самых известных картин студии – «Мой сосед Тоторо», «Принцесса Мононоке», «Унесенные призраками», «Ходячий замок».


[Закрыть], которую мама подарила мне на шестнадцатилетие. Наконец Алед посмотрел в окно на собственный дом. Я не знала, за каким из окон находится его комната.

– Я еще никому не рассказывал о «Городе Юниверс». Боялся, что меня сочтут странным.

У меня была сотня вариантов ответа на это признание, но я ограничилась простым:

– Та же история.

Мы замолчали, давая друг другу время переварить услышанное. Я до сих пор не знаю, был ли Алед рад тому, что открылся мне. Иногда мне кажется, все бы сложилось куда лучше, сделай я вид, что ни о чем не догадываюсь. А иногда – что сказать ему правду было самым верным решением в моей жизни.

– Ну так мы… идем завтракать? – спросила я, уже понимая, что наш разговор, начавшийся со случайной встречи и невероятного совпадения, просто так не закончится.

– Конечно, – кивнул Алед. Его голос был по-прежнему тихим и робким, но ответ прозвучал так, словно ему действительно хотелось задержаться и поговорить со мной еще немного.

Мы заработаем миллионы

Алед не стал у нас засиживаться – наверное, догадался, какая эмоциональная буря бушует у меня в душе, и решил не усугублять ситуацию. Но я все равно успела сделать ему тост и даже не слишком докучала вопросами, хотя они буквально жгли мне язык. Спросив, кто еще знает, что он стоит за «Городом Юниверс» (только Дэниел), и почему он занялся подкастом (от скуки), и как он проделывает все эти штуки с голосами (специальная программа), я поняла, что пора взять себя в руки и успокоиться. Так что я приготовила хлопья с молоком и села за стол напротив Аледа. Хотя лето еще не наступило – на дворе стоял май, – яркое солнце светило через кухонное окно мне в глаза.

Мы болтали обо всяких обычных вещах вроде школы, каникул и подготовки к экзаменам. Оказалось, что мы оба успели сдать искусство, но у Аледа впереди маячили английская литература, история и математика, а у меня – английская литература, история и политология. Аледу все прочили высшие баллы, что неудивительно, ведь он собирался поступать в один из топовых университетов. Сам Алед признался, что почему-то не переживает за результаты экзаменов. Я переживала так сильно, что у меня волосы лезли клочьями, но сочла за лучшее об этом умолчать.

Когда Алед тихо поинтересовался, нет ли у нас дома обезболивающих, я наконец обратила внимание, что глаза у него красные и слезятся, а к тосту он почти не притронулся. Я навсегда запомнила Аледа таким, каким он был в тот день у нас на кухне. Из-за солнца казалось, что волосы и кожа у него почти одного цвета.

– Ты часто тусишь? – спросила я, протягивая Аледу парацетамол и стакан воды.

– Нет. – У него вырвался смешок. – Если честно, я не фанат такого времяпрепровождения. Наверное, меня можно назвать лузером.

– Я тоже не люблю тусить, – призналась я. – Вчера я в первый раз пошла в клуб. И там воняло потом куда сильнее, чем я ожидала.

Алед снова засмеялся, прикрыв рот рукой.

– Точно, отвратительное местечко.

– Там стены были мокрые!

– Да!

– Лучше бы они водяную горку устроили. Уверена, клуб бы от этого только выиграл. – Я изобразила рукой, как лечу зигзагами по водяной горке. – Пьяный спуск. Я бы за такое заплатила.

Почему я это сказала? Я почти ждала, что прочитаю во взгляде Аледа недоуменное «Фрэнсис, о чем ты говоришь?», – но не дождалась.

– А я бы заплатил за пьяный надувной замок, – вдруг заявил Алед. – Почему бы не открыть в клубе зал с батутом вместо пола?

– Или устроить там детский игровой центр.

– Ты бывала в Monkey Bizz?[7]7
  Сеть детских игровых центров с горками, батутами и прочими развлечениями.


[Закрыть]

– А то!

– Помнишь, там в дальней части есть качели из покрышек, с которых можно спрыгнуть прямо в бассейн с шариками? Я бы покачался!

– О да! Слушай, нам нужно открыть клуб с такими аттракционами. Мы заработаем миллионы!

– Если не больше.

После этого Алед наконец занялся тостом, а я – своими хлопьями. Мы молчали, но вся неловкость куда-то испарилась.

Когда Алед уже стоял в дверях, я спросила:

– Где ты купил такие кеды? Они потрясающие.

Алед посмотрел на меня так, будто я сообщила ему, что он выиграл в лотерею.

– На ASOS.

– О, круто.

– Только они… – Он запнулся, словно застеснялся того, что собирался сказать. – Знаю, выглядят странно. Я нашел их в разделе женской обуви.

Я бросила взгляд на его ноги.

– Да? Но они не похожи на женские кеды. И на мужские тоже. Это просто кеды. – Я подняла глаза и улыбнулась, не зная, что еще сказать. Алед смотрел на меня с абсолютно непроницаемым лицом. – У меня есть пальто от Topman[8]8
  Магазин мужской одежды.


[Закрыть]. И поверь мне на слово, за лучшими рождественскими свитерами нужно идти в мужской отдел Primark.

Алед Ласт снова натянул рукава на пальцы.

– Спасибо за все, что ты сказала о «Городе Юниверс», – пробормотал он, избегая встречаться со мной взглядом. – Это… очень много для меня значит.

Вот он – подходящий момент, чтобы все ему рассказать.

Сообщить, что я – та художница, которой он писал в твиттере.

Но я его не знала. Не представляла, как он отреагирует. Да, Алед был создателем «Города Юниверс», что делало его самым крутым человеком на свете, но из этого не следовало, что я могла ему доверять.

– Без проблем, – кивнула я.

Когда Алед, махнув мне на прощание, пошел по нашей подъездной дорожке к своему дому, я вдруг поняла, что за одно сегодняшнее утро общалась с ним больше, чем с кем-либо из сверстников за последние несколько недель. И подумала, что мы могли бы стать друзьями. Хотя это было бы странно.

Вернувшись в комнату, я заметила выглядывающий из-под кровати уголок альбома. Если бы он только знал. Затем мои мысли невольно обратились к Кэрис. Стоит ли упоминать о ней? Ведь Алед знает, что мы были подругами. В конце концов, он же ездил с нами в одном поезде.

А вот о том, что я – та художница, которую он хочет привлечь в свой проект, упомянуть определенно стоило. Я чувствовала, что, если затяну с признанием, Алед меня возненавидит. А мне этого совершенно не хотелось. Из вранья ничего хорошего не выходит. Уж теперь-то я в этом убедилась.