Текст книги "Счастье быть вдвоем"

Глава 5

Луиза встала возле камина. Конрой предложил ей виски, разбавив большим количеством воды. Сделав маленький глоток, она тут же поставила бокал на камин и бросила на Вождя нервный взгляд.

– Так о чем ты хотел побеседовать?

Он насмешливо поднял брови.

– О нас. О чем же еще?

Конрой медленно потягивал виски. Голубые глаза, вызывающие у нее беспокойство, рассматривали Лу с нескрываемым удовольствием.

– Ну что, тебе понравился вечер?

– Да. – Она чувствовала себя напряженно и скованно и, как ни старалась, не могла унять дрожь в ногах. – В общем – да. Я чудесно провела время.

– Ну и хорошо. – Он кивнул с явным удовлетворением. – Приятно, что тебе передалось настроение праздника. – Вождь отставил бокал и подвинулся ближе. – А теперь посмотрим, разделяешь ли ты мое хорошее настроение.

Если раньше Лу еще сомневалась относительно намерений Вождя, то теперь ей стало ясно, чего он добивается, едва Конрой начал расстегивать блузку. Инстинктивно она подняла руки, пытаясь оттолкнуть его, но поняла неизбежность того, что должно произойти. Возможно, Луизе хватило бы сил воспротивиться, но она сама не могла побороть горячее, острое до боли желание собственной плоти. Даже простые прикосновения к чувствительной коже шеи вызывали трепетное возбуждение каждого нерва.

Дойдя до третьей пуговицы, Конрой впился в нее глазами и хладнокровно сказал:

– Я не намерен жениться на женщине, которая не способна наслаждаться здоровыми сексуальными отношениями.

– И ты хочешь попробовать, прежде чем приобретешь? – Лу хотела, чтобы ее слова прозвучали насмешливо и язвительно, однако сиплые звуки лишили их всякой убедительности.

Вождь дошел до последней пуговицы. Широко улыбнувшись, сказал:

– Да. А на твою избитую фразу я бы ответил так: лучше успеть, чем сожалеть.

Расстегнув все пуговицы, он мягким движением стянул блузку, и она легко соскользнула вниз, на ковер из овчины, к ногам Луизы. Прижав ее податливое тело, Конрой быстрым движением расстегнул бюстгальтер. Когда он тоже упал, Вождь просто впился глазами в ее обнаженное тело.

Возможно, раньше девушка наверняка испытала бы смущение и стыд, но теперь, почувствовав его неподдельное наслаждение, сама отдалась во власть пьянящего вожделения. Лу физически ощущала, как под его ласкающим взглядом твердели соски.

Еще сильнее прижимая Луизу к себе, Конрой обжег ее губы горячим поцелуем. Она лишь смутно ощущала, что на юбке расползлась молния. Продолжая неистово целовать нежные распухшие губы, он окончательно раздел девушку. В свете огня ее кожа казалась золотистой, и опять Лу, не стыдясь, испытала удовольствие, прочтя в его глазах благоговейное восхищение.

– Боже мой… – проникновенно прошептал Конрой. – Ты восхитительна, Луиза! И так соблазнительна!

С пересохшими губами, все более возбуждаясь, она наблюдала из-под опущенных ресниц, как он быстро разделся. Теперь Лу тоже приятно поразилась. Мягкий отблеск огня играл на его мужественной фигуре, напоминавшей греческого бога, отлитого из бронзы.

Стройный и статный, Конрой властно обнял девушку, и, когда их губы вновь соединились в страстном поцелуе, она почувствовала, как его рука с осязаемой чувственностью поглаживает ее грудь, задержавшись, гладит соски, потом передвигается ниже, спускаясь к животу, и наконец, к… Совершенно обессиленная, Лу ощущала, что его пальцы разжали тесно сжатые ноги, и тогда, оторвавшись от него, Луиза, задыхаясь, слегка укусила его плечо. Они медленно опустились на пол. Нахлынувшее страстное желание, охватившее Лу, почти лишило ее сознания. Его рука побуждала ее к эротической страсти.

Конрой поцеловал ее шею, где заметно бился пульс, затем его губы медленно, запечатлевая жгучие следы, стали передвигаться по нежному, мягкому телу все ниже, к твердому, до боли напрягшемуся соску.

Тихий, дошедший из глубины стон сорвался с ее губ. Лу вдруг дико вцепилась в его волосы, когда Конрой тяжестью тела придавил ее. Она почувствовала, как раздвигаются ее ноги, извивается тело, подчиняясь его настойчивому желанию. На какой-то миг пронзила острая боль, когда он вторгся в глубину ее сладостного тела. Исступленные стоны нарушили тишину, когда Конрой начал делать медленные ритмичные движения, овладевая девушкой.

Не чувствуя больше ничего, кроме любовного жара, в котором, казалось, плавился каждый нерв, Лу уткнулась лицом в его шею, колыхаясь в волнах неистовой страсти. Ощущая всем телом, вкус и запах его плоти, она воспламенялась и возбуждалась до самого предела. Он издал вдруг приглушенное, почти звериное рычание, и его тело конвульсивно содрогнулось, когда он утолил таившуюся страсть. Она больно впилась пальцами в мускулы его крепкой спины. Бушующий поток стих, прилив закончился. Он нежно целовал глаза Луизы, пока не успокоилось ее бурное дыхание, затем перевернулся на бок, посмотрел на лицо. Его влажный лоб блестел, что вызывало у Луизы чувство тихого, ленивого удовлетворения.

– Я ведь говорила, что я – девушка.

Поцеловав кончик носа, Вождь потянул ее за мочку уха.

– А я ни на минуту и не сомневался в твоей невинности.

– Лгун, – прошептала она. – И ты не мог подождать, чтобы убедиться в моей правдивости?

Голубые глаза опять сверкнули издевкой.

– Точно так же, как и ты не смогла подождать, чтобы доказать это. И судя по твоим стонам, такой эксперимент пришелся тебе по сердцу.

Луиза, мягко улыбнувшись, сказала:

– А был ли хоть малейший шанс у неопытной хрупкой девушки оказать сопротивление такому мужчине, как ты? Пара глотков виски… роскошный ковер перед камином… приглушенный свет. Скольких женщин ты уже заманил в это любовное гнездышко, а?

Конрой неясно гладил ее затылок.

– Я уже потерял счет. Это тебя беспокоит?

Луиза наклонила голову, шаловливо поцеловала его сосок и прошептала:

– Нет. Но мне хотелось бы знать, что я представляю собой в сравнении с теми, которых ты любил.

Сделав вид, что задумался, он с ухмылкой ответил:

– Почти близка к лучшим.

– Только почти? – домогалась она. – Гм… Ты оскорбляешь мои чувства. Если бы ты считал себя настоящим джентльменом, смог бы солгать, уверив меня, что самая лучшая – я.

Конрой пожал плечами.

– Хорошо. Ты – лучшая. Другие не идут с тобой ни в какое сравнение.

– Даже Джулия? – спросила Луиза с невинным видом.

На лице Вождя появилось жесткое выражение, он даже приподнялся, будто она надавила на самый обнаженный нерв, и Луиза вздрогнула, почувствовав, как любовная теплота уступает место явному раздражению.

– Отношения с Джулией тебя совершенно не касаются, – грубо отрезал он.

Ее обида мгновенно сменилась негодованием, и, когда оба поспешно оделись, она спросила вызывающе дерзко:

– Она – твоя подруга?

Лицо Конроя помрачнело еще больше:

– Я же сказал, это – не твое дело.

Луиза возмущенно взглянула на него, не веря ушам. Неужели все мужчины так жестоко бесчувственны? – спрашивала она себя. Сначала возносят на неимоверную высоту, потом – беспощадно сбрасывают.

– Почему это не мое дело? – возмутилась она. – Еще недавно я была девушкой, поверила, что ты влюблен в меня. Разве я не заслужила права хотя бы на некоторое внимание, хоть на какую-то чуткость?

– Ты занималась сексом, потому что хотела сама, – безжалостно констатировал Конрой. – Мы доставили друг другу удовольствие, вот и все. Это ясно, как дважды два – четыре, и если ты пытаешься относиться к этому по-другому, то явно заблуждаешься.

Луиза посмотрела на него с холодной горечью.

– Да, ты прав, Конрой. Я заблуждалась. Мне показалось, что впервые в жизни встретила честного, порядочного мужчину, которого могла бы полюбить. Но и на этот раз я ошиблась, не так ли? Ты, может, красив, богат и знатен, но ведешь себя, как бессердечная скотина!

С презрительно поднятой головой Лу направилась к двери, но он преградил ей дорогу. Свет огня отражался в глазах Вождя, огненные блики угрожающе пробегали по внезапно обострившемуся лицу.

– Ты отравила вечер, который надолго бы остался в памяти.

Она изумилась.

– Я? Это я его испортила?

– Да, ты. Ты и твоя чертова ревность.

– Ревность? – повторила Луиза. – Я… и ревность? – Она язвительно усмехнулась. – Да ты фантазируешь!

– Тогда почему спросила о Джулии? – требовательно сказал Конрой. – Если ты не ревнуешь, зачем же интересуешься моими женщинами?

В этом обвинении определенно была неприятная, но жестокая логика, и Лу пробормотала:

– Я… я говорила тебе. Глупо, но я вообразила, что… что…

Она заикалась, затем ее голос совсем сорвался, и Луиза сжала губы.

– Вообразила, что влюбилась в меня, – сухо закончил он. – Ну что ж, весьма польщен. Надеюсь, твоя голова не пойдет кругом от того, что ты меня возбуждаешь? Ты еще не заслужила исключительное право на мое время и на мое чувство. И пока я не предложил тебе стать Первой леди клана, буду, черт побери, проводить время с любой женщиной, которая мне понравится.

В ярости Луиза бросила:

– Прекрасно, мистер Конрой! Я не возражаю. Но и ты запомни: для тебя теперь – меня нет. А ну, убери руки, дай мне пройти!

С глазами, полными слез, ощущая бешенство и боль, она хлопнула дверью и, спотыкаясь, взлетела по лестнице к своей комнате.

После короткого тревожного сна Луиза встала утром с тяжелой головой, тем не менее, полная решимости вернуться к прежней жизни с ее радостями и бедами.

Надев спортивный костюм и кеды, она раскрыла окно и глубоко вздохнула. Яркий, чистый рассвет пахнул морем и душистой сосновой смолой. За деревьями шумел прибой, доносился рокот волн, ласково лизавших берег.

Злость и боль исчезли. Осталось лишь смешанное чувство вины и сожаления. Теперь она честно признавалась, что была не права, чем и вызвала раздражение Конроя. Ведь она сама постоянно заявляла, что не намерена выходить за него замуж, а значит, не имела права заводить разговор о Джулии.

Энергично отвергая обвинение в ревности, она сердцем понимала, что допустила классическую женскую ошибку, отождествив секс с любовью, хотя мужчины всегда стремятся утвердить свое превосходство. Как же она позволила себе влюбиться в этого непредсказуемого и загадочного человека? А если действительно так, почему же она стоит здесь, оправдывая его поведение?

Конрой уделяет ей внимание потому, что учитывает отношение местных жителей к Бетти, к традициям Фрелла, легендам, да и Бог еще знает что! Конечно, он ее бросит в подходящий момент и выберет женщину, которую пожелает сам.

В подавленном настроении Луиза отошла от окна, убрала постель и, набравшись решимости, спустилась вниз. Остановилась в вестибюле, стараясь уловить какие-либо признаки жизни, но в доме было тихо. Девушка открыла парадную дверь и, выйдя в сад, направилась по сосновой аллее, которая привела ее к отмели. Постояла задумчиво у самой кромки, наблюдая за игрой волн и белоснежными чайками, с криком носившимися над морем. Слева бухту огибал берег, уходя в сторону деревни. Подумав, Лу резко побежала в противоположную сторону.

Сырой песок затруднял движения, и скоро девушка стала задыхаться. Перешла с бега на ходьбу, восстановила силы и засеменила трусцой. И вдруг широко открыла глаза от изумления: ее взору открылась необычайной красоты панорама. Чтобы полюбоваться простором, она влезла на ближайшую скалу и долго смотрела на бирюзовые гребешки, что тихо накатывались на ослепительно белый песок. Огромные дюны, сияющие на солнце, причудливые скалы из красного гранита – все напоминало фантастическую страну, которой не коснулась цивилизация. Это место, казалось, создано Богом для поэтов, искавших здесь вдохновения, и беспокойных душ, которые стосковались о покое.

Погруженная в свои мысли и забыв о времени, Луиза сидела на скале. Наконец, тяжело вздохнув, поднялась и направилась к дому.

От свежего воздуха у нее разыгрался аппетит, запах жареного бекона так и манил на кухню. Услышав глухое ворчание Конроя, Луиза заколебалась: встреча с ним ранним утром не доставляла удовольствия, но избежать ее тоже было невозможно. Ну что ж, решила она, пусть это произойдет сейчас, и, собрав жалкие остатки мужества, сделала глубокий вдох и вошла на кухню.

– Доброе утро, миссис Тайд!

Экономка, повернувшись от плиты, улыбнулась.

– А я только что собиралась будить вас. Пейте, пожалуйста, апельсиновый сок, а я приготовлю что-нибудь вкусненькое.

Неуютно чувствуя себя под пристальным взглядом Конроя, Луиза налила молоко в миску с кукурузными хлопьями и села за стол напротив него. Вождь допил небольшими глотками кофе и, откинувшись назад, суховато заметил:

– Ты в спортивной форме, собираешься на разминку?

– Я уже вернулась, – неохотно ответила Лу, с досадой уловив ироническую нотку в его словах. – Я поднялась час назад, занималась зарядкой на берегу.

Это, похоже, произвело впечатление, Конрой одобрительно кивнул.

– Неплохо. Свежий морской воздух весьма полезен. Ну а как прошла ночь?

– Спала как убитая, – солгала Луиза.

– Ага. Понятно. Необычайная активность тебя весьма утомила.

Изобразив невинную улыбку, Вождь повысил голос, так чтобы слышала экономка.

– Луиза просто превзошла себя накануне, миссис Тайд. Хотя такое случилось с ней впервые, она очень быстро вошла в нужный ритм и, по-моему, испытывала такое удовольствие, что могла бы заниматься этим всю ночь напролет.

Луиза поперхнулась и с ужасом посмотрела на него.

– Неужели? И что же она делала? – усомнилась экономка.

В голубых глазах мелькнул дьявольский блеск, а у Луизы замерло сердце. Неужели… Нет, он не смеет!

А Конрой, скосив глаза в ее сторону, фыркнул от смеха.

– Пошла танцевать кадриль. И как я ее ни отговаривал, она настояла на своем.

Очень забавно, подумала вконец разъяренная Луиза. Она задержала на нем взгляд и снова принялась за еду.

Конрой налил еще кофе и сказал:

– Насчет ленча не беспокойтесь, миссис Тайд. Мы будем обедать в отеле. Вернемся, вероятно, во второй половине дня. Я возьму «Ласточку», и мы отправимся в залив, где водятся лососи. – С усмешкой взглянул на Луизу. – Ты, надеюсь, не возражаешь против морской прогулки?

Как будто мое мнение что-то значит, подумала она с обидой. Отодвинув пустую тарелку, Лу холодно улыбнулась.

– Как скажешь, Конрой, если, конечно, я не помешаю тебе.

Он слегка улыбнулся.

– Конечно, не помешаешь, дорогая. Я даже настаиваю на том, чтобы ты отправилась со мной.

– Ну, в таком случае… дорогой… разве я могу отказаться?

Сарказма, прозвучавшего в словах Луизы, миссис Тайд не заметила, она только вздыхала, со счастливой улыбкой наблюдая за непринужденной беседой влюбленных.

Двумя часами позже они въехали в деревню и припарковались на территории порта. «Ласточка» оказалась первоклассным катером с закрытым кубриком. И, любуясь судном, Конрой восторженно описывал его достоинства.

Она слушала со сдержанной вежливостью, кивая головой, и наконец, перебила его:

– А где находится залив?

– Примерно в двадцати милях вниз по побережью.

Луиза бросила на него испепеляющий взгляд.

– И ты повезешь меня так далеко, чтобы посмотреть на рыбу?

– А почему бы нет?

– Ну, если честно, я не очень-то интересуюсь лососями.

Конрой недовольно нахмурил брови. Взгляд впился в девушку, он поучающе сказал:

– Это не делает тебе чести. Жена Вождя должна знать все о его владениях.

Итак, он продолжал игру. Она прикусила губу и, сохраняя спокойствие, сказала:

– Послушай, Конрой… Мы здесь одни, так что не будем притворяться, ладно? Ты не намерен жениться на мне, и незачем заниматься этой ерундой.

Конрой зло сжал губы, пальцами впился в плечи девушки и резко бросил, будто щелкнул хлыстом:

– Ты не имеешь ни малейшего представления о том, чего я в действительности хочу. Ты – просто дурочка! А женюсь я или нет, зависит только от тебя самой.

Зеленые глаза Лу смотрели на Вождя вызывающе.

– О да! Твоя жена, естественно, не может не соответствовать высокому положению Вождя. А я и забыла. Вот глупая! Мне же всегда казалось, что браки заключаются только по любви. Но тебя, похоже, это не интересует.

И хотя его пальцы несколько ослабили нажим, взгляд оставался холодным и пронзительным. Конрой снова прорычал:

– Пока ты слушалась, все шло гладко. А твоя обида опять может все испортить.

– По характеру я отнюдь не обидчива, – возразила Лу сердито. – По крайней мере, оставалась такой, пока не встретилась с тобой.

– Пока ты не встретила меня, – заметил он не без колкости, – ты и женщиной-то не была. Однако ты способная ученица и таланты раскрываешь быстро.

Она поняла, что удостоилась комплимента.

– Хорошо, – вздохнув, сказала Лу. – Давай навестим твоих любимых рыб.

– Не сейчас. – Конрой взглянул на часы. – Мне необходимо зайти в контору порта. Встретимся через час и пообедаем в отеле.

Лу посмотрела на него в полном отчаянии.

– А что мне делать целый час в одиночестве? Сидеть на пристани и томиться от безделья?

– Нет, – сказал Вождь недовольно. – Многие здесь теперь тебя знают и, естественно, попытаются познакомиться с тобой. Вот и постарайся убедить их, что интересуешься местными обычаями, или, по крайней мере, хотя бы сделай вид.

Она хотела было возразить, но Конрой уже решительно шагал к невысокому деревянному строению. Луиза постояла, сжимая от злости кулаки, затем, глубоко вздохнув, пошла к пристани, чувствуя полную безысходность. Что означает его последняя фраза? Обвинение в снобизме?

Но ведь ее всегда интересовали люди, одинаково ровно относилась она к разного рода национальным меньшинствам, хотя порой страдала от излишней доверчивости.

На углу главной улицы Луиза нерешительно остановилась, раздумывая, куда направиться дальше. Кафе она не обнаружила. Гостиничный бар встретил ее закрытыми дверями.

Бессмысленно улыбаясь прохожим, Луиза никак не решалась остановить кого-либо из них: все, казалось, спешили по неотложным делам и не намеревались заниматься болтовней. Как же ей завязать знакомство?

И вдруг придумала! Да навестить Бетти, которая живет в домике на склоне холма.

Робко постучав в дверь, Лу услышала знакомый веселый голос:

– Входи, Луиза!

Бетти уже наливала чай в стоящие на столе две кружки, и девушка опять почувствовала, как по спине побежали мурашки.

– Как… как вы узнали, что это я?

– Из сада увидела, что ты поднимаешься сюда по холму. Эти спортивные костюмы, наверное, очень удобные, – продолжала Бетти оглядывая Лу. – А на мою фигуру можно подобрать что-нибудь подобное? – И, не дожидаясь ответа, залилась веселым смехом. – Да уж, ладно, обойдусь джемпером и старой твидовой юбкой.

Она помолчала, потом опять улыбнулась, удовлетворенно кивнув.

– Ты какая-то другая. Изменилась.

– Изменилась? – настороженно спросила Луиза. – И как же?

– Ну… скажем так, стала как бы взрослее. – Бетти понимающе хихикнула. – Ну, ну, не смущайся. Подобный блеск я видела в глазах других девушек не один раз. Они сами об этом не знают, а меня трудно обмануть.

Она пододвинула стул.

– Ну, садись, попей чайку, расскажи, что тебя тревожит.

– А почему… почему вы думаете, что меня что-то беспокоит?

– Ну, нет так нет. А где Конрой?

– В порту, по каким-то делам.

Бетти кивнула.

– А ты воспользовалась случаем, чтобы навестить меня. Что ж, чудесно! – Она открыла видавшую виды табакерку и скрутила папироску.

– Говорят, прошлой ночью ты была на вечере. Понравилось?

– Да, – ответила Лу. – Я и не предполагала такого веселья. Вы здесь и в самом деле умеете развлекаться.

– Да, что-что, а выпить и потанцевать мы умеем. – Бетти прикурила и выпустила к потолку клубок дыма. – Я счастлива, что у вас с Конроем складываются отношения. Он, правда, немного упрямый, но в целом честный и справедливый.

Это мне ни о чем не говорит, подумала Луиза и, отодвинув чашку, сказала:

– Я солгала. Меня действительно тревожит, что здесь происходит, хотя и стараюсь понять. Только вы можете просветить меня. Ну, например, если Конрой должен жениться, то почему не выберет местную девушку? А невест хоть отбавляй!

Бетти вновь улыбнулась.

– И это все, что тебя беспокоит? А я думала, ты знаешь, что его суженая обязательно должна прийти из моря.

– Пожалуйста, не надо пересказывать легенду, – перебила ее Лу. – Я знаю про его мать, про бабушку… Это просто совпадение.

Помолчав, Бетти пояснила:

– Конрою нельзя жениться ни на ком из тех, кто принадлежит к нашему клану. Только девушка, появившаяся со стороны, может претендовать на его руку и сердце. Таков закон, установленный сотни лет назад. По мнению далеких предков, новая кровная линия всегда способствует развитию крепкого здорового рода.

Луиза напряженно слушала и, когда Бетти закончила, мрачно сказала:

– Однако вы не упомянули о том, что избранница должна соответствовать высокому положению Первой леди. Конрой постоянно твердит мне об этом.

– Но… но ты же достойная кандидатура.

– Конрой так не думает, – холодно перебила Лу. – Или, по крайней мере, сомневается. Он не женится на мне, Бетти!

– Что ты говоришь! Он возьмет тебя в жены. Все, о чем беспокоится Конрой…

– А кто такая Джулия? – перебила ее Лу. – От женитьбы на ней Конроя ничто не удерживает, разве не так?

Схватившись за голову, Бетти застонала, будто от страшной головной боли. Луиза подумала, что старая женщина хитрит, но, увидев бледное лицо Бетти, встревожилась.

– Бетти, что случилось? Послушайте… я не хотела расстраивать вас.

– Ничего, ничего, все в порядке. – Она будто отрешилась от мира, хотя и пыталась улыбаться. – Я снова и снова слышу эти волшебные сигналы… О чем… О чем мы беседовали?

– Не имеет значения. Отдохните, а я налью свежего чайку.

– А, припоминаю. Ты спросила про Джулию. А говорила про нее с Конроем?

– Да, но он заявил, что это – не моего ума дело.

Бетти задумчиво кивнула.

– Понимаю. Значит, Вождь имеет на то основания, и, если это так, мне следует… следует…

Ее голос сорвался, глаза широко раскрылись, устремившись в пространство. На лбу выступила испарина, а на руках, сжатых в кулаки, побелели от напряжения костяшки пальцев. Луиза бросилась к ней и, встав на колени, заглянула в безжизненные глаза.

– Бетти? Сбегать за доктором?

Она осторожно взяла руку старой женщины почувствовала неровные удары пульса. Срочно нужна помощь – возможно, начинается апоплексический удар.

И вдруг Лу обомлела. Бетти заговорила странным, хриплым голосом:

– Викинг. Он в опасности. Скажи Конрою…

Луиза мучительно сжала губы. Она что, бредит?

– Все… все будет в порядке, – сказала она как можно спокойнее. – Не беспокойтесь. А я скоро…

Бетти судорожно сжала руку Луизы.

– Тебе надо спешить. Викинг… Семь камней. Скажи Конрою…

– Он… он в порту.

– Да… да. Ради Бога, быстрее, девочка, быстрее!

Луиза не стала терять времени. Настойчивость, звучавшая в голосе Бетти, заставила ее действовать, и она, с беспокойством взглянув на женщину, бросилась по склону холма вниз к деревне.

Через несколько минут, задыхаясь от быстрого бега, Луиза ворвалась в контору порта. Конрой, крайне удивленный столь неожиданным бурным вторжением, вскочил из-за стола, крайне недовольный.

– Какого черта?..

Вместо ответа, она тяжело опустилась на стул, не в силах перевести дыхание.

Полуобняв Лу за плечи, Конрой мягко сказал:

– Не бойся, Луиза, тебя никто не обидит.

– Дело не, не во мне, – глотая слезы, проговорила она. – Бетти… У нее какой-то странный приступ… Она все время повторяет: Викинг… опасность… семь каких-то…

– Семь камней?

Девушка утвердительно кивнула.

Мрачное выражение, появившееся на его лице, свидетельствовало о том, что он понял значение этих слов. Конрой тихо выругался.

– Я должен помочь. Возможно, речь идет о жизни и смерти. Ты пойдешь со мной?

Она гневно воскликнула:

– Если бы ты хоть немного знал меня, то не задавал бы дурацких вопросов. Пошли быстрее!