Текст книги "Клуб «Темные времена»"

Глава десятая

Понедельник, 4 мая 1812 года

Следующим утром Хелен сидела за туалетным столиком и смотрела в зеркало, прижав пальцы к уголкам глаз, словно надеясь выдавить правду.

«Я покажу вам, кто вы есть».

Эта фраза запрыгнула в ее сознание подобно жабе, как только девушка проснулась. Дерби укладывала ее волосы к утренней молитве и завтраку, а ядовитая жаба ползала по мыслям Хелен, оставляя за собой мерзкий, пугающий след.

Кто она?

И что за чувства овладели сэром Мэттью?

Голова закружилась от приторного аромата жирной помады для волос и сладкой лаванды. Нежные пальцы Дерби пробежались по макушке Хелен, горничная вплетала синюю ленту в прическу хозяйки.

– Миледи, вы сегодня сильно встревожены, – осмелилась заметить Дерби.

– Вчера у Говардов я виделась с лордом Карлстоном. – Хелен провела подушечками пальцев по скулам и надавила на них. Легкая боль помогала отвлечься от беспокойства. Девушка встретилась в зеркале с взволнованным взглядом горничной. – Он признался, что ему известно о моих способностях.

Дерби оглянулась на дверь в коридор, та была плотно закрыта, Хелен проверила ее заранее.

Горничная подалась вперед и спросила:

– Что он сказал?

– Мало что. Пообещал что-то показать мне в Воксхолл-Гарденз. Что-то, что касается меня лично.

– Ох, миледи, и вы его послушаетесь? Такое странное обещание. Вы теперь ему доверяете?

– Нет, конечно.

Дерби занесла над прической жемчужную заколку:

– И все же вы достаточно ему доверяете, чтобы открыто обсуждать с ним личные темы. – Она аккуратно воткнула заколку в волосы, как бы ставя точку в своем заявлении, и принялась рыться к шкатулке в поисках второй заколки.

Хелен склонила голову, ошеломленная словами горничной, и задумалась. Дерби права. Она уже проявила недюжинное доверие по отношению к лорду Карлстону. Мало того, узнав о том, что граф разделяет ее способности – по его собственному признанию, – девушка начала видеть в нем союзника. Святые небеса, ей следует быть более осмотрительной.

Хелен отвернулась от своего отражения:

– Дерби, он знал, что у нас пропала горничная.

Горничная тут же оторвалась от шкатулки:

– Он упомянул Берту?

– Не совсем. Всего лишь предположил, что в доме исчез кто-то из прислуги.

– Подозрительно, что он заговорил именно об этом, вы так не думаете?

Хелен была вынуждена согласиться.

– И все же, судя по всему, о случае с Бертой он мало что знает. Скорее не знает почти ничего, – задумчиво проговорила она.

Дерби посмотрела на хозяйку:

– Миледи, не забывайте, что именно этот человек лгал всем в лицо, открещиваясь от убийства своей жены, а затем бежал из страны. Очевидно, он хорошо умеет обманывать. Лорд Карлстон крайне опасен.

Хелен вспомнилась жестокость, мелькнувшая в глазах графа.

– Тем не менее у нас с ним одинаковые способности. Что это говорит обо мне?..

Дерби сжала губы в тонкую линию. Хелен кивнула. Горничная права: на этот вопрос нет ответа.

* * *

– Девочка моя, твой дядюшка хочет с тобой поговорить. – Этими словами тетушка встретила вошедшую в комнату для завтрака Хелен. – Он в библиотеке.

Хелен резко остановилась, не успев убрать ладонь с ручки двери. Лицо тетушки было напряжено, а голова вжата в плечи, укрытые зеленой шелковой шалью. Во время утренней молитвы дядюшка не выглядел особенно недовольным, значит, после нее что-то произошло. Хелен тяжело вздохнула. Неужели ему доложили о том, что вчера вечером она сидела в креслах с лордом Карлстоном? Девушка надеялась на то, что их беседа тет-а-тет останется незамеченной и ее затмит скандальное поведение лорда Байрона и леди Каролины. В чем же еще она могла провиниться? Дядюшка прознал о взломанном сундучке?..

– Иди, Хелен. И не дерзи ему, дорогая. Его опять мучает боль в суставах. Он не в лучшем настроении. – Тетушка хотела что-то еще добавить, но не осмелилась. Она натянуто улыбнулась, еще сильнее вжала голову в плечи и вернулась к чтению «Таймс».

С каждым шагом вниз по лестнице в Хелен нарастало волнение. Дверь библиотеки была закрыта. Девушка остановилась перед ней и разгладила кремовую сорочку. К счастью, вырез у нее был неглубокий. Она выровняла дыхание и постучалась.

– Войдите, – произнес глухой от боли голос.

Натянув на лицо вежливую маску, Хелен вошла и закрыла за собой дверь:

– Доброе утро, дядюшка. – Она присела в реверансе. – Вы желали меня видеть?

Лорд Пеннуорт сидел в углу комнаты за своим письменным столом, склонившись над письмом. Перо, не отрываясь, скрежетало по бумаге; взгляд лорда оставался прикован к листку. Хелен молча ждала. Высокий воротник угольно-черного кашемирового сюртука скрывал и без того короткую шею, из-за чего дядюшка еще сильнее, чем обычно, походил на раздутого быка. Наконец лорд Пеннуорт опустил перо в позолоченную подставку, посыпал бумагу песком и трижды похлопал по ней, словно вбивая лист в столешницу из красного дерева.

– Ты получила письмо. – Хелен ожидала, пока дядюшка заговорит, но его слова прозвучали так внезапно, что она подпрыгнула. Он подобрал стопку сложенных бумажек, лежавших у его локтя. Облатка на них была уже разорвана. – Я прочел его.

– Вы прочли мое письмо?

– Не надо прожигать меня взглядом, дитя. Я имею право изучить любое письмо, которое приходит в мой дом, если захочу. – Дядюшка развернул страницы. – Оно от крэнсдонской потаскухи. Насколько я понял по первым строчкам, ты написала ей после того, как стало известно о ее бесстыдном поступке.

У Хелен поникли плечи.

– Это так.

– По разрешению твоей тетушки.

Хелен поджала губы – тетушку она не выдаст.

– Вы не заставите меня франкировать письма развращенным особам, – продолжил лорд Пеннуорт. – Леонора уже это поняла. А ты?

– Да, дядюшка.

– Отныне ты порвешь все связи с этой девчонкой. Никаких писем, никаких встреч. Это ясно?

Хелен замялась всего на мгновение, но и этого оказалось достаточно.

– Это ясно?! – прорычал лорд Пеннуорт, резко вскочив со стула.

Девушка отшатнулась:

– Да, дядюшка.

Он взял со стола Библию в кожаном переплете и широким шагом приблизился к племяннице:

– Поклянись на Божьем слове. – Лорд Пеннуорт схватил племянницу за запястье, силой приложив ладонь Хелен к рельефной красной обложке. – Смотри мне в глаза, произнося клятву. Я хочу видеть, что ты искренне говоришь!

Желтоватые глаза дядюшки сощурились, а сухие пальцы сдавили кожу, и рука Хелен запульсировала от боли.

– Я клянусь на Божьем слове, что не буду ни писать Делии, ни видеться с ней.

– Отлично. – Дядюшка опустил Библию и разжал кулак. Хелен быстро отдернула руку и погладила ноющее запястье. – Это все ради твоего же блага, дитя. Девчонка Крэнсдонов, очевидно, неуравновешенная. – Он потянулся за письмом и осуждающе помахал им перед носом у племянницы. – Сперва я хотел незамедлительно сжечь это порождение греха. Думал, что не позволю тебе его прочесть. Поразмышляв, я пришел к выводу, что ты должна своими глазами убедиться в том печальном факте, что твоя подруга сошла с ума. Ее мучают галлюцинации. Тебе пойдет на пользу этот урок. Ты поймешь, что безнравственное поведение и непослушание дурно влияют на девичье сознание, отравляя его.

Хелен забрала у дядюшки письмо и сжала пострадавшее запястье, чтобы рука не дрожала. По крайней мере, она сможет прочесть, что написала ей Делия.

Перед глазами все плыло, но девушка собрала волю в кулак и сосредоточилась на письме.

«Дорогая подруга,

Ты и представить себе не можешь, как приятно мне было получить твое послание и как оно меня успокоило. Душа у меня болит, ведь я понимаю, что ты пошла против воли своего дядюшки, но от этого оно становится вдвое ценнее, как и твои заверения в дружбе и поддержке. Глубокое чувство такта не позволило тебе написать ни строчки про события того злополучного дня, но я понимаю, что обязана рассказать тебе, что произошло и почему.

Я влюбилась, милая Хелен. Объяснение одновременно и простое, и сложное. Для меня мистер Трент стал открытием. Впервые джентльмен счел меня чудесной и достойной восхищения. В моей застенчивости он увидел скромность, в обычной внешности – красоту. Обычно я не поддаюсь самообману, но в этот раз позволила пелене лести и, вероятно, отчаяния застлать мне глаза. Я жаждала стать той девушкой, которую видел во мне мистер Трент. Мечтала, чтобы он стал уважаемым, благородным джентльменом, каковым выставляли молодого человека его поступки. Однако отец не разделял моих заблуждений: у мистера Трента не было ни связей, ни денег. Никаких перспектив. И когда он попросил моей руки, отец ему отказал.

Я согласилась на предложение мистера Трента перебежать через границу и пожениться в Шотландии. Прошу, не морщись от презрения. Мне это прискорбное решение далось нелегко, и на сердце у меня было тяжело, когда мы садились в почтовую карету. К сожалению, я была ослеплена любовью и полагала, что все образуется, когда мы соединим свои судьбы с благословением Божьим. Как же я заблуждалась! Слишком поздно заметила, что мы направляемся вовсе не к границе и, соответственно, к семейной жизни, а к грязной таверне на окраине графства.

Я с трудом вспоминаю, что произошло дальше. Возможно, на память мою повлиял ужас, который вселили в меня эти странные события, но клянусь душой своей, что все это правда.

Мистер Трент завел меня в таверну – я даже предполагать не хочу с какими намерениями, – оглянулся, стоило нам переступить порог, и выругался, увидев, что к зданию прискакали четверо всадников. Сначала я предположила, что это папа прислал за мной, но не узнала ни одного из мужчин, однако по одежде и коням догадалась, что они джентльмены. Мистер Трент потащил меня наверх по узкой лестнице, втолкнул в убогую спальню, захлопнул и запер дверь. Во мне нарастал ужас, в голове все перепуталось. Только он бросил меня на постель, как дверь начали сотрясать мощные удары.

– Пусти ее, злодей! – крикнул один из джентльменов.

Тогда-то мистер Трент и выудил из дорожной сумки пистолет. На мгновение я испугалась, что он застрелит меня. Когда дверь наконец сломалась под натиском джентльменов, мистер Трент приставил дуло к виску и нажал на курок.

Я опущу подробное описание увиденной мною сцены; у тебя прекрасное воображение, и мне не хочется его будоражить. Но даже ты не представишь себе того яркого света, который вспыхнул у меня перед глазами. Мистера Трента словно охватило пламя, а от его тела исходило сияние. Оно блеснуло всего на мгновение, но я клянусь, что мне это не привиделось. Как и четырем джентльменам. Самоубийца рухнул на пол, руки его были обожжены. Я все их вспоминаю и думаю об этом необъяснимом зрелище в те редкие часы, когда меня оставляют одну. Не сомневаюсь, что это врата в ад открылись для него, чтобы затянуть его в преисподнюю, и адский огонь унес с собой бессмертную душу. Джентльмены отрицали этот феномен и убеждали меня, что ожоги остались от выстрела. Я не отступаю от своей правды, но единственный свидетель, не предавший меня и подтвердивший мои слова, это слуга из таверны, признавший, что видел в окне второго этажа вспышку света. Ты сама прекрасно знаешь, чьему слову скорее поверит общество: простого человека и падшей женщины или джентльменов.

Несмотря на душевную рану, нанесенную мне мистером Трентом, я скорблю о его душе, угодившей в адское пекло, и молюсь за нее.

Милая Хелен, сочтешь ли ты меня сумасшедшей? Решишь ли ты, как и мои родители, что я спасаюсь от кошмарного потрясения и горя пустыми фантазиями? Мама с папой позвали врача, чтобы тот сделал мне кровопускание, и шепчутся о том, чтобы отправить меня в санаторий, думая, что я не слышу. Быть может, я и сошла с ума, поскольку мне никак не проломить стену своего отчаяния, а порой не хочется и пытаться: что я увижу за этой стеной?

Я больше не собираюсь ни с кем делиться событиями того дня. Боюсь, что тогда меня непременно упрячут в психиатрическую лечебницу. Я рассказала тебе о своем взгляде на эту историю. Мне становится легче от понимания того, что я поведала правду своей подруге. Знаю, ты примешь ее с присущими тебе рациональностью и здравомыслием.

Я прекрасно понимаю, что в обозримом будущем мы не сможем с тобой увидеться, но все же надеюсь, что однажды эта счастливая встреча произойдет.

Твоя подруга,

Делия».

Дочитав, Хелен не подняла глаз от последней страницы, иначе дядюшка тут же выхватил бы у нее письмо и сжег, а ей требовалось время, чтобы переварить прочитанное. Несчастная Делия! Строки громко кричат о страдании – кажется, будто сама девушка зашла в библиотеку и проговорила на ухо Хелен эти слова. Письмо было пропитано болью и страхом. Хелен вернулась к параграфу о странной вспышке света, который излучал мистер Трент.

Неужели она все-таки безумна?

Нет, Делия всегда была честной девушкой, и Хелен не видела причин врать о чем-то столь диком. Зачем самой напрашиваться на заключение в сумасшедшем доме? Тетушка передала ей слова слуги, еще одного свидетеля необычной вспышки, однако четверо джентльменов все отрицали. Какой им смысл врать? К тому же заключение Делии о том, что душа мистера Трента попала в адское пекло, чересчур готично и драматично.

Хелен нахмурилась. Кто такие эти четверо всадников? Наверняка они гнались за мистером Трентом, чтобы вызволить Делию из его плена.

Письмо не отвечало на ее вопросы.

Наконец девушка оторвала взгляд от исписанных страниц:

– Дядюшка, умоляю вас, позвольте мне ответить подруге! Всего один… последний раз. Прошу вас!

– Разве не ты только что поклялась оборвать все связи с этой девчонкой?

– Она страдает, дядюшка!

– И по заслугам.

Лорд Пеннуорт вырвал страницы из руки племянницы и отошел к камину. Письмо полетело в огонь; язычок пламени подхватил его и утащил в ярко-оранжевое сердце очага.

Бумага вспыхнула, неистово горя, и сжалась, превратившись в черный пепел.

– Ты дала мне обещание, Хелен. Не сдержишь его, и твой сезон на этом закончится, а я договорюсь о свадьбе с сэром Реджинальдом. Он не соответствует амбициям твоей тетушки, но я не потерплю в своем доме девчонку, которая врет, приложив руку к Библии, и не подчиняется простейшим правилам приличия. Теперь тебе все ясно?

– Да, дядюшка.

– По завещанию твоего отца я обязан о тебе заботиться, пока тебе не исполнится двадцать пять лет или пока другой джентльмен не возьмет на себя тяжелую ответственность за твое благополучие. Если тебе повезет найти мужа, ты должна понимать, что послушание – это краеугольный камень женственности… – Лорд Пеннуорт кивнул на дверь: – Можешь идти.

Хелен сделала реверанс и вышла из комнаты, а запястье все еще жгло от безжалостной хватки дядюшки.

Глава одиннадцатая

Вторник, 5 мая 1812 года

Тетушка Леонора поплотнее завернулась в шаль, накинутую на полосатое вишневое платье, и крепко сжала в руке концы, чтобы ее не унес холодный вечерний ветер.

– Клянусь, я бы сюда не пошла, пригласи меня кто другой, кроме леди Джерси, – прошептала она Хелен. – Надеюсь, нас не заставят подолгу бродить меж деревьев до начала ужина.

Изящная фигурка хозяйки белела впереди; они с упитанным мистером Солтуэллом вели процессию по Большой аллее, тянущейся от входа в увеселительный сад Воксхолл-Гарденз. Хелен оглянулась через плечо на сопровождавшую их леди Маргарет Риджуэлл и ее брата, мистера Хаммонда. Они шли, держась за руки, очень довольные, в своих темных нарядах: дама – в модном, шелковом, ярко-синем, а джентльмен – в сером. Однако Хелен разглядела в них искусно скрытое напряжение, особенно в леди Маргарет.

У главных ворот Хелен встретилась со стройной, миниатюрной дамой, пристально наблюдавшей за тетушкой Леонорой в парадной гостиной Сент-Джеймсского дворца. Леди Маргарет не подала виду, что уже виделась с Хелен, присела в изысканном реверансе и тихо выразила радость от встречи.

Теперь, когда ее лицо оказалось так близко, Хелен поразили его яркие краски: черные волосы контрастировали с неимоверно бледной кожей, а глаза были такими же синими, как и платье. Пока они добирались до Воксхолл-Гарденз, леди Джерси шепотом поделилась с ними сведениями о том, что леди Маргарет – богатая вдова, получившая огромное состояние недавно почившего мужа. Сопровождал ее в обществе холостой брат, также хорошо обеспеченный: он получал по две тысячи фунтов в год. Мистер Хаммонд, как и сестра, обладал тонкой костью, а движения у него были ловкие и быстрые. Скорее всего, молодой человек обучался фехтованию или другому подобному искусству. Он поклонился Хелен с очаровательной учтивостью, противоречившей острому любопытству, сиявшему в его голубых глазах.

– Не отчаивайтесь, – успокоила Хелен тетушку. – Я уверена, что мы уже скоро отправимся ужинать и вы согреетесь.

Она сама хотела бы верить в свои слова. Девушка потерла облаченные в перчатки руки, и от этого движения ридикюль покачнулся на шелковом шнурке. Хелен притянула его ближе, успокаивая себя тем, что надежно обернула шнурок вокруг запястья. В сумочке лежал ценный груз: медальон ее матери, который она послушно взяла с собой по указанию бесцеремонного лорда Карлстона. Осталось дождаться появления графа и выбить из него желанное объяснение. От этой мысли Хелен объял ужас. Подобно несчастной Делии, она боялась узнать, что находится по другую сторону привычного ей мира. Удастся ли ей смириться с новыми знаниями?

Кто она?

Воздух разрезал громкий свист. Толпы гуляющих, которые пришли полюбоваться знаменитыми масляными фонарями Воксхолл-Гарденз, замерли. Утих даже оркестр. Со всех сторон послышались быстрые шаги десятков фонарщиков. Черные фигуры заняли свои места в саду. Хелен затаила дыхание. Она уже видела этот ритуал однажды, но все равно с любопытством его предвкушала. Облаченные в темные одежды рабочие ждали сигнала, каждый у своей лампы, с зажженным фитилем в руке, прикрытым от ветра ладонью. Прозвучал второй свисток; рабочие шагнули к фонарям и зажгли их. Два ряда ламп, обрамлявших Большую аллею, одновременно вспыхнули, освещая галереи и сады. На мгновение присутствующих ослепил яркий свет. Хелен ахнула. Иллюминация оказалась величественной и вспыхнула внезапно, словно рука божия отогнала опустившуюся на Лондон ночь и принесла с собой пламя священного сияния.

Очарованная девушка захлопала в унисон с толпой. Большая аллея была ярко освещена, как в погожий, залитый солнцем день, творение человека восторжествовало над тьмой. Тетушка шмыгнула носом.

– Фонари, конечно, симпатичные, но воняют ужасно, – улыбнулась она.

Хелен кивнула. До нее только что долетел прекрасно различимый едкий запах китового жира и вина. Воспользовавшись только что вспыхнувшим светом, девушка присмотрелась к гуляющим, многие из которых любовались предметами искусства, выставленными в садах, но не нашла среди них лорда Карлстона. Вечер выдался холодный, людей в Воксхолл-Гарденз собралось немало, и Хелен непременно заметила бы графа, приди он сюда. Хелен оглядела джентльменов, которые окружили замысловатый лепной фасад Китайского павильона и наперебой им восхищались. И среди них милорда не оказалось. Неужели он все-таки не посетил сегодня сады?

– Кого-то ищешь? – поинтересовалась тетушка.

– Нет. – Хелен тут же переключила на нее внимание. – Всего лишь восторгаюсь изменениями, произошедшими с прошлого сезона.

– Я бы пришла в восторг от изменений, связанных с приближением ужина, – проворчала тетушка.

Однако с ним пришлось еще подождать. Леди Джерси и мистер Солтуэлл вели их дальше по крытым тропинкам, пробегавшим вдоль обширной, травянистой рощи, где находилось трехэтажное готическое здание, освещенное сотнями ламп. В галерее сидели музыканты и исполняли пасторальную мелодию, парившую над качающимися на ветру деревьями.

На секунду они замерли и прислушались к музыке, а затем леди Джерси повернула в сторону и повела их прочь от рощи по широкой аллее к ряду павильонов с открытыми верандами для ужина. Тетушка с надеждой заглядывала в слабо освещенные, скромно обставленные помещения.

– Как думаешь, одна из них заказана на нас?

Вечер только начался, и почти все павильончики пустовали. На задних стенах каждого из них висело по большой картине. В центре стоял стол с лавками, как в деревне, покрытый белой льняной скатертью, с фаянсовой посудой и бокалами. У ворот сада леди Джерси заказала для них ужин: тонкую, как вафли, ветчину, холодную курицу, салаты, творожный пудинг и – с виноватым смешком – «чашу того отвратительного пунша», чтобы все это запить. Очевидно, эта дама полагала, что для полного наслаждения гуляньем необходимо попробовать все, не исключая головной боли наутро.

– Наверное, мы почти на месте, – обнадежила тетушку Хелен. – Смотрите, леди Джерси остановилась и ждет нас.

Хозяйка помахала им рукой, и Хелен с Леонорой ускорили шаг; через минуту у входа в павильончик их нагнали леди Маргарет и мистер Хаммонд. Несмотря на легкомысленную атмосферу сада, брат с сестрой выглядели невообразимо серьезными.

– Прошу меня простить, леди Джерси, – начал мистер Хаммонд, – моя сестра желает прогуляться вокруг площади Хандель до ужина. Мы не хотели бы мешать вашей заботливо составленной программе развлечений, но возможно ли…

– Разумеется, вы просто обязаны там пройтись, – стала настаивать леди Джерси. – Вот наш павильончик, но ужина придется ждать еще не меньше часа. Вам хватит времени, чтобы насладиться искусством и музыкой.

Леди Маргарет переглянулась с братом:

– Быть может, леди Хелен согласится составить нам компанию?

Хелен посмотрела на искреннее лицо дамы, хотя за вежливым вопросом могли скрываться намек на заговор и просьба дать утвердительный ответ. Это было не обычное предложение. Хелен поверить не могла в собственную глупость – без сомнения, леди Маргарет с братом посланы лордом Карлстоном. Он уже прибыл в Воксхолл-Гарденз, и эта прогулка всего лишь предлог для встречи с ним.

– Я буду только рада, – недовольная тем, что не могла совладать с дрожью в голосе, ответила Хелен. Она постаралась взять себя в руки. – Благодарю.

– Да, мысль замечательная, – кивнула леди Джерси.

Тут Хелен осенило, что в сад их пригласила леди Джерси, а значит, она тоже в сговоре с лордом Карлстоном. Его власть, похоже, не имеет пределов и простирается чуть ли не на все приличное общество.

– Идите, молодые люди, любуйтесь садами, а престарелые дамы отдохнут в павильоне, – продолжила хозяйка. – Ведь говорят же, что удовольствие и наслаждение приносит занятие, которое человеку по душе. – Она повернулась к тетушке: – Если вы, конечно, не возражаете, моя дорогая. Однако уверяю вас, что леди Маргарет окружит вашу племянницу самой нежной заботой.

– Нет, я не возражаю, – сказала тетушка, довольная тем, что они наконец-то зайдут в павильончик. – По возможности придерживайся крытых троп, Хелен. Ночь холодная, тебя продует.

– Мы за этим проследим, – пообещала леди Маргарет. – Прошу, леди Хелен, возьмите меня за руку.

Не успела Хелен ответить, как леди Маргарет взяла ее под руку. Мистер Хаммонд, соблюдая правила приличия, неотлучно находился подле сестры. Они вернулись к зданию, где располагался оркестр, теперь аккомпанировавший довольно унылому сопрано, исполнявшему трепетную балладу. Посторонний зритель решил бы, что компания молодых людей беспечно веселится, но Хелен ясно ощущала напряжение в руке леди Маргарет и видела волнение на лице мистера Хаммонда, изо всех сил сжимавшего набалдашник трости.

Послушав меланхоличное пение, они двинулись дальше, и Хелен прервала затянувшееся молчание:

– Мы идем на встречу к лорду Карлстону?

Мимо пролетела стайка молоденьких девушек, и ответа пришлось подождать.

– Его светлость сказал, что у вас острый ум, – произнесла леди Маргарет и задумчиво искоса посмотрела на Хелен. Очевидно, сама она этой точки зрения не разделяла. – Мы отведем вас к нему, он ждет нас на Темной аллее.

Хелен ахнула. О Темной аллее ходили дурные слухи. В прошлое свое посещение Воксхолл-Гарденз она настояла на том, чтобы Эндрю сопроводил ее туда; их с братом поразил царивший на мрачной, плохо освещенной аллее разгул: гуляющие мочились в кусты, пьяные джентльмены лапали девушек, редкие парочки даже нагло целовались на глазах у всех.

– Почему встреча назначена на Темной аллее?

– Там предлагают себя самые дешевые проститутки, – с отвращением объяснила леди Маргарет.

Проститутки? Это откровенное слово заставило Хелен умолкнуть.

Они приблизились к призрачно-белым колоннам храма Аполлона. Со вкусом одетые леди и джентльмены, сгорбившиеся под холодным ветром, слушали известную матросскую песню, которую исполняла странствующая группа. Хелен и ее спутники обогнули их, и леди Маргарет скривилась от звуков лихой мелодии. По саду производил обход констебль из личной охраны Воксхолл-Гарденз, одетый в теплую, легкоузнаваемую голубую шинель.

Мистер Хаммонд выудил из кармана стильные золотые часы и со щелчком открыл их:

– Маргарет, надо поспешить.

Его сестра кивнула и зашагала быстрее, так что Хелен еле за ней поспевала. Очередной поворот, и они оказались на Южной аллее. По обе стороны от них тянулись низкие решетчатые заборы. Здесь прохожих почти не было: на этой тропинке дул особенно сильный ветер. Капор Хелен взмыл вверх под его порывами. Девушка придержала головной убор, тяжело дыша.

– Не спешите, – сказал мистер Хаммонд. – Мы привлекаем лишнее внимание.

Они шли не в меру стремительно, и на них обернулось несколько человек, до этого созерцавших чудесный грот.

– Уж определись, Майкл! – огрызнулась леди Маргарет, но все-таки замедлила шаг.

– Что меня там ждет? – требовательно спросила Хелен. Она остановилась, сопротивляясь леди Маргарет, которая тянула ее вперед. – Что я должна там увидеть? Я с места не сдвинусь, пока вы мне все это не объясните.

Леди Маргарет поджала губы, недовольная задержкой.

– Леди Хелен, вы сами знаете, что вас ждет. – Она наклонилась к девушке и произнесла шепотом: – Вы получите от лорда Карлстона желанные ответы, и они связаны с тем, что находится на Темной аллее. Вы же хотите все узнать?

– Я не ожидала, что придется… – Хелен махнула рукой в ту сторону, где Южная аллея пересекалась с угрюмой Темной. – Я не наивная дурочка, леди Маргарет, и не пойду в место с дурной славой в сопровождении малознакомых людей, которые, вполне возможно, находятся вовсе не на моей стороне. Что уж говорить о неприглядной репутации лорда Карлстона…

Леди Маргарет вновь посмотрела на брата, на этот раз ища в нем поддержку.

– Клянусь честью, леди Хелен, мы ваши союзники, а лорд Карлстон достоин вашего доброго о нем мнения, – проговорил мистер Хаммонд и сжал руки в серых перчатках в жесте, походившем на молитвенный. – Вполне естественно, что вы осторожны, но прошу вас, потерпите еще немного, скоро вы поймете причину нашей скрытности.

– Лорд Карлстон – один из храбрейших людей, что я знаю, – добавила леди Маргарет. – Я бы доверила ему свою жизнь, и несколько раз мне уже приходилось это делать.

На бледный овал ее лица упал яркий свет масляного фонаря, и Хелен догадалась, что леди втайне любит лорда Карлстона с той же пылкостью, что леди Каролина – Байрона. Неудивительно, что она безотчетно ему доверяет.

– Однако его подозревают в убийстве жены. Это ложное обвинение? – уточнила Хелен.

Она вовсе не собиралась так прямо об этом спрашивать. Леди Маргарет покосилась на брата, и в его взгляде скользнуло предупреждение: «Не обсуждай этот вопрос». Однако леди Маргарет решила поступить по-своему. Она вздернула подбородок и уверенно ответила:

– Полагаю, что да.

Мистер Хаммонд шагнул вперед:

– Леди Хелен, чтобы успеть на встречу с лордом Карлстоном, следует поспешить. Решайте: вы пойдете на Темную аллею или мы возвращаемся назад?

Казалось, брату с сестрой безразличен ее ответ, но Хелен заметила, что оба затаили дыхание.

Леди Маргарет все еще крепко держала ее за руку, и девушка ощутила неотвратимость предстоящего события, словно река жизни давно несла ее к темным уголкам Воксхолл-Гарденз и все, что произошло ранее, было лишь преддверием этого вечера. Впечатление до смешного готичное, но оно не оставляло Хелен.

– Пойдем, – сказала она, хотя в ней, подобно второму сердцу, стучала тревога.

Они продолжили путь, оставив за собой редких гуляющих по Южной аллее, и вот между ними и слабо освещенным поворотом осталась лишь безлюдная, усыпанная гравием тропа. Леди Маргарет сбавила шаг и вгляделась в мрачный лес по обе стороны от дороги. Хелен вздрогнула, когда из тени сучковатого дерева появилась крупная мужская фигура с плечами еще более широкими, чем у лорда Карлстона. Цилиндр был надвинут на глаза, но Хелен узнала черты лица этого человека и его и смуглую кожу. Это он сопровождал графа на Халфмун-стрит и слонялся у их дома. Слуга лорда Карлстона. Здоровяк снял шляпу, склонил коротко стриженную голову, и свет фонаря выхватил широкие черные горизонтальные линии на скулах и высоком лбу. Хелен отшатнулась, таким злобным казалось лицо мужчины; однако вскоре она поняла, что это всего лишь этническая татуировка – такие порой изображали в журналах, которые читал дядюшка. Должно быть, смуглый джентльмен прибыл из Индии или Африки, хотя не походил на аборигена из этих мест.

– Куинн, – кивнул ему мистер Хаммонд, казавшийся еще более хрупким и изнеженным на фоне широкоплечего слуги Карлстона. – Бейлс здесь?

– Так точно, сэр.

Из кустов с другой стороны аллеи показался еще один здоровяк, коренастый, похожий на кулачного бойца, с поднятым воротником плаща, защищавшим от порывов холодного ветра. Хелен разглядела его мясистые губы и вдавленную переносицу.

– Все на месте? – спросил мистер Хаммонд.

– Так точно, сэр. – Куинн говорил очень быстро; такая речь была для Хелен непривычна.

Он приподнял цилиндр, разровнял поля с помощью большого и указательного пальцев и натянул обратно на брови. Проделал он это с удивительным для крупного мужчины изяществом.

– А лорд Карлстон?

– Стоит у обелиска, сэр.

– Почему вы не с ним? – нахмурилась леди Маргарет.

– Его светлость попросил меня осмотреть окрестности, миледи. – Куинн с трудом сохранял терпение. – Он вас поджидает, мадам.

Мистер Куинн ловко отвлек внимание леди Маргарет и уклонился от допроса. Хелен почувствовала, что ее снова тянут за локоть – леди Маргарет опять начала спешить. Ее брат задержался, чтобы дать еле слышные указания мистеру Бейлсу Хелен оглянулась на Южную аллею. Никто из прохожих не последовал тем же путем – они словно почуяли что-то недоброе.

– Зачем эти господа стоят на страже? – поинтересовалась Хелен.

– Его светлость хочет уберечься от лишних людей, которые могут прервать вашу беседу. Кроме того, о вас поползут нехорошие слухи, если узнают, что вы прогуливались с ним вдвоем по Темной аллее.

Вдвоем? Перспектива прогулки наедине с графом встревожила Хелен, и по ее спине пробежал холодок. Единственный молодой джентльмен, с которым Хелен когда-либо оставалась вдвоем, это Эндрю. Она туже затянула шаль.