Текст книги "Валерия в зеркале"

5
Неотложные вопросы

Я открыла один глаз. Все спокойно: ни шума, ни шепота, ни движения… Ни ощущения собственной правой руки. Я пошевелилась, освобождая руку от лежащего на ней груза и чувства неприятного покалывания. Я лежу одна; это явно моя кровать, подумала я. Перевернулась на спину, укрылась простыней и вздохнула. Если вчера вечером Лола не подшутила надо мной, напичкав психотропными препаратами, значит, я действительно встретилась с Виктором.

Девчонки! Я же ушла, ничего не сказав! Надо было срочно им позвонить.

Виктор… И эта нарядная черная рубашка, которая сидела на нем как влитая. Когда он ее снял, я успела рассмотреть красную этикетку Каролины Эррера.

Значит, мы пришли ко мне и занимались любовью? Я прищурилась от удовольствия. Оглядела комнату. Сейчас ничто в ней не напоминало о Викторе. Похоже, он проснулся раньше и улизнул. Я нахмурилась. Мне это не понравилось.

Внезапно из ванной послышался шум. Нет, Виктор еще здесь. Через пару минут он вышел, застегивая на ходу рубашку, и заметив, что я не сплю, улыбнулся, пряча глаза в мокрых всклокоченных волосах.

– Мне все больше нравятся эти фото в ванной.

– Я же тебе говорила, они старые и давно перестали отражать реальность, – лениво ответила я, вставая. – Думаю, ты успел в этом убедиться. – Он прислонился к подоконнику, сложил руки на груди, и мы обменялись многозначительным взглядом. – Так… а теперь вопросы, – я засмеялась.

– Думаешь, у меня к тебе есть какие-то вопросы? – откликнулся он с обворожительной улыбкой.

– Вчера вечером мне показалось, что да.

– Есть только одно, что я хотел бы знать.

– Спрашивай – отвечу.

– Ты оставила Адриана из-за меня?

– Блин, – вздохнула я.

Вопрос прозвучал так, словно на меня вылили ушат ледяной воды. К счастью, внутренне я была готова к чему-то подобному. Виктор был не из тех, кто церемонится. Однако он мог хотя бы подождать, пока мы выпьем кофе.

Тем не менее вопрос был задан. Я облизнула губы и улеглась так, чтобы видеть его лицо, а он не мог видеть мою грудь. Говорить на подобные темы сиськами напоказ казалось нелепым.

– Что? – нахмурился он.

– Нет, я оставила его не ради тебя, – серьезно ответила я, прислонясь спиной к подушке.

– Точно?

– Точно. Тебе не стоит волноваться.

– По-твоему, я взволнован?

– Не знаю. Не успела заглянуть в твой учебник с инструкциями. – Я притворилась беззаботной.

– С какой стати мне волноваться? – он улыбнулся.

– Возможно, ты бы почувствовал на себе слишком большую ответственность. Насколько я успела заметить, ты мужчина. А вы, мужики, бежите от ответственности, как коты от воды.

– Так значит, ты оставила мужа не из-за того, что произошло между нами? – повторил он, полуприкрыв глаза.

– Скорее наоборот.

– Ничего себе. – Он вскинул брови и сунул руки в карманы.

Мне показалось, что ответ его не удовлетворил, и это меня удивило. Быть может, он заподозрил, что я соврала, или хочет значить для меня нечто большее? Я заставила себя задать еще вопрос.

– Ты разочарован?

– Если честно, немного. Я думал, ты во мне заинтересована. – Он прикусил губу.

– В тебе нет. Только в твоем теле.

Он закатил глаза и улегся рядом со мной. Заглянул под простыню.

– Ого. Очень сексуально. Не слишком ли у тебя откровенные трусики?

– Ты никуда не опаздываешь? – спросила я, не желая поддерживать тему моего нижнего белья, которое тщательно выбрала накануне вечером после душа.

– Да, я скоро пойду. Договорился пообедать с родителями. Если бы хотел остаться, ты и твои трусики непременно бы об этом узнали.

Я кивнула с кисловатой улыбкой.

– Вот и пошли отговорки, – ответила я, желая немного поиграть.

– Что это значит?

Его рука скользнула под простыню и проникла мне между бедер. Я ощутила прикосновение его пальцев.

– Адриан всегда мне говорил: «Если бы не эти вечные бла-бла-бла, ты бы сама все понимала». А я так ничего и не поняла.

На лице Виктора изобразилась широкая улыбка.

– В общем, ты облажалась.

Он рывком сорвал простыню и подхватил меня на руки. Я засмеялась и принялась пинать его ногами.

– Все, хватит. Иди давай к родителям! – хохотала я.

– Не смей сравнивать меня со своим бывшим и не выпендривайся.

Он бродил по квартире со мной на руках и наконец посадил меня на компьютерный столик. Быстро расстегнул штаны и, сунув пальцы между трусами и моим телом, рванул тонкую ткань.

– Мерзавец! – воскликнула я.

– Ты еще не знаешь, до какой степени…

Он заставил меня изогнуться, потянул за ноги и резко вошел. Я застонала: никак не ожидала такого натиска.

– Ты что, всегда готова? – спросил он, впившись мне в губы.

– Для тебя да, – ответила я, и, честное слово, сама не узнала свой голос: такой он был хриплый и сексуальный.

Не выходя, Виктор резко поднял меня в воздух и несколько минут прижимал к стене. Должно быть, соседи сильно удивились. Три года прожить в квартире, не издав ни звука, и вдруг… за одну ночь я превратилась в специалиста по самым разнообразным стонам.

Виктор зарычал, уселся со мной на бедрах в единственное кресло в доме, и я, лаская себя и с каждым движением впуская его все глубже, не выдержала. Я кончила.

– Теперь можно идти, – сказал он, вновь выходя из ванной.

– Счастливого тебе субботнего семейного обеда.

– Спасибо. – Он наклонился и поцеловал меня в губы. – Может, зайдешь ко мне вечером, устроим сексуальный субботний ужин?

– Сексуальный субботний ужин?

– Да. Ты придешь, я тебя раздену, трахну так, что ты потеряешь сознание, затем реанимирую и что-нибудь приготовлю. Как тебе такой вариант?

– Нуу… не знаю.

Он посмотрел на меня.

– Что значит «Нуу, не знаю?» – Он засмеялся. – Чуть позже позвоню тебе, детка.

Я кивнула, и он направился к выходу, но в дверях остановился, вернулся и еще раз поцеловал меня в губы. И только потом ушел.

Я закрыла лицо подушкой и фыркнула. Я не знала, как с ним себя вести. С одной стороны, он казался не на шутку влюбленным, но насколько это серьезно? Возможно, не время ломать голову и рассчитывать на длительные отношения. Я только что рассталась с мужем, и сейчас неуместно мечтать о том, чтобы некий чувак спал в моей постели настолько часто, насколько я желала бы чувствовать его внутри себя. Впрочем, я женщина, и подобные ментальные процессы присущи моей природе; а может, дело не в том, что я женщина (сомневаюсь, что Лола раздумывает о подобных вещах, проснувшись рядом с новым партнером), а в том, что я отношусь к определенному женскому типу.

Мое поколение чувствует себя свободным; мы – работающие женщины с интеллектуальными запросами и определенной степенью социальных амбиций. Мы сами контролируем свое материнство, посвящая ему столько времени, сколько угодно нам самим, если это вообще нам угодно. Мы неплохо образованны и подготовлены к самостоятельной жизни. Мы рассуждаем о сексе как ни в чем не бывало и ни от кого не зависим. Но… иногда все это кажется мне огромной ошибкой. Правда в том, что мы все еще болезненно зависим от мужчин в чувственном плане… а это включает в себя о-о-очень много всего остального. Лола, без сомнений, редкий пример эволюционировавшей женщины.

Но думать больше не хотелось. Мне нужно выжить и жить дальше, а не тратить время, выедая самой себе мозг. Поживем – увидим.

Повернувшись в кровати, я понюхала подушку и вздохнула. Виктор…

Как же все-таки здорово…

Я протянула руку, взяла телефон и, быстренько набрав номер, приготовилась услышать голос Лолы… но в ответ раздавалось сердитое ворчание.

– Да, я сука, сама знаю, – сказала я ей, извиняясь.

– Порадуй-ка меня с утра рассказами об извращениях и безумствах. Тогда я, возможно, забуду, как ты нас продинамила.

6
Остальные

Кармен искоса посмотрела на Борху, который расхаживал по гостиной, собирая разбросанные одежки, и спрашивала себя, не настал ли подходящий момент поговорить о… будущем.

Она могла бы много чего сказать в свое оправдание и по-прежнему казаться независимым человеком, но на самом деле Кармен чувствовала, что привязывается к Борхе все сильнее, ей необходимо проводить с ним каждую минуту своего свободного времени, если он не в офисе. Но что если Борха всего лишь неплохо устроился и ничего серьезного не планировал? Несколько раз Кармен собиралась поговорить с ним всерьез, но ей становилось страшно.

Борха все еще жил с родителями. У него был брат на десять лет старше, который жил во Франции. Да, Борха не был единственным ребенком в семье, и все же… он чувствовал ответственность за родителей, которые решились завести его, когда обоим было уже под сорок. Кармен подозревала, что в глубине души он привык получать все необходимое в родительском доме. Так или иначе, ситуация не менялась, и Борха даже не делал вид, что желает большей независимости. Когда же эта тема возникала в разговоре, всякий раз оправдывался, что жить с родителями – единственный способ экономить, чтобы в будущем купить собственную квартиру. Сколько раз Кармен пыталась внушить ему мысль, что настало время уйти от родителей, но дело не двигалось.

Кармен считала, что час пробил. Они были вместе не так давно, но она верила, что Борха и есть мужчина ее жизни, и, по правде сказать, впервые с тех пор, как мы знали друг друга, она отважилась на что-то подобное. Она свято верила, что желает начать с ним совместный проект, но… так и не придумала, как подойти к проблеме.

Борха в ответ лучезарно улыбнулся.

– Все смотришь. Нет бы помочь.

– Сам справишься. И зачем я тебе – ума не приложу, – кокетливо ответила Кармен.

– Раз я такой умница – плати мне зарплату. Можно натурой.

Борха подошел, повалился на диван рядом с Кармен, поцеловал ей висок и потрепал волосы.

– Слушай, Борха… – прошептала она.

– Да? Чего?

– Я вот все думаю, думаю. Не знаю даже, как начать.

– Собираешься бросить меня, потому что я не умею гладить рубашки?

Кармен закатила глаза.

– Нет, это правда серьезно. О нас с тобой.

– Ну так говори, – он устроился поудобнее.

– Боюсь, ты испугаешься и убежишь.

– Клянусь, что нет. – Он вытащил пачку сигарет и закурил.

– Видишь ли… не знаю… Просто… У нас уже такой возраст, а нам так хорошо друг с другом, что… может быть, стоило бы действовать решительнее и… Понимаешь, на что я намекаю?

На лице Борхи отразилась растерянность.

– А, я…

– Мы уже взрослые, и мне кажется, могли бы взять ответственность за… – продолжала Кармен.

– Ты что, насчет ребенка? – Борха побледнел.

– Нет! Что ты, конечно нет!

Она умолкла, и Борха облегченно вздохнул.

– Я… не то чтобы я не хочу… Но, по-моему, ребенка пока заводить слишком рано… и потом… Я в этом плане скорее консерватор, понимаешь?

– Нет, Борха, нет, я все понимаю. Я пока тоже не готова стать матерью. Я скорее имела в виду, что…

– А, понял, на что ты намекаешь, – очень уверенно заявил он.

– Да?

– Да, и думаю, ты права. Может, поужинаем сегодня вечером у меня дома, и ты познакомишься с родителями?

Ой… Она промолчала. Разговор принял непредвиденный оборот. Она никогда не нравилась мамам своих парней. Так было всегда, без исключения: она не обладала даром любимой невестки.

– Не беспокойся, Кармен.

– Меня ничего не беспокоит, но я имела в виду нечто более личное.

– В смысле?

– Допустим… жить вместе.

Кармен посмотрела на него опасливо, но Борха только улыбнулся.

– Поверь, первый шаг – познакомиться с мамой.

Кармен сглотнула. Нет, все-таки лучше промолчать. Почему слово «мама» так ее испугало?

Нерея обеспокоенно посмотрела на себя в зеркало. У нее в голове никогда прежде не было такой неразберихи, потому что никогда прежде она не беспокоилась за свое тело. У нее была хорошая наследственность. Умеренно заботясь о питании, она без труда поддерживала отличную форму, не лишая себя даже такой роскоши, как шоколад, который не могла, да и не хотела исключать из рациона – как и несколько бокалов вина.

Тем не менее она была встревожена вот уже не первую неделю. Груди увеличились, хотя тревожило не это. Главное – разрослась задница, да так, что штаны едва застегивались. А еще Нерея обнаружила выросший на талии плотный жировой валик… Своими опасениями она поделилась с Лолой, и та, умирая от смеха, заявила, что загадочное явление имеет название: жир.

Разговор погрузил Нерею в мыслительный процесс, из которого она вышла с твердой решимостью сесть на здоровую диету и заняться спортом. Но очень скоро обнаружилось, что тренировки не для нее: как-то в субботу утром она вышла на пробежку, а по возвращении домой ее вырвало прямо на коврик в прихожей. Здоровое питание… Она отказалась от шоколада, вина и хлеба… Но отныне ей все больше и больше хотелось есть… Стараясь забыть о еде, Нерея в итоге думала только о ней.

Она заявила Даниэлю, что больше никаких кафешек и ресторанов, пора ей за собой следить. Она полагала, что эти физические изменения – результат сидячего образа жизни и неправильного питания, но… почему это случилось так быстро? Месяца за два, не больше… Этот жир. А что, если записаться в спортзал? Нет, только не это. Снова стошнит.

А если? Нет и еще раз нет. Только не это.

И она вновь принялась изучать себя в зеркале.

Лола закурила первую за утро сигарету, даже не позавтракав. Эту утреннюю затяжку мы называли сигаретой наркомана, причиной ее было, как правило, похмелье, диета или невеселые мысли. В случае Лолы это было сочетание первого с третьим.

Давненько Лола не затаскивала к себе в постель кавалеров. Процесс соблазнения, пусть даже поспешный и примитивный, ее утомлял. Если бы все зависело только от Лолы, она бы свела это дело до уровня палеолита. Ей нужно было перепихнуться – и больше ничего. Она устала от мужчин, и тем не менее у нее постепенно появлялось желание, чтобы кто-то другой принимал иногда решения вместо нее. И речь шла не о вбивании гвоздей или замене лампочек. С этим она преспокойно справлялась самостоятельно.

Она подумывала, не позвонить ли кому-нибудь из бывших, вспомнила о Карлосе… но от этих мыслей желудок тоскливо сжался. Закончили они, увы, не слишком весело. Завершить отношения по-хорошему и остаться друзьями не вышло. После того как она надавала ему пощечин в дверях его квартиры и заявила, что он кретин с кривым членом, отношения, что называется, увяли.

А может, все-таки?..

Внезапно в голову пришла гениальная идея, и она улыбнулась. Серхио! Ну конечно, как она раньше не додумалась?!

Да, еще недавно она была не способна на такое, но сейчас чего тормозить? Делов-то: затащить в постель и просто воспользоваться им. Она вспомнила, как Серхио сопит над ней, вспревшей от усердия и стонущей от удовольствия…

Она схватила мобильный и секунду поколебалась, прижавшись щекой к экрану… Есть шанс, что все пойдет не совсем так, как она рассчитывает, и все же она написала: «Лежу в постели и вспоминаю ту ночь, когда ты проделал со мной кучу влажных непристойностей. Это было на ковре у тебя дома, вот я и подумала, не можем ли мы, как взрослые, повторить эту главу, не дожидаясь второй части…»

Серхио ответил быстро: «Через полчаса у тебя».

Ровно через полчаса Лола с довольной улыбкой смотрела в потолок. На ней тяжело сопел Серхио. Она обхватила его ногами, чувствуя прикосновения ковра к спине и прикрыв глаза от удовольствия. Нет, в целом мире не было никого, кто делал бы это лучше его. Она чувствовала, как… Впрочем, в этот миг ее мало что беспокоило… Она вцепилась в Серхио и после двух его ударов бурно кончила, проорав «да».

Да, да, да. Отныне она нашла идеальное решение проблем. Уравнение Серхио – Лола – секс больше не содержало в себе неизвестных.

Он лежал рядом с Лолой, грудь его вздымалась, пока он тщетно пытался выровнять дыхание. Серхио посмотрел на Лолу и застенчиво признался, что скучал. Подходящий момент. Лень, конечно, однако Лола понимала, что нужно шевелиться, а заодно пошевелить Серхио. Дотянулась до трусиков и лифчика, надела их и встала.

– Да, да, я тоже, но видишь ли, Серхио, я договорилась с девчонками, скоро мне пора и…

– Мне уйти? – робко спросил он.

– Если тебя не затруднит… – улыбнулась она.

Серхио оделся и попытался поцеловать ее на прощание, но она ускользнула от поцелуя и, похлопав его по плечу, захлопнула дверь. Лола такая Лола.

7
Валерии пятнадцать лет

Мы с Виктором целовались на диване у него дома. Было воскресенье, пять вечера, и целовались мы уже полчаса. Его губы вонзались в мои, язык прокладывал себе путь, ласкал мой рот, пробегал по деснам. Я с наслаждением чувствовала его вкус. Мы вновь и вновь соприкасались языками, которые обнимались и терлись друг о друга. Укусишь нижнюю губу – и все сначала…

К чему лукавить, двадцать минут из тридцати я думала только о том, как бы сорвать с него рубашку. Такой я стала с недавних пор. Я подсела на Виктора, как наркоман на героин. И наконец почувствовала, что больше не могу. Устроившись у него на груди, я опустила правую руку к ширинке и посмотрела на него. Мне хотелось видеть выражение его лица. Он улыбнулся и сладострастно прикусил губу, когда я немного нажала пальцами на промежность. Он был возбужден не меньше моего.

Я рывком расстегнула молнию на джинсах, засунула руку, и Виктор с наслаждением откинул голову. Я потрогала его член, начала ритмично поглаживать, отчего он напрягался все сильнее, хотя казалось, куда уж еще.

Виктор скользнул рукой вниз и расстегнул на мне джинсы. Через секунду он уже ласкал меня кончиком указательного пальца. Я была очень возбуждена, и его ласка окутывала меня восхитительной негой.

– Давай лучше займемся этим на кровати или кухонном столе… – прошептал Виктор.

Я встала и потянула его за руку. Он подтолкнул меня в сторону кухни, но я вывернулась, шмыгнула в комнату и разделась возле кровати. Виктор проделал то же самое. Одежда упала на пол.

Виктор устроился на мне и провел рукой по моему телу. Со стороны мы походили на старшеклассников, которые никак не отважатся на решительный шаг.

– Тебе нравится? – спросил он, лаская.

Я кивнула.

Он поцеловал меня в шею, язык проделал затейливый путь к плечу. Оттуда – к левой груди. Он сжал губами мой сосок. Укусил, с силой всосал, подул на него, затем устремился вниз, остановившись между бедер…

Я сжалась.

– Нет, Виктор, – чуть слышно попросила я.

Он приподнялся и посмотрел на меня с удивлением:

– Почему?

– Просто я… неловко себя чувствую… когда мне это делают.

Виктор попытался сдержать улыбку, но не смог.

– Но я… – сказал он, садясь на кровати. – Но я… хочу это сделать. В чем проблема?

– Я стесняюсь, – призналась я.

– Неужели Адриан этого не делал? – он удивился.

Я пожала плечами и укрылась простыней. Все, что мы делали с Адрианом, было стыдно, на всем словно лежало табу, заставлявшее меня стесняться. Других слов у меня не находилось. Я не думала, что секс – это нечто грязное и запретное, но некоторые сексуальные практики по-прежнему вызывали у меня чувство неловкости. Адриан тоже не выражал особого желания это делать, и я искренне не понимала, откуда у орального секса такая слава; он казался мне чем-то избыточным.

– Валерия… – сказал он, и его рука пробежала по моим бедрам. – Я хочу это сделать.

– Ради меня, да? – Я чувствовала, что щеки у меня пылают огнем.

Он засмеялся и покачал головой.

– Я хочу это сделать, потому что меня это возбуждает, меня сводит с ума, когда я делаю что-то, от чего ты готова кончить… а еще потому, что очень люблю оральный секс.

Я удивленно уставилась на него. Ну да, конечно. Ты мне – я тебе.

– Позволишь мне? Очень тебя прошу. – Он сделал умоляющую гримасу и поцеловал мне колено.

– Честно говоря…

– Закрой глаза. Давай же… – приказал он. – Доверься мне.

Я закрыла глаза и вновь повалилась на подушку.

– Если будет неприятно… скажи.

Почувствовав неспешные прикосновения его горячего языка, я вцепилась в подушку.

– Нравится? – спросил он.

Я откинула голову назад, ничего не ответив. Мне было стыдно признаваться, насколько сильное наслаждение я испытывала в этот миг. Поглаживания языком были такие нежные, такие деликатные…

Его руки сильнее сжали мне бедра, он поудобнее расположил мое тело, которого касался его жадный рот… Тут-то я и поняла, насколько бедны были десять лет моей сексуальной жизни с Адрианом.

Я чувствовала нечто совершенно новое, нисколько не походившее на то, что испытывала раньше.

Язык Виктора путешествовал между моими складками с возбуждающим спокойствием, с каждым прикосновением я распалялась все сильнее, оргазм был все ближе. Я поверить не могла. Когда он застонал, давая мне понять, что все это возбуждает его так же, как и меня, я вцепилась в подушку и расслабила мышцы. Я заметила, как Виктор гладит правой рукой внутреннюю поверхность моих бедер, заставляя раздвинуть ноги шире… Два пальца проникли внутрь, язык продолжал работать.

– Остановись… – взмолилась я. – Стоп…

– Нет. Получай удовольствие… – прошептал он.

Его язык рисовал восьмерки вокруг моего клитора, затем внезапно впился в меня, а пальцы ритмично входили внутрь и выходили наружу, не давая перевести дыхание. Целиком отдавшись ощущениям, я позволила Виктору погрузиться в мои недра еще глубже… Это был взрыв рождающихся внизу живота ощущений, которые растекались по рукам и ногам. Я съежилась, чтобы выдержать такое огромное удовольствие.

– О! – закричала я. – Боже! Боже!

Виктор приподнялся, внимательно глядя мне в лицо, и провел тыльной стороной руки по своим блестящим губам. Эти несколько секунд помогли мне прийти в себя и вернуться в обычный мир. Затем он решил убедиться, словила ли я кайф.

– Ну как?

Я улыбнулась.

– Это было… невероятно.

Он взял мою руку и положил на свое все еще возбужденное тело. Приблизился и сказал:

– Я без ума от этого дела. Ты так изумительно пахнешь…

Ясно… Теперь моя очередь.

Я очнулась от прострации, уселась на Виктора и страстно его поцеловала. Его рот пах нами обоими, и это меня возбуждало. Затем я лизнула ему шею, укусила за ухо, поцеловала грудь… Виктор засмеялся.

– Что? – спросила я. – Боишься щекотки?

– Нет. Просто не надо ничего скрывать, я знаю, куда ты клонишь.

Меня восхищало, что он знает, куда я клоню, потому что сама я не имела об этом ни малейшего понятия. Все, что я ощущала – это сомнения в собственных способностях… Смогу ли доставить ему удовольствие? Честно сказать, уверенность и мастерство Виктора в постели наводили меня на невеселые мысли. Я думала о толпах девушек, которые через эту постель прошли. По этой части опыт у него был огромный. Я думала о всех тех женщинах, которые закрывались с ним на защелку в уборной ночного клуба. О всех тех, кто вставал перед ним на колени и расстегивал ему ширинку. А если ему не понравится, как я это делаю? Его голос вывел меня из оцепенения.

– Идем в душ? – он поиграл бровями.

Между нами хлынула мощная струя воды, она согревала меня, пропитывая волосы. Я усыпала его грудь поцелуями и опустилась перед ним на колени. Почувствовав мое дыхание вплотную к своему телу, он нежно притянул меня за голову одной рукой. Я вновь ощутила возбуждение. С Виктором так было всегда: одно его движение – и я превращаюсь в ходячий гормон.

Не то чтобы страх мой окончательно улетучился за ненадобностью, но понемногу все это перестало так уж меня волновать. Виктор превращал меня в нимфетку с бурлящими гормонами; впрочем, нынешние нимфетки наверняка опытнее меня. Но раз пришло время учиться на практике, я была готова.

Я взяла его твердый член правой рукой и поднесла к губам. Поцеловала влажную головку, сунула в рот. Прислушалась к ощущениям. Я смаковала его и наслаждалась властью, которую имела сейчас над Виктором, стоя перед ним на коленях.

Его рука запуталась в моих волосах, он застонал. Не прекращая ласки, я не сводила с него глаз до тех пор, пока не выяснила, какое из моих движений доставляет ему наибольшее удовольствие. Я ввела член глубоко в горло и пососала. Виктор ударил кулаком по кафельной стене и зарычал. Я тоже застонала, прикрыв глаза и стараясь вернуть ему те же ощущения, которые он доставил мне своим языком. Судя по выражению его лица, получалось у меня не так уж плохо. Я начала двигаться увереннее. Я лизала, сосала, целовала, ласкала – и все это почти одновременно. А Виктор задыхался, выл, рычал и наконец издал громкий стон, в котором было все, кроме боли.

Мой язык продолжал старательно увлажнять и ласкать его пенис, но, вопреки моим ожиданиям, вместо того чтобы кончить, Виктор поднял меня и вытащил из душа, намочив пол.

Мы повалились на пол посреди коридора и предались страсти. Он накинулся на меня, лег сверху и вошел с такой силой, что я заскользила на полу. Он прижался лицом к моему плечу и попросил стонать громче. Наши мокрые тела раскачивались, скользя вдоль коридора, каждый его удар продвигал нас еще дальше. Я закричала, не в силах сдержаться, почти без сознания. Наслаждение оглушило меня, завладело мной целиком.

– Давай, кричи, – пробормотал он сквозь зубы. – Кричи. Для меня.

Мы уже были у входной двери, когда внезапно прозвенел звонок…

Виктор посмотрел на меня и, не обращая внимания, продолжал свое дело.

В дверь снова позвонили.

Он зажал мне рот, проникая в меня все глубже, все ритмичнее. Я закатила глаза. Это возбуждало меня все сильнее и сильнее, я извивалась ужом.

Кто-то постучал в дверь костяшками пальцев. Виктор нагнулся к моему уху и прошептал в истоме:

– В следующий раз кончу тебе в рот…

Мы оба напряглись, и, поняв, что он истекает, я кончила тоже. Непонятно почему, но я обожала, когда он кончает в меня. Это было какое-то смутное, извращенное, грязное и одновременно очень нежное чувство.

Мы глубоко вздохнули, обнялись и поцеловались. Мы целовались снова и снова с дурацкой улыбкой на губах.

Виктор все еще делал вид, что не замечает настойчивых звонков в дверь, но я мягко толкнула его локтем и попросила взглянуть, кто там.

– Нет уж, – ответил он. – Мне сейчас не нужен никто, кроме тебя.

– Проверь, вдруг это пожарные.

Виктор рывком поднялся с пола и заглянул в глазок.

– Черт, – тихо выругался он.

– Я слышу тебя, открой, пожалуйста, – раздался женский голос из-за двери.

Виктор шепотом приказал мне уйти в комнату.

– Давай, Валерия. Спрячься и ради всего святого не шуми. – Он повернулся к двери и громко произнес: – Подожди секунду, сейчас открою.

Я как была голая побежала в комнату, только сейчас заметив, какие мокрые у меня бедра. Виктор вошел вслед за мной, ругаясь и чертыхаясь сквозь зубы.

– Мне нужно в туалет, – сказала я.

– Иди, только тихо.

Он натянул джинсы и вышел как ни в чем не бывало. Несмотря на напряженность момента – в конце концов, непонятно, что происходит, – я чувствовала внутреннее умиротворение. Виктор был выше моих сил; весь с головы до ног.

Я заперлась в ванной, привела себя в порядок, не издавая ни звука, и быстро оделась. После чего подошла к двери, чтобы выяснить, в чем дело. Я боялась чего угодно: тайная возлюбленная, ревнивая бывшая жена… Мой мозг лихорадочно строил догадки, пока наконец не раздался голос:

– Мам, ты чего здесь делаешь?

Я вытаращила глаза. Его мама. Его мама! Застукала нас, как двоих подростков.

– Ты почему такой красный? Что случилось?

– Ты меня вытащила из душа… – ответил он хрипловатым голосом.

– Нет, ты все-таки слишком красный. У тебя нет температуры?

– Нет, мам, температуры у меня нет.

– Давай-ка сюда термометр, мама проверит.

– Мам, пожалуйста…

Я спряталась за дверью, чтобы лучше слышать.

– Да ты весь горишь!

– Потому что жарко, а я из душа!

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Виктор мрачно рассмеялся. Он был в отчаянии.

– Уверяю тебя, со мной все в порядке. Лучше не бывает. – Я поняла, что последняя фраза адресована мне. – Что ты здесь делаешь? Никак не предполагал, что ты зайдешь.

– Приехала в центр повидать Мерседес. Помнишь Мерседес?

– Нет, понятия не имею, кто такая Мерседес. – В его голосе слышалось нетерпение.

– Это та, у которой муж военный и…

– Мама! Что тебе надо? – проворчал Виктор.

Мне стало смешно, и хотя я прикрыла рот, из него вылетело что-то вроде короткого сухого кашля. Снаружи повисла тишина.

– Заехала посмотреть на тебя и напомнить о предстоящей субботе, – возобновила мама разговор.

– Как я могу про это забыть? – насмешливо откликнулся он.

– На всякий случай хотела уточнить, придешь ли ты один.

– Пока не решил.

– Предупреди заранее, чтобы я знала, на скольких готовить. А почему пол мокрый?

– Так я же говорю… Ты меня выдернула из душа.

– Но здесь много воды, ты что, не видишь? А ты почти сухой! Сынок, не напирай на меня, я и сама знаю, где дверь. Ты что, куда-то торопишься? Ты меня выгоняешь?

– Нет, мама, просто ты пришла без предупреждения, а у меня планы.

– Ах вот как? У тебя девушка? Ишь ты! Как ее зовут?

– Мама, пожалуйста, иди домой, – сухо заявил он.

– Неужели так сложно сказать, как зовут твою девушку? Не помню, кажется, имя на «в»… Ванесса? Или Барбара?

– Валерия, мама. Ее зовут Валерия.

Неужели он говорил про меня родителям? Я чуть не поперхнулась. Голоса доносились уже от входной двери, и слов было не разобрать.

Наконец Виктор вошел в ванную. Он улыбался. Я улыбнулась в ответ.

– Что за домовой тут шуршит? Что, смешно было?

– Я чуть не подавилась от смеха, когда ты начал ее выставлять, – призналась я.

– Думаю, она чувствовала, что ты где-то здесь, но предпочла свалять дурака. Удивляюсь, почему она не отодвинула меня в сторону, не распахнула дверь и не ворвалась к тебе поздороваться.

– Похоже, она про меня знает.

Не переставая улыбаться, он надел пижамные штаны и сложил джинсы.

– Ей рассказала Айна, моя сестра. – Он провел рукой по мокрым волосам.

– Вот я и говорю, что…

– Да, что ты говоришь? – он явно издевался.

– Ничего. Просто ты не похож на парней, которые немедленно знакомят девушку с родителями.

– Серьезно? А на кого я похож в таком случае?

– На бабника. Который каждый выходной проводит с новой подружкой.

– Да что ты говоришь. На бабника. Какая прелесть. Я провожу с тобой уже не первые выходные. – Я повернулась к нему, делая вид, что не принимаю его слова всерьез. – Мои родители были знакомы с Ракель. – Он сел на кровать.

– Как я понимаю, Ракель – твоя бывшая. Ты ее с ними знакомил?

– Не успел вовремя выкинуть ее в окно, – пошутил он.

– Со мной даже и не пытайся. Про это сразу расскажут в новостях. Ужасная смерть!

– Иди сюда, – сказал он. – Ложись со мной рядом. – Я подошла к кровати, снова стянула джинсы и прилегла рядом с Виктором. Он поцеловал меня в губы и привлек себе на грудь. – Это было гениально. Появление моей матери, я имею в виду. – Его пальцы пробежались по моей спине.

– Да уж, – я вздохнула.

– Было бы жаль, если бы все ограничилось парой выходных, – сказал он вдруг.

Я привстала и удивленно посмотрела на него.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что ты сводишь меня с ума. Неплохо звучит, да?

Я покраснела и попыталась взять себя в руки.

– Девчонки, с которыми ты раньше встречался, это проглатывали?