Текст книги "Большое волшебство"

Страх, который вам нужен, и страх не нужный вовсе

Теперь вы, вероятно, ждете, что я стану говорить – вам, мол, нужно стать бесстрашными для того, чтобы начать творческую жизнь. Но я не скажу такого, потому что вовсе так не думаю. Творческий путь для смелых – это верно, но не для бесстрашных, и понимать разницу очень важно.

Храбрость означает способность взяться за что-то, хотя это страшит.

Бесстрашие означает, что человек просто даже не понимает, что означает слово «страшно».

Если вы поставили перед собой жизненную цель стать бесстрашными, то, мне кажется, вы на неверном пути, потому что единственными бесстрашными людьми, каких мне доводилось встречать, были либо полные психопаты, которым море по колено, либо на редкость беспечные трехлетние дети; ни тех, ни других нельзя назвать хорошим примером для подражания.

Дело в том, что страх вам нужен, по понятным причинам, для выживания. Эволюция не зря установила у вас внутри рефлекс страха, потому что, не будь у вас внутри страха, ваша жизнь была бы короткой, безумной и бессмысленной. Вы ходили бы по проезжей части. Бродили бы по дремучему лесу, где вас съели бы медведи. Вы прыгали бы в гигантские волны прибоя на Гавайях, почти не умея плавать. И вышли бы замуж за человека, заявившего на первом свидании: «Вообще-то, я считаю, что люди по своей природе не моногамны».

Так что да, разумеется, вам нужен страх, чтобы защитить вас от реальных опасностей, подобных тем, что я перечислила выше.

Но вам совершенно не нужен страх в мире творческого вдохновения.

Серьезно, вот совсем не нужен.

Но то, что вам не нужен страх, когда дело касается творчества, конечно, не означает, что он не проявится. Поверьте, страх непременно поднимет голову, особенно если вы попытаетесь что-нибудь изобрести или сделать что-то новое и небывалое. Страх будет спровоцирован вашим стремлением к творчеству, потому что творчество побуждает вступать на зыбкую почву, браться за дела с неопределенным исходом, а страх не терпит неопределенности. Ваш страх – призванный эволюцией бдительно следить за вами и постоянно вас опекать – вечно предполагает, что любое неопределенное развитие событий неминуемо приведет к ужасной кровавой гибели. Грубо говоря, страх подобен охраннику магазина, который вообразил себя непобедимым спецназовцем: он сутками не спит, держится только на напитках-энергетиках и готов стрелять в собственную тень в абсурдном стремлении обеспечивать «безопасность» для всех и каждого.

Такое положение вещей совершенно естественно для человека.

Тут абсолютно нечего стыдиться.

Однако с этим необходимо будет как-то разбираться.

Поездка

Вот как я научилась справляться с собственным страхом: прежде всего, я решила, что если я хочу творчества в жизни – а я хочу, – то в ней будет место и для страха.

И много места.

Я попыталась построить свою жизнь так, чтобы страх и творческое начало смогли в ней мирно сосуществовать, раз уж все равно понятно, что они никуда от меня не денутся. Похоже, они неотделимы друг от друга, как сиамские близнецы, – творчество и шагу не может ступить без того, чтобы рядом не шел страх. Страх и творческое начало вынашивались в одной утробе, родились одновременно, и наверняка какие-то жизненно важные органы у них общие. Вот почему нужно осторожнее обращаться со своими страхами: я замечала, что, пытаясь избавиться от страха, люди, сами того не желая, убивают в себе и творческие силы.

Так что я не пытаюсь уничтожить свой страх. Не веду против него войну. Наоборот, я оставляю для него место. Массу места. Каждый день. И вот прямо сейчас я тоже оставляю место для страха. Я позволяю своему страху жить, дышать и спокойно вытягиваться в полный рост. И знаете, мне кажется, что, чем меньше я борюсь со страхом, тем реже он атакует в ответ. Если мне удается расслабиться, страх тоже расслабляется. По сути, я всегда радушно приглашаю страх следовать за мною всюду, куда бы ни шла сама. У меня даже есть пригласительная речь для страха, которую я произношу всякий раз перед тем, как взяться за новый проект или нырнуть с головой в очередное большое приключение.

Выглядит она примерно так:

«Дорогой Страх! Мы с Творчеством собираемся отправиться в дорогу. Понимаю, ты к нам присоединишься, ты же всегда так делаешь. Знаю, ты думаешь, что занимаешь важное место в моей жизни, и очень ответственно относишься к своей работе. Видимо, эта работа состоит в том, чтобы вызывать полную панику всякий раз, когда я соберусь сделать что-то интересное. Должна признать, ты справляешься со своей задачей на высшем уровне. Так продолжай на здоровье, делай свое дело, раз уж ты считаешь, что это необходимо. Но и я буду делать свою работу в этой поездке, а она заключается в том, чтобы усердно трудиться и не отвлекаться. А Творчество будет выполнять свою работу, а именно подбадривать и вдохновлять. В нашей машине хватит места всем троим, будь как дома, но имей в виду: решения в этой поездке будем принимать только я и Творчество. Я сознаю, что ты часть нашей семьи, принимаю это и потому не буду тебе мешать, но не обессудь, твои предложения учитываться не будут. У тебя есть право занять свое место, право высказываться, но нет права голоса. Тебе запрещено трогать дорожные карты и предлагать объездные пути, запрещено крутить ручки на приборной панели. Приятель, тебе нельзя даже трогать радио. Но главное, мой старый, давно знакомый друг, тебе ни в коем случае нельзя садиться за руль».

И потом мы отправляемся в путь – я, творческое начало и страх, – как всегда бок о бок, и снова движемся к пугающей, но восхитительной территории неопределенных исходов.

Почему оно того стоит

Это, скажу я вам, не так уж легко и приятно – отважно пуститься в прекрасное путешествие и при этом постоянно чувствовать под боком свой страх, – но все равно дело стоит того, ведь, если вы не научитесь комфортно путешествовать вместе со своим страхом, вам никогда не отправиться в интересное место и не сделать ничего интересного.

А это было бы досадно, поскольку ваша жизнь коротка, уникальна, прекрасна и удивительна, и хорошо бы создать что-нибудь интересное, пока вы живы. Я знаю, вы этого хотите, потому что я сама хочу того же.

Все мы только этого и хотим.

И внутри у вас спрятаны сокровища – невероятные сокровища, – как и у меня, как и у всех вокруг. Но для того, чтобы добыть эти сокровища, требуются усилие, вера, их концентрация, храбрость и много часов потраченного времени, а часы-то тикают, земля вертится, и у нас попросту нет времени, чтобы размениваться на мелочи.

Волшебство

Идея приходит

Теперь, покончив с разговорами о страхе, мы с вами можем наконец перейти к волшебству.

Сперва я хотела бы рассказать о самом магическом, что когда-либо со мной происходило.

Речь о книге, которую я не смогла написать.

Начну свой рассказ с ранней весны 2006 года. Я только что выпустила книгу «Есть, молиться, любить» и пыталась понять, за что же мне теперь браться в творческом смысле. Инстинкты подсказывали мне, что пора вернуться к своим литературным истокам и написать художественную книгу, чего я не делала годами. На самом деле я так давно не писала романов, что боялась, не забыла ли я вовсе, как это делается. Я опасалась, что художественная литература стала для меня языком, на котором я не могу говорить. Но вот сейчас у меня появилась идея для романа – идея, которая меня ужасно увлекла.

Эта идея была основана на истории, которую мне рассказал мой возлюбленный, Фелипе, о том, что произошло, когда он рос в Бразилии в 1960-е годы. Кажется, правительство Бразилии намеревалось тогда проложить гигантскую автодорогу через амазонские джунгли. Дело было в эпоху бурного развития и модернизации, и такая схема, должно быть, казалась в то время проявлением максимальной дальновидности. Бразильцы вложили огромные деньги в этот амбициозный проект. Международное сообщество добавило многие миллионы на строительство. Какая-то часть денег тотчас исчезла в черной дыре коррупции и неорганизованности, но в итоге достаточное количество попало куда следует, и проект можно было начинать. Несколько месяцев все шло хорошо. Работа успешно двигалась. Небольшой отрезок дороги закончили полностью. Джунгли были побеждены.

А потом начались дожди.

Похоже, никто из проектировщиков до конца не осознавал того, что такое сезон дождей в Амазонии. Строительную площадку моментально затопило, и она стала необитаемой. Рабочим ничего не оставалось, кроме как уйти, оставив всю технику под слоем воды в несколько футов глубиной. А когда они вернулись спустя много месяцев после того, как дожди утихли, то, к ужасу своему, обнаружили, что джунгли попросту поглотили их проект. Все, что было построено, все их усилия были сведены природой к нулю, как если бы рабочих и дороги никогда не существовало вовсе. Они даже не могли сказать, где именно вели работы. И вся их тяжелая техника тоже пропала. Ее никто не крал, а просто как будто кто-то проглотил. Как описал это Фелипе: «Бульдозеры с колесами в человеческий рост засосала земля, и они навсегда исчезли. Пропало всё».

Когда он поведал мне эту историю – особенно эту часть, про джунгли, поглотившие технику, – у меня по рукам забегали мурашки. Волоски на шее моментально стали дыбом, у меня закружилась голова, и даже слегка затошнило. Такие чувства я испытываю, когда влюбляюсь, или слышу тревожные новости, или смотрю через пропасть на что-то прекрасное, завораживающее, но опасное.

Подобное я уже испытывала раньше и поэтому сразу поняла, в чем дело. Такая сильная эмоциональная и физиологическая реакция у меня бывает не очень часто, но все же это случается (и к тому же вполне соответствует описаниям разных людей по всему миру и во все времена), так что я могла с уверенностью назвать ее причину: вдохновение.

Так себя чувствуешь, когда тебя посещает замысел, новая идея.

Как работают идеи

В этом месте я должна пояснить, что всю свою жизнь провела в преданном служении творчеству, а параллельно пыталась разобраться в том, как оно работает – и как работать с ним, – и все мои гипотезы целиком и полностью построены на магическом мышлении. И когда я говорю здесь о магии, то имею в виду магию в буквальном смысле слова. То есть как в Хогвартсе. Я подразумеваю сверхъестественное, мистическое, необъяснимое, фантастическое, божественное, трансцендентное, неземное. Потому что я, по правде говоря, думаю, что творческое начало – это своего рода волшебная сила не вполне человеческого происхождения.

Знаю, это не слишком современный и рациональный взгляд на вещи. И совершенно ненаучный. Буквально пару дней назад я слышала, как уважаемый невролог говорил: «Творческий процесс может казаться магическим, но это не магия».

При всем уважении я не могу с ним согласиться.

Я верю в то, что творческий процесс магический – и при этом сам является магией.

Потому что мое представление о том, как «работает» творчество, таково.

Я считаю, что наша планета населена не только животными, растениями, бактериями и вирусами, но и идеями. Идеи – это бестелесная, энергетическая форма жизни. Они совершенно независимы от нас, но могут общаться с нами, хоть и довольно странно. У идей нет материального тела, но есть сознание, и они, скорее всего, обладают волей. Идеями движет одно стремление: быть воплощенными. А воплотиться идея может только одним способом – через взаимодействие с партнером, человеком. Только усилием человека идею можно вывести из воздуха в материальную реальность.

Стало быть, идеи проводят целую вечность, кружа вокруг нас в поисках способных и готовых к взаимодействию людей-партнеров. (Здесь я имею в виду все идеи – творческие, научные, промышленные, коммерческие, этические, религиозные, политические.) Когда идее кажется, что она нашла кого-то подходящего, кто мог бы воплотить ее в реальность – скажем, вас, – идея вас посещает. Она старается привлечь ваше внимание. Вы, скорее всего, этого не заметите. Обычно так бывает, потому что вы настолько поглощены собственными переживаниями, тревогами, комплексами и обязанностями, что теряете восприимчивость к вдохновению. Вы можете не заметить сигнал, потому что смотрите телевизор, или бегаете по магазинам, или злитесь на кого-то, или обдумываете свои неудачи и ошибки, или просто очень заняты. Какое-то время идея будет пытаться вас привлечь (может, несколько минут, месяцев или даже лет), но, поняв наконец, что вы не замечаете ее сигналов, отправится к кому-нибудь другому.

Но иногда – это случается редко, но всегда прекрасно – наступает день, когда вы достаточно расслабленны и открыты, чтобы что-то воспринять. Ваша самозащита ослаблена, тревога отпустила, и тогда магии удается проскользнуть внутрь. Идея, чувствуя вашу открытость, начинает воздействовать на вас. Она посылает универсальные физические и эмоциональные сигналы вдохновения (холодок по коже, волоски на шее, встающие дыбом, спазмы в желудке, трудно собраться с мыслями – чувство, будто влюблен или одержим). Идея будет подстраивать совпадения и знамения, чтобы направлять вас и поддерживать ваш интерес. Вы начнете замечать разные знаки, подталкивающие вас навстречу идее. Все, что вы видите и к чему прикасаетесь, будет напоминать вам о ней. Идея будет будить вас среди ночи и отвлекать от повседневной рутины. Идея не оставит вас в покое, пока целиком не завладеет вашим вниманием.

А потом, в один прекрасный момент, она спросит: «Хочешь работать со мной?»

И у вас будет два варианта ответа.

Что будет, если вы скажете «нет»

Легче всего конечно же просто сказать «нет».

Тогда вы избавитесь от трудностей. Идея уйдет, и – поздравляю! – вам больше не придется беспокоиться и что-то там создавать.

Поймите правильно, это не всегда позорный выбор. Действительно, порой вы отказываетесь от вдохновения из-за лени, тревоги, комплексов или раздражения. Но бывает, что момент и впрямь неподходящий, или вы уже вовлечены в другой проект, или уверены в том, что конкретно эта идея постучалась не в ту дверь.

Меня много раз посещали идеи, которые, знаю, не подходили мне, и я вежливо говорила: «Ваше приглашение честь для меня, но я вам не подхожу. Не могу ли я предложить вам посетить, скажем, Барбару Кингсолвер?» (Отсылая идею прочь, я всегда стараюсь разговаривать с ней максимально любезно – не хочу, чтобы по миру прошел слушок, что со мной сложно работать.)

Что бы вы ни ответили несчастной идее, отнеситесь к ней с сочувствием. Помните: она всего лишь хочет, чтобы ее реализовали. Ей действительно приходится стучаться во все возможные двери.

Можете ответить «нет».

В этом случае абсолютно ничего не произойдет.

Люди чаще всего так и отвечают.

Большую часть своей жизни большинство людей просто ходят и день за днем твердят: «Нет, нет, нет, нет, нет».

Однако в один прекрасный день вы можете сказать «да».

Что будет, если вы скажете «да»

Если вы ответите идее «да», начнется самое интересное.

Вас ждет работа одновременно легкая и трудная. Отныне вы заключили официальный контракт с вдохновением и должны постараться изо всех сил, даже несмотря на то, что исход абсолютно непредсказуем.

Вы можете прописать в этом контракте любые условия, какие вам нравятся. В современной западной цивилизации самый обычный творческий контракт воспринимают как маету и страдание. Это контракт, в котором говорится: «Я уничтожу себя и всех вокруг себя в попытках реализовать вдохновение, и мое мученичество станет символом моей творческой легитимности».

Если вы решили заключить контракт на условиях творческих страданий, придется постараться максимально соответствовать стереотипу Страдающего Художника. Недостатка в ролевых моделях у вас не будет. Чтобы следовать их примеру, соблюдайте фундаментальные правила: как можно больше пейте; перессорьтесь со всеми; с самим собой боритесь неистово, до крови; постоянно выражайте недовольство своей работой; завидуйте коллегам и соперничайте с ними; завидуйте любым чужим успехам; восклицайте, что талант – ваше проклятие (а не благословение); ставьте свою самооценку в зависимость от чужих похвал; задирайте нос в случае успеха и жалейте себя в случае поражения; чтите тьму вместо света; умрите молодым; вините творчество в том, что оно вас сгубило.

Работает ли этот метод?

Еще бы. Прекрасно работает. Пока не убьет вас.

Так что можете выбрать этот путь, если действительно хотите. (И не позволяйте ни мне, никому другому отобрать у вас страдание, если уж вы ему так преданы!) Но я не уверена в плодотворности этого пути и в том, что он принесет вам и вашим близким радость и покой. Признаю: такой способ жизни в творчестве бывает весьма эффектным, а после вашей смерти даст массу материала для биографического фильма. Так что, если вы предпочитаете короткую жизнь, полную трагичного очарования, жизни долгой и приносящей глубокое удовлетворение, можете ни в чем себе не отказывать.

У меня, однако, всегда было такое ощущение, что муза такого художника-страдальца – пока он сам бьется в очередной истерике – тихонько сидит в углу студии, полирует ногти и терпеливо ждет, когда же парень успокоится, протрезвеет и можно будет вернуться к работе.

Потому что, в конце концов, речь ведь о работе, так? Или не так?

А вдруг есть другой способ достигнуть цели?

Можно, я предложу его вам?

Иной способ

Другой способ – это полное, почтительное и радостное сотрудничество с вдохновением.

Уверена, что на протяжении веков люди именно так занимались творчеством, пока не решили устроить из этого оперу «Богема». Оказывается, можно воспринимать идеи с уважением и интересом, без ужаса и трагедий. Можно устранить все препятствия, мешающие жить творческой жизнью, просто осознав: то, что вредит вам, вредит и делу. Можно прекратить бухать, чтобы иметь ясный ум. Можно поддерживать нормальные отношения и не отвлекаться на вами же спровоцированные эмоциональные срывы. Можно себе позволить радоваться своим достижениям. (А если проект не оправдал себя, всегда можно подумать о нем как о полезном творческом опыте.) Можно противостоять искушениям и не впадать в крайности от мании величия до самобичевания. Можно поддерживать других людей в их творческих начинаниях, ведь, по правде говоря, места хватит всем. Можно оценивать себя не по провалам или успехам, а по тому, насколько вы верны своему делу. Можно сражаться со своими демонами (психотерапией, здоровым образом жизни, молитвами или смирением), вместо того чтобы сражаться с собственным даром, поняв, в частности, что вовсе не демоны выполняли за вас вашу работу. Можно поверить в то, что вы не раб и не повелитель своего вдохновения, а кое-что поинтереснее, его партнер, и что вы вдвоем, сообща, прокладываете путь к чему-то увлекательному и стоящему. Можно прожить долгую жизнь, всю дорогу занимаясь по-настоящему крутыми вещами. Можно зарабатывать на жизнь своим занятием или нет, но прежде всего важно понять, что не это главное. И под конец своих дней вы сможете поблагодарить творчество за то, что оно благословило вас, подарив волшебную, захватывающе интересную и неравнодушную жизнь.

Это и есть другой способ.

Выбирать вам.

Идея растет

Вернемся к моей волшебной истории.

Благодаря рассказанной Фелипе истории об Амазонке меня посетила блестящая идея: я вдохновилась и поняла, что хочу написать роман о Бразилии 1960-х. Точнее, о попытках построить злополучную магистраль через джунгли.

Эта идея будоражила меня, казалась грандиозной. Но и страшила: я ведь ни черта не знала ни о бразильской Амазонии, ни о строительстве дорог в 1960-е годы. Впрочем, все хорошие идеи поначалу кажутся пугающими, так что я взялась за дело. Я согласилась заключить с идеей контракт. Мы должны были работать сообща. Мы, так сказать, ударили по рукам. Я пообещала идее, что не буду ей противиться и никогда от нее не откажусь, но буду сотрудничать с ней только в пределах моих возможностей, пока совместная работа не будет завершена.

Потом я сделала то, что делаешь всегда, когда серьезно подходишь к проекту или увлечению: расчистила для него место. Очистила письменный стол в прямом и переносном смысле. Каждое утро я посвящала несколько часов поиску информации. Вечерами я заставляла себя лечь спать пораньше, чтобы вскочить на рассвете и бодро взяться за работу. Я отказывалась от развлечений и встреч, чтобы сосредоточиться на деле. Я заказала книги о Бразилии и связалась с экспертами. Начала изучать португальский. Накупила картотечных карточек (это мой любимый способ вести записи) и позволила себе начать мечтать об этом новом мире. И уже в этом пространстве меня начали посещать новые идеи, а сюжет начал обретать форму.

Я решила, что моей героиней станет американка средних лет по имени Эвелин. На дворе 1960-е, время политического и культурного расцвета, но Эвелин он не коснулся – она мирно и спокойно живет у себя в Миннесоте. Замуж она не вышла и вот уже двадцать пять лет усердно работает ответственным секретарем в крупной строительной фирме. Все это время Эвелин тихо и безнадежно влюблена в своего женатого босса, доброго и работящего человека, который видит в ней только квалифицированного помощника. У босса есть сын – сомнительный тип с большими амбициями. Сын слышит о намечающемся строительстве огромной магистрали в Бразилии и убеждает отца предложить услуги фирмы. Не мытьем, так катаньем, но сыну удается уговорить отца вложить в этот проект весь семейный капитал. Наконец он отправляется в Бразилию, с большими деньгами и безудержными мечтами о славе. Вскоре, однако, и сын, и деньги исчезают. Встревоженный отец отправляет Эвелин, своего доверенного представителя, на Амазонку с заданием попытаться разыскать пропавшего молодого человека и деньги. Из любви и чувства долга Эвелин едет в Бразилию, и с этого момента ее размеренная, серенькая жизнь в корне меняется: женщина попадает в мир хаоса, лжи и насилия. Драматизм и мистические откровения присутствуют. В наличии еще и любовная история.

Я решила назвать этот роман «Амазонка Эвелин».

Написала заявку на книгу и отправила своей издательской компании. Им понравилось, и они ее купили. Тогда я заключила еще один договор с идеей – на сей раз формальный контракт, с нотариально заверенными подписями, сроками исполнения и т. д. Теперь я была задействована по полной программе. И серьезно взялась за работу.