Текст книги "Старый замок хочет поиграть"

Глава 34

Все четверо пялились на фреску и не знали, что сказать. Да и вообще первые мгновения язык отнялся. Светловолосая девушка глядела на них почти живыми глазами, и от этого становилось даже не страшно – жутко. То же голубое платье, что и в последний ее вечер, то же золото волос и бриллианты везде – в ушах, на пальцах, на запястьях, в прическе, колье на груди. Правда, над ним, перечеркивая тонкую длинную шею, кто-то нарисовал совершенно неподходящий к образу рубиновый коллар[11]11
  Коллар – украшение, плотно облегающее шею.


[Закрыть]. Зато сразу подумалось, насколько это символично…

Однако только на красном ожерелье отличия не заканчивались. Фреска передавала черты Бианки в точности, но в этой девушке Леа никогда бы не признала дворянку, сколько бы бриллиантов на нее ни навесили. Дело во взгляде. Глубокие серые глаза смотрели дерзко, даже нахально, в них светился опыт. Так бывает, иногда у женщины ни морщинки, кожа идеальная, а взор выдает годы. Здесь он выдавал происхождение. Так дамы из высшего общества не смотрят. Так глядят те, кто уже нацелился обчистить твои карманы.

«Да-а, она была отличной актрисой, раз смогла казаться совсем иной. Или это допущение художника… Художника?»

– Я же правильно понимаю, – тихо озвучила пришедшую в голову идею Леа, – это не работа художника?

– Слишком мало времени прошло, – даже Сандор выглядел ошарашенным. – Если исключить весьма сомнительную версию, что Бианку изобразили здесь задолго до этого визита, то получается, эм, ничего не получается, в общем.

Фреска – это долгая работа. За пару дней ее не сделаешь. А эта не выглядит новой.

– Может, магией подсушили? – Анталь протянул руку к изображению. Все невольно застыли, пораженные его смелостью. Совсем близко у стены он на миг замер, но потом все же коснулся фрески. Провел пальцами по рукаву, еще немного поколебавшись, дотронулся до ладони нарисованной девушки. Остальные едва дышали, глядя на его движения. – Ощущается как обычная стена.

Шарли, Сандор и Леа тихо выдохнули, но все равно смотрели на фреску с опасением.

– Да и нет тут никакого художника, – виконтесса нахмурилась. – Если бы был, мы бы уже знали. Художники – они такие…

– Если только его не держат где-нибудь взаперти, – то ли согласился, то ли возразил Сандор.

– С местными чудиками я бы не удивился. – Анталь дотронулся до браслета нарисованной девушки и покачал головой. – Надо признать уже, дамы и господа, что мы имеем дело с самым настоящим волшебством, не чета обычной магии.

– Вопрос только – злым или добрым, – Леа показалось, что по ее позвоночнику прошлись ледяные пальцы, и она вздрогнула всем телом.

– Сомневаюсь, что то, что связано с убийством, может быть добрым, – пробормотал виконт. – Я бы надеялся на нейтральное как максимум.

Леаноре стало еще страшней. Она до боли сжала пальцы одной руки в ладони другой, пытаясь вернуть ясность мышления.

– Ты пугаешь нас, Сандор.

– Я и сам напуган, Шарли, и мне даже не стыдно в этом признаться. Анталь, ты ощутил что-нибудь необычное?

– Нет, – покачал тот головой и отступил на шаг. – Но если предположить, что это волшебство места… замка даже, то интересно, почему Кларисса появилась именно здесь?

В этот момент на лестнице раздались голоса. Дернулись все. Конечно, ничего страшного, если их тут застукают, однако не хотелось бы. Анталь решительно подошел к одной из комнат напротив фрески и поколдовал – в буквальном смысле – над замком.

– Сюда, – позвал он, когда дверь приоткрылась.

Один за другим молодые люди скользнули в пустующую спальню. Голоса приближались, но Сандор успел шепнуть:

– Какие интересные навыки.

– Нас в детстве часто запирали за проказы, – острозубо улыбнулся Анталь и приложил палец к губам: неизвестные подошли уже достаточно близко.

Какое-то время они топтались на площадке, потом разбрелись по этажу. Леа огляделась. Если пойдут по комнатам, придется показаться. Укрыться можно разве что под кроватью и в шкафу, но это, право, смешно.

Через дверь не все фразы удалось разобрать, но все же достаточно.

– Вот она! Вот! – заорал кто-то совсем рядом с «их» комнатой.

Раздался топот, явно собирались все те, кто пришел сюда. Леа сжалась у стены, размышляя, кого именно имеют в виду.

– Да, это она, – а вот этот знаком.

Молодые люди переглянулись, одновременно узнав Джаноса Хэри.

– Хороша-а, – протянул неизвестный мужской голос.

– Да, – согласился управляющий. – Закрашивайте.

Раздались разочарованные вздохи.

– И как следует! Хотя бы дня три должно продержаться!

– Почему три? – удивился кто-то и подслушивающая четверка.

– Сегодня-завтра мост починят, и я их всех выпихну наконец-то!

– Но лаор Мец сказал же, чтобы не разъезжались.

– Да клал я на лаора Меца и его указания, – совершенно спокойно – и очень убедительно – ответил Джанос. – Закрашивайте эту пакость.

Ответом ему стал согласный, хоть и не стройный хор голосов.

– А остальные ищите вторую. Должна быть.

– Да она, небось, где комнаты слуг.

– Ты действительно думаешь, что это просто служанка?

В ответ что-то забурчали, разобрать не удалось. Потом Джанос произнес еще что-то, ему возразили, судя по тону, причем сразу несколько человек. Управляющий ответил. Однако спорщики не угомонились – голоса, накладываясь друг на друга, звучали неразборчиво, но там раз за разом повторялись слова «замок», «рехнулись», «опасность». А потом раздался этот звук.

В каждой семье, где рождались маги, знали его. Резкий, как свист, болезненный, как скрип по стеклу, проходящийся по нервам. Леа почти выдала их вскриком, но Сандор успел зажать ей рот, притягивая к себе. Девушка ткнулась ему в грудь, стараясь защититься в первую очередь от воспоминаний.

Будто наяву перед ней вырос взбешенный отец, огромный верзила перед ним, позволивший себе хамить барону. Леа, совсем еще маленькая, стоит на лестнице и с ужасом смотрит на разворачивающуюся сцену. Наемный работник такой здоровый, кричит так громко и – о ужас! – позволяет себе ткнуть в ее отца пальцем. И вдруг этот звук. Страшный настолько, что хочется заткнуть уши и убежать, но она примерзает к полу и видит, как огромный мужик поднимается в воздух, а отец стоит с вытянутой рукой. Пальцы на ней сжимаются, будто держа работника за шею, хоть на самом деле до верзилы еще шага два. Но он корчится, схватившись за горло, пытаясь разжать невидимую хватку. Хрипит, дрыгает ногами, краснеет, даже багровеет.

– Геллерт! – перепуганно кричит мать, хватает девочку и закрывает ей глаза ладонью. – Прекрати! Тут же Леа!

Малышка не видит, но слышит, как страшно падает тело верзилы на пол, и повисает жуткая тишина, от которой Леаноре так плохо, что она умудряется вытянуться так, чтобы хоть что-то видеть. Ей запомнилось белое от ярости лицо отца и трясущиеся руки лежащего мужика, которыми он скреб по полу, пытаясь подняться.

– Убирайся отсюда, – цедит отец, – убирайся, пока я…

Он не договаривает, но вызвавшему гнев барона работнику хватило. Так и не поднявшись толком, он сбегает из дома.

Леа потом несколько недель просыпалась в слезах. Вот и сейчас они подступили к глазам. Как же хорошо, что Сандор прижимает ее, такой надежный и сильный, как брат, о котором она всегда мечтала, не такой, как Натан, а настоящий защитник и поддержка. И то, что он до сих пор зажимает ей рот, даже хорошо. Сейчас девушка совсем не была уверена, что сможет молчать и не выдать себя.

Тем более она отлично представляла себе то, что происходило за дверью. И, надо сказать, Леа не ошиблась.

Джаносу надоело слушать пререкания, и он применил то самое заклинание, на которое хоть раз в жизни, но срывались все маги, – «хватка ярости». Мощной лапой оно поднимало прогневившего над землей за горло и проходилось по нервам всех окружающих выворачивающим нутро страхом, таким жутким и унизительным, превращающим того, на кого оно направлено, в скулящее, беспомощное существо. Такое применение колдовства осуждалось еще и за то, что действовало только против не-мага. То есть того, кто априори не мог защититься от подобной атаки. Считалось, что чародей, использовавший «хватку ярости», прежде всего унижает сам себя.

Но управляющего это не остановило. Он поднял над полом взбесившего его работника и, сжимая пальцы все сильнее, шипел так резко, что звук ввинчивался в уши даже через дверь:

– Заткнись, тварь, заткнись. Ты забыл, на кого тявкать себе позволяешь? Да я вас всех на жаркое порежу, а потом ваши сменщики будут уже ваши морды на стене закрашивать. Ты этого хочешь?

Несчастный скулил и хрипел. Другие работники тоже быстро вспомнили о своем месте и даже пикнуть в защиту собрата по несчастью побоялись. Тот же совсем побагровел и сучил ногами так, что одна ступня постоянно била в стену, заставляя Джаноса морщиться. Но он держал хватку и держал. Отпустил лишь, когда еще миг – и стало бы поздно.

Тело работника свалилось на пол ровно с тем же звуком, который помнила Леа из детства.

– Ползи работать, тварь, – прошипел Джанос и обвел взглядом притихших слуг. – Еще желающие?

Таковых, разумеется, не нашлось.

– Отлично. И запомните наконец, замок не сводит с ума. Держите свои сраные обидки при себе и думайте мозгами. Мозгами, придурки! Я знаю, что вы все ссыте от страха в штаны, но это просто камни и раствор между ними. Он ничего не может сделать вам, если вы думаете мозгами, а не поджилками. Ясно? – в ответ молчание. – Я спросил, ясно?!

В этот раз слуги забурчали что-то согласно. Один даже что-то спросил.

– Я безвылазно жил в замке целый год, – начал довольно спокойно Джанос, и последующего рыка никто не ожидал: – Вот в этой самой комнате! – Он со всей дури ударил в дверь, за которой спряталась четверка юных магов. Леа дернулась, а ее вскрик заглушила ладонь Сандора, по-прежнему не отпускающего ее. – В этой самой комнате! Целый год! И ничего! Ничего! Со мной! Не произошло! Ясно?! Ясно, я спросил?!!

Леа скосила глаза на соучастников. Шарли стояла прямо напротив двери, на лице девушки отражалось напряжение и сосредоточенность. Красивые черты не исказили ни страх, ни гнев. Анталь тоже смотрел на выход, но в куда более расслабленной позе – прислонившись плечом к стене. Только серьезный взгляд выдавал его готовность при необходимости дать опор. Лица Сандора Леа не видела, зато прекрасно чувствовала напряженные каменные мышцы.

– Отлично! Тогда за работу! Иначе всех отправлю в ров! Никто вовек не найдет, – последнюю фразу Джанос проговорил даже задумчиво, а потом уже и вовсе спокойно: – Кстати, надо ров тоже проверить, особенно его скрытую часть, куда-то же делся этот… третий, якобы начальник охраны.

Больше никто ничего не спрашивал, зато, судя по всему, работа закипела. По коридору еще кто-то бегал, что-то говорили, словно докладывали, но разобрать не удалось. Ушли лишь спустя четверть часа или около того. К этому моменту Сандор уже отпустил Леа, взглядом извинившись за недопустимое с точки зрения приличий поведение. Девушка точно так же выразила свою благодарность. Шарли и Анталь с усмешкой наблюдали за этими реверансами. Смущенный виконт отошел к окну. Леа же принялась разглядывать комнату. Сейчас, зная, кто в ней долгое время жил, девушка старалась найти что-то особенное, важное, однако мебель практически не отличалась от той, что стояла в ее спальне. Можно было бы полазить по шкафам, но не сейчас, когда за стеной слуги.

Когда они наконец ушли, все выдохнули с облегчением, но Сандор тихо произнес:

– Давайте подождем немного.

Все молча согласились. Еще какое-то время они провели в тишине, потом девушки принялись методично обыскивать помещение. Анталь же стучал по казавшимся ему подозрительными участкам стен, ища потайные ходы или хотя бы ниши.

– Неужели он жил без схронов и путей отхода? – удивился Ференц и посмотрел на Сандора. Тот, правда, этого не заметил, потому что открыл окно и высунулся туда мало не наполовину, вертя головой в разные стороны. – Ты что там увидел?

В ответ молчание. Девушки тоже обернулись на виконта.

– Анталь, я же правильно понимаю, что комната, откуда лез вор, или эта, или соседняя? – Сандор наконец перестал перевешиваться через окно и повернулся к приятелям.

– Эм… соседняя, – с некоторой паузой ответил Ференц. – А что?

Александр загадочно улыбнулся, но в ответ на возмущенные взгляды все же пояснил:

– Отсюда очень хорошо виден выход для слуг, – и кивнул на окно.

Остальные подошли и посмотрели. Как раз в этот момент будто из стены вышел мужчина в ливрее лакея и зашагал к саду.

– Что-то мне подсказывает, что именно через эту дверь вышла горничная лже-Клариссы, – высказалась Шарли.

– И ее могли увидеть, когда ходили смотреть на комнату, откуда влез вор, – поддакнула Леа.

– По времени вроде совпадает, – задумчиво кивнул Сандор. – Анталь, а кто был в комнате?

– Наши милые враждующие Матьяш и Этьен, Гараи с сестрой… Хотя нет, Марики не было… Не помню, если честно, когда она ушла. Ну и я, разумеется.

– Разумеется, – хмыкнула Шарли.

– Джанос, – вдруг добавила Леа. – Там должен быть еще Джанос Хэри.

Анталь кивнул.

– Да, он показывал.

– А слуги? – спросил Сандор.

– Да… нет, слуга отстал еще у двери. В комнату не входил.

– А что вообще там было?

Глава 35

Комната ничем не отличалась от остальных. Какие следы тут углядели слуги, Анталь сразу и не понял. В пыли, что ли?

Компания молодых людей ввалилась в незанятую спальню на третьем этаже, будто наемники в таверну с бесплатным элем. Все тут же рванули к открытому окну. Джанос заголосил, чтобы не затоптали следы. Юноши тут же прыснули в разные стороны. Управляющий же присел около подоконника, разглядывая его и стену под ним. Вор не миндальничал: в камне остались царапины от железного крюка, который вбили в стену то ли силой, то ли магией. Веревку перекинули в окно и явно использовали – на дереве подоконника остались потертости. Джанос с умным видом даже нашел пару волосков от каната, а заодно и несколько мельчайших каменных осколков.

Каждый из парней потом подошел к окну, выглянул и осмотрел эти следы. Это и тогда казалось Анталю смешным, а уж сейчас…

– У всех был такой вид! Великие дознатчики! – хихикал он, стараясь говорить тише, но то и дело прыская от смеха.

– А Джанос? Где он был? – Сандор тоже улыбнулся.

– Да там же…

– Точно?

Анталь уже открыл рот, чтобы ответить, но потом захлопнул его и задумался.

– Первым подошел Гараи, потом я, потом эти двое… А Джанос… Джанос… не помню.

– Вспоминай. Вот ты идешь к окну…

– С видом великого дознатчика!

– Непременно. Выглядываешь в окно…

– Нет, я сначала присел…

Заправив за ухо в очередной раз полезшую ему в лицо кудрявую прядь, Анталь опустился на корточки, рассматривая стену. Действительно, царапины. Свежие и глубокие. Интересно, такие могут остаться, если по веревке лезет хрупкая девушка? Хотя лже-Кларисса не такая и хрупкая. Или тут лез ее убийца?

Юноша пощупал получившиеся выемки, потом поднялся и оглядел подоконник. Лак, которым его обработали, содрался, да и само дерево обзавелось отчетливой бороздой. Жалко, такую вещь испортили. Века же стояла. Вот что значит, не дуб использовали. Но вроде бы можно отреставрировать.

Выпрямившись, Анталь посмотрел в окно. Да-а, простор… Стена. Так, а где «чудовищный» зал? Перегнувшись, он принялся его высматривать. Ничего себе высота! Хотя влезть можно. И так жутко кажется из-за того, что, считай, пропасть внизу. А вот до зала не так уж и далеко. «Ага, а вон там библиотека. Вот это, что ли, тот удобный карниз, про который говорили? Удобный он, пока по нему не лезешь, умники».

Он бы еще повертел головой, но Матьяш и Этьен, как обычно пререкаясь, подошли слишком близко. Анталю не хотелось с ними общаться.

– Ну что там? – не выдержал Варга.

– Забавно… – невпопад ответил Ференц и скользнул мимо парней к выходу. А у дверей отпрянул от Джаноса.

– Так, лаоры, заканчивайте, ничего интересного тут нет, – сразу начал говорить он.

Матьяш что-то ответил, а Анталь пошел прочь. На лестнице перед ним мелькнула ливрея слуги.

– Он… в смысле Джанос какое-то время был вне комнаты, но вряд ли больше пяти минут, – сделал вывод Анталь. – Я так думаю, переговорил со слугой. И тот ушел почему-то. Может, пошел стражника позвать? Или лаора Конца?

– Тот еще не приехал в тот момент.

– Точно.

Молодые люди переглянулись, думая об одном и том же, но отчего-то боясь обсудить догадку.

– Давайте уже выбираться отсюда, – потерла Леа озябшие предплечья.

Остальные еще кивали, а Сандор уже скользнул вперед и, сначала прислушавшись, потянул дверь на себя. Какая же растерянность появилась на его лице, когда та не поддалась. Он дернул посильнее. Потом еще раз. И еще.

– Заперто, – севшим голосом растерянно проговорил виконт.

Леа побледнела, а Шарли сжала кулаки.

– Давай еще раз, – попросила первая.

Сандор кивнул и дернул снова. Дверь дернулась, но не поддалась.

– Попробуй в другую сторону, – предложил Анталь.

На него обернулись все.

Потом виконт же толкнул дверь, и та с секундной паузой отворилась. Четыре пары глаз возмущенно уставились на нее. Потом Леа нервно хихикнула. За ней рассмеялись и остальные. Однако веселье быстро закончилось, когда они вышли и увидели стену напротив. Ее часть шириной в три шага и высотой в человеческий рост варварски закрасили каким-то жутким темно-серым цветом.

– Они скрыли Бианку, – брови Шарли гневно дернулись. Она прекрасно понимала, что происходит, еще находясь за закрытой дверью, однако увидеть это своими глазами оказалось неожиданно больно. Будто девушку-воровку убили еще раз.

– Отвратительно, – поддержала ее Леа.

И тут прямо при них крохотный кусочек краски высох и отвалился. Потом еще один. Через полминуты на молодых людей смотрел серый глаз Бианки.

Стало так жутко, что приятели невольно отшатнулись.

– Проклятье, – хрипло прошептала Шарли.

– Давайте уйдем, – умоляюще простонала Леа, и Анталь, согласно взяв ее за локоть, потащил девушку к лестнице. Поддержка ей пригодилась, ноги дрожали. Даже Сандор и Шарлотта, следовавшие за ними, выглядели бледно.

На ступеньках Леанора споткнулась и едва не свалилась. Ференцу удалось ее удержать, но лестница вдруг показалась невероятно длинной и будто все удлиняющейся. Девушка вновь пошатнулась, ощущая, что ноги не держат.

– Леа, ты просто испугалась, – проговорил Анталь, сжав ее руку. – Держись за перила. Может, тебя понести?

Леа представила себе, как они оба валятся с этой жуткой лестницы, потому что юноша ничего не увидит из-за ее пышного платья, ужаснулась, покачала головой и схватилась за перила.

– Все в порядке. Просто… все эти разговоры о замке…

«Живом замке…»

– Они же… все убиты, да? Все эти люди на фресках? – Леа сжала дерево перил обеими руками и смотрела куда-то в стену, не желая видеть ответ на лицах собратьев по несчастью.

– Так, пойдемте отсюда, – поморщился Анталь. – Это нужно обсудить без чужих ушей.

Так они и сделали, спустившись до одной из маленьких гостиных на первом этаже, правда, Леа всю дорогу распирал истерический смех от некстати пришедшей в голову аналогии – «и у стен есть уши». «Здесь и правда у стен есть уши! Фрески сбегают, смотрят, даже каменные статуи могут двигаться и прятать сворованные камни! Как там моя малышка?»

На Леанору косились, но она делала вид, что с ней все в порядке. Никто не верил.

В гостиной Анталь пошел сразу к бару и налил всем по бокалу вина.

– Слишком много убитых, – сразу перешел юноша к сути дела. – Пошли бы слухи. Нескольких еще можно скрыть. Но тут же десятки фресок!

– И многие из них в богатых одеждах, – согласился Сандор. – Много таких жертв не утаишь. А я до этого случая даже не слышал ничего особого про Сольгер. А я люблю всякого рода, эм, таинственные истории.

Леа сделала большой глоток, не став ни качать на языке, ни принюхиваться. Ей просто нужно, чтобы сковывающий душу страх поутих, отпустил хоть немного, позволил расслабить напряженные мышцы и вернул мыслям ясность. Второй глоток пошел лучше. Леа даже смогла и дальше слушать Сандора.

– Я уверен, что видел в замке фреску с Яконом Васка, а он жив! По крайней мере, был на момент получения письма из академии, – вещал он. Якон Васка – это нынешний глава стражей, очень влиятельная персона, постоянно появляющаяся в газетах.

– Почему они ее замазали? – невпопад спросила Леа.

Виконт остановился на полуслове и задумался.

– Опасаются такой вот реакции, – предположил Анталь.

– Им-то какая разница? Даже если мы уедем.

– Они явно получают за гостей деньги или какие-то блага. Иначе это все не имеет смысла, – задумчиво произнесла Шарли. – Джанос говорит, что платит академия. Вас не поражает такая забота?

– В Окатавской Магической Академии учатся только дворяне. Большинство аристократов-магов Летних земель изучали колдовство именно в ней, – привел один из аргументов Сандор. – О таких студентах надо заботиться.

– Может, ты и прав, – согласилась Шарлотта на словах, но тон говорил об обратном.

– Какой-то дополнительный смысл в этом есть, без сомнения. – Анталь налил себе и виконту еще по бокалу. Девушки еще не допили. – Этот Джанос кажется мне весьма подозрительным.

– Раньше он выглядел таким безобидным, – согласилась Шарли. – А теперь… хм… все видится иначе.

– Есть такой тип безумия, я слышал, – тихо произнес Сандор. – Люди кажутся нормальными, адекватными, даже покладистыми и мирными. А потом… – юноша говорил отстраненно, старательно глядя в пол, будто увидел там что-то интересное, а разговор его почти не занимает, – потом становятся, не знаю, как сказать…

– Чудовищами? – предположил Анталь.

Виконт резко вскинул голову и зло посмотрел на того.

– Нет! Они просто больны! И даже если проявляют агрессию, то это, это… не всегда осознанно! Это… – тут Сандор снова запнулся. – Но я не знаю, случай ли это Джаноса. Он может действительно верить в то, что замок живой и сводит с ума. Или не сводит. Не поймешь его. А может, он просто хитрый ловкач, ведущий свою игру.

– Или не хитрый, а просто носящий пару-тройку масок, – Ференц пожал плечами. – Это ли важно? Меня куда больше волнует, он убил лже-Клариссу или нет? Недаром же ее фреска появилась напротив комнаты, где он жил.

Его собеседники переглянулись, и Шарли уверенно заявила:

– Этот мог!

Леа попыталась вспомнить фигуру убийцы. Мог ли это быть Джанос? Судя по взгляду, тем же занимался и Сандор.

– Зачем ему тогда спускаться с третьего этажа или пробираться по карнизу? – спросила девушка.

– А мы на самом деле не знаем, делал убийца это или нет, – пожал плечами Анталь. – Ни за что не поверю, что управляющий не умеет обходить заклинание на входе. А про потайные ходы мы уже знаем.

Рассуждение казалось логичным, если бы Леа с Сандором сами не видели, что из «чудовищного» зала никто не выходил. Но говорить об этом Анталю не собирались. И так уже Шарли проболтались.

– Меня успокоит, если убийца – Джанос, а не замок, – неожиданно даже для себя решила Леа.

– Какая разница, кто тебя убьет – человек или камень? – удивилась виконтесса.

Против всех ожиданий на это Леанора ответила так:

– Разница в том, кого бояться. Убийства, как правило, это быстро. А вот ложиться спать и трястись, глядя на стены, то еще удовольствие.

– Мне кажется, замок не убивает сам, – покачал головой Сандор. – Я бы поставил на то, что он усиливает какие-то чувства, наклонности, подталкивает к решению, которое вне его стен человек, может, и не принял бы. Но это все очень умозрительно. Фактов-то никаких. Кроме ощущений. И того, что нам наврал Джанос.

Виконт промолчал о том, о чем хотел сказать на самом деле: сейчас он не понимал, зачем вообще ночью отправился в «чудовищный» зал. Тогда все казалось очевидным и необходимым. Сейчас – явным порывом, которые, вообще-то, он привык сдерживать. Возможно, дело в том, что ночью в голову часто приходят глупые идеи. А может, это такая реакция на новое и необычное. Или все же нет? Сандор не сомневался: если Леа задумается, ей поход к браслету тоже покажется странным. Каков был шанс, что глубоко за полночь в одном месте с разницей в несколько секунд окажутся четверо из не такой уж большой компании?

За дверью раздались шаги. Ничего необычного в этом, разумеется, не было, но сегодняшний день изрядно потрепал всем нервы, вот и уставились на входной проем выжидающе – то ли с опаской, то ли с предвкушением. Слуга, заглянувший в комнату, даже вздрогнул от устремленных на него взглядов. Пролепетал, что благородных господ ждут на обед, и скрылся в мгновение ока.