Текст книги "Пособие для начинающей ведьмы"

Эльфы любили Звезды. Некроманты верили в Ночь. Оборотни зависели от Луны. Феи обожали Утро. Ань и Вер были детьми Солнца.

«Поэтому-то к ним и принято приходить днем, в самый солнцепек», – мелькнула мысль. Солнце играло во всей этой истории свою роль.

Войдя в храм, все трое застыли.

Только тихий ветер нарушал тишину. Богам не нужны пышные фразы. Они слышат наши мысли, видят наши желания и понимают нашу суть. И исходя только из этого, решают, помочь нам или нет.

Ива не знала, о чем просила Аня и Вера Катерина, примерно догадывалась, чего хотел эльф.

«А что ты сама хочешь попросить у богов?» – подумалось ей. А может, это чей-то голос прошелестел у нее в голове. Знахарка тряхнула шевелюрой. «Может, это самонадеянно, но… но пока мне ничего не нужно. Я и так получила больше, чем рассчитывала. Пусть и не надолго, но удерживать его даже силой богов глупо. Я знаю, куда мне идти – в магическую академию… Может, придет время, когда, кроме чуда, мне ничто не сможет помочь, но сейчас… сейчас помогите лучше ему».

Девушка очнулась как от наваждения. Оказалось, она через алтарь смотрит на сияние солнца. Глаза пришлось опустить, но сердце отчего-то переполняла радость. А легкое касание ветра казалось благословением.

Через какое-то время очнулись и ее спутники, также зачарованно смотревшие на солнце. Переглянулись, отвесили поклоны и начали спускаться.

У подножия холма они вновь влезли на лошадей. Эльф решительно повернул в противоположную от той, откуда они приехали, сторону.

– Эй, ты куда?

– Едем. Нам надо еще не столкнуться с теми придурками-«охранниками» или, что еще хуже, аналогичной группой с другой стороны.

– Ты знаешь, как это сделать? Вспомнил? – съехидничала Катерина.

– Нет. Подсказали, – в тон ей ответил Т’ьелх. Ива так и не поняла, шутит ли он или серьезно.

Путь, которым они пробирались между разными группами «охранников», знахарка не запомнила. Они петляли как зайцы, скрывались, прятались. Наконец опасная зона закончилась, и в наступивших сумерках они остановились на ночлег. С местом никак не могли определиться, пока Катерина не настояла на укромной полянке около одного из сооружений, предназначение которого было совершенно невозможно понять. Однако место это было тихое, со всех сторон укрытое от любопытных глаз.

В ночной тишине негромко потрескивал огонь, искры подпрыгивали над ним, улетая далеко-далеко. Ива повесила котелок над пламенем, немного полюбовалась, вздохнула и сапожком отбросила сухую траву подальше, дабы не вспыхнула ненароком.

Катерина перебирала сумку. Т’ьелх вновь возился с клинками. Знахарка еще не видела их в бою, но эльф часто тренировался с ними во время привалов. Если его искусство и скорость сохранялись и во время битвы, то колдунье оставалось только посочувствовать его врагам. Лично она сама не могла уследить за размытыми в воздухе движениями двух стальных кривых клинков.

Воздух был наполнен удивительными запахами. В этом месте по причудливой задумке создателя росли рядом совершенно несовместимые породы деревьев. В природе они не могли очутиться рядом, как и те местности, где любое из них могло считаться типичным представителем флоры.

Однако их все объединял удивительно приятный запах – у каждого растения свой особый, но очень-очень привлекательный. Т’ьелх заметил ее интерес и пояснил:

– Почти все деревья с островов. Даже есть с очень далеких. Например, вот это кривое, как будто скрученное дерево – сайманская акация, соответственно с Сайманских островов. Из нее аборигены делают очень популярные у восточных правителей благовония… а также добавляют в… напиток, тоже местный. Брага брагой, если честно. Но благодаря цветкам этой самой акации похмелья наутро нет абсолютно.

Ива усмехнулась. Ей очень нравились рассказы эльфа. Она знала все находящиеся на этой поляне растения по книгам и рассказам, а в устах Т’ьелха они обретали некую индивидуальность.

– А вот это с тоненькими листиками, наоборот, вызывает головную боль, если выпить эйшу, самогонку, что из его плодов гонят на острове Пяти Гор, и не закусить ее их же сыром. А он у них, надо признаться, потрясающий. Во-первых, он коричневого цвета. Во-вторых, имеет вкус сыра, но одновременно сладкий – потрясающий вкус, очень необычный. Вот с этой самой эйшей вообще ничего лучше нет. Я видел, как они его варят. Сначала готовят обычный сыр, а потом из него уже этот, коричневый. Как же он называется? Не помню. На острове Пяти Гор вообще проблемы с названиями. Обычно они длинные, с бесконечно повторяющимися слогами, с немыслимыми сочетаниями букв, которые нормальный человек без эйши выговорить просто не может. Более того, у них какая-то странная любовь к соединению слов в одно. Вот, например, у нас Королевская улица, а у них будет какая-нибудь Стамильноведиматурассе. Запросто. Поэтому даже название их острова произносят в переводе. Настоящее просто никто не в силах запомнить. Я вообще думаю, на их острове единственное произносимое слово – это эйша. Наверное, потому, что как только ее отведаешь, ничего длиннее четырех букв не выговорить. Забористая дрянь такая! Крепче только гномы гонят. Но то вообще лучше даже не рассказывать. У меня от одних воспоминаний голова начинает болеть.

Эльф снова потер клинки специальной тряпочкой, смоченной в каком-то особом растворе. Потом вновь оглядел поляну, оперся о колено и продолжил:

– Но моему сердцу милее всего вот та красавица. Не знаю, как правильно, но среди публики, подобной мне и моим ребятам, оно зовется «старушечья заначка».

Ива расхохоталась. Т’ьелх тоже усмехнулся и пояснил:

– Дело в том, что бытует поверье, будто это дерево удерживает, защищает от воров. Его часто сажают около захоронений, храмов и прочих мест, где есть, что красть. По личному опыту говорю – не защищает. Однако у подобных слухов есть основания. Как мне объяснял один знакомый маг, это дерево каким-то неизученным пока способом поддерживает, усиливает любое защитное колдовство. Не просто защитное, а то, которое призвано охранять имущество от хищения. Но со временем любое колдовство ослабевает и постепенно исчезает, вот и «старушечья заначка» превращается из сторожа в прекрасную подсказку для кладоискателей. Хотя это больше байка, чем реальный факт. Сама понимаешь, что таких деревьев на свете полно, и если под каждым искать клад, жизни не хватит, даже эльфийской. А если такое дерево стоит рядом со склепом, могилой или вообще подозрительно интересным местом, то там уже порылись и до нас… Хотя вот тут бы я пошуровал… – задумчиво закончил эльф и вновь принялся полировать клинки.

Ива порылась в сумке и бросила в закипающую воду пучок трав. Та радостно зашипела и мгновенно окрасилась в вызывающий тяжкие раздумья зелено-коричневый цвет.

– Что ж не пошуруешь?

Эльф меланхолично оглядел сначала одно лезвие, потом другое и ответил:

– Что я, сам себе враг? Вскрывать гробницы в Городе Мертвых клана кошек. Да уберегут мой разум звезды от такого безумия! Уж с кем-кем, а с кошками я ссориться не собираюсь. Где мне потом яды доставать? – хмыкнул он. – А если серьезно, то это место слишком необычное, чтобы тут прошли подобные шалости. Насколько я знаю, ни для кого они хорошо не кончились. Только самим кошкам это дозволено, их клан слишком силен, равно как и магия. И это место, оно ею пропитано, на протяжении многих столетий пропитывалось. Можешь мне поверить, оно в силах за себя постоять.

– Что же ты за пират, коль так… осторожен? – подначила Ива.

– Во-первых, я не пират, а почтенный капитан торгового корабля. – Девушка фыркнула, эльф подкупающе улыбнулся. – А во-вторых, очень хороший пират, ибо при моей профессии и образе жизни я столько лет жив, здоров и богат. Знаешь, в чем секрет? – Вопрос был риторический. – Именно в том, что я не кидаюсь всюду, где слышится запах наживы, а умею выбирать, сочетая минимальный риск и максимальную выгоду. Наука называется экономика. Займись на досуге, – усмехнулся «почтенный капитан торгового корабля».

Тьма сгустилась над поляной. Костер уже не справлялся с ней. Путники спали, и некому было подложить дров.

Ива посапывала, привычно забившись под Т’ьелха, который как и всегда лежал на боку, прижимая ее к себе. Катерина в который раз подивилась этой позе. Но они редко спали по-другому; оставалось только порадоваться за людей, которые даже во сне старались быть как можно ближе друг к другу.

Девушка прислушалась. Знахарка явно спала. С эльфом было труднее. Катерине даже с ее обострявшимся по ночам слухом не удавалось понять, спит он или нет. В конце концов, она решила рискнуть: тихонько повернулась и – в следующий миг оказалась на ногах. Ее шагов не мог услышать никто. Ветви раскидистого кустарника, скрывавшего половину стены неопознанного сооружения, качнулись. И тьма поглотила женскую фигурку.

Только тогда Т’ьелх решился открыть глаза. Он не спал, ожидая действий Катерины. В отличие от Ивы, он давно уже понял, с кем имеет дело, и не собирался упускать своего шанса. У эльфа были серьезные опасения, что более такого случая ему не подвернется. Девушка, если предположения Т’ьелха были верны, еще просто не вошла в полную силу, возможно, даже не до конца понимала свою суть, а значит, и свое могущество.

Эльф осознавал, что рискует, однако это был как раз тот случай, когда приходилось это делать, дабы не пошли прахом труды многих месяцев.

Поэтому он тихонечко приподнялся. Элевиэль рассказал ему, как он впервые увидел Катерину. Она вышла к их костру совершенно незамеченной. Ни разу не было такого, чтобы эльф не услышал или не почувствовал приближение человека. Однако ей это удалось. Собственно, именно с того момента стало ясно, что с ней все не так просто.

Сейчас Т’ьелх проявлял всевозможную осторожность, стараясь двигаться бесшумно. Это у эльфов всегда получалось. Но кто знает, на что способно существо, сумевшее подобраться к его светлым собратьям совершенно незаметно.

Катерину он обнаружил около входа не то в склеп, не то в храм. Она стояла на открытом пространстве и рассматривала в свете луны небольшой треугольный предмет, в котором эльф тут же опознал четвертую часть Алисии.

При взгляде же на саму девушку Т’ьелх чуть было не отказался от своих планов: чего только стоил красный свет, льющийся из ее глаз, что угольками горели на бледном хищном лице.

«Другого шанса не будет», – напомнил себе эльф и, вытянув нож, прыгнул на удачно повернувшуюся девушку. Миг – и лезвие было приставлено к ее горлу, а пальцы Т’ьелха до онемения сжали запястье той руки, в которой Катерина держала Алисию.

Из горла девушки вырвался злой рык, больше похожий на рев взбешенного животного, чем на нежный женский голосок.

– Только дернись, – прошипел эльф, – вмиг горло перережу.

– Ты не знаешь, с кем связался. – Слова протолкнулись сквозь уже тронутое превращением горло.

– Ошибаешься, знаю. Поэтому и не пытаюсь мирно договориться. Так что не сомневайся, милая, у меня рука не дрогнет. Я отлично понимаю, что тебя можно и нужно убить только одним ударом, ибо второго не будет.

– Что тут происходит?! – раздался позади голосок Ивы. Тут же она вскрикнула, увидев нож эльфа у горла их спутницы.

– Милая, возьми у Катерины Алисию.

Ива очень хорошо понимала, что есть ситуации, когда любопытство неуместно.

Она быстро сделала несколько шагов и взяла тоненькую деревянную полосочку из руки девушки. Катерина мстительно на миг удержала ее пальцами, заставив знахарку посмотреть ей в глаза. Те пылали красным ужасным пламенем. Однако вопреки ожиданиям Катерины, Ива хоть и вздрогнула, но не испугалась и не выпустила артефакт из рук.

– Что дальше?

– Иди и собирай вещи. Мы уезжаем.

Катерина прошипела:

– Ты думаешь, что уйдешь от меня?

– Да. Хотя бы потому, что тебе надо сейчас заниматься более важными вещами. Например, возвращать свой трон, кошка, или наводить порядок в клане. Ты не представляешь, какой там сейчас бардак. Или мстить Анкелу. Или возвращать свои земли. Но прежде всего – восстанавливать свою Силу и память. Я ведь правильно понял: ты половину не помнишь, навыки утрачены, доступ к Силе ограничен.

То, как Катерина напряглась, убедило эльфа в собственной правоте.

– В любом случае у тебя есть куда более важные дела, чем погоня и схватка со мной. Я оставлю тебе бумаги, что добыл мой друг. Они все касаются кошек. Кое-что тебе очень даже пригодится. По крайней мере больше, чем кусочек амулета, который имеет ценность только для меня.

– Твоего рода.

– Ошибаешься. Никто, кроме меня, не верит в нашу семейную легенду и ломаного гроша не даст за эту побрякушку.

– Но за нее можно было купить твою преданность.

– Не смеши меня. Какую преданность? В лучшем случае, я бы сделал тебе одну услугу, да и то в этом можно сомневаться.

Раздались шаги, ветки шумно раздвинулись за их спиной. Ни одну ни другого это не заставило напрячься: они оба опознали Иву за несколько мгновений до этого.

– Я готова.

Девушка сидела верхом, на поводу держа коня Т’ьелха и кобылку Катерины.

– Лошадь забираем? – уточнила знахарка.

– Нет. – Эльф помолчал. – Хорошо, я должен буду тебе услугу. Ни больше и ни меньше.

Он опустил нож и запрыгнул на коня.

Катерина повернулась и посмотрела на него.

– И девушка тоже, – добавила она, потирая горло.

Т’ьелх покачал головой. Ива положила ладонь на его руку:

– Это справедливо, милый.

– Это Глава клана кошек. Ты не представляешь, насколько это коварное существо.

Знахарка посмотрела на Катерину.

– Если это Глава клана, то она, несомненно, знает, где грань, которую не стоит переходить. К тому же могу тебя уверить, что скоро тебя, Катерина из рода Властителей, ждут ой какие большие проблемы. И война будет не самой страшной из них. Это я тебе как ведунья говорю. Мы задолжали тебе услугу, а ты нам право соглашаться или нет на нее.

Кошка покачала головой:

– А ты не такая уж дурочка, как сначала кажешься.

– Помни об этом, – усмехнулась Ива.

– Хорошо. Я согласна. Я не буду считать вас врагами, не буду мстить. Но вы должны будете мне услугу… с правом выбирать.

Все трое синхронно кивнули. В следующее мгновение ни Т’ьелха, ни Ивы на поляне не было.

Катерина вновь потерла горло и, сев прямо на землю, задумалась. «Жаль, откровенно жаль. Но… может, это и к лучшему. Две услуги – это тоже очень, очень много».

Кони несли седоков в ночь, прочь из Города Мертвых. Т’ьелх заранее составил маршрут, так что сейчас уверенно ориентировался. Звезды помогали, так что скоро путники выбрались с роскошного кладбища.

Казалось, даже лошади облегченно вздохнули.

Дорога была хорошо накатанной, что позволяло двигаться с приличной скоростью, не опасаясь за ноги скакунов.

Прошло немало времени, прежде чем Т’ьелх объявил привал. Они забрались подальше в лес и, не разводя костер, улеглись в обнимку.

– А теперь расскажи мне, почему все-таки ты напал на Катерину, – попросила Ива.

– А ты не поняла?

– Я хочу услышать твою версию.

– У нее была Алисия. Вернее, четвертая часть артефакта.

– Интересно откуда?

– Катерина – Глава клана кошек. Та самая, от которой эффективно избавился Анкел.

– Ты понял, что он сделал? – тут же отвлеклась будущая волшебница.

– Не уверен, но могу поделиться догадками.

– Будь добр – поделись.

– Я подозреваю, что он убил ее и в тот краткий миг, что возникает между смертью и новым воплощением… если помнишь, Глава кошек возрождается в том же теле… закинул ее тело в другой мир. Изящно и эффектно. Сущность кошки хоть и нашла ее тело, но полностью возродиться не смогла. Судя по тому, что мы видели до попадания обратно в этот мир, Катерина даже не помнила, кто она такая. Память понемногу возвращается, но возможности ее все еще ограниченны, иначе так легко бы с ней не справились. Сила кошки не только в магии. Они необычайно ловки, подобно их тотему. Она вывернулась бы только так. И лежать бы нам двумя трупиками. Нет, это я, конечно, преувеличиваю, но могло быть и так. Я рисковал тобой, мое счастье, прости меня. Единственное мое оправдание в том, что по моим расчетам кошка еще не так опасна, как будет, войдя в полную силу.

– Но как ты догадался?

– Я с самого начала подозревал. Во-первых, как она подобралась к эльфам. Совершенно незаметно. А ты можешь представить себе что-то, чего эльф, стоящий в дозоре, может не увидеть?

– С трудом.

– Вот и я тоже. Кстати, не самый мудрый поступок – это сразу насторожило их, – хотя очень типичный для кошек. Они очень любят вот так играться, иногда совершая необдуманные действия только в силу того, что заигрались. Кроме того, они любят чувствовать опасение, страх по отношению к себе других существ. Во-вторых, Катерина убила кроуля. Он почуял в ней нечеловеческую кровь, потом, она опередила его, а быстрее кроуля мало есть тварей на свете. Человек не смог бы тут справиться. В-третьих, помнишь, как она отреагировала на вой кошек, что мы услышали в избушке Ямиги? У нее на лице было написано, как ее это потрясло. Я думаю, что именно с того момента она начала понимать, кто она такая. Не представляю, что она чувствовала в этот миг, но мне кажется, это было нечто очень сильное. Они звали ее, и она не могла не услышать. Четвертое – это то, что мы, вернее ты, видели в день первой ночевки в Городе Мертвых. Это очень походило на общение Главы клана с теми, кто был ранее ее подданными. Кстати, очень похоже, что те группы «охранников» были выставлены именно против нее. Очевидно, Анкел ждал ее появления – кроуль с группой наемников, эти «охранники». Эх, где моя серебрушка теперь? Думаю, у последних были какие-нибудь амулеты, с помощью которых они должны были определить кошку.

– Почему же не определили?

– Наверное, из-за того, что она еще не полностью вернула свое прежнее могущество. Или на ее ауру наложил отпечаток другой мир.

– Может. А почему он направил людей именно к храму?

– Думаю, не только к нему. Но наверняка это как-то связано с психологией, историей кошек. Мне кажется, сам храм что-то очень важное дал Катерине. К примеру, память. Но насколько я знаю Аня и Вера, скорее всего, они указали ей путь, по которому надо двигаться. Она же явно вспомнила про Алисию только после посещения святыни. Кстати, именно в храме мне пришло понимание. И мне очень ясно подсказали, кто приведет меня к амулету.

– Но откуда же он у кошек?

– Украли где-нибудь. Не знаю. А откуда он у Мнишека? Эти проклятые кусочки разлетелись по миру как осколки по комнате – гоблин все соберешь! Но надо сказать, я уверен: у кого-кого, а у кошек артефактов хватает. Они всю свою историю только и делали, как тащили к себе все, что более или менее имеет ценность. А если еще и с магией!..

– Т’ьелх, а почему все-таки ты напал на нее? Ведь можно было договориться полюбовно.

– Мы и договорились.

– Только сначала ты приставил ей нож к горлу.

– А по-другому было нельзя. Иначе нам бы не сторговаться, поверь мне. Кошки – это не те существа, с которыми можно разговаривать не с позиции силы, в данном случае физической. Можно было только так. Иначе неизвестно, во что бы это нам вылилось.

– Это и так нам вылилось… Не знаешь, что она может запросить?

– Не знаю. Но поверь, немало. Только это все равно лучше, чем иметь в числе врагов Главу клана кошек. Кстати, ты молодец. Лихо ты придумала насчет права выбирать и отказаться.

– Это не я придумала. Я вычитала о подобном случае в книге Торна, той самой, про весь род которая. Там описывалась ситуация, когда один из его предков вынужден был пойти на подобную сделку, и вот так он выкрутился. Ты же знаешь – половина легенд на этом построена – всегда просят невозможного.

– Да уж. Я всегда думал, когда слушал сказки, ну что ему, этому дуболому, стоит отказаться. Ну подумаешь, пообещал. Повзрослев, понял, конечно, что – как это ни печально – просят обычно о той услуге, которую должны только тогда, когда она действительно нужна. Попробуй тут отказаться, да и магия слова, которое дал, тоже не позволит.

– Не переживай. Сам мне говорил, что проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас выкрутились – и хорошо. А потом… потом разберемся.

Утро выдалось для Т’ьелха необычным. Хотя бы потому, что к моменту его пробуждения Ива была не только на ногах, но уже и завтрак приготовила.

Она сидела к нему вполоборота и смотрела на варящееся на огне зелье.

– Дай мне все части Алисии.

– Что-то придумала? – заинтересовался Т’ьелх.

– Нет, но на пути. Так дашь?

Эльф покопался в одном из внутренних карманов (надо заметить, что покрой эльфийской одежды так и остался для ведуньи загадкой. Все их одеяния обладали бесчисленным множеством карманов, от самых маленьких до поистине огромных. Однако сколько бы в них ни валялось всякой всячины, внешне это никак не проявлялось) и протянул девушке искомое.

Она приняла маленькие деревянные пластиночки из его тонких ловких пальцев, повертела в руках, потом сжала их в кулачке и прикрыла глаза. Эльф потягивал напиток, ожидая результатов.

Наконец Ива шумно выдохнула, открыла глаза и прижалась лбом к плечу полулежащего друга. Тот взял чашку в другую руку и прижал девушку к себе.

– Что-нибудь почувствовала? – поинтересовался он.

Знахарка, не отрываясь, покачала головой.

– Надо подальше отъехать, а лучше вообще убраться с земли кошек. Местная магия каким-то образом мешает мне. А мне, – она кивнула на котелок над костром, – надо посмотреть в воду.

– А чем тебе здешняя вода не нравится? – опешил Т’ьелх.

– Я же сказала – местная магия мне мешает.

– А вода-то тут при чем?

Травница расхохоталась. Протянула руку и потрепала его по растрепанным волосам.

– Какой ты смешной! – Она поднялась и, раскинув руки, подставила лицо ласковому утреннему солнцу, жмурясь от удовольствия. – Погадать хочу.

– И?

– И мне нужна вода. Какой-нибудь чистый ручей, протока, а совсем хорошо было бы, – замечталась ведунья, – слияние трех речек или ручейков.

– Я знаю неподалеку такое место. Как раз из земель кошек выберемся самым коротким путем – к закату, если не спешить, будем.

– Отлично. Не будем спешить. Все равно я только на рассвете буду гадать. Кстати, не вздумай подсматривать.

– А что, ты раздеваться будешь?

– Дурной! – захихикала Ива. – Просто все испортишь.

– Что испорчу?

– Во-первых, гадание не получится.

– Это почему же?

– Именно для этого гадания нужно одиночество. И потом… ты мужчина.

– И что? Раньше тебе это нравилось.

– Мне и сейчас нравится. Просто я женщина, и вода, она тоже как бы женщина. Понимаешь? Это вроде как не гадание, а разговор двух подружек.

– А вы с ней подружки?

– Именно так я ее всегда воспринимала.

– Ладно. А во-вторых?

– Что во-вторых?

– Ты сказала, во-первых, гадание не получится. Значит, было и «во-вторых».

– А, да, было. Не подглядывай, потому… всякая дрянь может вылезти, или увидишь что-нибудь не то.

– Как в зеркале после заката?

– Ну типа… Вода – это тоже грань. Но… она как бы к нам более дружелюбно настроена, если чтить ее и не обижать. Вот поэтому-то дурочки всякие от незнания и собственной глупости гадают по зеркалам, а умные знахарки, как та, на которую ты сейчас глядишь, «смотрят в воду». Так что поднимайся, лентяй, поехали к твоему заветному месту с тремя ручьями!

К заветному месту они подъехали к самому закату. Надо сказать, он был роскошен. Где-то около получаса влюбленные пробирались по лесу, чтобы выехать на его опушку. С той открывался чудесный вид на полный цветов луг. Все цвело, и запах растений пьянил. Жара уже спала, и воздух был полон приятной предвечерней свежести. Ива завороженно застыла на грани леса и луга.

– Т’ьелх!

Лучи солнца залили все вокруг. Казалось, мир купается в закатном злате.

– Да?

Каждая травинка, каждый цветок были здесь на своем месте. Будто сама богиня Земля отдыхала, любуясь собственной красотой.

– Как чудесно!

Эльф улыбнулся. Что ни говори, а Ива принадлежала этому миру – лугам и полям. Знахарка видела и роскошные города, и величественные замки, и совершенные гробницы Города Мертвых, и много всего другого, но ее сердце принадлежало таким вот местам. Т’ьелх чувствовал это всей своей натурой. Какая-то часть девушки принадлежала лугам и полям, и ее тянуло к ним, как тянет на родину.

– Идем, я покажу тебе ручей, как ты просила.

Она покачала головой:

– Покажи мне просто направление. Я лучше сама.

Восход солнца Ива почувствовала всей кожей. Она открыла глаза и осторожно выбралась из-под одеяла. Ее ждало колдовство, и это наполняло ее счастьем.

Девушка тихонько переоделась в льняное платье и, захватив все необходимое, отправилась к присмотренному вчера местечку.

Надо отметить, что лучше места для колдовства выбрать было нельзя. Полянка была совсем небольшая, но за деревьями проглядывал давешний луг. Два маленьких ручейка подбегали к выходу одного подземного источника, расположенного прямо под молодой ивой. Ее длинные ветки склонялись к воде так, что казалось, она о чем-то шепчется с ней. Травы вокруг были сочные и мягкие, а цветы большие и яркие. Ручейки, сливаясь, превращались в один большой, далее образуя маленькую речушку. Первые лучи солнца несмело касались длинных ветвей ивы. Вода тихонько журчала. Девушка всей кожей чувствовала волшебство, разлитое в воздухе. Оно было в самой природе, ею созданное и ни капельки ей не чуждое.

Ива подумала, что древнее обряда и представить себе сложно, казалось, что он был придуман самой природой, когда она создала такие восходы.

Ведунья скользнула к воде и уютно устроилась под стволом своей тезки. Шепча заклинание, Ива опустила в ручей пару цветков и рассыпала немного зерна. Потом повела ладошкой над волнующейся влагой. Другая ее рука упиралась в землю. Девушке казалось, что она чувствует, как та пульсирует под ней. Спиной знахарка ощущала безмолвную поддержку родного дерева. Наполненный волшебными запахами воздух и тот, казалось, ластился к коже. Сама того не осознавая, Ива была частью этой земли, этой природы, этого мира, и он хотел, жаждал ей помочь.

Наконец вода успокоилась, девушка глянула на ее гладь и нежно, но четко коснулась примерной середины омута пальцем. От него побежали круги, но когда они успокоились, зеркало ручья отражало уже не молодую иву и светловолосую ведунью, даже не небо над головой и не зелень леса, а совсем-совсем другое. Но именно то, что знахарка хотела увидеть.

– Понимаешь, та, с которой так жестоко обошлась твоя семья, была из рода лесных людей. Их иногда ошибочно путают с друидами и дриадами. Это неверно. Как я понимаю, друиды – это маги любой расы, которые свою магию нашли в силе природы, леса, его обитателях, ну и повернутые они все на природе, что уж тут говорить. Дриады – это лесные существа, вроде как белки, только разумные. А лесные люди – это действительно люди. Но они каким-то образом связаны с лесом – как если бы у них в предках были лесные духи. Деревья и лесные жители слышат их и помогают как своим. Надо сказать, что лесные колдуны считают лес и все, что в нем, разумными существами.

У каждого, кто принадлежит к этому народу, имеется своего рода покровитель – дерево или какое-то другое растение. Тот амулет, что ты называешь Алисией, это знак как раз такого хранителя, частичка, которую дерево отдало добровольно. У каждого колдуна или колдуньи леса есть подобный. Со смертью лесного человека она возвращается к материнскому древу. Но… в этом случае не вернулось. Я так полагаю, эта пластинка – олицетворение сердца, души, самой сути лесных колдунов. А сердце Алисии разлетелось на кусочки. Она умерла, вложив всю свою магическую энергию в проклятие, и нечему было возвращаться, – кусочки разлетелись по миру. Возможно, в те места, что были важны для девушки, но скорее – куда попало. Вот только собраться вместе они не смогли. Еще и по той причине, что энергия, которую когда-то отдало Алисии ее дерево-хранитель, продолжала подпитывать проклятие, а значит, само дерево не могло забрать свою часть. Понимаешь?

– Ну… примерно. И что ты думаешь, из всего этого следует?

– Думаю, что если соплеменники Алисии не отличаются излишней мстительностью, они сами рады будут нам помочь. Наверняка дерево тоже страдает.

– Но у нас нет последней пластинки…

– Я думаю, вернее, я в воде увидела, что она в лесу. Не могло быть так, чтобы ни одного кусочка домой не вернулось. Более того, нет оснований сомневаться, что их искали. Даже странно, что не нашли.

– Ничего странного, – проворчал эльф. – Лесные колдуны почти не вылезают из своих дебрей, соответственно плохо знают окружающую их цивилизацию. Это твой покорный слуга все ходы и выходы…

Ива улыбнулась. День подходил к концу. Ее клонило в сон.

– Думаю, надо ехать к морю. Сядем на корабль, обогнем Западные земли, а там и до Леса недалеко. Кстати, он называется Хмурый Лес. Это на человеческом языке.

– А что, есть и другие названия?

– Конечно, на каждом языке свое.

– А как на эльфийском?

– Орриогама.

– Хм… интересно. Мне даже больше нравится.

– Эльфийский язык, разумеется, благозвучнее человеческого. Но основная масса рас не может воспроизвести даже половину звуков нашей дивной речи, поэтому при общении с не-эльфами мы предпочитаем использовать человеческий.

– Что, противно слушать искажения? – подначила знахарка, размышляя, обидеться ей или нет.

– Уши вянут, – передернулся эльф.

– Благо есть чему, – не удержалась Ива. – Вот какие лопухи.

– И не лопухи вовсе, – обиделся эльф. – Очень даже милые ухи.

– Ага, и самомнение у вас милое.

– Это не самомнение. Это факт. Наш язык красивее.

Травница покачала головой.

Т’ьелх немного помялся, потом продолжил прерванный неожиданным спором разговор:

– Значит, доберемся до Хмурого Леса. Потом снова на корабль и морем до Каменного острова.

Ведунья согласно кивнула. Вот и подтверждение ее мыслям. На Каменном острове, вернее, на нем и нескольких островах помельче стоит Каменный город – Стонхэрм. А там, на острове Союза Всех Стихий находится одна из самых известных магических академий.

Говорят, нельзя думать о грустном. Мысли рождают события. Однако с помощью мыслей их нельзя предотвратить, только настроение себе испортишь. Только когда грустно… попробуй об этом не думай!

Незаметно день уступил время сладкой летней ночи. Ива посмотрела на прекрасное звездно-бархатное небо. Между ним и ею качались на слабом ветру длинные ивовые ветви. Они спускались русыми косами до самой воды. И девушке казалось, что они плачут и грустят вместе с ней. Говорят, именем ивы нельзя называть детей, не то им на роду выткут Пряхи Судьбы вечные слезы. Неправда, подумала знахарка, ивы просто плачут за нас, чтобы не коснулись нас беды и минули печали. Травнице хотелось отвернуться, но слезы все равно стояли в глазах. В темноте этого чудесного тепло-нежного вечера она и ива грустили о том, что вскоре произойдет.