Текст книги "Мужские мечты"

Елизавета Соболянская
Мужские мечты. Сборник эротических рассказов

Мужские мечты

Алексей работал айтишником в небольшой транспортной компании. С одной стороны это было удобно – можно ходить на работу в джинсах и растянутом джемпере, с другой постоянно вылезали какие-то срочные задания слабо связанные с основной деятельностью.

Вот и накануне, в пятницу, начальник выловил неуловимого парня в серверной. Приказным тоном велел выйти на работу в субботу, чтобы вместе с Ниночкой, главбухом сего заведения приготовить ведомости для зарплаты к понедельнику.

– Сам понимаешь, – белозубо улыбнулся начальник, изображая доверительное общение с подчиненным, – не приготовите бумаги в понедельник ни копейки не получите, а Новый год на носу.

Алексей только печально вздохнул. Выход в субботу, значит, в пятницу следует блюсти трезвость, да и посидеть за полночь в каком-нибудь профессиональном форуме тролля чайников не получится. Ниночка-главбух отличалась занудностью и принципиальностью, а за перегар или красные глаза могла накатать докладную начальству и оставить парня без премии к праздникам.

Проведя пятницу непривычно тихо, утром в субботу Алексей вяло выпил кружку кофе и потащился в контору. Ниночка уже была там. Как всегда, строгая, затянутая в офисный костюм, с тугим пучком волос на затылке. От одного ее вида у Алексея стало кисло во рту, и почему-то вспомнился случай произошедший с ним в понедельник.

Он как обычно шел на работу, старательно поглядывая под ноги, чтобы не поскользнуться на черных холодных «зеркальцах» раскатанного мальчишками льда. И вдруг увидел, как впереди как раз на таком куске притоптанного снега не удержала равновесие хрупкая старушенция в древнем коричневом пальто. В два шага парень нагнал ее, помог подняться, отряхнул прилипший к ветхой ткани снег. Старушка глянула на него удивительно ясными голубыми глазами, поблагодарила и сказала:

– Всегда мечтала, чтобы меня спас прекрасный принц!

Алексей даже рассмеялся в голос, заставив обернуться пару сонных утренних прохожих. Сам он считал, что на принца, увы не похож. Скучная работа, крохотная квартирка, жизнь от зарплаты до зарплаты, да редкие походы в боулинг или в спортбар.

– Это вы зря! – старушка нравоучительно подняла руку в старенькой вязаной варежке, – мечты должны сбываться! Пусть ваши мечты тоже сбудутся!

Алексей помахал старушке и двинулся на работу с нехарактерной для понедельника улыбкой. Потом навалились дела и эпизод забылся. Но сейчас. Глядя на затянутую в броню пиджака Ниночку, парень почему-то вспомнил эту старушку.

– Алексей. Вы здесь? – главбух помахала ладонью перед его лицом и села за клавиатуру.

Работа началась. На улице трещал мороз. Поэтому батареи жарили так, что на них было можно приготовить себе яичницу. Маленький кабинет главбуха не добавлял ощущения комфорта высоченному тощему парню. Новенький принтер, купленный начальником в пьяном угаре, плевался, трещал, жевал бумагу и отказывался распечатывать с трудом сформированные ведомости.

За онами снова стемнело, а они все еще сражались за зарплату, без перерыва на обед. Любые попытки пошутить или разрядить сгустившуюся атмосферу Ниночка пресекала строгим взглядом и едкими словами.

Алексей сдался. Откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, слушая яростный стук клавиш и, представил на миг, что он выдергивает осточертевшие шпильки из Ниночкиной прически, вдыхает аромат ее темных блестящих волос, наматывает их на кулак, заставляя ее нагнуться к столу. Затем берет скотч и стягивает руки поверх белых рукавов офисной блузки. Она стонет, пытается кричать и тогда он заклеивает ей рот, а потом задирает скучную серую юбку! Интересно, какого цвета у нее трусики?

Очнулся Алексей в полном недоумении, держа в руках клочок нежной бирюзовой ткани. Под его рукой на столе извивалась связанная Ниночка, а острая боль в паху призывала его поторопиться с дальнейшими действиями.

– Ай, хулиганка, – вновь ныряя свои мечты, сказал Алексей, похлопывая нежные ягодицы, – ты сегодня в чулках!

Ниночка только промычала что-то невнятное, а мужские руки уже прошлись по теплой влажной лощине, изучая, раскрывая, убеждаясь в обоюдном желании.

Вжикнула молния, свалились на пол брюки и модные черно-красные «боксеры». Про презерватив он вспомнил в последний момент, но было уже поздно, остановиться не было никакой возможности. Горячее влажное лоно обхватило его достоинство и утянуло за собой в пучину несказанного удовольствия.

Стол скрипел и качался, принтер ритмично выплевывал ведомости прямо на пол, Ниночка стонала и приподнимала очаровательный зад, стремясь навстречу ошеломленному всем случившимся Алексею.

Когда все закончилось, он разрезал витки скотча канцелярским ножом, положил его на стол перед Ниночкой и ушел в серверную, собирать вещи. После такого его точно уволят, а может и посадят…

Через двадцать минут в его берлогу заглянула Ниночка – с распущенными волосами, разрумянившаяся и свежая:

– Ты идешь? Я ведомости в папку сложила, сейф закрыла.

Обалдевший парень глянул на коробку, в которую успел покидать диски, флешки, провода и часть инструментов.

– Давай быстрее, – поторопила его, улыбаясь, девушка, – еще успеем в кафе зайти, перекусить.

Алексей решительно задвинул коробку под стол, схватил ключи, куртку и поспешил за нежным ароматом духов. Уже на выходе из здания ему показалось, что где-то в толпе мелькнула старушка в поношенном коричневом пальто, но Ниночка обернулась, маня его взглядом и, парень нырнул за ней в толпу, позабыв о старушке.

Через девять месяцев у Алексея и Нины родилась прелестная дочка. Они успели пожениться и даже слетать в короткий медовый отпуск на далекие теплые острова. Воркуя над новорожденной, Алексей вдруг вспомнил «мечты должны сбываться» и радостно улыбнулся. Семья, любимая и любящая супруга, новая должность в айти-отделе крупной компании, пожалуй, его мечты действительно сбылись! А стол в кабинете главбуха по-прежнему иногда поскрипывает в дни начисления зарплаты.

Мужские фантазии

Уже два месяца Антону не давала покоя соседка по кабинету. С той поры как скучный шеф заявил, что настало время экономить, и вместо отдельных кабинетов снял один общий зал, парень забросил все сетевые развлечения. Причиной такого аскетизма стала она. Очаровательная брюнетка с круглым задиком и тонкой талией.

Прежде она работала в другом отделе, и он даже не знал ее имени, зато теперь, когда два десятка столов с трудом втиснули в комнату, рассчитанную максимум на десяток рабочих мест, он знал о ней все. Зовут ее Светлана, живет она в маленькой хрущевке с мамой и ребенком. Постоянно экономит, надеясь купить отдельную квартиру, жует на обед рис или гречку из пластикового контейнера, и восхитительно-порочно облизывает губы, получая от офисных сплетниц конфету или кусочек шоколада.

Ее тонкая талия, переходящая в манящие округлости, расположилась прямо перед глазами Антона и не давала ему покоя, будя тревожные желания.

Вот если бы они остались в офисе одни, он бы развернул ее офисный стул на высокой ножке, закинул бы стройные ноги на плечи… Или еще лучше, Антон даже глаза прикрыл, представляя, как Светлана сама соскальзывает на пол, и смотрит снизу-вверх, ожидая, когда он коснется ее припухлых губ своим тяжелым от желания орудием.

– Антон, эй, Антон!

Молодой сотрудник очнулся и увидел, что рядом с его столом стоит шеф.

– Да Александр Сергеич, вы что-то хотели?

– Идем со мной, дело есть!

Дело оказалось важным, сложным и вне офиса. Подхватив пачку бумаг. Антон на минуту вернулся в общий зал за мобильником и понесся навстречу мерцающим огням города.

Вернулся в офис он уже в одиннадцатом часу. Здание пустовало, охранник на первом этаже вяло спросил:

– Что так поздно?

– Бумаги закину в сейф, – так же заторможено ответил вымотанный Антон, – шеф на завтра отгул дал, буду отсыпаться.

– Добро! – охранник нажал кнопку, пропуская через турникет, и снова уткнулся в свой телефон, азартно рубя монстров.

Антон расслаблено дошел до кабинета, открыл дверь и, не включая свет, положил бумаги в сейф. Хватало синеватой ночной подсветки из коридора и новогодней иллюминации за окном. Он уже собрался уходить, как автоматически бросил взгляд на свой стол, а потом и на кресло Светланы. Посмотрел и замер. Она была здесь. Сладко спала, положив голову на скрещенные руки, а по темному монитору летали редкие разноцветные шарики скринсервера.

Дальше Антон действовал легко и неслышно, как призрак, сотканный из теней зимнего вечера. С мягким стуком на пол упало пальто, с тихим шелестом шелка развязался галстук, и его теплая благоухающая туалетной водой ткань мягко опустилась на глаза спящей девушки.

Она дернулась, просыпаясь, удивленно вскинула голову, и Антон словно сошел с ума – прижал ее к себе, закрыл ладонью рот, и жарко зашептал в ухо:

– Тссс, не бойся, я пришел подарить тебе радость…

Усталость, длинный, выматывающий день, грязный снег и чокнутые водители в бесконечных пробках, все осталось за дверью офиса. Адреналин пел в жилах мужчины, а женщина боялась издать хоть звук – так близко от ее беззащитного горла расположились крупные горячие ладони. Этот вопрос Антон решил просто – оторвал полоску скотча и заклеил манящие губы. В другой раз, пообещал он себе, в другой раз.

Затем он начал воплощать свое желание – касался, гладил, заигрывал с вырезом строгой блузки, жадно вдыхал аромат легких духов, согревшихся за день, целовал трогательный завиток на затылке и чувствовал страх девушки, даже не страх – ужас. Это ему не нравилось.

Она отстранялась, уворачивалась, не давала ему насладиться моментом, и он рассердился. В один миг стиснул ее руки, завел за спинку стула и смотал скотчем поверх рукавов. Девушка замерла, тяжело дыша, а парень медленно начал расстегивать маленькие плоские пуговицы блузки, после каждой пуговички целуя обнажившийся кусочек кожи.

Чтобы было удобнее наслаждаться видом, он выдвинул стул и развернул его к неверному свету, льющемуся из коридора. Светлана тут же показала бойцовский характер и попыталась пнуть незнакомца. Антон получил болезненный удар в бедро и еле удержался от вскрика. Ноги строптивицы были немедля пойманы и прикручены к разлапистому основанию стула.

А затем Антон позволил себе то, о чем давно мечтал – он вылизал нежную грудь коллеги, сорвав тонкий кружевной лифчик зубами. Поднял вверх ее юбку, обнажив скромные бежевые трусики, и аккуратно подстриженный треугольник темных волос. Светлана уже не билась в попытке вырваться, она замерла, как кролик перед удавом.

Антон сдвинул девушку на самый край, но стянутые ноги не позволили ему добраться до желанной теплой женственности.

– Я развяжу твои ноги, если ты не будешь драться, – хриплым шепотом сказал мужчина. – Если согласна, кивни.

Светлана яростно затрясла головой, но не соглашаясь, а отвергая предложение.

– Что ж, – Антон аккуратно срезал скотч и тут же прикрутил стройную лодыжку девушки к подлокотнику. Так же поступил и со второй ногой, любуясь раскрытым сокровищем. – Прости, вынужденная мера, – шепнул он, срезая тем же ножом белье.

Девушка стонала, пытаясь зашуметь, но Антон крепко поцеловал ее в живот и пригрозил:

– Будешь шуметь, накажу, тебе это точно не понравится!

Светлана перестала разыгрывать героиню и обмякла в кресле, сдаваясь на милость победителя. Это Антону тоже не понравилось. Разве можно получить удовольствие с женщиной, которая мысленно кричит:

– Слезь с меня?

Но его бешено заводила ситуация – открытый офис, возможность прихода охранника, сопротивление и наконец, покорность. Его брюки натянулись так, что швы причиняли боль, впиваясь в тело. Пришлось срочно расстегнуть их, толкнуть вниз, позволяя прохладному воздуху остудить разгоряченную кожу и поумерить желание. Назад дороги нет, понял он, и отринув все посторонние мысли и снова начал соблазнять, раздувать огонек, который он заметил в этой женщине. Она тщательно скрывала его под маской офисной мышки, но трудно скрыть пламя, если оно горит.

Прикосновение к щеке, ласка, одобрение или тонкая издевка? Поцелуй, почти укус в изящную линию шеи, пошире распахнуть блузку и полюбоваться грудью… Потом взгляд Антона упал на черный маркер. Это было великолепно! На нежной коже ниже шеи, но выше восхитительной, стоячей груди он начал писать «Я тебя люблю». Широкий кончик маркера скользил по чувствительной коже девушки, заставляя ее мелко вздрагивать, черные узоры, подсвеченные синеватыми отблесками, казались таинственной вязью.

Полюбовавшись своим творением, Антон передвинул стержень выше, проведя ровную широкую линию по горлу, через подбородок к затянутым в пластик губам. Поцеловав скрытые шелком глаза и едва торчащий кончик носа, мужчина вернулся к своему художеству, только на этот раз вязь черных букв спустилась ниже: солнечное сплетение, живот, лобок…

Вслед за маркером опустились губы. Не смотря на весь ужас ситуации, Светлана была влажной, горячей и ароматной. Целуя и лаская спелый плод, открытый его взорам, Антон сам балансировал на грани, и когда девушка тихонько простонала сквозь скотч, сдаваясь – не выдержал, кончил, залив спермой пол.

Некоторое время он стоял на коленях, глядя на опалесцирующую лужицу, а потом начал действовать. Удалил следы своей страсти, разрезал скотч и помог девушке опустить затекшие конечности. Галстук не снимал. Что-то пленяло его в этой анонимности. Растер онемевшие конечности, застегнул блузку, накинул ей на плечи пальто, посадил снова на стул:

– Посиди минуту, вызову такси.

Она трепыхнулась, но сдалась, назвала адрес. Он довел ее под руку почти до конца коридора, там стянул свой аксессуар, шепнул:

– Не смотри, – моргающей от непривычки к свету девушке.

Не останавливаясь, он вывел ее полуослепшую в ночь. Посадил в машину, повторил адрес, дал водителю купюру и долго смотрел в след отъезжающей машине.

Утром он примчался в офис, не смотря на честно заработанный отгул. Светланы не было. Он затаился, выжидая первое чаепитие офисных сплетниц. Когда местные кумушки собрались у кулера он наконец услышал то. Что ждал:

– Светка заболела, – рассказывала зам по кадрам, шумно прихлебывая чай, – позвонила утром, еле говорит, все праздники обломались. Мать то у нее с сыном в местный санаторий уехали, не сезон, путевки недорогие, а она вот!

– Эх, – подхватила другая сочувствующая, – такой шанс мужика подцепить пропадает! У нас же нынче корпоратив совместный, с главным офисом!

– Даааа, – протянули остальные и принялись между глотками и хлюпами хвалиться купленными платьями и босоножками.

Антон закаменел. Она никому не сказала. Матери и ребенка дома нет. Это…шанс! Кинувшись в кабинет шефа, он подтвердил отгул, поймал частника и поехал на запомнившийся адрес. По дороге опомнился, попросил свернуть к супермаркету. Фрукты, вино, презервативы, быстро покидав все в пакет, он вернулся к машине и вскоре стоял у подъезда, соображая, как в него попасть. Выручила бабуля со старомодной авоськой. Открыла дверь и встала в проходе, загораживая его собой:

– А вы к кому, молодой человек? – звонко спросила она.

– К Светлане, – улыбнулся Антон, – она приболела, и меня отправили к ней с работы, апельсин отнести! – шевельнул он пакетом.

– Что ж, проходите. – старушенция подозрительно оглядела парня и чуть посторонилась, пропуская его.

На четвертый этаж Антон буквально взлетел. Долго жал кнопку звонка и наконец, услышал неуверенное шарканье по полу, скрежет засова и скрип петель.

– Кто там? – Светлана покачиваясь стояла в дверях.

Длинный теплый халат был наглухо стянут у горла, и туго подпоясан. Всегда аккуратно уложенные волосы рассыпались тонкими прядями у лица, кое-как стянутые на макушке парой длинных шпилек. Вместо привычного аромата духов от нее пахло простым мылом и … перегаром.

– Антон? – девушка удивленно на него посмотрела, – что ты тут делаешь? – в затуманенный алкоголем мозг пробилась некая информация: – Что-то на работе?

– Нет, – мужчина решительно вошел в прихожую, осмотрелся.

Бедненько, но чистенько. Скромные обои в расплывчатую полоску, старенький линолеум, вешалка с парой курток и шарфов. Быстро скинув пальто, Антон показал пакет:

– Я принес тебе лекарство.

– Лекарство, – Светлана криво улыбнулась, туже стянула халат и пошла на кухню со словами: – ты зря пришел, это не лечится.

Когда он вошел в маленькое светлое помещение его поразил тяжелый дух, царивший здесь. Пепельница, полная окурков, пустая винная бутылка и чекушка водки, еще не открытая. Тут же громоздились чашки кофе, и скудная закуска из шоколада и конфет.

– Светлана, Света, – Антон внезапно оробел, только сейчас сообразив, что девушка не узнала его.

– Я болею, – повторила Светлана, начиная откручивать крышку чекушки.

Он протянул руку, чтобы остановить ее, но она дернулась всем телом, падая с узкого углового диванчика. Антон кинулся вперед, подхватил девушку и… получил полноценную истерику! С криками, воем, слезами, швырянием стаканов и бутылок. Когда он сообразив, утянул ее в ванную, чтобы умыть холодной водой, то понял, почему от Светы пахло мылом – она стирала маркер и содрала его вместе с кожей. Зона декольте представляла собой кровавую рану, ниже тянулся красный натертый след, а на унитазе лежала веревка, завязанная подозрительно знакомой петлей.

Просить прощения или извинятся, не было времени. Антон вылил водку в стакан, прижал его к стучащим зубам Светланы и влил спиртное, не смотря на ее попытки оттолкнуть его руки. Через несколько минут подействовало – девушка отключилась. Мужчина на руках отнес ее в спальню, обнаружил взбаламученную постель. Кляня себя, он опустил ее в кресло и принялся наводить порядок.

Пошарив по шкафам, сменил белье, раздел Светлану, осторожно смазал потертости детским кремом, обнаруженным в ванной, затем укутал ее в одеяло, поставил рядом стакан воды и отправился на кухню – варить бульон и думать, как он будет признаваться в содеянном.

Часа через полтора Светлану начало бурно рвать. Антон быстро принес тазик, заварил слабый чай, отыскал в скудной аптечке таблетку аспирина. Девушка стеснялась, пряталась под одеяло, отправляла его домой, но он упорно сидел рядом, держал голову, подавал мокрое полотенце, а потом отпаивал бульоном, думая, как сказать и страшась этого момента.

Когда рвота остановилась, Светлана откинулась на подушки и, прихлебывая бульон из толстостенной кружки, задумалась. Почему Антон тут? Они даже не разговаривали в офисе. Общих дел у них нет, с чего бы любимчик шефа начал изображать из себя мать Терезу? От воспоминаний об офисе закружилась голова, рука инстинктивно потянулась к раздраженной от многократного мытья коже…

И тут до нее дошло! Чашка с недопитым супом полетела в Антона! Светлана вскочила – ярость утроила ее силы, и принялась швырять в мужчину все, что попадало ей под руку. Некоторое время он уворачивался, отбегал, но когда она закашлялась, прыгнул вперед, повалил на кровать, уткнул лицом в подушку и стянул ей руки ее же поясом!

– Успокойся, Света! – повторял он вновь и вновь, – да это был я! Прости! Я хотел тебя с того момента, как увидел твою потрясающую задницу, на офисном стуле! Да я дышать не мог, когда ты возвращалась с обеда и падала на него! Я завидовал чертовой мебели!

Девушка внезапно перестала биться и сухим голосом спросила:

– А подойти и заговорить ты не мог? Пригласить на свидание? Подарить цветы?

– Прости, прости! – Антон уткнулся лицом в нежную кожу между лопаток, – я ничего не готовил, просто принес документы, и увидел, как ты спишь и… потерял голову! Ты была так хороша, что я не мог остановиться! Прости меня,! Если хочешь, давай начнем все как положено – свидания, цветы, театры, – пока он говорил, его тело бурно реагировало на близость желанной девушки.

Светлана явно ощущала его твердость, и не шевелилась.

– Свидания, театры, – всхлипнула она. – А я всю ночь думала, почему я? Чем я прогневала Бога? Кому не угодила?

Ее тело вновь забилось, и Антон быстро развернул ее к себе, ловя слезинки губами:

– Я люблю тебя, я с ума по тебе схожу! Света! Прости меня,!

– Уходи, – слезы все текли по раскрасневшемуся помятому лицу девушки, но голос звучал непреклонно.

– Тебе сейчас нельзя оставаться одной…

– Уходи!

– Нет!

– Убирайся! – Света вскочила с постели и отбежала к двери.

– Нет, – теперь уже Антон показывал характер, – тебе сейчас плохо, голова трещит, надо поесть и поспать. А веревку твою я выбросил!

Избавиться от мужчины не удалось. Он не приближался, но был всегда рядом. Светлана снова сходила в душ. Было странно мыться, зная, что за тонкой мутной занавеской сидит на крышке унитаза мужчина, который разрисовал ее тело странными узорами, целовал ее везде, где прежде никто даже не прикасался, да еще и уверял, что сходит с ума от ее красоты.

После душа пришлось поесть – от голода шатало, и голова не желала работать. В постель Света не вернулась. Слишком много неправильных мыслей возникало на пестрых простынях. Она устроилась на диване, собрав кучу подушек и старенький плед. Включила телевизор, бессмысленно пощелкала каналами и…уснула, положив ладони под щеку.

Стараясь не шуметь, Антон собрал осколки, вытер пол. Мужских вещей в доме не нашел и просто завернулся в полотенце, после душа, кинул рядом с диваном одеяло и уснул прямо на полу.

Проснулся поздним вечером. Светлана не спала. Сидела над ним, глядя запавшими глазами. Антон потянулся и увидел. Она разрисовала его черным маркером! Всего! От пальцев на ногах до? Вскочив, он бросился к зеркалу в прихожей. Нет, на лице линий не было, значит, на работу можно будет прийти, а узоры на теле складывались в слова. Он попытался разобрать их в зеркальном отражении и покраснел: «скотина и «мразь» были самыми мягкими и цензурными.

Он невесело хмыкнул. Заслужил. Сходил в туалет, пошел на кухню, поставил суп и чайник:

– Свет! Тебе чай или кофе!

Оказалось, что она стоит в дверях, подойдя совершенно не слышно:

– Чай!

Антон едва не подпрыгнул, но удержал лицо и сползающее полотенце:

– Хорошо! Кушать будешь?

– Наливай, – она прошла по-прежнему, кутаясь в свой халат, села на табурет подальше от него, дождалась миску супа и принялась есть, не поднимая глаз. Он налил себе и сел рядом, стараясь поймать ее взгляд. Это удалось только за чаем:

– Свет, прости, – повторил он.

– У меня сын, ему три, – безэмоционально ответила она, – вчера он едва не остался без матери.

Антон склонил голову:

– Я готов на любое испытание, только не прогоняй. Позволь мне быть рядом и искупить свою вину.

Светлана молча убрала посуду в раковину и медленно пошла обратно в комнату с телевизором. Антон понял, что ему дали крохотный шанс. Он вымыл посуду, натянул высохшие «боксеры» и пришел в комнату с тарелкой вымытых и почищенных фруктов. Сидел на полу, смотрел осточертевшие «Сумерки», но видел только тонкие пальцы, стиснувшие плед.

Уснули они к рассвету. Следующим днем была суббота, и Света спокойно спала, пока солнце не пощекотало ее закрытые ресницы. Тогда она сонно потянулась, удивляясь, почему спит на диване, а не в своей постели, потом вскочила, чтобы побежать в ванную и замерла, увидев на полу Антона. Он так и не смыл ее «художества». Лежал, зябко свернувшись калачиком на одеяле. Сработал инстинкт – Света накинула на него свой плед и ушла принимать душ.

Потом она двинулась на кухню, устранять последствия истерики. На удивление, там было почти чисто. Пожарила яичницу с остатками детских сосисок, сыром и вялой зеленью обнаруженной в холодильнике. На запах пришел Антон. Взъерошенный, помятый, но странно довольный. Он потянулся поцеловать ее и страшно огорчился, когда она увернулась и плюхнула перед ним тарелку.

Все выходные они провели у Светы, никуда не выходя. Антон заказал пиццу и роллы, попросил друга привезти ему чистую одежду и даже предупредил шефа, что в понедельник опоздает. Света упорно гнала его, а он не уходил. Отшучивался, смешил ее, готовил суп и блинчики, и не отпускал ее ни на шаг.

Закончилось все в ночь на понедельник. Уставшая от его постоянного присутствия Светлана постелила незваному гостю на диване, а сама ушла в спальню. Уснула и вновь провалилась в кошмар, когда чужие, незнакомые руки шарили по телу. Антон сорвался с дивана на ее крик и, поняв, что кошмар уже затянул девушку в свои сети, лег рядом, обнял:

– Тсссс, это я Антон, давай я тебя обниму, поцелую… – шепот успокаивал скорее самого Антона, а еще помогал сдерживать желание.

Но Светлана вдруг извернулась и оказалась практически на нем. Одно движение и Антон очутился внутри ее тела. Вот так, сразу, без подготовки, без резинки… Она всхлипнула, дернулась и их обоих унесло. Оргазм, второй, смена позы, еще одна… Они переползали по большой кровати, выискивая сухой прохладный уголок и, едва начинали проваливаться в сон, как случайное движение приводило к новой вспышке страсти.

Очнулись к обеду. Звонил шеф и ехидно интересовался: куда подевался его специалист?

– Сан Сергеич, – Антон собрал мысли в кучку, – я тут Свету Катенину навещал, ну и вирус подцепил, сидим оба, гриппуем.

– На свадьбу пригласите, – буркнул в трубку шеф, – ваши игрища весь офис обсуждает, камеры круглосуточно работают.

Антон похолодел, потом глянул на лежащую рядом Светлану, улыбнулся ей, демонстрируя исцарапанные в кровь предплечья:

– Непременно, Сан Сергеич, непременно!

– И завтра, чтобы оба были! Отчеты сдавать надо! – добавил начальник и положил трубку.

Эпилог

Через три месяца, ранней весной сыграли свадьбу. Антон с гордостью представлял коллегам и родственникам молодую жену и ее сына. Света очаровательно улыбалась гостям, радуясь, что токсикоз уже прошел, и можно съесть кусочек без желания немедля сбежать в туалет. Их интимная жизнь по-прежнему оставалась бурной, качаясь от нежных ласк до жесткого секса в ванной, но это не мешало Антону носить жену на руках, а ей ласково подставлять губы его поцелуям.

В первую брачную ночь они сняли комнату в отеле, и Светлана примотала Антона скотчем к офисному стулу, раздела и с наслаждением расписала черным маркером: «мое, мое, мое»!