Текст книги "Нечаянная невеста"

Глава 13

Оказалось, представление вдовствующей графини дю Боттэ обществу – это весьма тонкая вещь.

– Поскольку у вас нет особняка в столице, и вам некуда пригласить гостей, необходимо снять номер в очень приличной гостинице, – объясняла Амелии виконтесса, отпивая чай сразу после кусочка восхитительного сэндвича с огурцом. – И держать там лакея с подносом для карточек. – Кстати, нужны ведь визитки! Жан-Поль, у тебя остались визитки Жака?

– Найду несколько штук, – отозвался виконт. – Я помню, в какой типографии он их заказывал, повторить будет не сложно.

– Повторить? – смогла вставить словечка Амелия.

Ей тут же подробно объяснили, что жены и дочери пользуются карточкой отца или мужа, вписывая свое имя от руки.

– Конечно леди может иметь и свои визитки, но для вас будет лучше напомнить всем о покойном графе, – сочувственным тоном сказала леди Флайверстоун. – Насколько мне известно, дядюшка Жака сразу же заказал себе визитки с графской короной и его дочь пользуется ими. А вы, написав свое имя на визитках супруга докажете, что имеете больше прав на титул графини дю Боттэ.

– Я все поняла, миледи, – потупилась Амелия, – но… сейчас я абсолютно не в состоянии снять номер в хорошей гостинице, и заказать визитки.

– О, дорогая, простите, что я вам не сказала! Жан-Поль все сделает для вас! И завтра мы должны отправится к моей модистке, чтобы сшить для вас подходящий гардероб!

– Миледи, – твердым тоном сказала Амелия, – вся эта история с моим браком и скоропалительным вдовством дурно пахнет. Мэтр поверенный уже объяснил мне сегодня, что все придется доказывать через суд. И неизвестно, смогу ли я одолеть родственников графа, ведь они в глазах короны имеют больше прав на его титул и имущество. Не стоит вам в это влезать!

К ее удивлению, виконтесса поаплодировала:

– Браво! Моя дорогая, я ценю вашу честность, но, по правде говоря, мой сын уже по уши в этом деле. Он привез вас к своему поверенному, он привез вас в наш дом. Ваши визиты не пройдут незамеченными.

Амелия вздрогнула и посмотрела на виконта. Он же внимательно смотрел в окно, делая вид, что не замечает ее взгляда.

– Вы отважны, – продолжила свой спич виконтесса, – раз сумели приехать в столицу из глухой провинции и не потерять здесь самоуважение и честь. Вы образованы, а ту малую часть знаний, которой вам не хватает легко восполните с моей помощью. Скажу вам по секрету – семейку дю Боттэ в нынешнем варианте не любят. Очень не любят. На это есть причины, но Кларисса и ее папенька каждый день умудряются огорчить еще кого-нибудь. У вас будут соратники, это будет славная битва. Если даже вы не победите – вы сумеете найти себе нового мужчину, или новую судьбу. Кто знает? – виконтесса лукаво улыбнулась и попросила сына: – Жан-Поль, налей-ка нам ликера, для храбрости!

Виконт молча принес из резного шкафчика пузатую бутылку, и налил в две крохотные рюмочки вишневого цвета. Дамы пригубили, и Амелия сдалась. Она честно пыталась сопротивляться, указывала на то, что денег у нее нет, и скорее всего не будет, но ее не особенно слушали. Просто предупреждали, что вот завтра уже срочно-срочно нужно к модистке, послезавтра снять номер, а через три дня устроить маленький прием…

Наверное, девушка захмелела. Все же в прежней жизни ей не часто удавалось попробовать спиртное. Услышав про прием, она вдруг хихикнула, и выдала тайну:

– Я подписывала приглашения от имени графини дю Боттэ на памятный вечер. Имя виконта было в списках на первом месте. Это потому, что вы друг прежнего графа?

– Нет! – потемнел лицом Флайверстоун и отвернулся.

Амелия обескураженно замолчала, стремительно трезвея и пробормотала:

– Извините, милорд, не знаю, что на меня нашло.

– Не переживайте, дорогая, – виконтесса грустно тронула ее за руку, – просто всем известно, для чего Клариса устраивает этот вечер. Совсем не для почитания памяти погибших. Просто Жак и Жан-Поль служили в элитном полку. Их друзья все знатные и состоятельные офицеры. Многие совсем недавно вышли в отставку и не успели женится. Нынешняя леди дю Боттэ желает успешного светского брака.

Амели поняла, почему отвернулся виконт. Наверняка прежде он был записным красавцем и легко пленял девичьи сердечки одной улыбкой. Теперь же резерв оттягивает амулет, он чувствует себя слабым и неполноценным, плюс хромота и шрамы…

– Думаю леди Кларисе будет ооочень неприятно, – протянула она, бросая заговорщический взгляд на леди Флайверстоун, – если вы явитесь на этот прием с дамой, милорд!

– А если это будете вы, и вас громко объявят на входе… – подхватила виконтесса, многозначительно приподняв брови. – Когда там прием? Сын, позови Дилана, нужно найти приглашение!

Виконт проникся смелостью Амелии, и дернул сонетку. Появившийся в дверях лакей был отправлен за мистером Диланом – секретарем миледи Флайверстоун. Приятной наружности молодой человек в темно-зеленом сюртуке быстро нашел нужное приглашение, и виконтесса потерла руки:

– Клариса пригласила и меня и сына. Ему написала, что желательно прийти с дамой. Думала, что Жан-Поль как обычно придет со мной! Но мы устроим ей сюрприз!

– Простите! – Амелия нечаянно взглянула на часы, деликатно отсчитывающие время на каминной полке, и вскочила: – Дети! Их пора забирать из школы!

– Я отвезу вас! – тут же встал виконт.

– Очень жаль, что вы торопитесь, – неспешно поднялась виконтесса, – жду вас завтра с утра, и не опаздывайте!

Амелия занервничала, и готова была пообещать что угодно. Однако, когда они сели в экипаж, лорд Флайверстоун насмешливо сказал:

– Не переживайте, Амелия, для моей матушки утро наступает в полдень, не раньше. Я заеду за вами в половине двенадцатого.

– Почему? – выдохнула вдруг девушка, схватив мужчину за руку. Очень смелый жест. Амелия никогда бы не повела себя так, но сейчас волнения последних дней нахлынули на нее, заставляя сердце биться быстрее.

– Что, почему? – вновь усмехнулся Флайверстоун.

Но Амели не поверила этой кривой усмешке. Она успела немного узнать этого благородного и честного человека. А еще она пусть немного, но разбиралась в людях.

– Почему вы помогаете мне, рискуя своей репутацией?

Виконт помолчал, потом все же заговорил:

– Жак был моим другом, и все же немного соперником. Когда его ранили в лицо, повредили руку, я сочувствовал, но тайно радовался, глупец, думая, что теперь все красавицы будут моими. А потом его бросила невеста. Просто в лицо сказала о том, что слишком знатна, богата и красива, чтобы выйти замуж за урода. А дядюшка подлил масла в огонь, причитая, что хотел для своей дочери лучшей партии, но род нужно спасать, и срочно рожать наследника, а потому графу дю Боттэ только и остается, что женится на его кровиночке.

– Я помню, граф говорил мне о том, что не желает отдавать титул родичу.

– Идея скоропалительной женитьбы была моя, однако, когда нас перебросили из временного госпиталя в самое пекло, я жалел.

– Жалели? О чем? – удивилась Амелия. Она вполне понимала соперничество между молодыми дворянами – мальчишки, они мальчишки и есть, но потом? В огне битвы?

– Жалел, что не женился на вас сам, – сухо ответил Флайверстоун, – потому что Жак вспоминал вас. Ваш светлый образ давал ему силы выбираться из самых отчаянных ситуаций. Когда он погиб, я не стал искать вас. Не хотел рушить воспоминания. Мне казалось вы другая. Что вы лишь притворились тем видением, которое пленило Жака!

Амели потупилась. Слушать откровения взрослого мужчины было неприятно, но… нужно было вскрыть этот нарыв, иначе она не сможет доверять этому человеку. А в ее ситуации без доверия не обойтись. Сама себе она напоминала рыбешку, малька, пущенного в аквариум с крупными рыбами. Пойдет на корм? Или сумеет отыскать уголок и тихонечко подрасти?

– А потом я встретил вас здесь, в столице, и понял, что Жак угадал! Ему опять повезло! Более светлого, чистого создания я не встречал! Поэтому я сделаю все, чтобы помочь вам, вернуть его имя и деньги. А потом задам вам один вопрос. Но это будет потом. Мы уже приехали. Смотрите, дети ждут!

Флайверстоун как-то быстро и незаметно перевел разговор, отвлек Амелию, и она сделала вид, что позабыла. Вопрос, так вопрос. Не стоит сейчас торопить коней. Время покажет, будет ли у них время и желание задавать вопросы друг другу.

Глава 14

Вечером дворник принес воду и дрова, на печке сварилась вкусная каша, а тетушка Метта отыскала под своей конторкой небольшой утюг, и легко одолжила его для приведения в порядок воротничков и сорочек.

За ужином дети не просто щебетали про школу – они обсуждали домашние задания, первые опыты Бриса с огнем в специальном защищенном классе и новых подруг Иланы – слабеньких магичек из группы бытовых магов.

Амелия слушала болтовню, улыбалась, показывала свои покупки, в общем старалась вести себя, как обычно, но дети – чуткие существа. Пока Брис плескался в тазу. Илана прижалась к ней, положила голову на плечо и просто затихла, как когда-то давно, в раннем детстве затихала около матери. Обнимая сестру Амелия, мысленно поклялась сделать все, чтобы ужасы, пережитые ими той зимой, не повторились.

Утром младшие сами пошли в школу, позволив сестре лишь проверить, как они одеты, и понаблюдать за началом их пути из окна. Конечно, Амелия не удержалась – мышкой выскользнула на лестницу, и проводила сестру и брата до самой школы. Но увидев, как легко дети влились в компании сверстников, выдохнула, вернулась домой и занялась насущными делами. Нужно было протереть пол, прибрать брошенные в спешке ленты и шпильки, сварить на ужин суп, подтопить печь, потом взять книгу… В общем занять себя хоть чем ни будь, только не думать о поездке к модистке.

В назначенный час Амелия неспешно спустилась вниз. Вероятно, со стороны казалось, что она идет чинно, а на самом деле у нее подгибались от страха ноги, и ей приходилось вцепляться в перила, чтобы не упасть. Консьержка проводила ее одобрительным взглядом – оказалось виконт уже ждал у крыльца, и вежливо поцеловав руку сказал:

– Матушка просила поторопиться. Она так вдохновилась вашей идеей посадить Кларису в лужу, что уговорила свою модистку пораньше открыть салон!

– Мы едем прямо туда? – спросила Амелия, старательно унимая панику.

– Конечно! Я нередко сопровождаю матушку, и знаю, что дамы могут провести у модистки целый день, без прогулок и перерывов на обед!

Девушка содрогнулась от перспективы, но смирно села в экипаж.

Прежде они всей семьей пользовались услугами сельской швеи – опрятной, почтенной женщины, умеющей экономно раскроить ткань, и проложить крепкий ровный шов. Мелочи шили сами. Позже, когда Амелия уехала в пансион, ей выдавали форму, пошитую городской портнихой, но передники, сорочки, нарукавники – обитательницы пансиона шили себе сами, обучаясь рукоделию.

Лишь во время учебы у мастера каллиграфии девушка позволила себе заказать два платья и пальто в ателье, тогда же и узнала, что в столице давно уже есть механизмы, помогающие быстро шить и плотную шерсть и тонкий шелк, но о такой роскоши провинциальным белошвейкам приходилось лишь мечтать! Что если ее потертое платье вызовет насмешки у местных швей? Сможет ли она удержаться от слез?

Коляска остановилась возле основательного трехэтажного здания на широкой очень нарядной улице. Два огромных окна подсвеченные магическими огоньками демонстрировали модные туалеты во всей красе. На одной витрине красовались платья для прогулок и визитов, строгие, даже чопорные. А на второй было выставлено роскошное вечернее платье и сильно декольтированный вечерний наряд.

– Прошу! – виконт подал Амелии руку, и неспешно проводил к двустворчатой зеркальной двери. Швейцар с поклоном распахнул ее, пропуская гостей в царство ткани, лент, кружев и головокружительного аромата лавандовых и лимонных саше.

Две стены были увешаны длинными полосами тканей – от самых дорогих и плотных, до невесомых, полупрозрачных. Третью занимали дверь и окна-витрины, а четвертая стена была зеркалом! Одним огромным зеркалом! Такое чудо могли сотворить только маги! Амелия так засмотрелась на это невероятное зеркало, что едва не пропустила виконтессу!

Леди Флайверстоун уже ждала их, сидя на очаровательном розовом диванчике. Рядом почтительно склонилась девушка в строгом черном платье, держа в руках картинки с модными фасонами и образцы тканей.

– Леди дю Боттэ! – радостно воскликнула энергичная леди, вставая с дивана, и деликатно приобнимая Амелию. – Как хорошо, что вы нашли для меня время! Хотите чашечку чая?

– Благодарю вас миледи, может быть позже, – вежливо улыбнулась Амелия, с ужасом вспоминая, что ей никто не назвал имя виконтессы! Только титул и фамилию!

Виконтесса и махнула рукой девушке в черном:

– Раз мы не будем пить чай и сплетничать, прошу вас, узнайте, принимает ли уже мадам Ланвен! Ее ждет новая клиентка!

Служительница торопливо ушла, а леди Флайверстоун строго посмотрела на сына:

– Жан-Поль, вернись за нами часа через три, боюсь раньше мы не закончим.

Молодой лорд почтительно поцеловал матери руку и вышел, а дамы остались. Амелия заметила другие диванчики, на которых сидели дамы разного возраста, почти все с чайными чашками или модными картинками в руках.

– Лично мадам принимает редко, – шепотом делилась с девушкой информацией виконтесса, – один раз увидит, снимет мерки, и занесет в каталог. Потом ее помощницы записывают пожелания, помогают подбирать ткани и отделку. Но есть примета – если мадам приглашает к себе второй раз незамужнюю девушку, значит ей скоро понадобится свадебное платье.

– А если замужнюю, или вдову? – так же тихо спросила Амелия, отвлекаясь от разглядывания зала.

– Вдову ждет второе замужество, а вот замужние дамы опасаются. Обычно приглашение означает либо ребенка, либо траур. В общем то, что сильно повлияет на фасон туалетов!

– Мадам маг? – предположила Амелия.

– Немного, – покивала головой виконтесса, – говорят, что ее отцом был один из графов, приближенный старого короля, но это слухи. Просто мадам не принимает никого с улицы, даже за огромные деньги. Всегда просит рекомендации у других постоянных клиенток. Кстати, Кларисе мадам отказалась шить совсем. Та заявилась сюда одна, без старшей родственницы или компаньонки, устроила скандал, и даже разбила чайный сервиз, когда хозяйка этого модного дома отказалась спуститься к ней в общий зал, чтобы принять заказ лично!

Закончить любопытную сплетню виконтесса не успела: в зал спустилась уже знакомая служительница и шепотом пригласила их подняться в мастерскую. Там, в абсолютно пустом, белом помещении их ожидала худощавая седовласая дама в строгом черном платье с мерной лентой наперевес.

– Леди Флайверстоун, – вежливо кивнула она, – рада видеть вас у себя! Ирида сказала, что вы привели ко мне новую клиентку.

– Все верно, мадам, – улыбнулась виконтесса, – прошу любить и жаловать, вдовствующая графиня дю Боттэ.

Модистка слегка подняла тщательно подведенные брови, и чуть нахмурясь произнесла:

– Я отказала нынешней леди дю Боттэ…

– И совершенно справедливо, – одобрительно кивнула леди Флайверстоун, – Клариса абсолютна несдержанная особа. Но за эту леди я прошу вас лично! Амели вдова Эммета-Жаккарда дю Боттэ, героя войны с гангутами. Мой сын воевал вместе с ним…

– Рада знакомству, – несколько холодно произнесла мадам Ланвен, разглядывая Амелию пронзительными голубыми глазами.

– Мне сказали, – улыбнулась Амелия, – что вы можете сотворить графиню из провинциальной мисс. Мне нужно платье, чтобы появиться на приеме нынешней владелицы особняка дю Боттэ, посвященном павшим героям войны с гангутами. Появиться так, чтобы все вспомнили благородство и силу духа прежнего графа и пожалели о его гибели!

Мадам снова вскинула брови, и лента в ее руках вдруг взвилась в воздух, свилась в кольцо, а потом задрожала рядом с Амели, словно готовая к броску кобра:

– Раздевайтесь, миледи, – голос модистки звучал мягче, – кроме бального платья, полагаю вам нужен полный гардероб?

– Траурный, – ответила Амелия, – граф погиб чуть больше года назад.

Модистка вновь подняла брови и покачала головой:

– Если позволите, миледи, я сама выберу для вас ткани и отделку…

– Соглашайтесь! – прошипела на ухо Амелии виконтесса, – это великая честь!

Девушка всмотрелась в лицо мадам, и увидела в нем отблеск того знания, которое порой видела на лице мастера Олди. А ведь старый каллиграф ЗНАЛ!

– Для меня будет честью получить гардероб, подобранный вами лично, – сказала девушка.

Дальше все было быстро и молча. Помощница мадам помогла Амелии снять платье, лента будто живая скользила по рукам, по талии, по шее, а модистка быстро записывала что-то карандашом в обыкновенный блокнот. Когда мерки были сняты, Амелии помогли одеться, отвели в небольшую светлую гостиную, предложили чай и разложили перед ней толстые альбомы, но не с тканями или с картинками модных фасонов, а с тесемками, кружевами и лентами.

– Выбирайте то, что понравится, – сказала мадам, и протянула целую горсть маленьких желтых скрепок, – отрезаете кусочек, и крепите на этот лист. Сверху подпишите свое имя.

Удивившись такой необычной манере, Амелия красиво вывела на плотном куске картона: «мисс Амелия Фонтен». Модистка взглянула через плечо и покачала головой:

– Вы неправильно написали имя, миледи! – и тут же подала другой лист.

Смутившись, Амелия подписала так, как следовало: «вдовствующая графиня дю Боттэ».

– И это не верно! – третий лист лег на маленький столик, – подпишите проще.

– Хорошо! – устав удивляться Амели написала просто: «Амелия дю Боттэ».

– Отлично! А теперь выбирайте! – первый альбом распахнулся, являя на свет ряды атласных и шелковых лент.

Улыбнувшись, Амелия пожала плечами:

– Разве что лиловые.

– Нет-нет, миледи! – мадам Ланвен была строга, – выбирайте так, словно никакого траура нет. Он ведь когда-нибудь закончится.

Пожав плечами, Амелия утонула в полосках кружев и лент. Все же у каждой девушки есть слабость к милым изящным вещичкам, а отделки шнуры и кружева в альбомах мадам стоили самых изысканных слов!

Когда кончился чай и альбомы, Амелии принесли новое платье. Точнее сначала ей принесли белье. Нежно-лиловое, отделанное лентами и узким кружевом. Сорочка, корсет, панталоны, нижние юбки… когда все надели, затянули и расправили, девушка и вздохнуть боялась, а ее подвели к огромному зеркалу, и она не узнала себя в нем!

– А теперь платье! – по приказу мадам четыре помощницы внесли нечто изумительное! С первого взгляда тонкая шерсть казалась просто серой, а со второго становилось понятно, что удивительный серо-лиловый оттенок ткани, гораздо богаче, чем просто серый. А еще на платье была отделка из фиолетового бархата, и узких черных кантов. Ко всему прочему на плечи надевался воротник-накидка из черно-лилового кружева, а на голову – шляпка с лентами тех же цветов. Все вместе выглядело дорого, строго и немножко по-весеннему. Наверное потому, что тулью шляпки украшали темно-лиловые фиалки.

– Плащ подойдет и обычный черный, – решила мадам, когда девушка вышла из-за ширмы, – но на фиолетовом подкладе!

И плащ тотчас принесли. Когда Амелия налюбовалась собой в зеркало, дам с поклонами проводили в общий зал, где уже поджидал виконт. Сначала лорд Флайверстоун впал в ступор, разглядев в незнакомой даме рядом с матерью вдову друга. Потом почтительно склонился над ее рукой:

– Графиня! Я потрясен!

Амелия бледно улыбнулась в ответ. Не смотря на чай и смягчившуюся атмосферу она очень устала и проголодалась.

– Мама, леди дю Боттэ, вы позволите пригласить вас на обед?

– Это будет очень мило с твоей стороны, сын, – улыбнулась леди Флайверстоун, – надеюсь ты успел заказать столик в «Камю»?

– Отдельный кабинет, – ответил виконт, – думаю не стоит показывать леди дю Боттэ публике до вечера памяти у Кларисы.

– Ты прав, – виконтесса довольно взглянула на Амелию и вдруг подмигнув предложила: графиня, а что, если мы немного мистифицируем любопытных? Вы не против появиться в ресторане под вуалью?

– Совсем нет, – признала девушка, – я пока неловко чувствую себя в столице, да и траур еще не кончился.

– Отлично! Минуту!

Леди Флайверстоун моментально поймала одну из помощниц мадам Ланвен, и попросила принести вуаль и шляпную булавку. Через минуту лицо Амелии интригующе покрывала тончайшая черная сеточка в три слоя. Первый шел по линии подбородка, второй подчеркивал высокие скулы, третий кокетливо прикрывал один глаз.

– А теперь самое главное! – виконтесса лучилась довольством от своей задумки, – Флай, наложи на эту вуаль иллюзию!

– Что? – виконт и так ошарашенный преображением скромной провинциалки несколько растерялся.

– Леди дю Боттэ пока не добилась официального слушания своего дела, – пояснила сыну мать, – но у нынешнего графа тоже есть сторонники. Они могут причинить ей вред. Чтобы этого избежать наложи зеркальную иллюзию. Пусть каждый видит под этой сеткой другое лицо и цвет волос. Закрепи плетение на ткани и частично на булавке, чтобы графиня могла использовать этот аксессуар на других шляпках, и все!

Амелия не все поняла в объяснениях виконтессы, но виконт понял. Стянул перчатки, попросил стоять смирно и пару минут что-то бормотал, поводя руками.

– Все! – выдохнул он, и промокнул каплю пота белоснежным платком с вышитым гербом.

– Отлично получилось! – леди Флайверстоун едва не захлопала в ладоши и обошла Амелию кругом. – Отсюда я вижу рыжую зеленоглазую бестию, а здесь бледная кареглазая брюнетка, а вот и блондинка, серая, как моль! Прелестно! Сын, ты молодец! А теперь мы очень хотим есть!

Лорд Флайверстоун не стал возражать и немедля повез двух прекрасных леди в ресторан.