Текст книги "Невидимый друг"

Глава 6
Что-то злое

День 4. Четверг, утро

ХАРПЕР СНОВА ОКАЗАЛАСЬ во вчерашнем кошмаре. Она понимала, что спит, ведь вместо своей комнаты она вновь лежала в той странной больничной палате с решёткой на окне. Но на этот раз в комнату не проникал свет луны, и от этого в ней было совсем темно.

Неужели она в Брайерли? Тогда понятно, к чему здесь эта решётка. И значит, это не просто сон, а одно из утерянных ею воспоминаний! Уже второе, из другой ночи, которая, кстати, отличалась не только отсутствием луны. Птицы тоже куда-то пропали. Из-за окна не доносилось ни единого звука. Но куда же они могли подеваться?..

Внезапно в палате стало невыносимо холодно, и девочку охватил ужас. Она чувствовала, что здесь есть кто-то, кроме неё, но боялась узнать кто. Свернувшись в тугой клубок, она с головой укрылась одеялом и прижала лицо к коленям. Источник леденящего холода приблизился, и тело Харпер пробрала дрожь. Она решила, что ни за что не откроет глаза и не вылезет из-под одеяла. Может, тогда этот кто-то просто уйдёт?

Но этот кто-то не ушёл. Раздался жуткий клокочущий шёпот, и девочка заползла под подушку, чтобы хоть как-то его заглушить. Но ничего не получилось. Она захныкала, а слова пугающего ночного гостя слышались всё отчётливее, словно они звучали прямо в её голове: «Плохая девчонка, ужасная девчонка. Только посмотри, что ты наделала! Плохая девчонка, ужасная девчонка. Тебя никогда не отпустят домой».

Ледяной холод пробирал Харпер до костей. Она знала, что кто-то очень опасный стоит прямо перед её кроватью. Зажмурившись изо всех сил, она посильнее натянула одеяло, как вдруг его силой вырвали из её рук.

Девочка резко проснулась и в панике вцепилась в своё одеяло. Никто не забирал его, а вместо омерзительных жёлтых стен перед ней стояла груда нераспакованных коробок. Её всё ещё колотило от страха. Теперь она не сомневалась, что видела во сне Брайерли: решётки, кровать, тумбочка, запертая дверь… Но этот жуткий шёпот и навязчивое ощущение, словно кто-то стоит рядом – было ли это на самом деле или её мозг дополнил действительность событиями вчерашнего дня?

Мысли о недавнем падении с лестницы нахлынули на Харпер вместе с болью. Казалось, на её теле не осталось ни одного участка без синяка. Она хотела бы остаться в кровати, но чувство голода пересилило и заставило её спуститься вниз.

Майкл уже сидел за кухонным столом, а мама суетилась вокруг, разбирая коробку с кастрюлями. Увидев дочь, она бросилась к ней и вновь принялась охать над её синяками.

– Больно, конечно, но я в норме, – отмахнулась от неё девочка и уселась рядом с братом.

С озабоченным видом мама поставила перед ней поджаренную вафлю с кленовым сиропом и плошку с нарезанными фруктами.

– Скажи, если захочешь что-нибудь ещё, ладно? – произнесла она и вернулась к кастрюлям.

Харпер неспешно завтракала, наблюдая, как Майкл засыпает над миской с хлопьями.

– Эй, – рассмеялась она, легонько ткнув его локтем. – Просыпайся, не то утонешь в своём молоке!

Майкл открыл глаза, но они казались усталыми и словно остекленевшими.

– Что с тобой, дружище? – обеспокоенно спросила девочка. Ей ещё не случалось видеть тёмные круги под глазами у маленьких детей.

– Всё хорошо, отстань от меня, – раздражительно ответил малыш.

Теперь Харпер встревожилась не на шутку. Она ласково приложила ладонь ко лбу мальчика.

– Ты не заболел?

– Да отстань ты уже от меня! – Майкл стукнул ложкой по столу и ушёл, оставив полную тарелку хлопьев, к которым, судя по всему, он так и не притронулся.

Харпер растерянно ковыряла свою вафлю. На её памяти брат никогда ещё не вёл себя так грубо. Продолжая расставлять кастрюли, миссис Рейн повернулась к дочери:

– Он просто не выспался, вот и капризничает.

Наспех запихнув в себя завтрак, девочка поковыляла наверх в комнату Майкла, чтобы проверить, как он, и ещё в коридоре услышала его голос. Прижавшись ухом к его двери, Харпер прислушалась.

– Билли, хватит! Не делай так, мне это не нравится, – хныкал Майкл. – Меня сейчас стошнит…

Какое-то время в спальне было тихо, а затем снова послышался тот же голос:

– Нет! Не заставляй меня опять…

Харпер постучала и вошла в комнату брата.

– С кем это ты разговариваешь? – обеспокоенно спросила она.

Мальчик казался испуганным, но в следующее же мгновение его личико исказилось от ярости и сделалось красным, с проступающими жилками на лбу. Он был сам на себя не похож, и это пугало больше, чем любой необъяснимый холод.

– Убирайся! – закричал Майкл. Вскочив на ноги, он бросился к сестре и стал колотить её в живот, выпихивая из своей спальни. Харпер растерянно отступила назад. Она так опешила от происходящего, что даже не остановила мальчика, когда тот захлопнул дверь прямо перед её носом.

Она стояла как вкопанная, стараясь уловить любой исходящий из комнаты шум. Но не услышала ни единого шороха. Казалось, Майкл стоял с другой стороны двери и терпеливо ждал, пока она уйдёт.

Наконец сдавшись, девочка пересекла коридор и постучала в дверь Келли. Прошло несколько минут, прежде чем та всё же открыла.

– Я сейчас занимаюсь, – огрызнулась она. – Это не может подождать?

Харпер отрицательно покачала головой.

– С Майклом творится что-то очень странное, – сказала она. – Он ведёт себя не так, как всегда, – злится, дерётся… Как будто его подменили.

Старшая сестра закатила глаза:

– Послушай, мы только переехали в совершенно чужой город, где у нас нет ни знакомых, ни друзей. И если бы мне не приходилось круглыми сутками готовиться к экзаменам, я бы тоже злилась и вела себя не так, как всегда, – рассудительно произнесла она. – Просто оставь его в покое. – И с этими словами Келли закрыла дверь.

Харпер медленно спустилась по лестнице, продолжая переживать за брата. Слова старшей сестры не успокоили её, но заставили задуматься. Может, она и правда делает из мухи слона?

Она бы так и провела всё утро в растерянности и унынии, если бы пару часов спустя не раздался дверной звонок. На пороге, широко улыбаясь, стояла Дайо, а вокруг неё кругами носилась Тыковка.

– Мы никому не помешаем? – вежливо спросила гостья. – Вроде у твоего отца аллергия?

– Нет, вы пришли очень кстати, – радостно ответила Харпер. – Папа как раз уехал в офис, так что Тыковка никому не создаст проблем. А мой брат так вообще придёт от неё в восторг!

Стоило гостям войти в холл, как собачка тут же бросилась к большому зеркалу в прихожей и стала звонко на него лаять.

– Тыковка, тихо! – скомандовала Дайо и подняла её на руки. Та заскулила и спрятала мордочку в сгибе локтя своей временной хозяйки. Девочка с опаской посмотрела на старинное зеркало. – Не знаю, что на неё нашло. Она никогда не лает ни на что, кроме велосипедов.

– Знаю, что ты подумала, но можешь не переживать, – улыбнулась её подруга. – Пусть зеркало и старое, привидений в нём точно нет.

– Как ты можешь знать наверняка?

– Могу, уж поверь. Мы привезли его с собой из Нью-Йорка, и я помню его с раннего детства. Думаю, за все эти годы я бы заметила, если бы с ним было что-то не так.

– Пожалуй, – ответила гостья со вздохом облегчения.

И в этот самый момент из кухни показалась миссис Рейн.

– Знакомься, мам, – сказала Харпер, чуть ли не прыгая от счастья. – Это наша соседка Дайо и Тыковка, собачка её бабушки.

– Рада знакомству, – лучезарно улыбнулась Юна. – Заглядывай к нам в любое время! Я так рада, что Харпер нашла здесь новую подружку. – Она подошла и погладила собачку, которая смиренно лежала на руках у девочки. – Какая милая! Она ведь умеет вести себя дома, верно?

Дайо уверенно кивнула:

– Тыковка, конечно, не самая послушная и умная собака в мире, но, обещаю, проблем она не доставит.

Миссис Рейн одобрительно улыбнулась.

– Харпер, не забывай, что у твоего отца ужасная аллергия на собак, так что, пожалуйста, не пускай её в нашу спальню, – сказала она. – Не хотелось бы, чтобы у него случился приступ.

– Конечно, я помню, – отозвалась девочка и повела подругу в свою комнату.

– О, и ещё! В кладовке полно всяких вкусностей, не забудь предложить что-нибудь нашей гостье! – крикнула Юна им вслед.

– Твоя мама очень милая, – заметила Дайо, когда они вошли в спальню Харпер.

Её подруга пожала плечами.

– Нормальная, – пробормотала она себе под нос.

Усевшись на пол, девочки стали гладить и почёсывать собачку в четыре руки, к её величайшему восторгу. Харпер чувствовала себя счастливой рядом с новой подругой. После всех потрясений, которые ей пришлось пережить за последние несколько дней, она впервые смогла полностью отвлечься, слушая истории о дрессировке Тыковки. Все тревоги отступили.

– Смотри, что она теперь умеет. Тыковка, танцуй! – Дайо щёлкнула пальцами, и маленькая собачка, встав на задние лапки, сделала несколько движений точь-в-точь как в танце ча-ча-ча.

– Вот это да! – воскликнула кудрявая девочка. – Как круто!

Подруга гордо улыбнулась и наградила свою подопечную лакомством.

– Ты даже не представляешь, как быстро она выучила этот трюк! Я и не догадывалась, какая она умная. Спасибо, что научила меня уверенности и командному тону. Я покопалась в интернете и нашла несколько полезных роликов. Теперь Тыковка столько всего умеет! Бабушка будет в шоке, когда вернётся.

– Наверное, тебе не захочется отдавать её обратно, – предположила Харпер.

– Всё в порядке, я это переживу. Бабушка живёт совсем рядом с нами, и я смогу навещать Тыковку хоть каждый день. А ещё маму так впечатлил мой новый талант дрессировщика, что она разрешила мне завести щенка!

– Правда? Это так здорово! – радостно взвизгнула Харпер, но на самом деле ей вдруг стало грустно. Она вспомнила о бабушке Ли и затосковала по ней ещё сильнее. Интересно, когда она сможет наконец увидеться с ней и с её милым Монти? Погрузившись в свои мысли, девочка совсем упустила нить разговора. Она вздохнула и попыталась понять, о чём болтает её подруга.

Судя по всему, та рассказывала о любимых породах собак и о том, как она могла бы назвать своего будущего щенка. Харпер уселась поудобнее, вытянула ноги, и тут её собеседница резко замолчала прямо на середине слова.

– Божечки, что с твоими ногами?! – воскликнула Дайо, когда к ней снова вернулся дар речи. Она с ужасом разглядывала чёрно-фиолетовые синяки, которые перетекали один в другой.

Харпер рассказала о своём нелепом падении, умолчав о невидимых руках, которые столкнули её с лестницы. Про нечто, что помогло ей остановиться и отделаться лишь синяками, она тоже решила не говорить. В конце концов, Харпер и сама не понимала, реальность ли это или просто плод её воображения.

– Какой кошмар… Ты ведь могла умереть! – прошептала гостья. Она явно собиралась сказать что-то ещё, но подруга её перебила.

– В доме нет никаких привидений.

Дайо поджала губы:

– Ладно, может быть, призраки здесь ни при чём. Но то, что случилось, просто ужасно. Думаю, вам в любом случае стоит пригласить отца Хёрли и освятить этот дом.

– Отца Хёрли?

– Да, – кивнула Дайо. – Он главный священник в храме Богоматери Милосердной.

– Но мы же не католики, – возразила Харпер.

Её подруга легонько пожала плечами.

– Но это же не значит, что вам нельзя взять немного святой воды и окропить ею весь дом? Держу пари, это не повредит.

От разговоров о святой воде и привидениях у девочки снова заболела голова. Она потёрла висок и решила сменить тему:

– Давай покажем Тыковку моему младшему брату? – предложила она. – Он просто обожает собак.

Дайо согласилась. Взяв Тыковку, они направились к комнате Майкла. Но возле его двери собачка начала рычать и извиваться, пытаясь вывернуться из рук хозяйки. Харпер постучала, но не успел её брат выйти в коридор, как пушистая негодница всё же смогла вырваться на свободу и понеслась прямо в сторону спальни родителей.

– Тыковка, нельзя! – Девочка с косичками кинулась вслед за ней, а малыш озадаченно остановился в дверях. Холодное безразличное выражение тут же исчезло с его лица, как только он заметил убегающую собаку.

– Это что, щеночек?! – заверещал он и бросился следом.

Харпер слышала, как он взвизгнул от восторга, когда Дайо представила ему Тыковку. Харпер улыбнулась, радуясь, что мальчик снова стал прежним, но не спешила присоединиться к их весёлой компании. Она застыла на месте, глядя в комнату Майкла. Там явно притаилось что-то злое. Даже собака это почувствовала.

Девочка преодолела оцепенение и уже направилась к брату и подруге, как вдруг её привлёк странный металлический звук. Обернувшись, она заметила на полу ту самую антикварную пожарную машину, которую её мама как-то нашла в коридоре. Маленький медный колокольчик слегка покачивался и едва слышно звенел. С трудом понимая, что она делает, Харпер вошла в комнату Майкла и приблизилась к машинке. Она опомнилась лишь в тот момент, когда следом за ней с грохотом захлопнулась дверь. Сердце бешено колотилось у неё в груди. Девочка метнулась к выходу, но путь ей преградил всё тот же красный грузовичок. Он начал кататься вокруг её ног, с каждой секундой всё сильнее набирая скорость, колокольчик у водительского окошка яростно звенел.

Харпер зажмурилась, надеясь, что всё это ей лишь привиделось. Не может же детская машинка ехать сама по себе! Особенно эта, ведь она совсем не похожа на радиоуправляемую. Но открыв глаза, девочка вновь увидела спятившую игрушку, которая со всех сил врезалась в её ноги, стоило ей сделать хоть шаг в сторону двери. Всхлипывая от страха, Харпер попятилась назад, пока не упёрлась в кроватку брата.

– Келли! – закричала она, надеясь, что сестра придёт ей на помощь.

Одна из металлических лестниц пожарной машины со скрипом начала выдвигаться вверх. Девочка уже собиралась запрыгнуть на кровать, когда почувствовала, как две маленькие холодные руки схватили её за лодыжки и дёрнули изо всех сил. Потеряв равновесие, она рухнула на ковёр всего в полуметре от страшной игрушки, чьи острые, как спицы, края лестницы оказались прямо напротив её лица. Машинка покатилась к ней. Харпер отпрянула назад и попыталась встать, но острый кончик лесенки царапнул её шею. Ей почти удалось отскочить в сторону, когда холодные невидимые пальчики снова вцепились в одну из её ног, и девочка упала прямо на кузов игрушечного грузовика. Острый металлический край впился в её плечо. Она закричала от боли и повалилась на бок, прижав руку к ране. Из-под её пальцев сочилась горячая кровь. Харпер с трудом преодолела подкатившую тошноту, отодвинула ладонь и посмотрела на своё повреждённое плечо. На нём темнел глубокий безобразный порез. Беспомощная и потрясённая, она лежала на полу и рыдала от боли. Опрокинутая пожарная машинка неподвижно валялась рядом.

Дверь распахнулась. В комнату вбежали Дайо и Майкл. Ахнув, Дайо бросилась вниз, чтобы позвать на помощь миссис Рейн. Её крики наконец заставили Келли выйти из своей спальни.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит?! – недовольно закричала она, ворвавшись в детскую. Впрочем, когда она увидела залитый кровью ковёр, её гнев тут же утих. Девушка выбежала в коридор и, вернувшись обратно с полотенцем, крепко прижала его к ране сестры. – Господи, как много крови, как много крови, – шептала она в шоке, дрожащими руками перевязывая плечо сестры. – Мама! Скорее сюда!

Харпер хотела как-то успокоить сестру, но у неё невыносимо кружилась голова. Язык распух и совсем не хотел двигаться. Она посмотрела в сторону двери и увидела Майкла, в ужасе застывшего на пороге. В глазах на миг потемнело, и вдруг она увидела другого мальчика, стоящего прямо перед её братом. Он был выше и походил на старую выцветшую фотографию. Графитовые волосы обрамляли его болезненно-бледное лицо, на котором ярко выделялись огромные тёмные глаза. Старомодный наряд незнакомца состоял из чёрной вязаной безрукавки, надетой поверх белой рубашки с высоким воротником, и длинных несуразных шортиков, спускающихся ниже колен. Какой ребёнок стал бы носить странную мешковатую безрукавку, да ещё и летом? В глазах у девочки снова потемнело, она моргнула, и мальчик исчез.

– Что здесь случилось?!

В голосе мамы слышалась паника. Она велела Келли вызвать «Скорую» и опустилась на пол возле раненой дочери.

А та всё смотрела на Майкла. Перед ним больше не было странного выцветшего мальчика, остались лишь его глаза… Они как будто заменили собой глаза Майкла, сделав его взгляд пустым и пугающим. Харпер хотела подняться и встряхнуть брата, чтобы тот снова улыбался и его взгляд стал таким же, как и раньше. Но она не могла пошевелиться. Ей оставалось лишь лежать и плакать, гадая, кто этот загадочный незнакомец, как пожарная машинка могла двигаться сама по себе и неужели она правда чувствовала на своих ногах прикосновения невидимых рук? Так много вопросов… Но все они сводились лишь к одному.

Неужели Дайо права? Неужели в этом доме действительно водятся призраки?

Мама сидела рядом с ней, но её голос казался таким далёким, словно она находилась в другой комнате.

– Почему это снова происходит? – дрожащим голосом бормотала она, прижимая к ране дочери мокрое от крови полотенце. – Не могу поверить, что это снова происходит…

Больше Харпер ничего не слышала. Её окутал мрак.

Дурацкий дневник Харпер

Запись № 6

Я ненавижу:

1. Врачей

2. Больницы

3. Отделения неотложной помощи

4. Боль

5. Швы

6. Иглы

7. Других пациентов

8. Кровь

9. Запах спирта

10. Больничные халаты

11. Себя

Глава 7
Верю – не верю

День 4. Четверг, вечер

ХАРПЕР ОЧНУЛАСЬ в больничной палате. Рядом сидели родители, и мама крепко держала её за правую руку. Левая неприятно пульсировала, а голова просто раскалывалась от боли.

– Я хочу пить, – прошептала она.

Отец налил стакан ледяной воды из пластикового кувшина, стоявшего на боковом столике, а затем помог ей сесть.

– Ну что, Веснушка… Похоже, тебе показалось, что падение с лестницы вышло недостаточно эффектным, и ты решила придумать что-то покруче, чтобы по-настоящему нас напугать? – улыбнулся он и погладил дочь по голове.

– Это не смешно, – с упрёком заметила мама. – У меня лишь чудом не случился сердечный приступ. Там было так много крови…

– Что ж, понадобилось всего каких-то пять швов, и Харпер как новенькая! – ответил Питер, у которого, казалось, было припасено ещё немало шуток на эту тему. Миссис Рейн бросила на мужа гневный взгляд. – Дорогая, всё позади, наша малышка скоро поправится, – нежно произнёс он и чмокнул жену в щёку. – Врачи даже сказали, что мы можем забрать Харпер домой, как только она очнётся.

– Но стоит ли нам её забирать? – тихо спросила Юна.

– Что это значит? – забеспокоилась девочка. – Ты хочешь оставить меня здесь?

– Я просто не уверена, что ты уже окончательно пришла в себя, – уклончиво ответила мама.

– Нет, вы не можете так со мной поступить! – закричала Харпер, чувствуя, как её переполняет ярость. Она слышала в собственном голосе неприятные истерические нотки, но никак не могла остановиться. – Вы не можете оставить меня здесь. Па, ты же не бросишь меня здесь, правда? Пожалуйста, заберите меня домой. Я хочу домой! – Она с трудом контролировала дыхание и чувствовала, что начинает задыхаться. Руки девочки дрожали, а горячие слёзы жгли глаза. Она ненавидела больницы и не могла позволить родителям оставить её.

Отец крепко обнял её за плечи.

– Не волнуйся, Веснушка. Как только врачи убедятся, что с тобой всё в порядке, мы все вместе поедем домой.

От этих слов Харпер стало спокойнее. Она прижала дрожащую руку к животу и глубоко вздохнула. Родители переглянулись, и мама закрыла глаза с таким лицом, словно пыталась подавить невыносимую боль. Девочка ещё никогда не видела свою мать такой грустной и пристыженной.

– Прежде чем мы отсюда уйдём… – ровным голосом начал папа, – ты расскажешь нам, что с тобой случилось?

Харпер нахмурилась, когда в её голове промелькнул образ жуткого красного грузовика и странного темноглазого мальчика. Она вздрогнула и попыталась убедить себя, что это всего лишь игра её воображения. Ничего из этого не было на самом деле. Просто не могло быть.

Харпер прижала руку к лицу и прикрыла дрожащие губы.

– Видимо, я споткнулась, когда шла к двери от кровати Майкла, и, как назло, упала прямо на эту дурацкую пожарную машинку, – медленно произнесла она, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более уверенно. – Угол кузова оказался очень острым. Там ещё и лестница торчала, мне повезло, что я не напоролась на неё.

– Мы не видели на полу никакой машинки, – встревоженно сказала мама. – Когда приехала «Скорая», меня всё спрашивали, обо что ты поранилась, но мы так и не нашли ничего, что могло бы так сильно тебе навредить.

Девочка почувствовала, как от слов матери её снова накрывает волна паники.

– Но она там была! Говорю вам, старая пожарная машинка, похожа на антиквариат. Она целиком металлическая, поэтому угол оказался таким острым!

– Тише, – прошептал отец, поглаживая её руку. – Наверное, когда все сбежались тебе на помощь, её случайно задвинули под кровать. Мы поищем эту машинку, когда вернёмся домой, ладно? Но тебе придётся сделать прививку от столбняка, просто на всякий случай…

Он ушёл за медсестрой, задёрнув за собой занавеску, отгораживающую койку его дочери от других пациентов. Харпер осталась наедине с матерью, которая продолжала смотреть на неё блестящими от слёз глазами.

– Знаю, ты так и не простила меня за то, что я отправила тебя в Брайерли, – вкрадчиво произнесла она. – Если тебя это утешит, я и сама очень сожалею об этом решении. Но ты же понимаешь, что у меня просто не было другого выбора?

Девочка сердито посмотрела на маму.

– Нет, не понимаю, – насупившись, ответила она.

Юна покачала головой:

– Милая, ну как же ещё я могла поступить? Ведь ты же устроила тот пожар…

– Я устроила пожар?!

– Я хотела сказать, – осеклась женщина, – что поскольку администрация школы решила, что пожар устроила ты, у нас с папой не было другого выбора, кроме как отправить тебя в Брайерли.

– Но выходит, ты тоже думаешь, что это я устроила пожар?

– Я думаю, это был несчастный случай…

– Который произошёл из-за меня, – прошептала Харпер, чувствуя, как всё внутри неё сжимается от обиды и тревоги.

– Милая, но там ведь не было никого, кроме тебя, – едва слышно произнесла миссис Рейн.

Харпер отвернулась, стараясь переварить услышанное. Она совсем не помнила пожара, но в глубине души знала, что не могла бы поджечь школу. Она бы ни за что так не поступила…

– Почему ты говоришь мне об этом только сейчас? – спросила Харпер, едва сдерживая слёзы.

– Джули да и все остальные твои врачи советовали мне этого не делать. Они считали, что надо дать тебе самой вспомнить, что случилось.

– И всё же ты решила сказать… Почему?

– Потому что я должна спросить тебя… – мама замолчала и глубоко вздохнула, как будто ей не доставало мужества задать дочери важный для неё вопрос.

– Да спрашивай уже, – раздражённо бросила та.

– Милая, прошу, только ответь мне честно. Мне очень надо знать… Скажи, ты нарочно поранилась?

Девочка не могла поверить своим ушам. Неужели её мать и правда считает, что она могла намеренно порезать себе руку? Её захлестнул гнев.

– Зачем ты спрашиваешь? – с горечью произнесла она. – Ты ведь всё равно мне не поверишь. Я хочу к бабушке Ли. Она единственная, кто никогда меня не осуждает. Я хочу с ней поговорить!

Но прежде чем мама успела ответить, появился папа в сопровождении медсестры, которая несла маленький серебристый поднос с ампулой и шприцем. Пока сестра делала укол, Харпер мельком взглянула на мать. Эта вечно взвинченная, склонная к перфекционизму женщина сейчас казалась потерянной и опустошённой. Девочка прижалась щекой к руке стоящего рядом отца. Её эмоции напоминали американские горки, непредсказуемые и совершенно ей неподвластные. Мама не верила ей. Но, что печальнее всего, Харпер не знала, может ли она верить самой себе.

Дурацкий дневник Харпер

Запись № 7

Я ненавижу:

1. Странные необъяснимые вещи

2. Когда люди мне не верят

3. Амнезию

Сегодня мне снился пожар в моей школе и маленькая белокурая девочка с кошачьими глазами.

Я оказалась за партой в своём старом художественном классе. Она сидит рядом и ноет, что хочет со мной поиграть. Я шепчу ей в ответ: «Оставь меня в покое, Мэдди». Я сижу, низко опустив голову, и пытаюсь не обращать на неё внимания, но она дёргает меня за пряди и тычет кисточкой мне в голову. Она спрашивает: «Почему ты никогда со мной не играешь?»

Я чувствую, что Мэдди только кажется милой, но на самом деле она опасна. Я не отвечаю ей и бегу к двери. Но я не успеваю добежать, она хватает меня за волосы и тащит за собой в центр класса.

Я пытаюсь кричать, но мой голос заглушают слова Мэдди, которые звучат прямо в моей голове. Она снова и снова напевает: «Пламя, пламя, огонёк, пламя, пламя, огонёк…»

Я не знаю, как ей удалось раздобыть бутановую горелку, которую мистер Мэннинг всегда запирает в лаборантской. Она направляется прямо к подоконнику, где сушатся поделки из папье-маше. Я с ужасом наблюдаю, как Мэдди нажимает кнопку, чтобы зажечь горелку, а затем поворачивает ручку и увеличивает пламя. Она смеётся и поджигает чью-то бумажную лошадку.

Я умоляю её остановиться, но она продолжает поджигать одну поделку за другой. А я не могу сдвинуться с места и ей помешать: ноги совсем не слушаются. Огонь перекидывается на шторы, где-то в коридоре звенит пожарная сигнализация. Моя голова разрывается от боли, как будто кто-то пытается размять мой мозг до состояния каши. Я слышу оглушительный крик и с ужасом понимаю, что это кричу я. И тут я просыпаюсь…

Факт или не факт? Воспоминание или просто сон?

Я очень надеюсь, что это воспоминание. Я очень надеюсь, что пожар в школе устроила не я.