Текст книги "Поцелуй меня, убей меня"

Девушки типа тебя…

Она не понимала, что ей делать.

Никто не знал, где она находится. Кирстен посмотрела на дату в газете. Четверг? Неужели уже четверг? Она пролежала здесь пять дней? Она должна была позвонить матери, сказать ей, что с нею всё в порядке. Одно дело пропадать на выходные, и совсем другое – на неделю… Мать, наверное, сходит сейчас с ума.

Но что делать ей, Кирстен? Не могла же она ползком передвигаться по городу. Ей нужен был кто-то, кому она могла доверять, но у нее не было никого.

Кроме…

Трей бы согласился помочь, Кирстен была уверена в этом. Ее бывший парень все еще был зол на нее из-за того видео, но он хотя бы снова разговаривал с нею. Трей говорил, что если ей что-то нужно, она всегда может к нему обращаться.

Кирстен видела зарядку для телефона в спальне, но самого телефона там не было. У хозяина вполне могло не быть стационарного аппарата.

Она доползла до гостиной. От вида на Нью-Йорк из высоких венецианских окон квартиры у нее перехватило дух. Кирстен уселась на полу и огляделась.

Ее спальня была хороша, но зал был просто великолепен. Шикарные серые ковры, темно-серая кожаная мебель, стеклянные столы, дорогие картины и ковры на стенах. Судя по всему, брат Денниса был богат.

Кирстен направилась к двойным дверям в противоположной стороне зала. Это усилие исчерпало все ее силы. У нее закружилась голова.

Двойные двери вели в комнату для отдыха. На столе стоял компьютер фирмы «Эппл».

– Слава богу, – прошептала Кирстен и заползла в комнату.

Забравшись в кресло, она включила компьютер. Учетная запись Чарли была заблокирована паролем, но Кирстен смогла воспользоваться гостевой учетной записью и выйти в Интернет.

Кирстен зашла на свою страницу в «Фейсбуке» и уже собиралась отправить Трею сообщение, как вдруг поняла, что не имеет понятия, где находится. Ей нужно было обыскать кабинет Чарли и найти что-либо, содержащее адрес, но сознание ее мутилось от слабости. Собравшись с силами, девушка написала Трею сообщение. Оно вышло сбивчивым, но она надеялась, что смогла донести до него самое главное. Кирстен не знала, хватит ли у нее сил доползти до спальни, но она должна была попытаться. Ей требовалось отдохнуть.

Даже не думай, сучка…

Глава 7

В девять утра в четверг Сюзанна встретилась с детективом Панеттой в «Старбакс» рядом с квартирой Джейн Доу, которая была идентифицирована этим утром как Джессика Белл.

– Легкий без сахара, – сказал Панетта и подал Сюзанне ее кофе.

– После стольких лет вы все еще помните? – удивилась она.

Панетта широко улыбнулся.

– У меня хорошая память.

Выйдя из кафе, они пошли по 112-й Западной улице, на которой находился собор Святого Иоанна. Это был приятный, чистый район, заполненный многоэтажными жилыми домами разных годов постройки. Многие из них были заселены студентами из близлежащего Колумбийского университета. Ветер утих, но накрапывал дождь.

– Вы читали «Нью-Йорк пост»? – спросила Сюзанна.

– Не мог пропустить.

– Нас там снова выставили дураками.

– Просто игнорируйте их.

– Сложно игнорировать здоровенный заголовок на первой полосе газеты.

У Сюзанны были свои причины недолюбливать прессу. Именно благодаря вмешательству журналистов в ее расследование несколько лет назад она заработала свою кличку. Агент решила сменить тему.

– Я вижу, вы быстро идентифицировали жертву?

– Еще вчера вечером, – сказал Панетта, – соседка заявила о ее пропаже утром в понедельник. Мы сверили фото, затем запросили отпечатки пальцев из университета. Следователь подтвердил, что Джессика Белл была убита как минимум за сорок восемь часов до того, как ее нашли. Будет нелегко установить точное время смерти.

– И все же, хотя бы примерно?

– Не больше недели, но не меньше сорока восьми часов. Мы проведем дополнительные анализы, чтобы сузить временные рамки, но результаты будут еще не скоро.

– Хорошо. Мы установим, когда соседка видела Джессику Белл в последний раз.

– Возможно, она была на вечеринке и была убита в субботу вечером, – сказал Панетта.

Сюзанна отхлебнула кофе.

– Она не была на вечеринке, – убежденно сказала она.

– Вы не можете этого знать.

– Студенты, конечно, ведут себя по-идиотски на этих подпольных рейвах, напиваются и употребляют наркотики, уходят оттуда с незнакомцами… Но чтобы прийти в одиночку? Девушки не ходят на вечеринки одни. Парни, может, и ходят, но не девушки.

– Понимаю, – задумчиво сказал Панетта.

– Почему никто из ее друзей ничего не сказал? Не искал ее? Почему никто не пришел в полицию и не сказал: «Эй, я была на вечеринке со своей подругой Джессикой, и она пропала»? – Панетта открыл было рот, чтобы ответить, но Сюзанна сама ответила на свой вопрос: – Потому что тогда они бы попали. Алкоголь, наркотики, вандализм, проникновение на частную территорию… Чем бы они там ни занимались, это незаконно. Впрочем, скорее всего, никаких серьезных проступков, за которые следовало бы серьезное наказание. И расследование продвигалось бы быстрее; возможно, мы нашли бы свидетеля и, может быть, у нас появилась бы наконец хоть одна чертова зацепка…

От негодования Сюзанна покраснела. Она остановилась и неловко взглянула на детектива.

– Простите. Это для меня больная тема. – Они продолжили прогулку. – У вас ведь есть дети? – спросила Сюзанна.

– Три дочки.

– Что бы они сделали в подобной ситуации?

– Позвонили бы мне.

– Вы уверены?

Панетта кивнул.

– Моя старшая дочь никогда не попадала в серьезные передряги, но другие две звонили несколько раз и просили забрать их с проблемных вечеринок. Я сказал им, что лучше быть наказанными, чем мертвыми, и они согласились… – Панетта вздохнул. – Моя младшая заканчивает школу в июне. Она выбирает между Бостонским университетом и Джорджтауном.

– Это два хороших университета, – сказала Сюзанна.

– А как вам Бостон?

– Мне больше нравится Манхэттен. – Агент пожала плечами.

Она ненавидела Бостон из-за того, что чувствовала себя там не в своей тарелке. Девочке из провинциального южного городка, ей было нелегко привыкнуть к большому городу. Забавно, но Сюзанна влюбилась в Нью-Йорк, когда ФБР отправило ее туда после того, как она выпустилась из академии в Куантико десять лет назад. Теперь ей не хотелось уезжать отсюда. Она отказалась от повышения в прошлом году из-за того, что ей пришлось бы переехать в Монтану. В Нью-Йорке и так было достаточно холодно. В Монтане Сюзанна была бы главным агентом в региональном офисе Хелены. Ей не хотелось ехать в глушь только ради большей зарплаты и меньшей нагрузки. К тому же работа с бумагами и раздача приказов были не в ее вкусе.

Сюзанна выросла на юге, вдали от больших городов, и ей не хотелось переезжать в такое же глухое место, только на севере.

Они остановились напротив семиэтажного здания, в котором жила Джессика. Когда-то здание состояло из больших двух– и трехкомнатных квартир, но затем большинство из них были разделены, и теперь это место напоминало скорее студенческое общежитие с однокомнатными студиями.

Дверь открыла соседка Джессики Белл, Лорен Мадрид. Она была молодой, привлекательной светлокожей испанкой – может, чуть более худощавой, чем следовало, подумала Сюзанна. И измученной.

– Вы пришли поговорить о Джесси? – задала она вопрос вместо приветствия.

– Мы можем войти? – спросила Сюзанна.

Лорен приоткрыла дверь, и агент вошла внутрь. В квартире было две комнаты – небольшое жилое помещение, кухня и одна спальня на двоих. Сквозь распахнутую двойную дверь Сюзанна заметила две двуспальные кровати, расположенные в противоположных концах спальни.

Панетта закрыл дверь. Лорен подошла к потрепанному дивану и села, скрестив ноги.

– Не могу поверить, – грустным голосом произнесла она.

– Мои соболезнования, – сказала Сюзанна, присаживаясь рядом. – У нас есть вопросы, и нам очень важно, чтобы ты была предельно честна с нами.

Лорен бросила на Сюзанну недоверчивый взгляд.

– Да, конечно.

– Когда ты виделась с Джессикой в последний раз?

– Она была здесь в пятницу утром, когда я уходила на занятия. После этого я села на поезд до Олбани, где живут мои родители, и вернулась только вечером в воскресенье.

– И Джесси уже не было?

– Нет, но меня это не обеспокоило, если честно. Она часто проводила время со своими парнями.

– Парнями? Во множественном числе? – уточнила Сюзанна.

– Ну, с тем, с кем встречалась в данный момент времени. Она не любила привязываться. Джессика была распущенной, но она была прекрасным человеком. Заплатила квартплату в ноябре и декабре за нас обеих. Даже не взяла деньги, когда я захотела вернуть ей долг.

– Джессика была из богатой семьи? – спросила Сюзанна.

– Наверное. Я не знаю, – Лорен пожала плечами.

– Она работала?

– Нет.

– Как давно ты знала Джессику?

– С августа. Это мой первый год, а у нее – второй. Она подала объявление по поиску соседки, я пришла, и мы понравились друг другу.

– Вы гуляли вместе?

– Нет.

Сюзанна не понимала, как кто-то, кто искал себе соседа, мог легко оплачивать аренду за обоих и не просить о возвращении долга.

– Ты знаешь друзей Джессики? – спросил Панетта. – У нее есть парень? Или бывшие парни?

– Ну… – Девушка нахмурилась.

– У нее не было друзей? – спросила удивленно Сюзанна.

– Я плохо знала Джессику, если честно. Сюда мало кто приходил… Хотя погодите, есть Джош.

– Парень?

– Нет, скорее они просто встречались для секса.

– Джош тоже студент? Или преподаватель?

– Я думаю, он учится на старших курсах. Живет тремя этажами выше, в семьсот десятой.

Они обыскали комнату Джессики и не нашли ничего особенного, кроме адресной книги и ноутбука. Сюзанна забрала ноутбук и дала Лорен расписку. Затем они поднялись тремя этажами выше к квартире Джоша.

– Значит, просто любовник, – пробурчал Панетта. – Я не ханжа, но для меня секс без любви и уважения бессмыслен.

Возможно, но не всегда, подумала Сюзанна. К тому же бывает близость и уважение без секса. И почему бы девушке не иметь парня для секса без обязательств? Ведь для парней такое поведение считается нормальным.

Дойдя до двери в квартиру Джоша на последнем этаже, Панетта постучал. Молодой человек открыл дверь. Он был без майки, на нем были лишь спортивные штаны.

Панетта и Сюзанна показали свои полицейские значки.

– Мы здесь по поводу Джессики Белл, – сказал Панетта.

– Что случилось? – настороженно спросил Джош.

Он выглядел обеспокоенным, но за годы службы Сюзанна повидала немало прекрасных притворщиков и актеров среди преступников.

– Когда вы в последний раз видели Джессику или говорили с ней?

Джош нахмурился.

– В субботу.

Он больше ничего не добавил, поэтому Сюзанна спросила:

– У вас было свидание?

– Мы ездили на вечеринку.

– Где это было?

– Бруклин. Я пошел с ней, потому что она боялась ехать обратно на метро домой, но там мы проводили время порознь. У Джесси была своя компания.

– Мне показалось, что вы с Джесси состоите в отношениях, – сказала Сюзанна.

– Мы не встречались, ничего такого.

– Ее соседка сказала, что вы спали.

– Ну, да, иногда. Но мы не были в отношениях. Нам просто нравилось проводить время вместе.

– Значит, вы были на той вечеринке. Это происходило на пустом складе?

– А, вот зачем вы здесь? Из-за склада? – В тоне Джоша слышалась настороженность. – Это была просто вечеринка, ничего криминального.

– Джессика мертва, – просто сказал Панетта.

Парень побледнел.

– Что?

– Ее тело нашли в пятидесяти ярдах от главного входа в здание, – сказала Сюзанна.

Джош покачал головой.

– Господи. – Он запнулся в смятении, затем сделал шаг назад.

Сюзанна приняла это как приглашение войти. Джош не препятствовал.

Голос Панетты был жестким:

– Вы были на вечеринке со своей хорошей подругой Джессикой, вы ушли оттуда без нее и не проверили, как она, в воскресенье. Или в понедельник утром…

– Мы не встречались. Вы уверены, что это она?

– Мы опознали тело, – сказала Сюзанна, закрывая за собой дверь.

Джош мрачно уселся на диван. Он жил в большой однокомнатной квартире, площадью около пятисот квадратных футов, которая располагалась в углу здания. Четыре высоких узких окна выходили на улицу. Ручная работа по дереву, возможно, сделанная еще при строительстве здания, была в хорошем состоянии.

– Я просто потрясен. Джесс…

– Мы здесь не из-за незаконного рейва. Мы здесь по поводу убийства.

– Она была убита? – удивился Джош.

Инстинкты подсказывали Сюзанне, что этот парень не был убийцей. Хотя многие убийцы зачастую так не выглядели, агент доверяла своему чутью.

– Мистер Хейнс, мы ищем убийцу Джессики. Мы хотим поговорить со всеми, с кем она могла общаться на той вечеринке. Наши следователи говорят, что в тот вечер на складе в Сансет-парк присутствовали по меньшей мере пятьсот человек. Вы сказали, что это было в ночь на воскресенье, верно?

Джош кивнул.

– Думаю, там было около восьмисот человек в пиковое время, – добавил он.

– Когда вы с Джессикой приехали туда?

– Около полуночи.

– Когда вы видели ее в последний раз?

– Мы разошлись сразу же. Джесс любила танцевать. Она любила эти рейвы, так как там часто играли ее любимые группы. Я же занялся своими делами.

– Своими делами? Не скажете, какими именно?

– Думаю, это не важно.

– Как вы узнали о той вечеринке? Вы получили приглашение? Прочитали об этом в Интернете? Я плохо в этом во всем разбираюсь, – сказал Панетта.

Сюзанна подавила ухмылку. Вик знал о жизни молодежи больше, чем любой среднестатистический пятидесятилетний детектив.

Джош не ответил, и Панетта слегка надавил:

– Я понимаю, что вы обеспокоены тем, что рейв был незаконным, но если вы не убивали Джессику Белл и не прикрываете того, кто это сделал, я не собираюсь арестовывать вас, что бы вы там ни делали. В данный момент меня интересует только это убийство. Но если вы не поможете нам, я отошлю ваше имя следователю, который занимается наркотиками, и тогда, полагаю, вам придется несладко.

Джош нахмурился.

– Я замешан в организации некоторых рейвов. Но я не один занимался этим, – быстро добавил он.

– Я так и предполагал.

– У нас есть веб-сайт. Мы сообщаем о месте проведения вечеринки за два часа до начала. Только люди, которым мы доверяем, знают пароль, и они сообщают информацию своим знакомым, а те, в свою очередь, распространяют ее. Большинство посетителей – ребята из университетов и работающие, которым нужно выпустить пар. Живая музыка, немного алкоголя и наркотиков. Это весело.

Немного алкоголя и наркотиков? Сюзанна еле удержалась, чтобы снова не вспыхнуть.

– Значит, вы не знаете всех, кто туда приходит?

– Лично? Нет, конечно.

Панетта подал Джошу листок.

– Здесь записаны три адреса, по которым проводились подпольные вечеринки и где были убиты девушки. Вы участвовали в их организации?

Джош посмотрел на листок и выдохнул с облегчением.

– Только в той, что в Бронксе, на фабрике. Моя группа обычно организовывает вечеринки на заброшенных складах и фабриках.

– Вы знаете, кто организовал остальные два мероприятия?

– Вечеринка недалеко от университета в Манхэттенвилле, я слыхал, была организована студенческим братством. Не очень большая, около двухсот человек, и закончилась рано… Насчет рейва в Гарлеме не в курсе. Но есть один человек, который знает о подпольных рейвах больше, чем кто бы то ни было в городе. Уэйд Барнетт.

Панетта облокотился на спинку стула, в его глазах мелькнуло узнавание. Сюзанна ранее не слышала этого имени.

– Джессике кто-либо угрожал? – спросила Сюзанна. – Может, кто-то из завсегдатаев этих мероприятий?

– Нет, но… – Джош поколебался.

– Продолжайте, – попросила Мадо.

– Она выглядела немного обеспокоенной последнее время. Я не знаю почему, она ничего мне не говорила.

– Могла она рассказать об этом своей соседке?

– Лорен? – спросил Джош. – Вряд ли. Она не одобряла эти вечеринки, и ей не нравилось, когда Джесс приходила домой пьяная.

– Есть ли кто-то, кому Джессика могла довериться? Друг, коллега или кто-то из колледжа?

– Она была близка с той девушкой из другого города, Эшли, – сказал Джош. – Я не знаю ее фамилии, мы виделись всего раз или два. Месяц назад или больше, она жила у Джесс, пока Лорен была дома у родителей.

– Вы знаете, где живет Эшли? Как нам связаться с ней?

– К сожалению, нет.

– Она была здесь в субботу?

Джош задумался.

– Возможно. Джесс не говорила, что Эшли приедет. Но, как я уже говорил, она была чем-то испугана и вела себя странно.

– У нас могут появиться дополнительные вопросы, и нам нужно знать, как с вами связаться, – сказал Панетта и протянул Джошу блокнот.

Парень записал свою контактную информацию и проводил их до двери.

– Я поспрашиваю своих знакомых, которые были на вечеринке. Может, что-то выяснится, – пообещал он.

– Почему бы вам не сказать нам их имена? – спросила Сюзанна.

– Потому что они не будут разговаривать с вами. Они вам скажут, что их там не было, а затем перестанут со мной общаться… Я вправду хочу помочь – мы с Джесс были хорошими друзьями. Обещаю, что если найду кого-то, кто что-то знает, я пришлю его к вам. Хорошо?

Сюзанна кивнула. Позже они смогут взять ордер на арест, если улики укажут на кого-то из тех, кого пришлет к ним Джош.

Они вышли, и Сюзанна сказала:

– Нужно навести справки насчет этого парня.

– Будет сделано.

– Кто такой Уэйд Барнетт? – спросила Сюзанна.

– Двадцать лет назад Дуглас Барнетт погиб в страшной аварии на фабрике за городом. С ним погибли еще пятеро рабочих. Компания выплатила большие деньги семьям погибших. Старший сын Барнетта оказался финансовым гением. Превратил два миллиона в десятки миллионов или даже больше. У него есть свой фонд, и он жертвует много денег на благотворительность. Уэйд – его младший брат. Постоянно тусит в соцсетях. Типичный испорченный ребенок богатых родителей.

– Вы подозреваете его?

– В чем? В том, что этот испорченный малый организует рейвы? Это не значит, что убийца – он.

– Вам он не нравится, – подметила Сюзанна.

– Я не знаю его, – отмахнулся Панетта.

– В таком случае нам следует познакомиться.

– Это может вызвать проблемы.

– Неужто вы испугались? – поддразнила Мадо.

– Я имел в виду проблемы политического характера, – невозмутимо ответил Панетта. – У Барнеттов есть связи. Поэтому, если мы собираемся навестить Уэйда, нам следует действовать очень осторожно.

– Можете на меня положиться, – заверила его Сюзанна.

Глава 8

На протяжении всей поездки до Вудбриджа Люси не проронила ни слова.

Она была зла на Шона, но еще больше злилась на себя. После того как Люси получила письмо из ФБР, она погрузилась в пучину уныния и жалости к себе. Мысль о том, что ее признали непригодной для работы в ФБР, была для Кинкейд невыносимой. Наверное, ей следовало принять это и жить дальше.

Ей нужно было принять много решений. В частности, остаться в Вашингтоне или возвратиться в Сан-Диего; вернуться в университет и получить юридическую степень, как советовали некоторые из ее преподавателей, или последовать примеру Диллона и стать психиатром.

Люси плохо ладила с однокурсниками и вместо общения с ними предпочитала прилежно учиться. В восемнадцать лет она уже во многом отличалась от своих сверстников, и теперь, в двадцать пять, ей не хотелось возвращаться, даже несмотря на то что большинство студентов в аспирантуре были ее возраста.

Люси проработала год в интернатуре окружного полицейского управления округа Арлингтон и поняла, что работа копа не для нее. Ее куда больше интересовали те виды преступлений, которые расследовало ФБР, и ей не хотелось быть простым полицейским. Люси также год стажировалась в конгрессе, но не горела желанием возвращаться туда. Интернатура в морге показалась ей самой интересной, но Люси претила сама мысль о том, чтобы проработать среди мертвецов до конца жизни.

Отдел ФБР по борьбе с киберпреступностью был лучшим вариантом. У Кинкейд также была степень магистра по криминальной психологии, что должно было помочь в работе в любом из отделов Бюро.

В ожидании ответа от приемной комиссии Люси несколько недель пробыла в подвешенном состоянии. Сейчас она чувствовала себя еще более неопределенно. Даже была готова съехать из дома брата.

Люси жила с Диллоном и его женой Кейт более шести лет, с тех пор как приехала в Вашингтон, чтобы учиться в Джорджтауне. Она никогда не жила в кампусе – в тот год ей было сложно даже выходить одной. Через неделю после того, как Люси окончила школу, ее изнасиловали, а затем выложили видео в Интернет. И хоть девушка и пыталась выглядеть бодро перед своей семьей, ей было очень плохо. Переезд к Диллону и Кейт избавил ее от навязчивого присмотра родителей, что, в свою очередь, помогло ей снова собрать по кусочкам свою жизнь.

Люси никогда раньше не задумывалась, почему до сих пор жила у Диллона. Все считали, что она ждала поступления в ФБР, чтобы затем переехать туда, куда ее отправят. Но, скорее всего, дело было в том, что она боялась жить одна.

Пять недель назад Люси снова начали мучать ночные кошмары. Ей не хотелось, чтобы Шон почувствовал, что с нею что-то происходило, поэтому она стала видеться с ним реже. Раньше ей удавалось справиться с кошмарами в одиночку. Она надеялась, что ей это удастся и теперь.

Все рушилось прямо сейчас, и Люси было легче злиться на Шона, чем думать о будущем.

Кинкейд жалела себя и не стыдилась этого. Она раз за разом проигрывала в голове собеседование в ФБР, пытаясь понять, что же было сделано не так. Поездка в пригород Вирджинии с Шоном и необходимость разбираться с чужими проблемами раздражали Люси, так как она хотела сосредоточиться на жалости к себе. Было ли это эгоистично? Да. Если б у нее были силы спорить с Шоном, Люси сейчас была бы у себя дома, в кровати, пытаясь уснуть, ибо всю ночь не смыкала глаз. И все же она считала, что сможет помочь в поисках Кирстен Бентон, и поэтому не сопротивлялась, когда Шон заехал за ней.

Роган свернул с автострады на дорогу, ведущую в пригород Вудбриджа. Городок насчитывал пятьдесят тысяч жителей, его инфраструктура активно развивалась, а удобно расположенные парки и школы делали его прекрасным местом для воспитания детей. Люси, однако, подозревала, что подростки здесь сходили с ума от скуки. Особено подросток, увезенный за три тысячи миль от семьи и друзей.

Во дворах некоторых домов в квартале Бентонов стояли таблички «ПРОДАЕТСЯ» или «ПРИНАДЛЕЖИТ БАНКУ» – привычная картина во многих небольших городах.

Шон остановил машину перед большим старым домом, в котором жили Бентоны. Район был приятным, но ничем не примечательным. Дома стояли на больших участках, разделенных соснами. Дом не особо старомодный и в данный момент пустой – как полагала Люси, из-за того, что все сейчас были на работе.

В каком доме жила Кирстен, прежде чем ее отец предал мать и та сбежала с нею? Что видела Кирстен, когда каждый день приходила домой из школы? Или, что еще более важно, чего она не видела? Ей оставалось четыре месяца до окончания учебы в школе, ее ожидало блестящее будущее, многие университеты приняли бы ее с распростертыми объятиями. И все же она искала что-то, что не могла получить от своей семьи, что-то, что заставляло ее сбегать снова и снова…

Желудок Люси сжался, когда она вспомнила, что ей самой оставалось четыре месяца до окончания школы, когда она начала общаться в Сети с человеком, который представился ей как девятнадцатилетний первокурсник Джорджтаунского университета Тревор Конрад. Ей казалось, что он понимал ее лучше, чем семья или друзья. Он следил за нею и многое о ней узнал: ее любимые группы, любимые фильмы и книги. Но Люси узнала об этом, только когда стало уже слишком поздно. И все из-за того, что она посещала разные сайты в Сети и оставляла там комментарии. Тревор Конрад знал, что она была младшей из семи детей в семье полицейских и военных. Он понимал – хоть Люси и не говорила прямо, – что она хотела уйти из дома из-за глубокой печали, которая поселилась в ее семье после гибели ее племянника Джастина, который был убит, когда им обоим было по семь лет.

Тот Тревор Конрад знал о Люси больше, чем кто бы то ни было, и она угодила прямо в его капкан…

Быть может, Кирстен сделала те же ошибки?

– Люси, что-то не так? – спросил Шон.

Кинкейд встряхнула головой и взглянула на него. Только сейчас она поняла, что стояла несколько минут, глядя в одну точку.

– Всё не так, – ответила Люси. Она была не готова обсуждать свои мысли сейчас. – Я в порядке, хотя вряд ли понадоблюсь тебе.

– Нам нужно поговорить с друзьями Кирстен.

– Хорошо, – вздохнула Кинкейд.

Шон взял ее руку и поцеловал ее.

– Ты не злишься на меня? – спросил он.

Люси приподняла брови.

– Злюсь.

Но на самом деле она не злилась. Ее злость уже прошла, и она была готова приступить к работе.

Роган протянул руку и дотронулся до аметистового ожерелья у Люси на шее.

– Нет, не злишься.

– Я не собираюсь срывать злость на красивом ожерелье за то, что подаривший его вломился в мою комнату, – усмехнулась Люси.

Шон поцеловал ее.

– Я постараюсь больше так не делать.

– Постараешься?

– Я не собираюсь давать обещания, которые не смогу сдержать.

Люси полагала, что честность лучше лживых обещаний, но она ценила свою независимость и хотела показать Шону, что иногда ей требуется личное пространство.

Они подошли к двери, и Шон открыл ее ключом.

– Эвелин на работе, но это хорошо, так как мне работается лучше, если рядом никто не задает тысячи вопросов.

– Она беспокоится.

Роган закрыл за ними дверь.

– Мне не нравится то, что Кирстен ни с кем не связалась. Ни с матерью, ни с друзьями.

– Либо кто-то из ее друзей держит это в тайне.

– Я думал о том же. – Шон направился по коридору в сторону кухни. – Для начала я проверю записи ее звонков с мобильного. Эвелин сказала, что оставила их на столе в кухне. – Он кивнул в сторону лестницы. – Комната Кирстен на втором этаже, справа. Мы с Патриком обыскали ее вчера и не нашли ничего интересного, кроме того, о чем я тебе писал. Но, возможно, ты обнаружишь что-то еще.

– Потому что я тоже девушка?

– Именно. – Шон снова поцеловал Люси. – Я пойду на кухню и разберусь со звонками.

Роган смотрел, как она поднималась по леснице. Он не был уверен, что ей понравилось ожерелье, так как Люси редко носила украшения. Тем более ему было приятно видеть, что она его надела.

Шон уселся и достал список друзей Кирстен и их телефонных номеров. Он сравнил этот список с записями звонков с телефона Кирстен. Затем выделил те номера, которые не повторялись в списке ее друзей. Один номер, с кодом 917, встречался довольно часто. Роган полистал справочник и узнал, что это был код номеров в Нью-Йорке. Кого Кирстен могла там знать? Детектив просмотрел звонки за прошлую пятницу и обнаружил, что с того самого номера звонили Кирстен, и разговор продолжался восемь минут.

Шон набрал номер. Сразу же ответила голосовая почта. Сгенерированный на компьютере голос просил оставить сообщение после гудка.

Он отправил Патрику сообщение по электронной почте, в котором просил найти, кому принадлежал этот номер.

Последний звонок, который сделала Кирстен, был в 1.07 ночи в воскресенье, на этот же самый номер. Разговор продолжался минуту.

В списке звонков не указывалось, отсылались ли текстовые сообщения. Единственным способом узнать это было найти сам мобильный телефон.

Кирстен звонила на два номера с кодом 212 в субботу, помимо коротких звонков на первый номер. Шон набрал их. Первый был номером ресторана на Манхэттене. Роган узнал адрес и установил, что это было недалеко от Пенн-стейшн.

На поезде можно было доехать от Юнион-стейшн в Вашингтоне до Пенн-стейшн в Нью-Йорке. Шон предполагал, что Кирстен ездила именно поездом.

Он позвонил на второй номер.

– Мотель «Клевер», Бруклин, – ответили на другом конце провода.

Бруклин? Это было довольно далеко от Пенн-стейшн.

– Я разыскиваю одного из ваших постояльцев, Кирстен Бентон.

– Номер?

– Я не знаю. Она должна была прийти в пятницу вечером.

– Подождите минуту.

Шон услышал, как трубку положили на стол, и шум телевизора на заднем плане.

Он набрал в «Гугле» название мотеля. Мотель выглядел не так уж и плохо, хотя Шон все равно не остановился бы в нем. Забронировала ли Кирстен номер или ожидала гостя?

– Прошу прощения, у нас нет постояльца с таким именем, – сказал администратор на другом конце провода.

– А как насчет Эшли Бентон?

Администратор вздохнул. Минуту спустя он ответил:

– Нет. Никаких Бентонов. Никакой Кирстен. Никакой Эшли. Что-нибудь еще?

– Вы работали в пятницу вечером?

– Кто вы?

– Я частный детектив. Разыскиваю пропавшую девушку.

– Откуда я могу быть уверен, что вы не какой-нибудь маньяк? Если вам нужна информация, приходите сюда с надлежащими документами, и мы поговорим. И вот еще что: я различаю вранье, так что не вздумайте врать. – И администратор повесил трубку.

Шону не очень хотелось ехать в Нью-Йорк ради разговора с администратором, поскольку он не был уверен, что Кирстен посещала мотель.

– Шон! – крикнула Люси сверху.

Роган взбежал по лестнице и чуть не столкнулся с Кинкейд, стоящей в дверях.

– Я не была уверена, что ты услышал, – сказала она.

– Что такое?

– Кирстен писала Трею. – Люси подошла к компьютеру. – И он ответил.

«Фейсбук» записывал сообщения в хронологическом порядке. Кирстен отослала сообщение Трею в 7.58 утра.

Трей, я не знаю с чего начать. Я болела. Я даже не знала, что уже четверг, когда проснулась сегодня утром. Мне лучше, но я не могу сейчас ходить.

Это длинная история, но я не могу добраться до дома. Я потеряла телефон.

Скажи маме, что со мною всё в порядке. У меня достаточно денег, так что вот так вот.

Я не знаю, что мне делать! Я боюсь возвращаться, но и оставаться тоже боюсь. Разве это не глупо? Сообщение Джесси было написано совсем не ею! И кто мог причинить ей вред? Мне кажется, он знает меня, но, может, и не знает. Но не говори никому, где я! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. У меня кружится голова и я не могу думать. Все очень странно, и новости в газете не объясняют всего происходящего. Я скучаю по ней; может, это была моя ошибка… Я ничего не знаю.

Ты можешь забрать меня в Нью-Йорке после того как я пойму, где нахожусь? Я в очень хорошем месте. Здесь красиво и есть большой мост.

Извини за все, ты был прав, я была глупой, я хочу играть в софтбол, но уже не смогу, я хочу…

Некоторые предложения были явно незаконченными. Трей ответил ей в 8.10 с мобильного телефона:

Кирстен, ты еще там? Что происходит? Я выезжаю в Нью-Йорк прямо сейчас. Позвони или напиши мне сразу, как получишь сообщение. Ты в городе? Что за мост? Мне понадобится около пяти часов, чтобы добраться. Я дам тебе знать, как только приеду. Т.

– Он собирается в Нью-Йорк? – Шон был в бешенстве. – Он обещал позвонить мне, если она свяжется с ним!

– Я беспокоюсь о ней, – сказала Люси.

– Потому что она больна?

– Прочитай внимательно ее сообщение. В нем много информации, но, наверное, у нее горячка, либо она под воздействием лекарств… – Кинкейд нахмурилась. – Она ушла из дома в пятницу?