Текст книги "Эовин. Пробуждение охотницы"

Услышав, как Харад поднялся на ноги и направился к ней, Эовин повернулась к нему. Может, чем быстрее все закончится, тем лучше.

Мужчина остановился примерно в шаге от нее. На его лице отражалось искреннее изумление, но не более.

– А я-то все гадал, что не так, – тихо произнес он. – Этот грязно-коричневый цвет такой невыразительный, такой… обычный…

Эовин старалась не обращать внимания на приятное покалывание, возникшее в ее груди от этих слов.

– Поэтому я и выбрала такой цвет, – просто и коротко пояснила она.

– Охотно верю. – Харад улыбнулся, и она вдруг почувствовала, что ему что-то известно. – Кто же вы, Эовин Ариасен? – осторожно спросил он, садясь у огня.

Эовин присоединилась к нему. Скрываться и отпираться она не видела смысла.

– Вы же сами только что ответили на свой вопрос, – невозмутимо проговорила она. – Я охотница.

– Я был в Винторе несколько лет назад, – неожиданно сменил тему Харад, и от одного упоминания родного края внутри у Эовин все сжалось. – Это была моя первая работа после окончания учебы, я тогда служил в отряде охраны королевского торгового судна. Мы доплыли до Норабдора и на обратном пути остановились в Хельмсвире.

Едва осмеливаясь пошевелиться, Эовин поинтересовалась неожиданно охрипшим голосом:

– Когда это произошло?

– Более семи лет назад. – Мужчина улыбнулся, вспоминая те времена. – Я тогда сопровождал переговорщика в город. Я и раньше слышал кое-что о Вулфрике Рокдарне, известном охотнике на змей, и не желал упустить возможность встретиться с ним лично.

– И как, встреча состоялась?

– Да. Он пригласил нас в свой кабинет. – Харад нахмурился. – До сих пор помню, как я удивился… у него на полках стояло столько книг. А вокруг все твердили о его храбрости, ловкости и силе, но никто не упоминал о том, насколько образованным и начитанным человеком он был. Я, если честно, представлял себе грубого жестокого варвара, но он меня приятно удивил.

Эовин прикусила губу, чтобы сдержать дрожь. Давно забытые образы закружились в голове, а от воспоминаний об отце защемило сердце.

– Пока он с переговорщиком изучал какие-то бумаги и договаривался об объемах поставок, я смотрел из окна башни на открытую площадку, – спокойно продолжал Харад, будто не замечая, как напряглась собеседница. – Там играли мальчишки. Размахивали камнями и палками. И вдруг разом бросили игру, заметив движущуюся к ним со стороны леса фигурку. Я не сразу понял, что это девочка, поскольку на ней была мальчишеская одежда. Но потом я понял ошибку, разглядев длинные до плеч каштановые волосы. Да и осанка у нее тоже была девичья. Она выглядела лет на одиннадцать или двенадцать. Парни что-то крикнули ей, она чуть дернулась, но не остановилась и шагала вперед, не обращая ни на кого внимания. При этом она то и дело что-то бросала на землю, и вскоре со стороны леса появился маленький меховой комочек. Остальные тоже заметили зверька и закричали громче. В следующий миг в воздух взмыли камни. – Он поежился. – Я никогда не забуду, что происходило дальше. Девочка смело кинулась к беззащитному зверьку и закрыла его своим телом, готовая драться со всяким, кто осмелится навредить малышу. В руке она сжимала палку, и, хоть я не мог слышать с такого расстояния, она явно бросила вызов хулиганам. Никто не посмел ее ударить, мальчишки просто начали швырять в нее камни, но она ловко отбивала их палкой. Суматоха в конечном итоге привлекла внимание Вулфрика Рокдарна. Он выглянул в окно, ему явно не нравилось происходящее. Тем не менее он ничего не предпринял, и в его лице я ясно видел гордость и боль. Но вот один камень попал девочке по ноге, она упала на колени. Еще один камень расколол палку пополам, но это натолкнуло ее на мысль. Одной половиной палки она как дубинкой ударила в лоб главаря уличной банды, второй половинкой получил его помощник. Теперь она уже не защищалась, а атаковала в полную силу: собрала камни, швырнула их обратно в мальчишек и ни разу не промахнулась. Мальчишки удрали. Едва они скрылись, девочка опустилась на колени рядом со зверьком, которого пыталась защитить. Но, видимо, в него все-таки попал камень, потому что он лежал неподвижно. Тогда девочка подняла его и с ним на руках побежала к городским воротам. Вулфрик молча наблюдал за этой картиной, но кулак, которым он опирался на каменный подоконник, весь побелел. Он отвернулся от окна, только когда девочка скрылась за воротами. «Это моя дочь Эовин», – кратко объяснил он нам. Остаток дня, а также в последующие дни я все думал об этой девочке. Ее гордость, железная и несгибаемая воля, стремление помочь беззащитному животному произвели на меня глубокое впечатление. Я потом еще некоторое время бродил по городу, надеясь, что встречу ее до отъезда. – Харад с сожалением пожал плечами. – Но я так и не нашел ее. Зато послушал, что о ней рассказывают другие.

– Да? И что же о ней рассказывали? – Эовин обхватила руками колени, борясь со слезами. Какую бы жестокость по отношению к ней не проявляли другие дети, ее детство все равно осталось самым счастливым временем ее жизни.

– Говорили, она очень жестока и упряма, сильна и талантлива. Но самым поразительным, как единогласно отмечали, были ее глаза. Некоторые считали, что цвет у них совершенно неестественный, другие предполагали, что это знак богов. – Харад замолчал и задумчиво посмотрел на Эовин. – А глаза у нее были ярко-фиолетовые. Совсем как у вас.

Эовин отвернулась.

– Совпадение. Так бывает.

– Кого вы тогда так защищали? – осторожно спросил Харад. – Я не разглядел…

Эовин решила не отрицать, что это была она. В любом случае оно уже не имело значения. Все это происходило в другой жизни.

– Волчонка, – уставившись на мерцающий огонь, тихо призналась она. – Я отправилась на охоту и нашла его в лесу рядом с тушей матери. Ее, судя по всему, убил медведь. Волчонок был сильно истощен, но тем не менее не сдвинулся с места и зарычал на меня, когда я подошла. Он сам готов был защищаться. – Теперь, когда Эовин начала говорить, от всплывающих образов прошлого было уже никуда не деться. – Я не могла позволить ему умереть. Разорвала на куски кролика, которого собиралась отнести на ужин, чтобы подманить его. – Тут ее лицо помрачнело. – Хотя может, было бы лучше, если бы я оставила его в лесу…

– Почему же?

Эовин печально улыбнулась.

– Вы ведь сами видели, что произошло при моем появлении. В той драке я одержала победу, но мальчишки в итоге отомстили. В мое отсутствие они поймали малыша Вульфа и забили его до смерти. – Эовин сжала губы, снова чувствуя, что ее сердце разбивается, как и в тот момент, когда она увидела маленький окровавленный клубок, который когда-то был живым, храбрым и чрезвычайно верным существом.

– Что вы сделали с теми мальчишками, когда узнали о случившемся?

Эовин вспомнила ту драку, в которой она никого не собиралась щадить, дав волю эмоциям и боли.

– Не так уж это важно, – спокойно ответила она. – Но после той стычки меня наказали и заставили мыть кастрюли на кухне в течение трех недель, хотя я сломала палец и вывихнула лодыжку. – И все равно вне всякого сомнения оно того стоило. – Зато эти маленькие подонки меня потом за километр обходили.

– Охотно верю, – изумленно покачал головой Харад. – Вы настоящая сорвиголова.

По сути, и сейчас мало что поменялось.

– Уже поздно, – вместо ответа заметила Эовин. – Вам нужно немного поспать.

Харад выпрямился, но прежде чем уйти, на мгновение задержался.

– Знаете, я не совсем понимаю причину, по которой вы прячете глаза. Но пока вы этого желаете, Эовин Рокдарн, я буду хранить ваш секрет.

Прежде чем охотница успела что-либо возразить, он отвернулся и забрался обратно под одеяло.

Глубоко взволнованная неожиданными откровениями Харада, она уставилась в огонь. Только когда убедилась, что он действительно спит, Эовин осмелилась повернуть голову и посмотреть на мужчину. Обладая резкими чертами лица, которые свидетельствовали о силе и решимости, полными губами, ухоженной черной бородой… он выглядел на удивление чутким и сострадающим для наемника. «Нет, он вовсе не наемник», – напомнила она себе. Возможно, Харад не желал разглашать эту информацию, однако теперь она знала о нем кое-что важное. Он служил в королевских войсках, прошел специальное обучение, может, даже являлся офицером высокого ранга.

Эовин покачала головой в стремлении прояснить мысли и подняла взгляд к небу, на котором выделялись знакомые очертания созвездия лука Арии. Во что она только ввязалась?

Глава 5

– Может, вы продолжите учить меня заклинаниям? – спросила Эовин, поравнявшись с Торстаном. Они ехали быстрой рысью с самого рассвета и наконец-то могли лучше разглядеть местность.

– Не думаю, что это хорошая идея, – строго заметил Харад. Ночного разговора между ними как не бывало. Утром он вел себя как обычно, занимался привычными делами, одним словом, снова стал преданным телохранителем своего подопечного.

– Я просто хочу узнать сами заклинания, а не предлагаю практиковать их.

– И почему же вы так хотите это знать? – Торстан одарил ее невнимательным взглядом.

Эовин невозмутимо посмотрела на него.

– Женщина должна быть наблюдательной, не бояться учиться новому. Увы, ни денег, ни времени на учебу у меня до сих пор не было.

Похоже, Торстана это не убедило.

– Знаете, мы не зря тратили на это годы. Тут надо точно понимать, что вы делаете и как планируете применять полученные знания. Нас предупреждали, что в неправильных руках эти знания могут стать очень опасными.

– А если они окажутся в правильных руках, это может спасти вам жизнь.

Торстан быстро покосился на Харада, и тот едва заметно кивнул.

– Хорошо, – уступил он. – Главное, нужно тщательно следить за произношением и ударением. Нельзя все время полагаться на удачу, как в прошлый раз. Один неверный звук может свести на нет весь эффект заклинания, а в худшем случае – обратить его против вас.

Эовин слушала очень внимательно.

– Понятно…

* * *

Местность изменилась, вынудив их ехать гуськом по узкой каменистой тропке, огибающей холм. Судя по всему, скоро должны были показаться горы. Эовин надеялась, что там будет легче укрыться.

– Лошадям надо передохнуть. – Торстан, ехавший впереди нее, натянул поводья и похлопал своего скакуна по боку.

– Вон впереди хорошее место для отдыха. – Харад выпрямился в стременах и указал на группу деревьев в отдалении.

– Нет, – покачала головой Эовин. Какое-то необъяснимое предчувствие заставляло ее торопиться. Она сама не могла понять, что это. – Нам надо как можно скорее добраться до горного хребта, а здесь мы как на ладони.

Харад недоуменно огляделся.

– Вроде никого не видать.

Эовин и сама это понимала. Даже ее обостренные чувства ничего не улавливали. И все же…

– Надо двигаться дальше! – настаивала она.

– Лошади устали, – возразил Торстан. – Если они начнут хромать, мы потеряем время.

– Значит, сами их поведем. – Эовин спрыгнула с седла и обмотала вокруг запястья поводья.

Харад внимательно посмотрел на нее, затем кивнул и тоже спешился.

Торстан неохотно последовал их примеру.

Пропустив его вперед, Харад подождал Эовин.

– Что такое? – тихо спросил он.

– Сама не знаю. – Чувствуя себя не в своей тарелке, она огляделась еще раз. – Но что-то не так. Не могу объяснить что, но я это чувствую.

К счастью, этих слов ему оказалось достаточно.

– Я доверяю вашему чутью, – сообщил Харад и ускорил шаг.

Несколько часов они в спешке куда-то отступали, хотя все по-прежнему выглядело спокойно. Постепенно Эовин засомневалась, что им действительно что-то угрожало. Возможно, это натянутые нервы в итоге сыграли с ней злую шутку. Когда солнце скрылось за ближайшими горами, она сдалась. Они прошли уже очень долгий путь и наконец заслужили отдых.

– Впереди ручей, – она махнула рукой в ту сторону, – возле него и остановимся.

– Откуда вы знаете? – удивился Торстан.

– Там более густая растительность.

– А по мне так нет никакой разницы.

– Доверьтесь мне, – попросила Эовин, отчетливо слыша, как плещется вода.

После того, как лошадей расседлали и обтерли, Торстан со вздохом облегчения опустился на траву.

– Сейчас бы плотный ужин да в мягкую постель на боковую… – с тоской пробормотал он.

– В Белленторе все так и будет? – чуть усмехаясь, поинтересовалась Эовин и подкинула в костер еще дров.

По лицу Торстана пробежала тень.

– Да, помимо всего прочего. – Странно, но в его голосе не слышалось особого энтузиазма.

– Вы что, не рады возвращению домой? – подняла она брови. – Вы ведь так давно там не были.

А уж она сама как давно не была дома…

– Ну что вы, конечно, я рад. – Торстан пригладил растрепанные волосы. – Очень хочу поскорее увидеть маму.

– Но?

– Не все так однозначно, – пожал он плечами, а потом поднялся на ноги. – Схожу-ка я за водой.

Торстан взял котелок и направился к ручью. Эовин задумчиво посмотрела ему вслед. Было понятно, что парень не желает об этом говорить. Она достала из сумки вяленое мясо и передала Хараду.

– Если приготовить его с сухарями, получится очень сытное и питательное рагу.

– А вы чем займетесь?

– Силки поставлю. – Эовин отряхнула брюки. – И поищу съедобные травы, вдруг повезет. Тогда тушеное мясо получится еще ароматнее.

Охотница встала, взяла моток тонкой веревки и, не дожидаясь ответа, исчезла между деревьями. Через несколько минут нашла узкую тропинку, ведущую к воде, и принялась завязывать первую петлю.

Сделав небольшой круг, она пересекла ручей и перешла на другую сторону. Вскоре с пучком дикого лука и несколькими веточками тимьяна в руках Эовин уже спешила обратно к костру. О съестных припасах не стоило переживать: ей несколько раз попадались следы лесных зайцев, так что голодными завтра путники не останутся.

Возвращаясь к их небольшому лагерю, охотница по привычке двигалась практически бесшумно. До нее доносились приглушенные голоса спутников, и Эовин подошла ближе, чтобы лучше слышать.

– Как думаешь, скоро мы доберемся до границы? – спрашивал Торстан.

– Точно сказать не могу, поскольку мы едем не по прямой дороге. Наверное, завтра вечером.

– Хорошо. Надоело уже играть в прятки, скорее бы это закончилось.

– Не обязательно все закончится, когда мы пересечем границу, – серьезно возразил Харад. – Эовин права: граница – всего лишь линия на карте. Кто бы ни преследовал тебя, я не думаю, что это их остановит.

– Как только мы окажемся в Тимсдале, местные нам непременно помогут.

– Добраться бы для начала до ближайшего поселения, где есть гарнизон.

– А почему бы не связаться напрямую с пограничным постом?

Несмотря на заключенный между Квессамом и Тимсдалем мир, по обе стороны границы на всех основных дорогах все равно были организованы таможни и контрольно-пропускные пункты с хорошо вооруженной охраной. Однако Эовин не особо на них рассчитывала. Большинство солдат были ленивы, расслаблены и к тому же в большинстве своем подкуплены. Контрабанда процветала по обоюдному согласию. Она сомневалась, что в случае драки пограничники им помогут.

– Что-то я не уверен. – Похоже, Харад разделял ее сомнения. – Надо будет обсудить с Эовин.

– Ты настолько ей доверяешь, – добродушно усмехнулся Торстан.

– Да, доверяю. Она опытный боец с выдающимися способностями.

– Да-да-да. И конечно же, ее распущенные волосы, полные губы и соблазнительные изгибы тела на твое мнение никак не влияют?

– Совершенно верно, – тон Харада на этот раз прозвучал значительно тверже.

– Хорошо, я тебя понял. Просто хотел убедиться, что ты не станешь возражать, если я попытаю с ней счастья.

– Она не для тебя! – резко возразил Харад.

– Она же тебе вроде не нравится как женщина?

– Ей не нужна интрижка на одну ночь. А большего, как и сам прекрасно знаешь, ты ей предложить не можешь.

– Тебе-то откуда знать, что ей нужно? Мне она кажется очень непритязательной. Вдруг она как раз и мечтает об интрижке на одну ночь.

– Давай закроем эту тему, Гвид.

«Гвид… его настоящее имя – Гвид», – подумала Эовин.

– Но почему? Что не так? – допытывался Торстан. Казалось, он нарочно провоцировал Харада признаться.

– Да делай ты что хочешь! – устало махнул тот рукой. – Раз уж тебе так не терпится с ней сблизиться…

Эовин посчитала, что это подходящий момент для появления. Она нарочно наступила на лежащую на земле ветку, которая тут же громко хрустнула, и не уже не стала скрывать своего присутствия, приближаясь к лагерю. Охотница еще не определилась, как относиться к тому, что мужчины, как выяснилось, уже успели поделить ее. Словно шкуру неубитого медведя.

– Ну что, как рагу? – поинтересовалась она.

Спутники неловко переглянулись, будто спрашивая, насколько острый слух у охотницы и что она могла понять из их разговора, определенную часть которого, разумеется, услышала.

Эовин же гадала, что теперь изменится и должно ли что-то меняться. Возможно, не было ничего плохого в том, чтобы улучшить отношения с Торстаном. Если она не ошиблась в предположениях относительно того, кем он является на самом деле, он мог бы стать полезным союзником.

Поэтому шагнула прямо к Торстану, который помешивал рагу в котелке, и забрала у него из рук ложку.

– Знаете, а ведь почти готово, – заметила Эовин, попробовав блюдо. – Но я бы кое-что добавила. – Она быстро измельчила руками лук и тимьян, а затем ссыпала травы в кастрюлю. – Попробуете теперь вы? – предложила она Торстану после того, как хорошенько все размешала. Сейчас охотница стояла настолько близко к парню, что ощущала его дыхание на лице.

– Эм… – Торстан растерянно уставился на Эовин, не понимая, почему она вдруг начала себя так странно вести.

– Да бросьте ломаться. – Охотница поднесла ложку к его губам, краем глаза отметив, как недовольно скривил лицо Харад.

Торстан не пошевелился. Он явно не доверял столь резкой перемене и не понимал, в чем смысл ее представления.

– Ну-ну-ну, что такое? – проворковала Эовин, приближаясь еще немного, пока почти не коснулась его груди. – Вы же вроде как одобряете такое поведение со стороны женщины.

Искривив губы в жалкой улыбке, он отступил на шаг.

– Я прошу прощения, вы неверно все поняли, – проговорил Торстан, примирительно подняв руки.

– Да уж я надеюсь! – Эовин резко отстранилась от него. – Я вам не трофей, за который можно побороться. Я охотница Арии и отвечаю за вашу безопасность. Я женщина – да. Но уверяю, я не собираюсь становиться скромной хранительницей домашнего очага и мне не нужен мужчина, который будет защищать меня. – Она пристально посмотрела на Торстана. – А еще я сама решаю, когда и с кем заводить интрижку и заводить ли вообще. Если вдруг у меня возникнет такая потребность, я немедленно поставлю вас в известность.

– Я прошу прощения, – по-прежнему глупо ухмыляясь, повторил Торстан. Звучало это, в общем-то, искренне. – Считайте мои необдуманные слова комплиментом в вашу сторону.

Эовин одарила его серьезным взглядом.

– Мне не нужно, чтобы мной восхищались. Мне важнее, чтобы меня уважали.

– И мы вас уважаем, – тут же закивав, заверил Торстан.

– Хорошо, ваши извинения приняты. – Она сделала глубокий вдох. – А теперь давайте поедим.

– С превеликим удовольствием.

Торстан протянул ей миску. Эовин сначала наполнила ее свежим рагу, затем взяла другую миску для Харада, который по-прежнему оставался неподвижен и будто бы смотрел в себя.

– Что-то не так? – обеспокоенно поинтересовалась охотница. Во время разговора с Торстаном она на мгновение позабыла о собственных переживаниях. Возможно, Харад заметил что-то, что ускользнуло от нее.

– Нет, все замечательно. – Шагнув к ней, Харад взял наполненную миску. – Благодарю, – добавил он с натянутой улыбкой.

– А что, все охотницы такие? – спросил Торстан с другой стороны костра.

– Какие? – Эовин зачерпнула и себе тушеного мяса.

– Такие, как вы. Вы на удивление сильная и выносливая, – пояснил он, жуя.

– Для женщины?

– Не только. Я вроде в хорошей физической форме, слабаком меня назвать трудно, но за вами, если честно, поспеваю с трудом. – Говоря это, парень с любопытством разглядывал ее.

– Думаю, тут дело в тренировках, – уклончиво ответила Эовин. – Пока вы сидели на лекциях, пили и веселились, я выполняла сложнейшие задания ордена в разных точках Алриона.

– В одиночку?

– По-разному бывало. – Эовин все еще не понимала, к чему он клонит.

– Во сколько лет вы получили свое первое самостоятельное задание?

– В шестнадцать.

Торстан одобрительно присвистнул.

– И это нормально?

Эовин неопределенно повела плечами.

– Если хотите узнать что-то конкретное, спросите об этом прямо. Не надо ходить вокруг да около.

– Я просто хочу разобраться, как работает ваш орден. До сих пор мне не приходилось иметь с ним дело. Пожалуй, у них можно многому научиться.

Эовин очень сомневалась, что дело только в этом.

– Насколько я могу судить, основное отличие Ордена охотниц от большинства других похожих организаций заключается в том, что его иерархия основывается исключительно на достижениях и заслугах охотниц. Девушки проходят тщательный отбор, их обучают, тренируют и отправляют на миссии, где они могут показать себя и проявить свои лучшие навыки.

– Понятно. – Торстан слегка склонил голову. – То есть не все охотницы такие, как вы?

– Меня бесполезно с кем-либо сравнивать, точно так же, как и вас, например. – Эовин быстро опустошила свою миску. – Если хотите узнать больше об ордене, поговорите с настоятельницей храма в Белленторе. Уверена, она с радостью вас примет.

– Если, конечно, вы замолвите за меня словечко.

Эовин молча кивнула.

– Позволите теперь мне задать вам пару откровенных вопросов?

Торстан прочистил горло.

– Зависит от того, что именно вы хотите узнать.

Эовин подавила смешок. Он так тщательно старался скрыть свою личность.

– О вашей учебе.

Торстан заметно расслабился.

– Опять о заклинаниях?

– Нет-нет, пожалуй, с этим пока повременим.

Эовин понадобилось гораздо больше усилий, чем она думала, чтобы запомнить заклинания, их значение и, конечно же, произношение. И сейчас в ее разуме будто возникла граница, которая защищала мозг от перегрузки. Создавалось впечатление, будто пока она не освоит одно заклинание, просто не сможет перейти к другому. Однако Торстан мог бы научить ее не только заклинаниям.

– Вы, кажется, изучали историю, не так ли? Вы можете что-то сказать о первом народе?

– Но откуда вы об этом знаете? – вытаращил глаза Торстан.

– Видела ваше имя в списке изучающих эту дисциплину. Я бы и сама записалась, но опоздала.

– А где вы взяли списки? – И тут его осенило. – Это когда вы проникли в деканат, верно же?

– Да, – нетерпеливо ответила Эовин. – Ну так что, преподаватель упоминал на лекции о первом народе?

– Почему вас это так интересует?

– Да вот, случайно наткнулась на этот термин в книге, и мне стало любопытно, что он обозначает. Я ведь упоминала, что интересуюсь историей.

Торстан скептически посмотрел на нее и пожал плечами, очевидно, не уловив никакого подвоха в ее вопросе.

– Существование этого народа до сих пор не подтверждено. Упоминается он всего в одном документе – трактате некоего Орана Гереона. Этот волшебник жил более пяти тысяч лет назад. Он полагал, что в бушевавшей в то время войне можно обнаружить какие-то доказательства того, что до нас на Алрионе обитали другие существа. Их он и окрестил первым народом, – Торстан явно не верил в эту теорию и считал ее полной чушью. – Но даже если это правда, значит, по его логике, люди более десяти тысяч лет назад покинули Алрион. А как раз именно в этот период, как, уверен, вы прекрасно знаете, начинают появляться первые исторические документы.

– А этот Оран Гереон что-нибудь говорил о том, куда исчезли эти люди? Или по какой причине это произошло?

– Да какая там может быть причина? – небрежно махнул рукой Торстан. – Разгневали богов, те их изгнали… в то время все только этим и объяснялось, и этого всегда было достаточно.

Эовин заколебалась, собираясь с духом.

– Мне казалось, там было что-то о туманной границе…

Харад тотчас поднял голову. Видимо, и он что-то в этом понимал.

– Да, вроде бы и туман тоже упоминался.

– Такая же граница, как та, что сейчас отделяет Винтор от Тимсдаля? – резко спросил Харад.

Глаза Торстана удивленно расширились.

– Не думаю, что тут есть какая-то связь, – пробормотал он в замешательстве и нахмурился. – Нет-нет, это невозможно. – Парень покачал головой. – В книгах Орана столько нелепых слухов, к тому же на древнем мертвом языке на котором сейчас никто не говорит. Он уверял, будто когда-то существовали двуглавые великаны, а некоторые люди могли общаться с животными. Как ему можно верить?

Харад задумчиво потер лицо.

– И все же не стоит игнорировать эту параллель.

– Никто не знает, как образовалась туманная граница, – вмешалась Эовин. – Гильдия магов в полном недоумении.

Торстан неловко кашлянул.

– Это не совсем так. Согласно некоторым более достоверным источникам, вдоль этой границы начертаны руны силы. И, к сожалению, их влияние настолько огромно, что к самим рунам невозможно приблизиться. Таким образом, они, по сути, защищают себя.

– А разве маги не могут противостоять этой силе с помощью собственных рун? – поинтересовался Харад.

– Увы, – грустно вздохнул Торстан. – Они много раз пытались разобраться с защитной магией, но так и не выяснили, что за руны там начертаны и насколько они сильны, а потому до сих пор неясно, как им противостоять.

Эовин внимательно смотрела на него.

– Если никто во всем Алрионе не обладает силой и знаниями, необходимыми для возведения подобного барьера, откуда он тогда вообще взялся?

– Судя по всему, это одна из величайших загадок нашего времени

– Это не просто загадка! – вспылила она. – Из-за тумана целый народ оказался в ловушке.

– Простите, – произнес Торстан, – я забыл, что вы родом из Винтора. Вы ведь поэтому интересуетесь историей и магией?

– Да, поэтому, – подтвердила Эовин, скрестив руки на груди.

– Знаете, я не думаю, что ответы нужно искать в прошлом. Будь это так, ученые давно бы разобрались.

Эовин злобно скрипнула зубами.

– А может, эти ваши ученые просто не хотели с этим разбираться? Для них это было неразрешимой загадкой, и их все устраивало. – Она презрительно поджала губы.

– Они сделали все, что могли, – попытался оправдаться Торстан.

– Возможно, нам стоит взглянуть на это поближе, – предложил Харад.

– Ничего не выйдет, – развел руками Торстан. – У Тимсдаля сейчас будет достаточно забот из-за беспорядков в Квессаме. Да и зачем специально идти туда, где до сих пор ничего не происходило? Зачем в это вмешиваться?

– То есть исчезновение значительного участка земли для вас всего лишь пустяк? – холодно осведомилась Эовин. Впрочем, очевидно, что именно так оно и было, Тимсдаль ведь до сих пор ничего не предпринимал.

– Да я вовсе не это имел в виду! – с раздражением воскликнул Торстан. – Туманная граница возникла более пяти лет назад, и с тех пор там не происходило ни единого движения. Ни малейшего. Насколько мне известно, за границей внимательно наблюдают, но именно сейчас, когда на юге назревает серьезная угроза, было бы глупо исследовать север.

– Да-да, разумеется, – с горечью бросила Эовин. Все представители Тимсдаля, с которыми она пересекалась после появления туманной границы, всегда говорили одно и то же. Всегда одна отговорка. Наивно было полагать, будто Торстан придерживается иного мнения. Она резко встала. – Я устала, разбудите меня, когда начнется моя вахта.

Харад открыл рот, как будто собрался что-то сказать, но снова закрыл его.

Эовин сжала губы. Ну конечно. Она и не сомневалась, что в этом деле она, как всегда, окажется в одиночестве.

* * *

Самая яркая звезда в созвездии лука Арии постепенно угасала в медленно светлеющем ночном небе. Рассвет был уже не за горами. Эовин посмотрела на своих спящих спутников.

Обиды вчерашнего дня испарились. Чего она ожидала? Чтобы спутники пообещали ей оказать посильную помощь? Чтобы по прибытии они с армией магов и солдат тут же двинулись на север освобождать ее родину?

Торстан оказался прав. Будь все проще, Тимсдаль вне всякого сомнения давно бы отправил войска к границе. Пусть сами они и не желали этого признавать, но Эовин понимала: внезапное появление непроницаемого барьера, да еще так близко, привело правителей Тимсдаля в смятение, если не сказать в ужас. Наверное, король мог бы что-то предпринять, да только тогда он на удивление скоропостижно скончался. У королевы же и без того нашлось немало забот по подготовке несовершеннолетнего сына к занятию трона и укреплению государства как снаружи, так и внутри.

В любом случае Эовин удалось натолкнуть Торстана на мысль, что туманная граница – явно недобрый знак. Даже если сама она понятия не имела, на что этот самый знак мог бы указывать.

Несмотря на мнение большинства, если не всех, она не верила, будто туманная граница – это предупреждение богов, которые решили покарать Винтор за грехи всего Алриона и таким образом призвать людей к смирению и покаянию. Она также не верила, что сам Винтор мог навлечь на себя гнев небожителей. Хотя бы потому, что в отличие от остальных, моловших столь несусветную чушь, когда пала ее родина, Эовин находилась там и все видела. Дело тут было вовсе не в богах. И к сожалению, не в двуглавых великанах из книги древнего мага.

Эовин хорошо помнила, что чужаков тогда сопровождали невиданные ранее чудовища. Они сражались на стороне захватчиков. Только вот общались ли они друг с другом, Эовин уже сказать не могла.

Она вздохнула. Голова буквально шла кругом от мыслей.

«Будь терпеливой, – внушал ей мастер Майан. – Нельзя управлять тем, чем ты не владеешь. Просто верь, что со временем ты найдешь ответы и путь».

Возможно, Торстан передумает и все-таки поможет ей, когда они доберутся до Беллентора. Пока же охотница не могла ничего сделать, ведь дала слово доставить его домой живым и невредимым.

Послышался тихий шорох, и она встревоженно огляделась.

На ветку дерева приземлилась сова. Эовин облегченно вздохнула.

Удивительно только, как эта птица решилась приблизиться к их маленькому лагерю. Вдруг она моргнула…

…и Эовин похолодела. Глаза у птицы были бирюзово-голубыми. Всего один раз в своей жизни она встречала живое существо с радужкой подобного оттенка. И этот взгляд она будет помнить вечно.

Словно наяву она снова видела перед собой огромного умирающего зверя у полуразрушенных ворот Хельмсвира. Казалось, его огромные бирюзовые глаза светятся изнутри. Неестественный блеск померк, когда стрела Эовин пронзила зрачок неведомой твари. Все это происходило словно вчера…

Сейчас же она мысленно возблагодарила богиню Арию за то, что ее лук лежал неподалеку, готовый к стрельбе. А еще за то, что не сняла скрывающие настоящий цвет глаз линзы. Кто бы ни подослал птицу, привлекать к себе лишнего внимания охотница не хотела.