Текст книги "Когда грянет шторм"

Эмери Роуз
Когда грянет шторм

Посвящается всем моим читателям.

Огромное спасибо каждому, кто когда-либо брал хоть одну из моих книг в руки.

При таком огромном количестве замечательных историй я благодарна и польщена, что вы выбрали мою.

Именно благодаря вам я могу воплощать в жизнь свои мечты и писать истории, которые лежат у меня на сердце.

xoxo

Freedom. На осколках разбитого сердца. Драматичные истории любви

Emery RoseWhen The Storm Breaks

Copyright © 2021 by Emery Rose All rights reserved.

Иллюстрация на обложке AceDia

Перевод с английского А. С. Беляковой

© Белякова А., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Плей-лист

Еverything i wanted – Billie Eilish

Dreams – Fleetwood Mac

Down South – Kings of Leon

Comeback Story – Kings of Leon

I Got You – Amy Shark

Iris – The Goo Goo Dolls

Fire Away – Chris Stapleton

Sometimes I Cry – Chris Stapleton

Dust to Dust – The Civil Wars

My Soul I – Anna Leone

Shallow – Lewis Capaldi

Forever – Lewis Capaldi

With or Without You – U2

What Have I Done – Dermot Kennedy

Who Am I – NEEDTOBREATHE

I’m Still Here – Sia

Stand By Me – Skylar Grey

Пролог

Шайло

– Пожалуйста, Ма-Ма [1]1
   Maw Maw (англ.) – «бабуля» на диалекте южных штатов Америки (преимущественно Луизианы).


[Закрыть], ты же обещала, – умоляла я. Она потянула за толстую веревку, подтягивая ловушку для рыб, привязанную к причалу, и вывалила улов в сине-белый бак с водой. – Это единственное, что я хочу на день рождения.

– Ах, моя крошка. – Всплеснув руками, она повернулась ко мне. Лицо бабули обветрилось, еще больше подчеркивая старую кожу. Оно было морщинистым, а глаза – чистейшего серого цвета. Как арктическое озеро. Мои глаза были того же цвета, вот только они больше напоминали штормовое небо без проблеска ясных лучей солнца.

Я бросила на нее свой лучший щенячий взгляд и мило улыбнулась. Она небрежно ущипнула меня за щеку. От ее рук пахло раками.

– Как я могу отказать такой мордашке?

Она почти согласилась. Все происходило взаправду. Я так сильно волновалась, что меня едва не стошнило. Рой шершней заполнил желудок. Сегодня тот самый день, когда я наконец-то узнаю, что уготовано мне в будущем.

– Я хочу знать все. – Древесина под ногами скрипела при каждом шаге. Бак с речными раками ударялся о мою ногу, пока мы шли к дому.

Ма-Ма включила шланг, и я помогла ей промыть всю живность. Этим должен был заниматься мой брат Лэндри, но он ушел гулять со своими друзьями, совсем забыв про меня. Как обычно. Я не очень-то любила заниматься подобной работой, однако жалобы не помогли бы ускорить процесс. Когда вода стала прозрачной, а раки – чистыми, я сразу же отнесла бак в дом, желая поскорее закончить работу, пока Лэндри не вернулся домой со своими друзьями-идиотами и все не испортил.

Фонари, подвешенные к деревянным балкам, покачивались на ветру. У входа в дом меня встретил керамический аллигатор. Мы жили на болоте в лачуге, бирюзовая краска которой облупилась, обнажив серые бревна под ней. Железная крыша обветшала и заржавела от времени. Я отодвинула в сторону ударную установку, клавишные и гитары, которые теснились в гостиной, где мы проводили репетиции, и отнесла бак на кухню, поставив его на линолеум цвета авокадо.

Мы с бабулей по очереди вымыли руки в кухонной раковине средством для мытья посуды с ароматом лимона. Бледный солнечный свет, пробивавшийся сквозь лысые кипарисы за кухонным окном, заливал кухню медовым сиянием, отчего та выглядела теплой и уютной, а не убогой. Пока я вытирала руки о толстовку с эмблемой группы The Saints [2]2
   The Saints – австралийская рок-группа, образовавшаяся в 1974 году.


[Закрыть], в голове проносились разные варианты вопросов: «Стану ли я знаменитой?», «Влюблюсь ли я… и кем он будет?», «Будет ли он красивым? Богатым? Музыкантом?».

Ма-Ма подняла руку, заставляя меня замолчать.

– Тише, дитя. Тебе нужно успокоиться. Усмири свои мысли.

Сделав глубокий вдох, я кивнула, затем села на покрытый необычной резьбой деревянный стул, стоявший у оранжевого кухонного стола фирмы «Формика».

– Ты не будешь гадать на картах? – спросила я, обводя взглядом комнату в поисках колоды Таро, которую бабуля использовала для гадания.

– Нет. У тебя и так сильная энергетика. А теперь хватит разговоров. Закрой глаза, – мягко произнесла она.

Я выполнила ее просьбу, и она взяла обе мои руки в свои шершавые ладони. Было так тихо, что я слышала биение собственного сердца и гул холодильника. Я ждала, ждала и ждала, пока не приоткрыла один глаз, потеряв терпение. Ма-Ма смотрела прямо перед собой, по всей видимости, пребывая в каком-то другом месте. В трансе.

Ее дыхание стало прерывистым, и она сжала мои руки так сильно, что мне стало больно. Но я не отстранилась. Когда Ма-Ма наконец заговорила, ее голос зазвучал иначе.

– Я вижу парня. – У меня перехватило дыхание. Парень. – Ваши пути будут пересекаться много раз.

Меня норовило спросить, как он будет выглядеть и как я узнаю его. Когда мы встретимся? Будет ли это Дин Бушон? Дин – лучший друг моего брата и ведущий гитарист в рок-группе, которую мы основали летом. Мне не терпелось задать миллион вопросов, но я промолчала, не желая прерывать ее.

– Ваши пути уже пересеклись однажды, но…

Я распахнула глаза. На ее лице отразилось беспокойство.

– Нет. – Она энергично тряхнула головой, отчего ее седые волосы разметались по сторонам. – Это был не он. Это был кто-то другой… кто отнял у тебя что-то ценное.

Что-то ценное? Например, что? Гитару? У меня имелось не так уж много ценностей. Ма-Ма и Лэндри самое дорогое… о, может, мама? Неужели он отнял у меня маму?

– Тот парень теперь мужчина. Он не раз спасет тебя. И тогда настанет твоя очередь спасти его.

Спасти от чего?

– В твоей жизни не раз грянет шторм, кроха. Выбранный тобой путь не из легких. Однако он приведет тебя именно туда, куда ты стремишься. Не перепутай его с тем, где тебе действительно полагается быть. – В ее тоне проскользнула решительность, отчего у меня холодок пробежал по спине.

Я ждала продолжения, но ее взгляд прояснился и она откинулась на спинку стула в изнеможении. Меня охватило разочарование. Она почти ничего мне не сказала. А то, что сказала, было лишено какого-либо смысла.

После нескольких мучительных минут молчания ее серые глаза встретились с моими. Люди говорили, что у нее жуткие глаза. Многие называли ее сумасшедшей, но они были неверующими. Как та ужасная дама, которая облила наш дом маслами. После этого мы целый год не могли пользоваться входной дверью.

– Шайло, чего ты хочешь больше всего на свете?

С минуту я обдумывала ответ.

– Я хочу встретить любовь всей своей жизни. И стать рок-звездой.

– Это два желания. Два совершенно разных желания. Что, если тебе пришлось бы выбирать?

Мне не хотелось выбирать, но ответ вылетел сам по себе:

– Я бы выбрала музыку.

Уголки ее губ опустились от разочарования.

– Я боялась, что ты это скажешь.

– Почему?

Ее лицо осунулось.

– Потому что твоя мама выбрала то же самое.

– Но ее убила не музыка. Не музыка…

– Знаю, – прервала меня бабуля. Она не любила говорить о том, что случилось с мамой. Она в принципе не любила говорить о ней. Жаль, что мне не довелось узнать маму получше, поскольку ее отняли у нас, когда мне было шесть месяцев, а Лэндри – три с половиной года. И мы никогда, ни за что на свете не простим того человека, кто ее убил.

– Пообещай мне кое-что.

Я кивнула.

– Не гонись за славой. Это слишком сложно, а цена слишком велика.

– Меня не волнует слава. Я просто хочу зарабатывать на жизнь пением и игрой на гитаре.

Бабуля поджала губы, ничего не ответив. Затем встала из-за стола и заглянула в холодильник, закрывая мне обзор. Она достала сельдерей, морковь, курицу и копченую колбасу и разложила их на столе.

– Давай. Помоги мне приготовить гамбо [3]3
   Гамбо – блюдо американской кухни, распространенное в штате Луизиана. Густой суп со специями, похожий на рагу.


[Закрыть].

Хоть сегодня и был мой тринадцатый день рождения, сегодня также был день музыки. Когда играли The Saints, мы всегда готовили речных раков и гамбо с куриными сердцами и желудочками, брошенными в кастрюлю на удачу.

– Хорошо. – Я взглянула на лук и нож из нержавеющей стали, лежащие на столе. – Сегодня мой день рождения, поэтому я не буду резать лук.

Бабуля улыбнулась.

– Плакать полезно. Слезы очищают душу и…

Я скривилась. Терпеть не могла резать лук. Так же как и плакать. У меня, вероятно, была самая чистая душа во всей Луизиане. Пока я шинковала лук, слезы лились рекой, очищая душу.

Хриплый смех дал понять, что пришел брат, поэтому я поспешно вытерла слезы рукавом толстовки, пока парни не застали меня плачущей.

– Привет, сестренка. – Дин дернул меня за косички. Запах сигарет пропитал его одежду. Он приблизился ко мне, отчего его губы оказались в сантиметре от моего уха. – Я подготовил тебе сюрприз на день рождения.

Я слегка оттолкнула его, чтобы дать себе пространство, а затем повернулась, дабы взглянуть на него. Во мне проснулось любопытство. В карих глазах плясали огоньки, а на лице играла ухмылка. От него веяло неприятностями. Всегда. Все говорили, что его ждет та же участь, что и его папашу. Пьяницу и игрока в карты. Я подозревала, что синяк под глазом, с которым тот щеголял, был заслугой Вирджила Бушона – беспросветного пьяницы.

Но я знала, что Дину уготована другая судьба. Музыка спасет его. Мы с Лэндри проследим за этим.

Я выгнула бровь, не желая, чтобы Дин понял, что я волнуюсь о нем. О его благополучии. Или о его глупом сюрпризе. Зная его, можно предположить, что он солгал. Если он и подготовил мне подарок, то его, вероятней всего, украли.

– О, правда? И что за сюрприз?

– Отойди от моей сестры! – крикнул Лэндри с порога. Дин рассмеялся и неторопливо вышел из кухни. Через несколько секунд он уже наигрывал аккорды Happy Birthday на своей электрической гитаре Stratocaster, которую купил в ломбарде. Гас задал ритм на бас-гитаре, а Лэндри отбивал биты на барабанах. Все трое пели песню, даже Гас, который едва открывал рот, чтобы просто поговорить, не говоря уже о том, чтобы петь.

Когда-нибудь мы осуществим наши мечты. Я и группа. Я добьюсь того, чего не смогла мама. Поеду в Лос-Анджелес и буду танцевать среди звезд. Напишу стихи на небе. Проложу путь прямо к небесам. Я не выберу звезды, как мама. Я сама стану звездой. Мне даже не нужна бабуля, чтобы удостовериться в этом.

В глубине души я понимала, что это моя судьба. Наша судьба. «Акадианский [4]4
   Акадиана – название региона, составляющего часть Луизианы с сильным французским влиянием и высокой долей каджунов среди населения.


[Закрыть] шторм» – название нашей группы. Придет время, и мы будем выступать с аншлаговыми концертами на стадионах перед тысячами кричащих фанатов.

Ради этого я сделаю все возможное. Я готова пожертвовать всем, чтобы наши мечты сбылись.

В тринадцать лет я и понятия не имела, насколько правдивыми окажутся мои слова.

Глава первая

Шайло

Закончив собирать последние вещи, я застегнула молнию на чемодане. Складывалось ощущение, будто я провела бо́льшую часть жизни, не вылезая из них. Волоча сумку вниз по изогнутой лестнице, я держалась за перила из кованого железа, дабы не упасть.

Спустившись на первый этаж, я пронесла багаж через отделанное мрамором фойе и оставила его около входной двери, а затем отправилась на поиски Бастиана. В доме было двадцать две комнаты, а он занимал только одну – «Голубую». Ее дизайн напоминал что-то среднее между будуаром и ночным клубом. Я открыла резную дубовую дверь и вошла внутрь. Французские окна выходили на террасу и к бассейну, откуда открывался вид на Голливудские холмы, но на сей раз тяжелые темно-синие шторы оказались задернуты, защищая пространство от солнечных лучей. Украшенная драгоценностями люстра освещала человека, который предпочитал темноту свету.

– Сигареты сведут тебя в могилу, – подметила я, проходя дальше в комнату мимо низких темно-синих бархатных диванов. Ботинки бесшумно ступали по обюссонскому ковру.

Прищурив глаза от дыма, Бастиан сидел за черным роялем с зажженной сигаретой в зубах. Он облачился в фиолетовый бархатный халат и надел серую фетровую шляпу. Кончики его волос завивались.

– Лос-Анджелес высасывает из меня душу. – Его руки, застрахованные на миллионы, наигрывали попурри [5]5
   Музыкальная инструментальная пьеса, составленная из популярных мотивов других сочинений одного жанра или определенного композитора.


[Закрыть] из поп-песен, которые, по его словам, он терпеть не мог. – Через волшебную палочку. Это медленный и трудоемкий процесс. Но Город ангелов не успокоится, пока не выпьет мою черную душу до последней капли.

Я закатила глаза – что за королева драмы – и прислонилась бедром к пианино.

Бастиан Кокс – британский бог рока. Одаренный поэт. Живая легенда, у которой, как известно, трудно взять интервью. Он также являлся моим лучшим другом. Последние несколько лет он находился рядом при каждом моем взлете и падении. Я восторгалась им. Ему даровали талант. Безбашенный гений, в жилах которого текло безумие.

– Пожалуй, тебе нужен свежий воздух и солнечный свет, Либераче [6]6
   Либераче – американский пианист-виртуоз, известный ярким сценическим имиджем. Его карьера охватывала целые четыре десятилетия.


[Закрыть].

Бастиан вздрогнул.

– Мне нужны серые небеса и грозы. – Он решил сменить атмосферу, поэтому заиграл джазовую, страстную балладу, мне неизвестную. Зажигательная мелодия. Она звучала так, будто ее исполняли в парижском клубе 1920-х годов. – Спой для меня, моя певичка.

Я помотала головой и рассмеялась.

– Не могу. Я уезжаю. Хейден сейчас пригонит машину. – Хейден – водитель, телохранитель и близкий друг Бастиана. Парень редко куда ходил без него. Хейден олицетворял ян, а Бастиан – инь. По мне, так они идеально подходили друг другу.

Руки Бастиана замерли на клавишах, и последняя одинокая нота эхом разнеслась по комнате. Я взяла хрустальную пепельницу с черного лакированного буфета в стиле шинуазри, стоявшую под антикварным зеркалом, и подошла к пианино. Затем поднесла хрусталь под сигарету, чтобы стряхнуть пепел. Друг отобрал у меня пепельницу, затушил окурок и поставил ее на скамейку рядом с собой.

– Тебя не переубедить.

Я кивнула.

Бастиан единственный знал причину моей поездки в Техас. Единственный, кому я полностью доверяла. Даже Лэндри не был в курсе. В последнее время у нас с братом не ладились отношения.

– Будь осторожна, ладно?

– В каком смысле осторожна?

– Не привязывайся слишком сильно. Твоя жизнь проходит не в Техасе. – В его тоне промелькнуло беспокойство. Мне потребовалось несколько лет, чтобы осознать тот факт, что Бастиан Кокс действительно заботился обо мне. Он заботился не о многих. Даже не о всех людях в узком кругу. Мне повезло стать той, кто был ему дорог. После того как в прошлом году я рассталась с Дином и покинула «Акадианский шторм», он не только предложил мне пожить у него, но и спродюсировал мой сольный альбом. А затем выпустил его под своим лейблом, который основал пять лет назад.

– Обязательно найди себе горячего ковбоя. Оседлай его как следует и оставь ни с чем. – Он затянулся еще одной сигаретой, его темные глаза изучали мое лицо сквозь голубую дымку. – Но ни за что не влюбляйся.

Для Бастиана слово «любовь» ничего не значило. Он все еще переживал последствия неприятного развода, в результате которого его жена, бразильская супермодель, с которой тот прожил шесть месяцев, продала таблоидам эксклюзивную статью. В ней она ссылалась на свою бедность, хотя после брака стала богаче на шесть миллионов долларов.

Что же касается меня, влюбленность – последнее, чего я желала или в чем нуждалась. Опыт показал, что у меня плохой вкус на парней. Дайте мне любого хулигана, желательно с трагичной историей и склонностью к саморазрушению, и я накинусь на него, как муха на дерьмо. Именно так все и заканчивалось – дерьмово. Я испытала столько душевной боли, страданий и огорчений, что хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Я не планирую влюбляться.

– Хорошо. Но если ты все-таки безумно и бесповоротно влюбишься, я хочу услышать всю трагичную историю от начала и до конца. Мне не помешает новый материал.

– В этом случае я оставлю все самое лучшее себе.

– Жадина.

– Почему ты считаешь, что любовь всегда заканчивается трагично? – Я противоречила сама себе. Она всегда заканчивалась трагично.

– Ты не можешь получить все и сразу, Шайло. Не совершай ошибку, полагая иное. В конце концов ты останешься с разбитым сердцем.

– Джиа разбила тебе сердце? – спросила я, хотя знала, что это не так.

– Чтобы кто-то разбил тебе сердце, нужно его иметь.

– У тебя есть сердце. Большое сердце.

– Моя душа ценнее его. Если бы пришлось выбирать, – он прищурился, глядя на мое лицо, – что бы ты выбрала? Любовь или музыкальную карьеру?

– Почему я должна выбирать? У некоторых получается совмещать и то и другое. С правильным человеком все получится. – Я понятия не имела, почему настаивала на этом, поскольку у меня не было ни единой причины верить в подобное.

– Когда найдешь этого единорога, я станцую танго на твоей свадьбе. Ну а пока не появился жухлый принц, готовый сразиться за тебя на мечах… береги свое разбитое сердце. Не доверяй его никому. Мир полон кровопийц и придурков, а ты, моя маленькая певичка, притягиваешь к себе их. Наглядный пример. Чертов Дракула, кровопийца Бушон, – указал он, взмахнув рукой, отчего пепел сигареты упал на паркетный пол.

Всегда можно рассчитывать на то, что Бастиан научит вас циничному и пресыщенному взгляду на жизнь. Вот только жаль, что он прав.

Если бы мне пришлось выбирать, карьера бы одержала верх. На земле не существовало человека, который стоил бы того, чтобы отказаться от всего, ради чего я так упорно трудилась. К счастью, мне не стоило об этом волноваться. Влюбленность не входила в мои планы. Причина моей поездки в Сайпресс-Спрингс была совершенно иной.

Мне лишь требовалось втереться в доверие к семье Маккалистер. В частности, к Броуди Маккалистеру.

Благодаря нанятому частному детективу я узнала, что Броуди – ключ к моей давней цели.

Я оглянулась на дверь, когда Хейден вошел в комнату. Сто девяносто пять сантиметров мужского совершенства. Он бывший игрок в регби и красив настолько, что это должно быть запрещено законом.

– Как его высочество чувствует себя сегодня? – иронично спросил он.

– Лос-Анджелес якобы высасывает из него душу.

– Тогда ничего нового. – Хейден вытащил сигарету изо рта Бастиана, раздавил ее в пепельнице и сунул в карман пачку. Он постоянно пытался заставить Бастиана бросить курить и начать питаться правильно. Тщетные усилия.

– Уходите, – отмахнулся Бастиан. – Вы же не хотите опоздать на самолет?

– Я вернусь к обеду. – Хейден указал на Бастиана. – Будем есть снаружи.

– Ты живешь ради того, чтобы мучить меня?

– Вроде того.

Я ухмыльнулась. Загвоздка заключалась в том, что Бастиан никогда не вступал в отношения с теми, кто ему по-настоящему дорог. Именно так я и поняла, что его брак был фиктивным.

– Увидимся в Гластонбери? – спросил Бастиан.

– Буду там вовремя.

Я схватила свою акустическую гитару Gibson 1963 года, уже упакованную в твердый футляр, и попрощалась с Бастианом, прежде чем мы с Хейденом вышли из парадной двери особняка 1920-х годов на Голливудских холмах под вечным солнцем Лос-Анджелеса. Я скользнула на пассажирское сиденье серебристого «Астон Мартина», надела солнцезащитные очки и натянула бейсболку пониже. Хейден преодолевал повороты на дорогах, а из динамиков гремел The Charming Man в исполнении The Smiths.

Я направлялась в Техас, и у меня было ровно шесть недель, чтобы покончить с одним делом. Примириться с тем, что я совершила в восемнадцать.

Накануне моего двадцатипятилетия бабуля посетила меня во сне и сказала, что мне нужно отправиться в Техас. Несмотря на ее кончину, она по-прежнему приглядывала за мной. По-прежнему вела меня по безумной дороге под названием «жизнь». Дин благополучно исчез из нее, когда суд вынес ему приговор. Его посадили за вождение в нетрезвом состоянии, так что время было выбрано как нельзя удачно.

Глава вторая

Броуди

– Ты не только уговорила меня сдать гостевой домик совершенно незнакомой девушке, но и пообещала ей, что я встречу ее в аэропорту? – Я узнал об этом плане из сообщения от тети Кейт. И теперь, из-за аварии на выезде из города, я уже целый час стоял в пробке бампер к бамперу.

– Она прилетела из Калифорнии. У нее нет машины.

– А меня это вообще как касается?

Она что, никогда не слышала о недорогих машинах, которые можно взять в аренду?

Кейт вздохнула.

– Веди себя любезно. Стань тем очаровательным Броуди Маккалистером, которым, как я знаю, ты можешь быть. И покажи ей немного старого доброго южного гостеприимства.

– Для этого ей следовало остановиться в отеле. Этой девушке лучше не путаться у меня под ногами, вот что я скажу.

Тетя снова вздохнула. Я понятия не имел, почему злился на нее. Она того не заслуживала. Однако мне не нравилось, что на моей территории поселится совершенно незнакомый человек. Вот только, как назло, мне требовалось оплатить чертову уйму счетов, а с деньгами было туго, так что мне пришлось повиноваться.

– Ты еще не получил грант?

– Нет. – Мой двоюродный брат Гидеон, который работал в венчурной компании в Нью-Йорке, придумал для меня способ приобрести больше земли и спасти больше лошадей. Вот только правительство США не спешило раскошеливаться. Даже когда деньги поступали на счет, я мог рассчитывать лишь на то, что, по крайней мере, не уйду в минус. Во всяком случае, пока я мог оплачивать все счета и обеспечивать сына, меня все устраивало.

– Не будь ты таким упрямым, то позволил бы нам дать тебе денег. Мы – твоя семья, Броуди, – напомнила она мне, теперь ее голос звучал мягче. – Когда ты наконец научишься принимать нашу помощь?

– Я ни от кого не принимаю подачки. Даже от семьи. – Ранее мы уже заводили подобный разговор, и тетя знала, как я относился к этому. Не было смысла обсуждать это снова. Ее слова не изменят моего мнения, к тому же Кейт была достаточно умна, чтобы сменить тему.

– Как только она окажется на ранчо, тебе не придется уделять ей много времени. Девушка полностью оплатила все шесть недель. И, судя по ее электронному письму, она ищет тишину и покой. Ты даже не ощутишь ее присутствия.

– А пока мне приходится быть гребаным шофером, – проворчал я. Еще одним недостатком этого плана являлось то, что у женщины, которую я подвозил – Вивьен Шоу, – имелся мой номер телефона, а у меня ее – нет. Я не доверял веб-сайтам. Любой желающий мог забронировать проживание на моем ранчо, указав кредитную карту и некоторые данные, которые могут соответствовать действительности, а могут и не соответствовать.

– Ты же знаешь, я бы сама ее встретила.

– Я бы ни за что не позволил тебе встретить незнакомого человека в аэропорту. – Я вытер пот со лба тыльной стороной ладони и сделал несколько глубоких вдохов. Мне нужен был свежий воздух, а не выхлопные газы. И мне нужно было сдвинуться с места, чтобы не сойти с ума. Вот только двигаться некуда.

– Ну, так и вышло. И это одна из многих причин, почему я тебя люблю. Ты стремишься защитить меня. А теперь веди себя любезно. Она твоя гостья и заплатила много денег, в которых ты, несомненно, нуждаешься. Когда приедешь в аэропорт, подожди в своем грузовике, пока она не напишет тебе. Все пройдет хорошо. Пока, Броуди, – пропела Кейт.

Я бросил телефон на приборную панель, откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и стал ждать, когда возобновится движение.

Кейт предложила отремонтировать гостевой домик, чтобы я мог сдавать его в аренду. Она пыталась помочь, и мне следовало поблагодарить ее, а не ныть, как размазня. Я извинюсь. Найду способ загладить свою вину перед ней. Она не виновата, что я тонул в счетах. Что продолжал спасать лошадей или купил еще тридцать акров земли для своих мустангов. Чем больше земли я приобретал, тем больше проблем с соседями наживал. Человек, которому принадлежали недавно купленные акры, всегда был занозой в заднице.

Из-за него одна из спасенных мной лошадей запуталась в колючей проволоке. Можете назвать меня невоспитанным грубияном, но когда на его имущество наложили арест, я выпил свой лучший бурбон и поднял тост за его несчастье.

Наконец пробка рассосалась, и я вздохнул с облегчением.

Когда я проезжал мимо небольшого ДТП, у меня зазвонил телефон. На экране загорелся незнакомый номер. Очаровательный Броуди – напомнил я себе, прежде чем поздороваться своим самым приятным голосом.

– Мне сказали, что за мной приедет машина, – начала девушка без предисловий. – Я стою в зоне получения багажа. Ты мой водитель? – Ее голос звучал так, словно она выкуривала по две пачки в день.

Ты мой водитель? Что за черт?

– Да, мэм. Я еще еду.

– То есть ты еще не в аэропорту? – недоверчиво спросила она.

– Я буду примерно через пятнадцать минут. Попал в пробку…

– Пятнадцать минут? То есть я еще должна ждать? Проклятье. Это последнее, что мне сейчас нужно.

Я стиснул зубы. В ее тоне слышалась самонадеянность, которая выводила меня из себя.

– Думаешь, мне нечем заняться в свободное время? Я и так еду на скорости сто двадцать. Но если ты продолжишь в том же духе, я, черт побери, замедлюсь. – Вот вам и очаровательный Броуди. Кейт слишком сильно верила в меня. Как и всегда.

Девушка громко вздохнула.

– Прекрасно. Думаю, я смогу справиться здесь сама. Но позвони мне, как только приедешь.

И вот она снова начала выдвигать свои требования. Я уже знал, что Вивьен Шоу станет для меня занозой в заднице. Готов поклясться, она из тех людей, кто жалуется на каждую мелочь. Кровать слишком мягкая. Природа слишком природная. У меня разыгралась аллергия.

Как она вообще собиралась передвигаться без машины? Но то ее проблема, не моя. После того как я отвезу ее на ранчо и высажу у гостевого домика, она будет предоставлена сама себе.

– Ладно. – Я завершил звонок и сбросил скорость, решив не торопиться. Эта девушка не стоила того, чтобы получить штраф за превышение скорости. Она могла и подождать.

Через тридцать минут я подъехал к зоне прилета аэропорта Остина и припарковался у обочины. Потом позвонил своей новой лучшей подруге Вивьен.

– Я приехал.

– Слава богу. Я уже выхожу. Как мне тебя найти?

– Поищи черный длинный лимузин, припаркованный у столба с надписью Д.

– Лимузин? Ты на лимузине? – Я усмехнулся себе под нос. – Я уже на улице и не вижу твоей машины… Может, хватит меня разыгрывать? – рассердилась она. – Где ты?

– В черном пикапе. – Я вылез из машины и обогнул капот, чтобы она могла увидеть меня. Чем скорее она сядет в пикап, тем быстрее мы уедем отсюда. Я оглядел пассажиров, выходящих из стеклянных дверей, и тех, кто толпился у входа, но не заметил никого, чье имя и голос походили бы на ту, с кем я разговаривал по телефону.

– Теперь ты меня видишь? – спросил я.

– Светло-каштановые волосы, джинсы и футболка?

– Это я.

Она повесила трубку, и я увидел, как девушка в черной бейсболке с логотипом «Нью-Орлеан Сэйнтс» [7]7
   Профессиональный клуб по американскому футболу из Луизианы.


[Закрыть], склонив голову, направилась ко мне. Неужто Вивьен Шоу? На ней была огромная черная толстовка с капюшоном и рваные джинсы. Она везла за собой чемодан, а на спине у нее висела гитара. Передо мной остановились черные армейские кожаные ботинки. Девушка оглянулась через плечо, прежде чем снять гитару и поставить футляр у моих ног.

– Теперь мы можем убраться отсюда?

– Спешишь?

Она раздраженно выдохнула.

– Мне нужно убраться отсюда. Мы можем уже уехать?

– Все зависит от обстоятельств. – Я скрестил руки на груди. – Как тебя зовут?

Девушка вздернула подбородок, и серые глаза встретились с моими. Убийственные. Цвета штормового неба. Вы когда-нибудь чувствовали себя так, будто в вас только что ударила молния? По моему телу пробежал жар, и я слегка вздрогнул.

Что за черт?

Никогда раньше я не испытывал подобную физическую реакцию на девушку. Меня привлекало множество женщин, и с львиной долей из них я был. Но ни разу, глядя в чьи-то глаза, я не чувствовал, что смотрю на того, кто способен меня уничтожить.

И это не просто физическое влечение. Тут кроется нечто другое. Словно момент дежавю. Как будто мы уже встречались. Во сне или в другой жизни.

Где ты была всю мою жизнь? Вопрос вертелся у меня на языке, пока мы стояли на тротуаре возле аэропорта и смотрели друг на друга в сгущающихся сумерках.

Мой взгляд скользнул по ее лицу, частично скрытому бейсболкой, низко натянутой на лоб. Я уловил серебристый отблеск от тонкого кольца в левой ноздре. Природа даровала ей полные розовые губы, выразительные глаза, обрамленные густыми черными ресницами, высокие точеные скулы. Как ни крути, она была красива. При этом в ней имелась какая-то изюминка.

Я отступил на шаг и провел рукой по волосам. Отведя взгляд, я вдохнул душный воздух. Наша встреча не предвещала ничего хорошего.

– Вивьен Шоу, – ответила она на вопрос, который я уже и забыл, все тем же хриплым голосом, как из трубки. Сексуальным. Скрипучим. Он проникал глубоко и сотрясал все внутренности. Вы явно не ожидаете услышать подобный голос из уст девушки. Она была ростом всего сто шестьдесят четыре сантиметра, а под мешковатой толстовкой, как я подозревал, скрывалось миниатюрное и стройное тело. На вид ей было слегка за двадцать, но ее глаза выглядели старше. Словно ребенок повидал мир, и далеко не с лучшей его стороны.

– Эй, подожди! – крикнул какой-то парень. – Ты можешь улыбнуться? – Она оглянулась через плечо, когда на его камере сработала вспышка.

Какого черта?

– Нам нужно убираться отсюда. – Вивьен толкнула меня в руку, заставив действовать.

Я открыл пассажирскую дверь грузовика и быстро усадил ее в него, как будто в самом деле был шофером. Или джентльменом. Не то чтобы кто-то обвинял меня в обратном.

Как только она благополучно уселась в машину, я положил ее сумку и футляр с гитарой на заднее сиденье. Затем повернулся к парню, который теперь стоял прямо передо мной. Я загородил собой ему вид на девушку и, расправив плечи, скрестил руки на груди. Для начала ублюдку придется справиться со мной. Удачи ему в этом.

– Еще один шаг, и я разобью твою камеру о тротуар, а потом сломаю твою гребаную руку для пущей убедительности.

Придурок поднял руки, будто ни в чем не виноват, вот только ухмылка на его лице свидетельствовала об обратном. Я впился в него взглядом, готовый разбить камеру только из-за одной его дурацкой ухмылки.

– Если не хочешь неприятностей – убирайся к черту. Прямо. Сейчас.

– Ты ее телохранитель? Или новый парень? Как тебя зовут?

– Я стану твоим самым страшным кошмаром, если ты не сделаешь так, как я говорю. – Я и пальцем не пошевелил, чтобы прикоснуться к нему. Не имелось ни малейшего желания схлопотать обвинение в нападении. Вполне хватило моего пристального взгляда, чтобы его уверенность пошатнулась. Хотя я мог надрать ему задницу тысячью различных способов, и этот маленький проныра прекрасно, черт возьми, это знал.

– Господи, чувак, успокойся. Я просто хочу сделать фото.

– Ты ни хрена не получишь.

– Садись в грузовик, – прошипела девушка, цепляясь за край моей футболки через открытое окно. – Поехали.

Парень по-прежнему стоял неподвижно, так что я не сдвинулся с места. Оскалив зубы, я зарычал, как дикий зверь, пока бедолага наконец не убежал. Я подождал, когда он скроется из виду, прежде чем отошел от девушки и забрался в грузовик. Затем нажал на газ и отъехал от обочины.