Текст книги "Подкаст «Слушай ложь»"

Глава 16

ЛЮСИ

Я оставила Бену свой номер, прежде чем ушла из кафешки, полная френч-тоста и сожалений. Это первый раз, как я дала телефон журналисту (хотя мой старый номер кто-то как-то раздобыл), и я не могу отделаться от чувства, что совершила большую ошибку.

Я вообще в последнее время задаюсь вопросом, не совершила ли новую кучу серьезных ошибок. Черт, да вся моя жизнь в последние несколько дней – одна огромная ошибка, начиная с решения перелететь полстраны ради бабушки-предательницы. Бабушки-предательницы, которая 80 процентов дня (и это я преуменьшаю) проводит под градусом. Не стоит полагаться на ее здравомыслие.

На следующий день мой телефон вибрирует; я сижу в мамином кабинете, пялюсь на постер над ее столом, призывающий: «Сделай сегодня таким классным, чтобы вчера завидовало». Опускаю глаза на телефон и вижу сообщение от Бена.

Не занята сегодня днем?

Я пялюсь на мотивационный плакат, который попахивает токсичным позитивом, и пытаюсь сообразить, как описать сцену поцелуя, не используя слово «губы» пятнадцать раз на одной странице. Конечно, я не занята.

Отвечаю лаконично:

А что?

Не хочешь познакомиться с моей ассистенткой? Она в городе.

Прокручиваюсь в мамином рабочем кресле. Как ни странно, я хочу познакомиться с его ассистенткой. По первому сезону подкаста она показалась мне довольно умной. Критиковала Бена, когда его заносило.

Давай. Где?

Мы в моем номере «Пламптон-суитс», 226.

Сейчас?

Как ты будешь готова. Мы еще долго будем работать.

Отношу ноутбук в свою комнату и принимаю очередное тупое решение, а именно – поехать на другой конец города в лучший отель Пламптона.

Бен открывает мне дверь. На нем простые джинсы и серая выцветшая футболка.

– Привет. – Он делает шаг в сторону, пропуская меня.

Стандартный номер с кухней и маленькой гостиной, на кофейном столике стоят два ноутбука. На диване сидит симпатичная темнокожая женщина с длинными густыми кудряшками и дружелюбной улыбкой.

– Спасибо, что пришла, – говорит Бен. – Пейдж не верила, что мне удалось уговорить тебя на интервью.

Пейдж встает с дивана.

– Самоуверенный ты придурок. Это твоему эго точно на пользу не пойдет.

– Пейдж, это Люси. Люси, это моя ассистентка, Пейдж. Она меня ненавидит.

– Прошу прощения. – Теперь Пейдж обращается ко мне, протягивая руку. – Приятно познакомиться.

– И мне.

– Присаживайся. И, пожалуйста, расскажи, как ему удалось уговорить тебя на интервью.

Опускаюсь в кресло в углу гостиной, а Пейдж садится обратно на диван. Бен остается на кухне и прислоняется к столешнице.

– Принести тебе что-нибудь? – спрашивает он. – Воды? Кофе? Больше ничего нет. А, ну еще виски.

– Ничего, спасибо.

Пейдж так внимательно меня разглядывает, будто собирается потом по памяти написать мой портрет.

– Пейдж, – говорит Бен.

– Что?

– Ты снова это делаешь.

Она моргает.

– Точно. Прости. Будет грубостью, если я скажу, что ты не похожа на фотографии, которые я видела?

– Нет. – Откидываюсь на спинку кресла. – Распространились только те фотографии, на которых у меня злобный вид.

– Вот в чем дело! – Бен щелкает пальцами. – А я‐то думаю, что же меня в тебе удивило…

– Отсутствие злобности?

– Написанной на лице. Твой настоящий уровень злобности еще предстоит выяснить.

– Справедливо.

Пейдж снова на меня пялится.

– Пейдж, – говорит Бен.

На этот раз она не отрывает взгляд.

– Просто не могу поверить, что ты сидишь здесь и говоришь с нами… Ты слушаешь подкаст?

– Да.

– Хорошо. Хорошо… – Пейдж двигается вперед, к краю дивана, и складывает ладони в молящем жесте. Я почти что кожей чувствую ее предвкушение. – Я даже не знаю, с чего начать.

– Пейдж, она не на интервью пришла, – говорит Бен. – Я пригласил ее просто зайти и познакомиться.

Задабривает меня перед интервью. Если мне будет комфортно с ним – и с Пейдж, – я больше расскажу. Расскажу что-то интересное. Понятия не имею, что именно «интересное», но, пожалуй, он имеет право надеяться.

– Я знаю, – Пейдж опускает руки. – Но у меня один вопрос. Я должна это узнать, у меня есть теория.

– Валяй.

Почему бы нет? Разнеси меня в пух и прах, Пейдж.

«Никогда не убивала женщин, но попробую – всего один раз…»

Меняю позу, стараясь прогнать голос. В последнее время он стал громче. Вряд ли это хороший знак.

– Почему ты в школе ударила Росса Айерса?

Удивленно моргаю. Не знаю, какого вопроса я ожидала, но никак не этого.

«Надо было убить его. Это было бы намного приятнее».

– Никто не знает. Мы у всех спрашивали, – продолжает Пейдж.

Конечно, знает только Эмметт, но он всегда умел хранить секреты.

– Он украдкой залезал под юбку одной девочки из класса и делал фотографии, – говорю я.

– Я так и знала. – Пейдж сжимает кулаки – то ли победный жест, то ли она готовится кого-то ударить. – Так и знала, это что-то в этом роде.

Бен выглядит удивленным – судя по всему, с ним она этой теорией не делилась.

– Наверное, он увидел, как я рассказываю кому-то из учителей, потому что, когда его телефон проверяли, фотографий уже не было, – говорю я. – Я никому не говорила, потому что та девушка меня попросила. Ей было стыдно. Я решила, раз его никто не наказывает, нужно взять дело в свои руки.

– Пейдж…

– Я знаю: позвонить Россу и узнать, согласится ли он на второе интервью. – Она что-то печатает в телефоне.

– Он будет все отрицать.

– Но Эмметт знал, да? – спрашивает Пейдж. – Он стал уклончив, когда я его об этом спросила.

Черт. Неудивительно, что они раскрыли дело в прошлом сезоне. Они хороши. Не знаю, успокаивает меня это или настораживает.

«Я знаю, что делать…»

– Я не говорила ему, что это была за девушка, но да, он знал, – признаю я, заглушая голос.

– Я правильно понимаю, что Эмметт хранит много твоих секретов? – Пейдж склоняет голову набок. Это скорее вызов, нежели вопрос.

– Я с ним уже пять лет не говорила.

– Почему? – спрашивает Бен.

– Как ни странно, люди перестают звонить, когда тебя обвиняют в убийстве вашей общей подруги.

Вспоминаю пропущенные вызовы и сообщения от Эмметта, которые я проигнорировала.

Пейдж так на меня смотрит, будто знает, что я вру. Я отворачиваюсь.

– Вы с Мэттом на связи? – спрашивает Бен.

– Нет, но недавно я его видела.

– Планируете увидеться еще?

Пожимаю плечами.

– Он предложил встретиться, но я ему не ответила. А что?

– Он отказывается давать интервью. Я подумал, может, ты как-то его задобришь…

Приподнимаю бровь.

– Серьезно? Хочешь, чтобы я уговорила Мэтта дать интервью?

– А почему нет?

– Он думает, что это была я.

– Он прав? – спрашивает Пейдж.

Я приподнимаю брови, глядя на нее, стараясь не выдать, что во мне нарастает паника.

– А, черт с ним… Ничего не обещаю, но ладно, я попробую его уговорить.

Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса

Выпуск четвертый: «Оправдание амнезией»

Репортер (в выпуске новостей): Последние новости: свадьба местных жителей приняла печальный оборот, когда в лесу неподалеку от праздника было обнаружено тело одной из гостей, Саванны Харпер. Еще одна девушка была обнаружена неподалеку на дороге. Она также была ранена, вероятно, в результате того же нападения; сейчас она находится в больнице в стабильном состоянии. Полиция просит всех располагающих какой-либо информацией…

Саванна была объявлена мертвой на месте преступления после того, как Гил, бегун, ее обнаружил. Коронер заключил, что она скончалась от черепно-мозговой травмы. Вернее, от двух. Кто-то нанес ей два удара неизвестным предметом и оставил ее умирать.

Изначально предполагалось, что Люси – вторая жертва, а не виновница. У нее тоже были зафиксированы значительные повреждения. Однако полиция не обнаружила никаких следов присутствия третьего человека на месте преступления. Вскрытие показало, что царапины на руке Саванны были оставлены ногтями Люси, и синяки могли быть оставлены ее же руками. Когда свидетели один за другим стали рассказывать, что они видели на свадьбе, о Люси заговорили совершенно по-другому.

Я поговорил с Ниной Гарсией о том, что она наблюдала между Люси и Саванной тем вечером.

Нина: Многие видели, что они ругались на свадьбе, да.

Бен: В каком смысле «ругались»? Можете описать, что именно вы видели?

Нина: Я вышла из туалета и увидела, что Люси и Мэтт целуются в коридоре. У Савви был такой гневный вид…

Бен: Гневный вид из-за того, что Люси целовала собственного мужа?

Нина: Да. Савви кашлянула, и они прекратили. Люси попыталась что-то ей сказать, и пошло-поехало. Не слышала, что именно они говорили, но атмосфера была напряженная.

Бен: Вы вообще ничего не слышали?

Нина: Вообще. И не видела, но потом, когда Люси и Савви вместе ушли, мне сказали, что Савви все еще злилась. Многие видели, как она кричала на Люси, как хлопнула дверью машины. У них явно что-то произошло.

Люси с самого начала настаивала, что не помнит убийства Саванны. Более того, она утверждает, что вообще не помнит свадебного вечера.

Снова предоставим слово Колину Данну, который сопровождал Саванну на свадьбе.

Колин: Да, Люси говорит, что последнее, что она помнит, – это как в тот день вышла из дома. Получается, не помнит даже, как приехала на свадьбу.

Бен: Значит, что она помнит? Насколько вам известно.

Колин: Она помнит, как села в машину с Мэттом, чтобы поехать в поместье «Бёрд». А после – ничего? Я даже не знал, что амнезия – реальная штука. Думал, это только в кино бывает.

Бен: Это реальная штука.

Колин: Странно… Короче, да, меня отправили поговорить с Люси через пару дней после того, как ее выписали из больницы.

Бен: Зачем?

Колин: Хотели, чтобы она как-то вспомнила, что тогда произошло. Мэтт что-то ей рассказал, но он был бухой. А я‐то пить умею. Я все нормально помнил.

Бен: Вы были не против пойти и поговорить с ней?

Колин: Да, без проблем. Мне было жаль… ну, и так понятно. С той женщиной в машине. Не круто с моей стороны… Короче, я пришел к Чейсам домой, потому что Люси тогда была у родителей. Спросил, что она помнит, и она сказала: «Мы встретились на парковке и пошли к нашему столику», а я такой: «Вообще-то нет». Она разрыдалась. Это было странно.

Бен: Разрыдалась?

Колин: Да. Там потом выяснилось, что кто-то видел, как Мэтт и Люси говорят с какой-то парой на парковке, и они подумали, что это мы с Савви. Они тогда рассказали это полиции, потому что пытались разобраться и, типа, каждая деталь важна. Но тот человек то ли перепутал, то ли уже приложился, не знаю, потому что мы приехали позже. Люси и Мэтт уже сидели за столом, когда мы подошли.

Бен: И Люси это расстроило?

Колин: Да, реально расстроило. Я аж испугался. Думал, она там сознание потеряет. Кэтлин и Дон потом мне сказали, что Люси рассказала, что помнит, как пришла на свадьбу – с Мэттом, Савви и мной. Типа, она сама придумала себе это воспоминание вокруг ошибочной информации? Тут-то все и полетело. Люси не знала, что было на самом деле, а что она придумывала, чтобы что-то вспомнить.

Бен: Вы поверили, когда она сказала, что ничего не помнит?

Колин: Да не знаю. Если она врала, то отыграла это мастерски. Я как бы поверил ей, когда мне рассказали, что амнезия бывает не только в сериалах.

Я только одного не понимаю – неужели она потом ничего не вспомнила? Ну, после того, как у нее голова зажила. Вот это уже подозрительно…

Кое-что в словах Колина меня заинтересовало. Он сказал, что зашел к Люси всего через два дня после того, как ее выписали из больницы. Он пришел с конкретной целью – помочь ей воссоздать события ночи, когда убили ее подругу, а это неслабое давление на человека, недавно получившего черепно-мозговую травму.

Интересно, что мало кто говорит о том, что Люси также ушибли голову. Сообщили, что она пострадала от «черепно-мозговой травмы средней тяжести», что на самом деле довольно серьезно. Я говорил с врачом, который предпочел не делать официальных заявлений, так как не участвовал в лечении Люси Чейс, однако он подтвердил, что да, амнезия – реальная штука и является она последствием мозговых травм. Более того, дело не в том, что люди, перенесшие мозговую травму, забывают, что произошло, а в том, что их мозг прекращает запоминать. То есть воспоминания не забыты – их не существует в принципе.

Итак, отвечая на вопрос, явно интересующий многих из вас, – да. Оправдание амнезией – вполне обоснованная вещь. Учитывая серьезность травм Люси, вполне вероятно, что она не помнит, что произошло той ночью.

Но правда ли это? И почему все в Пламптоне так уверены, что она врет?

Глава 17

ЛЮСИ

Думаю, нам надо расстаться.

Первое, что вижу, проснувшись, – это сообщение от Нейтана. Отправлено в два часа ночи по техасскому времени. В Калифорнии – полночь. Возможно, он был пьян.

Почему????

Хихикаю, нажимая «отправить».

Интересно, что наконец его на это подтолкнуло? Может, он добрался до эпизода, где раскрывается, что я изменяла Мэтту с Кайлом? Убийство он простил бы, но изменять мужу – это уж слишком.

В Лос-Анджелесе еще только шесть утра, поэтому моментального ответа я не жду. Да и вообще какого-либо.

Спортзал, куда ходит мама, разрешил мне ходить по ее пропуску, так что я ступаю на беговую дорожку и бегу, чтобы бег вытеснил все остальное прочь из моей головы.

К моему возвращению домой и выходу из душа Нейтан так и не ответил, зато написал Мэтт. Всем телом напрягаюсь, увидев его имя на экране.

Привет. Давай пообедаем вместе? Пожалуйста.

Хочется проигнорировать это сообщение, как я игнорировала все остальные его сообщения все эти годы.

Но я вспоминаю просьбу Бена. Просьбу бабушки. Просьбу Савви.

Мне никогда не удавалось убедить Мэтта что-то сделать, но, может, теперь все изменилось… Может, я изменилась…

Может, я еще большая дура, чем раньше.

Отвечаю:

Давай.

* * *

Когда я приезжаю в мексиканский ресторан, Мэтт уже ждет за столиком, листая телефон. Он поднимает глаза и улыбается, заметив меня.

Мимо проходит официантка с подносом горячих шипящих фахитос. Черт. Эти горячие тарелки могут прилично навредить человеческому черепу. Но надо быть осторожной, чтобы не обжечься.

«Убьем…»

Ну уж нет. Нет. У меня сейчас нет сил разбираться с голосом. Мозг, сосредоточься.

Мэтт поднимается, стоит мне подойти к столику, и обнимает меня, прежде чем я успеваю как-то отреагировать. От него исходит знакомый запах – немного кедра от лосьона после бриться, мята от его любимого «Тик-Така».

Стараюсь не смотреть на него, размыкая объятья, потому что мысленно разбиваю ему лицо тарелкой с фахитос.

Опускаюсь на красный пластиковый стул, замечаю, что перед Мэттом стоит бокал «Маргариты» и что он заказал бокал и для меня. Я не фанатка дневных пьянок и соли на кайме стакана, и когда-то Мэтт это знал. Но не уверена, что даже тогда ему было до этого дело.

Вибрирует телефон. Достаю его из сумочки и вижу, что Нейтан все-таки мне ответил.

Кажется, мы движемся в разных направлениях.

Что ж, справедливо. Я, наверное, двигаюсь по направлению к тюрьме, а он – обратно в приложения для знакомств в поисках новой девушки.

Еще одно сообщение.

Прости. Я соберу твои вещи. Скажи, когда захочешь за ними приехать.

Кидаю телефон обратно в сумочку и поднимаю глаза на Мэтта. Бывший муж сидит передо мной, бывший парень пишет, чтобы я забрала свои манатки… Да я просто-таки в ударе!

– Спасибо, что пришла. – Мэтт переплетает пальцы и кладет руки в середине стола. Вот то, что мне нравятся его руки, он помнит…

– Ага. – Делаю глоток «Маргариты», потому что мне реально хочется сделать этот день проще и потому что он точно что-то скажет, если я не буду пить. Избегать гнева Мэтта я умею. Более или менее.

Осторожно опускаю бокал на стол. Яркий мексиканский стол с мозаикой – такой, что стакан упадет, если неудачно его поставить. Мэтт ненавидит, когда я что-то проливаю.

– Как ты? – Он обеспокоенно сдвигает брови. – Тяжело, наверное, сюда возвращаться…

– Нормально.

– Ты слушаешь подкаст?

– Да. Я с ним общаюсь. С Беном.

Мэтт застывает, едва поднеся бокал к губам.

– Что?

– Мы столкнулись в кафе. Он попросил помочь.

– Попросил помочь… тебя? – Мэтт произносит «помочь», будто это самое странное, что он слышал за всю жизнь.

– Он хочет взять интервью. А я думаю – чем черт не шутит?

– Ты серьезно? – Мэтт ставит бокал. Тот пошатывается на неровной мозаике.

– Да.

– Люси, это плохая идея.

– Почему?

Он чуть округляет глаза, будто я и так должна знать ответ на этот вопрос.

Потому что ты убила ее, Люси.

– Он не на твоей стороне.

– Да. Ты прав.

– То есть… – Он раздражен. Раздражение Мэтта хорошо мне знакомо.

– На моей стороне никого нет. Но он вроде как ни на чьей стороне, так что мне этого достаточно.

Мэтт глубоко вздыхает и делает еще один глоток «Маргариты». Никак не привыкну к его короткой стрижке. Волосы настолько короткие, что виден скальп. В этом есть что-то отталкивающее.

– Он сказал, что ты не стал давать интервью.

– Конечно, не стал.

– Я не против, если дашь. Ну, это если ты отказался из-за меня.

– Господи, Люси, само собой, я отказался из-за тебя. – Его отчаяние нарастает. «Могла бы и спасибо сказать, дура!» – кричал он мне, пока я закидывала свою одежду в мусорные мешки. Все еще не знаю, за что я должна была сказать ему спасибо. Наверное, за то, что он не хотел со мной разводиться, хотя думал, что я убила мою лучшую подругу?

Не могу выдавить из себя благодарности, даже сейчас.

«Я знаю, что делать!» – кричит голос.

– А мне кажется, тебе стоит дать интервью. – Обмакиваю чипсину в сальсу и закидываю в рот.

– Трудно представить себе идею хуже.

– Я дам интервью. Кайл уже всем рассказал, что ты изменял мне. Не хочешь поделиться своей версией событий?

– Я тебе не изменял.

«Я ЗНАЮ, ЧТО ДЕЛАТЬ!»

Мне удается сдержать хрюкающий смешок, чем я страшно горжусь.

– Тогда тебе точно нужно дать Бену интервью и сказать это.

Мэтт откидывается на спинку, двигая челюстью. Раньше это действие заставляло меня нервничать. Снимаю салфетку с приборов и представляю, как вонзаю нож ему в глаз.

– Знаешь что? Ладно – вот и всё. – Таким тоном он всегда как бы говорил: «Сейчас я ей покажу». – Скажи Бену, чтобы перезвонил мне. Я согласен.

Слушай ложь: подкаст Бена Оуэнса

Выпуск четвертый: «Оправдание амнезией»

Когда только стало известно о смерти Саванны, большинство было уверено, что существовал некто третий, напавший на Саванну и поранивший Люси. Но, поскольку полиции не удалось обнаружить следов присутствия «третьего» на месте преступления, а Люси продолжала настаивать, что ничего не помнит о той ночи, общественное мнение начало меняться.

Помните Джоанну Кларксон? Одну из соседок Мэтта и Люси из Квартала? Она рассказала мне, как подозрение сместилось на Люси.

Джоанна: Царапины и синяки на теле Саванны, конечно, не могли не вызывать вопросов. Но я была скептически настроена относительно этой теории, пока не узнала, что они поругались на свадьбе. А потом, сразу после этого, Мэтт выгнал Люси из дома. Куда уж подозрительнее…

Бен: Он ее выгнал? Вам это известно наверняка?

Джоанна: Я точно знаю, что он попросил ее съехать.

Бен: Это произошло сразу после того, как ее выписали из больницы, так?

Джоанна: Да. И это было странно. Как можно выгнать из дома раненую супругу, еще и так травмированную? Только если ты уверен, что она виновна. Вы уж простите, но я Мэтта знаю, иначе он не стал бы так делать. Не стал бы.

Бен: На тот момент многие из вашего окружения считали Люси виновной в убийстве Саванны?

Джоанна: Все в моем окружении так считали.

Бен: Но полиция так ее и не арестовала, это верно?

Джоанна: Не арестовала, да. Кажется, потому, что не было орудия убийства, не было твердой основы дела… Без понятия. Мне кажется, они просто не знали, что делать. Не хочу задеть чувства пламптонских полицейских, но они привыкли разгонять пьяных туристов, а не убийц допрашивать.

Бен: Неужели общественное мнение не изменилось от того, что для ареста Люси не хватало улик?

Джоанна: Ну да, я немного думала об этом. Но нашей системе правосудия необходимы улики, свидетели. То, что человек не отправляется в тюрьму, еще не значит, что он невиновен.

Бен: А что насчет самозащиты? Люси была тяжело ранена. Кто-нибудь говорил, что, может, она была вынуждена защищаться?

Джоанна: От Саванны? Я вас умоляю. Она была просто божий одуванчик. Меня волнует только одно в этой ситуации: одна из девушек умерла, а вторая быстренько смылась в Калифорнию, сообщив, что у нее как нельзя кстати развилась амнезия. Я на стороне мертвой девушки.

Но что насчет мотива? С чего бы Люси внезапно решила убить свою лучшую подругу? Почему Люси и Саванна ругались на свадьбе?

Нина будто бы намекнула, что между Саванной и Мэттом могло что-то быть. Могла ли ревность привести Люси к убийству?

Я обсудил эту теорию с Кайлом Портером.

Кайл: Люси сказала мне, что уверена, что Мэтт тоже ей изменяет. Мне раньше не очень хотелось это говорить, потому что я думал, может, это она так сама себя оправдывает. Но она как-то сказала, что думает, будто Мэтт по всему району прошелся.

Бен: Что он спит со всеми женщинами у них на районе?

Кайл: Да. Я, правда, не знаю, может, она просто пыталась сама себя убедить… может, и так. Но потом я услышал, что второй брак Мэтта тоже довольно быстро развалился, и мне стало неловко, что я тогда не верил Люси.

На самом деле она кое-что говорила мне про Мэтта, и я в последнее время об этом думаю. Как-то раз, например, Люси получила сообщение от Мэтта, когда мы были вместе, – так она тут же в лице изменилась. Я спросил, в чем дело, а она сказала: «Да просто муж говорит, какая я идиотка». Еще был раз, как она сказала: «Мэтт предпочитает со мной не говорить, когда мы встречаемся с друзьями». Я тогда не придавал этому значения, думал, она преувеличивает, но вообще мне кажется, что он какой-то придурок. Савви мне как-то кое-что сказала…

Бен: Про Мэтта?

Кайл: Да. Она знала о нас с Люси, и она сказала: «Ты, наверное, сможешь убедить ее уйти от Мэтта, если захочешь. Ей так будет лучше».

Бен: И вы пытались уговорить ее уйти от Мэтта?

Кайл: Нет. Я правда не искал отношений, тем более с двадцатилеткой или сколько ей тогда было. Я вообще порвал с ней вскоре после этого. Все становилось слишком сложным.

Бен: Как Люси это восприняла?

Кайл: Как будто вообще не расстроилась. Я почти… [смеется] я почти что оскорбился, что ей все равно. Она просто пожала плечами и сказала: «Если ты так хочешь». Но Люси вообще выказывала мало эмоций. Наверное, поэтому я не воспринимал всерьез ее слова про Мэтта. Потому что мне никогда не казалось, что это реально ее расстраивает.

Бен: С тех пор вы видели ее или Саванну?

Кайл: Люси – нет, но один раз видел Савви, где-то через месяц. Она стояла на улице, говорила с Мэттом.

Бен: Вы знаете, о чем они говорили?

Кайл: Нет, но мне тогда показалось, что это что-то интимное. Он держал руку у нее не плече, она стояла близко. Помню, я подумал: «Ага, логично. Савви сказала мне убедить Люси бросить Мэтта, потому что сама с ним спит». Но это так, спекуляции…

Однако, богом клянусь, в этом что-то было. Люси сказала, что Мэтт спит со всеми на районе… Может, она знала, что между Мэттом и Савви что-то есть.

Большинство, с кем я говорил, скептически относились к теории о ревности, но больше всех – Эмметт Чампен.

Эмметт: Ревность? Какая ревность?

Бен: Некоторые полагают, что у Саванны и Мэтта была интрижка.

Эмметт: Блин, ну это даже смешно.

Бен: Почему?

Эмметт: Никогда ничего такого между ними не замечал. Но даже если и так, зачем Люси из-за этого убивать Савви? Не настолько сильно Мэтт ей нравился.

Бен: Вы считаете, Люси не очень нравился ее муж?

Эмметт: Э‐э… Может, я зря это сказал. Просто у них были не самые простые отношения.

Бен: Вы не думаете, что Люси злилась бы на близкую подругу, если б та спала с ее мужем?

Эмметт: Не знаю. Злилась бы, наверное. Но тогда она злилась бы и на Мэтта, так ведь? А он жив‐здоров.